New Circle of Life (джен)

Всё происходило именно в этот солнечный день. День как день. Ничто не предвещало беды, но кто мог знать, что сегодня начнётся чёрная полоса в жизни королевства Муфасы? Беда — как лев-аутсайдер, приходит внезапно. События развивались быстро и по плану, как и желал Шрам, коварный брат Муфасы. Он был уверен, что свидетелей нет и быть не может — этот план он готовил уже давно. Ему было на кого положиться.

Из ущелья, пересекавшего обширные владения Муфасы, доносился странный гул, а над самим ущельем поднимались в воздух клубы пыли. Со Скалы Предков можно было заметить лишь тёмное облако, а рядом с ущельем дрожала земля, подпрыгивали мелкие камушки и тряслись редкие мелкие кустарники. Тому, кто мог бы всё это наблюдать, стало бы понятно, что это именно за звук и откуда поднималась клубами рыже-бурая пыль. С огромного пастбища в ущелье быстро стекало, словно поток грязной воды, стадо антилоп. А там в это время разворачивалась настоящая драма. Огромное стадо рогатых животных оббегало маленькое деревце, в результате чего оно было похоже на камень, который обтекала разбухшая в половодье река. На этом деревце застыл в ужасе маленький львёнок, отчаянно цепляясь лапками за дрожавшую от грохота копыт массу. Среди грохота раздался отчаянный рёв:

— Держись, Симба! Я иду!

Львёнок, чьи глаза были расширены в безумном страхе, обернулся на звук. Но ничего не было видно в плотной завесе пыли, только мелькали по бокам дерева мчащиеся антилопы. Поднятый стадом ветер трепал шерсть львёнка, пыль порошила глаза. В ожидании обладателя голоса малыш лишь крепче вцепился в деревце, сгорбившись и зажмурившись. Через мгновение от выступа отделилась крупная светлая фигура и через несколько минут показалась уже внизу. Это и был король Муфаса, который примчался сюда спасать именно этого львёнка — своего сына Симбу, своего наследника.

Грохот копыт бегущего стада, слившийся в невообразимый гул, заглушил крик Муфасы. Симба в ожидании отца приоткрыл один глаз и увидел недалеко от себя большое светлое пятно. Через несколько мгновений одна из антилоп врезалась в дерево. Раздался треск, затем отчаянный вопль львёнка — Симба по инерции подлетел в воздух. Маленькое тельце, крутясь и извиваясь, описало в воздухе дугу, затем стало неуклонно падать на землю. Видя это, Муфаса в несколько рывков преодолел разделявшее его и сынишку расстояние и, подпрыгнув, схватил Симбу пастью. Крепко, но осторожно сжимая львёнка, он устремился было обратно к каменной стене, но тут Муфасу сбил на землю мощный удар.

Симба вылетел из пасти отца и откатился в сторону. Львёнок, оказавшись в пределах досягаемости, сжался от ужаса, каждую секунду ожидая страшную смерть под копытами антилоп. Любая из них могла наступить на него, пнуть, раздавить, смертельно изувечить. Еле слышный в этой какофонии, вырвался из маленькой пасти писк — Симба звал отца. Муфаса потряс головой и осмотрелся по сторонам в поисках сына. Глаза слезились от боли, сухая земля гудела и дрожала под ним. «Нет!» — мелькнуло в голове, но тут он увидел светлое пятнышко посреди клубов пыли и прочего хаоса и метнулся туда. Вновь ухватив сына за загривок, Муфаса чудом проскользнул к стене ущелья и прижался к нему боком. Опустив сына наземь, он прикрыл его своей огромной лапой.

— Ты цел? — прокричал Муфаса, наклонившись к нему.

Симба что-то прокричал, но отец не услышал из-за громкого мычания антилоп.

Всё это время сверху за мечущимся Муфасой наблюдали два горящих и больших зелёных глаза, которые принадлежали его единокровному брату Шраму. Худощавый лев с рыже-коричневой шерстью и красивой иссиня-чёрной гривой внимательно следил за братом и племянником, ожидая нужного момента. Пока гиены сделали всё правильно, только старший брат и его сын чудом ещё живы. Каждый удар сердца Шрама приближал развязку, но он сам опасался её отдаления. Хотя, если что, он всегда может вмешаться сам…

— Потерпи, малыш, сейчас выберемся!

