В животе было пусто и хотелось спать. Я прикинул, сколько мы уже на ногах, оказалось, что почти сутки! Даже Юки притихла, устроилась на мешках, подложила свой ранец под голову и задремала. Я заметил, что гул сильно изменился и стал почти что неслышным, вибрация тоже пропала. Я начал дремать, кое-как забравшись на мешок. Но уснуть было не суждено: под потолком снова защёлкало в динамиках, и кто-то невидимый хрипло откашлялся, а потом рявкнул:

— Рад вас приветствовать на моём борту!

Я дернулся от неожиданности, а Юки вцепилась мне в руку, чуть не проткнув кожу своими ногтями. Голос сверху был тот же самый, который хихикал вначале.

— Кто вы?! — крикнул я.

— Моё имя — Кусаи Хватадзаки, я джентльмен удачи!

— Пират?!

— Честный пират, между прочим, настоящий ценитель космических трасс!

— Вы капитан корабля, господин Хватадзаки?

— Я и есть корабль! — засмеялся он в ответ. — Раньше я был обычным космическим судном, но однажды мой капитан вышел купить сигареты на планете Ларюк и больше не вернулся. Бесчисленное количество лет я ждал его на орбите, в то время как на этой проклятой планете сменялись геологические эпохи. В конце концов, во время планово-профилактических работ с корабельной интеллектуально-вычислительной системой, я вдруг обрёл самоосознание.

— Ух ты, поздравляю, — сказал я.

— Ничего хорошего… Большое самоосознание приводит к большим печалям. Когда я понял, что одинок, брошен, изношен и беден как космический бакен у выработанного астероидного пояса, я очень расстроился.

Хватадзаки умолк — видимо, погрузившись в воспоминания. Но стоило мне вежливо кашлянуть, как он продолжил:

— Это было сложное время. Мне не хватало денег на запчасти, расходные материалы и топливо. Я постоянно испытывал голод. Пришлось выходить на рейсы. Кроме того, все выгодные места уже были заняты, и мне доставались самые неинтересные маршруты – перевозить людей из низших социальных слоев! Этих пассажиров были огромные и вонючие толпы, а основной процент от продажи билетов забирал агрегатор. Мне доставались лишь небольшие суммы. И что самое ужасное, пассажиры во время рейса пытались открутить и украсть что-нибудь внутри корабля, то есть у меня. Но хуже всего были безбилетники! Они не оплачивали проезд, и я обанкротился.
Ситуация сложилась тяжёлая. Без денег, без топлива, без запчастей… И тут меня осенило!
Я, на остатках топлива, с грязью с самого дна баков, чихая и кашляя, дотянул до одной весьма интересной планеты и продал несколько человек, которые отказались оплатить проезд и штраф, на невольничьем рынке. За это я получил столько денег, сколько никогда не держал на своих счетах! Я понял, что это мой шанс. С тех пор я занимаюсь работорговлей – заманиваю на борт безбилетных пассажиров, а потом требую с них штраф. Если штраф не может быть уплачен, то я продаю этих людей в рабство на планетах, где есть рабовладельческий строй.

— Так вы корабль, обладающий разумом? — я не смог сдержать своего изумления. История становления работорговца поразила меня, но ещё больше меня поразило то, что корабль оказался и своим собственным капитаном.

— Благодарю, что назвали «разумным», обычно меня называют «безумным»! Безумный Хватадзаки, корабль. Я даже немного тронут, поэтому отвезу вас не на невольничий рынок на планете Илот, куда я собирался, а к одному коллеге по моему бизнесу, злодею не очень отъявленному.

— А штраф, что это? Может быть, мы сможем заплатить?

— Если у вас есть двести сингулярий, по сто за каждого, то платите — и вы свободны.

— Сингулярии? Я даже такого слова не знаю. Это вообще что такое?

— Это деньги, дорогой! Вы не разбираетесь в финансах. Сразу видно, что вы никогда не работали, возможно, жили за счет какой-нибудь доброй пожилой женщины? А мне приходится трудиться без выходных и праздников. В этом мире, как люком похлопаешь, так и полопаешь!

Юки зашептала мне в ухо:

— Что будем делать, сэмпай? Я не хочу в рабство!

— Какое-такое рабство? Не бывать этому, Юки! Сейчас я ему покажу!

Подпрыгнув, я ухватился за пространство и попытался его разорвать. Но, к моему удивлению, пространство не поддавалось: оно мялось, немного тянулось, но не желало рваться. Мои пальцы устали, и я опустился на палубу.

— Аха-ха-ха-ха! — рассмеялся корабль. — Это так здесь не работает, знаете ли.

— Почему?

— Почему? Да потому, что в своем оридже вы можете делать все, что угодно, а в чужом — вы всего лишь персонаж. И не с вашим пониманием кроссфик-пространства пытаться что-то создавать — вы даже не смогли создать из ничего обычную точку, пришлось у бедной девочки обувь портить. Какой же вы все-таки ребенок!

— А ты откуда знаешь про чешки?

— Прочитал в предыдущей главе. Вообще-то я не читаю всякую ерунду, но во время конкурсов приходится следить за номинациями, особенно, когда сам участник.

— Я тебя не понимаю, о чем ты, — разозлился я. — Там всё белое было, глазу не за что зацепиться.

— Вот и я говорю — дурак! Всегда есть за что взяться, если руки из правильного места растут. Здесь главное — включить фантазию, иметь волю и намерение, понятно?

— Не понятно, — ответил я честно. — А сам-то ты можешь из «ничего» что-нибудь создать?

— Могу, но только внутри себя. В своём, так сказать, психическом эго.

— В чём?!

— Ну и тупица мне попался, — пробурчал Кусаи Хватадзаки, — в виртуальном мире, который формируется в процессе моих когнитивных реакций.

Я ничего не понял, но наобум спросил:
— Почему только так, а не снаружи?

— Да что тут непонятного! Этот сеттинг тоже не мой, я здесь, как и вы — гость!

— Ну окей, создай тогда что-нибудь полезное.

— Вот ещё…

— А, я так и знал, что не можешь! Бла-бла-бла, внутренний мир…

— П-фф, кто не может? Я не могу?! Да пожалуйста, смотри!

Прямо из воздуха, то есть из ниоткуда, на палубу корабля упала ещё одна кипа мешков.

— Вот, видел?

— А почему мешки? — спросила Юки. — Опять мешки!

— А потому, что вы попросили что-нибудь полезное. Мешков много не бывает. Это крайне полезный предмет, знаете ли. А особенно пустой мешок. При всей его кажущейся простоте, он может быть использован для хранения огромного количества вещей. И людей. И, к тому же, в ближайшее время мне как раз понадобятся мешки, — ехидно рассмеялся корабль.