Код Равновесия (джен)

18-ое элоны, 12 г. ПРС

Небо вскипало иссиня-белой плазмой, растворяло обшивки кораблей, болтающихся в круговерти сражения. Повреждённый металл срывало свистящими потоками горячего воздуха и уносило вдаль. Серо-синие с оранжевыми метками корабли Корпуса Юстиции неизбежно теснили разномастные тарантайки повстанцев к земле, ощетинившейся шпилями космоскрёбов.

Корабль заложил резкий вираж в воздухе, швырнув Лелуша в металлическую стенку грузового отсека. Предплечье левой руки вновь вспыхнуло волной жара от потревоженного ожога. В углу свернулся калачиком Ривалз, рыдающий от страха.

— Я больше не хочу… Не хочу участвовать в сраных воздушных боях! — причитал он.

Они были абсолютно беспомощны, запертые в болтающейся консервной банке. Лелуш почувствовал, как к горлу подкатывает тошнота. И когда совершенно обычный день, начавшийся в Академии Эшфорд, превратился в кошмар?

* * *

Несколькими часами ранее

По всем каналам крутили речь наместника Одиннадцатого сектора, Кловиса ла Британнии. На гигантских экранах на небоскрёбах столицы Сандари, во всех портативных голографических проекторах можно было наблюдать его величественную рожу.

Каллен Стадтфилд лениво посмотрела в сторону голограммы, которую включила её соседка по парте. Наместник выглядел, как всегда, безупречно. Длинные светлые ухоженные волосы, идеальное сочетание белых и нежных сиреневых оттенков в пестрящей дорогими финтифлюшками одежде. У аристократов вообще была странная мода на какие-то многослойные архаичные одежды. Особенно угрожающие масштабы это принимало у набуанцев. Впрочем, Каллен припоминала, что Кловис как раз родом с Набу.

Конечно, всё это блестящее великолепие нельзя было разглядеть на монохромной голограмме портативного проектора, но не знать в лицо Кловиса было просто невозможно, когда оно светилось в каждом утюге. Этот человек явно очень желал славы.

— …Жителям Одиннадцатого сектора не о чем беспокоиться. Республиканские склады оборудованы самой продвинутой системой защиты в галактике. Слухи о террористах, якобы укравших оружие и транспорт, не имеют под собой оснований. Но я вас уверяю… — добавил Кловис положив руку на грудь напротив сердца, примяв вычурный шейный платок. Даже наблюдая за наместником в виде голограммы, зрители не могли не заметить стальной блеск и суровую решимость в его глазах. — …если в ходе проверок будет подтверждено, что некие злоумышленники действительно совершали попытку проникнуть на охраняемую территорию — их личности вскоре будут установлены и преступники понесут заслуженное наказание!

Каллен незаметно закатила глаза. Неужели только её бесили напыщенные фальшивые речи наместника? Ди’кутла⁽¹⁾ республиканцы!

Такие мысли могли показаться чем-то странным для того, у кого вообще-то есть республиканское гражданство. Каллен Стадтфилд, на первый взгляд, была обычной человеческой девушкой семнадцати лет. Точнее, обычной для обеспеченного класса жителей Республики. А иных людей и не могло быть в элитной академии Эшфорд, потому что плата за обучение была высокой, хоть и не заоблачной, как, скажем, на Корусанте.

Каллен была одета в простую белую рубашку и форменный пиджачок песочного цвета, перехваченный зелёным пояском. Из-за невероятной духоты в классе этот пиджак ощущался как орудие пыток, не меньше. К счастью, её страдания облегчала короткая тёмно-зелёная юбка. Парням, запертым в чёрные пиджаки и штаны, приходилось куда тяжелее.

Короткие красные волосы Каллен постаралась причесать и уложить так, чтоб они не торчали во все стороны и выглядели «прилично» по мнению мачехи. Мнение этой сучки имело значение в данном случае только потому, что та знала, как выглядеть обычной избалованной женщиной. В общем, Каллен надеялась, что маскировка не выдаст её истинной сути.

— А теперь к другим новостям, — произнесла диктор, — Орден джедаев подтвердил, что за инцидентом в секторе Квимар стоит тёмный одарённый, замеченный ранее…

* * *

— Ваша Светлость, отличное выступление!

— Благодарю, — Кловис с широкой улыбкой принимал лестные слова.

