Зови меня Стэн (джен)

— Стэн! Ну Стэн же! Поздравляю с днём рождения!

Это моя пятилетняя сестрёнка что-то там сказала, шум какой-то совсем не слышный подняла. Если бы в дверь не стучала, было б совсем хорошо. Поспать не даст, как всегда, кровать вон от ударов по двери в комнату аж качается. Протираю глаза, кое-как одеваюсь и встаю, открываю дверь. Она тут как тут, егоза пятилетняя. Улыбается до ушей и тычет мне коробкой с большим красным бантом в лицо. Вообще я её люблю, но она обычно такая заноза в заднице. Клэр. Мать так назвала в честь бабушки. Я широко улыбаюсь и что-то произношу, подкрепляя свои слова энергичной жестикуляцией. Сестрёнка только смеется в ответ. Эй, я так глупо произнес эти слова? Возможно. Ведь я почти совсем не слышу себя, хотя умею кое-как разговаривать. Рожден был глухим. Уже привык за четырнадцать-то лет. Но сестрёнка классная. Жизнь её еще не научила осуждать других людей за то, что они в себе не могут изменить. Не то что мои одноклассники: то подножку подставят на лестнице, то что-то обидное в коридоре вслед прокричат, тыча в меня пальцами. Как я понимаю, что обидное? А по хитрым рожам этого мудачья, по их мерзким ухмылкам. То и дело ходи оглядывайся, а то макнут головой прямо в унитаз. Или в помойное ведро опустят. Да я уже и так все унитазы и помойные ведра в своей грёбаной школе знаю. Изнутри и интимно. Я украдкой потираю синяк на плече под рубашкой так, чтобы Клэр не заметила. Плечо-то после вчерашнего болит. Незачем ей и родителям знать, какая у меня весёлая жизнь, мать её за ногу. Ну ничего. Тот мудила тоже не остался без синяка. Если вообще ходить сможет. В последнее время одноклассники от меня шарахаться стали, спасибо дяде Стиву — приехал с Марса, научил, как жить. У них там постоянные бои. А у меня свои «бои». Теперь то один, то другой из этих муденей ходит с начищенной мордой и старается не задевать понапрасну. Да, приёмы космического морского десанта — это тебе не в лужу пёрднуть, как говорит дядя Стив. Серьёзные приемчики. «Говорю» сестре жестами, чтобы вышла, достаю из-под кровати две коробки. В одной — часы для папы, это мы с дядей Стивом в складчину покупали. Во второй — подарок маме. Крем для лица. На этот подарок я пять лет копил. Хорошая у меня мама, но и крем дороговатый, триста галактов стоит. Столько раз ходил в школе голодный ради этого крема.

Окей. Пора выходить, а то как бы родители волноваться не начали. Они со мной возятся, как с писаной торбой, надоело. Но они у меня классные. Всегда помогут, поддержат. Всё, выхожу-выхожу, не надо так стучать, я вибрацию даже на расстоянии ощущаю. Мы, глухие, как змеи — всё на расстоянии чуем.

— Стенли, дорогой! Этот подарок тебе от нас с мамой! Но это еще не главный подарок!

Как всегда, прочитываю то, что сказали мне, по губам. Мама стоит довольная собой и держит пачку комиксов. Да, дешевые, но ух ты, это ж про Макса — Космического Зверя Галактики, прям как я люблю! Новый выпуск, обалдеть! Да, спасибо, мамуль, спасибо. Показываю ей жестами «люблю тебя», она радостно улыбается. Показываю ей свой подарок. У неё на глазах слёзы, и она что-то взволнованно шепчет мне. Не могу разобрать. На всякий случай улыбаюсь, потому как ясно, что это, по лицу видно «спасибо большое», ну а остальное неважно.

