Охота на ведьму (гет)

Северус Снейп ошибочно полагал, что дни его шпионажа давно канули в небытие вместе с Темным Лордом. Для него все обернулось так неожиданно хорошо, что теперь ему даже трудно было представить себе то время, когда он ожидал и даже надеялся на быстрый и окончательный конец своего жалкого существования. Но самый темный из всех темных магов был побежден, а Снейп выжил и вместо унизительного суда и срока в Азкабане неожиданно был оправдан, представлен к награде и восстановлен — если не как глава школы чародейства и волшебства, то хотя бы как заместитель. Картина была бы почти совершенной, если бы не осознание того факта, что за этот, как оказалось, довольно приятный поворот событий стоит воздать благодарность Поттеру и Уизли. Таким образом, согласиться помочь в поисках мисс Грейнджер его опять вынудило чувство долга. Очнувшись от своих мыслей, Снейп несколько нерешительно осмотрелся и обнаружил, что стоит у входа на маггловскую железнодорожную станцию, которую в последний раз видел в омуте памяти. Он остановился неподалеку, ожидая, когда знакомая ему молодая женщина сойдет с поезда, чтобы незаметно отправиться вслед за ней, проследить и разузнать, как можно больше информации о ее теперешней жизни, а потом передать эту утомительную задачу кому-то, у кого было бесконечно больше свободного времени и эмоциональной составляющей для того, чтобы действовать в соответствии с личными интересами.

Снейп ожидал у билетной кассы, скрытый под дезиллюминационными чарами, около десяти минут, прежде чем заметил ее, идущую по проходу к стеклянным дверям. Уверенная походка бывшей ученицы удивила Снейпа; эта походка не могла принадлежать Гермионе Грейнджер — маленькой девочке, которую он когда-то учил, той неуклюжей девочке с большими передними зубами и вороньим гнездом на голове вместо волос, которая так отчаянно старалась найти себе друзей. Эта эффектная молодая женщина, что-то говорящая в свою маггловскую штуковину точно так же, как и многие другие магглы, проходившие мимо него, казалось, так хорошо вписывалась в этот мир, что Снейп изо всех сил пытался представить ее в школьной мантии, с палочкой в руке, стремящейся заработать как можно больше очков для Гриффиндора. В первое мгновение, когда он ее увидел, его охватила странная нерешительность. Он не сомневался в том, кто она такая; черты лица этой женщины были безошибочно грейнджеровскими, хотя их юношеская округлость исчезла. Внезапно Северус засомневался в том, была ли цель их миссии оправданной, имеют ли они право забирать ее из маггловского дома обратно в непредсказуемый мир магии. Возможно, мисс Грейнджер будет лучше среди магглов, частью которых она теперь является. Однако он был здесь не для того, чтобы рассуждать о целесообразности их миссии, поэтому Снейп отбросил все свои сомнения так же легко, как скрывал свое предательство от Темного Лорда, и отправился вслед за Грейнджер. В течение следующих нескольких часов он неотступно следовал за ней, следя за всеми ее передвижениями.

Она вышла на главную улицу, пробираясь сквозь толпу пассажиров. Угнаться за ней было не легко — мисс Грейнджер шла быстрым, уверенным шагом, четко следуя своему каждодневному маршруту, останавливаясь только для того, чтобы включить сигнальные огни на пересечении дорог, которые тут же начинали пищать и мигать, чтобы остановить движение машин. В какой-то момент Снейп чуть не потерял ее из виду, но быстро нашел свою пропажу, стоящую у витрины магазина. Похоже, что она по-прежнему не может пройти мимо витрины книжного магазина без того, чтобы остановиться и взглянуть. Эта первая и наиболее узнаваемая черта этой новой мисс Грейнджер заставила его задуматься, а что же еще осталось от оригинала. Снейпу не было ничего известно о прошлом его бывшей ученицы после ночи последней битвы, но он знал, что каким-то образом она столкнулась со сбегавшим с поля битвы Люциусом Малфоем. Он-то и применил к ней заклинание Забвения. Заклинания изменения памяти, как известно, нестабильны; они требуют умения, точности и четкого планирования, чтобы добиться нужного эффекта. Он очень сомневался в том, что сломленный и подавленный Малфой, используя, ко всему прочему, позаимствованную палочку, смог бы применить к несчастной ведьме сильную и стабильную магию. Он вообще считал, что ей очень повезло остаться в здравом уме. Что же касается тех качеств в характере, которые и делали ее Гермионой Грейнджер, от них, возможно, теперь не осталось и следа. Северус счел благоразумным не поднимать этот вопрос на последней встрече спасательного отряда, когда все его члены буквально купались в лучах облегчения и радости от того, что им, наконец, удалось обнаружить мисс Грейнджер.