Дитхард Рид, известный репортёр и оператор, прославившийся съёмкой репортажей для высокопоставленных людей, опустил голокамеру и оправил свой идеальный серый костюм. Хитрый и скользкий по своей натуре, он успешно держался на плаву в этом мире лжи и лицемерия. Тем не менее, Рид чувствовал тоскливое тупое раздражение, нарастающее в его груди.

— Мистер Рид, ещё раз благодарю за вашу безупречную работу, — вновь рассыпался в комплиментах PR-менеджер Кловиса.

Дитхард ответил на комплимент, нацепив на лицо сияющую улыбку. Должно быть, высокая зарплата стоила того, чтобы работать здесь. Тут в поле его зрения попал низкий тучный мужчина в пышной военной форме и моноклем на правом глазе. Он ледоколом прорезал толпу людей и почти бесцеремонно подбежал к наместнику, вытирая платком пот с лысой макушки.

«Генерал Бартли?» — удивлённо подумал Дитхард, чуть прищурив глаза, пока тот что-то быстро шептал Кловису на ухо. Гладкие черты лица Наместника исказились, когда тот нахмурился.

— Только не вздумайте говорить кому-либо!

— Ч-что вы…

— Пока просто удвойте бдительность патрулей. Нам не нужна паника, Бартли! Как только станет известно что-то ещё, тут же сообщите мне.

Дитхард почувствовал, как на его лицо наползает предвкушающая улыбка. Может быть, наконец-то он станет свидетелем чего-то более грандиозного, чем бесконечные празднества скучающих аристократов.

* * *

Перемена закончилась, начался урок истории. Жара спадать не спешила, наоборот, лишь усилилась. Рубашка неприятно липла к мокрой спине, редкий ветерок из окна приносил порой приносил призрачное облегчение, после которого дышать становилось ещё сложнее. Нудный голос учительницы не мог пробиться сквозь гул в ушах. Тот факт, что это был урок лживой истории «великой» Республики, прибавлял к перегреву ещё и тошноту. Каллен поняла, что больше не выдержит.

Решение пришло спонтанно.

— Мисс Дуллс, можно мне выйти? У меня живот болит.

— А… Конечно… Только не забудь узнать домашнее задание у своих одноклассников, — ответила учительница.

Каллен поднялась, забирая со стола свой датапад. Соседка окинула еë таким сочувствующим взглядом, что Каллен внутренне скривилась от отвращения. Она не нуждается ни в чьей жалости!

Коридор с высоким арочным потолком, украшенным лепниной, дыхнул свежим ветерком в лицо. Она глубоко вздохнула и бездумно зашагала прочь, ещë не зная, куда направиться.

Академия Эшфорд занимала значительную территорию, размещаясь в нескольких учебных корпусах, здании Студсовета и женском и мужском общежитиях. И самыми роскошными были даже не богато украшенные здания нежного песочного цвета, а парк, в котором они помещались. Парк в многоуровневым мегаполисе — это действительно большая редкость, дозволенная лишь верхним уровням, где и находилась Академия. Настоящие деревья в городе, где растительность по большей ограничивалась разве что цветочными горшками! А фонтан напротив здания Студсовета? И всë это дорогущее великолепие, выстроенное, между прочим, на Мандалоре, доступно только богатеньким республиканцам!

Спустившись в галерею первого этажа, Каллен остановилась у подоконника и прислонилась лбом к стеклу. Вот, кстати, очередной способ выкинуть кредиты. Спрашивается, зачем ставить стекло, когда есть транспаристил? Транспаристил мало того что дешевле, так он ещë невероятно прочный, в отличие от легко бьющегося стекла. Но нет, этим республиканцам надо было обязательно выпендриться.

Республика — прекрасное и справедливое государство, где правит демократия. Так говорили все: и дикторы из новостей голонета, и учителя, и одноклассники, и те странные волшебники из Храма на Корусанте, джедаи, именующие себя хранителями Мира и Справедливости. Вот только Каллен всë как-то не могла нигде найти эти самые Мир и Справедливость. Зато она помнила, как восемь лет назад под безжалостным огнём турболазеров республиканских кораблей плавились дома и даже целые города, как песок спекался в чëрное стекло и как небеса полыхали далëкими вспышками, а потом осыпались дождëм обломков на землю. Знала, что в Республике без богатой семьи и важных друзей ты — никто.

