Тетрадь (гет)

Захлопнув дверь, я вздохнула с облегчением. Итак, на моем счету очередной побег от мамы и ее нравоучений. Я люблю маму, но все эти ее ахи-вздохи — пустая трата времени. Ну, какой смысл в том, что она в сотый раз повторит мне свою стандартную лекцию на тему " Как нужно вести себя в школе"? Я-то уж точно ничего нового оттуда не почерпну, да и мама вряд ли станет меньше волноваться. Впрочем, сегодня она была оригинальна: она впервые упомянула моих парней. Согласна, я не идеал скромности, но, кто бы что обо мне ни думал, я никогда не позволяла им ничего лишнего, даже Гарри (хотя в этом случае нельзя сказать, что я была особенно против). Гарри… Как вспомню его глаза, улыбку, наш последний поцелуй, и по телу сразу же разливается такое приятное тепло и… злость. Он бросил меня, ничего толком не объяснив! "У нас есть дело". Какое к черту у них дело, о котором нельзя рассказать мне? Тогда, на похоронах, я, кажется, сказала, что все понимаю и не злюсь на него. Почему я это сказала? Да я просто в бешенстве! А Гермиона? Она же моя лучшая подруга, но все одно и то же: " Со временем, Джинни, ты все обязательно узнаешь…" Про Рона я вообще говорить не хочу, он всегда был редкостным дерьмом.

Я не дура. Я отлично понимаю, что значит долг, обязанность и предназначение. Но когда меня вот так запросто пробрасывают самые дорогие мне люди, я, к своему безграничному стыду, снова чувствую себя маленькой одиннадцатилетней девочкой, которая в редкие минуты сознания отчаянно, но безуспешно пытается рассказать своему герою об ужасной тайне, скрытой за страницами невзрачной книги. Как знать, может, если бы ей тогда удалось это сделать, то она бы сейчас не сидела в своей комнате, изнывая от неизвестности?

Я подошла к окну и открыла форточку. Мне в лицо ударил поток свежего утреннего воздуха, и я глубоко вдохнула — пахло недавно прошедшим дождем. Была бы я анимагом (кстати, еще одна моя несбывшаяся мечта), я бы превратилась в птицу и улетела бы, куда глаза глядят. Но, на худой конец, есть метла, и это единственный способ хоть чуть-чуть избавиться от стресса. Я подошла к тумбочке за перчатками (не хотелось бы, чтоб на большой высоте руки от холода прилипли к древку), как вдруг услышала стук в дверь.

— Ну, кто еще? — раздраженно спросила я и резко рванула на себя дверь, ожидая увидеть маму, рвущуюся продолжить разговор. Но это была не мама. Передо мной стоял человек, которому я доверяла абсолютно все свои секреты, который знал все до малейших подробностей про моих парней, у которого я не стеснялась спросить совета в самых щекотливых ситуациях, мой личный психолог и лучший друг — мой брат, Фред Уизли.

— Ой, ты не представляешь, что случилось! — заскулил он притворно жалобным голосом. — Пожиратели Смерти скупили все наши акции, мы разорились и решили поселиться в твоей комнате. Только учти, за аренду помещения платим исключительно поддельными волшебными палочками. Согласна?

— А как же! — засмеялась я, впустив его в комнату. — Кстати, а где Джордж?

— Мой одноухий двойник остался пересчитывать товары на складе, так что сегодня я за него, — он уселся на кровать и добавил: — Между прочим, меня сюда мама заслала и сказала, чтобы я, цитирую: "повлиял на Джинни, а иначе как можно отпускать ее в такое страшное время? Ты единственный, кого она слушает, Фред".

— Ну что ж, можешь начинать, — мрачно сказала я.

— Фу, Джинни, я думал, ты обо мне лучшего мнения. Ладно, садись и рассказывай, что у вас опять стряслось.

— А ничего нового, — ответила я, усевшись на диван рядом с ним и положив ему голову на плечо (я часто делала так, когда была маленькая). — Мама не хочет отпускать меня в Хогвартс и придумывает все новые и новые предлоги. Сегодня, например, из-за мальчиков, мол, за меня, если что, некому будет вступиться.

— Слушай, а ты рассказала ей про вас с Гарри?

— Нет, — я пожала плечами, — Хотя может она и догадывается. Во всяком случае, это уже не имеет никакого значения. Мы же расстались.

— Как расстались? — удивился Фред, и я вспомнила, что за всеми этими событиями, так и не рассказала ему о нашем с Гарри разговоре после похорон. Ха, до чего довела жизнь: за два месяца я не нашла времени, чтоб нормально поговорить с родным братом!

— Вот так вот, оказывается, это очень просто. Он сказал, что мы не можем быть вместе — и все.

— Может быть, он имел в виду временно? Ну, из-за войны и все такое.

— Не знаю, мне все равно, — сказала я, пытаясь сохранить ровный голос. Фред внимательно посмотрел мне в глаза и сказал:

— Будь я трижды флоббер-червь, если тебе действительно все равно. Ты ведь хотела уйти с ним, правда?

Если для кого-то я загадка, то для Фреда я — открытая книга. Он всегда видел меня насквозь и безошибочно различал мои эмоции, даже когда я прятала их, как могла.