Она вышла из книжного магазина и продолжила свой путь. По мере того, как она отдалялась от основной части города, улицы становились тише и менее оживленными. Наконец, они вышли к современному зданию внушительных размеров, важно сверкающему в лучах утреннего солнца своей хромированной и стеклянной отделкой. Она проследовала за группой молодых людей, обменивающихся утренними приветствиями и улыбками, и, поднявшись по ступенькам, вошла внутрь здания. Вывеска, висевшая снаружи над входом, приветливо подсказывала посетителям, что это было здание Нортдэйлского колледжа дополнительного образования.

* * *

Профессор МакГонагалл мастерски трансфигурировала небольшую подставку для растений, где обычно стояла ее Цветокрылка в горшке, в круглый стол. Стол был достаточно велик, чтобы вокруг него разместились семь стульев для семи ведьм и волшебников. В центре стола стоял омут памяти, внутри которого были самые свежие воспоминания Снейпа. Только что они были тщательно изучены всеми членами их небольшого спасательного отряда. После того как последняя пара волшебников, Молли и Артур, подняли головы из древнего каменного сосуда и заняли свои места, наступила тишина.

— Она точно тебя не видела? — спросила Молли.

Кончиком волшебной палочки Снейп собрал воспоминания из омута и вернул их на законное место.

— Еще слишком рано вступать в контакт, — он предположил, что ее вопрос был скорее надежной на то, что Грейнджер его увидела, чем сомнением в его шпионских способностях.

Профессор МакГонагалл сидела, выпрямив спину и скрестив руки перед собой, что естественным образом подчеркивало ее авторитет среди остальных членов их отряда.

— Давайте обсудим то, что нам уже известно. Мы знаем, что она полностью влилась в маггловский мир и не проявляет никаких признаков осознания своего истинного «я».

Лицо Молли озарила нежная улыбка.

— Она по-прежнему любит книги.

— А еще она по-прежнему любит учиться, — поддержал Рон, явно стремясь добавить что-то в список, который они все в тайне хотели составить, список, который сказал бы им, что где-то внутри своей теперешней маггловской оболочки истинная сущность Гермионы Грейнджер осталась целой и невредимой.

Джинни покачала головой и глубоко вздохнула, явно не разделяя оптимизма матери и брата.

— Но нам нужно больше информации, — сказала она. — Этого пока недостаточно. Я не понимаю, как кто-то из нас сможет стать частью той ее жизни, которую мы только что увидели.

Снейп тут же ощетинился от ее комментария, так как, казалось, она только что обвинила его в некомпетентности. Он потратил почти целую неделю, отсутствуя на своих уроках, и, что еще хуже, потратил прорву своего личного времени из-за того, что вынужден был снова вернуться к шпионажу. Его цель состояла в том, чтобы выполнить свою работу быстро и плодотворно, а после благополучно, а главное спешно покинуть этот проект.

— Я согласился шпионить для вас и докладывать о том, что узнал, — процедил он. — Однако в мои намерения не входило превращать каждую встречу в коллективный просмотр отдельных воспоминаний. Поэтому в дальнейшем вся информация будет предоставлена в устной форме.

— Есть что-то еще? — нетерпеливо спросил Гарри.

— Я провел неделю, неотступно следуя за ней, не для того, чтобы узнать, что ваша подруга все так же любит книги и ест на ланч бутерброды с сыром.

