Против лома нет приема (гет)

С башни я спустился без особых приключений, разве что чуть со ступенек не навернулся и голову свою непутевую не разбил... Но ведь это такие мелочи, не так ли? Кто не понял, это был сарказм! Эх-хе-хе, ладно-ладно, перестаю позориться. А все Снейп, гадина такая! Его лавры мне спать спокойно не дают.

Но возвращаюсь к прошлой теме. Передвигаться ночью по замку, невляпываясь в неприятности, не так уж и сложно. Главное не глупить, вовремя использовать карту мародеров и следить, чтобы мантия-невидимка не сползла. Спасибо дражайшему папане за них. Упокой Господь его грешную душу, ну или кто там у магов этим заведует (я, если честно, так за все шесть лет проживания в магическом мире этим и не заинтересовался). Папка хоть и сволочь преизрядная был, но наследство мне весьма неплохое оставил (включая и счет в Гринготсе). Почему сволочь? А, ну да, я же забыл, что разговариваю с непосвященными в мои дела и мысли. С иллюзиями о святом и непогрешимом отце я расстался еще в раннем детстве. Свою роль сыграла и постоянная «песенка» моих любимейших дяди и тети об отце-алкоголике и матери-проститутке. И если их рассказам о маме я не верил, чисто интуитивно я был полностью уверен, что это ложь, то рассказы об отце заставляли задуматься. Интуиция у меня всегда была развита весьма хорошо, можно сказать, от природы. Это очень помогало отделываться от Дадли и Ко, обходить десятой дорогой подозрительных людей, замечать, когда дядя Вернон готов переступить грань и сделать со мной что-то уж совсем нехорошее и, непонятно как, охлаждать его пыл (это сейчас мне ясно, что это была магия), а в магическом мире я готов был молиться на свою интуицию. Полагаю, это какой-то особый вид наследия, я еще не очень хорошо в этом разобрался. Ах, да, я же не говорил! Моя мать была весьма необычной девушкой. И отнюдь не маглорожденной, как полагали многие. Эвансы ее усыновили. Только не представляю, знала ли об этом она сама… но дело в другом. Я-то получается тоже с весьма интересными корнями. С одной стороны Поттеры (блин, мама, не могла себе найти кого-то получше и повменяемей, хотя.. я даже совсем не уверен, что Джеймс мой настоящий отец, есть подозрения...), а с другой — весьма могущественный темный род. Я, конечно, многое о нем еще не знаю, но собираюсь в этом разобраться. И, полагаю, это скоро произойдет. На днях должна состоятся моя встреча с дедушкой в Дарктауне или Блуждающем Городе, как его еще называют. Весьма интересный городок, кстати. Оказался я там случайно.

*Ретроспектива*

Я как всегда сбежал от Дурслей, сделав вид, что пошел в парк, оторвался от слежки миссис Фигг и выбрался погулять в Косой переулок под личиной парня лет двадцати весьма непримечательной наружности (серо-голубые глаза, короткие волосы каштанового цвета, средний рост, простоватое лицо, что еще нужно начинающему шпионуJ). Ходил себе, никого не трогал, заглянул в банк за деньгами (С гоблинами у меня весьма хорошие и взаимовыгодные отношения еще с первого курса. Я тогда спровадил ненадолго соглядатая Хагрида и прекрасно пообщался с управляющим моими деньгами. В тот день я и узнал, что директор школы, в которую я поступаю, активно пользуется счетом одного из сейфов (хорошо, что ничего о других ему неизвестно, благодаря умницам гоблинам). Закрыть ему доступ я тогда не решился, мне же всего одиннадцать лет, а он фигзнает скольколетний старец с очень весомым авторитетом, который задавит меня и не поморщится. Еще и насторожится раньше времени… Неет, нафиг такие приключения! Деньги, в конце концов, не главное в этой жизни. А хорошие отношения с гоблинами мне откликнулись после смерти Сириуса, когда огласили его завещание. Я тогда миленько разрешил директору оставить штаб Ордена Феникса на площади Гриммо, а сам тем временем захапал все темномамагическое наследство и многое другое весьма интересное имущество и припрятал в отдельном сейфе, не родовом, который я создал сам, и где находилось основное мое состояние. Дальше я зашел в кафе Флориана Фронтескью за порцией любимого шоколадного мороженого (люблю Флориана и его мороженое нежно и трепетно с третьего курса), потом заглянул в книжный, присмотрел парочку интересных фолиантов, потом завернул в какой-то переулок, а там… Началось что-то непонятное.

