Lalage
нет, смотрите прям всю сцену. Она идет по озвученному правилу. Он нападаеет, что Эшли свободен, это первый удар по Ретту. Скарлетт защищается, но потом следует второй еще более сильный, Скарлетт передает слова Мелони о том, что он ее любит. И он кстати, даже это не отрицает, он снова нападает из-за эшли .А позже признается, что никогда не говорил ей о любви, потому что это проигрыш. После этого он загнан в угол. Любовь ее жизни теперь свободна, и его собственная тайна раскрыта, значит, он - отработанный материал. Обратите внимание, он ровно отреагировал на новость о смерти, на все нападки скарлетт, но вот это заставило его подняться с места и взять паузу.

-- Ах, как вы можете говорить такое! -- воскликнула она, глубоко
уязвленная, чувствуя прихлынувшие к глазам слезы. -- Вы же знаете, как я ее
любила!
-- Нет, не могу сказать, чтобы знал. Это для меня полнейшая
неожиданность, и то, что при вашей любви к белому сброду вы сумели наконец
оценить Мелани, делает вам честь.
-- Да как вы можете так говорить? Конечно, я всегда ее ценила! А вы --
нет. Вы не знали ее так, как я! Вы просто не способны понять ее... не
способны понять, какая она была хорошая!
-- Вот как? Возможно.
-- Она ведь обо всех заботилась, обо всех, кроме себя... кстати,
последние слова ее были о вас.
Он повернулся к ней -- в глазах его вспыхнул живой интерес.
-- Что же она сказала?
-- Ах, только не сейчас, Ретт.
-- Скажите мне.
Он произнес это спокойно, но так сжал ей руку, что причинил боль. Ей не
хотелось говорить -- не так она собиралась сказать ему о своей любви, но его
пожатие требовало ответа.
-- Она сказала... она сказала... "Будь подобрее к капитану Батлеру. Он
так тебя любит".
Он смотрел на нее не мигая, потом выпустил ее руку и прикрыл глаза --
лицо его приняло мрачное, замкнутое выражение. Внезапно он встал, подошел к
окну и, отдернув портьеры, долго смотрел на улицу, точно видел там что-то
еще, кроме все заволакивавшего тумана.
-- А еще что она сказала? -- спросил он, не поворачивая головы.
-- Она просила меня позаботиться о маленьком Бо, и я сказала, что буду
заботиться о нем, как о родном сыне.
-- А еще что?
-- Она сказала... про Эшли... просила меня позаботиться и об Эшли.
Он с минуту помолчал, потом тихо рассмеялся.
-- Это так удобно, когда есть разрешение первой жены, верно?