Необычный сосед (гет)

В Лэнгли день снова выдался пасмурным и дождливым, и над городом, не двигаясь, висели серые разодранные в клочья облака. Конечно, переезд можно было бы отложить и на завтра в надежде, что погода разгуляется, но Кэролайн чертовски надоели эти отсрочки; она решила всё взять в свои руки и пришла к Елене на два часа раньше, чем они договаривались. Всегда надежней, если сборы под личным контролем, а Елена пусть занимается документами и разными мелочами — вон, хоть свою бижутерию по сумкам рассуёт.

Сама Елена за утро извелась: её просто колотило при мысли о расставании с матерью. Ясно же, что мамочка переживает, нервничает не меньше её, просто не подаёт виду. Меньше всего хотелось расстраивать маму своим отъездом, и за последние три дня Елена успела дюжину раз обнять ее, сказать кучу нежных слов и пять раз передумать вообще куда-то уезжать.

Больше отступать было нельзя. Елена понимала, что сегодня они с Кэролайн уедут непременно, и теперь на ней лежала тяжкая ответственность — попрощаться с мамой и постараться сделать это без слез, лишних нервотрепок и картинных, полагающихся по случаю обниманий. Она спустилась на кухню. Оттуда вкусно потянуло запахом жареной курицы и тыквенного пирога. Все было таким привычным и... необходимым. Нужным и сегодня, и завтра, и потом...

"Просто представляй, будто это самый обычный день, и ничего важного не происходит. И без твоих слезливых причитаний мы обе на нервах", — то и дело повторяла про себя Елена, подходя к кухне.

— Детка, милая, поешь с нами, — голос матери был нежен и нарочито спокоен. — Нельзя же ехать на пустой желудок.

Они обе были там — и Дженна, и Кэролайн. Мать увлеченно листала газету и усиленно делала вид, что вот-вот должна наткнуться на какой-то сенсационный материал. На дочь она даже не взглянула, и Елена внезапно обострившимся чутьем любимого ребенка вдруг поняла, что мать боится. Боится начать уговаривать остаться, заплакать и просто встать в позу и никуда не отпускать от себя свою девочку. Кэролайн тоже не проявила к появлению подруги особого интереса, лишь слегка кивнула головой в знак приветствия. Эта самая голова всегда оставалась холодной и постоянно была занята чем-то с точки зрения Елены, важным и безотлагательным. Вот и сейчас Кэролайн задумчиво набирала в телефоне чей-то номер, видно, спешила оповестить знакомых о том, что они с Еленой уезжают.

Елена понимала, что она тоже должна взять себя в руки.

— Привет всем, мам, Кэр... — она даже не узнала свой не в меру бодрый голос. — Мамуль, ну, ты верна себе, опять полный стол вкусностей наготовила!

Кажется, её интонации вполне тянули на воодушевление. Елена коротко вздохнула и уселась рядом с подругой.

— Надо же как-то порадовать вас перед отъездом. Как доберешься, обязательно позвони, чтобы я знала, что с вами все в порядке. Ты уже вызвала такси? — Дженна, наконец, оторвалась от газеты, и в её голосе проскользнули привычные тревожные нотки.

— Да, вызвала. Они сказали, что приедут через час. Надеюсь, наши вещи поместятся в багажник, иначе придется вызывать еще одну машину, — стараясь казаться невозмутимой, ответила Елена, но обе — и она, и Дженна — знали, что это спокойствие — всего лишь фасад, за которым тщательно маскируется самая обычная тоска, какую испытывают перед расставанием все близкие люди.

Кэролайн же не обращала внимания на их разговор и продолжала быстро и ловко перебирать пальцами по сенсорному экрану. Сегодня она, как впрочем и всегда, выглядела великолепно. От Елены не ускользнуло ни чувство восторга, переполнявшее подругу, ни сладостное ожидание новой жизни. Кэролайн не мучили сомнения и опасения, напротив, она вся светилась от предвкушения.

«Она — молодец. Все правильно, всё так и должно быть. Ведь это такой серьезный этап в жизни каждого человека... Отдаление от близких — самый что ни на есть важный шаг на пути к самостоятельности», — Елена, как могла, подбадривала себя, но кого она пыталась обмануть? Радостные фанфары в голове не трубили, сердце не пело, в голове — ни единой правильной мысли, один сумбур, под ложечкой что-то больно прихватывает, а во рту сушь и горечь. Да, нужно когда-то покинуть родительское гнездо, попробовать пожить самостоятельно, но как жить без мамы, без её поддержки, помощи и самого простого утешения в трудную минуту? Невыносимый выбор...

Невеселые размышления Елены о настоящем и будущем прервал телефонный звонок. Она вздрогнула, и не столько от резких звуков мелодии, сколько от грубого тона Кэролайн.