Вот почему Каллен выбрала бороться. Против коррупции, против бесконечных унижений и расизма. Но что же могла сделать всего одна девушка? А она не была одна. У неë была и другая жизнь, лишëнная всяких излишеств, но там, среди повстанцев, она могла быть сама собой.

Старший брат Каллен, Наото Кодзуки, был лидером небольшой группы повстанцев. Конечно, по голоновостям их бы просто назвали террористами, но она была твëрдо уверена, что они поступают правильно.

Пусть у них не было большого количества ресурсов, как, скажем, у Дозора Смерти, но они старались делать всё, что было в их силах. Использовали каждую возможность, чтобы подорвать благосостояние Республики и помочь нуждающимся в своём районе. И, главное, в их сердцах хранилась цель — сохранить остатки мандалорской культуры, чтобы следующие поколения мандо’аде⁽²⁾ не лишились души в отрыве от своего наследия. Это-то и отличало их от каких-то бандитов вроде Тарака, ищущих лишь своего обогащения.

«Кстати, — подумалось Каллен. — А, может, мне позвонить Наото? Вдруг ему нужна моя помощь?»

Мысль о том, чтобы заняться чем-то действительно важным вместо того, чтобы торчать в Академии, воодушевила Каллен. Она достала из сумки комлинк. Круглый приборчик со встроенным голопроектором тихо пискнул, сообщая о включении. Вскоре над ним возник список контактов. Каллен выбрала Наото с помощью сенсорных кнопок на боку и стала с нетерпением дожидаться ответа. Ожидание тянулось мучительно медленно.

Ответа так и не последовало.

Каллен нахмурилась. Наото не отвечал только в двух случаях. В первом случае брат прямо сейчас набивал морды каким-нибудь отбросам. Однако Каллен не слышала, чтобы планировалась очередная операция. Во втором случае Наото как раз планировал набивать морды отбросам, и намеренно игнорировал свою сестру!

— Так ты опять решил оставить меня не у дел?! — прошипела Каллен. — Клянусь, если тебя там не прибьют, я самолично оторву тебе башку!

Чтобы подтвердить свою догадку, она выбрала другой контакт. Вскоре перед ней зажглась голограмма нахальной рожи с ёжиком коротких волос, небрежно зачёсанных назад.

— Привет, Каллен, чë надо? — весело спросила нахальная рожа по фамилии Тамаки. Многие из группы Наото даже не знали его имени, потому что знакомились с ним, услышав чей-то недовольный ор, содержащий его фамилию и очень, очень много ругательств. Возможно, они были уверены, что его зовут не Шиничиро, а Ди’кут Тамаки.

Каллен по привычке тоже завала его по фамилии, хотя как раз они друг с другом вполне себе ладили.

— Привет, Тамаки. Слушай, ты ж обещал устроить тусовку в честь последней успешной операции? Как ты сказал, «за такой кораблик не выпить — грех»? А то я тут, в Академии, скоро сдохну от скуки.

Тамаки сочувствственно покивал. Уж если что-то он ненавидел больше всего — так это скуку. Школа была в его понимании была просто сосредоточением всего самого скучного в Галактике. Зато вот что он действительно любил — так это выпить.

— Так а я чë? С моей стороны всë зашибись, это всë Наото! Он, прикинь, запретил нам оттянуться по полной пока мы не достанем ту шабла⁽³⁾ штуку! Сказал, что мы не можем упустить такую охренительную возможность, с нашим новым кораблëм-то и кодами… Погоди… — Тамаки нахмурился. — Так Наото ж запретил нам тебе говорить… Ах ты ж!!!

Каллен захихикала себе под нос, пока он изрыгал ругательства. Запретить что-то говорить Тамаки — это задача нетривиальная. Всë равно проболтается. Впрочем, еë веселье продолжалось недолго. Итак, Наото опять решил оставить еë в пролëте. И это несмотря на то, что у Каллен были лучшие результаты на симуляторе! Да никто из их группы не сможет пилотировать корабль так же как она! А Наото всë равно, похоже, думает, что она до сих пор маленькая девочка, не способная постоять за себя?!

По коридору пронëсся звонок, ознаменовавший конец урока.

