И никаких «Ронни»! (джен)

Будущий избавитель магической Британии от Все-Знают-Кого заметно трусил. Роман подумал, что на месте Билла не стал бы вот так сразу знакомить бедного пацана с таким буйным обществом. Слишком уж забитым и робким выглядел Гарри. Так и тянуло панибратски хлопнуть его по плечу и покровительственным тоном сказать: «Не дрейфь, прорвемся!»

— Рон, самый младший брат Билла. Будем знакомы, — протянул он руку Поттеру, опередив Перси и оттеснив плечом кого-то из близнецов. — Мы с тобой ровесники.

— Привет, — робко улыбнулся тот.

— А это Фред и Джордж, они не намного старше нас. Перси — он ну такой ответственный и умный, никто и не сомневается, что в этом году ему достанется значок старосты. И Джинни, единственная сестренка.

Джинни сняла свой рюкзачок, и братья посмотрели на нее очень многозначительно. Но она достала оттуда не то, что подумало большинство присутствующих, а всего лишь старое лоскутное одеяло. Она выбрала на берегу участок поровнее, аккуратно расстелила там одеяло и снова взялась за рюкзак. Все обалдели, когда выяснилось, что в этой маленькой на вид сумочке уместились пирожки, джем, яблочный пирог, компот в большой банке, несколько деревянных кружек, вареные яйца, соль, жареная рыба, хлеб, тосты и паштет.

— Какая ты умница, Джин, — наперебой восхищались Роман и близнецы.

— Это Билл попросил нас с мамой собрать все для пикника, вот мы и постарались. А он мой рюкзачок зачаровал.

— Чары незримого расширения, — пояснил Билл. — Но они временные, каждый день надо подновлять.

— Все равно здорово! — завопили близнецы. — Научи, а?

— Ишь какие хитрые! Я вам напишу список крутых книг, а дальше — сами.

Тем временем Джинни уже расставила посуду, намазала на хлеб паштет, а на тосты — джем, ловко почистила яйца, разлила по кружкам компот. Билл объяснял Гарри, который доселе ни разу не держал в руках удочки, как насаживать на крючок червя и в каком месте не зацепится за корягу леска, мальчишки возились со снастями.

И пикник, и рыбалка удались на славу! Роман заметил, что Гарри постепенно оттаивает, заражаясь этой теплой атмосферой, которую неосознанно создавали такие разные по характеру дети Уизли. Но задача Романа — не наслаждаться идиллией, а сместить акцент в свою пользу.

— Ты, наверное, думаешь: что этой странной семейке от меня нужно? — обратился он к Поттеру.

— Ну-у-у... Есть немного, — признался тот.

— Билл тебе рассказывал, кем были твои родители в нашем мире? Они погибли, как и многие до них, а ты выжил. И вроде свидетелей в вашем доме той ночью не было, а о мальчике со шрамом стало известно всем. Только никто не знал, куда он, ну то есть ты, делся. И вот на прошлой неделе я случайно услышал разговор двух старух. Они обсуждали, что ты газон стриг в маггловском городишке. Нам стало интересно, и мы попросили Билла проверить — ну мало ли, вдруг старушке померещилось.

— И оказалось, там правда живешь ты, и живешь плохо! — продолжил рассказ Билл, когда Роман замолчал. — Как несправедливо! Столько лет волшебники празднуют день избавления от Того-Кого-Нельзя-Называть, а ты, причина этих торжеств… Так захотелось сделать для тебя хоть что-то хорошее. Понимаешь, просто в благодарность за спокойную жизнь без убийств, страха за близких. А раз твои Дурсли сегодня уехали до самой ночи и оставили тебя ожидать их на улице, то сам Мерлин велел взять тебя к нам. Хотелось бы навсегда, но… Как бы понятнее объяснить… Я работают в банке «Гринготтс» разрушителем проклятий. И в общем-то, не так уж плохо в них разбираюсь. Так вот, на всей территории дома номер четыре функционирует сложный комплекс чар и заклятий различного назначения. И я почему-то уверен, что стоит тебе не переночевать дома, как об этом станет известно тем, кто эту сеть сплел.

Гарри встрепенулся и недоверчиво спросил:

— Чары? Значит, кому-то не все равно, где я живу? Но почему тогда… Почему им все равно, что я ем впроголодь, что надо мной издеваются, что я столько лет ничего не знал о своих родителях?

Он сел на песчаный пригорок и уставился на весело журчащий поток. Всем остальным почему-то стало очень неловко.

Билл присел рядом с Гарри и стал бросать в воду мелкие камешки. Для игры в «блинчики» речушка текла слишком стремительно, но искать нужные слова это занятие, наверное, помогало.

— Нам не все равно. И многим другим, я уверен. Но, видимо, тот, кто отправил тебя в семью тетки, стремился обезопасить тебя от тех, кто остался верен идеям Того-Кого-Нельзя-Называть. Судя по характеру чар, к воротам нельзя подойти магам со злыми намерениями, там есть такие заклинания, которые используются для изготовления вредноскопов. Но добрые стремления блокировать невозможно. И на хозяев дома, к которому привязаны чары, это не распространяется, они могут творить что угодно.

