Гарри сунул крошечный пузырек с золотистой жидкостью во внутренний карман, испытывая странную смесь чувств: упоение при виде разъяренных слизеринцев и вину из-за разочарованного выражения на лице Гермионы.
— Ну и нахал же вы, юноша! — Он поднял безоар повыше, чтобы весь класс мог его видеть. — О, вы совершенное подобие вашей матушки... Что ж, тут вас винить не в чем — безоар, безусловно, служит противоядием от всех этих зелий!
Гермиона, потная, с сажей на носу, побагровела. Ее наполовину готовое снадобье, содержавшее пятьдесят две составных части, включая и клок ее собственных волос, слегка побулькивало за спиной Слизнорта, который смотрел только на Гарри.
— И ты прямо так вот сам до безоара и додумался, а, Гарри? — сквозь стиснутые зубы спросила она.
Единственным в классе, кто выглядел еще более обозленным, чем Гермиона, был Малфой