Montero

Продолжение...

Преступление и наказание

>Разбор романов Набоковым также тенденциозен. "Ключевой фразой" "Преступления и наказания" автор работы почему-то считает наиболее неудачную фразу в романе. Она и мне кажется не совсем удачной, но Набоков из этой фразы высасывает как из пальца целую теорию. Достоевский же никак не продолжает символический ряд "вечной книги", "убийцы и блудницы". Написал и забыл. Она для него вторична. Далее, Набоков замечает, что Достоевскому не удалось дискредитировать идею Раскольникова о делении людей на "обыкновенных" и "необыкновенных", но при этом как бы не замечает, что идея-то верна! Действительно, харизматические личности часто ради прогресса общества переступали закон и мораль, а уж высшие слои общества, как это показывает Достоевский в романе, так и вообще постоянно этим занимались! Проблема в том, что Достоевский пытается опровергнуть не теорию, а всё устройство мира, всё предшествующую историю. В финальном "сне" Раскольникова мы видим, что если бы его идеи придерживались бы все люди мира - человечество истребило бы себя целиком.

>…люди вроде судебного следователя или Свидригайлова принадлежат к области романтического изобретения»

Нет. Они оба вполне правдоподобны, если сделать допущение, что Свидригайлов никого не убивал и не насиловал. Свидригайлов - это Мефистофель роман "всегда хотящий зла, творящий лишь благое". Его, мелкого развратника и потаскуна, сибарита и "вседовольного" человека губит не порок, а любовь. Любовь к Дуне рождает в Свидригайлове чувства, которые он не может потопить в разврате и гибнет, осознавая, что без Дуни он просто проживет остаток жизни бесполезно. Порфирий тоже вполне реалистичен. Следователь в летах, он - психологический садист, любящий внушить преступнику чувство ложной безопасности и "поиграть как кошка с мышью".

>я пошел бы дальше и добавил к ним Сонечку Мармеладову. Соня ведет свое происхождение от тех романтических героинь, которым не по своей вине пришлось жить вне установленных обществом рамок и на которых общество взвалило все бремя позора и страданий, связанных с их образом жизни.

Ничем кроме эстетического отвращения к проституткам это Набоков не обосновывает. Достоевский же прямо указывает "разврат не проник пока еще в её сердце". "Пока еще" - ключевые слова.

В общем роман "Преступление и наказание" о том, что человек продал свое первородство греху и мир стал преступен целиком, а не про страдания одного человека.

Записки из подполья

>Но бунт этого человека основан не на творческом порыве, он просто неудачник, моральный урод, в законах природы он видит каменную стену, которую не может пробить. Но тут мы вновь запутываемся в обобщениях, в аллегориях, так как никакой специальной цели у него нет и никакой каменной стены не существует.

Cуществует. Цель Достоевского - показать, что смерти нет, что "каменную стену" можно пробить, что нет ничего невозможного для человека. Поэтому он напяливает на себя маску безумного персонажа и прячется за ней.

>Иными словами, человек хочет не какой-нибудь рациональной выгоды, а всего лишь права на независимый выбор — неважно, каким он будет, — пусть даже наперекор логике, статистике, гармонии и порядку. Философски все это чистейший вздор, так как гармония, счастье тоже предполагают и включают в себя наличие причуды, каприза.

Ага. Люди решали проблему личности и подавления её обществом, тоталитарного государства и человека, но пришёл Набоков и объявил всё это претенциозным вздором! Может для Набокова и философия вообще претенциозный вздор?

Идиот

Тут вообще комментировать нечего. Набоков скользит по поверхности. Он упускает тему бессмертия и смерти в "Идиоте" (рассказы генерала Иволгина), тему любви земной, страстной (Аглая) и любви бескорыстной, отдающей, небесной (Настасья Филипповна), тему атеизма и свободы (Ипполит и его смерть) и связанную с ней тему непреображённой природы (Рогожин). А главное, он упускает, что Мышкин - не Христос, а скорее пародия или призрак настоящего Христа. Мышкин скорее всего одержим (в романе есть на это намеки). Да, он добродетелен, но Мышкин - это страшный образ. Это образ Христа, в котором божественная природа покинула Его, а человеческая осталась. Вот таким был бы Христос Ренана и Толстого "Христос как только лишь человек" и жизнь его полна страданий и смерть бессмысленна и никого он не спасает.

Бесы

>Я хочу еще раз подчеркнуть, что Достоевский обладал скорее талантом драматурга, нежели романиста. Его романы представляют собой цепочку сцен, диалогов, массовок с участием чуть ли не всех персонажей — со множеством чисто театральных ухищрений, таких, как scfaire, неожиданный гость, комедийная развязка и т. д. В качестве романов его книги рассыпаются на куски, в качестве пьес — они слишком длинны, композиционно рыхлы и несоразмерны.