— Тогда почему мы не можем увидеть все остальное? — в вопросе Рона прозвучали подозрительные нотки, которые Северус принял за недоверие. Он хмуро взглянул на него и просто проигнорировал его вопрос.

— Она больше не Гермиона Грейнджер, — Снейп снова полностью завладел вниманием своей небольшой аудитории.

— Она всегда будет Гермионой Грейнджер, — перебила его Молли.

Снейп молчал до тех пор, пока возмущенный шепот в кабинете директора не стих, и снова не воцарилась тишина.

— Теперь ее зовут Рэйчел Сондерс. Она живет в городке Хейфорд в Центральной части Англии, где у нее есть небольшая квартирка.

— Значит, она, вероятно, не замужем, — с надеждой в голосе проговорил Рон.

Северус, снова не обратив на его реплику никакого внимания, невозмутимо продолжил:

— Похоже, что у нее есть множество увлечений, расписанных чуть ли не по дням недели. Например, по понедельникам она посещает занятия йогой.

— Это какая-то маггловская магия? — спросил Рон с надеждой в голосе, сквозь которую пробивались еле уловимые, но все же нотки отвращения.

— Вы имеете в виду викканство? — спросила профессор МакГонагалл — Нет, я думаю, это что-то совсем другое.

— Йога — это что-то вроде комплекса упражнений для релаксации, — объяснил Снейп. — Она также посещает читательский клуб и является членом…

— Читательский клуб? — выпалил Рон. — Но ведь она не утратила способность читать и писать? Может быть, поэтому она до сих пор посещает школу. Разве заклинание памяти способно и на это?

— Рон, он имеет в виду клуб, где люди собираются, чтобы обсуждать книги, — ответил Гарри.

Впервые за все время их встречи Рон улыбнулся.

— Черт возьми, как это похоже на Гермиону.

— Как я уже сказал, — продолжил Снейп свой доклад, — она также является членом группы под названием «Свобода», которая занимается защитой гражданских свобод магглов и содействием в соблюдении прав человека.

От радости профессор МакГонагалл захлопала в ладоши.

— Это все еще наша Гермиона Грейнджер, — объявила Минерва. — Она всегда была увлечена попытками исправить чью-то несправедливую долю. Никогда не забуду те носки, которые она вязала для домовых эльфов.

Гарри повернулся к Рону и рассмеялся.

— Помнишь значки Г.А.В.Н.Э., которые она пыталась заставить нас носить?

— Да. Гражданская Ассоциация Восстановления Независимости Эльфов, — ответил Рон с нежной улыбкой на губах, вспомнив чудачества Гермионы. — А еще именно она подготовила весь план по защите Клювокрыла для Хагрида, в то время как мы были слишком заняты своими глупостями.

— Она совсем не изменилась, — подхватила Джинни.

Снейп тяжело вздохнул и задумался о том, что похоже он был единственным волшебником в кабинете директора, кто на самом деле понимал реальность происходящего.

— За исключением того, что она больше не знает, кто такие домовые эльфы, и скорее всего упала бы в обморок, увидев гиппогрифа.

— Но ведь это указывает на то, что заклинание Забвения заставило ее всего лишь забыть магию, а не потерять себя. И на данном этапе это лучшее, на что мы могли надеяться, — проговорил Поттер.

МакГонагалл подалась вперед и окинула внимательным взглядом всех магов, сидящих за столом.

— Вы оба совершенно правы. Северус, ты прав, утверждая, что мисс Грейнджер ничего не помнит о нашем мире, но теперь мы хотя бы знаем, что ее пристрастия и увлечения остались теми же, и это дает нам надежду. Что мы до сих пор не знаем, так это то, сохранила ли она свою личность и сможет ли когда-нибудь снова творить магию.

— Должны же быть какие-то официальные данные о других людях, которые оправились от чар Забвения, — вставила Джинни. — Нам нужна Гермиона, которая обязательно бы сбегала в библиотеку и провела кое-какие исследования.

МакГонагалл развернула большой пергаментный свиток.

