И никаких «Ронни»! (джен)

Утро, на которое возлагались все надежды, началось отнюдь не с привычных действий экономки Ирины Петровны. Та бы молча распахнула плотные шторы, чтобы поток света взбодрил молодого хозяина, и покинула комнату, бесшумно закрыв за собой дверь. Вместо этого давешняя рыжая тетка, то бишь Молли Уизли, громким голосом еще с лестницы оповестила дом, что дел у нее невпроворот, чтобы каждого отдельно будить, так что пусть все срочно поднимаются, приводят себя в порядок и спускаются на кухню. В конце концов, в Хогвартсе встают в то же время, и некоторым за оставшиеся месяцы надо привыкнуть к правильному распорядку дня. Понял, мол, Ронникинс?

Да что же это такое! Какой, мать его, Хогвартс! …! Какой… Ронникинс?! Когда ж этот бред закончится! Не будет он вставать, и все тут.

— Ронни! — ворвалась в комнату Молли спустя десять минут. — Я что, все утро должна тут проторчать?! Мне вообще-то еще вам завтрак готовить. Ты, между прочим, больше всех любишь вкусно поесть. Так что одевайся, заправляй постель и марш на кухню! Отец и братья уже сидят за столом! Еще пять минут, и добавки тебе не останется!

Добавка? Да Роман в жизни не ел больше положенной порции! Вот еще, желудок растягивать! Ну и долгий же сон получается... Что ж, может, если вести себя правильно, подсознание сменит гнев на милость и подсунет более увлекательный сценарий?

Он спустился вниз по лестнице и пошел на голоса. Старшие на его появление не отреагировали, зато близнецы оживились. Один потрепал по волосам, другой отодвинул стул «младшему братишке». Ромка сел. Пятой точкой на что-то острое. И заорал.

— Что за дебильные шутки? Кнопка на стул — это смешно?

— Ронникинс разбушевался! — захихикали Фред и Джордж. — Ты, видать, так и не проснулся, никаких кнопок на стуле нет, поднимись и сам посмотри.

Роман так и сделал. Встал, оглядел сиденье стула и собственный тощий зад в засаленных штанах. Ничего. Зато на месте укола — крайне неудачном месте — разгорался пожар. Кожа чесалась невыносимо, а близнецы любовались его мучениями с одинаково садистским выражением на лицах. Потребность унять зуд почесыванием места укола стала практически непереносимой, ему пришлось собрать в кулак всю силу воли, чтобы не запустить пятерню за пояс засаленных брюк. Но, не желая доставлять удовольствие рыжим экспериментаторам, Роман сел на место.

— Просто заноза, — буркнул он. Мучители разочарованно переглянулись.

Мамаша наконец-то перестала скакать по кухне и уселась рядом с мужем. Тот отложил газету и уставился на нее.

— Собираюсь завтра мантии перешивать. Хотя… за три-то месяца мальчишки всяко вытянутся. Ну, кроме Рона, конечно. Как же хорошо, что старая палочка Чарли ему подошла! И обувь Перси по ноге, ох, Перси, ты самый аккуратный мальчик в семье, мой дорогой.

В голове у Романа зашумело. Что несет эта тетка? Она собирается отправить сына в школу в первый раз в старье? В поношенной одежде? И с чужой палочкой? Супер. Впрочем, ему-то какая разница, что происходит в этом вымышленном мире. Ну и чудовищ наплодил нынче сон его разума!

Близнецы смотрели на него с удивлением и невольным уважением. Он продолжал делать вид, что не испытывает никакого дискомфорта, и они разочарованно переглянулись и принялись доставать Перси.

— Пе-е-е-рси, и что же ты вдруг без книжки? Головка твоя умная знаниями переполнилась? — начал один из близнецов и тут же получил подзатыльник от матери.

— Зарубите себе на носу, вы, двое: Перси для вас должен стать эталоном для подражания!

Перси важно задрал нос, близнецы склонили головы, имитируя раскаяние в своем плохом поведении, и несколько минут на кухне раздавались лишь звуки, сопровождающие всякую многолюдную трапезу. И на Романа беспощадно обрушилось понимание: это все всерьез и надолго. Как бы голос разума ни твердил, что происходящее нереально, невозможно в принципе, такие ощущения, какие доставляет сейчас маленькая каверза близнецов, во сне испытывать нельзя.

— Ронни, почему ты не ешь, ты не заболел? — обратилась к нему «мамаша», случайно бросив свой беспокойный взгляд в его сторону и обнаружив, что шестой сын замер над тарелкой, вперив взор в пространство.

