Джинотом и петля времени (джен)

Конопатая девочка с яркими рыжими волосами, больше похожими на медную проволоку, задумчиво разглядывала в зеркале свое отражение. Затем подышала на стекло, чтобы потом нарисовать несколько скандинавских рун.

Ну что ж — все вроде прошло неплохо. Конечно, планировалось, что тело этой девчонки умрет, а он, Том, получит свое собственное тело. Если бы не вмешался Поттер, все вышло бы легко и просто. Но по каким-то причинам ритуал оказался нарушен, и вместо собственного тела его занесло в тело этой одиннадцатилетней дурочки. Хотя по всем параметрам этого не должно было случиться.

Но случилось. И это требовалось обдумать. Со временем.

Сейчас первоочередная задача — понять, как ему действовать дальше. Ясно, что несколько дней необходимо входить в эту роль. Просто удивительно, что Дамблдор ничего такого не обнаружил, обследуя тело пострадавшей девчонки. Впрочем, Том еще тогда был не в силах что-либо осознавать, медленно поглощая и переваривая волю и видоизменяя сознание малышки. Только сегодня он, наконец, получил полный контроль над телом.

Несколько дней. А потом нужно бросить всю эту семью к черту. Его с ними ничего не связывает.

И искать способ сменить тело на прежнее.

Подойдет ли ему палочка этой девчонки? У палочек порой мерзкий характер, реагирующий не только на тело, но и на душу владельца.

Мягкая девичья рука подняла палочку и направила ее на свое отражение. Синие искры, брызнувшие из палочки, показывали, что этот волшебный предмет признал в нем хозяина… хозяйку.

Дверь без стука распахнулась, но девочка даже не повернулась.

— Джинни! Мама зовет ужинать! — крикнул рыжий парень. Покопавшись в памяти приобретенного тела, Том вспомнил имя — Рон.

Резко развернувшись, Том выкрикнул заклинание:

— Империо!

Глаза парня остекленели и приняли мечтательное выражение. Но при этом что-то странное стало происходить и с самим Томом: перед ним все поплыло, глаза заволокло густым туманом. Откуда-то появилась дикая головная боль, словно его рассекли надвое и заставили каждую половинку жить и чувствовать отдельно. Когда же головная боль рассеялась, он снова увидел в том же зеркале конопатую девочку с яркими рыжими волосами.

Что за чертовщина?

Почему палочка не у него в руках, а снова на полке? И куда подевалась жертва Империуса?

Дверь позади него была закрыта.

«Безумно хочется чаю». — промелькнула мысль. Промелькнула и исчезла.

Дверь снова распахнулась, и уже знакомый парень прокричал:

— Джинни! Мама зовет ужинать!

Это нахал начал Тома раздражать. Почему он вообще врывается в комнату девочки? Вдруг он… она не одета?

Схватив палочку, Том снова выкрикнул заклинание:

— Империо!

Все повторилось по второму разу: окружающее пространство резко поплыло, заволокло туманом, и накатилась уже знакомая боль.

Снова зеркало и рыжая физиономия в нем.

Так. Спокойно! Спокойно! Не нервничай, Том. Ты не зря учился на Слизерине и сумеешь понять, что происходит. Но как же бесит этот Рон. Мало ли чем он — или его нынешнее тело — занято. Может, он не одет, а этот гадкий рыжий нахал будет врываться сюда без спроса каждый раз? Он все-таки девочка!

Стоп! Стоп!! Что за ерунда приходит ему в голову? Он парень, был парнем и им останется. Просто сейчас, по непонятным причинам оказался в этом глупом теле. И не время сейчас мыслить по-девчоночьи.

«Чаю бы сейчас. С печеньицем».

Тьфу ты, пропасть!

— Джинни! Мама зовет ужинать!

Ладно. Поиграем в эти игры.

— Рон! Не смей врываться в мою комнату!

Рон ускакал вниз.

— Джинни! — сказал Том своему отражению. И, неожиданно для себя, добавил длинное непечатное ругательство, совершенно не соответствующее ни внешнему виду своего нового тела, ни своим внутренним установкам. Факультет Слизерин — это выдержка, вежливость и яд в стакане. А не грозные ругательства и глупое махание палочками.

