Ниона и наследник Мурдыкса (джен)

Итак, прошлая книга закончилась внезапно, согласен, понимаю, но я вернулся и готов к продолжению повествования. Кстати, эта книга начинается так же внезапно, как закончилась прошлая, что само по себе прикольно! Ну, мне так кажется…

Ладненько, в общем и целом раскладка была таковой: Ниона и все находящиеся в корзине с пароколдунским двигателем спустились ниже туч, и им даже не потребовалось отбивать молнии. Во всяком случае, на тот момент не потребовалось, но об этом я расскажу чуть позже, потому что в то же время, по ту сторону от земли, в Полимирье происходили не менее эпичные события, которые включали в себя участие музыкального дракона, чьи движения наполняли атмосферу мрачной, тяжелой, но в то же время прекрасной боевой музыкой; моего старого друга Мультана, с которым мы прошли через многое и который продолжал радовать меня своим непоколебимым характером воина, который вроде и не воин, которому вроде и на фиг все это не надо, потому что есть куда более насущные и важные вопросы, к примеру, связанные с исследованиями всего и всея, но который продолжал время от времени выходить на передовую и там неплохо раскидывать всех и вся в разные стороны, как настоящий боец; бывшего учителя Мурдыкса, чьи мотивы заключить договор со Сновидцем оставались за гранью понимания, просто потому, что были неизвестными, а гадать было максимально глупо и непрактично, и чьи методы до сих пор вызывали некоторое количество вопросов, потому что вот вообще было не понятно, что от подобного существа можно ожидать; теневую бурю, которую тоже можно считать полноценным участником, потому что она забирала в себя и с собой в подобие лимбо всех, кто так или иначе оказывался в ней без света к моменту рассвета, и целую армию колдунов, что следовала за теневой бурей, рассыпая в разные стороны разнообразные колдунства светового типа.

В ночь до этого огромный демон, впитавший в себя тьму, то ли по своей прихоти, то ли по каким-то другим причинам двигался на огромный город Полимирья. Тогда его получилось не только остановить, не только получилось взять и... ну, короче, предотвратить непоправимое, но и перенаправить его в другую сторону, хотя касаемо перенаправления все было не очень-то и точно, а все потому, что он в какой-то момент просто развернулся и взял направление в другую сторону. Скорее всего, это было вызвано резким изменением его личных планов. В любом случае, никто так и не смог понять причину такого резкого изменения направления, однако, как мне казалось, завязка была как раз на короне древних и на том, что она в какой-то момент дала о себе знать. Вполне возможно, Виза, что много лет служила Милли и её семье, попыталась воспользоваться артефактом, и это стало причиной, по которой древний колдун с удивительными способностями дернулся и решил отправиться туда, где его не особо-то и ждали. А может быть, и ждали, может быть, даже очень, и, быть может, как раз этого и добивались... и принцип действия мог быть следующим: как он в свое время вышел из темного пятна за Нионой, следуя на энергию короля драконов, который приложил огромные усилия, чтобы запереть его в темном пятне, так и корона древних при попытке ею воспользоваться могла исполнить нечто подобное, в смысле, по случайности вызвать или поманить к себе древнее зло, которому была прям вот вообще нужна — как тот самый востребованный и нужный артефакт, чтобы восстановить «справедливость» относительно собственной судьбы и того, каким образом, не очень удачным, она сложилась.

Сейчас же этот демон, если выражаться по-нашему, двигался в сторону пустыни Полимирья. Не сказать, что там было что-то другое, помимо пустыни, но он куда-то там двигался вместе с бурей, и было понятно, что не просто так выбрано то направление, которому придерживалась вся процессия. Колдуны же, за сутки воссевшие на ездовых животных и променявшие пеший ход на более удобное передвижение, лишь следили за тем, чтобы сие явление случайно не прибрало к себе несколько небольших деревень, разных там путников и еще кого-нибудь там.

Блум и Мультан, перемещающийся по Полимирью у него в лапе, следовали во главе этой процессии. Колдуны в основном отставали от уходящих вперед теневой бури и музыкального дракона. В связи с этим мой старый друг время от времени жахал чем-нибудь светлым, слепящим, чем несколько замедлял бурю и, как следствие, Скотоглоса. Это было необходимым, чтобы колдуны, что так или иначе здорово так отставали, спустя некоторое время догнали все это дело и присоединились к продолжающейся погоне.

Со стороны это выглядело, вот честно, просто потрясающе, учитывая на тот момент практически полностью отсутствующее освещение в Полимирье, которое даже люминария не спасала! Что же касалось вот того количества колдунств, основанных на свете, — они практически смогли привнести день в то место, где понятие «день» было очень относительным. Даже не просто «очень» относительным, а прямо практически грань стерлась, и можно было сказать, что в Полимирье из-за огромного количества разнообразных колдунств стало светло как днем!

Тэк-с! Собственно, об этом я рассказал, а теперь можно вернуться... или продолжить... или начать с той точки, на которой я остановился в прошлый раз! Итак, представьте себе картину... или вспомните себе, как представляли картину в которой Циф, что уже очень плохо выглядел из-за усталости, то и дело возносил свои хвалы богу тяжелой музыки при помощи рок-н-рольной «козы», попеременно щелкая пальцами и топая по полу корзины. На полу, примотанный или скорее приклеенный при помощи арахнитины, лежал монах-заложник из духоборов, к которому у Нионы и её друзей имелись вопросы и которого только предстояло допросить. Рядом с Цифом, практически мешая тому колдунствовать, стоял карун по имени Рим и нес всякую чушь, обругивая судьбу-судьбинушку, заставившую связаться с дураками, у которых напрочь отсутствуют тормоза. И, наконец, в корзине была Ниона — герой с нашей стороны мира-монеты, что с достоинством шла через свое второе приключение по спасению той стороны, которая нам не доступна, — что стояла, держась одной рукой за борт корзины, а второй рукой держа колдунский Меч, созданный Мурдыксом, что принял форму бейсбольной биты. Как бы вот с этой точки давайте и начнем. С воспоминания, так сказать.

Собственно, Ниона стояла в том месте не просто так, она готовилась в любой момент отразить молнию. В принципе, можно сказать, что в какой-то момент она даже пыталась поймать таковую и то и дело подбадривала Меч, который обычно ни в чем не сомневался, а тут вроде как даже испугался, просто потому, что не был готов к таким испытаниям себя, находясь в руке такого существа, что крайне неустойчиво к разрядам молнии!

И вот они спускались, как я уже рассказывал, через тучу, в которой то и дело сверкали молнии, было влажно и холодно и настолько шумно, что приходилось откровенно орать, чтобы поговорить друг с другом.

Внезапно их ослепило. Яркая вспышка света ударила по глазам всех собравшихся в летательном аппарате, который мог передвигаться при помощи пароколдунского двигателя и некоторого количества колдунств. Даже Меч не остался в стороне, и пусть ему было совершенно наплевать на болевые ощущения и так далее и тому подобное, но даже он ослеп на несколько секунд. Виной тому стало два одновременно возникших события: ребята наконец спустились ниже туч, и в тот же миг рядом с ними сверкнула невероятно яркая молния. Электричество жахнуло длинной ломаной линией всего в нескольких метрах от экипажа, и оно же их оглушило в скором времени… и оно же едва не перевернуло корзину, а все потому, что свет от молнии… сама молния с такой силой пробила звук, что возникла неплохая такая ударная волна. Благо все крепко держались за борта корзины, иначе, я уверен, кто-нибудь один, но отправился бы в неминуемый полет, в котором «полет» принял бы форму падения.

— Ух ты ж, етышь колотышь! — проорал Циф, после чего его смачно тряхнуло взрывом неудавшегося колдунства. — Вот такого я не ожидал не только от себя, но и от всего! — он обуглился, но никак не расстроился, наоборот, громко рассмеялся, словно получая удовольствие от происходящего. — Хоть очнулся, хоть проснулся, хоть немного бодрее стало, потому что огонь по жилкам и поджилкам прокатился! — весело сказал арахнид, после чего вернулся в свою позу.

Внезапно из поклонника просто тяжелой музыки он стал напоминать стереотипного поклонника тяжелой панк-музыки, а все потому, что был грязным, в порванной одежде, с растрёпанными волосами и темными очками на переносице, и это несмотря на практически непроглядную тьму вокруг.

Сказав эти несколько слов, он вновь начал щелкать пальцами и потихоньку топать, выравнивая корзину с пароколдунским двигателем. Сделал он это практически сразу после взрыва, связанного с преодолением светом звука, точнее, экстремальным превышением скоростью света скорости звука. Конечно, задержка была на охнуть, подумать и почесаться, но не столь продолжительная, так что на тот миг, по-моему, все шло не так уж и плохо.

— Вот это нас шатануло! — рассмеялась Ниона. — Ну что, друг мой стальноликий, готов ли ты к ловле молний как к ловле попискунов и зувок?! — весело спросила героиня, чувствуя, как рассудок раскачивается из стороны в сторону и слегка поскрипывает чем-то там прямо в голове. — Я не готова, но я готова! Я определилась, ага! Нам только надо быть внимательными и быть готовыми к тому, чтобы сражаться с этой непогодой! — весело сказала она, а в следующий миг с высоты всего нескольких метров... ну, там двух или трех… с неба, где они находились, посыпались крупные хлопья снега.

— Слушай, а-ха, у меня тут вопрос случился в голове! — сказал Меч, впервые не проявляя той решимости, которая у него была прежде. — Вопрос вот какой случился у меня в голове и вот какого типа, а-ха, — я даже услышал, как голос колдовского творения рук Мурдыкса слегка подрагивает, что было крайне удивительным и значило только то, что он действительно боялся. — А что, если мы попали в непогоду, которую на нас наслали?! Я понимаю, что такой объем на нас наслать невозможно, но вдруг?! Что, если кто-то настолько сильно переживает за то, чтобы мы не добрались до Глабрума, что способен обратить на себя взор проклятья, созданного самим создателем для дождевиков?!

— Такое может быть, но слишком маловероятно, потому что расплата за подобное — практически мгновенное проклятие, после которого есть возможность, причем немаленькая, слегка омертвиться, — сказал Циф. — А вот... — он нахмурился. — Сейчас сделаю себе пару секунд передышки! — сказал он, несколько раз щелкнул пальцами, топнул, после чего сфокусировался на Мече. — Так... слушай... в принципе, у меня тут появилась мысль... Я помню, что было несколько колдунов, которые могли немного перемещать или сильно перемещать свое сознание и таким образом, к примеру, создавать тучку и внутри этой тучки перемещаться, чтобы потом забросать колдовскими молниями. Я об этом слышал, но это чисто бред, честно, поэтому нам стоит понимать, что это просто природное явление, а природа сегодня не на нашей стороне. А вот возможность того, что на нас наслали сие… это вообще исключено!

— Ладно, допустим... — сказало колдунское оружие под ни с чем не спутываемое вокальное сопровождение Рима, который только и делал, что ругался похлеще любого шахтера. — Но как мы можем, а-ха, объяснить такую мощную молнию и то, что она прошла настолько близко?! — спросило оружие, созданное Мурдыксом.

Самое смешное заключалось в том, что Меч не хотел верить, что это они просто попали в такую нехорошую ситуацию и что им придется выпутываться из природных явлений, которые гораздо опаснее планомерного и, в каком-то смысле, даже прекрасного полета с головы клешастого или того полета, который был в ветер и общую непогоду, но не в столь лютое мясо, которое сейчас происходило.

— Меч, ты бы лучше внимательнее смотрел по сторонам. Только ты можешь увидеть разного рода сверхбыстрые движения. Мой глаз на это не способен... во всяком случае, не способен сделать это так, чтобы я смогла отразить удар стихии! У тебя с этим все иначе! Как-то великолепно и прекрасно, так что ты бы смотрел бы по сторонам! — сказала Ниона, и тут с неба в неё полетела одна молния.

Она следовала прямой наводкой. Это был момент истины.

«Либо она отразит, — думал я, — либо случится нечто не самое приятное, и той стороне мира-монеты придется в срочном порядке искать нового героя, который вряд ли сможет быстро сориентироваться и разобраться не только в том мире, но и во всех хитросплетениях, связанных с этим разом, когда наблюдатели призвали кого-то с нашей стороны туда...» — и я понимал, что это достаточно сложная мысль, но другой у меня на тот момент не было, потому что все внимание было приковано к Нионе, корзине и их спуску вниз.

Удар! Треск. Яркий свет. И молния отправилась обратно в небо. Правда, надолго она там не задержалась и, будто бы решив, что такой исход её никак не интересует, решила вернуться вниз, к Нионе, в которую изначально и была направлена. Не тут-то было, потому что Меч, почувствовав силу в себе и поняв, что может отразить молнию, вдарил по этой со всей силы при помощи рук Нионы, и ребята только и посмотрели на то, как природное электрическое явление рассыпается на сотни бело-синих или сине-белых искр.

— Ну вот и прекрасно! — сказала Ниона. — Теперь мы знаем, что ты можешь отразить молнию, и от этого становится как-то даже легче дышать!

В следующий миг корзину резко дернуло сначала в одну сторону, затем в другую, в третью, практически скинув Рима, которому, по-хорошему, надо было прятаться внизу, под кромкой борта, чтобы своими перепончатыми крыльями не цеплять лишний воздух и не подвергать себя опасности быть сдутым или выдутым с борта их небольшого воздушного судна.

— Долго ли нам, уважаемые государи многоуважаемые, спускаться до земли?! — карун специально сказал так, стараясь таким образом подчеркнуть полное отсутствие его уважения. — Далеко ли нам еще лететь, и сколько, скажите мне — существу, верному нашему создателю, что своими руками воплотил многовековник, нашу землю и нас — как долго будет продолжаться этот кошмар, в который я, не зная и по случайности, ступив, вступил?! В который я влез?! — спросил Рим.

