Темнее ночи (джен)

С самого рождения Драгнил знал, что его судьба — стать воином сильнейшим, храбрейшим и непобедимым бойцом, которым будет гордиться деревня и дядя. Бесконечно долгие часы тренировок, постоянная боль в мышцах и стёртые до крови мозоли на руках от рукояти меча — всё, что было в его жизни.

Нацу был перевёртышем, но он прекрасно знал, что никогда нельзя полагаться лишь на свою силу саламандры. Одно умелое заклинание или неподходящий для него противник… и всё. Конец. Поэтому он день ото дня брал тяжёлый меч и тренировался до боли. Сквозь стиснутые зубы прорубал себе одну победу за другой, видя страх и отчаяние оппонентов и сдержанную гордость дяди. Гордость человека за созданное им идеальное оружие, но никак не за племянника.

Драгнил всегда обязан быть впереди всех. Стремиться к своей цели… или же не своей. Не суть. Он знал, что должен непоколебимо идти той же дорогой, которой следовали его предки. Убивать тёмных без сожаления и освобождать города, сёла, королевства и прекрасных дам от чудовищ — вот какой должна была стать жизнь Нацу.

Один из сильнейших бойцов деревни, в свои девятнадцать Драгнил не раз ходил на задания и убил не одну сотню тёмных магов. Он не то что по локоть в крови — по самое горло увяз в этой воняющей железом жиже. И каждый раз, даже после самого тяжёлого и изматывающего сражения, даже после великой резни он улыбался. Лучезарно, ярко и горячо. Только так он мог идти дальше и жить. Драгнил не имел право оглядываться назад, ведь там его давно ждали все те, кого он зарубил, разорвал, сжёг. Призраки прошлого день ото дня тянули свои посиневшие, разлажившиеся руки к его горлу в надежде забрать сияющую душу и низвергнуть её в пучину отчаяния и тьмы.

И вот теперь Нацу несётся сквозь тёмный лес, разрубая своим клинком колючие ветви и мелких незначительных демонов, по очередному поручению старейшин. Около месяца назад брат Драгнила Зереф отправился на миссию в эти леса, и есть подозрения, что его захватила или даже убила ведьма.

Выгоревшие от заклятия белесые волосы собраны в высокий пучок. Тёмные глаза снисходительно смотрят на всякого, кто посмеет оказаться подле неё. Внешность ведьмы сопоставима с прогнившей душой, отвратительна и омерзительна. Фиолетовое платье с белой накидкой скрывает изуродованное тёмной магией тело. Зачарованный белоснежный плащ, струящийся за её спиной, изнутри сияет, словно бескрайнее ночное небо, скрывая в себе всю черноту и грязь ведьминых злодеяний. Сверкающий фиолетовый рубин на её груди — источник сил, стоит уничтожить его — и она бессильна. Именно поэтому…

Как одного из свободных в тот момент воинов, находившихся в деревне, Драгнила отправили по следу брата, дабы спасти того и вернуть в деревню, а так же… уничтожить мерзкую чернокнижницу, которая не давала житья всем четырём королевствам.

Именно поэтому подле неё всегда находится ужасающий повелитель ночи — упырь. Очаровав его зельями, ведьма держит неживого у своих ног, подобно сторожевой псине, используя, как бездушную марионетку.

Нацу был готов ко многому: к ораве чертей и тварей из чистилища, к кольям с насаженными головами добрых рыцарей, к рыдающим в агонии пленникам, но точно не к спокойной и тихой ночи, где лишь изредка мелькали мелкие демоны и шалили духи.

Луна большим диском нависала над огромным тёмным замком, величественно возвышавшимся на холме перед лесом. Невысокий железный забор, искусно выкованный, обозначает границу владений, где особенно выделяется большой сад с иссохшими деревьями, а огромные ворота были приветливо приоткрыты. Твёрдой и уверенной походкой Драгнил вошёл на территорию врага, насторожившись, вытянул меч перед собой и стал оглядываться в ожидании неприятеля.

Стуча костями, мимо Нацу прошёл скелет, неся в руках какой-то мешок. Парень тут же перехватил рукоять поудобнее и одним движением перерубил позвонки на спине мертвеца. В свою очередь, черепушка лишь сложилась пополам как карточный домик, но мешок не выпустила. На какой-то момент Драгнилу показалось, что скелет посмотрел на него осуждающе, но разве можно выразить такую эмоцию, не имея лица и сверкая темнотой пустых глазниц?