— Нет! Я не выспался, — буркнул Роман довольно грубым тоном.

— А чем же ты ночью занимался? — забота в голосе Молли Уизли мгновенно сменилась возмущением. Впрочем, слушать ответ она не стала, рявкнув уже на всю семейку: — Если все сыты, марш из-за стола! Джинни, помоги мне с посудой, Артур, найди дело сыновьям!

Мужская часть семьи послушно рассосалась. Роман не собирался ждать, пока скребущий лысеющую голову «папаша» даст ему поручение, и поднялся к себе в комнату. Приспустив штаны, он осмотрел зудящий участок. Сине-багровая кожа бугрилась разнокалиберными волдырями. Пришлось вернуться на кухню и дернуть «мать» за подол.

— Чего тебе, Рон? Я же сказала, чтобы вы все помогали отцу!

— Посмотри, что со мной сделали близнецы! — не обращая внимания на Джинни, он оголил зад.

Молли всплеснула руками и заорала:

— Да сколько же можно? Сколько ты будешь ябедничать? Возьми с полки настойку растопырника, не маленький уже! Ну пошутили братья, они же не хотели ничего плохого. Что из тебя вырастет, такого неженки и плаксы?

Тут уже побагровел Роман. Он вернул штаны на место и влетел по лестнице в свою комнату. Где-то у его предшественника должна быть заначка, хоть какие-то ценности!

Несколько мелких монеток нашлось в жестяной коробке из-под леденцов. Роман понадеялся, что их хватит, и, схватив с тумбочки облезлую волшебную палочку, выбежал из дома во двор и дальше — за ворота, в поле. Они все еще пожалеют, что так с ним поступают!

Он бросил палочку на землю и подумал о том, что находится в беде. Волшебная реальность не подвела: не прошло и нескольких секунд, как перед ним материализовался «Ночной Рыцарь» и распахнул двери, выпустив на подножку пожилого мужчину. Тот наклонился к Роману:

— Ты хочешь куда-то поехать, мальчик?

— Мне нужно в больницу, срочно! — слезы даже вызывать не пришлось.

— А где твои родители? Почему они тебя не сопровождают? — удивился волшебник.

— Мама сказала, что я уже взрослый и должен справляться сам. У меня есть деньги, смотрите, — Роман раскрыл ладонь и продемонстрировал крупную золотую монету, три серебряных и пять медяшек. — Это из моей копилки! — добавил он, вызывающе вздернув подбородок.

Волшебник загнул его пальцы.

— Оставь их себе, парень, до Мунго мы тебя и бесплатно довезем, правда, Эрни?

— Само собой! Сажай его уже, да погнали, — отозвался водитель.

Кондуктор показал Роману на свободное место, но когда тот признался, что сидеть не может, предложил занять кровать, помог улечься на живот и сам его пристегнул.

Затем принес чашку какао и присел рядом.

— Меня зовут Джон, Джон Макфи. Я тут временно кондуктором работаю, племянника заменяю. А ты у нас кто?

— Ром… Рональд Уизли, сын Артура и Молли Уизли, — сделав глоток из кружки, ответил Роман. Чем больше народу теперь узнает о его бедственном положении, тем выгоднее ему.

— Твой отец, кажется, в Министерстве Магии работает? — вспомнил кондуктор.

— Да, сэр, там.

— Никак не возьму в толк, вроде семья у тебя приличная, а в больницу один едешь.

— Папе некогда, наверное, он очень занят, я его так редко вижу. А мама меня просто не любит.

— Да не может такого быть, как такого славного мальчугана можно не любить? Тебе просто кажется, — добродушно улыбнулся Джон.

Роман угрюмо замолчал и в несколько больших глотков опустошил кружку.

— Теперь попробуй поспать, в Мунго будем через полчасика, — посоветовал кондуктор, забрал пустую тару, ласково потрепал рыжие вихры маленького пассажира и ушел.

Пока автобус несся по дорогам Британии, Роман старался вспомнить как можно больше о семье Уизли. В фильме мать семейства присылала младшему сыну письма, орущие на весь Большой зал. Мало того, что его одевали в обноски старших братьев, так даже на приличный выходной костюм рассчитывать нельзя: на четвертом курсе ему вручат воняющие нафталином лохмотья с кружавчиками. И никакой поддержки, одни претензии. А то, что пришлось перенести за последние сутки конкретно ему… Нет, он не согласен жить в таких условиях. Пусть он теперь и в теле маленького бесправного мальчика, но ум, знания и опыт двадцатидвухлетнего юноши никуда не делись. Вот например, он совершенно свободно говорит по-английски, что в принципе неудивительно, ведь в свое время они с отцом несколько лет жили в Детройте. Решено: позже он непременно подберет себе союзников среди взрослых, а сейчас надо посеять семена для слухов.