На самом деле он использовал совершенно другие выражения.

Настолько жёсткие и грубые, что чтобы передать смысл, мне пришлось пересмотреть их с угла обзора типа «тотальный сарказм» и пропустить через несколько преобразовательных призм, чтобы выражения, которыми воспользовался карун, вписались в рамки цензуры.

— От меня мало что зависит, — сказал Циф, — я стараюсь опустить нас безопасно, а не быстро! — арахнид пусть и отвлекся в очередной раз, но сделал он это потихоньку, оставаясь сосредоточенным на читаемых колдунствах.

— А в эту сделку не входило что-нибудь еще?! — спросил Рим, и в этот момент в Ниону направилось сразу несколько молний; Карун взвизгнул, уйдя на очень высокие ноты. — Да ну, создатель, за что мне все это?! Многовековник, я ведь служил тебе исправно все эти годы! Ни разу даже не посмотрел в другую сторону, и теперь мне достается или досталось все вот это вот?! За что?! — взмолился Рим и упал на колени, при этом сильно задев руку старика-монаха, от чего тот несколько раз дернулся, промычав что-то продолжительное и, судя по интонации мычания, которое было ему доступно, ужасно мощное.

— Ты что удумал?! — поинтересовалась Ниона, что в данный момент потихоньку ругала себя за отсутствие щита, которым она могла бы помогать себе в отражении молний и который успешно не взяла с собой.

Сейчас она думала об этой оплошности примерно следующее и следующим образом: «При всей моей осторожности! При моем нормальном подходе к сборам и при понимании, что меня ждет битва, я все равно каким-то ужасным чудом умудрилась забыть щит! То есть свою основную защиту! Защиту, необходимую мне в свободной руке, чтобы дать Мечу возможность нормально биться! Чтобы была возможность чувствовать себя... ну, чтобы нормально себя ощущать и чтобы быть готовой не только нанести, но и принять удар, чтобы лишний раз не отвлекать Меч, а тут! Я! Вот так вот облажалась! Дура!»

— К создателю обращаюсь, чтобы спас меня! Если не получится к создателю, то я постараюсь обратиться к многовековнику ! Благо он здесь, с нами, пусть и в виде веточки! — сказал Карун. — Мне и этого будет более чем достаточно, чтобы вознести к нему свой голос! Обратиться и попросить о спасении от вас — дураков и идиотов, у которых вообще нет понятия «хватит» в головах!

— Вот об этом можешь даже не думать. Можешь даже не пытаться что-то там намолить или напросить! — сказала Ниона и, отбив очередную молнию, направила на Рима конец бейсбольной биты. — Иначе если не я проведу тебе чистку сознания и восприятия, то у нас есть один чистильщик специально для головы, для мозгов и души. Если его попросить, операция будет быстрой, пусть и болезненной, и тут без выбора. Здесь по принципу «один плюс один получается один», а «один плюс ноль получается ноль», это с моей стороны мира-монеты такие приколы! Понять не пытайтесь, это из счетоводческой науки, — быстро поправилась Ниона.

И тут я подумал: «М-да... попытка рассказать о Булевой алгебре тем, кто пусть и понимает, пусть и в полном объеме пользуется логикой, но в ближайшие сотни лет точно не станет считать выражениями логических функций, такое себе занятие... как варка куриных яиц положив их в нагреваемый при помощи увеличительного стекла песок. Приготовить-то можно, но для чего такие сложности, когда есть вода?»

— Отстань от меня! — высказался Рим и вновь запричитал что-то там не совсем понятное, а главное, на такой скорости, которая делала из слов звук «ж-ж-ж».

И Ниона вроде хотела пнуть его в плечо стопой, чтобы получилось не жестко, чтобы просто опрокинуть на бок, но не получилось, а все потому, что ей пришлось отразить еще несколько молний. Выглядело это очень странно, учитывая, что небо над ними выглядело необычайно темным, а она освещала его всполохами света.

— Я не верю, что молнии могут появляться таким образом и бить практически каждый раз в одну точку! — сказал Циф. — Словно их кто-то направляет! Будто бы тот бред про тех колдунов, о которых я рассказывал, имеет под собой какую-то документальную основу! В смысле, будто бы то, что я думал, что это бред — бред и нас действительно кто-то пытается атаковать из туч, тучами или прикинувшись тучкой… И вот это все мне не нравится вдвойне или даже втройне! — арахнид остановился на несколько секунд.

Выглядел он очень плохо. Его худосочное лицо стало еще больше похожим на высушенную голову. Руки и ноги тоже выглядели ужасно, и Циф понимал это, но ничего не мог с этим поделать... во всяком случае, в тот момент, потому что как раз на нем лежала ответственность посадки, потому что он хотел аккуратно приземлить созданный им пароколдунский двигатель.

— Ну не может же, а-ха, быть такого, что кто-то настолько сильно рискует своей шкурой?! — высказался Меч.

— А как же корона древних?! — поинтересовалась Ниона. — Она же как раз и создана, чтобы всякие интересные вещи можно было творить, наплевав на запреты и рамки?! — спросила она, и тут её союзники заметно напряглись.

— То есть ты полагаешь, что все происходящее — это чье-то влияние, чтобы мы не смогли спуститься вниз?! — спросил Циф.

— Да! Я думаю, что такое может быть! Но я не особо знаю законов вашей стороны мира-монеты, поэтому могу и ошибаться! — ответила она , на что тут же услышала:

— Да дайте же вы мне сосредоточиться на читаемой мной молитве!

Сказал это Рим, который не мог сосредоточиться и то и дело вслушивался в разговор, который не прекращался, как и страшнейший гром от отбиваемых молний.

— А если серьезно, Циф, долго нам еще до земли?! — поинтересовалась Ниона, которой некогда было посмотреть вниз и которая полностью проигнорировала Рима. — Нам повезло, что в корзину не прилетело, когда мы спускались через тучи! Если за нами кто и следил, скорее всего, там он нас не видел! Или не мог понять, как воспользоваться своим положением!

Ниона пыталась вывести логику там, где её не было, и тут молнии перестали атаковать её, а перекинулись на арахнида. Героиня тут же встала на его защиту. Она металась из стороны в сторону и чувствовала, что с каждой минутой становится все сложнее. Виной этому были, как ни крути, очень мощные удары, которыми обладали молнии. И, казалось бы, это просто свет, но обладающий чудовищной энергией! Меч к этому моменту, пусть и достаточно легко отбивающий прилетающие колдунские удары, тоже устал. Каждое парирование выматывало, и самым ужасным было то, что не было ни малейшего понятия, когда все это закончится. Снегопад при это набирал невероятные обороты и быстро засыпал полость корзины, в которой топталась Ниона и которой становилось сложнее перемещаться, а все потому, что становилось еще и скользко. Очень... Еще и этот монах...

И тут она обратила внимание на старика, который поначалу время от времени орал что-то возмущенное, но вот уже как две четверти часа… или четверть часа, или больше, или меньше... лежал молча, практически смирно! И это несмотря на все лютые покачивания их корзины и, можно сказать, удивительные кульбиты, которые были с этим связаны.

Героиня посмотрела на него, и её внимание привлекло то, что он слегка постукивал головой о пол их небольшого воздушного судна на пароколдунской тяге с управлением в виде вращающихся в каком-то странном ящике лопастей, за счет этого самого двигателя. Ниона это заметила, отбила еще несколько молний, при этом поглядывая за монахом, после чего сказала:

— Что-то мне подсказывает, что вам, Рим, много лет вот этот вот паразитикус обычникус представлялся не тем, кем является на самом деле.

Причем, как я того и ожидал, карун не понял, о ком и о чем шла речь. Арахнид тоже не понял, но никак не отреагировал, потому что сосредоточился на своих танцах с колдунскими обрядами, чтобы наконец посадить их посудину.

— Чи-и-иво?! — переспросил Рим, которому ничего не оставалось, кроме как просто сидеть на коленях и молить кого угодно, лишь бы этот самый «кого-нибудь» сделал так, чтобы все закончилось хорошо, а не как это им ожидалось — плохо, с достаточно жестким ударом о землю.

— А вот от чего или для чего... — Ниона, стиснув зубы до боли, переступила через себя и пусть и не очень сильно, но двинула ногой монаха в живот.

Тот тяжело выдохнул, попытался свернуться, но у него этого не получилось сделать из-за арахнитины. Закряхтел и закашлял. Пришлось вынуть кляп изо рта и выслушать продолжительную речь хрипящего-сипящим голосом монаха.

— Догадалась все-таки... заметила! — сказал монах, который к тому же оказался колдуном, причем неплохим.

И тут уже я подумал: «Вот это поворот! Вот это неожиданность! Их там, получается, целая шайка колдунов в одной связке, и все они преследуют какую-то там не самую благородную цель?! Так, что ли, получается?! И вообще, как у этого монаха могут быть колдовские возможности?! То есть он всю его жизнь был одаренным и просто не пользовался своим даром, продолжая служить многовековнику?! А по какой такой причине, в таком-то случае, он решил присоединиться к Визе?.. Или я неправильно ставлю вопрос... как он смог склонить Визу на свою сторону? И вообще, что среди монахов делал одаренный колдунскими силами?! Насколько я помню, это никогда раньше не приветствовалось, так с чего бы сейчас как бы да?!»

— Отлично! А-ха! Ниона, ты молодец! — весело высказался Меч, который даже немного потемнел, даже самую малость обуглился в своей форме биты после всего того количество колдунских молний, которые им пришлось отбить и отразить. — Фух, а я-то думал, что все! Что тучки, а-ха, обиделись на нас, как бы абсурдно это ни прозвучало, и что я скоро того-этого — поплавлюсь от температуры и отрублюсь ко всем каким-нибудь вереволктышам, только не к таким, что теряют свою разумность и становятся тупыми агрессивными огромными созданиями, а таким... как тот, кто выпивая несколько кружек дедовухи под мясо, превращается в огромное спящее и громко храпящее животное! А-ха-ха-ха-ха! — весело проговорило колдунское оружие, созданное самим Мурдыксом.

В этот миг небеса разверзлись еще одной яркой вспышкой. Только не просто яркой. Не такой, как какое-нибудь колдунство, что было прекрасно реализовано монахом, а как-то иначе все это выглядело. Ниона пусть и заподозрила неладное. Пусть и поняла, что лучше бы ей не трогать этот разряд, но деваться было некуда, потому что он направлялся в их небольшое летучее судно, защита которого была первоочередной задачей для посадки. Меч же не понял, что должно случиться нечто внезапное.

На все про все Ниона не потратила ни единой секунды… То есть, конечно же, потратила, но какие-то крупицы, и по тому, насколько быстро ей пришлось действовать, казалось, она подчинила себе пространство и время... В окончании этого воздействия на пространство и время произошел звуковой взрыв. Причиной этого явления стали: невероятная скорость движений Нионы, что полностью влилась в мир по ту сторону от своей стороны и начала мочить финты покруче древних сил и колдунов; настоящая молния, которая, как оказалось, и звучала иначе, нежели колдунская, и несла в себе совершенно другой потенциал, как силовой, так и энергетический, в очередной раз порвала скоростной барьер; само соприкосновение получилось очень звучным, а учитывая еще все то, что сделал Меч, при помощи своих колдунских сил, чтобы не поглотить, а пропустить энергию через руки Нионы и выстрелить её в небо... А сделал он, кстати, следующее: принял удар, запустив энергию в себя. Потом пропустил её в ладонь Нионы. Как только это случилось, он воспользовался телом героя, чтобы перебросить себя из одной руки в другую. Это было необходимым, чтобы потом вновь забрать молнию в себя и выплеснуть весь ужасающий потенциал обратно, в небо, в ужасные тучи, которые сыпали вниз крупными хлопьями снега.

Я наблюдал за этим как в замедленной съемке. Не знаю, почему так получилось... не знаю, как такое возможно, но я видел, как Ниона продемонстрировала нечто такое, что можно сравнить единственно что с чудом! Я пронаблюдал за тем, как она при помощи меча, созданного самим Мурдыксом, поймала молнию и, пропустив её через себя, жахнула ей в небо, осветив при этом, наверное, не только весь Глабрум, а еще и Фристалию и, быть может, Лесоборье прицепом.

Молния, прошедшая через Меч Мурдыкса и через героиню, не только осветила небо, но и проделала в тучах огромную дыру, просто нереального диаметра. Выглядело это впечатляюще. Каким образом это было возможно, до сих пор не понятно. Кажется, Меч успел что-то наколдунствовать, и именно это спасло их обоих и всех тех, кто находился в корзине. Причем выглядели эти двое — Ниона и Меч — обугленными, а героиня еще и растрепанной. Помимо этого, на открытом участке кожи, там, где шея и чуть ниже, можно было рассмотреть огромное число синих линий сосудов. По сути, это были синячки, которые рассказывали о том, как молния прошла через тело. Выглядело это несколько жутко. Страшно стало, когда Ниона покачнулась и практически завалилась, но, быстро поймав себя в пространстве, оперлась на Меч.

Меч, кстати, практически полностью почернел.

— Ух... вот это мы с тобой жахнули... — сказала она. — Ты как, кстати, брат мой боевой, жив, дурилка? Или чувствуешь себя так, словно по тебе проехался наш старый друг Оптимус... Кстати, мне стало интересно посмотреть на то, как вы с ним обошлись... — она говорила, чтобы не потерять концентрации, а вместе с концентрацией и сознание. — Я же тебе говорила, чтобы ты его разобрал, потом все собрал заново и чтобы памятник сделал! Такой красивый, большой! Чтобы он был шикарным в честь того пути, который Оптимус проделал вместе с нами и для нас по этому миру, спустя столько лет после попадания сюда, к вам!