Перебежками пробравшись в замок, Нацу заметил ещё несколько черепушек, совсем как та, что он разрубил в саду. Скелеты увлечённо мели пол, вытирали пыль и перетрясали занавески. Они не то что не собирались звать на помощь, но и вовсе не замечали незваного гостя. Пройдя мимо них, парень решил не заморачиваться, а просто идти дальше.

В замке его ожидала вереница коридоров. В большие окна проникали белёсые лучи полной луны, наполняя тёмные коридоры холодным светом. Как ни странно, дом выглядел довольно-таки обжито и в какой-то мере уютно. Хоть и было видно, что здесь не хватало жильцов, уж лишком много пустующих спален, закрытых комнат и давно не используемых коридоров. Этот замок слишком велик для парочки тёмных магов.

Другая странность заключалась в том, что было слишком много зеркал. Иногда от трёх до восьми штук в одном проходе, да ещё и так причудливо расставлены: одно зеркало отражало другое, создавая новый, какой-то мистический проход. Из-за этого с легкостью можно было запутаться и пропустить нужный поворот.

Где-то вдалеке послышались приглушенные голоса, и Драгнил тут же пошёл туда, стараясь идти как можно тише, заглушая звуки шагов в ворсистых красных дорожках. Перед ним оказались большие двери с изображением изгнания демонов с земли ангелами. Нацу лишь усмехнулся, как иронично вышло-то.

Открыв с удара ноги тяжёлые двери (те лишь противно заскрипели несмазанными петлями), саламандр рванул в зал, обнажая свой меч с чётким намерением в считанные секунды разрубить всю нечисть, поджидавшую его. От неожиданности перевертыш чуть не споткнулся и едва не прочертил лицом пол. Он был готов поистине к самому худшему, но эти ребята сумели его удивить.

В конце огромного зала, что служил для принятия гостей ранее, на резных дубовых креслах, отделанных красным бархатом (на таких ещё коронуют будущих правителей), сидели та самая ужасная ведьма, гроза четырёх королевств, и её подручный упырь. Всё бы ничего, но грозная парочка, даже не глядя на агрессивно настроенного героя, продолжала играть в карты, отбиваясь друг от друга козырями. Нацу застыл с занесённым над головой мечом, и, устало потерев переносицу, опустил оружие. Эта парочка безнадёжна. Его ждёт долгая ночь.

— Как думаешь, кто на этот раз? — не отрываясь от игры, тихо спросила девушка, её мелодичный голос эхом отражался от стен и постепенно затихал.

— Выглядит как человек, — внимательно следя за картами, неживой повёл носом и поморщился, — а пахнет как рептилия.

Они ещё какое-то время перебрасывались репликами, не забывая вовремя ходить, вспоминая, кто и как пахнет, чем озадачили и даже рассердили Драгнила. Но больше всего его обескуражило полное несоответствие образов, которые он успел создать в своей голове. Разве такими должны быть ужасные злодеи?

Выгоревшие от заклятия белесые волосы собраны в высокий пучок.

На одном из кресел сидела миниатюрная и на вид хрупкая молодая девушка. Её светлые волосы были собраны в высокий пучок на затылке и в свете большой хрустальной лампы под потолком отливали светло-золотистым цветом.

Тёмные глаза снисходительно смотрели на всякого, кто посмеет оказаться подле неё.

Карие глаза, что больше напоминали расплавленный молочный шоколад, будто и вовсе ничего не выражали. В них не отражалось ни чувств, ни жизненного огня, словно бездушная кукла глядела на тебя стеклянными глазами. И красиво, и в дрожь бросает.

Внешность ведьмы сопоставима с прогнившей душой, отвратительна и омерзительна. Фиолетовое платье с белой накидкой скрывает изуродованное темной магией тело.

Её фиолетовое платье с белой накидкой не скрывало точёную фигуру и пышную грудь, а лишь выигрышно оттеняло светлый тон кожи ведьмы без каких-либо шрамов и других видимых изъянов-меток, признаков тёмного колдовства. Только руки, облачённые в белые длинные перчатки, не давали убедиться в этом полностью.

Очаровав его своими зельями, ведьма, подобно сторожевой псине, держит неживого у своих ног, используя, как бездушную марионетку.