— Ну, что ж, я думаю, что вам будет приятно узнать, что в отсутствие нашего эксперта-исследователя я взяла на себя труд и с помощью мадам Пинс нашла кое-какие важные сведения, относящиеся к нашему делу. Мне удалось обнаружить ряд упоминаний о подобных случаях. — Она подняла свиток выше, громко откашлялась и начала зачитывать вслух: — В 1909 году память некой Фенеллы Фэрбрайт изменила соседка, которая позавидовала ее клыкастой герани, удостоенной приза. Двадцать лет спустя она появилась в Гринготсе и потребовала ключ от своего хранилища. Гоблины, увидевшие ее странное поведение, сообщили о ней в Министерство. Там ее допросили и в конце концов отправили в больницу Святого Мунго. Оказалось, что воспоминания к ней вернулись после того, как ее рассерженная соседка умерла. Однако Фенелла предпочла покинуть волшебный мир. Она отказалась брать в руки свою волшебную палочку и твердо настояла на том, чтобы ей снова изменили память, заставив, тем самым, забыть ее о магии. А после этого она вернулась к своему мужу, который был магглом, и детям.

— Черт побери! Неужели нет ничего более обнадеживающего?

— Терпение, мистер Уизли. Есть более поздний случай. В 1977 году Гектор Бэзентуэйт попал в больницу Св. Мунго после того, как кто-то из министерских служащих обнаружил его в одном из маггловских общественных туалетов, расположенных над министерством, как раз в тот момент, когда он пытался смыться без использования волшебной палочки. В его случае воспоминания вернулись лишь частично. Это произошло в результате того, что он столкнулся с очень ярким напоминанием о своем прошлом. Как бывший служащий Министерства, он каждое утро смывался на работу. И когда он случайно оказался в маггловском туалете этого оказалось достаточно, чтобы сформировалось воспоминание. Гектор вернулся в наш мир совершенно добровольно, хотя его магические способности и память полностью так и не восстановились.

— И это, по-вашему, обнадеживающий случай? — Рон нахмурился и плотнее вжался в стул, на котором сидел. — Значит, даже если Гермиона захочет вернуться, она не сможет в полной мере вернуть себе магию?

— Это зависит от исходного заклинания, — снова заговорил Снейп. — Мы не можем узнать точную природу заклинания, наложенного Люциусом, потому что его собственная память повреждена, а палочка, которой он воспользовался, утеряна.

На мгновение воцарилась тишина, и по директорскому кабинету прокатилась волна уныния. Наконец, тишину нарушила Молли Уизли. Она громко кашлянула, привлекая внимание всех, сидящих за столом. Когда она заговорила, ее голос звучал резко, но при этом твердо.

— И что теперь мы будем делать? Откажемся от нее? Оставим ее с магглами? Конечно, нет. Мы должны продолжать действовать, придерживаясь нашего плана. Пока это наш единственный вариант, и нет смысла переживать о том, что может произойти, а может и не произойти. — Она решительно посмотрела на Снейпа, который сидел рядом с директрисой. — Вот что мы сделаем. Мы запишемся в группу Гермионы по йоге, или как там это называется. Я уверена, что мы сможем найти способ и сделать так, чтобы она нас узнала, — она посмотрела на дочь, а затем снова на Снейпа. — Мы сами сможем забрать ее оттуда.

* * *

Северус Снейп на собственном горьком опыте усвоил истинный смысл поговорки: что имеем — не храним, потерявши — плачем. Казалось, прошло так много времени с тех пор, как он с отчаянным нетерпением ждал, когда Дамблдор, наконец, уступит и назначит его на должность профессора защиты от темных искусств. А когда это произошло, он не раздумывая покинул класс зелий, заперев котел в своей кладовой, и перебрался наверх. Но как только он покинул знакомую прохладу своих сырых подземелий, он сразу понял, в чем всегда состояло его истинное призвание.

Каждый год он рассказывал вновь прибывшим первокурсникам о красоте кипящих котлов, о силе, которой может обладать правильно сваренное зелье. Но целью его всегда было обольщение, а не честность. Ученики имели склонность рассматривать зельеварение как что-то менее важное, чем чары или трансфигурация. А Снейп не мог допустить пренебрежения к своему предмету и плохое к нему отношение со стороны учеников, по сравнению с предметами Флитвика и МакГонагалл. Поэтому он пытался соблазнить их властью, скрытой в мерцающих парах и смешанных жидкостях, даже не осознавая реальной важности своих слов.