— Конечно, я хотела с ним! Но он бросил меня здесь. Наверное, он посчитал меня слабой или перестал доверять мне, ведь он ничего мне не рассказал. Вообще, все из-за того, что я еще несовершеннолетняя, а то меня бы здесь никто не смог удержать!

— Глупая! — воскликнул Фред, погладив меня по волосам. — Он не взял тебя с собой, потому что любит тебя и волнуется, и возраст здесь совершенно ни при чем. Ты должна это понимать.

— Я хочу понять, я пытаюсь, но это же не честно! Если бы он только мне все объяснил… Фредди, что же я буду делать одна в Хоге? Вдруг с ним что-нибудь случится, а я даже не узнаю?

— Эй-эй-эй! Не вздумай плакать! — строго сказал брат, заметив, как мои щеки начали покрываться красными пятнами. — Слезами ты ему никак не поможешь, только самой станет еще хуже. И я думаю, в школе тебе скучать не придется.

— Почему?

— А ты дочитала сегодняшний Пророк до конца?

— О нет, мне с лихвой хватило заголовка "Северус Снегг назначен директором Хогвартса". Блеск! Что может быть хуже?

— Как ни странно, кое-что может. Там написано, что на должности преподавателей магловедения и ЗОТИ назначены Аммикус и Аллекто Кэрроу — это известные пожиратели смерти, два года назад участвовавшие в массовом побеге из Азкабана. Они были в Хогвартсе в ту ночь, когда убили Дамблдора, и что-то мне подсказывает, что вряд ли они будут вас учить спички в иголки превращать.

Я закрыла лицо руками. О Мерлин, куда катится этот мир! Что ж, мы уже сталкивались с трудностями. Когда было необходимо, мы объединились против Амбридж и победили. Но Амбридж была всего лишь министерской шваброй, а что ждать от Кэрроу? При новом режиме у них развязаны руки.

— И что же делать? Они же разнесут школу к мерлиновой подштанникам! Пожиратели! Да там камня на камне не останется, Фред!

— Нужно смотреть по ситуации. Но я уверен, что Сама-Знаешь-Кто не будет сносить замок, для него же это, — Фред многозначительно поднял брови, — как бы важны традиции, правда, в сильно искаженном варианте. А вот Кэрроу потреплют студентов как следует.

— Ты думаешь, — спросила я, — нам придется опять собрать Отряд Дамблдора?

— Не знаю, Джин. Возможно, все не так плохо, как мы думаем.

— А, по-моему, все хуже некуда. Даже если я попытаюсь вновь созвать ОД, то меня никто не будет слушать. Без Гарри и Гермионы никто не будет бороться… Интересно, где они сейчас?

— Я думаю, как можно дальше отсюда, возможно даже в бегах.

— Как ты можешь так говорить? — возмутилась я. — Гарри никогда не будет прятаться!

— Ох, Джинни, — покачал головой Фред, — Гарри не сказочный герой. Он нормальный человек со своей головой на плечах, ну, по крайней мере, иногда. Боюсь, что сейчас у них нет другого выхода, особенно у Гермионы: она первая в списке магловских выродков.

— Что?!

— Наше новое правительство задалось целью провести регистрацию всех волшебников не магического происхождения. Это значит, что все маги страны должны пройти анкетирование в министерстве и подтвердить свой статус крови. Чистокровным и полукровкам будут выдаваться специальные сертификаты.

— А что будет с остальными? — спросила я. Ответ привел меня в ужас.

— У них будут отобраны волшебные палочки, деньги, недвижимость и все остальное имущество, потому что в связи с новым указом Пия Толстоватого, если у волшебника все близкие родственники — маглы, то считается, что магические способности он получил незаконным путем — например, украл — и является преступником.

У меня начала болеть голова от полученной информации.

— Но это же полный бред. Я всегда думала, что волшебство — это врожденное качество, разве можно его украсть?

— Нет, нельзя, — ответил Фред, — но и сделать с этим ничего нельзя. Министерство подчиняется непосредственно Сама-Знаешь-Кому, так что спорить сейчас бесполезно. Нам тоже придется пройти регистрацию.

— Нам? Когда?

— Отец, наверное, скажет. Я знаю, что Билл и Флер ходили вчера, Анджелина с семьей идут сегодня, — он смущенно почесал нос. — У нас, кстати, вечером свидание.

— Свидание? Ох, брат, морочишь ты девушке голову, — усмехнулась я. — Когда предложение-то будешь делать?

— Когда-нибудь обязательно сделаю. Ой, кааак же здесь хорошо!.. — Фред зевнул и устало потянулся. — Ну, я пойду. А то Джордж на складе без меня, наверное, уже повесился со скуки. Надо пойти снять его бездыханное тело с выпученными глазами, а то все товары обслюнявит.

— Кстати, — вспомнила я, проигнорировав его черный юмор, — мой Арнольд сдох. Подаришь мне нового карликового пушистика?

— Подарю. А Арнольд у тебя оказался долгожителем, обычно они больше семи месяцев не живут. Хочешь опять лилового?

— Нет, мне надоел этот цвет. Подыщешь мне какого-нибудь красивого?

— Посмотрю, что есть... Черт, я думал, что дождусь отца, но, похоже, не успею.

— Успеешь, Фред, — сказала я. — Давай спустимся вниз, может мама уже ушла из кухни.