Теперь перед Каллен встала проблема: если она не поторопится и вовремя не доберëтся до базы группы Наото, то не успеет оторвать ему голову и пропустит всë самое интересное. База находилась на окраине гигантского мегаполиса Сандари, да ещë и на нижних уровнях, а Академия Эшфорд практически в центре. Сандари это, конечно, не Корусант, но и тут трафик может быть весьма загруженным. Если Каллен не выберется отсюда прямо сейчас, она может попасть в пробку. Но кто же еë выпустит из Академии до окончания уроков? Охрана тут всë же хорошая, элитная школа как никак.

Вдруг Каллен заметила двух парней, которые быстро шагали по коридору, тихо разговаривая о чëм-то. Это были еë одноклассники — два известных лодыря и прогульщика.

«А эти что тут забыли?» — подумала Каллен. Она точно знала, что класс, в котором будет проходить следующий урок, находится в другой стороне. Ламперуж и Кардемонд точно шли не навстречу знаниям. Они наверняка опять задумали слинять с уроков.

Они так часто прогуливали, что должны были уже завалить все экзамены по три раза, но им, видимо, всё прощалось. У Каллен-то была фальшивая справка от врача о её частых болезнях, а у этих что? Покровительство президента их студсовета, внучки директора Академии? Какое кумовство…

Каллен от злости даже сжала кулак, чтоб разбить дикут’ла стекло. Стекло спасла следующая мысль:

«А как эти двое сбегают из Академии?»

Конечно, они вполне могли бы просто торчать в общежитии и, например, играть в видеоигры. Но до Каллен как-то дошëл слух, что они где-то играют вовсе не в видеоигры, а в азартные игры. Это значило, что эти хитрецы всë же каким-то образом покидают территорию Академии.

Именно с такой мыслью Каллен двинулась вслед за ними.

* * *

Стараясь производить как можно меньше шума, Каллен притаилась за углом, жадно вглядываясь в движения пальцев одного из прогульщиков у сенсорной панели. Они окончили свой путь у лифта. Само по себе здание Академии было не очень высоким, позволяя своим ученикам ходить по лестнице, но лифт у него всë же был, пусть он и был закрыт для общего пользования.

Каллен сомневалась, что Ламперуж и Кардемонд просто хотят прокатиться до самого верха. Но куда бы они могли бы ещë поехать? Только вниз. Раз в академии Эшфорд имелся фонтан, значит, должна быть и достаточно большая канализация. И вход, скорее всего, находился именно здесь. Единственным препятствием была сенсорная панель, на которой нужно было набрать код. Прогульщики этот код знали.

«Не иначе как Милли Эшфорд его достала!» — подумала Каллен. Тем не менее, код сейчас был еë шансом выбраться из Академии. Подождав некоторое время после того, как парни скрылись за дверьми лифта, Каллен подбежала к панели и попыталась понять, на какие цифры нажимали одноклассники. Она закрыла глаза, восстанавливая в памяти движения чужих пальцев, ощутила тонкую нить чувства правильности, словно некая сила открыла маленькую форточку к истинам мироздания. Её интуиция никогда не подводила её.

Двери лифта поддались.

Это был обычный лифт, а не турболифт, а потому спускался неспешно. Скоростные турболифты были предназначены для перемещения между уровнями, которые могли занимать не один десяток этажей.

Оказавшись в канализации, Каллен столкнулась с лабиринтом труб и стен. Рыжеватые таблички пестрели всевозможными техническими терминами, не имеющими ничего общего с указателями к выходу. Сквозь отдалённый гул множества насосов, каких-то вентиляторов и шум воды Каллен услышала голоса. Должно быть, одноклассники ещë не ушли далеко. Она направилась в ту сторону, не забывая мысленно отмечать свой маршрут.

Канализация под Академией была удивительно чистой. Каллен видела места намного хуже этого. Трубы сияли свежей зелëной краской, потëки ржавчины тут были редкой достопримечательностью, лампы, пусть и тусклые, светились все до одной, неприятных запахов практически не чувствовалось. Разве что стоял металлический привкус во влажном воздухе.

Потерявшись в своих мыслях, Каллен не заметила, как свернула за угол и врезалась во что-то. Точнее, в кого-то. Два известных лодыря и прогульщика стояли посреди неширокого прохода и смотрели прямо на неë.