Зеркало промолчало.

«Оно было зачаровано, чтобы не мешать своей болтовней», — мелькнула очередная мысль в голове Тома.

Ну и бред — кому могло понадобиться сперва приобретать говорящее зеркало, а потом накладывать на него Силенцио? Мысленно ниспослав проклятье на подобных глупцов, Том уже было вознамерился спуститься вниз и начать играть роль «благонравной сестры и дочери». Но вместо этого он тряхнул головой, шмыгнул носом и чуть оттопырил нижнюю губу. Выражение лица стало плаксивым.

Зачем он это сделал? Только затем, чтобы толстая неряха ничего не заподозрила?

Стоп, стоп, стоп. Стоп!

Какая еще толстая неряха?

Хочешь обмануть по настоящему — живи и действуй, как если бы все было по-настоящему. Никакая не «толстая неряха» а «мама». Мамочка… Да, так лучше. Будем притворяться, что мы ее любим. Пока он не поймет, что за ерунда тут творится.

Слава богу, странное состояние больше не повторилось. Придется менять приоритеты и понять, чем все это вызвано. Очень похоже на эффекты, связанные с Омутом Памяти. Но более реальные. И более… болезненные.

Настроенный четко сыграть роль «пай-девочки», пока не разберется с происходящей чертовщиной, Том спустился по лестнице вниз. И, шокированный увиденным, остановился на входе в кухню.

Все семейство уже собралось за обеденным столом — ждали только Джинни.

Вы когда-нибудь видели, чтобы в одном и том же месте обреталось сразу две реальности? Вот и Том никогда такого раньше не видел. Место одно и то же. Люди вроде одни и те же. А реальность, тем не менее, — разная.

В одной реальности перед его глазами встала достаточно чистая кухня. Пусть даже и бедная, но можно было заметить, что за ней старались ухаживать. Стол, скатерть, столовые приборы, чистые тарелки. Кастрюля с ароматным варевом (от которого у тела Джинни потекли слюнки). Рыжее семейство в полном сборе. Одеты вполне опрятно — и даже руки вымыты. Мальчишки балуются, как всегда, подкалывают друг друга, но вполне добродушно. Мама всего семейства (ах, да — Молли же!). Не то чтобы толстая — просто женщина в теле (после стольких родов и располнеть не грех). Аккуратная, по-своему строгая. Но чувствуется ее забота о членах семьи. Да и одеты все хоть и небогато, но чисто.

И другая реальность, параллельно совмещенная с первой, но являющаяся не менее самостоятельной. Грязь на кухне, мусор на полу. Горы грязной посуды в мойке. Ободранные обои на стенах (а кое-где и разрисованные). На столе вместо скатерти брошена какая-то грязная то ли клеенка, то простыня. На простыне этой перед каждым выставлены едва мытые с прошлого раза тарелки. Столовых приборов как-то тоже почти не наблюдалось, словно обитатели дома все ели руками. Та же самая кастрюля с варевом вызывала не желание быстрее поесть, а скорее рвотные позывы: испачканная в саже, с полуотломанной ручкой и содержимым непонятного красно-коричневого вида.

Семейство, сидящее за столом, в этой реальности выглядело как опустившиеся бездомные бродяги: грязная засаленная одежда (местами с дырками), какие-то лохмотья. Рыжие волосы спутались так, словно их не мыли несколько месяцев. Мать семейства, выглядящая толстой и неопрятной женщиной с неприятным красным лицом (много пьет, что ли?), набрасывала затрапезного вида поварешкой содержимое кастрюли по тарелкам. Во главе стола сидел отец этого семейства. Тоже рыжий, с залысинами, одетый в сильно поношенную мантию, с заплатками.

Увиденное настолько потрясло Тома, что он обессилено опустился на пол. Да что же тут творится-то? Это точно реальный мир? Какой из этих миров реальнее? Может у него начались галлюцинации, видения?

— Джинни, детка, как ты? — Молли подошла (подскочила?) к девочке. Приближение одного и того же существа в разных реальностях, которое хотело дотронуться до Тома, желая помочь, вызвало у того панику.