У меня перед глазами все поплыло, а когда картинка стабилизировалась, я увидел странного старичка. Хотя старичком его назвать язык не поворачивается. Он, без сомнения, весьма немолод, но выглядит бодренько: короткие седые волосы, морщинистое волевое лицо, подтянутая фигура и… цепкий взгляд изумрудных глаз. Я обомлел. Глаза-то точь-в-точь — мои, а значит и мамины. Все, думаю, нашлась-таки загадочная родня. А этот стоит себе, гад, улыбается!

— А за гада ответишь!

Вот тут я окончательно окосел. Этот мужик, оказывается, спокойно проходит через мой ментальный щит! А его даже Дамблдор не смог обойти, всегда видел только то, что я показывал. Это тоже своего рода наследственное, как и интуиция. А этому типу нипочем. Стоит себе и лыбиться. Как меня из себя выводят такие улыбочки! Словно с дитем малым общается! Так, стоп, очнись, Гарри, этому… эээ… мужчине вполне может быть несколько столетий, кто там его знает, а тебе еще и двадцати нет. Так что сиди и не высовывайся, а то можешь огрести неприятностей.

— Вот это уже правильно, Гарри. Молодец, умеешь работать над своей выдержкой.

— Извините, а вы мне случаем не родственник? — сразу решил взять быка за рога я. Он опять загадочно улыбнулся:

— Все в этом странном мире может случиться. Ты узнаешь все, что нужно в свое время, Гарри. А пока пусть история идет своим чередом, и жизненный круг не замедляет свое вращение. Пойдем, я расскажу тебе, что смогу, мой юный друг.

Ууууу ааааа ыыыыы! Это злой рок! Моя карма! Этого типа случаем Дамблдор не кусал?! Или он тоже лимонных долек переел? За что судьба подкидывает мне странных старичков со вселенской мудростью во взгляде и кучей загадочных речей, из которых можно почерпнуть минимум информации? Слава Богу, он меня «мой мальчик» не назвал! Но если говорить непредвзято, то моя интуиция сигналит мне, что ему можно доверять. Так что послушаем мою верную советчицу. Но, как говориться в одной пословице, — доверяй, но проверяй. Так что бдительность терять не стоит. Этот объект мне опять улыбнулся одобрительно и подмигнул. Ой, блин, он же мысли читать умеет! Эх, расти тебе еще и расти, Гарри Поттер. Вечно забываю такие важные вещи.

А тем временем мы дошли по улице (похожей чем-то на Косой переулок, только с другой… аурой что ли, не понял толком, не было времени рассмотреть) до симпатичного двухэтажного дома, куда меня и завел незнакомец. Обстановка внутри мне очень понравилась. В интерьере преобладали изумрудные, серебряные и синие тона, но он не казался от этого каким-то холодным и слишком вычурным. Наоборот, мне было уютно и даже, как-то по-домашнему. Всегда нравились цвета Слизерина и интерьер слизеринской гостиной, которую мы с Роном посетили на втором курсе, в отличие от собственной гриффиндорской. А что, я же не должен мыслить стереотипами, а красный и золотой — весьма агрессивные и надоедающие цвета, в отличие от тех же зеленых и серебряных. Но это все лирика. Я говорил про обстановку дома. Мебель была сделана из темного дерева и выглядела очень изящно, как странные растения, что было очень красиво. Вместо факелов, как у волшебников или лампочек, как у маглов, освещал гостиную странный шар, висящий в воздухе и дающий мягкий белый свет. У противоположной стены горел камин. Мой визави предложил мне сесть в одно из кресел возле него, махнул рукой, и на столике рядом появилась бутылка вина, два бокала и две вазочки с фруктами и сладостями. На поднятую мною бровь он снова улыбнулся (вот улыбчивый какой), и налил в бокалы вино. Я протянул руку к одному из них и тут до меня дошло, что моя высококлассная личина спала. Я нащупал шрам на голове и только огорченно вздохнул. Кстати, не удивляйтесь, что я без очков. Зрение я себе вылечил еще на четвертом курсе, с помощью зелья, присланного Сириусом. С тех пор ни разу не пожалел. Да и кто бы жалел?! Тут мой новый знакомый решил поговорить:

— Прости мою невежливость, Гарри, и позволь представиться. Меня зовут Алектис.

