Я как-то на кафедре открыла шкаф, а в он был полностью забит пластиковыми скоросшивателями с файлами, там, наверное, несколько тысяч было, и было видно, что они там давно лежат, покрылись пылью. А мне по работе много таких надо было. И я весь вечер мучилась — вроде и видно, что они никому не нужны и можно взять, но это же воровство, так же нельзя. И методист как назло не отвечала на звонки и СМС. Ну, я и не взяла ничего. Через неделю прихожу, а методист ноет, что эти папки нас похоронят и с кафедры выселят, потому что их складывать уже некуда. Я говорю, мол, давайте я возьму. Божечки, что тут началось — возьми вот это, вот это и вот это — папки, файлы, ручки, пакеты, блокноты... У меня на этом багаже до сих пор офис живёт.

Оказалось, пластик в мусорные контейнеры университета нельзя было выкидывать, а университет тогда стоял далеко от жилых домов, вот пластик и копился. А папки были от курсовых работ студентов — сами курсовые из папок извлекали и подшивали в книги, потому что в папках они занимали кучу места, а папки хранили, потому что пластик нельзя выкидывать. Почему нельзя было папки студентам раздавать — до сих пор загадка. Я своим заочникам раздала и папки, и ручки, и блокноты — все они рады были, а мне ничего за это не было, наоборот, похвалили за утилизацию пластика.

Какая-то дурь на ровном месте была организована, но все верили, что так и должно быть. Я потом просила своих студентов сдавать мне курсовые, скреплённые степлером одной скрепкой, — и мне за это тоже ничего не было, никто слова не сказал в течение трёх лет, пока этот мусор так всех не достал, что все промежуточные работы студентов до ВКР стали хранить только в электронном виде.