Коллекции загружаются
#фанфикс_знает_все #стихи #читательское
А посоветуйте хороших советских поэтов? Причем, "советских" желательно не только по временным рамкам, но и по духу творчества. 28 июня 2020
|
К. К. Случевский
|
My Chemical Victim
|
|
Мне всегда советскими в этом плане казались почему-то Вознесенский и Евтушенко.
|
My Chemical Victim
|
|
Это на ташкентское землетрясение.
Показать полностью
А. Вознесенский, "Из Ташкентского репортажа", 1966. Помогите Ташкенту! Озверевшим штакетником вмята женщина в стенку. Помогите Ташкенту! Если лес - помоги, если хлеб - помоги, если есть - помоги, если нет - помоги! Ты рожаешь, Земля. Говорят, здесь красивые горные встанут массивы... Но настолько ль красиво, чтоб живых раскрошило? Я, Земля, твое семя, часть твоя - как рука или глаз. В сейсмоопасное время наша кровь убивает нас! С материнской любовью лупишь шкафом дубовым. Не хотим быть паштетом. Помогите Ташкенту!.. На руинах как боль слышны аплодисменты - ловит девочка моль. Помогите Ташкенту! В парке на карусели кружит пара всю нось напролет. Из-под камня в крушенье, как ребенок, будильник орет! Дым шашлычники жарят, а подземное пламя лижет снизу базары, как поднос с шашлыками. Сад над адом. Вы как? Колоннада откушена. Будто кукиш векам над бульваром свисает пол-Пушкина. Выживаем назло сверхтолчкам хамоватым. Как тебя натрясло, белый домик Ахматовой! Если кровь - помогите, если кров - помогите, где боль - помогите, собой - помогите! Возвращаю билеты. Разве мыслимо бегство от твоих заболевших, карих, бедственных! Разве важно, с кем жили? Кого вызволишь - важно. До спасенья - чужие, лишь спасенные - ваши. Голым сердцем дрожишь, город в стращнй ладони пустыни. Мой Ташкент, моя жизнь, чем мне стать, чтобы боль отпустила? Я читаю тебе в сумасшедшей печали. Я читаю Беде, чтоб хоть чуть полегчало. Разве знал я в тот год, треугольная груша Ташкента, что меня трясанет грушевидным твоим эпицентром! Как шатает наш дом. (как ты? цела ли? не поцарапало? пытаюсь дозвониться... тщетно...) Зарифмую потом. Помогите Ташкенту! Инженер - помогите. Женщина - помогите. Понежней помогите - город на динамите. Мэры, звезды, студенты, липы, возчицы хлеба, дышат в общее небо. Не будите Ташкента. Как далось это необыкновенно недешево. Нету крыш. Только небо. Нету крыши надежнее. Мы - мужчины, Ташкент. Нам привычны ушибы. Станешь ты белоснежней легенд. Помогавшим - спасибо. Помогают Ташкенту от Тайшета и до Сестрорецка (Москва построит 230 000 кв. м., Беларусь - 25 тыс., Грузия - 22 тыс. Тысячи детей приняли другие республики...) лесом, силой, цементом, ну а главное - сердцем! И латышская мама над ташкентским склоняется шкетом. Манит Нида каймами... И как буквы Анкеты в нашу ночь зажжены абажуры ташкентских палаток... Будет полный порядок. Спи, Ташкент. Ты любимый ребенок страны. (Ну, а вы вне Беды? Погодите закусывать кетой. Будьте так же чисты. Помогите Ташкенту. Ах, Клубок Литтарантулов, не устали делить монументы? Напишите талантливо. Помогите Ташкенту.) ...Кукла под сапогами. Помогите Ташкенту, как он вам помогает стать собой. Он - Анкета. 1 |
А Маяковский чем не устраивает? Более советского и придумать нельзя.
|
Savakka
Madge of the country Ryska200 Спасибо! Belkina My Chemical Victim Огромное спасибо за конкретные примеры — они великолепны. Одно "Помогите Ташкенту" потрясло до глубины души, а я ведь его уже читала когда-то... Pinhead Ну не одним же Маяковским должен быть жив человек? 1 |
november_november
Их много было, но на вскидку только самые знаменитые вспоминаются. Может погуглите ещё. 1 |
My Chemical Victim
|
|
november_november
Я его очень любил, господи. Помню, он так по мне ударил, что я натурально рыдал — настолько МНОГО эмоций было. Я его именно услышал — в каком-то ролике на Ютубе, чтение, кажется, самого Вознесенского, потом всё перерыл, но не нашёл. 2 |
My Chemical Victim
|
|
В. Шефнер, «Шиповник». Не совсем соцреализм, но реализм.
