Отвергая смерть. История Тома Риддла (джен)

На окраине Лондона, в стороне от оживленных улиц, располагался старый приют. За время своего существования он сменил многих владельцев, пока наконец не перешел в руки некоего мистера Вула, человека набожного и скупого. Первое время тот всеми силами старался привить заблудшим овечкам, оставленным на его попечение, любовь к Господу и смирение, но когда радикулит и многочисленные артрозы заставили его реже бывать в приюте, он передал управление делами миссис Коул. Многие старшие воспитанники вздохнули с облегчением от таких перемен: закончились нудные ежеутренние молитвы, настал конец еженедельным походам в церковь. Младшим же было все равно.

В остальном жизнь сирот никак не изменилась. Миссис Коул была с ними столь же ласкова, сколь и мистер Вул, или, вернее будет сказать, сколь и могильная плита. В своей работе миссис Коул больше всего любила вечера, когда, отправив воспитанников спать под наблюдением ворчливых помощниц, могла остаться одна в своей комнате с каким-нибудь романом. С годами к романам добавился джин. Миссис Коул не было никакого дела до сотни сирот, и дети росли как сорная трава — без внимания и должного контроля, сообразно своим наклонностям и способностям. Среди них были очаровательные малютки и злобные фурии, забитые одиночки и развязные компанейские шакалы, тупицы, в которых учителя с трудом вколачивали основы арифметики, и умницы, душу готовые продать за лишнюю книгу. Обычные дети. И только один ребенок не был похож на остальных. Он был чужим в этом приюте, его боялись дети и избегали взрослые. Его звали Том Риддл.

В толпе сирот он ярко выделялся не только внешностью — это был очень красивый мальчик, — но и какой-то особой манерой держаться. В нем не было ни заискивающего подобострастия, ни озлобленности. Он словно бы находился в другом мире, далеком от холодного дортуара, скудной пищи и однообразных занятий. Когда его били старшие — а такое случалось часто, — он никогда не плакал, на удары отвечал с холоднокровной яростью волчонка. Когда его за что-нибудь хвалили — а такое бывало редко, — он принимал похвалу с надменностью. Всем своим видом, каждую минуту своей жизни с самого рождения Том демонстрировал всем обитателям приюта cвое превосходство над ними.

Сам Том отлично знал, что отличается от остальных. Он был особенным, не таким как все. Он обладал необычными способностями: мог передвигать взглядом предметы, мог силой мысли причинять боль. Он пользовался этими талантами с осторожностью, но все-таки слухи о том, что Том — опасный псих, постепенно распространились по приюту. К десяти годам он стал отверженным. Даже злостные драчуны старались избегать его. Свое положение парии Том воспринимал с достоинством наследного принца и на других детей смотрел, как на чернь. Он не только не тяготился своим одиночеством, но даже гордился им, и, пожалуй, вздумай кто-нибудь из детей предложить ему свою дружбу, Том отверг бы ее с негодованием. Его постоянными собеседниками были книги и… змеи.

В Лондоне змей не было, но на природе, куда миссис Коул вывозила сирот раз в году, их было предостаточно, и Том с извращенным удовольствием беседовал с ними, наслаждаясь их изворотливым, но ограниченным умом и умиротворяющей жестокостью. Проглатывая полевку, змея никогда не испытывала угрызений совести, она всего лишь насыщалась за счет низшего существа. Запугивая других сирот, Том просто удовлетворял свое эго, самому себе напоминая змею, или, вернее, короля всех змей.

Когда же змей поблизости не было, Том с удовольствием погружался в мир книг. Приютская библиотека была бедна, но пара десятков познавательных историй в ней все же имелись, и Том нередко утаскивал в дортуар «Приключения Гулливера» или «Робинзона Крузо».

Правда, если вдруг какой-нибудь взрослый — попечитель или представитель благотворительной организации, — очарованный красотой мальчика, спрашивал его, что он любит читать, Том неизменно отвечал: «Библию, сэр». Он знал, что взрослые любят благочестие в детях и, при необходимости, неизменно его демонстрировал, за что получал конфеты или фрукты.

Таким рос Том Риддл до своих одиннадцати лет.