Узника сопровождали четверо авроров. В одной из промежуточных комнат выдали тюремную одежду, а прежнюю уложили в специальный контейнер, туда же отправилась волшебная палочка. Стандартная, даже рядовая процедура, которую Джонсон видел уже десятки тысяч раз. Авроры были начеку.
Даже несмотря на то, что узник не сопротивлялся во время ареста и ни разу не сорвался в истерику, нужно было сохранять контроль над ситуацией. Близость дементоров на всех действует по-разному. А этот парень… Джонсон про себя хмыкнул, сощурившись на худую спину узника. Пожалуй, в магическом мире не найдется ни одного человека, который не знает, кто такой Гарри Поттер. По крайней мере, в Англии уж точно. Но вряд ли кто-то мог бы предположить, что Герой попадёт в Азкабан, да ещё добровольно сознается в убийстве.
Впрочем, даже в Азкабане ходят слухи, что тот случай не так прост, как кажется на первый взгляд. Джонсону было по большому счёту всё равно, виноват Поттер или нет. Его главная задача — качественно выполнять свою работу, а дела пусть разбирает кто-нибудь ещё.
На лестнице походка Героя стала менее уверенной, но он старался держать себя в руках. Холод с каждой ступенью вниз усиливался, когда со скрипом открылась решетка, Джонсон ухватил узника под локоть и решительно повёл по коридору. Нет смысла растягивать этот момент, к влиянию дементоров всё равно невозможно привыкнуть. Нужная камера оказалась на середине их пути. Дождавшись, пока коллеги откроют дверь, Джонсон разжал хватку.
— Входите, мистер Поттер. И скажите, если вам что-то понадобиться. Расписание приёма пищи и посещения душевой висит на стене. — проговорил Джонсон.
Действительно, после проведённой не так давно инспекции, в Азкабане многое изменилось. Напротив узкой койки с двойным матрасом теперь висела прибитая дощечка с расписанием. Кроме этого в камере была небольшая тумба со сменным постельным бельем и отдельно зачарованное пространство под туалет. В длину и ширину камера была не больше пяти шагов, но и этого хватало для более-менее человеческих условий. На всё пространство камеры хватало одной-единственной зачарованной лампочки на потолке.
Разумеется, камеры особенно буйных заключенных по-прежнему были снабжены цепями и особенной воли им никто не давал. Весь этаж каждые несколько часов патрулировали дементоры, но всё же, после этих изменений даже многое повидавшему Джонсону работать здесь стало гораздо легче.
— Я думал, будет хуже. — оценил своё новое обиталище Герой и криво усмехнулся.
— Было. Но можешь сказать спасибо доктору Левину и другим неравнодушным. — отозвался Джонсон, закрывая дверь. — Спокойной ночи, Гарри Поттер.
— До свидания, сэр. — ответил Герой.
Джонсон быстро начал подниматься наверх. Ему не хотелось лишний раз сталкиваться с дементорами. Да и отчёты сами себя не напишут: начальство должно знать, что узник № 412 успешно помещён в камеру.
Шеф улетает на пять дней в командировку, ему не с кем оставить кота. Предложила привезти ко мне. Одним животным больше, одним меньше - одинаково приятно. Да и люблю я этого старичка по кличке Грызлик, знаю его с младенчества, т.е. больше десяти лет.
Лежим вчера с Мусей на кровати (я читаю Гофмана, она батонится).
- Мусь, к тебе скоро жених приедет, - говорю я.
А она мне в ответ вот такое лицо лица: "Мать, ты сдурела, что ли? Это тебе жених нужен, это у тебя часики тикают, а у меня с этим все окей".
Ясное дело. И Муся, и "жених" по воле безжалостных ветеринаров к романтике давным-давно равнодушны.
В общем, единственное, что меня беспокоит в преддверии Грызликового визита, - лишь бы не подрались и не разнесли квартиру в мое отсутствие. А еще, по словам шефа, Грызлика нужно держать как можно дальше от черепашьего дома - иначе моя черепаха Порпентина Голдштейн рискует обнаружить среди полюбившихся ей гальки и песка кошачьи какашки.