И правда раскрылась (джен)

Тем утром в школе чародейства и волшебства Хогвартс начинался очередной завтрак. Студенты собрались за своими столами. Шелест сонных голосов постепенно сменялся оживленной утренней болтовней. За главным столом Дамблдор наслаждался кусочком тоста и что-то напевал себе под нос.

— Что вас так обрадовало, директор? — спросил Снейп. Он всегда сидел рядом с Дамблдором, если было свободное место.

— О, просто небольшой социологический эксперимент, — ответил Дамблдор. Он улыбнулся жующим студентам. В его голубых глазах плясали веселые искры.

— Эксперимент? — присоединилась к разговору Макгонагалл. Она тоже садилась рядом с Дамблдором, если была такая возможность.

— Да, — ответил тот. — Видите ли, я попросил домашних эльфов добавить веритасерум в тыквенный сок этим утром.

Снейп моментально выплюнул сок обратно в чашку и с ужасом посмотрел на директора. Макгонагалл медленно сглотнула. Она казалась очень взволнованной

— О, не беспокойтесь, — весело заверил их Дамблдор. — Только в сок, предназначенный для студентов. Вроде бы.

— Профессор, — запротестовала Макгонагалл, — использование веритасерума на студентах строго запрещено.

— Во время допроса — да, — Дамблдор поднял палец, по-прежнему не сводя глаз со студентов, — но не во время завтрака. И, как вы знаете, веритасерум наиболее эффективен на тех, кто ничего не подозревает.

Макгонагалл неразборчиво забормотала что-то гневное, но вмешался Снейп:

— Где вы приобрели зелье, сэр? — спросил он, хотя опасался, что уже знает ответ.

— Твои семикурсники его варили, там было достаточно для всей школы! — Дамблдор, казалось, был в восторге от всего происходящего.

— Моим ученикам потребовался месяц, чтобы сварить это зелье! Я как раз сегодня собирался оценить их работу, — проворчал Снейп. Он с нетерпением ждал возможности изучить зелье каждого студента.

— Всем высшие оценки!

Снейп явно начал закипать, но тут пришла в себя Макгонагалл:

— В чем смысл эксперимента?

— Посмотрите на беседующих студентов. — Дамблдор жестом указал на факультетские столы. — Они говорят друг с другом абсолютно откровенно, но всё спокойно. После хорошего ночного отдыха и вкусной еды даже правда причиняет меньше боли.

Директор собирался продолжить рассуждения о воздействии истины и о молодежи, но его прервал крик со стороны стола Гриффиндора.

— Так вот что ты обо мне думаешь?!

— Для тебя это новость?

— Конечно, нет! Но нельзя же говорить мне такое прямо в лицо!

Полетели обвинения, замелькали кулаки. Любая брошенная в кого-то еда немедленно исчезала — защитные чары, установленные в Большом зале давным-давно, — но это не мешало гриффиндорцам продолжать попытки. Макгонагалл резко вскочила — вокруг нее взметнулся зеленый вихрь — и бросилась к столу своего факультета, чтобы призвать своих подопечных к порядку.

Веселая улыбка с лица Дамблдора исчезла. Он посмотрел на три других стола. Равенкловцы, хаффлпаффцы и слизеринцы всё ещё ели. Время от времени они оглядывались, пытаясь понять, что же произошло у гриффиндорцев, но вскоре снова поворачивались к своим тарелкам — как и в любой другой день.

Дамблдор строго посмотрел на студентов. Кто-то помрачнел, но помимо этого никаких изменений не последовало. От гриффиндорского стола все еще долетали крики. Кто-то громко назвал Макгонагалл «старой кошелкой», и Хагрид поспешил ей на помощь.

— Я не понимаю, — растерянно сказал Дамблдор. Все студенты приняли одинаковые дозы зелья, но три факультета были в полном порядке, а в его любимом Гриффиндоре царил хаос.

Снейп со злорадной улыбкой пригубил тыквенный сок:

— Это потому что вы гриффиндорец, сэр.