Еще раз привожу это как пример. Набоков критикует Достоевского как чистого литератора и это грубая ошибка, т.к. для Достоевского сама литературная форма вторична по сравнению с выражением идей и их борьбой. Впрочем, окружающий контекст Набоков тоже толкует достаточно поверхностно и грубо. Достоевский довольно точен в описании якобы "второстепенных" деталей, являющихся на деле глубокими символами. Но он да - ничего не объясняет читателю. Читатель всё должен понять сам - каждую деталь, каждую метафору.

Братья Карамазовы

Набоков ограничивается внешним пересказом сюжета и добавляет следующее:

>Алеше снова видится, как и в князе Мышкине, любовь автора к простодушному герою русского фольклора. Всю длинную, вялую историю старца Зосимы можно было бы исключить без всякого ущерба для сюжета, скорее это только придало бы книге цельности и соразмерности.

Ага. То есть старца Зосиму, ключевого персонажа романа, который объясняет Алеше в видении тему мистического брака Христа и человечества, а также разоблачает ложную духовность (Ферапонт) - надо выкинуть оттуда. Я уж молчу про идею превращения всего общества и государства в раннехристианскую Церковь, идею мистического братского социализма (которая озвучена Зосимой).

В общем, я разочарован. От Набокова я ожидал большего. Он же прошёлся по творчеству Достоевского руководствуясь надуманными литературными статьями критического характера и своей личной ненавистью к писателю.

palen

Спасибо. Еще хотел бы указать на рецепцию мысли Достоевского православной традицией. Св. Иустин Попович высоко оценил Достоевского и даже писал, что Достоевский причина тому, что сам Иустин стал христианином. Вот как он писал о Достоевском: "Достоевский не всегда был современным, но всегда — со-вечным. Он со-вечен, когда размышляет о человеке, когда бьется над проблемой человека, ибо страстно бросается в неизмеримые глубины его и настойчиво ищет все то, что бессмертно и вечно в нем; он со-вечен, когда решает проблему зла и добра, ибо не удовлетворяется решением поверхностным, покровным, а ищет решение сущностное, объясняющее вечную, метафизическую сущность проблемы; он со-вечен, когда мудрствует о твари, о всякой твари, ибо спускается к корням, которыми тварь невидимо укореняется в глубинах вечности; он со-вечен, когда исступленно бьется над проблемой страдания, когда беспокойной душой проходит по всей истории и переживает ее трагизм, ибо останавливается не на зыбком человеческом решении проблем, а на вечном, божественном, абсолютном."

Это я к тому, что Набоков часто пишет о том, что "христианство Достоевского" было какое-то "упадочное, болезненное". И тут святой Церкви признается, что пришел к вере в Бога благодаря писателю.

Scaverius


Ну так некоторые уверовали благодаря Свидетелям Иеговы - сам таких видел. :-)

"Преступление и наказание" Это какая-то детская травма для меня. Читать его в школе пришлось в середине 90х. Вокруг тогда творилась точно такая же хтонь, что и в книге. Даже география была той же самой. И это было омерзительно. В телевизоре и на улицах нищие, бандюки и проститутки, и в книжке о них же читать заставляют. Какая-то непрекращающаяся мерзость...

Scaverius
Если честно, я в свое время хватанула лекции Набокава, ожидая такого! такого!!! И дико разочаровалась. Все-таки хороший писатель и хороший критик - это не всегда одно и то же.
И это касалось почти всех лекций! Я прям читала и думала: "Ну как так-то?".
При этом я безмерно люблю Лолиту и вечно бросаюсь защищать эту книгу (чаще всего те, кто ругают Лолиту только ее у Набокова и читали).
Кстати, та же Защита Лужина и Камера Обскура Набокова по мрачности и вот этому всему дадут Достоевскому фору))))

palen

Нет, я читал не только "Лолиту". "Защита Лужина" - мастерское произведение, но читать её было тяжело. А его другую прозу я просто начинал и бросал. Стиль мне не нравится, наверное.

А меня Достоевский в депрессию вгоняет. И без него тошно.)))

Irokez

Меня реальность в депрессию вгоняет. А она пострашнее Достоевского будет. :)

Scaverius

И зачем усугублять ее Достоевским? :-)

BrightOne

Тут вопрос в том, в какого Бога уверовали. Для Свидетелей Иеговы Христос - не Бог. Я имею в виду решительную рецепцию Достоевского именно православной традицией, а не вообще рандомной религией. Например, Толстой был отвергнут этой же традицией, Тургенев и даже Гоголь воспринимались и воспринимаются ею как светские писатели, а Достоевского приняли и признали святые, причем ХХ века.

