Когда Невилл дочитал третий свиток, то понял, что у него трясутся руки. И что к горлу подкатил противный ком тошноты. Гарри забрал пергамент и скатал его, даже не думая заглядывать внутрь. К счастью, по мнению Невилла. Миссис Малфой поднесла к его губам холодный флакон. Успокоительное скользнуло в горло, заставив его закашляться.

Минута-другая под действием зелья помогли ему сосредоточиться. Он почувствовал, как кто-то поглаживает его по спине и смутился. В душе поселилось неописуемое чувство пустоты. Холодной и бесповоротной, заглушающей всё остальное.
- Вы меня извините? - не своим голосом поинтересовался Невилл, поднимаясь.
- Конечно. - тихо ответила Нарцисса Малфой. - Если что-то потребуется, обращайся к эльфу.
- А я могу....
- Конечно. Оставайся, сколько нужно - кивнула она. Невилл встал, неловко поклонившись в благодарность. Не глядя, кивнул Гарри. И поспешным шагом вышел из комнаты. Паника, несмотря на действие зелья, молотом била его по затылку. В душе ворочался ком непонятных и тяжелых эмоций. И дело было не в том, что его родители тоже применяли непростительные. Они были аврорами. И им приходилось делать много отвратительных вещей.
Дело в том, что Невилл не был единственным ребенком. Дело в том, что бабушка ему соврала. Наконец, дело в том, что Беллатриса Лейстрендж должна ответить не только за то, что случилось с мамой и папой. Но и за нерожденного брата и сестру, в свитках ведь были не только рапорты. Именно Нарцисса Малфой помогла маме, когда близнецы умерли в её чреве после круциатуса Беллатрисы Лейстрендж.
Больнее всего была мысль, что бабушка не сказала ему правды. Конечно, это ничего не меняет. Не вернет его брата и сестру, не реабилитирует состояния мамы и папы. Но она ему соврала.... И если Беллатриса Лейстрендж когда-нибудь найдет Невилла, то он не станет колебаться. Эта женщина не колебалась, накладывая пыточное. И Невилл тоже её не пожалеет.
В ту ночь гриффиндорец так и не заснул. Стоило закрыть глаза, как он будто наяву слышал жуткий смех и видел перед алую вспышку заклятья. Сегодня для Невилла всё изменилось. Он хотел знать правду. Думал, что тогда ему будет легче. Только вот легче не стало. Лонгботтом почему-то чувствовал дикую боль. И даже подумал, что лучше бы он не разворачивал те пергаменты. Но уже было поздно менять решение.

- Кажется, это было слишком для него - озабоченно заметила крестная. Я вздохнул.
- Присмотрю за ним, когда мы будем в замке. Предупрежу остальных.... Если будем осторожны, то не пропадем. О чем ты хотела поговорить?
- Ах, это..... Тебе в последнее время не приходило странных писем, Гарри?
- То есть?
Крестная вздохнула, взяла бокал вина и отошла к окну, глядя на заснеженный сад. Она как будто колебалась, стоит ли говорить. Или это произошедшее с Невиллом выбило её из колеи? Я ждал, иногда молчание дает гораздо больше торопливых расспросов.
- Видишь ли. Пока я занималась просьбой твоего друга, мне с большим трудом, но удалось достать бумаги насчет Сириуса. И то, что я нашла, меня обескуражило. - она помолчала, потом продолжила. - Суда не было, это знают все. Но то, что авроры во главе с Аластором Грюмом пренебрегли даже допросом - немыслимо.
- Его просто арестовали и отправили в Азкабан? Не предъявив обвинения? - недоверчиво уточнил я.
- Ну, должно быть, ему зачитали права. - желчно усмехнулась крестная. Взгляд оставался холодным и тяжелым. Ей понадобилось несколько минут, чтобы вернуться в реальность. - В рапорте Грюма указано, что когда Сириуса нашли он повторял только одно: "Это я во всем виноват". И смеялся, как сумасшедший, когда речь заходила о смерти твоих родителей. Видимо, хваленным органам правопорядка этого было достаточно вкупе с взорванной маггловской улицей. - с отвращением проговорила она. - Нет, наша семья не безгрешна, но это....
- Немыслимо - закончил за неё я. - Даже с учетом бардака военного времени его должны были хотя бы допросить. Ещё удивительнее, что они оставили такой прокол на виду.
- Никто просто не подумал, что кого-то заинтересуют такие детали. - устало отметила крестная и снова опустилась в кресло. - Я это к чему.... Я не верю, что он виновен. И вполне возможно, что сейчас, когда всё более-менее утихло он попытается связаться с тобой. Буду благодарна, если ты скажешь мне об этом.
- Хочешь оправдать его? - задумчиво уточнил я.
- Я хочу хотя бы попытаться ему помочь. - покачала головой крестная. - Оправдывать кого-либо не в моих силах. Взорвал он ту улицу с магглами и убил ли Питера Петтигрю, мне, уж прости, все равно. Помимо Сириуса и двух сестер у меня никого из семьи не осталось. Я не могу просто сидеть и смотреть.