Здесь фундаментов камень в песок перемолот войной, В каждой горсти земли затаился смертельный осколок. Каждый шаг продвиженья оплачен кровавой ценой, — Лишь девятой атакой был взят этот дачный поселок. Ни домов, ни травы, ни заборов, ни улицы нет, И кусты и деревья снарядами сбриты с размаху, Но шиповника куст — не с того ль, что он крови под цвет,— Уцелел — и цветет среди мусора, щебня и праха. Стисни зубы и молча пройди по печальным местам, Мсти за павших в бою, забывая и страх, и усталость. А могил не ищи ... Предоставь это дело цветам, — Все видали они, и цвести им недолго осталось. Лепестки опадают... Средь этих изрытых дорог Раскидает, размечет их ветер, беспечный и шалый: Но могилу героя отыщет любой лепесток. Потому что и некуда больше здесь падать, пожалуй... |
Ярослав Смеляков. "Хорошая девочка Лида" - тоже, наверное, многие знают благодаря кино)))
|
My Chemical Victim
|
|
В. Шефнер.
Умирает владелец, но вещи его остаются, Нет им дела, вещам, до чужой, человечьей беды. В час кончины твоей даже чашки на полках не бьются И не тают, как льдинки, сверкающих рюмок ряды. Может быть, для вещей и не стоит излишне стараться,- Так покорно другим подставляют себя зеркала, И толпою зевак равнодушные стулья толпятся, И не дрогнут, не скрипнут граненые ноги стола. Оттого, что тебя почему-то не станет на свете, Электрический счетчик не завертится наоборот, Не умрет телефон, не засветится пленка в кассете, Холодильник, рыдая, за гробом твоим не пойдет. Будь владыкою их, не отдай им себя на закланье, Будь всегда справедливым, бесстрастным хозяином их,- Тот, кто жил для вещей,- все теряет с последним дыханьем, Тот, кто жил для людей,- после смерти живет средь живых. |
My Chemical Victim
|
|
А. Твардовский.
Дробится рваный цоколь монумента, Взвывает сталь отбойных молотков. Крутой раствор особого цемента Рассчитан был на тысячи веков. Пришло так быстро время пересчета, И так нагляден нынешний урок: Чрезмерная о вечности забота - Она, по справедливости, не впрок. Но как сцепились намертво каменья, Разъять их силой — выдать семь потов. Чрезмерная забота о забвенье Немалых тоже требует трудов. Все, что на свете сделано руками, Рукам под силу обратить на слом. Но дело в том, Что сам собою камень - Он не бывает ни добром, ни злом. |
Илья Сельвинский.
Показать полностью
Алиса. Этюд 10 Пять миллионов душ в Москве, И где-то меж ними — одна. Площадь. Парк. Улица. Сквер. Она? Нет, не она. Сколько почтамтов! Сколько аптек! И всюду люди, народ. Пять миллионов в Москве человек — Кто её тут найдёт? Случай! Ты был мне всегда как брат. Ещё хоть раз помоги! Сретенка. Трубная. Пушкин. Арбат. Шаги, шаги, шаги. Иду, шепчу колдовские слова, Магические, как встарь. Отдай мне её! Ты слышишь, Москва! Выбрось, как море янтарь! Этюд 13 Имя твоё шепчу неустанно, Шепчу неустанно имя твоё. Магнитной волной через воды и страны Летит иностранное имя твоё. Быть может, Алиса, за чашкой кофе Сидишь ты в кругу весёлых людей, А я всей болью дымящейся крови Тяну твою душу, как чародей. И вдруг изумлённо бледнеют лица: Всё тот же камин. Электрический свет. Синяя чашка ещё дымится, А человека за нею нет… Ты снова со мной. За строфою-решеткой, Как будто бы я с колдунами знаком, Не облик, не образ — явственно, чётко Дыханье, пахнущее молоком. Теперь ты навеки моя, недотрога! Постигнет ли твой Болеслав или Стах, Что ты не придёшь? Ты осталась в стихах. Для жизни мало, для смерти много. 1 |