Scaverius
В ПиН какой такой катарсис? Он просто жалел себя, любимого. Ему было пофиг на чужую жизньв начале, так до конца и было ему пофиг. Он лишь страдал на тему, что у него есть страдания. Может быть, в этом и был смысл, но... зачем.
К ПиН я не очень хорошо отношусь)

Scaverius
Толстой же сам пошел против церкви. Так что анафема была логичным последствием, которое никому особых неудобств не доставило. Толстого не выгоняли, он сам ушел)

Arandomork
И организовал секту "Свидетели Толстова" с главным отделением на Ясной Поляне.)))

Arandomork

Я знаю, что его не выгоняли, спасибо. Я об этом и здесь в блогах писал. Факт остается фактом.

Scaverius
Ну выгоняли, не выгоняли, а анафеме придали таки.

palen

Только предали, а не придали. Придать можно смысла, а предать анафеме. Так же как приёмник и преемник. Но анафеме его предали заслуженно. Он не был не только православным, но и христианином вообще. Он отрицал троичность Бога, Боговоплощение, даже бессмертие души отрицал. Но мало всего этого - Толстой еще и писал и учил, что именно его взгляды и есть настоящее христианство, а то, чему учили и апостолы, и епископы - это было фальшивое христианство. У Толстого есть сказка - сатана в аду собирает трех демонов и говорит: "Ты пойди и стань основателем Православия, а ты католичества, а ты лютеранства и протестантизма". И дальше Толстой пишет "и пошли демоны и обманули всех людей на земле". И так почти 15 лет Толстой этому всех учил. И только потом была анафема.

Это вы моему Т9 скажите. Как поторишься, так конфуз.

Да у него одна Крейцерова соната чего стоит...

palen

Честно - не понял, о чем вы. Я сленгов этих не понимаю, человек простой...

Scaverius
Класс! Приятно почитать умного человека.

Nalaghar Aleant_tar

Вы мне льстите. Я просто скромный любитель Достоевского. Свои взгляды на писателей я уже здесь излагал, чтобы не рассусоливать, сошлюсь на моё прозаическое произведение, где эти взгляды изложены "красивше". Я имею в виду вот это - Так говорил Ищущий, прямо вот эта глава. Естественно, Достоевский по этой классификации "ночной", "лунный" писатель. Ф. Ницше бы сказал "дионисический", греки бы сказали "тёмный". Вообще к "лунным" поэтам и писателям кроме Достоевского принадлежали также А.С. Грибоедов, М.Ю. Лермонтов, Н.В. Гоголь, М.Е. Салтыков-Щедрин, Н.А. Некрасов, Л. А. Андреев, А. К. Куприн, М.А. Булгаков, А.П. Платонов. Из "современников" (ну или скажем близких к нам писателей) я бы назвал Ю.В. Мамлеева, Ю.В. Козлова, А.А. Проханова. С другой стороны, "светлая", "солнечная" сторона представлена А.С. Пушкиным, С. Т. Аксаковым, И.С. Тургеневым, А.П. Чеховым, Н.Г. Чернышевским, Н.С. Лесковым, М. Горьким, И.А. Буниным, В.В. Набоковым, Ильфом и Петровым и проч. Среди современников это Б. Акунин, З. Прилепин.
Есть и такие, кто "стоит посредине". Л.Н. Толстой в целом "солнечный писатель", но к концу жизни становится всё более "лунным". "Смерть Ивана Ильича", его малые произведения нельзя отнести к "солнечным", а "Казаки", "Войну и мир" - можно. Кстати, вообще наша литература "лунная" (у нас даже был "Серебряный век", чьи писатели и поэты почти сплошь "лунные"). "Солнечным" у нас тяжело, они бросают жен и бегут умирать на железнодорожные станции от тоски. На Западе наоборот, тяжело было быть "лунным".

Но обычно это сразу видно. Проза "лунных" писателей проблематична, пародийна или трагедийна, полемична. Они как будто спорят с самими собой, бросают вызов всему миру. Проза "солнечных" спокойна и размеренна. Даже о трагедиях и смерти они рассуждают с видом нейтрального бытописателя. Всё у них подчинено единому замыслу. Обычно "солнечные" - эпичны и/или моралистичны. Авторская позиция у них не чувствуется или ощущается как прямое насилие моралиста над текстом (привычка, от которой даже поздний Толстой не мог избавиться). Вообще у "солнечных" всегда всё ясно - вот враги - вот друзья, вот добро - а вот зло. У лунных не так. У них даже злой персонаж может неожиданно раскаяться (причем без видимой причины, без какой-то подготовки) или добрый оказаться на поверку совсем иным, злым. Их проза более глубока и психологична, почти архетипична. Они - это те самые "русские мальчики" Ф.М. Достоевского, которые зашли в кабак обсудить "проклятые вопросы".