Снова ухватив Симбу за шкирку, Муфаса собрался с силами и быстро пробежал сквозь тёмный, стремительно несущийся поток. До этого Муфаса увидел небольшой выступ на другой стороне ущелья, на который он мог бы взобраться вместе с сыном. Оказавшись там, Муфаса поднял Симбу на край выступа. Там львёнок находился пусть и не в полной, но всё же в безопасности. Но едва Король оставил сына, как быстро исчез среди бушующего потока. Раздался короткий рёв боли, и стадо поглотило Муфасу.

— Папа! — выкрикнул львёнок, дрожа от ужаса.

Конечно, ответа не последовало! Встревоженный взгляд Симбы метался по сторонам, пытаясь выхватить что-либо из творящегося безумия. Вдруг мелькнёт огромное светлое пятно, и самый близкий ему лев окажется перед ним. Но отца всё не было… Время улетало со стремительным биением маленького сердечка…

И вдруг…

Это случилось! С громким рычанием Муфаса возник посреди бегущего стада и, выпрыгнув, уцепился мощными лапами за каменную стену. Симба подпрыгнул от радости и стал следить за Муфасой, который тем временем карабкался по стене ущелья вверх. Но с каждым мгновением Королю было всё сложнее подниматься по каменной вертикали. Когти могучих лап с силой цеплялись за тёмно-коричневую твердь, вниз падали мелкие камушки. А до края обрыва оставалось немного. Наверху сидел Шрам и внимательно следил за усилиями Муфасы. Тот уже из последних сил карабкался по отвесной стене. В любой момент он мог сорваться и упасть с большой высоты прямо под копыта антилоп. Шрам не без страха смотрел на брата, на щеке которого темнели несколько ссадин, а правая передняя лапа была рассечена ударом.

— Шрам! — в отчаянии взмолился измученный подъёмом Муфаса, с мольбой глядя на брата. — Брат! Помоги!

Несколько мгновений черногривый лев сидел, даже не пошевелившись. Помочь? Какое бесполезное слово! Помочь с другой целью. С этой мыслью Шрам резко впился когтями передних лап в передние лапы брата, уже приблизившиеся к самому верху обрыва.

Муфаса взревел от резкой боли, но приготовился к тому, что брат его сейчас вытащит. Но что-то было не так — когти Муфасы ещё соскользнули вниз. Вдруг он всё понял, едва увидев взгляд горящих ненавистью зелёных глаз Шрама. В них не было ни блеска тревоги. Только торжество и предвкушение победы. Шрам, приблизив к Муфасе свою морду, украшенную шрамом, пересекавшим левый глаз, и злобно прошипел:

— Да здравствует Король!

Вслед за этими словами последовало резкое движение — и несчастный Муфаса полетел вниз, прямо в несущееся под ним стадо. Тело его страшно изгибалось в воздухе, густая грива обвила голову, а воздух сверлил дикий рёв падающего Короля, смешиваясь с отчаянным криком находившегося внизу Симбы:

— НЕ-Е-Е-ЕТ!!!

Шрам не услышал звука упавшего тела. Лишь крик звучал в собственных ушах. Но этого было достаточно. И Шрам медленно улыбнулся, но это была улыбка жестокости победителя. Он увидел, как Муфаса исчез посреди антилоп.

…Еще долго в воздухе летала пыль, постепенно оседая на дно ущелья. Симба осторожно спустился вниз, когда стадо уже пробежало. Львёнок встревоженно оглядывался по сторонам, готовый в случае опасности снова бежать, и изредка кашлял от пыли. В его голове стучала лишь одна мысль — отец!

— Папа! — позвал Симба, вглядываясь в завешенный пылью воздух.

Ответа не последовало. Сзади раздался громкий звук, Симба резко обернулся и увидел отставшую от стада антилопу. Животное резво проскакало по дну ущелья и вскоре исчезло в пыли. Но Симбе сейчас было не до этого — проследив за бегом антилопы, он увидел то, что его тревожило больше всего на свете.

— Папа!

Симба с радостным вскриком побежал к огромной фигуре, неподвижно лежавшей на земле. В нескольких метрах от Муфасы Симба остановился и присмотрелся к нему. Радостная улыбка львёнка постепенно сменилась выражением недоумения — огромный лев лежал совершенно неподвижно, глаза его были закрыты.

— Папа! — ближе подошёл к отцу Симба, затем начал толкать его лапками. — Пап, вставай

Никакой реакции.

— Ну, вставай же! — тормошил Симба не подававшего признаков жизни Муфасу. — Идём домой!

