Зеркальные миры — 1. Перерождение (джен)

Пустошь, тянущаяся до самого горизонта, кажется бесконечной. Ровная, выцветшая: ни чахлая трава, ни одинокие шпили скал вдалеке не цепляют взгляд. Нестройные ряды солдат оттого как на ладони. Настоящие они вообще или часть халтурного миража?

Худшее место для нападения.

Воздух — сухой, как и земля под ногами, — застывает на пару мгновений, чтобы взвиться обжигающим потоком. Воины пересекают границу. Невидимую, но отчётливо ощутимую для любого, у кого есть хоть немного магии и мозгов. Самодельные доспехи, составленные из разномастной утвари, скрежещут в такт мерному шагу.

Дикари.

Страж морщится с досадой. Чужой запах заставляет фыркнуть и задержать дыхание; ветер путается в волосах, треплет длинные белые пряди. Руки тянутся к мечам на поясе — скользнув по шершавой оплётке, останавливаются и отрывисто собирают тугой хвост.

Даже собственное тело ему не принадлежит.

Медленные, слишком медленные передвижения дикарей раздражают. Предвкушение битвы сходит на нет. Знал бы, отправил сюда рыцарей: это даже до лишней причины вырваться из дворца не дотягивает — просто скучная работа. Ещё и добираться пришлось своим ходом.

Понятно теперь, почему Король улыбался так подозрительно.

Скорее покончить с этим.

Чёрное перо опадает на землю секундой позже, чем её касаются подошвы сапог. Мелкие камни хрустят под ногами. Враги наконец замечают его. Слишком поздно — последние из них уже переступили границу.

Приказы Короля непреложны. Уничтожить.

Трещины заполняются влагой. Красные разводы почти не заметны на ржавой почве. Блеск стали смазывается. Разом включают звуки и запахи, которые смешиваются, превращаются в пёстрое марево. Хочется одного — закрыть глаза в попытке унять безумную пляску.

Всё равно не поможет.

По плечу соскальзывает рассечённый шнурок, волосы растекаются по спине, падают на лицо. Заминка на доли секунды — первое ранение. Ярость затапливает сознание. Струится сквозь тело, прожигая путь наружу. Воздух тяжелеет. Существа, стоящие ближе всего, вспыхивают. Остро пахнет гарью. Смерть проносится дальше, выжигая пространство. Отбрасывает обугленные тела.

Тишина. Неестественная, мучительная. Только собственное хриплое дыхание доносится как из-под толщи воды. Медленно оседает пепел. Страж устало прикрывает глаза и, запрокинув голову, подставляет лицо ветру.

Вдох. Выдох. Вдох.

Воздух вырывается из лёгких рваными толчками, а сердце колотится как после быстрого бега. Опять. Эти сны…