Ниона покачивалась. Меч как-то не совсем понятно кряхтел. Рим и Циф смотрели на них с непониманием совершенно круглыми глазами, в которых отражался шок. Шок прошел только после того, как корзину сильно покачнуло из стороны в сторону. В этот же момент стало понятно, что там, где они летят, в той точке, где они спускались, был сильнейший ветер, но нет снега... Снегопад закончился, благодаря образовавшейся в небесах дыре. Закончился для них и вокруг них, а вот за пределами пробитой окружности снегопад продолжался.

— Долго нам еще спускаться? — спросила Ниона. — Я бы не против полежать немного... и голова кружится, сильно. Не знаю, что случилось, но было круто! — сказала она, причем даже несколько раз хмыкнула.

— Я не знаю, сколько... — честно ответил Фрил. — Но после такого у меня есть огромный стимул к тому, чтобы опустить наше судно как можно быстрее.

Арахнид вновь занял свою стойку и принялся танцевать, щелкать и топать. Рим стоял с открытым ртом и пялился на Ниону. Сказать, что он не ожидал ничего такого увидеть, ничего не сказать.

Монах, будучи примотанным арахнитиной ко дну корзины, перестал дергаться. Он, будто бы завороженный, смотрел на Ниону.

Я же смотрел на духобора и понимал, что внезапно его отношение к героине сильно изменилось, и если до этого он не видел в ней опасности и не мог себе простить, что какая-то блоха взяла его в плен, то сейчас его в глазах читался страх. Неподдельный. Который ставил под сомнения все планы его и той команды, с которой он был связан договорными условиями.

— Ух... а-ха... — сказал Меч. — Ах... вот это, конечно, да... молния натуральная — это, хочу вам сказать, жесть! Вот это, хочу сказать, мощь, а-ха! — сказал он с каким-то странным смешком, который отражал удивление, непонимание, шок и наслаждение одновременно. — Конечно, а-ха, колдунская молния ни в какое сравнение не идет с этим, а-ха! Это просто жесть какая-то! — сказал Меч, который продолжал через слово как-то неоднозначно прихихикивать своим и Мурдыксовым коронным «а-ха». — Хорошо что я, а-ха, каким-то чудом успел не только наколдунствовать защиту на нас обоих, но и выполнить такой чудовщный, а-ха, финт... кстати, завтра будет болеть. Лучше всего, если у нас получится, эм... А-ха, короче, тебе нужен аквад, а меня надо отнести в оружейку или в кузню и положить в огонь! — сказало колдунское оружие, созданное самым загадочным из всех правителей, которые только были по ту сторону мира-монеты.

— Я тебя поняла... спасибо, брат блестящий! — тяжело сказала Ниона, чувствуя, насколько непросто дышать. — Да, аквад мне, судя по всему, понадобится и, быть может, даже не один, чтобы быстро подлечить!.. — она выдохнула со звуком «ву-у-у», а все потому, что голова у неё кружилась просто жесть насколько сильно! — Ух, как мне нехорошо, конечно. Но мне в то же время очень даже не плохо! Плохо, потому что через меня прошел разряд нереальной силы, а хорошо потому, что у меня получилось выдержать его, и ты подумай только, я жива и относительно здорова! Еще и отбила его! Еще и дыру в буре пробила! И, пускай, конечно, чувствую себя не очень, но... — она закашлялась. — Ладно, лучше промолчу!

Она вновь тяжело выдохнула, после чего положила руку на край корзины и попыталась встать с колена, на которое опустилась несколькими секундами ранее. Сделать у неё этого не получилось.

Рим наконец отмер. Он выдал какое-то специфическое выражение, смысл которого я даже передать не мог, потому что не уловил интонации.

— Как думаешь, у нас получится приземлиться около замка? — спросила Ниона, обратившись к Цифу и в очередной раз полностью проигнорировав каруна. — Просто, знаешь, я не уверена, что смогу дойти до замка... а еще нам надо туда довести вот этого... а еще карун вряд ли сможет нам помочь... если только не сможет смотаться в замок и не позовет оттуда Гроха и Вантанамаму, — она посмотрела на каруна. — Так, Рим, если что, сгоняешь после посадки за нашими друзьями, пожалуйста? Я понимаю, ваше с ними знакомство получилось очень таким интересным и специфическим, но... придется, дорогой мой, придется.

Рим высказался по полной программе на этот счет. Он высказал все свое недовольство по этому поводу, но в итоге согласно кивнул. Как бы то ни было, но у него появилось, и практически бескрайнее, уважение к героине. Он увидел на что она способна и на какие безумства готова пойти, чтобы спасти себя и друзей.

— Отлично. Спасибо, — даже не столько сдержанно, сколько просто коротко ответила Ниона, а все потому, что она больше не могла нормально говорить. Точнее, как не могла, мочь-то могла, но не хотела, однако был еще один вопрос, который не давал ей покоя.

— Так, вопрос к вам, всезнающие жители вашей стороны... Если все те молнии, которые мы отбили в разные стороны, были колдовскими, по какой причине по нам в итоге чуть не ударила реальная? — спросила она, подразумевая под «чуть не ударила», что удара как такового не было, благодаря командной работе её и Меча. — А еще, что вы решили с коленками крокса и был ли среди колдунов поднят вопрос о количестве полюсов у планеты? — она решила ради смеха вывалить не один волнующий её вопрос, а сразу пачку, чтобы взорвать мозги всем находящимся на борту их небольшого воздушного судна.

И не сказать, что не получилось, получилось! Просто было не к месту и не совсем в тему. Циф был занят управлением и посадкой, причем он даже взялся за штурвал, потому что их начало здорово сносить не в ту сторону. До этого, перед спуском в тучи, Ниона зафиксировала эту оглоблю в специальном для фиксации держателе. Тот хоть и не выглядел прочным, но смог справиться с сокрушительной нагрузкой.

Кстати, я не помню, рассказывал я об этом или нет, ну... вот теперь рассказал. Так что, ребят, простите... за всем уследить, к сожалению, не получается, а если и получается, деталей настолько много, что что-нибудь, да и ускользает из пальцев... и тут я должен мило улыбнуться и пожать плечами, типа: «Понять и простить» — и, наверное, именно этим и воспользуюсь, чтобы в этом месте поставить точку и перейти к продолжению рассказа.

В то время, пока ребята спускались, в замке Мурдыкса за одним столом сидели дамбр Грох, вантанша Вантанамама, пилик Милли Визмен, и ничего не предвещало никаких неожиданностей. И тут откуда ни возьмись появился... Вы думали, Гром? Тот самый бессмертный дамбр? Ан нет, появился Клирк в сопровождении нынешнего правителя Глабрума — того самого фонарщика, который когда-то служил каруну, а потом сам зашел на его место, просто потому, что кто-то должен был, а он, пусть и номинально, но некоторое время как раз и занимался тем, что работал вместо правителя, знал кухню и неплохо с ней справлялся.

Клирк широким шагом проследовал к столу. Фонарщик тоже подошел к трапезничающим, представился, после чего задал всего один вопрос:

— Это ваших или ваших друзей рук дело?! — и голос его буквально искрился серьезностью.

— Эм... простите? — поинтересовалась Милли. — О чем вы говорите?.. — она была не в курсе происходящего, так же как дамбр и вантанша.

Они сидели, кушали, слушали молнии и как бы не особо интересовались тем, что происходит снаружи, пусть и понимали, что их друзья находятся в не самом приятном из положений, в каком они только могли оказаться.

— Вы видели, что происходит на улице?! — тут же поинтересовался Клирк. — Просто никто иной, кроме героини с компанией, ни на что подобное не способен, а поскольку подобное — прямое вмешательство в порядок вещей, а именно в погодные условия, мы боимся, как бы нас не накрыло проклятьем создателя... или тех, кто сотворил подобное чтобы не накрыло в нашем городе, — сказал он и, в принципе, был отчасти прав.

— О чем это вы? — поинтересовался Грох. — Мы не в курсе, что там происходит, кроме того, что разразилась буря, внезапная.

— Тогда выйдите на улицу, ради нашего создателя и многовековника, с ним связанного! — нетерпеливо высказался фонарщик, и это было прекрасным поводом для друзей Нионы, чтобы вскочить с места и проследовать на улицу.

Там, в свете факелов и люминарии, они посмотрели в небо и увидели огромную дыру в тучах. Выглядела она ужасно и не внушала никакого доверия, более того, наоборот, заставляла задуматься о правильности реакции Клирка и нынешнего правителя Глабрума. Вообще, они не ожидали увидеть ничего такого во тьме неба, а тут из дыры даже свет какой-то пробивался, и зрелище было пусть и пугающим, но при этом красивым. Настолько красивым, насколько даже представить сложно... и настолько же жутким было это зрелище, что тоже удивительно.

— О! Смотрите! — сказала вантанша, вглядевшись в небо. — Там же наши летят! Во-о-он там! — она указала раскрытой ладонью в сторону, где увидела раскачивающуюся знакомую корзину, и тут же ойкнула. — Ну да, получается, что вот эта дыра в небе — дело рук наших друзей, — она проговорила это медленно и с такой интонацией, какая ей была совершенно не свойственной.

— И… если даже это и наши, то что вы собираетесь предпринять? — тут же спросил дамбр. — Или зная о том, кто мы есть, вы собираетесь выгнать героя отсюда? С учётом того, что она пытается всех нас спасти, и вот это вот все она явно не просто так исполнила?..

Грох смотрел на Клирка, с которым, после всех с ним связанных приключений, пару раз пересекался по рабочим вопросам своей деревни, которая занималась скотоводством в Полимирье. Он тогда договаривался об обмене некоторых товаров из Глабрума на мясо, что производили они, и даже смог подружиться с тем, кто сначала промыл ему мозг, потом был за это бит, а после, вроде, оказался нормальным дядькой… Ну, это о Клирке и о его поведении, потому что, когда все закончилось, в нем словно не осталось никакой злобы на окружающих. Более того, сложилось такое чувство, что он пересмотрел свои взгляды на многие аспекты, на которые раньше смотрел очень даже критично.

— А-а-а… Ну, как минимум я бы попросил ничего подобного не повторять, а то смотри, и на нас наведется само собой проклятье дождевиков! Не хотелось бы, знаете ли! — сказал фонарщик, сверкнув глазами.

И его тоже можно было понять, потому что как правитель Глабрума, пусть и случайно ставший таковым, он отвечал за всех жителей и за столицу своей головой, а тут такая неприятность возникла, и последствия её были не известны.

— Нормально все будет, — с серьезным выражением лица сказала Вантанамама, смотря на то, как напоминающие зувко своими размерами снежинки за время, пока они сидели, кушали и обсуждали в общем-то все и ничего, заполнили собой улицы и быстро превратились в сугробы. — Не сомневайтесь в Ниошке, она — молодец и сможет спасти нас и в этот раз! И это учитывая то, какой кошмар на самом деле творится по ту сторону земли.

— Что это значит? — поинтересовался нынешний правитель Глабрума.

Дело в том что до него так и не дошли новости о Полимирье... они распространились только внутри колдовского круга и не покинули его границ. Даже Эдифина, которой было рассказано обо всем без лишних деталей, решила пока что не лезть на рожон, чтобы не мешаться, прекрасно понимая, что если тот рассказ, что был ей рассказан, истина, то она ничем не в силах помочь, потому что ей подвластна только физическая сила, а в делах нынешних требовалась колдунская.

— Пум... — выдохнула Вантанамама. — Как думаете, рассказать или нет? Новости, вроде бы, еще не расползлись по всей земле и всему подземелью... Хотя в подземелье вроде бы уже все в курсе, что надо бояться и быть готовыми валить, или что надо запастись горючим, ярким, чтобы огородиться от опасности... — спросила вантанша, обратившись к Милли и Гроху.

— Беру ответственность на себя, — сказала наследница Визменов, после чего, вкратце, можно сказать, что в двух словах, ввела правителя Глабрума в курс событий.

Тот несколько побледнел, чуть покачнулся, но, открыв глаза пошире, улыбнулся и сказал:

— Ладно. Я понял. Опять какие-то сложности в нашем мире, и самое смешное, что Глабрум при этом как всегда если не в центре веселья, то каким-то образом со всем с этим связан!

— Вот-вот... больше я ничего не могу сказать. Не имею никакого права, — сказала Милли и посмотрела в небо, где прыгала по воздуху, постоянно вращалась, практически переворачивалась корзина. — Со всеми вопросами к ним, и то только тогда, когда они спустятся, и если посчитаете жизненно важным и нужным. Точнее, со всеми вопросами, с предварительным обдумыванием, к герою.

— Эх... разнесу я когда-нибудь этот замок этого Мурдыкса, чтобы там никакая нечисть не водилась, — сказал правитель Глабрума и посмотрел на Клирка. — У тебя есть какие-нибудь вопросы на этот счет?

Тот согласно кивнул в ответ.

— Да, мне есть что сказать... Позвольте мне присоединиться к вам или позвольте отправиться в Полимирье. Думаю, у меня есть некоторые знания, которые могут помочь задержать Скотоглоса, — сказал он. — Вы об этом не знаете, но я когда обосновался в замке Мурдыкса, кое-что нашел и кое-что забрал себе, — сказал Клирк. — Я, честно, не совсем понимал назначение этой штуки, но, кажется, теперь понял, что это такое было и для чего... — он сделал легкий поклон, хотя на самом деле мог бы этого не делать. — Смысл в том, что это такой граненый шар, сделанный непонятно из чего. Внутри него была теневая пыль... или темная пыль... короче, была пыль... Там же, где была эта штуковина, лежала записка, — сказал он, — но об этом я предпочту поговорить с героем. Опять же, согласно просьбе самой записки. Думаю, в будущем она расскажет вам обо всем, — он пожал плечами. — Я же могу разделить свои мысли только с героем. Прошу прощения. Не моя прихоть, — сказал он и прозвучало это до нелепого глупо, но в то же время интригующе.