«Ну, понятно... Опять её бывший донимает и, наверное, умоляет о встрече», — рассеянно подумала Елена, наблюдая за подругой.

— Нет, Тайлер. Нет, я не пойду с тобой. Ты что, не понял? Я сегодня уезжаю вместе с Еленой в другой город, и у меня нет времени на глупые свидания. Раньше надо было думать и просить прощения. И забудь мой номер, — почти басом гаркнула Кэролайн и бросила трубку.

Елена знала, что Кэр не впервые так бесцеремонно отшивает парней, но разве хоть кто-то вправе осуждать ее за то, что она манипулирует ими? Остается удивляться, почему Кэролайн с завидной регулярностью ухитрялась наступать на одни и те же грабли и, словно, пролитая на асфальт капля сиропа, привлекающая мух, то и дело притягивала к себе всяких мерзавцев, пользующихся её добротой. Хорошо еще, что от всех этих любовных перипетий у Кэр выработался иммунитет к душевным страданиям. Елена грустно думала о том, что на месте Кэролайн у неё сердце точно разорвалось бы.

Через несколько минут Елена закончила бессмысленно терзать вилкой содержимое тарелки и, поблагодарив маму за вкусный обед, направилась с подругой в комнату.

— Елена, это же так здорово! У нас будет своя квартира и никаких обязательств перед родителями, — щебетала Кэролайн, счастливо улыбаясь. — Мы будем жить вдвоем! Сможем водить домой мальчиков, когда захотим, и устраивать вечеринки... — она осеклась, заметив почти безучастную реакцию подруги. — Да что с тобой? Ты как будто совсем не рада?

Судя по нахмуренному и обеспокоенному виду Елены, это был риторический вопрос.

— Нет-нет, Кэр, все хорошо. Я просто... думала о том, как мы там все обставим, — бесцветным голосом ответила Елена, и ее губы тронула едва заметная улыбка.

— Ну, тут все просто. Постелем ламинат, обои выберем светло-синие или розовые с каким-нибудь красивым рисунком, хотя тут я еще полностью не определилась. На стены повесим много разных модных картинок и плакатов, чтобы наши будущие гости видели, что у хозяек квартиры неплохой вкус. В центре гостиной поставим большую плазму, а рядом уютный диван. Будем на нем вместе просиживать субботние вечера и поедать пиццу и вкусные чизкейки, — с восторгом размышляла вслух Кэролайн.

— А что будет со мной?

Но Кэр, похоже, не разделяла меланхоличного состояния подруги и продолжала витать в облаках.

— Посмотри на себя, Елена! Ты молода, интересна, а твоей красоте любая позавидует. Найдешь, наконец, себе парня и... Да позволь же себе стать счастливой, в конце концов! У нас начинается новая жизнь! — радостно воскликнула она.

Елена ничего не ответила, просто подперла одной рукой подбородок и задумчиво смотрела на минутную стрелку, едва ползущую к заветной цифре. Да, сейчас ей казалось, что время тянется невыносимо медленно. Так, наверное, и должно быть, когда ожидаешь чего-то слишком долго.

Через окно донесся шум мотора.

— Такси, — сказала Кэролайн, подходя к окну. — Пойдем.

Елена, все еще погружённая в невеселые мысли, встала с кровати и медленно поплелась за подругой. Мама предложила помочь с багажом, но девушки принялись убеждать её, что справятся сами, к тому же здоровье у Дженны и без того было некрепкое, не хватало еще ей надорваться.

Мама — такая одинокая и беззащитная — стояла на крыльце и не отрывала от девчонок грустных глаз. Елена едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. А мелкий дождик словно плакал вместе с её сердцем, безостановочно накрапывая с самой ночи.

«Держись, не вздумай нюни распустить, не вздумай!" — приказывала себе Елена, но разве можно удержаться, если видишь мамочку в последний раз перед долгой разлукой. Она ринулась к Дженне и обняла её крепко-крепко, будто в последний раз. Кто знает, когда им снова придется встретиться. Через месяц, через два, через год? От неизвестности на душе Елены стало еще тяжелее.

— Я приеду, как только смогу, детка! Скоро мне должны дать отпуск. Не скучай без меня, я буду звонить тебе каждый день, — пообещала Дженна и крепко обняла дочь.

Кэролайн стояла возле машины, не желая вмешиваться в семейную идиллию. Водитель, тем временем, помог уложить вещи в багажник.

— Пора ехать, пока мы совсем не промокли, — Кэр уже начала дрожать от холода, переминаясь с ноги на ногу, но тон её не допускал возражений.

Елена села в машину и еще раз помахала матери рукой. Рядом с ней на заднем сиденье примостилась Кэролайн.

— Куда едем? — спросил водитель.

— В Мистик Фоллс, — в унисон ответили подруги, и машина тронулась с места.