— Х-хах, Лелуш, а ты был прав! У нас тут маленький шпион! — воскликнул первый, с растрëпанными синими волосами. В его карих глазах плясали весëлые искорки.

«Ещë раз назовëшь меня маленькой, и я набью тебе морду», — мрачно подумала Каллен, лихорадочно пытаясь придумать подходящее оправдание.

— Зачем следишь за нами? — хмуро спросил второй, Лелуш. Это был тот тип, у которого имя нелепо рифмовалось с фамилией — Ламперуж — поэтому он ей запомнился.

Каллен пришла к выводу, что в этой ситуации лучше будет сказать правду. Частичную.

— Я хочу свалить из Академии. Я подумала, что уж вы-то точно знаете, как это сделать лучше всего.

Парень с синими волосами расхохотался.

— Вот уж никогда бы не подумал, что такая правильная и порядочная девочка как ты, станет прогуливать! Ты же Каллен Стадтфилд, верно? Ты так редко бываешь на занятиях, что уже стал забывать, как ты выглядишь.

— А кто сказал, что правильные и порядочные девочки тоже любят школу? — с ядом в голосе ответила Каллен. Этот тип начинал откровенно еë бесить своим идиотским поведением и выражением лица. Впрочем, второй тоже. Уж слишком у него была надменная рожа.

— Ты бы просто могла дойти до медпункта и опять пожаловаться на больной живот, а не следить за нами, — всë так же мрачно сказал Ламперуж.

Каллен на секунду замерла. Она просто не подумала об этом. Она не жила в общежитиях Академии из-за «проблем» со здоровьем, поэтому её могли бы отпустить. С другой стороны, она вряд ли смогла бы сыграть достаточно убедительный концерт в таком-то отвратительном настроении.

— В любом случае, она уже здесь, — сказал синеволосый Кардемонд. Каллен, наконец, вспомнила его имя — Ривалз.

— Я никому не скажу, честно! — заверила она.

— Ну что, проводим еë до выхода? А то заблудится же, — спросил Ривалз у своего друга. Лелуш в ответ лишь пожал плечами.

— Только давай поспешим. Время, — сказал он.

Все трое двинулись вперëд, петляя между трубами. Парни шли впереди, обсуждая гонки на лэндспидерах, проходящие в Пустошах.

— В любом случае, Ривалз, ты же не собираешься делать ставки? — хмуро спросил Лелуш. — Ты и так недавно спустил все деньги. Учитывая, кто устраивает эти гонки, у тебя могут быть проблемы. Очень большие проблемы.

— Не, нет, конечно нет! — заверил его Ривалз. — А, вот и выход.

Они вышли через автоматическую дверь на небольшую площадку, нависающую над пропастью между зданиями, тянущимися к небу. Каллен подошла к краю, ограждëнному заборчиком, вглядываясь в чарующую глубину. Потоки разрезающих горячий воздух флаеров и аэроспидеров блестели и переливались на солнце, словно астероидные кольца газового гиганта. Каллен с удовольствием сделала глубокий вдох. После пусть и относительно чистой, но канализации, свежий воздух казался невероятно вкусным и сладким.

— Выход там, — ехидно произнëс Лелуш, указывая на жутковатые металлические лестничные пролëты, отходящие от платформы. Как и в других мегаполисах, в Санадари на каждом уровне тянулись пермакритовые⁽⁴⁾ пешеходные тротуары вдоль зданий, позволяя не садится в флаер каждый раз, когда нужно было преодолеть каких-то метров сто — двести до ближайшего магазина. Однако выход из эшфордской канализации находился где-то между уровнями, потому, чтобы добраться до тротуара, нужно было взобраться длиннющей лестнице.

— Лелуш, ну что мы, заставим даму лезть вверх по лестнице? У меня хватит места и для неë. Глядите, моя прелесть! — гордо сказал Ривалз, указывая на потрëпанный флаер синего цвета на противоположном конце площадки.

— Ривалз, у нас не хватит времени! — возразил Лелуш.

— Ну мы ж только до, типа, автобусной стоянки подбросим и всë! А если нам и вовсе по пути… — Ривалз подмигнул Каллен. Лелуш закатил глаза.

— Как хорошо, что я вытащил тебя заранее, — пробормотал он.

— Так тебе куда, Каллен?

— Ам… Мне туда, на юго-запад, на окраину.