Мне же было вообще не понятно. Вот, честное слово, чем больше я наблюдал за тем, что творилось с приключением Нионы, тем больше и обидней мне было за мои, которые получились какими-то совсем однобокими: влетел в проблемы, порешал, влетел в следующие и так пока до главного негодяя или жулика не доберусь. Добравшись: три-четыре, поворот, внезапное откровение и домой, без пауз. А тут!.. Древние легенды, старые гении, закулисье жизней, великие планы и артефакты, способные уничтожить всех и вся! Вот что такое — настоящее приключение! А не мои боевые прогулки «яжвасвузелзавязывал!»

Короче, у меня все было не так интересно и как-то прямолинейнее, что ли. Даже когда мы искали посох для Мультана, чтобы он мог колдунствами твердь сотрясать, одними только мыслями! Кстати, первоколдунский посох мы нашли в великом знании, глубоко под библиотекой, в каких-то специальных хранилищах, где ещё драконоборские всякие доспехи и оружие хранятся. Причём до сих пор, уверен! Вот только попасть туда как было сложно, так и по сей день, уверен, сравнимо с геройским подвигом. С одной стороны — правильно! Ибо не фиг всяким там Визам и духоборам красть всякие артефакты!.. И король драконов в этом плане ой как неправ был, когда сам хранил свою прелесть! Да и Мурдыкс прогадал… Хотя, скорее всего, сделал это нарочно, для будущих поколений, чтобы нашёлся кто-нибудь эдакий, кто смог бы если не развязать, то разрубить гордиев узел!

— Ну, друг мой провинившийся, — сказал Грох, — об этом тебе лучше с Нионой. Она тут парадом рулит, а мы просто исполнители, которые знают ровно столько, сколько положено, и пусть положено знать все и знаем мы все, но решения принимает все-таки она. Герой же она, а не мы — герои. Так что со всеми вопросами к ней! Вон под её руководством к нам даже старший присоединился когда-то! А теперь ещё наследница древнего рода! А это — показатель! — дамбр хмыкнул.

— Ну, вообще, я согласна с ним, — согласно кивнула Вантанамама. — Так что как только сядут, а я надеюсь, что это будет скоро, учитывая, как их штормит по небу… или в небе… не знаю, короче!.. Вот как сядут, так и мы сядем за стол переговоров… правда, вряд ли сразу. Думаю, им отдохнуть надо будет, и, кстати, Гроша, нам бы попытаться их поймать! Или помочь им как-нибудь сесть! Чует мое сердце что-то неладное… по-матерински как-то чует! И чувство это мне не нравится!

— Хорошая мысль, — задумчиво сказала Милли. — Нас тут три колдуна, так что колдунствами что-нибудь сделать сможем с земли! А ну-ка, боевой отряд спасателей, вперёд, на охоту на странную корзину шагом, наполненным энтузиазма, ать-два! — сказала девушка из семьи Визменов, и компания четырёх из пяти ведущих диалог разных разумных существ той стороны мира-монеты побежала туда, куда несло корзину.

Единственным, кто не отправился на спасение, был фонарщик. Он решил, что пользы от него будет куда больше, если он соберёт небольшой отряд скорой помощи.

Спуск ребят на землю продолжался еще почти час. Выдвинувшаяся на прием воздушного судна компания даже устала бегать и колдунствовать, таким образом помогая друзьям нормально приземлиться. Выглядело это, конечно, эпично.

Кстати, как только до Милли дошло, что можно бросить Цифу скоростной камень, так сразу она это сделала, и с этого момента стало проще. Вот в чем смысл — она задала один простой, но очень важный вопрос: «Как вам помочь, чтобы не мешаться?»

Спустя минуту после броска к ней прилетел ответ в форме все того же скоростного камня. Арахнид ответил, в деталях рассказав о том, каким образом лучше их стабилизировать и куда лучше отводить. С той самой секунды всем стало проще, и именно такое простое решение смогло поспособствовать тому, чтобы корзина с присобаченным к ней пароколдунским двигателем приземлилась прямо около главных ворот Мурдыксова замка. К тому моменту и фонарщик, ставший новым правителем Глабрума, подоспел с несколькими аквадами, среди которых, кстати, затесались еще и несколько человек, что было удивительным для меня.

Как оказалось позже, она вообще лучшие лекари всей столицы, и что к ним время от времени приезжают аквады, даже великие, чтобы посоветоваться, как, что, куда, зачем, в какой последовательности и с какими целями. Я бы даже не подумал о таком, а оказывается, аквады — прирожденные лечилкины! Сами бегают к нескольким не в меру одаренным людям! О как!

Как только корзина села, так сразу оттуда достали слегка обугленную Ниону, вцепившуюся в меч. Она кое-как могла двигаться, общаться, рассказала о том, где и что болит, но внезапно для себя не могла нормально сфокусироваться. То ли от усталости, то ли от пройденного испытания в виде перенаправления мощнейшей молнии в небо, к моменту посадки она стала заторможенной, даже какой-то тяжелой, несфокусированной и словно не совсем понимала, что происходит.

Люди и аквады несколько удивились тонким ломаным линиям сосудов синего цвета, которые поднимались по ее шее вверх. Проведя некоторый небольшой, не фанатичный осмотр, они заключили, что поражена вся кожа воокруг — от кончиков пальцев правой руки до кончиков пальцев левой. Решение данной проблемы нашлось очень быстро.

Единственное, что пришлось сделать, и ответственность за это взяла на себя Вантанамама — отнести Ниону в её комнату. В принципе, с это задачей она справилась быстро и без каких бы то ни было проблем. Там аквад и один из представителей человеческой расы раскинули свои сумки с мазями, вытяжками, каким-то пилюлями и порошками.

Цифа, кстати, с собой забрали другие несколько аквадов, оставшиеся были отпущены на отдых за ненадобностью их присутствия. В смысле, Милли и дамбр были просто отпущены. Правда, фонарщику-правителю из-за этого еще пришлось быстрой сапой сгонять за стражниками, чтобы забрать монаха и сопроводить в темницы Мурдыксова замка. Как раз туда, где колдунская энергия — пустой звук, который не имел под собой и при себе никакой силы. Которая там просто не могла быть использована, но куда можно кого-нибудь достаточно быстро прыгнуть, если неплохо понимать, что делать.

Мне до сих пор удивительна та причина, по которой ребята забыли о том, что их самих в эту темницу взяли и в один миг прыгнули... Или нет, их туда сбросили?.. Или я что-то не правильно уже помню, или одно из двух. Ну, короче, в любом случае, мне было удивительным то, почему они не пользовались таким быстрым и действенным способом, как этот? Может быть, боялись промахнуться?.. черт знает... да и не важно это!

В любом случае, старик-духобор был схвачен и спрятан в темнице. Правда, никто не стал превращаться в каких-нибудь скотов и сволочей ,и сам Грох, который вообще не любил готовить, хоть и умел, вызвался сделать одолжение хорошему оппоненту, с которым удалось очень неплохо сойтись в рукопашной, и в качестве бонуса приготовил ужин. Потом он подумал и решил приготовить не только для него, но для Нионы и Цифа, в том числе. Кстати, касаемо того каруна!.. Его подрядили к Делке. Она, как бы, не принимала участия в посадке и даже не знала, что Ниона с арахнидом добрались, но не знала ровно до того момента, пока спала. Потом её резко разбудили, обо всем рассказали и подрядили к ней Рима.

Милли пришла, подняла на ноги, рассказала все в двух словах, после чего дала задание: «Следи вот за этим! Если получится разговорить, разговори его... быть может, что-нибудь знает! А если знает, значит, его знаниями и мы сможем воспользоваться! И, не особо важно когда... знания — сила, которая ждет удобного времени для применения!»

Делка внимательно выслушала, пусть спросонья и не смогла уловить мудрости высказывания учителя, кивнула несколько раз поспешно и приняла вахту, связанную со слежкой за каруном по имени Рим. Как выяснилось позже, он действительно был ни в зуб ногой, ни маслом по хлебу — просто монах, который просто много лет служил многовековнику... Хотя кое-какой толк от него всего-таки был и заключался в том, что он повествовал о каких-то интересностях, которые могли в будущем помочь. Так, к примеру, он объяснил Делке о листьях и о том, каким образом они воздействуют на тело, и о той причине, по которой существа, впитавшие в себя энергию многовековника, не только получают какое-то количестве сверхсил, но и преобразуются.

Делка слушала внимательно и лишь изредка задавала всякие вопросы. На самом деле, ей все это не особо было интересно, но поскольку задание ей поручила сама Милли, она не могла его запороть, хотя бы потому, что до сих пор чувствовала себя ученицей, пусть даже и изгнанной... Кстати, попытка доказать свою состоятельность тоже была причиной или частью причины, по которой Делка со всей ответственностью подошла к тому заданию, которое в большинстве своем и на фиг ей не упало.

Спустя несколько часов, наконец, в себя пришли Фрил и Жупелка. Сначала Фрил, и он был сильно удивлен тому, что лежит на полу и не понимает, что происходит. Он вообще не помнил ничего с момента возвращения в замок. То есть он припоминал, как прыгнул девушек и себя из «Великого знания» в замок, о том, как ему поплохело от переутомления и прыжка, а все, что было дальше, представлялось молодому колдуну белым пятном.

Жупелка пришла в себя несколько позже и не обнаружила друга в своей комнате... в комнате, ставшей её, но на самом деле принадлежавшей супруге того самого Мурдыкса. Конечно же, очнувшись и поняв, что не видит Фрила рядом, она сразу вскочила на ноги и отправилась на поиски, которые закончились достаточно быстро. Фантазфурия сразу решила для начала проверить его комнату и не ошиблась.

Фрил был там. Он сидел на кровати, на самом краю, и читал гневную записку, оставленную ему аквадром. В конце письма был приложен счет, который требовалось оплатить вместе с моральной компенсацией за действия Фрила. Он хмурился и изо всех сил пытался припомнить, что же он мог нагомозить, но не мог. В голове были тишина и пустота. Можно сказать что в голове был совершенный вакуум! Что, конечно же, не особо радовало.

— Жупелка? — спросил он, подняв голову, как только она вошла в комнату. — Как ты себя чувствуешь? У тебя получилось отдохнуть? Хотя бы немного?

Самым смешным во всем происходящем было то, что при наполненности замка все двигались как-то параллельно друг другу. Вообще никак не пересекаясь.

— У меня к тебе много вопросов... хотя я, наверное, неправильно высказалась, — сказала она. — У меня есть что тебе рассказать... вчера случилось много всего...

Жупелка как-то неоднозначно улыбнулась. Внутри у Фрила все сжалось. Он не понимал, о чем идет речь, и от того заранее, типа как в залог, чувствовал свою вину перед подругой.

— Эм?.. да?.. А что вчера случилось? — спросил он. — Ты меня, если что, заранее, пожалуйста, прости! Я не помню вчерашнего вечера... даже не знал, что вы вызывали аквада для меня и что я его вырубил. Ничего не помню, поэтому если я как-то обидел или типа того... — запричитал, практически чеканя и тараторя каждый звук, Фрил.

Он действительно чувствовал свою вину, вот только не мог понять, за что именно. Спектр тех дел, которых он мог наделать, был широким, и от сего многообразия ему было не по себе, неловко, хорошо и то и дело бросало то в жар, то в холод, то в пот, то в дрожь.

— Да нормально все, Фрил... — отмахнулась Жупелка. — Ты сначала послушай, а потом уже, если что, извиняйся, — фантазфурия улыбнулась. — Первое, что я хочу сказать, еще раз спасибо тебе за твое изобретение. Оно действительно крутое, и оно действительно имеет место быть и найдет применение в жизни... надеюсь, когда-нибудь мои сородичи смогут познать вкус нормальной жизни. Ну, в смысле, сейчас они думают, что та жизнь, которую они живут, она нормальная, но на самом деле не знают, сколько чего теряют! А ведь мы могли бы работать и приносить пользу обществу. Ну да ладно... Просто спасибо тебе! — сказала Жупелка, которая помнила все в мельчайших деталях и которая после своего этого благодарственного слова приступила к рассказу, начав с того места, где повстречала Делку, которая помогла ей донести Фрила до его комнаты.

О том, как он вырубил приведенного к нему Милли аквада и прыгнул в никому не известном направлении... Жупелка рассказала, что сразу решила проверить в своей комнате и действительно нашла его там. Она рассказала о том, как воспользовалась запасом его энергии и таким образом сначала насытилась, чтобы только после этого начать разгребать новый ворох дел и... сделала небольшую паузу.

Фрил смотрел на неё так, словно не просто не мог поверить, словно отказывался поверить в её рассказ, хотя понимал что все сказанное — чистейшая правда.

— Так, хорошо... теперь мне стало понятно, что я поссорился с аквадом и мне лучше бы теперь возместить ему все переживания, связанные со случившимся, и лучше, чтобы кто-нибудь сходил со мной и смог подтвердить слова о том, что я себя не совсем хорошо чувствую и не всегда могу отвечать за свои действия, просто потому, что нахожусь не в реальности, а где-то... не знаю где, — сказал он, посмотрев на Жупелку. — А вообще, мне кажется или ты не закончила?