По тому, как вальяжно развалился в соседнем кресле неживой, да ещё и сверкая голым торсом, нельзя было сказать, что он в действительности околдован или исполнял роль сторожевого пса. Скорее всего, они и вовсе на равных, а не так, как привыкли их видеть другие хозяин-подручный.

— Я вообще-то всё ещё здесь, — опираясь на своё оружие, парень потрепал себя по волосам. Его знатно обескуражили и сбили весь настрой на сражение. — И как бы пришёл за твоей головой.

— Грей, напомни, это десятый или одиннадцатый охотник на мою голову за сегодня? — задумчиво проговорила ведьма, всматриваясь в свои карты. Она явно проигрывала.

— Двенадцатый, если брать в расчёт того разрыдавшегося парнишку, которого я испугал в дверях, — морщась от воспоминаний, ответил тот, но в итоге, победно улыбнувшись, продолжил. — У меня все козыри, ты проиграла!

Девушка откинула карты в сторону и, перекинув одну ногу на другую, удобнее устроилась в своём кресле, упираясь локтем в бархатный подлокотник. Ведьма оценивающе осмотрела Драгнила, постепенно трансформировавшегося в зверя. Его правая рука увеличилась в три раза в размере, пальцы удлинились, когти отрасли и почернели, стали острее и крепче любого клинка. Красная чешуя медленно покрывала тело перевёртыша, поднимаясь вверх и едва не затрагивая правый глаз. Зрачок вытянулся, как у змеи, а радужка некогда серо-зеленых глаз окрасилась светло-жёлтым цветом.

Нацу лишь ухмыльнулся, глядя на обманчиво расслабленного неживого, развалившегося в кресле и отстукивавшего незнакомый ритм по подлокотнику чересчур длинными ногтями. Сверкая ярко-голубым огнём в глазах, Грей с едва заметной насмешливой улыбкой на бледном лице применял свою расовую магию. Туман стелился у ног неживого, замораживая, казалось, сам воздух. С его стороны потянуло могильным холодом, мурашки невольно пробежали по спине Драгнила, а у ног заклубился сизый туман.

— О, значит ты из клана Саламандр, редкие, — шире растянул губы в улыбке неживой.

— Судя по уровню магии и ауре, и ты родился не вчера, — глядя прямо в насмешливые голубые глаза, прошептал пересохшими губами Нацу. — С удовольствием откушу тебе голову.

— Не зарекайся, ящерица, — разминая шею, в тон гостю отозвался Грей.

— Ого, никогда не видела живого перевёртыша, — с интересом смотря на Драгнила, как ребенок протянула Люси. Опершись локтями в свои колени, девушка обхватила лицо ладонями, чуть повернув вбок голову. — Да и мёртвых тоже не особо много было.

Фраза стала спусковым механизмом. Драгнил сделал выпад, целясь в бесстрастное лицо ведьмы своей когтистой лапой, но от удара ноги в живот отлетел обратно к двери. Фуллбастер в мгновение ока оказался перед ней, закрывая от очередной атаки врага. На лице девушки не дрогнул ни единый мускул, будто, это не перед её глазами пронеслась пятерня с острыми как лезвия когтями перевёртыша.

Нацу приземлился на ноги и одним мощным рывком преодолел расстояние, разделявшее его с Фуллбастером. С разворота ударил коленом в лицо Грея, но тот попал в ловушку саламандра и, перехватывая его атаку, получил рваную рану на груди. Отскочив назад от раненого неживого, Драгнил поморщился и коснулся правой щеки, где начала кровоточить глубокая царапина. Сущность усмехнулась и слизало с руки кровь перевёртыша. Они посмотрели друг другу в глаза, ловя каждое движение соперника, замечая малейшие изменение в мимике, оценивая врага. Если в глазах Драгнила пылало яростное и жгучее пламя, то в глазах Фуллбастера застывал до холодных ожогов лёд.

— Ты такой горячий, — слизывая кончиком языка кровь парня со своих губ, рассмеялся Грей с чувством собственного превосходства.

— Извращенец, — ухмыльнулся Саламандр, переводя взгляд на четыре полосы вдоль бледной груди с вытекающей из них чёрной кровью.

— Довольно, — ведьма поднялась со своего кресла и, встав впереди неживого, взмахом руки приказала тому замолчать. — Ты и впрямь сильный боец и, возможно, ты можешь убить Грея.