По лестнице в гостиную спускается папа — большой, надёжный, сильный. Он у меня инженер-проектировщик. Простой работяга был, всё сам, с низов. Помощником оператора спин-роботов⁽¹⁾ на стройке начинал. Блоки иногда на своём горбу таскал, когда робот ломался. Я им горжусь, но по его стопам не пойду. Буду солдатом Объеденной аэрокосмической корпорации. ОАКи классные. На Земле все парни и девушки на ОАКов вешаются. Одна из трёх крупных военных корпораций в Солнечной. Ну и загнулись бы мы без них давно. Нас бы уже давно эти повстанцы мерзкие раскатали по брёвнышку, или марсиане эти придурочные. Ну чего они не дают нам контроль над планетой, разорвали с нами контракт? Пусть тогда не обижаются, что ОАК объявила им войну от лица Правительства Объединенной Земли. Война, правда, уже четвертый год идёт, ни конца ни края, но кромсаем этих марсианских выползней как миленьких. Как говорит дядя Стив, «только жопы их склизкие от стен отдирать приходится». И не так уж много наших гибнет. Да и то сказать — наёмники, никто у нас в космический флот силком не тянет, не хочешь — не иди. Оставайся, придурок, без политических прав и без пенсии до конца своих дней и живи как знаешь. Все нормальные парни и девчонки отслужить в одной из трёх корпораций за честь почитают... Эх... Говорят, глухих туда не берут, чтоб мне треснуть...

Папа бьёт меня по плечу, дескать, пойдём. Неожиданно мамины мягкие руки ложатся мне на лицо, а на глаза плавно опускается киберповязка из черного венерианского шелка. А, ну да, точно. Аэротакси уже вызвали, небось. Сюрприз-сюрприз, в какой-то дешевый ресторанчик слетаем. Одни излишества, эти аэротакси тихоходные. В 2131 году-то. Когда вон, турбокары на гравигенераторах летают под семьсот километров в час по дорогам. И дешево, и быстро, глаз не успеваешь протереть — и уже на месте. Меня ведут, сажают куда-то, ну вот — через полчаса мы уже на месте. Меня выводят под руки, я ведь ничего не вижу, мы проходим куда-то, поднимаемся по фотонному эскалатору. Это я по движению ступней понял. Хм, здание, видимо, большое, в округе нашей, в третьем квартале Санты-Марии, нашего городка, таких нет. В Нью-Хьюстон, что ли, или даже в Нью-Остин заехали? Круто, круто. Что же это за сюрприз такой, мать его за ногу...

Повязку сдергивают с моих глаз, и сердце внезапно замирает. Передо мной стоит доктор в белом халате, а напротив — медицинская робоустановка, в центре её что-то виднеется. Неужели? Я оборачиваюсь к родителям, так и есть, стоят за спиной. Я отчаянно жестикулирую. Папа отчетливо говорит по слогам:

— Да, дорогой. Мы всё-таки накопили, нам было трудно, но мы сумели. Инфляция в Солнечной из-за войны, сам понимаешь. Двадцать штук отдать пришлось. Зато это новый киберпротез. Он вживляется пожизненно, и удалить его можно будет, только если его повредят взрывом. Скоро ты услышишь нас, сынок!

От радости я забываюсь и бросаюсь отцу на шею. Фу, как девчонка какая-то! Вовремя очнулся, сдержался и отпрянул. Отец с матерью вон как сияют. Ну что ж, вижу, как доктор меня приглашает, что-то говорит, но эй, я же не слышу без протеза пока, говори отчетливее, да помедленнее, чтобы я понял! Жестикулирую, родители переводят ему, а потом то, что он сказал, — мне. А, это он хочет, чтобы я внутрь этой жуткой штуки лёг? Ну и пожалуйста. Меня били, бросали об стену, совали в помойные ведра и унитазы, травили в столовой крысотравом, что мне эта твоя дурацкая робоустановка? Тьфу, плюнуть и растереть! Ложусь. А вон он что-то там опять лопочет, а рожа у него — вся такая хитрая и извиняющаяся, что прям не могу. Э, не-не, мы так не договаривались, не надо в руку шприцем, слышь, доктор, хуже тебе будет... о...как приятно... какие красивые розовые облака летают вокруг... Блин, чёртов доктор мне дурмана, что ли, вколол, во жуть-то, еще нариком стану. Ну вот, он что-то машет рукой, потом пальцы показывает и загибает. Раз... два... а, это отсчёт пошёл, щас вырублюсь и операцию проведут... три... ой, какой красивый зайчик розовый по потолочку бегает, тьфу, блин, что же за фигня такая мне видится... четыре...

Я проваливаюсь куда-то глубоко, глубже, чем в далеком детстве, когда поганцы-старшеклассники закинули меня в яму с бетоном на отцовской стройке.

1) Спин-роботы — роботы, умеющие выполнять множество разных задач одновременно, введены в эксплуатацию в 2090 году.

Вернуться к тексту