До тех пор, пока, конечно, все не закончилось.

Северус скучал, не имея возможности наблюдать за двадцатью, расставленными в беспорядочных рядах, котлами, каждый из которых находился на том или ином этапе варки или разрушения, в зависимости от умения или глупости зельевара. Он скучал по запаху аконита и асфоделя и по ощущению водорослей, поддающихся его ножу. Акт приготовления зелья полностью подавлял его волю и подчинял желания. Для этого требовались концентрация, дисциплина и знания такого уровня, который можно было сравнить с немногими другими магическими действиями. Когда Северус был полностью погружен в процесс приготовления зелья, он на время словно выпадал из реальности. В эти моменты он был сосредоточен исключительно на тщательной подготовке ингредиентов, сложных жидкостях, едких испарениях и магии, которую сам создавал. Во время подготовительной фазы его мысли должны быть тщательно сформулированы и отточены. И теперь, стоя у преподавательского стола в пустом классе зельеварения, успокаивающими движениями помешивая зелье пять раз по часовой стрелке, а затем три раза — против часовой, он понял, что все его важные решения и идеи возникали именно тогда, когда он был погружен в процесс приготовления зелья.

Зелье, которое он сейчас создавал, было одной из его собственных разработок: смесь нескольких более известных зелий. Он создавал его с одной единственной целью — облегчить болевые ощущения от раны, которую получил на войне и которая временами все еще беспокоила его, хотя была нанесена и залечена почти десять лет назад. По мере того, как он бессознательным движением перемешивал зелье, которое вырисовывало замысловатые узоры в котле, потребность в концентрации постепенно сходила на нет, а вместо этого процесс становился монотонным и успокаивающим. Снейп мысленно отошел от анализа событий, произошедших за день, и сосредоточился на своей недавней встрече с МакГонагалл. Почти каждый день они виделись после занятий за чаем с печеньем, чтобы обсудить учебный процесс. Но сегодня она подняла тему, с которой, как он считал, было покончено: последние новости о прогрессе, достигнутом двумя женщинами Уизли в операции «Вернуть Грейнджер».

Конечно, он вежливо выслушал рассказ директрисы; вряд ли у него было право демонстрировать ей свое презрение или сарказм. Хотя воздержание от едких комментариев иногда было настоящим испытанием для его силы воли. Похоже, занятия йогой пошли совсем не так, как планировалось. Джинни и Молли посетили свой первый урок (хотя Молли и пришлось просидеть последние двадцать минут занятия). Казалось, все шло хорошо, и Джинни даже удалось завязать с мисс Грейнджер… или… скорее мисс Сондерс, разговор о чем-то. Однако на следующей неделе мисс Сондерс на занятиях не появлялась. Снейп слушал МакГонагалл, скупыми жестами давая понять, что его это не интересует и слушает он через силу — едва приподнимая бровь или сочувственно кивая, пока она не сдалась и не сменила тему. Вопрос о назначении нового библиотекаря теперь, когда мадам Пинс, наконец, решила, что пришло время удалиться на покой и оставить свои драгоценные книги на попечение более молодого книжного деспота, комментировать было бесконечно легче.

Зелье, кипящее в котле, постепенно становилось светлым, от насыщенного черного до тускло-серого, именно так, как и должно быть на этом промежуточном этапе. Когда жидкость стала отливать серебром, а его нос уловил запах паленой древесины, Снейп понял, что зелье готово к розливу. Но именно сейчас его мысли были заняты мисс Грейнджер и неудачными попытками ее друзей вернуть ее в волшебный мир. Возможно, он слишком поспешил, отказавшись от своей роли в шпионаже за ней. Конечно, Северус никогда бы в этом не признался, но ему доставляло удовольствие следить за своей, ничего не подозревающей, жертвой. А еще это чертовски отвлекало его от насущных проблем. В последнее время ему редко предоставлялась возможность или необходимость покидать величественные залы Хогвартса, и он теперь почти никогда не отваживался выходить в маггловский мир.

