Весь этот длинный разговор к чему - к "попаданцам", если кто забыл. То есть, что мы будем иметь при попадании человека из нашего времени, "Тамифлю" наевшегося, самыми разными антибиотиками с детства накачанным, ну, хотя бы в Средние Века? В носу у него устойчивый к озельтамивиру грипп, на ладошках - MRSA, в прямой кишке - устойчивая к ципрофлоксацину эширихия коли (та самая кишечная палочка). Да: вчера он переспал с проституткой и теперь обладатель устойчивого гонококка в слизистой уретры. У него легкий насморк, легкое расстройство стула и слегка мешающее мочиться чувство жжения в уретре. В "том" же времени - своя микрофлора, очень чувствительная к антибиотикам, но зато "дикая". По "попадании" наш герой переспал с местной красоткой, ей "подарил" своего гонококка, взамен обогатился "местным". После чего ввязался в драку с тамошними феодалами, получил стрелу в брюхо, либо, если время чуть более позднее - свинцовую мушкетную пулю, лежит сейчас в палатке в военном лагере. Нравы в сем местном госпитале простые и неприхотливые: вперемешку лежат дизентерийные больные (многие ослабели до того, что ходят прямо там же - под себя) и раненые на самых разных стадиях выздоровления, хотя скорее - умирания. Кое-кто уж и с газовой гангреной. Лечит их всех доктор, окончивший Сорбонну - по всем правилам того времени. Он точно знает, что есть гной "чистый и благородный", без такого гноя рана заживет плохо, а потому обязательно надо, чтобы она нагноилась. С каковой целью доктор и втирает добросовестно и ежедневно нашему попаданцу в раны человеческое дерьмо (благо, лекарства вокруг - навалом) и свежий коровий навоз. Ежели пуля в ране - опять же, добросовестно вырежет ее, хоть и из кишечника выковыряет, потому что знает, что пуля, оставшаяся в ране вызывает жуткое "свинцовое отравление". (Вообще-то, за него он принимает перитонит и сепсис) Ну, а чтобы нейтрализовать это "свинцовое отравление от пули" - зальет рану кипящим маслом. Не абы каким! Из семян черной бузины! Все это он делает руками перепачканными гноем и фекалиями от других больных и раненых. Мрут пациенты в таких условиях - каждый второй, а когда и все поголовно, не исключая и самого доктора - так это пустяки, дело житейское, привычное.

Доктор, скорее всего, подцепит метициллинрезистентного стафилококка с рук "попаданца", но уж наверняка гораздо более щедро он снабдит его "местной" гноеродной и кишечной флорой - даже если он был "троечником" и лекцию о целебной силе коровьего навоза пропустил, гуляя студентом в кабаке.

А вот дальше интересно: на какую почву попадет та и другая флора. Хилой , хоть и умеющей разлагать пенициллин "нашей" микрофлоре не выдержать конкуренции с "ихней". И впрямь: нахрен надо такое умение, когда вокруг пенициллина нет, и в ближайших несколько сотен лет не предвидится? Она мало того, что не укоренится на ране бедолаги-мушкетера, лежащего рядом с "нашим" попаданцем - очень быстро пришельцев вытеснит местная микрофлора и колонизует нашего попаданца от пяток до макушки. Через несколько дней мы у него фиг найдем хоть одного MRSA. У "красотки" тот же наш гонококк тоже недолго в половых путях продержится., она его скорее всего и не заметит вообще. Даже если и выживет чудом "наша" микрофлора - больших успехов на местном поприще ей не видать. У "тамошних" аборигенов антибиотиков нет, зато есть неплохой естественный иммунитет. Оно и понятно: все, у кого он плохой был - еще в самом раннем младенчестве померли. У всех, кто хотя бы до полового созревания дожил, не лимфоциты - тренированные спецназовцы, с любым патогенным микроорганизмом драться будут люто и насмерть, потому как рассчитывать им больше не на кого и не на что, а после смерти макроорганизма всем его клеткам, включая те же лимфоциты - однозначно хана. ( А уж кишечную палочку в своем организме естественный иммунитет тем паче держит в "ежовых рукавицах". Та самая "наша" условно-патогенная флора в тех условиях моментально прикинется ветошью и фиг куда дернется.) И то: даже из тех, кому доктор усердно коровий навоз в разорванный живот втирает, кто-то нет-нет - да и выживет, "всем смертям назло". (Тут, конечно, есть оговорка - у ряда тамошних людей естественный иммунитет все равно здорово снижен - из-за хронического авитаминоза и недоедания, но тем не менее...). так что если и "завалит" кого "наша" микрофлора (при о-очень большой удаче)- так какого разве доходягу. В любом случае, на тамошней смертности это практически никак не скажется.

А вот нашему попаданцу туго придется - на него со всем свирепым пылом кинется орда местных микроорганизмов, привыкшая с боем "прогрызать" дыры в местном тренированном иммунитете. Ну, разве что на чуть-чуть совсем "притормозит" - это если в организме следовые концентрации какого-нибудь антибиотика чудом сохранятся, после лечения ангины на прошлой неделе. А лимфоциты попаданца не спецназовцы совсем - а разжиревшие на непыльной тихой службе полицейские, которым любой малолетний урка может пендаля отвесить и смыться успеть. Куда уж им против варвара-берсерка с топором.... Так что денька через два после попадания в палатку наш герой, будь он трижды расспецназовец, и четырежды десантник, попадающий навскидку с левой ноги из арбалета в пятак за сто метров, превратится в дурнопахнуще гнилым мясом обгадившееся существо, вдобавок вопящее при каждом мочеиспусканиии, поскольку мочится он со вчерашнего дня живым гноем. (Современный гонококк настолько "зашуган" антибиотиками, что его уже впору тоже причислять к "условно-патогенной" флоре. Нынешний триппер - разве же это триппер... Это же не триппер, это жалкая пародия на него, а вот раньше - это ж целая поэма была при описании акта мочеиспускания: "...Будто раскаленным маслом мочусь", "...будто толченое стекло по члену проталкиваю...")