Люси медленно подходила к Драгнилу. С каждым шагом её аура увеличивалась в разы. Концентрация тёмной магии казалась настолько большой, что Нацу с трудом удавалось дышать. Она без труда смогла бы уничтожить целое королевство в одиночку, и ей совершенно не нужен был этот неживой для защиты. Такую тёмную волшебницу нельзя оставлять в живых, это Драгнил понял чётко.

— И даже меня, — уголки её губ дрогнули в слабой улыбке. — Но только поодиночке. Насколько бы сильным и храбрым ты ни был, одному с нами не справиться. А ты не настолько глуп, чтобы лезть на рожон в поисках бесславной смерти.

— Где мой брат, — облизывая пересохшие губы, глядя прямо в глаза Хартфилии, спокойно спросил Драгнил.

— Я не знаю, — так же прямо и открыто ответила девушка.

— Он был здесь, ведьма, в тёмном лесу у твоего дворца, — трансформируясь обратно в человека, продолжил парень.

— Сколько можно повторять? Я не ведьма. Не ве-дь-ма! — закатив глаза от возмущения, устало выдохнула Люси, переводя тему. — Я некромантка. Не-кро-мант-ка! То, что я девушка, живущая на отшибе, ещё не делает меня одной из четырёх великих ведьм королевств!

— Да плевать мне, кто ты, — скрещивая руки на груди, поглядел на усмехающегося Грея Драгнил. — Ты — зло. Чернокнижница, ввергающая мир в хаос и наводящая тьму. Губишь людей, оскверняешь могилы, колдуешь и варишь смертельные яды. Я не верю тебе и собственными руками разорву твоё горло.

— Что ж, — садясь обратно в кресло, продолжила девушка. — Ты не совсем понимаешь, кто такие некроманты. Тогда я объясню тебе, а ты, будь так любезен, расскажи об этом остальным, чтобы подобные идиоты, — она кивнула головой на дверь, где были слышны тяжелые шаги человека в доспехах, — прекратили вламываться ко мне в дом. Знаешь, мало приятного, когда очередной придурок пачкает ковры и орёт благим матерным о том, какая я плохая.

И впрямь, в проходе показался коротышка в литых доспехах. Дребезжа латами, он ворвался в открытую дверь и обнажая меч, встал в боевую стойку. Грей подавил смешок, слишком уж нелепо это выглядело, Люси лишь устало прикрыла глаза, подпирая кулаком голову, а Драгнил оценивающе оглядел чудика с ног до головы и как-то проникся словами девушки. И впрямь идиот.

— Я пришёл за твоей головой, мерзкая ведьма! — картавя, пропищал рыцарь.

— Пошёл вон! — в голос отозвались все присутствующие, включая Драгнила.

Посмотрев на перекошенное от злости лицо саламандра, на холодное безразличие самой ведьмы и на хищный оскал Фуллбастера, герой только засверкал пятками. Эхо его шагов растворилось в устланных дорогими коврами коридорах.

— Так о чём это я? — задумалась некромантка. — Ах, да, некромантия — магия контроля и подчинения мёртвых, а если проще, искусство управления той стороной. Я и впрямь могу расхищать могилы, поднимать из мёртвых и призывать души. В отличие от ведьм, я не использую зелья, порчи и другую мерзкую чушь. Мне ближе чёрные руны и старые письмена на крови. Так что не насылала я несчастья, не убивала скот и не похищала девственниц. Можешь с чистой душой идти на все четыре стороны, куда дуют ветра.

— Моя цель найти в здешних краях брата и убить ведьму, — не разрывая зрительного контакта с ней, продолжал Драгнил.

— Как хорошо, что я не она, — иронично усмехнулась девушка. — Ты пропустил пару поворотов, тебе налево у могильного камня.

Нацу шутки не оценил, он всё так же выжидающе без страха смотрел в лицо некромантки, а вот та, в свою очередь, заинтересовалась им. Сильный, смелый, упёртый и, самое главное, живой.

Люси давно было интересно, каково это — общаться с живыми существами? Какие они на ощупь? Как мыслят, что едят и как действуют в различных ситуациях. Всё, что видела Хартфилия — мёртвых. Очищала души, даруя им вечный покой, оживляла скелеты, нагружая их домашними делами, призывала демонов, заключая с ними контракты на крови ради собственной защиты. А вот с живыми людьми она не общалась нормально. Грей более менее подходит под категорию живых, но, все же, он — сущность, принадлежащая ночи.