«Ночной рыцарь» высадил Романа ровно у витрины с ободранным манекеном.

— Стрем, мальчику нужна помощь специалистов, — сказал Джон в пространство. Манекен кивнул, кондуктор подтолкнул Романа к стеклу, и тот свободно прошел сквозь иллюзорную преграду, очутившись в большом холле. Обернувшись, он увидел, как старичок махнул ему вслед рукой, забрался в автобус, и волшебный транспорт сию секунду пропал. Роман честно отстоял очередь в три человека и сказал «регистраторше», что утром он сел на что-то острое и теперь очень страдает от боли и зуда.

— А почему ты один, без родителей? — удивилась девушка, на бейджике которой значилось: «Привет-ведьма Розалин Кертис».

— Мама сказала, что я уже взрослый и должен решать свои проблемы сам, а ей не мешать, — слабым голосом, как бы стесняясь внимания незнакомых людей, пояснил Роман. А что, именно так все и случилось, он ни на йоту не соврал!

Лицо симпатичной Розалин вытянулось.

— Ну что ж, юный джентльмен, назовите имя и фамилию, чтобы я могла записать вас на прием.

— Рон… То есть Рональд Уизли.

Мисс Кертис быстро заполнила карточку при помощи самопишущего пера и подозвала совсем молоденькую девчушку.

— Стейси, проводи, пожалуйста, мистера Рональда на третий этаж, к Бруно Райсу. И передай ему карточку.

* * *

Целитель Бруно Райс осмотрел проблемное место, сделал соскоб на анализ, уложил пациента на кушетку и обработал волдыри и язвы прохладной мазью. Он то и дело цокал языком и с неодобрением качал головой.

— А как ты до нас добрался? — этот вопрос больше всего волновал целителя, для которого волшебные «добрые родственные розыгрыши» явно были не в новинку.

— Я когда-то слышал — папин друг рассказывал, — что нужно бросить на землю палочку и подумать, как тебе плохо. Ой! Я палочку, кажется, потерял… Мама меня теперь убьет! — расхныкался Роман и принял самый испуганный вид, какой только мог. — И как я автобус вызову? Дядя целитель, а можно я здесь поживу, пока в Хогвартс не поеду? Я буду помогать, лучше домового эльфа трудиться буду, правда-правда!

— Тише, тише, успокойся. Ты появился на свет здесь, в Мунго, и мы знаем, как вызвать твоих родителей. И попросим их не ругать тебя за палочку. В конце концов, у Олливандера всегда можно купить новую. И вот, выпей морс.

Про себя Роман громко воскликнул: «Йес!» — но на лице позволил отразиться только робкой надежде. Целитель тем временем написал и запечатал письмо и отправил его с личной совой, сидевшей тут же, на жердочке в углу кабинета, к Артуру Уизли. Он мог бы послать к ним патронуса, но видимо решил, что этим родителям стоит несколько часов поволноваться о ребенке.

Волшебная мазь подействовала быстро, однако язвы зажили не до конца, едва-едва затянулись тонкой кожицей.

— Ты сейчас постарайся не тревожить ранки, — посоветовал Бруно Райс. — Пока не приедут родители, поспи, за несколько часов кожа восстановится, и твои движения ничто не будет стеснять.

Целитель отгородил кушетку ширмой и наложил заклятье Тишины, чтобы маленькому Уизли ничего не мешало отдыхать и набираться сил. Сонное зелье, добавленное в морс, мягко погрузило Романа в дремоту.

Вечером, почти под конец смены, в коридоре раздались крики.

— Где мой мальчик? Что с ним?

Потная всклокоченная женщина ворвалась в кабинет не постучавшись. Старомодная шляпка сбилась на бок, на раскрасневшихся щеках виднелись следы бурных рыданий.

— Рон! Ронни, где ты, сын?

— Здравствуйте, миссис Уизли, — с осуждением в голосе поприветствовал посетительницу Бруно Райс.

— Здравствуйте, где мой сын? Что с ним?

— Здесь, за ширмой. Он спал, но, думаю, ваше появление нарушило его покой.

Роман, конечно же, услышал вопли Молли Уизли одновременно с целителем, но не спешил кидаться в ее любящие объятия. Поэтому он просто сел и стал протирать глаза, как бы прогоняя сон.

Молли отодвинула ширму и нависла над Романом, уперев руки в бока.

— Как ты посмел сбежать из дома и заставить всю семью убить полдня на твои поиски?

