Кхал Зорро восседал на своём огромном жеребце цвета угля и смотрел на расположившийся перед ним вольный город Квохор. Позади кхала же расположился его огромный кхаласар. Орда из пятидесяти тысяч дотракийцев.

Дотракийцы — настоящее проклятие Эссоса. Это кочевой народ, не имеющий постоянных поселений, кроме Ваэс Дотрак, и кочующий по бескрайним степям так называемого Дотракийского Моря. Культура дотракийцев целиком и полностью зависит от лошадей, и себя они называют «конными владыками». Само название народа дотракийцев означает на их языке просто «всадники», «те, кто ездит верхом».

Кожа у дотракийцев смуглая, красно-коричневого цвета и у них узкие раскосые глаза. Это агрессивная нация, не привыкшая самостоятельно возделывать свой хлеб, и предпочитающая грабить соседей в ходе бесконечных конных набегов.

Дотракийцы объединены в племена — кхаласары. В крупнейших кхаласарах может ездить до ста тысяч всадников; впрочем, кхаласары подвержены легкому слиянию и еще более легкому раздроблению. Кхаласаром управляет вождь — кхал. Его жена называется кхалиси, а сын-первенец и наследник — кхалакка. Ближайшее окружение кхала, так называемые кровные всадники — не просто телохранители, но члены братства, с которым кхал разделяет боевые трофеи и женно не коня. Кровные всадники обязаны следовать за кхалом в битвах, а после его смерти — в загробный мир, покончив с собой.

Кхаласар — не армия, а именно кочующее племя, в котором все от мала до велика умеют ездить верхом, так что дети, женщины и старики сопровождают дотракийских воинов в любом переходе и в любом набеге на соседей. В повозках возят беременных женщин, совсем уж маленьких детей, немощных стариков и евнухов. Из-за тёплого климата Эссоса дотракийцы не испытывают необходимости в сколько-нибудь обустроенных жилищах: вожди живут в легких шатрах, тогда как большая часть кхаласара обходится шалашами или навесами из пряденой травы для защиты от дождя.

В ходе конных походов дотракийцы грабят и сжигают все поселения, какие только могут захватить; всех оказывающих сопротивление при этом убивают, а прочих жителей захватывают в рабство и присоединяют к кхаласару или продают в Залив Работорговцев. Многие боевые трофеи свозятся в священное для дотракийцев место — их единственный город Ваэс Дотрак. Здесь под страхом смерти запрещено носить оружие и проливать кровь. Впрочем, большинство народов Эссоса не чурается поддерживать с дотракийцами мирные отношения, в том числе и приезжать на большой базар в Ваэс Дотрак. Здесь же постоянно обитает дош кхалин бывшие кхалиси, ибо кхалы никогда не доживают до старости.

Свои волосы дотракийские мужчины заплетают в косы и умащивают ароматными маслами. В косы вплетаются колокольчики, имеющие важное значение в обществе дотракийцев. Каждая победа дает дотракийцу право вплести новый колокольчик в косу, в случае поражения коса срезается.

В кхаласаре кхала Зорро было пятьдесят тысяч человек и почти тридцать тысяч мужчин, могущих сражаться. Он ещё не терпел поражения за двадцать девять лет своей жизни и через это считался одним из сильнейших кхалов Великого травяного моря — степей, в которых обитали кочевники, они пролегали от самых Вольных городов на западе, до Хребта костей на востоке.

Обычно кхалы занимались нападением и разграблением тех народов, которым не повезло жить с ним на одной площади, чаще всего жертвами их набегов становились миролюбивые лхаразане.

Лхазаряне жили в Лхазаре — землях, граничащих с Дотракийским морем на севере и заливом Работорговцев на юге. Лхазар — это территория полузасушливых земель, пастбищ и холмов. В Лхазаре есть три города: Хеш, Лхазош и Козрак. Через северный Лхазар проходит Скахазадхан. Лхазаряне скотоводы, земледельцы, но не воины. Они полная противоположенность своих грозных соседей дотракийцев и те без застенчивости эьтим пользуются. Часто совершая набеги на бедных лхазарян и угоняя целые тысячи в плен.

Но в отличие от своих коллег-кхалов, кхал Зорро был необычайно честолюбивым и амбициозным человеком. Ему недостаточно было повергнуть сто племён дотракийцев и разорить столицу Лхазара — Лхазош. Он алкал большего. В частности, Зорро желал захватить и ограбить Квохор.

Затея эта была непосильной даже для великого кхала. Ибо Вольные города, в отличие от городишек Лхазарян были грозными противниками. Квохор окружали высокие стены, с барбаканами, башнями и обливными воротами. Взять этот город будет не просто даже с пятидесятитысячной ордой. Это понимал и кхал Зорро, ибо был далеко не дураком. Дурак не станет великим кхалом.

К тому же дотракийцы не приспособлены ни к долгой осаде, ни к штурмам. Их тактика быстрый набег, захват, с последующей бойней, а затем отступление в Великую степь Дотракийского моря.

Несмотря на всё это кхал Зорро знал, что делал, ибо хоть Квохор защищают прочные каменные стены, но жители города отнюдь не воинственны: квохоряне — купцы, а не воины. Не считая небольшой городской стражи, оборона доверена безупречным — пехоте из евнухов, взращенных и обученных в Астапоре.

Пожалуй, именно безупречные и стали бы единственной, не считая стен и укреплений главной проблемой дотракийцев, если бы квохорцы не пожелали сдать города. А кхал Зорро желал именно этого. Будучи честолюбивым человеком, он желал не просто богатых даров, хотя знал, что если сильно надавить, то квохорцы, с высокой долей вероятности, отдадут всё. Нет. Он привёл сюда орду в полста тысяч для того, чтобы прославить своё имя навеки веков. Стать кхалом кхалов. Пусть этот город падёт перед ним. И тогда его уделом будет не подачка этих слизней, а всё. Всё золото, всё серебро, все шелка, женщины, пряности, всё, что дотракийцы смогут увести с собой. А что не смогут — предадут огню. Затем все кхалы преклонятся перед ним. Он станет великим, как предсказали дош кхалин.

Зорро вернулся в свой шатёр, погружённый в мысли. Там его жал его сын, Брего, его жена-кхалиси, девятеро кровных всадников.

— Город падёт! — пообещал он им.

— Они укроются за высокими стенами. — сказал Брего.

Кхал похлопал по сильной мускулистой спине своего четырнадцатилетнего сына.

— Я стал кхалом в твоём возрасте! — сказал он. — Тогда я задушил голыми руками предыдущего кхала. Его кхаласар стал мой, там было пять сотен. Теперь у меня пятьдесят тысяч. И не было ещё никого, кто бы выстоял против меня. И этот город не выстоит. Этот как разгрызть орех. Чтобы добраться до нежной сердцевины, нужно разбить твёрдую скорлупу.

— Они надеются, что эти полумужы, эти жалкие евнухи защитят их. — сказал здоровенный дотракиец, кровавый всадник кхала Зорро.

Кхал сел на своё седалище, его высокая полуобнаженная фигура, со словно намазанным маслом торсом, покрытым шрамами, излучала власть и силу.

— Не евнухов нам боятся. Но недооценивать их не стоит. Да будет тебе известно, кровь моей крови,* все безупречные — евнухи, их оскопляют еще в детстве и много лет подвергают бесчеловечной муштре, выращивая идеальных солдат — слепо преданных хозяину, отличающихся железной дисциплиной и не боящихся ни боли, ни смерти.

— Убить можно любого, — горячо сказал Брего и кхал согласился с ним.