— Класс! Нам тоже туда. Правда, не совсем на окраину, но немного подбросить тебя сможем! — радостно воскликнул Ривалз. Со стороны Лелуша послышался очередной недовольный вздох.

— Но-но, транспорт-то мой! — сказал Ривалз, надевая красные перчатки и мотоциклетные очки. — Извиняйте, крыши у меня нет, так что будет ветрено!

Мальчишки уселись на передние сидения, а Каллен устроилась сзади.

«А я ведь тоже тороплюсь, — подумала она. — Можно потерпеть их ещë полчасика».

Флаер загудел и поднялся в воздух, встраиваясь в поток. Каллен прищурила глаза от бьющего в лицо ветра: для неë очков не нашлось. Снизу и сверху проносились громады зданий, связанные тысячами переходов, мостиков и нелепых надстроек.

До войны Сандари сильно отличался от прочих многоуровневых мегаполисов вроде Корусанта, Тариса или Нар-Шаддаа. Пусть его выстроили шабловы пацифисты, но толк в архитектуре они знали. Аскетичная красота геометричных кубических форм ещё сохранялась в основаниях зданий, кое-куда вниз даже доходил солнечный свет согласно первоначальным планам, однако вместо разрушенных верхних уровней наросли, подобно металло-каменной опухоли, аляповатые конструкции. Они нужны были Сандари как банте пятая нога.

— Я сам накопил денег на мою красавицу, — тем временем громко хвастался Ривалз. — Когда-нибудь я накоплю на настоящий космический корабль.

— Коне-е-ечно, — протянул Лелуш. — Сколько ты на эту рухлядь копил? Я до сих пор не понимаю, как ты удержался от того, чтобы спустить всë на ставки.

— Ха, ты меня просто недооцениваешь!

— О нет, я просто смотрю на вещи рационально, — усмехнулся Лелуш

— Рационально? Не подменяй понятия, называя свой пессимизм рационализмом. И вообще… Каждому нужна своя мечта. Вот я мечтаю облететь всю Галактику на своëм собственном корабле. Ты только представь… Я, отважный пилот и путешественник, рядом Милли, она дразнит Ширли… — взгляд Ривалза сделался совсем уж мечтательным. — Где-то в техническом отсеке чинит гипердрайв Нина после жаркой перестрелки. И вы с Наннали.

— Ты смотришь слишком много фильмов, — фыркнул Лелуш.

— Да чë ты такой скучный? Ну неужели тебе ничего не хочется? Вот, Каллен, чего ты хочешь? — Ривалз повернулся назад, отчего флаер опасно клюнул носом.

— За трассой следи!

Каллен была поставлена в тупик неожиданным вопросом. Чего бы она хотела? Конечно же справедливости! Чтобы мандалорцы имели право жить так, как им самим хочется, а не потому что так сказали эти республиканцы! Но не могла же она сказать прямо так?

— Так что, Каллен? Может, любви, а? — Ривалз ткнул своего друга в бок. Тот бросил на него испепеляющий взгляд.

— Я… ммм… Я хочу, чтобы все были счастливы. Чтобы никому не приходилось жить в бедности на нижних уровнях.

— Воу, круто, — сказал Ривалз.

— И абсолютно невозможно, — добавил Лелуш.

Каллен хотела уже горячо возразить, но тут аэрокар тряхнуло, и окружающее пространство подпрыгнуло вверх.

«Крифф⁽⁵⁾!!! Мы падаем!» — Каллен вцепилась в сиденье. Ей показалось, будто сердце ушло не в пятки, а куда-то в противоположную сторону, подальше от стремительно приближающейся поверхности планеты. Внутри всë сжалось, а ветер хлестал по лицу, ослепляя и оглушая. Она хотела бы закричать, но весь воздух вышибло из груди.

Вдруг падение прекратилось так же быстро, как и началось. Прошло всего несколько секунд, а казалось, что вечность.

— Хатт, хатт, хатт, — ругался Ривалз. — Только не снова!

Аэрокар натужно гудел, разгоняя собратьев на своëм пути. Ривалз отчаянно потянул штурвал на себя, выравнивая полëт. Рывок, и машина грохнулась о ближайшую посадочную платформу. Казалось, минуту они просидели в тишине, слушая только нехорошее тихое шипение где-то под капотом.