— Нет, нет… Не трогайте меня!! — Том вскочил, собираясь рвануть наверх, в «свою» комнату.

Снова все поплыло и заволокло густым туманом. Но это было даже лучше, чем видеть двойную реальность одновременно, не понимая, как на это реагировать. Накатившаяся головная боль никак не хотела проходить, а перед глазами то и дело вставали картины произошедшего.

Все это было очень странно. И совершенно непонятно. Сперва появление не в том теле. Затем необъяснимые возвращения одних и тех же моментов. В реальности невозможно такое. Может, дух его засадили в какой-нибудь продвинутый «Омут Памяти» и ведут к какому-то определенному результату? Или же это неизвестные последствия ритуала, связанного с созданием крестража? В любом случае, получается, что он заперт в этой странной и местами абсурдной псевдо-реальности.

Том очнулся, стоя на входе в кухню.

С ужасом посмотрел перед собой. Нет — вроде пронесло на этот раз.

Осталась только одна реальность. Конечно, он предпочел бы другую — более теплую и дружественную — добрячков легче разводить и обманывать. Но уж лучше одна, чем две, или вообще никакой.

Он сел на свое место и опустил глаза. Продолжаем игру «Скромная девочка, заслуживает доверия». Любит маму, папу и братьев.

— Мамочка, папочка. Как я рада вас видеть. А что у нас на ужин? — заставила себя девочка произнести слова, обращаясь к грязной и безразмерной толстухе, словно к родной матери. Школа дома Слизерина не забывается!

Перед Томом снова все поплыло и заволокло туманом. Чертова головная боль чуть не заставила его закричать.

И вот опять он за столом и семейство внимательно смотрит на него.

Что же случилось? Игра же была правильной. Он должен сыграть «любимую доченьку». Так почему его вдруг вернуло на начало застолья?

Неизвестно откуда наплыло ощущение отвращения. Причем отвращение он испытывал к своей новой «семье». Нет, конечно, он не испытывал восторга от их соседства, особенно если учесть неудачную сторону второй реальности. Они ему просто чужие. Но играть-то надо?!

Тем не менее, ощущение отвращения продолжало действовать, мешая сосредоточиться на предполагающейся роли.

«Видеть эти физиономии просто нет никаких сил. Семья…» — промелькнула очередная глупая мысль.

— Джинни, детка, как ты? — сочувственно спросила Молли. Не мать, конечно. Но мать этого тела. И это надо учитывать, чтобы не проколоться. Свою родную мать Меропу, Том конечно же, не помнил. Но простить ей приют, страхи и лишения не мог. Единственной ее заслугой, как он полагал, было то, что она являлась потомком самого Салазара Слизерина.

— Все хорошо, — тихо ответил Том. — Я просто устала за день.

Ситуация пока не откатывалась. Значит, он делает все правильно. Но почему? Ведь гораздо логичнее исполнять роль любящей дочери, чем ненавидящего своих родных существа. Второе, конечно, Тому проще сыграть. Но сама ситуация выглядела абсурдной. Что же все-таки происходит? Может быть, он должен сыграть определенную роль, отведенную ему неизвестным кукловодом?

Толстуха тяжело вздохнула и поставила перед ним тарелку с тушеными овощами и мясом. Все разварено до непонятной консистенции. Плавают ошметки каких-то трав.

Он все-таки отыскал рядом с тарелкой подобие ложки и начал есть. Почему-то с нормальными столовыми приборами в этой реальности была напряженка. Даже та ложка, которой он ел, оказалась погнутой.

По кухне разнеслось дружное чавканье. Кто-то, проглотив очередной кусок, сделал отрыжку.

На Тома нахлынуло неожиданное ощущение омерзения: Рон тащил в рот все, до чего мог дотянуться.

И тут на него снова навалилось раздвоенности реальности — Рон одновременно жрал, словно ему никогда не давали нормальную еду, и в то же самое время просто быстро ел свой ужин, набегавшись и проголодавшись за весь день. Молли (которая в чистой реальности) сделала замечание, от которого Рон покраснел. В грязной реальности она подошла и просто дала ему подзатыльник.