— Ты прав... случилось кое-что еще, — сказала фантазфурия, после чего принялась рассказывать о тех видениях, которые приключились с ней в тот самый миг, когда после насыщения его энергий она притронулась к другу.

Жупелка старалась не упустить ни единой детали, и чем больше рассказывала, чем глубже уходила в дебри своего видения, тем более бледным становился Фрил. Он даже не мог понять, по какой причине ему внезапно становилось не сказать что хорошо, но как-то предательски потряхивало, подколбашивало, словно от страха. Фрил просто слушал, и глаза его становились шире, но не потому, что появлялась осмысленность и понимание чего-то такого, великого, что «вау!», а потому, что каждая из частей рассказываемой Жупелкой истории звучала все более невероятно... А еще ученик Мультана не мог отыскать ту причину, по которой случилось то, что случилось.

— Получается, ты видела Мурдыкса? Его фантом или воспоминание самого замка об этом человеке? — спросил Фрил.

— О крылане... Мурдыкс был крыланом, и об этом говорила та женщина, которую я видела... — сказала Жупелка. — А еще ты понимаешь, что ему пусть и очень спорным образом, методом, действием, но удалось спасти её и своего сына!

— Ничего не могу сказать об этом,. — сказал Фрил. — Ведь никто не знал о том, что у него был наследник... В связи с этим нельзя с точностью сказать, что Мурдыкс смог спасти своего сына от Сновидца. О семье Мурдыкса вообще ничего не известно. Об этом никто никогда не знал! Вон! Даже Меч, который тут жил, вообще ничего не знал о подобном! Так что мы с точностью не можем сказать, были ли у бывшего правителя этим королевством наследники и дошли ли до наших дней.

Сказав об этом, он заставил Жупелку и меня крепко так задуматься насчет наследников и их судьбы…

А ведь и действительно, Жупелка пускай и видела спасение супруги величайшего из правителей и умнейшего из представителей той стороны мира-монеты, но не могла с точностью сказать получилось ли у него воплотить в жизнь свои планы. Она даже не знала, смог ли он во второй раз вступить в бой против Сновидца и чем все это могло закончиться. Быть может, в самый последний момент, воспользовавшись темной или теневой пылью, он вновь сбежал от своей смерти и в итоге принял решение как можно дольше оставаться в живых, чтобы дать шансы своему сыну… Таким образом Мурдыкс мог долгое время прятаться по миру и тем самым водить за нос Сновидца. К примеру, он мог и перестать спать… и за счет этого несколько десятков лет только и делать, что прикалывать своими перемещениями по миру то существо, что было создано самим создателем для контроля и выполнения некоторых функций… Причем, это самое существо могло явиться к Мурдыксу во сне, на что, вполне возможно, и надеялось, но не тут-то было! И просчитав такой вариант, он просто отказался ото сна… Эм… может, несколько косноязычно, но я рассказал о своих мыслях на этот счет.

— В любом случае, информация о том, что кто-то мог остаться после него, это очень интересная информация! История его последних лет тоже ничего так, пусть и не рассказывает никаких конкретных... — и тут Фрил споткнулся о свои же слова: — Стоп! Получается, нам надо набрать теневой пыли, так, что ли?! А еще нам нужна ветка с многовековника, так получается, да?! Хотя с теневой пылью попроще…

— Именно! — улыбнувшись ответила Жупелка. — Вот только и первое, и второе, скорее всего, получить будет не так-то просто! Хотя если в черном пятне сейчас никаких теневых существ нет, то, может, и не очень сложно. Просто надо добраться туда, и все. А добраться туда можно даже прыжком. А прыжок может выполнить Делка, которая такие прыжки уже делала, — начала накидывать варианты Жупелка и, на удивление, таким образом уже набрасывала план первоочередных действий, даже не зная о том, что на самом деле у них есть ветка многовековника и, по-хорошему, остается только отыскать корону древних.

— Насчет теневой пыли можно не заморачиваться, я чуть позже обо всем расскажу, — загадочно ответил Фрил. — А вот корона древних... корона древних, скорее всего где-то спрятана. Надежно. Жаль, что её увели у Милли, — сказал он, после чего задумался. — Так, подожди! А сколько сейчас времени? — поинтересовался он. — Ниона с монахом приземлились?! Что вообще сейчас происходит с нашими друзьями и союзниками?! — наконец он немного спохватился и начал думать чуть более глобально.

— А я и не знаю... Я знаю, что ты отрубился в моей комнате... я там тоже отрубилась и поняла, когда пришла в себя, что ты решил потихоньку свалить, — сказала фантазфурия с улыбкой на лице. — Как только я пришла в себя, сразу отправилась найти тебя, чтобы узнать, как ты себя чувствуешь. Сразу сюда пошла, думая, что ты будешь здесь, и не прогадала. Ну, мы тут между собой немного поговорили, и, Фрил, я думаю, что об этом не просто можно, а нужно рассказать только Нионе и только когда мы останемся втроем. Думаю, об этом никто другой знать не должен. Так что предлагаю пока что промолчать, а с учетом, что у нас и без этого всего достаточно того, что надо рассказать, то подождем. Что скажешь?

— А мне такое предложение нравится, — сказал Фрил. — Сначала все равно придется рассказать все то, что благодаря тебе удалось найти в «Великом знании», а потом можно будет перейти и к более интересной информации, но только потом, а теперь... — он потупился. — Пойдем попробуем кого-нибудь найти! Надеюсь, Ниона уже здесь и у неё есть хорошие новости, потому что нам только такие и нужны...

Он хмыкнул, подумав: «Никому не нужны плохие новости... К сожалению, мир из исключительно хороших новостей превратился бы в бесконечно долгий и этим скучный один день».

Найти своих получилось достаточно быстро и без каких бы то ни было проблем. На самом деле, к моменту, когда фантазфурия закончила свой рассказ, замок ожил. Даже Ниона кое-как вышла из своей комнаты и направилась в оружейную, куда Грох должен был отнести Меч, чтобы тот там смог немного отдохнуть и восстановиться, ибо ему тоже пришлось несладко после фокусов с натуральной, а не колдовской молнией.

К этому моменту героиню уже нашел Клирк, который пришел в замок с тем самым странным сосудом, внутри которого было нечто нереально черное, прямо даже бархатное от собственной тьмы. Он также принес с собой записку Мурдыкса и озвучил её для Нионы.

«Сие мной оставлено в замке в нескольких колбах для использования против Сновидца или Скотоглоса. Большего сказать не могу. О большем придется узнать самостоятельно, но будь осторожен, потому что можешь навлечь на себя того, кто без колебаний и вопросов заберет тебя по ту сторону от жизни, пока ты будешь спать».

— Ага… понятно… Пока что, знаешь, либо оставь себе, либо возьмешь с собой в Полимирье, когда это потребуется… ну, раз это можно использовать против Скотоглоса, — Ниона к этому моменту уже пришла в себя и забрала меч из оружейки.

В ответ на её слова Клирк согласно кивнул, после чего попросил у неё разрешения присоединиться к их группе. Героиня, которая на самом деле не держала зла на бывшего злодея, любезно согласилась, и вместе они направились в тронный зал.

И вот все действующие лица наконец собрались там, где раньше восседал сам Мурдыкс, устраивая пышные приемы… до того момента, пока к нему кто-то вообще приходил… все собрались там, где были расставлены столы, правда, на этот раз совершенно пустые. Здесь произошел продолжительный разговор, и где-то к середине такового в зале возник Мультан. Он предусмотрительно выучил у Фрила формулу безграничных прыжков и пусть его правилам претило подобное, сейчас было не до правил, не для соблюдения написанного закона, потому что таковой мог и вовсе исчезнуть. В связи с этим, как только у моего старого друга получилось более-менее подняться на ноги после тяжелой ночи в Полимирье, так сразу он навестил точку «икс» и, как и предполагал Блум, как он сам об этом думал, не прогадал и пришел, как самый настоящий начальник, вовремя. Как раз Милли рассказывала о том, что им удалось узнать в «Великом знании», и всей той информации было не просто не мало, а вполне достаточно, чтобы начать прорабатывать основную линию этого закрученного по разным причинам дела. Мультан, который прыгнул к ним, сразу поднял руки над головой, а потом опустил их. При этом ладони были направлены вниз, и опускал он их легкими движениями, которые закончились тем, что пальцем руки он коснулся губ и выдохнул «тс-с-с!», говоря о том, чтобы на него пока что не обращали внимания. Это было не так-то просто, учитывая то, как он появился, однако ребята так и поступили, продолжив слушать выступление наследницы древнего рода. Как только она закончила, так сразу Ниона задала важный вопрос:

— Вы доставали ветку из корзины?!»

— Эм, ну да... Не знаю, для чего она была вам нужна, но раз она была с вами, мы решили её оставить и отнесли в хранилище, — ответила Вантанамама пожав плечами.

— Прекрасно! Это ветка многовековника! Судя по всему, я не зря поддалась повелению чего-то там внутри меня и срезала её на всякий случай! Получается, нам только и осталось отыскать Визу и тиснуть у неё корону древних, вот только как это сделать?! И можно ли сделать вообще?! — Ниона задала вопрос, который относился ко всем.

— Монаха взяли? — в разговор наконец вступил Мультан.

— Да, он сидит под замком и ждет момента, когда к нему кто-нибудь придет для беседы, — ответила Ниона, — скорее всего, к нему пойдём я и Вантанамама, — она улыбнулась, — И если я не выгляжу как авторитет, то такая прекрасная большая сильная женщина явно сможет погрозить кулаком и сделать это убедительно!

— А вы уверены, что этот тип еще там? Что его никто не прыгнул куда бы то ни было из заключения? — поинтересовался мой старый друг, и его опасения можно было понять, хотя он сам думал об этих опасениях с долей скепсиса, понимая, что из антиколдунской темницы Мультана можно уйти только пешком.

— Думаю, что он все еще там, — ответила Ниона. — Здесь не просто темницы, а использованы какие-то хитрые блокирующие колдунства, и, насколько я могу понять, само колдунство туда может попасть, зайти, а вот выйти вряд ли. Это был бы не Мурдыкс, если бы из его колдунской тюрьмы можно было бы выйти при помощи колдунства. Зайти — скорее всего... возможно... не исключено, но вот точно не выйти!

— Понял. Хорошо. Предлагаю пойти прямо сейчас. Я пойду с вами. У нас не так много времени, потому что я должен вернуться в Полимирье а все потому, что когда мы с Блумом к вам сюда возвращались ненадолго крайний раз, по ту сторону земли все было более-менее под контролем, сейчас же контроля нет, потому что... Если раньше этот словно что-то там искал, Скотоглос, в смысле, то сейчас он будто бы что-то нашел и держит путь в строго определенном направлении. Он стал опасным и очень быстрым. Мы всей нашей армией колдунов на всяких ездовых с трудом за ним поспеваем, так что, думаю, времени у нас не очень много.

Лысина Мультана блестела, отражая любые источники света и смотрелась как какая-то лампочка.

— В таком случае, Маман, Мультан, давайте со мной и за мной. Остальные — изложите все мысли на бумаге и попробуйте понять, что нам делать дальше. Я, когда вернусь, выслушаю варианты. Или можете просто заняться своими делами. Клирк, ты, пожалуйста, подожди здесь. Отправишься вместе с Мультаном, как мы об этом уже и говорили. Кстати, Меч, друг мой притихший и задумчивый, я жду от тебя предложение, от которого не смогу отказаться, и ты понимаешь, что у тебя нет ни единого варианта не сделать мне таковое, так что думай! — быстро сказала Ниона, поднимаясь с места.

Вместе с ней со своего стула встала Вантанамама. Мультан уже стоял. Втроем они покинули тронный зал. Ниона вела по памяти и по чутью, правда, недолго. В какой-то момент вантанша сказала:

— Не туда, Ниошка... айда за мной. Так будет быстрее и проще для всех нас, путеводитель ты, заводитель в дали далекие!

Спустя несколько минут монах, который сидел в своей камере по-турецки, встретил пришедших к нему в роли дознавателей словами:

— А... это вы... ну, зря пришли, можете уходить. Я все равно ничего не скажу и ни о чем не расскажу, потому что рассказывать не о чем. И вообще, я думал, вы приведете кого-то из городской стражи или кого-то специально подготовленного, а тут всё те же лица. Я даже расстроен. Даже не интересно.

— Уважаемый, — сказал Мультан, — я вам сейчас расскажу о том, что всех нас ждет в том случае, если ты не одумаешься... в том числе, что случится с вашим многовековником, которому вы служите, — он не обращал внимания на то, как его обращение прыгало с «ты» на «вы».

— Ты думаешь, что меня это хоть как-то волнует? Или ты думаешь, что я все так же служу какому-то там дереву? Если это так, хочу тебе вот о чем сказать: «Ты сильно... просто катастрофически ошибаешься!» — ответил монах, а все потому, что он уже давно служил своим интересам.

— Хорошо, в таком случае, может быть, ты расскажешь о том, чему ты служишь? Какую цель преследуешь? Что тебе не нравится в мире настолько, что ты решил предать все свои принципы... хотя, может и не свои, но всего мира, в котором живёшь. Его устои и законы?.. — поинтересовалась Ниона. — Ведь не просто так же ты помогаешь внести хаос в существование?.. Уверена, что не просто так, и на то есть какие-то определенные причины.

— Какой интересный вопрос... — ответил монах. — Хорошо, ответить на это я могу. Ничего сложного в этом нет. Я преследую уничтожение колдунства в нашем мире. Чем больше колдунства, тем меньше прогресса... И вообще, по какой такой причине мир сам выбирает, кого ему возвысить, а кого приземлить?! — спросил он. — Я против колдовства и колдунств! Я за то, чтобы все были равны и чтобы все работали только при помощи собственных рук и головы! — сказал он.