— А меня Гарри Поттер, но, полагаю, вам это уже известно.

— А ты догадлив, — усмехнулся он (ну вот, хоть что-то новенькое), — да, я многое о тебе знаю.

— Думаю, что интересоваться «откуда» будет глупо.

— Правильно думаешь.

— Так о чем вы хотели со мной поговорить?

— О жизни, Гарри, о жизни.

— Ну хоть не о смерти, — буркнул я.

Смех у Алектиса оказался очень красивым, он напоминал о степном ветре и морском прибое... Я даже заслушался. Но вот он прекратил смеятся и снова заговорил.

— Ох, Гарри, ты такой смешной, когда деланно надуваешься. Похож на обиженного котенка.

— Спасибо, удружил! — как-то незаметно перешел я на ты, — это, между прочим, моя анимагическая форма. Только я давно уже не котенок, а молодой кот! — напыжился я от гордости.

Он снова рассмеялся, а я вдруг понял, что мне очень уютно сидеть в этой гостиной возле камина с бокалом замечательного вина, слушать смех Алектиса и дурачиться, словно мне десять лет. Это удивляло. Я еще нигде не чувствовал себя так свободно и непринужденно, когда не нужно притворяться и строить из себя туповатого благородного гриффиндорца, который спит и видит как спасти человечество! Блин, я не пробыл здесь и часа, а уже готов назвать это место домом.

— Это связано с тем, Гарри, — ответил собеседник на мои мысли, — что я действительно твой родственник, только узнал об этом недавно.

А вот это уже интересно, оказывается, у меня действительно есть родичи. Впору подпрыгнуть до потолка и воскликнуть, как мамонт из мультика, который когда-то смотрел Дадли: «я знал, что я не последний!». Но остается один вопрос:

— Извини, но почему я о тебе ничего не слышал?

Он печально вздохнул:

— Понимаешь, как я уже говорил, узнал об этом я совсем недавно. Долгое время я был, как говорят магглы, вне зоны доступа. Как это случилось, рассказывать не буду, странная история вышла. Но вся соль в том, что у меня пропала дочь... Моя жена Мария умерла во время родов, поэтому моей единственной отрадой в жизни стала Джессика. Я растил ее сам, но никогда даже и не думал жениться еще раз. А когда Джес было пол года, в моей жизни появилась одна девушка. Я знал о ней очень мало, можно сказать почти ничего, но был ужасно влюблен и думал, что смогу прожить с Николь, так ее звали, всю жизнь... Хм, как говориться, мы предполагаем, а Господь располагает. Совершенно случайно я узнал, что Николь собиралась выйти за меня замуж и потом, убив меня, завладеть моим богатством. Стандартная ситуация драматических фильмов, не так ли? Но когда это происходит с тобой, то тебе так не кажется. Так бывает всегда. Вот и мне было очень плохо. Только этим я могу объяснить то, что, не подумав о последствиях, натворил глупостей. Я высказал ей все, что думаю о ней, ее планах, ее родне... Короче, много чего я ей тогда сказал. Она ушла, пылая гневом, а я остался со своей обидой. Потом заботы о дочери полностью меня увлекли, и я выкинул Николь из головы. Прошел год, я счастливо наблюдал, как растет моя девочка, и даже не думал о том, что тогда произошло. Но, не взирая на мои желания, ОНА снова объявилась в моей жизни. Джессику похитили, зная, что это — единственное, что может заставить меня желать слбственной смерти, а меня выкинуло из этой реальности. Никогда бы не подумал, что Николь настолько сильна, чтобы справиться со мной. И все это время я старался вернуться домой, терзаясь мыслями о том, что случилось с моей дочерью. И вот у меня все получилось, я дома. Но, как оказалось, моя дочь — мертва, а единственный оставшийся родственник — это ты, Гарри. Мой внук.