- Можно к тебе? - уточнил Билл, у которого при виде сестры в очередной раз пересохло в горле.
- Да, проходи - спокойно улыбнулась Джинни, вот только от этого спокойствия по спине пробежал целый табун мурашек. - Ты ведь не зашел просто так?
- Ну, ты права - сконфузился он. - Я, в общем, по делу. Ты помнишь целителя, которая осматривала тебя в Египте?
- Леди Сибил? - уточнила Джинни и кивнула, продолжая небрежными движениями делать на пергаменте какой-то набросок. - Конечно, я её помню. А что?
- Она приедет ненадолго в Лондон завтра днем. И я подумал, мы можем заехать к ней, если ты не против.
- Я не против - спокойно ответила Джинни. - Это ведь необходимо.
- Да - ответил Билл и замолчал, через минуту-другую он набрался смелости спросить - Ты ничего не вспомнила? Нового.
- Ничего - покачала головой она. - Только эмоции. Похоже, до того, как со мной это произошло, я чего-то очень сильно боялась.
- Не можешь вспомнить, чего именно? - нахмурился Билл.
- Нет - ответила она. И внезапно добавила - Я не хочу вспоминать. Не хочу, чтобы все было по-прежнему.
- Ты не должна так говорить! - горячо заверил Билл. - Мы найдем способ вернуть твои воспоминания, и всё будет хорошо.
- Билл. - Джинни вздохнула и серьезно посмотрела на него. - Если все станет, как раньше, хорошо не будет. Никому. Понимаешь?
- Нет - честно сказал Билл. Он действительно не понимал. - Неужели ты не хочешь всё вспомнить? Снова радоваться, быть счастливой?
- Я счастлива и без воспоминаний. Счастлива уже тем, что могу быть вам полезна. Я помогаю маме по дому, даже отцу в гараже немного, когда он не против. Но мне не нравится, что мама плачет. - Джинни отложила карандаш и продемонстрировала рисунок. Нору. С теплым желтым светом в окнах. - Мне несложно быть счастливой, пока рядом все вы. Я не хочу вспоминать, чего я боялась и что успело произойти. Может, тогда я уже не буду такой счастливой. Или вы меня разлюбите. Этого я тоже очень боялась, Билл.
- Не говори глупостей - резким тоном ответил Билл. - Мы никогда не разлюбим тебя, и сделаем всё, чтобы тебе помочь. Я обещаю. - ответом был всего лишь спокойный, почти безразличный кивок. Билл вздохнул и сменил тему. - Рисунок очень красивый. Не думала заняться этим профессионально? Думаю, оценят очень многие.
- Правда? Я буду рада, если принесу пользу людям. - отозвалась Джинни. И её голос как будто потеплел.
Никто из них так и не заметил Рона, который бесшумно постарался отойти от двери. На душе поселилось какое-то мерзкое чувство, словно он подслушал что-то очень личное. Конечно, он знал, что поездка в Египет была не просто так, из желания повидать Билла. И о лечении знал, ну почти. Но слова Джинни оказались для него полной неожиданностью. Как она может просто отказаться от всего, что было раньше? Даже учитывая, что ничего не помнит....
Вот Рон бы ни за что не отказался, хотя бы ради мамы. Которая теперь и впрямь часто плачет. Когда думает, что её никто не видит и не слышит. Но Рон, например, видит и слышит многое. А понимает и того больше. Просто молчит, вот и все.
В своей комнате он разложил шахматную доску и начал расставлять фигуры по местам. Игра в шахматы всегда помогала ему сосредоточиться. И вроде бы, мысли потом приходили в голову правильные. Одна сейчас не давала покоя особенно: чего могла бояться Джинни? Бояться настолько, что не сказала не только родителям, но и братьям? Джинни, конечно, вредная по характеру, но совсем не глупая, это уж точно. Среди Уизли нет глупцов.
Так что произошло такого, за что её могли бы разлюбить? Свой второй курс Рон точно не забудет никогда. Одно нашествие пауков в лесу чего стоит! Он видел их только мельком и уже мертвых, но этого было достаточно, чтобы воображение подкидывало ему картинки, а что бы было, если бы авроры этих пауков не нашли. О Тайной комнате и Наследнике Слизерина говорить нечего. Жаль, что им так и не удалось выяснить, кто за этим стоял. Может, если бы они были умнее, а сам Рон внимательнее, с Джинни бы ничего подобного и близко не случилось.
Так что они упустили? Рон сцепил пальцы в замок и сдвинул пешку на клетку вперед. Итак, если начинать сначала: что происходило на втором курсе? Брови Рона тяжело сдвинулись на переносице. Он чувствовал - разгадка близко. Вот только, где?