— Так ты же сам одарен колдовским даром, которым очень даже неплохо пытался вывести меня из игры, направляя в меня бесчисленное количество колдунских молний! — удивилась Ниона, не увидев никакой логики в высказываниях монаха.

— А ты хочешь сказать что я рад тому, что я колдун?! — переспросил он, подняв одну бровь. — Ты думаешь, что я когда-то хотел быть колдуном?! Нет! Я никогда ничего такого не хотел... и ты не представляешь, как много проблем это принесло мне в жизни! Я ненавижу этот проклятый дар! — он поднялся на ноги и подошел к решетке. — Меня пытались учить, но я отказывался, и в итоге... меня определили к монахам. А ведь я был из большой семьи, колдунской! Потомственным колдуном!

— А чем же ты хотел заниматься? — спросил Мультан, которому не нравилось, к чему идет разговор.

— Я?.. Какая разница, чем я хотел заниматься?! — монах рассмеялся. — И, кстати, лысый, я тебя помню. Вы на пару с прошлым героем вторглись в наши владения... за это тебе не должно быть никакой пощады! Как и всем героям! Потому что герои с той стороны мира-монеты не имеют никакого отношения к нашей стороне! Они лишь приходят и уничтожают устоявшийся порядок вещей, то и дело подкидывая нам какие-то новые, плохие мысли! Мы могли бы обойтись без них, но нет, сам создатель сделал так, что мы самостоятельно ни на что не способны, и меня это бесит! Мы должны переступить через нашу несамостоятельность, через нашу несостоятельность, чтобы нормально зажить в нашем мире! На нашей стороне мира-монеты! — монах скрипнул зубами, и тут Ниона кое-что поняла... поняла и тут же озвучила.

— Получается, у тебя личные счеты с миром, в котором у тебя не получилось выбрать собственную судьбу, так? — спросила она. — Получается, ты не вырос... Точнее, ты состарился внешне, а внутри как был маленьким обиженным мальчиком, так им и остался, и вместо того, чтобы нести мир и спокойствие в мир, вместо того, чтобы заниматься своим делом, ты решил этот мир развалить. Отлично, кое-что мы выяснили, — Ниона нахмурилась. — Вантанамама, скажи... вот ты, получилось так, с рождения выделена от остальных своими ростом и силой... Скажи, каким образом ты этим пользуешься?

— В смысле? — огромная вантанша, которая до сих пор просто слушала и не вмешивалась в разговор, скривилась. — Ну, для работы в основном... Чтобы сделать жизнь моих родных и близких чуть легче, потому что для меня это ничего не стоит... Чтобы защитить интересы не только мои, но и тех, кто в этом нуждается, — ответила Вантанамама, и по голосу было слышно, насколько ей неловко.

— Мультан, скажи, а как ты используешь свой колдунский дар? — поинтересовалась Ниона, и теперь смутился мой старый друг, потому что не мог уловить мысль… точнее, направление мысли героини и того, к чему она клонит.

Вообще, этого не мог понять и я, в связи с чем надеялся на что-то такое, глубокое и красивое.

— Служу самому миру. Всем жителям нашего мира... делаю все, что в моих силах, чтобы жизнь стала легче, интереснее и более разнообразной, — ответил Мультан, используя набор достаточно стандартных слов и выражений.

— Монах... а теперь скажи ты... чем занимаются духоборы? Для чего столько столетий группа разумных существ охраняла то дерево, которое, по сути, может быть, никому вообще и не нужно? — спросила Ниона.

И тут я понял, что совсем, вот совершенно потерял нить её мысли. То есть я и до этого не мог уловить, а тут потерял совсем.

— Духоборы служат многовековнику, чтобы никто не смог воспользоваться его колдовскими силами... Сам же многовековник является прекрасным показателем того, каких сил сейчас в мире больше: темных или светлых. Именно поэтому сейчас его листья синие, почти черные... благодаря Скотоглосу, который в свое время решил переступить через правила мироздания, потому что мог себе это позволить благодаря колдунским силам, — ответил монах. — И вот его тоже не должно быть в нашем мире! Как и тебя, герой с той стороны мира-монеты.

— А для чего вы, в таком случае, используете его? — фыркнула Ниона.

И тут я понял, что таким образом она пыталась подобраться к интересующей всех теме, и, в принципе, у неё получилось, пусть мотивы монаха и были крайне странными. Хотя я мог более-менее понять, что он подразумевал, а именно: «Полное уравнение всех» — что по мне выглядело каким-то неправильным подходом к вопросам мира. То есть если все были бы равны, то и мир стоял бы на месте или просто вывелся бы, потому что... ну, просто потому что.

— Мы используем его, чтобы его уничтожить, — сказал монах, таким образом подтверждая, что он не один задействован в этом деле. — Мы используем его, чтобы шагнуть дальше на пути равенства всех.

— А что ты скажешь о народах? — спросила Ниона. — Неужели вы в итоге хотите вот так, в один момент, избавиться от всех, кроме какого-то одного народа? Ведь, насколько я могу понять, так вам недалеко от того, чтобы начать ненавидеть проклятых дождевиков… потом вы можете перекинуться на дамбров, которые сами по себе, и я так понимаю, что все связаны с колдунскими силами. Затем еще на кого-нибудь перекинуться можете! — я понял, что она прекрасно понимала, куда надо вести разговор и каким образом управлять им. — Ведь по такой логике можно сказать, что дамбры, карабаксы, каруны и люди… и пилики, и дальнеследователи, и даже ухочи слишком сильно друг от друга отличаются, что не подходит под понимаемый мной концепт планируемых вами преобразований этой стороны мира-монеты под общее «уравнение», — сказала она, и тут монах слегка завис.

Он обдумывал услышанное и пытался сделать вывод о том, каким образом ему лучше ответить и надо ли отвечать вообще.

— Народы без колдунств — просто народы, просто жители. Кто-то выше, кто-то умнее — это нормально! А вот колдовские силы, что стирают границы и всегда ведут к желанию завладеть еще большей силой, которые дают возможность переступить через законы ради достижения своих интересов, это величайшее зло! Даже если посчитать, сколько колдунов в свое время пытались захватить власть и сколько героев для этого приходило к нам, окажется, что почти все были колдунами и все они жаждали овладеть силами, что сродни тем, которыми обладают сам создатель и его наблюдатели! Правда, это не говорит о том что дамбры — зло… Им можно просто в итоге запретить пользоваться колдунствами или сделать так, чтобы их у них просто не было, за счет использования сил Сновидца и короны древних… — ответил монах. — Единственный народ, которого в нашем мире быть не должно вообще, — драконы. Они не только запредельно сильны, не только наделены силами и способностями чтобы уничтожать всех и вся, они слишком высокомерны! — сказал монах.

Тут у меня в голове возникла одна мысль касаемо этого старика. Мне показалось что он мог быть каким-нибудь выжившим из уничтоженного королевства или потомком кого-нибудь из уничтоженного королевства, но понимая, что это — глупость, я решил не думать, а следить за разговором, чтобы не пропустить никаких деталей. А еще на месте Нионы я бы еще глуманул бы его вопросом про крыланов, о которых она слышала, чтобы посмотреть на его реакцию… но это чисто мои методы прикалываться.

— А ты молодец, — сказал монах. — Ты смогла обмануть меня, причем без каких бы то ни было проблем, и узнала больше, чем должна знать, но на этом мой рассказ закончится. Тебе достаточно знать, что мы хотим уравнять мир, избавив его от колдунств, что являются источником великого зла в нашем мире... источником великой лени и той самой силой, которой быть не должно, чтобы все и каждый смогли работать вместе в стремлении стать лучше... Мы хотим уничтожить колдунства и многовековник, чтобы больше никогда не думать о колдунах, в очередной раз стремящихся захватить мир или наказать весь мир за свои персональные обиды, — по всей видимости, он был в курсе о Клирке и о прошлых похождениях Нионы несколько больше, чем требовалось бы.

Вот это на самом деле было очень интересной точкой зрения. Я не могу сказать что правильной, нет! А вот что интересной — да. Я никогда не задумывался ни о чем подобном... ну, хотя бы потому что не вникал в историю той стороны мира-монеты, а тут послушал и понял, что в таком взгляде что-то есть, но также я понимал, что такое стремление — глупость высочайшего уровня. Я послушал монаха и подумал вот о чем: «С одной стороны, было бы очень неплохо, если бы все были бы равны, но только с одной стороны, очень маленькой, однобокой и глупой. В большинстве своем равенство слишком относительное и слишком неоднозначное понятие, которым можно крутить в своих интересах и представлять как удобно или как угодно, тут уж как-то так».

— Ты думаешь, у вас есть хотя бы один шанс чтобы сотворить подобное? — хмыкнул Мультан. — Хотя я не стану оспаривать факт, что большинство нехороших представителей нашей стороны мира-монеты были колдунами, но ведь есть и другие, те, кто живет в городах и деревнях и ежедневно спасает жизни, помогает и стремится к тому, чтобы мир жил в мире и спокойствии! Чтобы избавить как можно больше всех от боли и страданий! — сказал мой старый друг и нахмурился от высказанной им мысли. Его смутила фраза «мир жил в мире», хотя смысл был совершенно правильным и он понял, что по-другому просто не смог бы сказать.

— Мы продвинулись слишком далеко, чтобы у нас такого шанса не было, — ответил монах. — Остальное — дело времени, и пусть у нас его не так много, но мы добьёмся того, чтобы колдунской энергии и колдунского таланта в мире больше не было, совсем, потому что это — болезнь, от которой надо избавиться так же, как и от драконов, Скотоглоса и, как следствие, Сновидца! От тех, кто с такой легкостью может уничтожить всех нас! — прорычал монах, став похожим на обычного бандита, прикидывающегося кем-то одухотворенным и величественным. — Старый, мудрый и в то же время совершенно глупый Мультан! — сказал монах. — Ты даже не представляешь, с чем ты связываешься! Никто из вас не представляет того, что будет дальше и какие силы вам противостоят... или каким силам вы пытаетесь противостоять, — улыбнулся старый духобор. — А я вижу вас, знаю, кто и что находится по ту от вас сторону, и поэтому мне очень даже забавно будет понаблюдать за вами и за тем, что вы собираетесь делать, а главное, как и для чего, — сказал монах. — Теперь мне становится интересным понаблюдать со стороны, поскольку вы меня все же схватили, и действительно, из-за этого наша сторона с нашим планом несколько пошатнется, ненадолго... Это произойдет из-за закрытого свободного доступа к многовековнику, но отсутствие свободного доступа к этому дереву и его энергии — не самое страшное что могло бы произойти с нами, — он улыбнулся. — Есть и другие аспекты, которые куда более интересны, но о которых я, как вы понимаете, не скажу ни единого слова.

— А и не надо нам об этом говорить, — улыбнулась Ниона. — Ты уже сказал более чем достаточно, — она посмотрела на Мультана. — Ты сказал, что Скотоглос и его буря куда-то там направились, когда мы начали штурм гор или около того, правильно?

Услышав это, я сразу понял, что она собирается провернуть.

Как только монах услышал про Скотоглоса и о том что он куда-то там собрался двигаться, так сразу напрягся, и с его лица сошла та самая мерзкая улыбочка, которая была до этого.

— Ну да, он резко куда-то выдвинулся и, как мне кажется, не просто так. Сколько он будет бежать — мне не известно, но что-то мне подсказывает, что через пару ночей наш клиент достигнет своего места назначения, и вот там уже будет весело, — Мультан закатил глаза, таким образом демонстрируя то, насколько все неоднозначно, но в тоже время как-то... короче, будто бы заранее спланировано и просчитано таким образом, чтобы в итоге, в любом случае, при любом раскладе, поставить мат, вот только не сработало.

— Тем хуже для вас, — в итоге ответил монах. — Значит, недолго мне придется наблюдать за вами и ваши попытками спасти колдунов, колдунства и драконов, — духобор наигранно ойкнул. — Я об этом все-таки сказал напрямую?! Ой-ёй-ёй! Да как я мог?! Видимо... как мог, так и сказал. Тем более, все равно уже нет ничего такого, что я мог бы особо скрывать в наших намерениях. Как жаль, что вам это все равно никак не поможет, — он фыркнул. — И я, да... я, как и мои знакомые, готовы поставить свои колдовские силы на кон... даже свои жизни! Лишь бы перекроить мироздание под равнозначность способностей и возможностей каждого живущего!

Монах продолжал говорить и говорить, и мне становилось как-то не по себе, а все потому, что этот дядька вел себя как-то слишком уверенно, как-то слишком, не знаю... Короче, с пониманием того, что он может говорить, и того, на какие рычаги удобней всего нажимать.

— Ну, мы еще посмотрим на то, кто и как будет рулить ситуацией, — ответила Ниона. — Ладно, пойдемте. Нам пора обсудить все подробности и отправиться дальше... Думаю, следующим пунктом нашей остановки должно стать Полимирье, и как бы мне того не хотелось бы, кажется, придется сцепиться со Скотоглосом.

На самом деле она пыталась таким образом спровоцировать монаха на какую-нибудь неоднозначную реакцию, ухватившись за которую, появится возможность попробовать достать из него информацию, но... но не получилось. Духобор промолчал в ответ на это, из-за чего Нионе даже как-то не по себе стало.

В принципе, на этом разговор был окончен. Компания быстро покинула подземелье. И только почувствовав, что их никто не услышит, Ниона сказала:

— Ой как не нравится мне все это!..