Сказать, что эта история выбила меня из колеи, значит, ничего не сказать. Каждая фраза Алектиса была пронизана такой болью, что дыхание перехватывало. Но у меня еще были сомнения.

— Алектис, но почему ты уверен, что моя мама была твоей дочерью?

— Понимаешь, наш род не совсем обычен. Есть свои недостатки и свои достоинства. Одна из наших особенностей — это то, что мы… как бы чувствуем своих родственников. Со временем это проявится и у тебя. Я знаю точно, что ты мой внук. А твоя мать, Лили, — это моя Джессика.

— Ни фига себе кино, как любит говорить мой друг Леха Сокол, — немного обескураженно пробормотал я. Чего только в жизни не было, а вот в родственники раньше никто не набивался. — Так ты точно уверен, что являешься моим дедушкой?

— Да, уверен.

— Дедуля!!!

Мой крик, наверное, переполошил всех соседей в округе. Я подорвался с кресла и кинулся Алектису на шею. Хорошо, что вино мы уже выпили и поставили стаканы на стол. Не хотелось бы пачкать красивый ковер на полу. Мда, а тушка у меня, однако, не маленькая! Кресло перевернулось, и мы оба оказались на полу. Не могу понять, почему веду себя как маленький ребенок… но мне это нравится! Хорошо, что дедушка (начну привыкать называть его так) у меня с чувством юмора и не обиделся на незапланированное падение. Отсмеявшись, мы снова сели в кресла, и дед продолжил свой рассказ.

— Итак, после столь знаменательного воссоединения семьи, думаю стоит поговорить и о чем-то другом.

— О, хорошо. Расскажи тогда, где мы находимся.

— Мы сейчас в моем доме. Я потом покажу тебе его полностью. А если ты спрашиваешь более глобально, то мы находимся в Дарктауне или Блуждающем Городе. Его историю ты потом сможешь прочитать в одной интересной книге. Я пришлю ее тебе со своим вороном Цезарем. Чудесное создание! Единственное, что тебе надо знать сейчас, так это то, что здесь тебя никто не найдет. Местные жители не лезут в дела других. Да и попасть сюда может далеко не каждый. У тебя получилось, потому, что ты — мой внук. Теперь ты сможешь попасть сюда, откуда угодно, лишь пожелав об этом.

— Это замечательно! И я смогу теперь переселиться к тебе?

— Подумай и сам скажи мне, сможешь ли.

— Мдамс, я понял, понял, что не смогу. Все-таки не стоит настораживать Дамблдора раньше времени.

— Верно. Но ты сможешь заходить ко мне чуть ли не каждый день. Помнишь, я же сказал, что дорога в Дарктаун теперь для тебя всегда открыта. Тебе только нужно закрыть глаза и пожелать оказаться тут. Тогда рядом с тобой появится дверь и, открыв ее, ты окажешься здесь.

— Здорово! Слушай, может мне тогда довести Дурслей, чтоб они меня заперли в комнате, а самому смываться к тебе? Только надо будет поставить аккуратную сигналку в комнате, чтобы я мог вернуться при появлении гостей. Как тебе идея?

— По мне, так замечательная. Думаю, так мы и поступим. Кстати, мы можем подразнить Дамблдора с компанией.

— И каким это образом?

— Ты приедешь ко мне на Рождество!

— Ээээ… не понял.

— Какой же у меня внучок непонятливый! Почти что в день всеобщего отъезда из Хогвартса на каникулы ты заявишь, что уезжаешь в гости. Но не скажешь к кому. Я дам тебе портал, использовав который, ты сможешь попасть ко мне. В принципе, с его помощью ты можешь путешествовать куда угодно, а в экстренной ситуации он перенесет тебя в безопасное место, где тебе смогут оказать помощь. Даже если ты будешь в бессознательном состоянии. Причем из любого места, даже с защитой от проникновения, таких как Хогвартс.

— Ух ты, вот это подарок так подарок! Но, насколько я знаю, создать такой портал почти невозможно. Это ведь не традиционный портключ, который может сделать большинство волшебников.

— Ну, я никогда и не говорил, что я слабый маг. К тому же, я все эти годы не глупостями занимался, а совершенствовал свою силу. Все в нашей семье — выдающиеся маги. А главное, что ты — представитель нашего рода, кто бы ни был твой отец.