Узнать его шаги среди других было легко, по крайней мере для неё. Точно также, как понять, когда он пытается скрыть свою обеспокоенность за язвительностью, шутками или комплиментами в её адрес, пусть они и вполне искренние. Сейчас он сам не замечает, как отстукивает дробью пальцами по столешнице, глубоко погруженный в свои мысли.
- Расскажешь, в чем дело? - уточнила Миллисент, садясь рядом и поставив неподалеку от его руки чашку с кофе. Гарри растеряно и с признательностью улыбается.
- О чем ты?
- Ну, ты весь погружен в свои мысли - отмечает она. И добавляет, не удержавшись - Я умею быть благодарным слушателем, как ты знаешь.
"Только расскажи мне хоть что-нибудь." - мысленно добавляет она. И чувствует себя очень неловко под его мимолетным, внимательным взглядом. Каждый раз у неё ощущение, словно её видят насквозь без всякой легиллименции.
- Я помню - улыбается Гарри и делает глоток кофе, расслабляясь - Просто мы с крестной недавно говорили о Сириусе Блэке. Точнее о том, что он может написать мне и попросить о встрече, чтобы убедить в своей невиновности.
- Ты же не пойдешь? - с беспокойством уточняет Миллисент. Ей не важно, виновен ли Сириус Блэк.... По крайней мере, не важно прямо сейчас. Сама идея такой встречи не звучит, как что-то безопасное. А ей очень не хочется, чтобы Гарри влипал в неприятности снова.
- Да как тебе сказать.... - осторожно начинает Поттер. Уже этого достаточно, чтобы она не выдержала и фыркнула.
- Конечно, у тебя есть на это причина? - язвительно уточняет Миллисент. Она тоже умеет прятаться. Прятать свое беспокойство и ревность за злостью.
- Есть. - кивает Поттер и накрывает её ладонь. - Крестная считает, что, если подобное случится, я не должен идти один. Просила написать ей перед встречей с Сириусом.
- В твоем "если" так и звучит слово "когда" - недовольно замечает она, но выдыхает, когда он притягивает её в объятья. Он тоже волнуется: его сердце бьется очень быстро.
- Ну, на самом деле, я действительно не сомневаюсь, что он так поступит - осторожно отвечает Гарри и губами касается её виска.
- Знаешь.... - начала Миллисент, замечая, как он нервно напрягает спину. Но все-таки заканчивает предложение. - Возьми меня с собой. Когда это случится.
- Почему? - спрашивает он, вздохнув. Но расслабляется почти сразу.
- Я намерена быть частью твоей жизни, любимый.... - со смешком замечает она, тоже чувствуя себя лучше. Ведь если бы он даже не рассматривал такой вариант, то сразу бы сказал "нет". - Включая такие важные события, как встреча со сбежавшим из Азкабана крестным.
- Я себе как-то иначе представлял семейные вечера - его смех снова заставляет её искренне улыбнуться. Когда они встречаются глазами, она видит в его взгляде странную решимость. - Я не стану препятствовать, если ты хочешь этого.
Вместо ответа она его просто поцеловала. Если подумать, это, конечно, серьезные и не самые простые каникулы. Но худшими за всю её жизнь их точно не назовешь. В конце концов, Гарри всё ещё рядом. И даже не возражает против намерения быть рядом остаток жизни. Так что быть счастливой не так уж сложно. По крайней мере, сегодня.

Валар Моргулис! Мы миновали очень важную сюжетную главу, скоро будем двигаться дальше. Третья часть гораздо мрачнее по своей сути первой и второй, но я стараюсь это разбавлять интересными моментами.
Сюжетная линия Невилла для меня важна особенно, пишите, что о ней думаете. Обещаю и дальше придерживаться стратегии нетривиальных решений. А какой отрезок вам нравится больше всего?