Рон Уизли затравленно озирнулся и втянул голову в плечи под взглядами этой гогочущей толпы, лизоблюдов твари Крауч. Он выхватил палочку, что вызвало новый приступ смеха.
- И что ты сделаешь, Уизли? - издевательски спросила Гермиона. - Будешь колдовать? А ты умеешь?
Рон вскинул палочку, но Гермиона небрежно махнула своей.
- Экспеллиармус!
Красная вспышка заклинания ударила его в грудь и Рона потащило по полу.
Рон зажмурился. Выхода не оставалось. Тварь была неуязвимой. Он не знал что делать. Почему-то вспомнилась книга "Фиктиум Панорамум" - один из тех пыльных томов, найденных Крауч в выручай-комнате и выброшенных как мусор.
Там была написана какая-то белиберда на неизвестном языке, а Гермиона с со свитой заставили его читать эту абракадабру прилюдно, добавляя новое унижение к бесконечной череде других.
Страница книги внезапно предстала перед мысленным взором Рона, словно наяву. Бессмысленные символы словно поплыли и сложились в кристально понятный текст.
Рон снова вскинул палочку, направив ее вверх.
- Авторум Произволум Нигилум! - выкрикнул он.
Вспышка серебристого света озарила зал.
- Все ещё трепыхаешься, животное? - спросила Крауч. Ступефай!
Но к искреннему изумлению окружающих, палочка Гермионы исторгла лишь слабые искры.
- Тебе нужно было упражняться в чарах, а не пить чай, - улыбнулся Рон и вновь вскинул палочку. - Канонум Характерум!
Внезапно вся неуверенность, вся беспомощность и сомнения отступили на второй план. Рон почувствовал, как из самого сосредоточия его души, его магии проступает решимость. Как его сломленная душа будто укрепляется изнутри. Рон поднялся на ноги и посмотрел на окружающих твердым взглядом человека, готового сразиться со всем миром.
Свита Крауч зашептались. Многие мотнкли головами, словно очнувшись ото сна. На их лицах появилось отвращение и они отодвинулись от Гермионы. Лицо Мэгги неуловимо изменилось и стало строгим и требовательным, она стала напоминать Рону Минерву Макгонагалл в молодости.
- Кукурузникум Тоталум! Талитко Максима! Дезмондус Солем! Инсаниум Спарроум! -
Одно за другим Рон повторял заклинания, в которых чувствлвалось чье-то незримое присутствие. Его голос достиг крещендо. - Гексаниэлум!
Из палочки вылетели разноцветные лучи, сплелись в колонну серебристого света и ударили Гермиону в грудь.
Она пошатнулась и упала, но, странным образом, на её месте остался стоять другая женщина, словно Гермиона разделилась надвое.
Оставшаяся на ногах мало напоминала Гермиону, это была взрослая женщина с неприметным желчным лицом и крашенными в ядовито-рыжий цвет волосами, накрученными на бигуди.
Гермиона на полу подняла взгляд на женщину, ее глаза округлились в ужасе и она попыталась отползти подальше от своей соседки.
Внезапно Рон почувствовал тепло к этой девочке, сочувствие и понимание. Знание, даруемое заклинанием, подсказывало, что это настоящая Гермиона, и что все невзгоды, которые он испытал, не идут в сравнение с тем, что выпало на ее долю. При других обстоятельствах они могли бы стать друзьями, он даже мог, когда станет старше, ее полюбить.
- Уизли, похоже ты забыл свое место! - сварливым но странно знакомым голосом сказала тетка с бигудями.
- Нет, - улыбнулся Рон. - Я свое место вспомнил. Я - Рональд Биллиус Уизли. Сын Молли Прюэтт и Артура Уизли. Брат Билла, Чарльза, Перси, Фреда, Джорджа. Джиневра Молли Уизли - моя любимая сестрёнка. И ещё... - Рон направил на нее палочку.
- Рон, не стоит! - раздался голос Гарри. - Что позволено герою магической Британии, не позволено тебе. Она не стоит Азкабана.
Гарри подошёл к тетке, поднял палочку и медленно, наслаждаясь каждым звуком, сказал:
- Круцио!