— О нет, пожалуйста, только не это, Люси, — устало прикрывая ладонью глаза, взмолился Грей. — Узнаю этот блеск в глазах.

— Я пришёл за твоей головой, и я её получу, — Драгнил ни разу не понял, о каком таком блеске в пустых карих глазах говорил неживой.

— Хорошо, давай так, — дружелюбно улыбаясь, начала Хартфилия, — если ты так хочешь, то заключим сделку. При любой твоей попытке убить меня я не буду сопротивляться и применять магию, а ты присягнёшь мне в верности и будешь служить, ну и как бонус: я узнаю жив ли твой брат или нет.

— Нет, — не думая ни секунды, отозвался Нацу.

— Нет, — вторил ему Фуллбастер, указывая в сторону перевёртыша. — Нет, нет и нет! Люси, одумайся! Мы его не оставим.

— Не кричи, Грей, он же не собака какая-то, — поморщилась некромантка, отмахиваясь от попыток друга её вразумить. — Почему нет? Выгодное же предложение, а, перевёртыш?

— Моё имя Нацу Драгнил из клана Саламандр, — холодно бросил парень. — Честь для нас — это всё. Я ни в жизни не присягну в верности такой мерзкой твари как ты, некромантка.

— А я Люси Хартфилия, — вставая и делая шуточный реверанс, спокойно отозвалась девушка, после чего указала в сторону недовольного неживого. — А это Грей Фуллбастер. Видишь, мы прекрасно подходим друг другу.

Видя, как заходили желваки на скулах Драгнила, Люси ухмыльнулась. Всё же, живые очень интересные существа. Если мёртвые с охотой идут на любую сделку ради собственной выгоды, то живые лучше примут смерть, чем поступятся собственной гордостью. Некромантка прекрасно знала, что перевёртыши верны себе. В большой книге рас она не раз встречала упоминание о чести, гордости и преданности этих существ. Однолюбы, могущественные обладатели большого доброго сердца и чуть ли не непобедимые воины, сражающиеся до последнего вздоха. Они восхищают своей человечностью и звероподобностью. Жуткие моралисты.

— Тебе не интересно, жив ли твой брат? — с интересом рассматривая упёртого мага, спросила некромантка.

— Я не унижусь перед тобой, — Люси показалось, или это пламя вспыхнуло в его взгляде? — Чего бы мне это ни стоило.

— Тогда давай так, — Хартфилия очень хотела оставить это существо возле себя. — Правила те же, я не сопротивляюсь, помогаю тебе в поисках брата, а ты просто остаёшься здесь в качестве моего телохранителя. Никакой лабуды о верности и преданности, чистый расчёт.

— Какой тебе в этом прок? — отчего-то улыбнулся ей Нацу. Самая страшная ведьма сейчас больше напоминала избалованного ребёнка. — Ты же понимаешь, как абсурдно это выглядит? Ты доверишь спину человеку, который только и ждёт момента, чтобы выпустить тебе кишки?

— Я уже давно никому не верю, — с искренней грустью улыбнулась некромантка, — со временем разучилась. Это оказалось легко, попробуй. Доверять всегда сложнее.

— Даже так, — где-то в стороне убивался Грей, предчувствуя, что этот парень согласится на столь щедрое предложение. Между тем Драгнил как-то проникся чувством… жалости к этой девушке. Правы были старейшины, что разговоры только мешают, чувства затупляют клинок и туманят мысли. — Без верности, без обещаний, без души. Я буду твоим защитником до тех пор, пока не снесу голову с твоих плеч.

— Как мило, — тихо рассмеялась Хартфилия.

— Господи, театр абсурда, — делано возмутился Фуллбастер.

— А теперь, мои верные рыцари, — Люси иронично улыбнулась, выделяя предпоследнее слово. — Преклоните колено перед своей госпожой.

Грей тихо подошел к Драгнилу, и медленно кивнув, повиновался. Нацу долго всматривался в холодные карие глаза и, усмехнувшись, припал на одно колено, заводя левую руку за спину, а правой касаясь своего лихорадочно бьющегося сердца.

Без верности. Без обещаний. Без души. Нацу действительно верил, что сделал правильный выбор. Он не предал своих убеждений и втёрся в тыл врага, дабы нанести сокрушающий удар и уничтожить её. Ту, которую презирали тёмные, ту, от имени которой содрогались живые, и ту, которую мечтали никогда не встретить мёртвые. Хладную принцессу или Северную ведьму N королевства.