Вопрос Времени (джен)

— Я же просил ничего не трогать!

— Нет, ты просил меня нажать на ту красную кнопку!

— Я сказал…

Из-под консоли с шипением повалил дым, ради разнообразия не вонявший палёной пластмассой и металлом, а нежно благоухавший свежими апельсинами. Но Доктор, которому до этого запахи и шум вовсе не мешали орать на Люси, набрав полные лёгкие этого дыма, судорожно закашлялся и сполз на пол.

В консольной мигало красное аварийное освещение, надрывались сирены, ТАРДИС швыряло с боку на бок. Люси могла только ещё раз возблагодарить свой крепкий желудок — только морской болезни ей бы сейчас и не хватало.

Протестировали систему автопилота, называется…

Что-то громко завизжало на высокой ноте. Звук становился всё ниже и ниже, пока не перерос в трубный рёв, от которого вибрировал пол и мучительно ныли зубы, а кости, казалось, вот-вот должны были выскочить из суставов. Люси скорчилась на полу калачиком, изо всех сил пытаясь не сойти с ума от этой тряски, которая мешала видеть, слышать, дышать, думать…

Как вдруг всё стихло.

Воцарилась тишина. Где-то звякнула и выпала гайка. Пахнущий раскалённой пылью и подгоревшими апельсинами воздух стоял неподвижно. Не было слышно ни вентиляторов, ни охладителей. Ничего.

Люси на четвереньках — вставать она пока не решалась — подползла к Доктору. Тот сидел, прижав руки к ушам, и смотрел в одну точку.

— Доктор? Доктор!

Он медленно, словно нехотя, убрал руки от головы и покосился на Люси. Приподнял брови:

— Мы влипли.

Люси улыбнулась. Доктор выглядел как будто его ударили пыльным мешком, то есть абсолютно как обычно. В этом даже было что-то умиротворяющее.

— Эм, мы всегда влипаем.

— Ну, — Доктор вздохнул и провёл руками по лицу. — На этот раз мы влипли сильнее обычного.

Словно в ответ на его слова под полом что-то глухо ухнуло. Воздух показался Люси несколько спёртым, и она вдруг подумала, что, если система подачи кислорода… или как это здесь называется, — сломается посреди космоса, тогда и вправду будет неприятно. И не похоже, честно говоря, что Доктор вообще задумывается о таких мелочах, как потребность простых людей в кислороде. Кажется, можно начинать нервничать.

— Мы в космосе? — выпалила Люси.

Доктор снова спрятал лицо в руках и издал что-то вроде невнятного стона:

— Я не знаю…

Люси нахмурилась.

— Что значит «не знаешь»? — она аккуратно потыкала его ногтем в плечо. — Ты все уши мне прожужжал своим «исключительным чувством времени и пространства», а теперь вот так просто говоришь «не знаю»?

Она вздохнула и уселась напротив него на полу. Аварийное освещение мигнуло и стало каким-то ещё более тусклым. Судя по запаху, ТАРДИС закончила жарить апельсины и теперь поджигала их газовой горелкой.

— Всегда знала, что в этом какая-то лажа…

В ответ на эту — по мнению Люси, абсолютно невинную — реплику Доктор буквально зарычал. Он наконец отнял ладони от лица и встретился взглядом с Люси. Та отпрянула. Доктор проворно вскочил на четвереньки.

— Я управлял этой ТАРДИС больше тысячи лет… — полы бархатного сюртука подмели пол трагическим аккордом, когда Доктор, не переставая говорить, начал угрожающе надвигаться на Люси. Она только беззвучно пискнула. — Я никогда не летал на другом транспорте с тех пор, как закончил Академию…

Его гримаса не обещала ровным счётом ничего хорошего, поэтому Люси, не раздумывая, попятилась, елозя по полу и перебирая ногами — почему-то идея встать и убежать ей в голову не пришла. В любом случае, довольно быстро консольная комната закончилась, и Люси ударилась спиной о стену. Доктор навис над ней. Его лицо, искажённое яростью, было всего в паре дюймов от её лица, и только теперь Люси заметила, что в глазах Доктора стояли слёзы.

— А сейчас всё закончилось. Навсегда! — гаркнул он так, что она вздрогнула. — Скоро здесь будут механики с Галифрея. Они её починят, конечно. Но я больше никогда, ни-ког-да не увижу мою ТАРДИС… — он погладил сетчатый пол. — Ясно теперь, что ты наделала?!

Сломала очередную технику, разумеется. Не впервой. То, что её можно починить, вообще-то хорошая новость — с принтерами обычно такой фокус не срабатывал, и они уходили в страну вечных лазерных барабанов… Только разве механики конфискуют то, что чинят? Даже если это чудики с Галифрея?

— Но п-почему?

Доктор вздохнул, мгновенно утратив весь свой пыл, и уселся рядом с Люси, продолжая рассеяно, будто кота, гладить то стену, то пол.

— Потому что… Потому что я её украл. Эта ТАРДИС… — он развёл руками, — на самом деле мне не принадлежит.

Ага. Мало того, что она болтается непонятно где в космосе, так ещё и в компании преступника. Впрочем, одна отвёртка чего стоит. Можно было догадаться раньше, что универсальную отмычку с собой не бухгалтеры носят. Но он использовал отвёртку только в крайних случаях и всегда выглядел безобидно …

«Но он чуть меня не прибил вот прямо сейчас».

«Это домыслы».

«Ага, какие уж здесь домыслы… с таким выражением лица».

«Ладно. Соберись. Ты встречалась с парнем, который вскрывал машины. А с этим даже не встречаешься. Какая разница, чем он занимался в жизни?»