— Да чтоб тебя… — наконец произнëс Лелуш. — Ты вообще когда в последний раз проводил техосмотр?!

— Ты… Ты чуть нас не угробил!!! — наконец пришла в себя Каллен. — Придурки! — она отстегнула ремень и выскочила из аэрокара так, будто он собирался вот-вот взорваться.

— Я это… Щас починю, — пробормотал Ривалз. Они вместе с Лелушем тоже вышли из машины.

— Не, я больше не полечу на этом барахле! — Каллен скрестила руки на груди.

— Тебя никто не заставляет, — сухо сказал Лелуш. — Ты можешь остаться здесь, — он развëл руки в стороны. — Я бы на твоëм месте тоже так сделал, но…

Каллен и без слов поняла, что он имел в виду. Забор на площадке выглядел так, будто вот-вот свалится вниз. Потëки ржавчины на стенах, облупленная краска и заплëванный пол. В углу высилась груда мусора, источающая неприятный запах. Пермакрит на дороге, уходящей вглубь массива зданий, потрескался. Чуть выше сияли несколько неоновых вывесок прекрасно видных в тени, укутавшей посадочную площадку. Они были на нижних уровнях.

Строго говоря, до самых нижних уровней, где царила кромешная тьма, было ещë далеко. Да, местечко было не из приятных, но паниковать пока не стоило. Над головой остались правительственные учреждения и основные жилые массивы, настоящие трущобы же всë ещë были ниже. И не просто ниже, а ближе к окраине. Тем не менее, задерживаться тут надолго не хотелось.

Тем временем, Ривалз вытащил из багажника инструменты и скрылся под капотом своего аэрокара. Лелуш облокотился на дверцу машины и устремил взгляд куда-то вдаль.

Каллен поймала себя на мысли, что они практически незнакомы несмотря на то, что являются одноклассниками. Имя улыбчивого и нелепо нескладного Ривалза она вообще вспомнила с трудом. А вот Лелуш… Из болтовни соседки по парте она запомнила только то, что он красавчик. Теперь она могла убедиться, что это полная чушь. Бледный, высокий, тощий парень с чёрными волосами и узкими, почти хрупкими на вид, запястьями. Что они все в нём нашли?

— И тебе не жарко? — спросила она, обратив внимание, что его пиджак с воротником стойкой наглухо застëгнут. Свой-то она уже давно сняла.

— Нет, — коротко ответил он.

Каллен лишь пожала плечами. Поняв, что ей нужен отдых от компании этих двух, она решила немного пройтись. Может быть, она даже сможет найти кого-то, кто готов подбросить еë за парочку кредитов. Тогда не придëтся ждать, пока этот идиот Ривалз починит свою рухлядь.

За углом оказалась торговая улица, к стенам жались всевозможные лавочки. Из распахнутой двери кантины вывалилась группа слегка поддатых молодых людей. Лучи солнца не доставали до сюда, потому улица была погружена в полумрак. Каллен обратила внимание, что в основном тут присутствовали только люди. От этого у неë сжалось сердце. Экзотов в Республике не любили, не официально, но на бытовом уровне. Особенно сильно это ударило по экзотам мандалорцам. Мало того что вся мандалорская культура была под запретом, так ещë и этот расизм.

Каллен разглядела несколько шахт турболифтов за рядами ларьков. Поправив сумку на плече она поспешила в ту сторону. Подойдя ближе, Каллен стала вглядываться в информационное табло. В многоуровневых городах турболифты были ещë одним видом общественного транспорта. А как же иначе, когда, например, Галактический город на Корусанте занимал не один десяток километров в высоту?

На табло высвечивалась информация о текущем положении турболифтов и об уровнях, на которых они останавливались. Под номером и названием одного из верхних уровней Каллен заметила надпись «аэробусы».

«Отлично! Это подойдëт. Нужно только подняться повыше и сесть на автобус», — подумала Каллен и направилась обратно к посадочной платформе, решив, что нужно сначала предупредить парней, что она наконец-то покидает их общество. Она почти дошла до поворота на платформу, как тут перед еë глазами предстала неприятная сцена.

Выпившие молодые люди вытащили желтокожего забрака с рядами небольших рожек на голове, продавца хот-догов, из-за прилавка и швырнули его на землю.

— Проваливай отсюда, нелюдь!

