К самой Колесничихе Петрович не присматривался. Ну, баба и баба. Цветы на шляпке и строгий взгляд. Но как-то раз, проходя мимо ее балкона, густо плетеного всяческой растительностью, которую Колесничиха разводила каждое лето, Петрович получил шлепок воды по цигарке и гневно вскинул очи вверх, дабы узнать, что это там балуется.
И взору его предстало изумительное зрелище! Такое, что и дух захватило, и Петрович ощутил сильнейшее головокружение оттого, что вся кровь с верхнего этажа с шумом и ревом Ниагарского водопада ушла вниз, отлила от мозга.
Бесстыжая Колесничиха, полагая, что с улицы не видно, копалась мирно в своих горшках, стоя на балконе совершенно нагишом, то есть натурально - в одних крошечных девичьих трусиках на кокетливых бантиках. Над цветущими маргаритками парила ее голова с озабоченным лицом и очками, повисшими на кончике носа, а под богатой зеленью, меж балконных прутьев, были видны идеальные, прекрасные молодые ноги, щедро позлащенные загаром, кокетливые трусики и плоский животик.