Наличие миссии, цели, важного предназначения стимулировало его гораздо больше, чем он предполагал. Именно эти причины дали толчок тому, что Снейп стал всерьез обдумывать идею, как бы ему вернуться в их отряд по спасению мисс Грейнджер, но при этом не участвуя в мучительных собраниях вместе с Поттером и Уизли, на которых будет коллективно приниматься решение, может ли он двигаться дальше. На следующей неделе должны начаться каникулы, и он воспользуется этим временем, чтобы посетить тот маггловский колледж, где в последний раз видел Грейнджер. Если из этой вылазки что-нибудь получится, он в любое время сможет сообщить о своих наблюдениях и придумать какую-нибудь достаточно вескую причину для того, чтобы действовать в одиночку. И, кроме того, как ее смогут спасти шесть добродушных недоумков, если он оставит свою бывшую ученицу на произвол судьбы?

Кафе, расположенное внутри колледжа, было открыто на завтрак, обед и ужин, что соответствовало меню, написанному на черной доске. Снейп купил чашку чая и сел за столик, неподалеку от объекта преследования, на этот раз не утруждаясь, чтобы спрятаться. Если объект не знает, что его разглядывают, маскировка вряд ли так необходима. Он увидел, что она заметила знакомую: женщину с короткими светлыми волосами и улыбающимися глазами, увидел, как она подняла руку в приветственном жесте, приглашая ее присоединиться к ней. Две женщины тут же принялись оживленно болтать, причем достаточно громко, чтобы Снейп мог их услышать, при этом совершенно не напрягая слух.

Гермиона Грейнджер, она же Рейчел Сондерс, казалась спокойной и жизнерадостной. Она расслабленно потягивала кофе и уплетала сладкую булочку, параллельно давая подруге советы по поводу общих интересов, не забывая с сочувствующим выражением лица выслушивать какую-то чушь о ее проблемах с парнем. Некоторое время спустя Северус уже начал задаваться вопросом, что, во имя Мерлина, заставило его провести свой первый день каникул, подслушивая самый что ни на есть обыденный разговор, один из тех, что слышал в прошлый четверг, когда застрял в учительской, ожидая начала еженедельного собрания. Слушая о новинках мадам Малкин в течение десяти минут, он пришел к выводу, что профессора Синистра и Вектор смогут довести до слез даже Баньши.

Он уже готов был признать, что потратил свое время впустую: мисс Грейнджер уже явно полностью влилась в мир магглов; у нее есть друзья, интересы, занятия, и она выглядит более безмятежно, чем когда-либо прежде. Но как раз в этот момент подруга спросила ее о повторяющемся сне, тем самым пробудив интерес Снейпа к их беседе.

— О! Ты вспомнила об этом? — отозвалась Гермиона, криво улыбнувшись.

— Ну, Рейчел, это довольно странный сон, согласись. Мне лично никогда не снилось, что я супергерой.

— Я не говорила, что я супергерой. Я сказала, что мне снилось, будто у меня есть способности… — ответила Грейнджер.

— Это одно и то же.

— …больше похожие на магию.

— Что-то вроде волшебной палочки? — спросила подруга.

— Да, что-то вроде этого. — Гермиона с минуту помолчала, словно решая, стоит ли продолжать. — Этот сон не снился мне вот уже несколько месяцев, но…

— Но… он снова тебе снится?

— Недавно все началось опять, — призналась она. — И на этот раз сон более яркий.

— Продолжай, — подбодрила ее собеседница.

Гермиона пожала плечами.

— На утро я почти ничего не помню. Когда я просыпаюсь, то чувствую себя ужасно — как будто я вернулась из какого-то важного места, где мне суждено быть, и я отчаянно пытаюсь закрыть глаза и снова оказаться там. Но я не могу. Через некоторое время сон исчезает, и я больше не помню деталей. Я просто помню, что все вокруг было таким волшебным, и мне казалось…

— Тебе казалось?

— Мне казалось это таким правильным.

Именно это и было доказательством того, что Гермиону Грейнджер нужно, без сомнения, возвращать домой.