«Ненавижу рыжих! Особенно эту семейку!» — снова мелькнула чья-то мысль в голове Тома. Он не успел уловить, чья, но мог поклясться, что не его. В конце концов, он не так долго их знает, чтобы начать ненавидеть по-настоящему. Будь это настоящая реальность — просто устроил бы всем несчастный случай и ушел бы куда глаза глядят. Но с этими болезненными откатами данный выход из ситуации представлялся невозможным.

В обоих реальностях глава семейства (Артур?) неожиданно закончил ужин и обратился к присутствующим. У Тома снова разболелась голова, так как он опять начал воспринимать сдвоенную реальность, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать.

В реальности номер один происходило следующее:

Артур Уизли произнес речь:

— У меня для вас есть одна приятная новость, и я хотел бы ею поделиться. Готовы? Уж так получилось, что я выиграл главный приз «Ежедневного пророка».

— Ух ты! — загалдели близнецы. — А папка-то у нас молодец!

— Отец, а сколько составляет выигрыш? — спросил Перси

— Семьсот галлеонов.

За столом прозвучал радостный вопль! Близнецы принялись дудеть и свистеть, всем своим видом выражая радость от полученной новости. Перси показал большой палец. Рон радостно подскочил и принялся прыгать на одной ножке.

Всех утихомирила Молли, напомнив, что они за обеденным столом, а не в парке развлечений. И стоило бы дослушать до конца, что скажет отец.

— И у нас с мамой есть идеи, куда их можно потратить, — продолжил Артур. — Обсудим все вместе?

Реальность номер два была суше и короче:

— Так, — сказал Артур, — дети, слушайте внимательно. Так получилось, что я выиграл главный приз «Ежедневного пророка». Семьсот галлеонов.

Над столом повисла оглушительная тишина. У близнецов моментально загорелись глаза, а Рон замер с открытым ртом, из которого выпала непережёванная еда. Мать семейства лучилась довольством, а ее супруг обвел всех присутствующих счастливым взглядом.

Тома чуть не вырвало от произошедшего во второй реальности. Глядя на этого Артура, он не мог понять, как тот вообще сумел найти работу в министерстве и удержаться там. Кто доверил ответственную работу типу, который не способен ухаживать за своим собственным видом? Мантия помятая, грязная. Как пришел с работы — даже не сменил ее (и уже заляпал). На локтях видны дырки и заплатки. Цвет мантии уже и не разберешь — лоснящаяся какая-то (то ли от жира, то ли от пота). И жадность! Она прямо фонтанировала в глазах главы семейства. Даже без всякой легилименции можно было прочитать желание скрыть выигрыш, если бы это было возможно.

«Тоже мне, чиновник из министерства магии!» — опять промелькнула сторонняя мысль. — «Небось и взятки берет, не стесняясь»

И вообще, это какая-то неправильная семья! И они делают неправильные и нелогичные вещи. На контрасте это было как-то особенно заметно. Может, так и было задумано?

Реальность номер один:

— Завтра приезжает Чарли. И мы предлагаем всем вместе поехать в Египет. Согласны?

— Ур-ра-а!!! — раздался дружный громкий вопль за столом.

Реальность номер два:

— Завтра приезжает Чарли, и мы все вместе поедем в Египет, навестим Билла.

Близнецы на мгновение поморщились. Перси со вздохом взглянул на свою старую мантию.

Том вернулся к своей тарелке. Ему нужно все это хорошенько обдумать. И прежде всего — почему он одновременно видит столь разные реальности? Какая реальность реальнее? Почему более абсурдная реальность все время оказывается «правильной»? Как ему реагировать на такое?

— Джинни, детка, может быть, ты посидишь в саду? — заботливо спросила миссис Уизли, когда ужин закончился.

— Хорошо, мамочка. Спасибо за ужин — все было очень вкусно. — Том продолжал следовать выбранной стратегии, хотя его явно подмывало скорее сбежать наверх.

Туман, резь в глазах и очередная порция боли показали ему, что он снова «поступил неправильно».

Тьфу ты, пропасть!

— Нет, — Том решил на этот раз не искушать неведомую судьбу, — мне лучше будет у себя.