— Слууушай, а ты что, тоже думаешь, что Джеймс Поттер — не мой папа?

— Я еще не знаю, но собираюсь выяснить. Вот, возьми портал.

И он дал мне подвеску в виде дракона на цепочке. И сам дракон и цепочка были сделаны из какого-то странного серебристого металла. То ли это была платина, то ли сплав, я так и не понял, но в принципе это не важно.

— Ну что ж, думаю, тебе пора, Гарри.

— Прекрасно. Мне надо попасть в парк неподалеку от дома. Это возможно?

— Да, конечно. Я только прослежу, чтобы рядом не было наблюдателей.

Я дождался пока дедушка определится с обстановкой в парке и, зажмурившись, представил свою любимую поляну в нем. Когда я открыл глаза, то увидел лишнюю дверь в стене. Попрощавшись с Алектисом, я открыл ее и собрался выходить, но одна мысль заставила меня обернуться:

— Дедааа…

— Да, Гарри?

— А… какая у нас фамилия?

Он снова улыбнулся и ответил:

— Дель Драго.

*Конец ретроспективы*

Мда, вот так я обзавелся дедушкой. И это был, чуть ли не самый лучший день в моей жизни. Он многому меня научил и о многом рассказал. И я скоро снова с ним увижусь. Ведь уже почти конец декабря.

Кстати, до того как углубиться в дебри моей родословной я рассказывал вам о том, почему считаю сволочью моего отца. Как я уже упомянул, свою роль сыграли упоминания о родителях моих якобы «дяди и тети». Вторым тревожным звоночком стали рассказы о моем отце Дамблдора, Хагрида и всего преподавательского персонала. Уж слишком они упирали на то, какой он был хороший и замечательный, а уж какой шутник. Уже тогда мне казались фальшивыми их фразы и улыбки. И меня всегда бесило, что меня называют его точной копией (Кстати, это весьма подозрительно. Я ведь действительно внешне почти клон отца. В реальности так не бывает. Другие у меня только глаза... Это заставляет задуматься о скрывающих чарах). Дальше был третий курс и истории Люпина, одного из друзей Поттера. Некоторые рассказы об их приключениях ставили меня в тупик. Как, например, о том, что они чуть не убили Северуса Снейпа, решив подшутить. И я отнюдь не уверен, что главным злодеем был Сириус, а главным героем — Джеймс, который самоотверженно побежал спасать слизеринца. Скорее всего, или случилось недоразумение, или инициатором был Поттер, больше всех ненавидевший Снейпа. Потом были восторженные рассказы Сириуса о проделках мародеров, которые заставляли меня начать почти ненавидеть Джеймса Поттера. Все они были прямо какими-то бандюками, наводившими страх на весь Хогвартс. Блин, если бы я ходил в школу в их время, то наверняка тоже подвергся бы агрессии с их стороны. А что? Мальчик-сирота в поношенной одежде, скромный, забитый и напуганный (не забывайте, у меня такой образ в школе), чем не объект для нападок? И, как я понял, главным у них был Джеймс, второй — Сириус, но Сириус хоть и происходит из рода Блеков, все-таки слишком наивен, он так хотел завести друзей, что позволил Поттеру пудрить себе мозги и не обращал внимания на его недостатки. Третий — Ремус Люпин. Но тут многое непонятно. Оборотень — темная лошадка, и я до сих пор не знаю, могу ли ему доверять. Ну а четвертый, конечно же, небезызвестный Питер Петтигрю по кличке Хвост. Ну, с этим кадром все ясно. Подпевала и нахлебник. Будет служить тому, кто в его понимании сильней. Поэтому и стал Пожирателем Смерти. Последним же штрихом в портрете Джеймса Поттера стал случай, который я увидел в омуте памяти Снейпа. Это стало, так сказать, вещественным доказательством тупости, ограниченности, жестокости и самовлюбленности моего, так называемого, папочки. И не говорите мне, что с возрастом люди меняются, взрослеют и умнеют. Это не тот случай.

Вот за такими размышлениями я спокойно добрался до своей спальни и, постаравшись никого не разбудить, лег спать.