Сталь и серебро (гет)

Ривенделл, два дня спустя

— Владыка, — Тауриэль сжимает в кармане черный камешек. — Орки у южной границы. Вероятно, пришли со стороны Дол Гулдура.

— Сколько их было? — король эльфов смотрит в пол.

— Семь.

— Откуда они здесь?

— Если вы слышали о том, что произошло в Эреборе...

— Мертвы? — резко выдыхает король.

— Мертвы. Мы убили пятерых.

— А остальных? — Трандуил наконец поднял глаза.

— Остальных убил Скафти, гном Железных холмов.

— Кто?

— Так он себя называет. Скафти, внук Нара, гном Железной холмов, убийца Болдога.

Тауриэль заметила, что у Трандуила дернулся глаз.

— Как много титулов. Не хватает только Король-под-Горой, — язвительно заметил эльф.

— Король-под-Горой мертв, — холодно ответила Тауриэль. — Род Дурина пал. Пал навсегда.

* * *

Железные холмы

Перепрыгивая через две ступеньки, Сигни спустилась к конюшням. Без тяжелой косы спине было непривычно легко.

Она затянула короткие волосы тонкой тряпкой, как всегда делал Скафти, и поправила топор на поясе.

— Ну вот и прекрасно, — сказала она, надевая седло на пони брата. — Но, поехали!

Громкий хруст заставил Сигни остановиться. Она опустила поводья и, тревожно вглядываясь в темноту, спросила:

— Кто здесь?

Шумно дышали пони, пахло травой и лошадьми. Сигни нутром чувствовала: этот хруст — от человека, будто чей-то сапог наступил на сено.

— Кто здесь? — переспросила она, стараясь, чтобы голос звучал низко.

— Род… Дурина…. Пал навсегда.

— Ове, это ты? Ове?

Сигни различила силуэт старого гнома. Ове стоял, покачиваясь из стороны в сторону. Ночной свет полоснул его по лицу, и Сигни увидела глаза с закатившимися зрачками — белые и круглые, как две луны.

— Род Дурина пал навсегда, — повторил Ове.

Сигни вцепилась в поводья, чувствуя, как по спине капля за каплей катится липкий пот.

— Род Дурина пал, — прошамкал Ове беззубым ртом, — но могила короля пуста.

— Какая… могила? — тихо спросила Сигни.

Ове сделал несколько шагов и вдруг вцепился Сигни в руку, расцарапав ее до крови. Белые глаза уставились в стену.

— Могила короля пуста, в могиле никто не лежит, — зашептал Ове, — Королю нужна защита гнома Железных холмов! Наш дом наполнится кровью! Кровью! Кровью! Везде кровь! Кровь течет по мечу Короля-под-Горой! Все умрут, все!

Сигни дернулась и наконец высвободила ладонь из цепких пальцев Ове. Старик моргнул и затих.

— Ове? — Сигни легонько потрясла его за плечо. — Ове?

Гном открыл глаза.

— Скафти? — прошамкал он, вглядываясь в лицо Сигни. — На дежурство?

Сигни отшатнулась, посмотрела Ове в глаза. Нормальные. Зрачки на месте.

— Ове, что это? Могила короля пуста? Везде кровь?

— Какая кровь? — хрипнул Ове. — Не болтай чего ни попадя, сынок, еще беду накличешь.

И, хлопнув пони по черному боку, он поковылял к выходу.

Сигни припустила во весь опор. Рука, расцарапанная Ове, саднила. А от сказанных слов к душе словно привязали огромный камень. И как Сигни ни пыталась избавиться от него, он не исчезал.

* * *

— Долго ждать тебя, безбородый? — фыркнул Наин. — Ты чего испуганный такой? Будто орка увидел.

— Отвали, — буркнула Сигни, слезая с пони. — Не твое дело.

— Топорик у сестренки свистнул? — заметил Наин. — Ладно, пошли.

— Куда?

— Скафти, ты пьян что ли. Вдоль границы пошли.

Они привязали лошадей и побрели по тропинке. Лес шелестел неприветливо, глухо.

Наин нес фонарь. Желтый свет блуждал на черных еловых ветвях, под ногами хрустели сухие листья. Где-то вдалеке ухнула сова, и Сигни с непривычки подпрыгнула.

— Точно перебрал, — покачал головой Наин. — Ты поговорил с сестрой? Пойдет она за меня?

— М-м-м, — промычала Сигни.

Вот у Скафти с Наином, значит, какие договоренности.

— Она у тебя горячая, — одобрительно кашлянул Наин. — Ты прости за сегодня, ну ты понимаешь, не дело это — когда девки лезут. Она на дежурства у тебя так и просится?

— Бывает, — хрипнула Сигни в ответ. Черт, как же изобразить голос Скафти?

— Болеешь что ли? — Наин скосил глаза. — Так вот, ну какое Сигни дежурство? Ну вот что она будет делать, если орки придут? Ну ты и я — сильные мужчины, мы сразу дадим отпор, если что.

Вдалеке запела ночная птица и ветка хрустнула — тревожно как-то.

— Наин. Наин, что это?

— Что? — отмахнулся Наин, — Что — что! Зайцы! Так вот, мы-то сразу дадим отпор врагу, нас этому с детства учили. Как гоблинов убивать, орков. Вон у эльфов бабы воюют — да это вообще смех. Вот ты на Битве был — скажи, хоть одна баба там помогла чем-нибудь?

Ветка хрустнула еще раз, громче.

— Скафти, ты слушаешь? Отвечать будешь?

Вдруг все осветилось. Желто-красные языки пламени заплясали на деревьях и земле.

Наин не дождался ответа — острый меч пронзил ему глотку, и кровь брызнула Сигни прямо на лицо. Время будто замедлилось. Сигни беспомощно смотрела, как выступают из темноты орки — огромные, сильные, скалящиеся.

Орк, шедший в центре, выставил вперед руку. В ней болталась отрезанная голова — волосы намотаны на длинную орочью руку, глаза выколоты, ниже подбородка — безобразные ошметки кожи.

Сигни знала, чья эта голова.

Его, запертая в комнате, она провожала на Битву, подглядывая в маленькую щелку.

Даина Второго.

Короля-под-Горой.

Узкие глаза орка уставились на Сигни.

— Ну и где ваш Король-под-Горой? Где он? Струсил?

Опомнившись, Сигни развернулась и побежала. Она летела по лесу, а войско гналось за ней.

«О каком короле он говорит? — мелькнуло в голове у Сигни, — если сам отрезал ему голову?».