— Почему? — тут же поинтересовался Мультан, который видел в словах старика только глупость. — Неужели ты действительно думаешь что группа психов может уничтожить колдунскую энергию? Вот я в подобном сильно сомневаюсь. — сказал он. — Да и Сновидец не настолько могущественен для этого, наверное.

Он посмотрел на Меч, который упорно молчал, который даже не пел своей пум-песни. Который внимательно слушал и выглядел так, словно в уме просчитывал какие-то сложные схемы, рассчитанные на скорое будущее.

Пройдя еще немного и покинув коридоры, которые вели в тюремные помещения, Ниона задала следующий вопрос:

— Итак... что будем делать, Мультан? Дело в том, что этот монах слишком сильно уверен в себе и как-то чересчур полагается на своих напарников, что значит только одно — им нечего терять. Да и сама по себе такая уверенность ничего хорошего не сулит нам. Поэтому давай думай и по возможности предлагай что-нибудь удобоваримое для решения нашей проблемы, учитывая, что она еще и драконов каким-то образом должна затронуть, что меня никак не радует, учитывая нашу дружбу с Блумом.

— Думаю, будет неплохим вариантом обсудить все с Мечом. Он у нас прекрасный тактик и из вороха мусора способен увидеть одну прямую дорожку, — Мультан вновь посмотрел на колдунское оружие, что до сих пор было погружено в глубочайшие раздумья. — Вдобавок, его все же сам Мурдыкс сделал, так что тут без вариантов... думаю, найдет что сказать, — сказал он.

В принципе, я не мог сказать, что он не прав в своих мыслях, наоборот, мне понравилось его переведение стрелок, которое не было лишено смысла.

— Хорошо... я тебя поняла... но сначала скажи мне, какие у тебя планы? — спросила Ниона у колдуна. — Что-то мне подсказывает, что ты к нам не просто ненадолго, а что скоро ты должен будешь вернуться к музыкальному дракону и что времени выслушать Меч у тебя просто нет…

— Да, все так и есть. Мы пытаемся отстаивать города и села, которые попадаются теневой буре и Скотоглосу по пути, так что я должен отваливать, — сказал Мультан, и вот хотелось ему высказать за это, но и Ниона, и я понимали, что не имеем никакого права, а все потому, что он действительно ценный колдун и его помощь была нужна по ту сторону земли.

Меч продолжал пребывать в тяжелой задумчивости, при этом сохраняя молчание.

— Хорошо. В таком случае... — Ниона задумалась. — В таком случае, Мультан, отправляйся за Клирком. Думаю, его помощь вам пригодится! Тем более, он мощный колдун и, если верить ему самому, у него есть кое-какой козырь против Скотоглоса, — сказала Ниона. — Попроси его от моего имени, и он все обо всем тебе расскажет, — она улыбнулась. — Так, а мне надо поговорить с Жупелкой и Фрилом... К тебе просьба, Маман, — Ниона вновь улыбнулась. — А ты не могла бы организовать нормальный обед или ужин силами всех наших друзей и гостей, которые на тот момент не будут задействованы в общении со мной, пожалуйста? Мне с ребятами пошептаться надо... Есть пара мыслей касаемо всего, но я пока что хочу помолчать и промолчать, чтобы...

— Да понятно! — огромная вантанша с улыбкой на лице махнула рукой. — Чтобы не спугнуть! Правильное! Слышишь? Правильное решение! Так что давай вали уже со своим этим мечом к друзьям!.. А, хотя нет, ты-то сама сможешь найти их или как-то так? Особенно из этой точки замка? — спросила Вантанамама и, увидев задумчивое выражение на лице Нионы, отмахнулась. — Ладненько, в таком случае нам рано расходиться в разные стороны, и мне будет проще тебя проводить, чем дать тебе возможность тратить время и блуждать. Мультан, а вы как, прямо сейчас прыгнуть собираетесь, или у вас еще какие-то дела есть?

— Да... мне в город заглянуть надо... необходимо реагентов для прыжков прикупить, а то боюсь остаться без всякой возможности быстро очутиться здесь. Да и Клирка забрать надо к тому же, — сказал Мультан, и на самом деле в его словах было что-то такое, с чем нельзя было поспорить... ну, как минимум сам факт, что ему нужна была возможность быстро перемещаться при помощи колдовства Мурдыкса, был тем самым, с чем просто нельзя было поспорить, а все потому, что та сторона мира-монеты находилась в реальной опасности. Причем такой, что имела древние корни.

— Хорошо. Работаем! — сказала Ниона.

К этому моменту они как раз подошли к развилке, и Мультан пошел в одну сторону и спустя несколько шагов не просто ускорился, а побежал. Как только это случилось, Ниона сразу сказала:

— Ладно, Маман, думаю, дальше сама разберусь, где искать и Жупелку, и Фрила. Что-то мне вообще подсказывает, что они оба-два сидят в библиотеке, потому что именно там они и должны быть... а главное, что-то мне так подсказывает, что с ними еще и Милли. Насчет Делки я не уверена, но думаю, что она тоже там.

Ниона улыбнулась огромной вантанше.

— Давай, Ниошка! Я тогда беру на себя ответственность за ужин. Не против, если я еще и Гроха на это дело подобью? — спросила Вантанамама, на что та сказала:

— Отличная идея!

Это было той самой точкой, в которой они разошлись в разные стороны, и это было нормально, что каждый пошел выполнять свои обязанности, было не совсем нормально то, насколько Меч подгрузился в мысли и размышления. Нионе, пока она шла в сторону библиотеки, даже не удалось его разговорить, что значило крайнюю степень задумчивости. Причем можно было подумать, что он в отключке, в отрубе, но это было не так, а все потому, что его глаза двигались, губы время от времени вздрагивали в немой речи, да и само выражение его стального лица было каким-то напряженным и непонятным…

Кстати, я упустил один момент, который связан с тем аквадом, которого вырубил Фрил.

От него в замок прибыл представитель, который выдал записку о нарушении законов со счетом за причинённый ущерб здоровью и с требовванием моральной компенсации. Фрилу пришлось занять некоторую сумму у Милли, чтобы расплатиться. Так он стал должником, правда, ненадолго. Во время той самой встречи в библиотеке ребята, пусть и не хотели рассказывать обо всем в присутствии «слегка лишних», а такими, по их мнению, были наследница Визменов и Делка, но рассказали. Узнав историю Фрила, Милли автоматически отвесила: «Можешь не возвращать долг. В этом замке у любого чайник закипит... а у тебя пусть и кипит, но с пользой, так что считай мой аванс за спасение нашей стороны мира-монеты» — и ему вроде и приятно было, но было и ощущение какого-то неприятного привкуса после такого высказывания наследницы древнего рода. Однако долг был списан в «ноль», что было очень даже не плохо, учитывая вечно пустые карманы молодого колдуна, спустившего все свои заработки на создание шарика для Жупелки. Кстати, таковой был как карманы молодого колдуна Фрила — в ноль, что на самом деле было не хорошо и подразумевало под собой необходимость зарядки от кого-то из находящихся в замке.

Забегая вперед, скажу, что энергией поделились Вантанамама и Грох.

Короче, пришлось ребятам рассказывать при Делке и Милли, и... вот это были запилы! И если Ниона спокойно отреагировала, словно ожидая чего-то такого, то вот колдунья и колдунша слушали обо всем с минами, включившими в себя смесь из эмоций: «Да ну... не-е-ет», «Чи-и-иво?!» и «Такого не бы-ы-ывает!», а было, и Жупелка с Фрилом не врали.

— Получается то, что мы услышали от Жупелки, когда она коснулась тебя в прошлый раз, частично подтвердилось, — сказала Ниона, и вот тут уже фантазфурия с колдуном округлили глаза.

Что же касается Милли и Делки, у них ничего не изменилось... только рты открылись настолько широко, что туда могли с легкостью поместиться несколько зувок и попискунов, и это при учете того, что эти гады летучие в несколько десятков раз больше, чем наши вот эти вот мелочи гадкие...

Теперь настала очередь Нионы внести некоторые дополнительные сведения, которые они с Мультаном и Мечом получили и которые до сих пор не дошли до остальных по тем или иным причинам. Выслушав, Фрил вот о чем подумал и тут же сказал:

— Получается, все упирается в то, что нам сначала надо разобраться со Сновидцем. Даже не столько со Скотоглосом, сколько со Сновидцем, чтобы тот разобрался со Скотоглосом, чтобы мы смогли заняться, по всей видимости, поисками наследника Мурдыкса... Видимо, он зачем-то нужен нашей стороне мира-монеты, с учетом того, что он, вот как ни крути, фигурирует в этой истории».

— Получается, примерно так... — кивнула Ниона и посмотрела на Милли. — Эх... если бы корона великих не была бы нахально и с такой легкостью украдена оттуда, откуда не должна была быть украдена, все было бы нормально и нам практически ничего не оставалось делать, чтобы связаться со Сновидцем. Кстати, мне вот что интересно, многоуважаемая Милли... а вы кому-нибудь когда-нибудь рассказывали о короне древних, которая хранилась у вас, или нет? — спросила она и с подозрением зыркнула на наследницу Визменов.

— Я — нет, не рассказывала. Насчет остальных моих родственников, что были с нами, ничего сказать не могу... может быть, отец или бабка кому-нибудь что-нибудь да сморозили, — сказала она с таким презрением, направленным на Ниону, что стало понятно — не лжет.

А мне еще и не по себе стало от такого взгляда, упершегося в Ниону. Думаю, если бы она на меня так посмотрела, то я бы крайне неучтиво задал бы всего один вопрос, краткий, как сам его смысл: «Че надо?» — после чего, если бы мне не понравился бы ответ, я попытался бы вывести на конфликт, но Ниона была не такой, она умела контролировать себя и свои мысли. Ниошка, в отличие от меня, была настоящим героем! И это я понял и понимал, просто наблюдая за её действиями со стороны. Со мной было бы иначе, и, вот честно, при всех силах Мультана, при всех талантах Эдифины, при всей моей отбитости думаю, это дело мы не затащили бы…

— Я тебя поняла, — сказала Ниона. — На самом деле, это плохо, что кто-то из твоих мог кому-то там чего-то там рассказать. Кстати, а как долго Виза работала на твою семью? — поинтересовалась она, заставив Милли задуматься.

Фрил, Жупелка и Меч подперли её взглядами. Повисла тишина, которую вот просто уничтожило своим голосом колдунское оружие. Стальной представитель команды героя выдал громко примерно следующую речевку:

— А ну-ка все собрались и очухались! Нам еще горы скручивать, камни закапывать, реки переливать и пустыни подметать!

От себя хочу сказать, что был рад его услышать, а все потому, что он слишком долго молчал.

— Чи-во?! — спросила Милли, которая не так много общалась с Мечом и не то чтобы не могла привыкнуть к его выпадам, а даже не собиралась этого делать. — Это что такое ты сейчас ляпнул?! — спросила она, уставившись на стального представителя их компании. — Как ты вообще себе представляешь нечто такое, подобное, а?! Как можно скрутить гору, для чего вообще надо закапывать камни или, скажем, кому в голову придет мысль подметать пустыню?! А что же насчет рек? Какой может быть в этом смысл?! — она уставилась на колдунское оружие, созданное Мурдыксом, с такой физиономией, какую я даже не мог бы описать в двух словах.

То есть, я бы предпочел ограничиться чем-то вроде «на её лице отразилось недоумение» или «непонимание в этот миг стянуло её брови к переносице», но это все какие-то слишком общие понятия, коих слишком мало, чтобы нормально объяснить, насколько Милли перекосило.

— Ты бы меньше думала и больше делала бы. А вообще, мое мнение таково! — сказал Меч. — Нам надо еще раз попробовать допрыгнуть до этой вашей Визы, только несколькими группами, с небольшим интервалом, чтобы у неё просто не было никакой возможности сопротивляться колдунству скоростных камней и чтобы сбивать её чувство одного брошенного послания другим, приближающимся, к примеру, через небольшой временной интервал… всего в несколько мгновений. Чтобы Виза не могла сконцентрироваться, — сказало колдунское оружие, созданное Мурдыксом, и вот такой вариант, на самом деле, тут же подчеркнули для себя Фрил и Ниона. — А еще не забывайте, что с другой стороны нас во времени сильно подпирает Скотоглос, и пусть Мультан с Клирком отправились отбиваться от него и даже с определенным оружием, вот только и нам ковырять в носу нельзя! — сказал он, а Милли, опять же, скривилась, только на этот раз от ненависти к самой себе.

Дескать: «Какое-то там оружие смогло придумать такой план?! А я не смогла придумать такой план?! Да как такое вообще может быть-то?!»

— А что?! Это, на самом деле, прекрасная идея! — ответила Ниона. — Так, ладно, нам сначала действительно надо постараться схватить Визу, потому что от неё может быть слишком много проблем... — она нахмурилась. — Так, предлагаю поступить следующим образом! — сказала она. — Вам всем надо спуститься к... ну, к нашему вот этому монаху, который на самом деле не совсем монах и которому уже, насколько я могу понять, давно наплевать на многовековник и его удивительные свойства, столь нужные вашей стороне мира-монеты... Короче, надо спуститься к нему, запомнить точную точку где он заключен, и потом мы поступим таким образом, — сказала Ниона. — Фрил вместе с Жупелкой прыгнут первыми! За ними сле...

И тут ей пришлось резко остановиться. Её перебил молодой, очень талантливый колдун, решив напомнить некоторые основные принципы колдунского прыжка, которые в любом случае работали только в зависимости от того, знал ли прыгающий, куда и как прыгать, или кого и куда прыгать, и тут стало еще более интереснее.