— Нечего тут околачиваться!

Бедного забрака пнули под рëбра. Тот продолжал валяться на земле, даже не пытаясь сопротивляться. И ни один из окружающих не обратил на это внимания! Наоборот, все будто специально отворачивали головы. У Каллен сжались кулаки. Она не может оставить это так! Она уже сделала шаг вперëд, как услышала знакомый голос позади себя:

— Не стоит.

— Ты что, следишь за мной?!

— Возвращаю должок, — Лелуш приподнял одну бровь. — Мы практически закончили с починкой флаеров. Я просто хотел уточнить, ты всë ещë с нами?

— Подожди, мы должны вмешаться! — Каллен вновь повернулась в сторону пьяных парней и забрака, но опять была остановлена. Она с яростью сбросила руку Лелуша со своего плеча.

— Ты сделаешь только хуже.

— Что ты вообще имеешь ввиду?! — Каллен злобно уставилась на Лелуша. Выражение лица того осталось неизменно безразличным.

— Каллен, ну, допустим, ты добьëшься успеха, и они уйдут. Но потом они вернуться снова и выместят злость на тебя на этом забраке. И так снова и снова, пока не прогонят его отсюда. А так они скоро забудут это, и он сможет продолжать торговать тут.

— И ты предлагаешь просто стоять и ничего не делать?! Мы же должны хоть что-то сделать!

Лелуш индифферентно пожал плечами.

— А разве эта одиночная акция сможет хоть что-то изменить в лучшую сторону? Ты же не собираешься тут дежурить круглыми сутками.

— Ну… Может и нет, но лучше делать хоть что-то, чем не делать ничего!

Каллен хотела продолжить гневную тираду, но вдруг почувствовала это. То самое странное ощущение, исходящее от других людей, когда они испытывали сильные эмоции.

— Почему? — спросила она.

— Что почему?

— Я знаю, что тебе не всё равно. Я знаю, что ты ненавидишь таких придурков, так почему стоишь в стороне?! — крикнула Каллен.

— Ничего ты не знаешь! — прошипел Лелуш.

Каллен сжала кулаки. Она не могла ошибаться, интуиция никогда её не подводила. Она чувствовала эмоции окружающих, даже если их лица ничего не выражали. Лелуш точно врал, на самом деле ему было не всё равно!

Тут Каллен заметила, что пьяные республиканцы ушли, оставив избитого забрака валяться на земле. Она подбежала к нему.

— С вами всë в порядке? — обеспокоенно спросила она.

— О, не волнуйтесь, мисс, всё в порядке, — ответил он.

— Может, вам нужна помощь?

Каллен чувствовала злой стыд от того, что так и не вмешалась. И всё из-за этого идиота Ламперужа!

— Нет, спасибо. Это ерунда. Хотите хот-дог?

— Нет, нет, не надо, — пробормотала Каллен отстраняясь. Вернувшись к Лелушу, она заметила, что к нему подошёл Ривалз.

— Хей, я закончил починку. Там всего-то контакты разошлись, вот и питание отрубило, — радостно сообщил он. Его довольное лицо было всë чем-то перепачкано. — Каллен, ты с нами?

— Нет, — буркнула она, бросив мрачный на Ламперужа с Кардемондом. — Я поднимусь на турболифте до автобусной остановки.

— А, ну как скажешь…

Каллен развернулась на каблуках школьных туфель и зашагала прочь. Лелуш проводил её взглядом и отвернулся. Впервые за долгое время он испытал отвращение не только к окружающему миру, но и к себе.

«Как всегда… не способен ни на что повлиять…» — с горечью подумал он.

Никто из студентов Академии не заметил, что за ними пристально наблюдали несколько человек в чёрно-рыжих плащах. Тихо посовещавшись, они разделились на две группы, одна из которых последовала за Каллен, а другая за Лелушем и Ривалзом.

1) Манд. бесполезные, ничтожные, дурацкие. Прилагательное, образованное от слова ди’кут — дурак.

Вернуться к тексту

2) Манд. дети Мандалора, мандалорцы.

Вернуться к тексту

3) Манд. чёртов.

Вернуться к тексту

4) Что-то вроде очень прочного асфальта в ДДГ.

Вернуться к тексту

5) Ругательство, аналог английского fuck.

Вернуться к тексту