— Ты же сама сказала, чтобы я не мешал и не ябедничал! Чтобы сам справлялся! Я справился. Уже ничего не болит, спасибо до… целителю.

Молли Уизли разозлилась еще сильнее.

— Речь шла о настойке растопырника, а не о побеге из дома! Как тебе вообще такое в голову пришло! Палочку тебе в руки запрещали брать? Запрещали. За ворота выходить не разрешали? Не разрешали. Хорошо хоть палочку в поле обнаружили, а то б решили, что ты к упырю сунулся! Ох и накажу же я тебя дома...

— К какому еще упырю? — живо заинтересовался целитель, который незаметно встал за спиной миссис Уизли.

Та мгновенно стихла, обернулась и, явно нервничая, принялась объяснять:

— Э-э… Мы так нашу собаку зовем. Рон с ней не ладит, вот и держим нашего питомца под замком.

— У нас есть собака? — неподдельно удивился Роман. — Так это она над моей комнатой скулит и скребется постоянно?

— Миссис Уизли, — вмешался целитель, — я сделал анализ поврежденной ткани с ягодицы вашего сына. Так вот, к вашему сведению, эти язвы настойкой растопырника вылечить невозможно. Даже болевые симптомы таким образом не снять. Братья Рона умудрились добавить в свое зелье слюну садовых гномов и чешую сапоокуня, а эти ингредиенты нейтрализуют все полезные свойства растопырника. Знаете, что бы случилось, если бы мальчик не приехал сюда, а понадеялся на ваше универсальное средство? Боль бы оно на время усмирило, вот только через пару дней вы бы привели его сюда сами, умоляя избавить ягодицы бедного Рональда от мелкой жесткой чешуи, острой, словно бритва. Только помощи не получили бы никакой. Пришлось бы вам изыскивать средства на брюки из кожи дракона.

Молли не нашла слов для ответа, и, пользуясь паузой, целитель продолжил свою лекцию:

— Сколько бы важных дел ни наваливалось на вас, вы, как мать, обязаны выслушивать своих детей и не бросать их без помощи в подобных ситуациях. Они не…

Тут уже Молли не выдержала и отмерла:

— Я в ваших советах не нуждаюсь. У меня семеро детей, и, между прочим, ни разу до сих пор ничего страшного с ними не случалось. А на близнецов укорот найду, не сомневайтесь. Так что с Роном?

— Ему намного лучше, но сегодня выписать его я не могу. Надо понаблюдать, как организм реагирует на лекарство. В таких делах лучше перестраховаться. Место в палате уже готово, а вы привезите его вещи и что-нибудь для организации досуга на время лечения.

— Что? Нет, об этом не может быть и речи! Он будет лечиться дома и только дома! — Миссис Уизли побледнела, сняла шляпу и стала комкать ленты.

— Ваш сын уже достаточно взрослый, скоро он все равно отправится в школу-интернат, ничего страшного не случится, если он на пару дней останется без вашей опеки.

— Нет, нет и нет. Угроза жизни отсутствует, он может ехать домой. Я свои права знаю! Так что напишите, что нужно делать, все процедуры я проведу ему сама. И если появится необходимость, сразу привезу на осмотр.

— Что ж, как посчитаете нужным, — поджал губы целитель, еще раз проверил, как идет процесс заживления и выдал миссис Уизли рецепт с инструкциями для аптекаря.

* * *

Дорога домой прошла в полном молчании. Покинув Мунго через другой вход, ведущий на внутренний двор, грозно сопящая и кусающая губы Молли Уизли притащила Романа к платному камину, по которому, назвав пароль, можно было переместиться напрямую в собственный дом. Цена каждого перемещения, независимо от возраста путешественника, составляла галлеон, что не улучшило настроения привыкшей экономить на всем многодетной матери.

— Возьми в руки горсть пороха из банки, встань в камин, высыпь порох и четко произнеси «Нора моей девочки»! — велела она. — Надеюсь, хоть на это ты способен, или мне придется снова разыскивать тебя по всей магической Британии?

Роман молча повиновался и первым выпал из камина — прямо в руки невысокого незнакомого парня, стиснувшего его в коротком крепком объятии. Следом за ним обнял Романа и другой незнакомец — стройный, очень даже прилично по сравнению с остальными одетый юноша. Он понял, что это старшие из выводка Уизли, но, к своему сожалению, имен их не вспомнил. Остальные Уизли столпились тут же, у камина, от чего и без того не слишком просторная кухня стала тесной и душной.

— Ронни, малыш, как же ты нас напугал! — мягко пожурил его Артур Уизли.