Окончательно решился написать статью о французских и английских писательницах 18-го века. Думаю, что большинство людей, даже довольно сведущих в истории литературы "в целом", пребывают в заблуждении, что женщины в литературе того времени были редчайшим исключением. Писательницы, вызывавшие восхищение у литераторов, экономистов и философов своей эпохи, состоявшие с ними в переписке, не попали в учебники литературы - в отличие от своих корреспондентов, отличавшихся от них только одним немаловажным качеством - они были мужчинами.

Честному изучению вклада женщин-писателей в литературу препятствует - помимо общего для исторических наук сексизма - ещё один важный фактор. Я бы назвал его "парадоксом сублитературы".

Если писательница в своих текстах говорит о правах женщин, о проблемах и несправедливостях, с которыми сталкиваются женщины, о чувствах женщин, то такие тексты вообще не считаются литературой, а рассматриваются как "сублитература" - особая женская литература, которая может быть интересна только женщинам, и то не всем. При этом, если мужчина рассуждает о женских чувствах или о социальной несправедливости по отношению к женщинам, то его тексты рассматриваются как часть Большой Литературы.

Точно так же, если мужчина пишет насквозь сексистские и мизогинные тексты, в которых женщины изображаются глупыми, вздорными, развратными, опасными для своих ближних и для всего общества созданиями - это не рассматривается, как сублитература, предназначенная для таких же, как он сам, сексистов, а рассматривается, опять-таки, как часть Большой Литературы, которая должна признаваться всеми и интересовать всех без исключения.

Осуждение токсично-мизогинных текстов, так же как _отказ_ рассматривать и обсуждать такие тексты в связи с неадекватной позицией автора, безусловно воспринимается литературоведами и публикой, как неоправданная резкость, "узколобость", "фанатизм" etc. При этом нежелание рассматривать тексты, выражающие противоположную позицию и потому раз и навсегда заклейменные, как "сублитература", кажется тем же самым "противникам узколобости и фанатизма" чем-то самоочевидным и естественным.