«Потому что я не люблю две вещи — всё опасное и всё незаконное!»

Даже сейчас у Люси хватило чувства юмора сообразить, что её внутренний диалог, похоже, зашёл в тупик. Ха! И она ещё считала некоторые хобби опасными… Да по сравнению с любым путешествием в компании Доктора, весь список экстремальных развлечений земной молодёжи выглядит как увеселительная прогулка в парке!

— Но… — Люси знала о таймлордах мало, но и того, что знала, хватало с избытком, чтобы понять: что-то не складывается, — если бы они хотели её у тебя отобрать, они бы уже давно это сделали, нет? Они ведь могут. Точно могут.

Доктор поджал губы:

— В целом, в целом они смирились, что я ей пользуюсь. Пока она работает. Но если я её сломаю…

— То есть, твои механики с Галифрея, они как страховая компания, что ли? Или офицеры по условно-досрочному? Не слишком приятные типы, судя по всему. Тогда, может быть, ты сможешь её запустить сам, а? Когда на грузовике дедушки садился аккумулятор, он иногда заводил его «с толкача»…

Глаза Доктора вдруг стали совершенно стеклянными. Люси замолчала на полуслове. Было похоже, что Доктор погрузился в какие-то размышления, вот только было ли это хорошо?

Не говоря ни слова, он вскочил и убежал куда-то на нижний этаж. Люси, приложив ухо к полу, слышала только звякание, периодические вскрики и шёпот, по интонации напоминавший ругательства. Наконец, спустя примерно полчаса, ТАРДИС огласил торжествующий вопль. Люси от неожиданности рывком подняла голову от пола и чуть не ударилась виском о консоль.

В полу открылся люк, из которого показался Доктор, опираясь локтями о края и держа в руках что-то зелёное и светящееся.

— «С толкача»! — возвестил он, улыбаясь несколько более безумно, чем обычно. — Конечно, они просто заводят ТАРДИС с толкача! Но я поступил хитрее. Считай, что мне удалось завести старушку «от искры».

Люси выдохнула с облегчением. Если честно, недавние пять минут наедине с разъярённым Доктором (нелепое и абсурдное переживание… как будто на тебя вдруг нападает овца, и ты вдруг замечаешь, что у неё острые копыта и чрезвычайно крупные зубы, а бодается она вообще мастерски) — заставили задуматься: что же он с ней сделает, если ТАРДИС всё-таки сломается по-настоящему?

— Так ты её починил?

— Почти, — Доктор хитро сощурился. — Она перезагрузится через час-полтора. Пришлось отдать немного регенерационной энергии. Лет пятьдесят примерно… — он с благоговением посмотрел на зелёный огонёк в своих руках. — Но оно того стоило. Сейчас я поставлю его на место и…

Он ничего не добавил, просто снова пропал из вида и завозился под полом, будто мышь-полёвка. Люси могла сама себе это придумать, но ей показалось, что воздух стал слегка свежее, а освещение — ярче. «Завести от искры», ну надо же!

«Пятьдесят лет жизни? Что?!»

— Эм, Доктор?

— Что?

— А сколько вы вообще живёте?

— Кто, таймлорды? Все регенерации?

— Все что?!

Под полом досадливо вздохнули и ударились обо что-то лбом. Послышалось ещё несколько проклятий на непонятном языке. Люси поёжилась:

— Послушай, если ты мне сейчас скажешь, что вы — как те психи-колонисты с псевдогреческим уклоном…⁽¹⁾

— Что?.. Нет. Мы наоборот!

Люси подождала, но разъяснений не последовало.

— Наоборот — что?

— Мы не меняем тело, мы меняем личность. Когда таймлорд регенерирует, его тело меняется… и мозг тоже. Память остаётся, принципы… — но не личность и привычки. Это как будто совсем другой таймлорд… той же профессии и убеждений.

Она всё это время разговаривала с люком, но Доктор, как оказалось, уже успел подняться наверх нормальным способом и теперь стоял у неё за спиной. Люси вздрогнула. То есть, он ещё и оборотень. Интересно, они умеют выбирать себе внешность? Нет, наверное, не умеют. Определённо: не умеют.

— И сколько «личностей» у тебя было?

— Эта — восьмая, — пожал плечами Доктор. — А вообще их должно быть тринадцать.

Люси нахмурилась, считая.

— Восемь жизней, тысяча лет. Приблизительно по сто двадцать пять на каждую? Почти как у человека… И ты отдал целых пятьдесят лет? Тогда почему ты не стал дряхлым стариком? — она подошла поближе и внимательно вгляделась в лицо Доктора. — Вот, только гусиные лапки вокруг глаз.

Доктор возмущённо отвернулся.

— Каждая жизнь длиной до тысячи лет, — пробормотал он сквозь зубы. — Просто я почти никогда не умирал от старости. Ну… один раз. Но не совсем. «Гусиные лапки»? — он придвинул к себе зеркальце, висевшее над консолью. — Какое дурацкое название…

Его взгляд скользнул по панели управления, начавшей подавать слабые признаки жизни.

— Снаружи есть нормальный воздух. И это планета. Пройдёмся?

1) События аудиопьесы «Immortal Beloved» («Бессмертный возлюбленный») о планете, на которой высший класс живёт вечно, перемещая сознание в новые молодые тела своих клонов. Эта элита взяла себе имена греческих богов в соответствии с занимаемыми должностями (например, Арес — начальник службы безопасности). Пьеса являлась отсылкой к роману Роджера Желязны «Князь света»

Вернуться к тексту