Львёнок быстро оббежал крупную голову Муфасы и, ухватив за ухо, потянул на себя. Голова льва лишь безжизненно откинулась. Ещё несколько мгновений Симба смотрел на недвижимого отца — и понял, что произошло непоправимое.

— Эй! — Тоненький панический голос львёнка разнёсся по ущелью. Эхо несколько раз печально подхватило этот звук.

— Кто-нибудь! — Львёнок отбежал от отца и осмотрелся — не идёт ли кто на помощь? Но лишь подхватывало панический крик эхо, равнодушно передразнивая Симбу.

— Помогите! — уже безнадёжно прошептал львёнок. Из глаз потекли слёзы. Он понял, что его папа уже не встанет. Больше его некому защитить, некому с ним играть и учить…

Симба, всхлипывая, подошёл к телу отца и подлез под его огромную лапу. На малыша всё тяжелее наваливалось понимание случившегося. Мир разом раскрошился на осколки, и в голове билось острое — это из-за тебя! Симба прятался под ещё тёплой отцовской лапой, будто защищаясь от наваливающегося чувства вины. Не окажись он здесь, отец бы не пришёл сюда. Ну, хоть какая-нибудь надежда!

Со стороны было похоже, что Муфаса спит, обняв маленького сына, и только Симба знал, что на самом деле произошло с отцом. Только он и тот, чьи очертания стали появляться из пыли.

— Симба… — послышался тихий голос дяди.

Львёнок высунулся из-под могучей лапы отца. Глаза его были полны слёз.

— Что ты наделал? — театральным шёпотом спросил Шрам.

— Там… там было стадо… Он… спасал меня… Я… я не хотел этого! — всхлипывая, зачастил Симба. Слёзы пролились рядом с телом Муфасы.

— Нет, нет! — с фальшивым сочувствием произнёс дядя. — Конечно же, никто этого не хотел! Но — Король умер.

Последние два слова ударили львёнка по голове, словно камень. Нет, не может быть… Слабые зачатки надежды мгновенно увяли.

— А если бы не ты, — продолжал Шрам, — он сейчас был бы жив.

Слова могут бить сильнее камней, царапать больнее когтей. Ум маленького Симбы прощупывал услышанное. Да, всё так и есть. Да, из-за Симбы Муфаса оказался здесь. И расстался с жизнью — тоже.

— Что же мне делать? — всхлипнул Симба.

— Бежать, Симба! — прорычал Шрам. — Беги — и никогда не возвращайся!

По-прежнему всхлипывая, львёнок зигзагами побежал по дну ущелья. Шрам равнодушно следил за убегавшим племянником. Очень быстро он растворился в пыльном тумане, всхлипывания затихли. Тут сзади к нему подошли три гиены, им Шрам и отдал приказ. Всего одно слово:

— Убить!

С рычанием тройка гиен сорвалась с места и устремилась за Симбой. А Шрам удовлетворённо выдохнул. Главные проблемы решились, а до Симбы теперь не было никакого дела, как и любви к нему с его рождения. Шрам опять вздохнул с фальшивым сочувствием и посмотрел на изувеченное тело брата.

— Видишь, Муфаса — побеждает не сильнейший, а умный. Думаю, ты это усвоил, — тихо и со злостью произнёс черногривый лев. — Я тебе и раньше говорил это. Радостной тебе встречи с сыном!

Вскоре вернулись Банзай, Эд и Шензи с сообщением о том, что они расправились с Симбой. Всё это время Шрам, наслаждаясь своей победой, с плохо скрываемым торжеством смотрел на брата. На слова гиен лишь коротко кивнул и велел:

— Идёмте на Скалу. Шензи, зови гиен.

Гиены пошли вслед за львом. Наверху Шензи помчалась в другую сторону. Едва они оказались недалеко от ущелья, как медленно и тяжело расширилась в неглубоком вдохе массивная грудь Муфасы. Пыльный воздух рассёк тихий стон… Вскоре над Прайдлендом Муфасы нависла огромная серая туча. С неба хлынул ливень, и львицы, узнавшие о случившемся от Шрама, говорили одно и то же — даже природа, казалось, оплакивала Муфасу. По дну ущелья текли ручьи, косые струи дождя падали на массивное тело льва. В чувство Муфаса больше не приходил. Но по-прежнему в его широкой груди билось сердце, отказываясь останавливаться, и он очень слабо дышал, но дышал назло судьбе.