— Так, а для чего нам куда-то прыгать, если Милли вполне сама может прыгнуть сюда Визу? — поинтересовался Фрил. — Да и насколько я могу вспомнить, об этом колдунстве должен Клирк знать, потому что у него соответствующие знания были, — нахмурился он. — Сложность только в том, что эти знания есть у кого-то еще, и, если я правильно понимаю, в прошлый раз именно этот кто-то спас Визу от вас с Делкой, да?

— Ну, как бы да... — кивнула Ниона, а Меч обиженно фыркнул в ответ. — Вопрос только в том и заключается, что, я думаю, нам нет никакого смысла пытаться прыгнуть Визу сюда. Как мне кажется, нам в любом случае надо попробовать самостоятельно прыгнуть туда, к ней! А все потому, что там мы, скорее всего, сможем отыскать эту самую корону великих и, быть может, того самого кого-то там, кто знает Мурдыксовы эксперименты с прыжками во времени и пространстве... то есть на огромные дистанции с минимальными затратами времени, но тратами йот на приобретаемые реагенты, идущие в счет оплаты тяжелого колдунства, которое в какой-то момент переступает порог, становясь колдовством… И, кстати, у Клирка спросить не получится… ты, видимо, прослушал… он вместе с Мультаном прыгнул к Блуму, чтобы биться со Скотоглосом.

— А-ха, а ведь не лишено смысла! — сказала Жупелка, воспользовавшись выдохом Меча. — Если в планах распределить как можно больше прыгающих до цели, думаю, нам просто надо немного перераспределиться, — она улыбнулась. — Максимальное количество участников для безопасного выполнения этого нашего трюка, в принципе, не особо-то и ограниченно, но на одного прыгающего максимальное количество всех тех, кого он хочет с собой взять, двое. То есть одна группа не должна превышать троих прыгунов, — сказала Жупелка. — С учетом, что мы еще кого-то должны схватить и, быть может, не одну персону, то мы должны сделать минус два, то есть один колдун, скорее всего, должен прыгнуть самостоятельно, и в таком случае, ему не обязательно прыгать к Визе, достаточно прыгнуть к тем, кто уже прыгнул к ней. Да, в таком случае нагрузка на саму Визу уменьшится, я согласна, но в таком же случае рядом с ней возникнут вообще все, — фантазфурия показывала чудеса логики.

— А-ха, — весело сказал Меч. — Получается, таким образом мы можем прекрасно прыгнуть и даже окружить! А один колдун, тот, что пустым будет прыгать, на самом деле, на всякий случай, меня может взять с собой. А Ниона тогда с кем-нибудь из вас прыгнет. Надеюсь, что задержка между нами не очень большая получится, и тогда вообще все у нас должно выйти! Вот, честное слово, на славу! Ну, вот ей создателю и наблюдателю, и всем тем, кто так или иначе участвует не только в наших жизнях, но и вообще, слава, а-ха! — Меч рассмеялся. — А так, мне нравится такой план! Хотя меня можно и не перекладывать никуда, я ж все-таки не живой для пространственно-временных перемещений. Кажется, это колдунство упорно продолжает принимать меня за... ну, вот, за, а-ха... за нечто неодушевленное!.. Не одухо, а-ха, творенное! Но так даже лучше в рамках всего с нами происходящего и той частоты прыжков, которую мы используем сейчас, а-ха! — сказало колдунское оружие.

А я вот над чем подумал: «А ведь и действительно! Если бы колдунство прыжка воспринимало бы Меч как нечто живое, то ребятам было бы несколько тяжелее и риск каждого прыжка стал бы куда более высоким, а так... А так Ниона всегда при себе имела вооружение, и всегда под рукой у неё был боевой друг, которым можно было неплохо нахлестать по щам всем, кому только лень и не лень. Кому лень, к примеру, просто нахлестать, а кому не лень — о-хо-хох как нахлестать, тем более в форме бейсбольной биты!»

— В таком случае, я пошла за щитом, потому что без щита больше не хочу против колдунов выходить на бой... да и против не колдунов не особо хочу! — хмыкнула Ниона. — А вы пока что думайте, кто и как прыгать будет. В любом случае, вы — Милли и Делка — нам нужны, и это не обсуждается. Кстати, пока будем собираться, есть к вам предложение: в замке должна остаться Вантанамама, чтобы встречать нас в подземелье; с нами отправится дамбр, потому что с ним любой бой пойдет интереснее и, возможно, быстрее, если речь идет о колдунских дуэлях. Фрил, ты должен научить Милли и Гроха колдунству. Грох, чтобы просто так знал, Милли, потому что будет прыгать вместе с нами. Как мне кажется, надо подойти с фантазией и взять как можно больше всех, чтобы, если что, попытаться подавить силой. Еще бы Цифа взять...

И тут Ниона застыла. Она практически не видела арахнида с момента посадки. Она помнила, что его вроде отвели в его мастерскую, и понимала, что он оттуда до сих пор еще ни разу не вылазил, что заставило почувствовать неприятно острое волнение во всем теле.

— А где же наш друг-механик? Его кто-нибудь видел в последнее время или как? — поинтересовалась Ниона, — Как думаете, его с собой возьмем или пусть вместе с Вантанамамой тут будет? Сторожит и следит?

— Пусть тут будет, — быстро сказал Фрил. — Когда нас много — это тоже нехорошо. Я бы вообще предпочел бы ограничиться количеством прыгунов, но я не могу поспорить с тем, что не известно, куда мы можем таким образом прыгнуть и чего нам ждать от этого... А с учетом, что у вас из-под носа увели главную подозреваемую, есть смысл думать и полагать, что врагов у нас на самом деле много, просто все они не особо демонстрируют своего присутствия, что, на самом деле, очень даже правильно.

— А-ха! А-ха, а-ха! — практически откашлялся Меч, сделав это ну вот совсем как-то театрально. — В таком случае, ребятушки... собираемся и бьем неожиданно! Времени у нас не много, чтобы размусоливать, — сказал он. — Тем более, что Скотоглос, а-ха, если верить словам Мультана, очень близок к достижению своей цели!

Вот эти слова стали той самой переломной точкой, тем самым моментом истины, на котором все просто замолкли, собрались и быстренько-быстренько разбежались. Нет, конечно, сначала они обсудили время встречи и место. Таковым, как не сложно догадаться, стал все тот же тронный зал, а временем было выбрано прошествие четверти часа, то есть пятнадцати минут с момента, как все разошлись. В общем и целом, было очень даже забавным наблюдать за всеми.

Ниона побежала в комнату, чтобы забрать оттуда щит, тем самым вооружиться по полной программе. Фрил с Жупелкой отправились в лабораторию, а все потому, что там у молодого колдуна было огромное количество реагентов, которые он запас во всяких там баночках. Кстати, там он из какого-то шкафчика достал баночку с той странной черной штукой, напоминающей порошок, только настолько тёмный, что он буквально поглощал свет.

Эту же субстанцию показывал Клирк, и только сейчас я понял, что она напомнила такую штуку, которая называется «вантаблэк». Это, по сути, самый черный цвет в мире! Во всяком случае, на нашей стороне мира-монеты точно самый черный! А все потому, что он поглощал практически весь свет на него попадающий! Девяносто девять и девять или около того процента! Это потрясающе! Так вот, та самая штуковина внутри баночки напоминала мне вот эту с нашей стороны. Как-то так. И, как бы, было совершенно понятно что это такое — та самая темная или теневая пыль, необходимая, чтобы... Необходимая, чтобы сразиться со Сновидцем и, по всей видимости, со Скотоглосом. Вот только по какой причине Фрил достал её прямо сейчас, мне было непонятно... если бы когда дело подходило к разборкам — то был бы другой вариант! Ну, или хотя бы к тому моменту, когда корона великих была бы уже у них и они смогли бы попробовать вызвать Сновидца на разговор, а так... Он достал банку слишком рано, во всяком случае, мне так казалось ровно до того момента, пока я не понял, что ни он, ни Жупелка, ни кто-то другой не был в курсе, что из замка Мурдыкса, когда-то давно, тот вынес банку с теневой пылью. Так вот, как только до меня это дошло, так сразу причина, по которой Фрил достал теневую пыль, стала понятной.

Показав сие нечто Жупелке, он несколько раз щелкнул пальцами и даже топнул разочек, после чего положил в карман своих широких штанов. Фантазфурия было дело хотела поинтересоваться: «На кой ляд?!» — но была быстро остановлена Фрилом, потому что он, словно прочитав мысли, сказал:

— Никому не слова! На всякий случай! Просто... на всякий случай! Потому что неизвестно, что там с нами может случиться... — на что Жупелка согласно кивнула в ответ.

Спустя четверть часа, как я и сказал об этом ранее, все встретились в тронном зале. Цифа тоже привели. Выглядел он не очень хорошо. Как сказала Делка, которая за ним сбегала и которая его привела: «Тутаньки такие делища... карочь, его, похоже, того, пока шо с нами не будет, а все потому, что полет как-то подубил его немного». Сам Циф говорить мог, но было видно, насколько тяжело ему дается каждое слово... вдобавок ко всему, арахнид простыл и очень сильно, от чего хрип, с которым он говорил, даже не столько звучал, сколько чувствовался болезненно! Можно сказать, если бы попросили озвучить боль. Просто её озвучить! Достаточно было бы, чтобы Циф сказал пару слов. Такие дела...

— Так, в таком случае, здесь остаются Циф и Рим. Рим будет присматривать за Цифом, Циф за Римом, а за ними двумя сразу будет приглядывать наша великая и прекрасная Вантанамама! Кстати, Рим, я вот вообще не понимаю, где ты все это время ошивался… по этой причине теперь ты привязан к Цифу, а Циф к тебе! Циф! — обратилась к арахниду героиня. — Если попробует что-то выкинуть, разрешаю связать, подвесить и немного побить в назидание и учение! Никаких пряников быть не может! — Ниона рассмеялась. — Далее, Грох отправляется с нами, он нам нужен, потому что он колдун… Милли, Фрил, Делка, вы тоже и в первую очередь! Жупелка… по-хорошему, тебе бы здесь остаться, на самом деле, чтобы блюсти чистоту и порядок, но что-то мне подсказывает, что ты откажешься принимать такое мое решение, поэтому, на мой страх и риск, отправляешься с нами! Решено! — сказала Ниона, немного раскидав обязанности. — Если никто ещё не сказал ничего против, значит, все согласны! Если все согласны, значит, начинаем работать! Первой должна прыгнуть Милли! Так, Милли… Эм… — наконец Ниона видела перед собой всех действующих лиц, что позволяло более рационально продумать, кто с кем и в каком порядке будет прыгать. — Милли, ты цепляешь с собой меня и Жупелку. Мы первыми отправимся за Визой… так, стоп! Жупелка, а ты оружие взяла какое-нибудь? Пойми, туда с пустыми руками не вариант! — сказала Ниона.

— Все будет нормально. Не переживай! Мне и рук теперь хватит. Главное — ворваться в толпу! Остальное такое — побочное! — ответила фантазфурия, и пусть Ниона была не совсем согласна с этим, она подумала: «Ла-а-адно… щит у меня с собой, если что ей его дам, а сама с мечом наперевес пойду! Не в первый раз! Хотя, лучше я это сразу сделаю…» — и колдунское оружие, созданное Мурдыксом, услышав эту мысль, тут же задорно хмыкнуло, соглашаясь с таким решением Нионы.

— Простите меня, друзья... — кое-как сказал Циф, за что тут же выслушал по полной программе о том, что ему ни в коем случает нельзя винить себя, что самое лучшее, что он может сделать, — постараться восстановиться за самое короткое время, что с ним остается несколько лекарей для этого, и что его пароколдунский двигатель, быть может, в скором времени придется использовать еще раз, чтобы раздобыть еще некоторое количество веток многовековника, наверное, большое количество веток, и что этим придется заниматься именно ему и, быть может, самостоятельно, потому что остальные будут заниматься чуть другими делами.

В принципе, на этом все обсуждения закончились и компания наконец перешла в фазу активных действий. Не сказать, правда, что действия были прям очень активными, а все потому что они начали группироваться, заново передумывать, кому с кем лучше прыгать, и это растянулось еще минут на двадцать, но в итоге они прыгнули. Начали прыгать...

Первой стала Милли, которая взяла с собой Ниону, непременно с Мечом, и Жупелку — с торжественно врученным ей щитом. Вслед за ними прыгнула Делка, которой пришлось взять с собой Гроха, а все потому, что брать с собой еще и Фрила было нецелесообразно. Он должен был стать последним элементом нападения и прыгнуть спустя несколько минут. Так сказать, он должен был стать той самой неожиданностью, и, в принципе, на этом было решено ограничиться в действующих лицах, которых все равно больше и не было, потому что Циф остался на лечении, Вантанамама на страже, присмотре за всем происходящим и так далее, на хозяйстве, так сказать. Мультан с Блумом и Клирком огораживали жителей Полимирья от страшной участи быть поглощенными теневой бурей, теневыми существами и той армией, которую Скотоглос смог собрать в теневой буре за счет своих сил и, скорее всего, для дальнейшего использования против Сновидца...

Все, что происходило дальше, можно было обозначить или охарактеризовать одним емким словом «стремительно»! А все потому, что как только Ниона с Жупелкой и Милли прыгнули в поисках Визы, так сразу попали в водоворот сногсшибательных событий, в которых Меч, жаждущий битв, только и знал, только и делал, что громко орал: «А-ха-ха-ха-ха! Мы ж вашу фантазию выдумали заново!» — таким образом оставляя после себя какую-никакую отсылку на события дней давно минувших и на меня в том числе...

А все потому, что каждый житель той стороны мира-монеты до сих пор помнил, каким суровым и жестким я был в своих приключениях, которые даже на четверть не были таким крутыми, как у Нионы.