— Я почти ничего не понял из того, что ты говоришь. Дядя и тетя твердят, что никакого волшебства нет, а мои родители погибли, попав в аварию. И вдруг появился ты и показал совсем другой, невероятный мир. Мне очень трудно верить в происходящее…

— Гарри, магия — это особый дар. Но сами по себе чудеса не происходят. На протяжении всей магической истории люди с такими способностями ищут и находят новые способы управления этим видом энергии, и хотя большинство магов ограничивается школьными знаниями, часть самых пытливых все время экспериментирует. И не только люди. Вот, например, гоблины — раса дельцов и творцов. Вещи, которые они производят, становятся произведениями искусства. Я учусь у них, и стараюсь перенять прежде всего свойственную этой расе свободу мышления. Вот и твои родители, похоже, сделали что-то неординарное, чтобы защитить тебя. И хотя их теперь нет рядом, знай, что ты не одинок. Хогвартс подарит тебе много друзей, а я постараюсь проведывать тебя этим летом хотя бы раз в несколько дней. И еще, я обменял в банке немного галлеонов на фунты, возьми, пригодятся.

Красный от стыда Гарри пролепетал что-то на тему, что он справляется и не надо из-за него так утруждаться, но Уизли были не из тех, кто покупается на подобные заверения.

— Ой, время-то позднее, скоро мама папу за нами отправит. Давайте-ка по домам, я сейчас Гарри верну на Тисовую, а вы топайте в Нору сами, там и встретимся.

По дороге домой Романа не покидало воодушевление, он, как и Уизли, мечтал сделать что-то хорошее для Поттера. Но вот все разошлись по своим комнатам, и, оставшись в одиночестве, он крепко задумался: с какой это радости он так расчувствовался? Что это за несвойственные иррациональные желания? Ему подмешивают в еду что-то психотропное?

Во всем мире, ой, тьфу, везде и всегда его волнует благополучие двоих людей: свое и отцовское. В перспективе третьим станет его сын, наследник. Все остальные люди — ресурсы, которые он намерен использовать с наибольшей выгодой для себя. И коль скоро его занесло в чужое тело, это никоим образом не должно повлиять на трезвость рассудка.

Отец… Как он там… Роман вдруг буквально похолодел и тут же покрылся испариной от страшной догадки: что, если эта фигня сработала в обе стороны, и в нормальной реальности его взрослое, сильное, красивое тело занял этот недотепа, мелкий терпила Ронни?! Да если этот мелкий недомаг начал втирать отцу про магию, Уизли и так далее… То со стопроцентной уверенностью он отправится на принудительное лечение в закрытую клинику для душевнобольных!

— Не-е-ет! — в голос застонал Роман, запуская подушкой в плакат с движущимися фигурками на метлах.

Раз его что-то закинуло сюда, значит, должна быть возможность вернуться назад. И его дело — не у Поттера на побегушках служить, а искать способ вернуться к нормальной жизни. Только это несколько проблематично, учитывая его убывающие силы и нищету Уизли, у которых даже собственной библиотеки нет. Так что гори Поттер со всеми своими друзьями и врагами синим пламенем! Домой, домой, пора домой…

* * *

Июнь без происшествий перетек в июль. Роман засыпал все чаще и дольше, но никого это не удивляло, хотя все лечебные процедуры, прописанные целителем, давно закончились. Школьные совы принесли долгожданные письма из Хогвартса, и тут уж давить из себя радость не пришлось: все-таки свобода от верхнего соседа не за горами. Молли Уизли старалась как можно меньше контактировать с Романом, что того полностью устраивало.

Притихли и близнецы: то ли до сих пор мучились угрызениями совести, то ли нашли, куда приложить свою неуемную энергию с большей пользой. Еще б мелкая меньше трещала о своем ненаглядном Поттере — но тут уж, как говорится, мечтать не вредно. Хватит и того, что комиксы больше не валялись где попало.

Перси, получивший вожделенный значок старосты, действительно достал всех. На третьи сутки после получения корреспонденции из школы даже гордящиеся им родители мученически закатывали глаза, как только новый староста Гриффиндора принимался разглагольствовать о важности дисциплины на факультете и о том, какими методами он намерен ее добиваться.

Как-то, в очередной раз проснувшись в своем гамаке под яблонями, Роман обнаружил возле себя читающего Перси.

— Перси, а давно у нас живет этот упырь над моей комнатой?

— Кто? А, упырь… Давно, он появился, кажется, чуть раньше, чем Короста.

— А ты его видел?

— Конечно, и тебя к нему водили, разве не помнишь? — нахмурился Перси.

— А он… страшный?

— Ну-у-у… Симпатичным его, конечно, не назовешь, но причинить вред он не способен, так с какой стати кто-то может бояться существа, питающегося насекомыми? Уж точно не я.

— А можно на него посмотреть?

— Чего ж нельзя? Маму попроси, она тебя сводит, когда пойдет его кормить.

— Попроси ты, пожалуйста.

— А почему не сам?

— Ну Пе-ерси… Она так тобой гордится, всем нам в пример ставит, ну пожалуйста, попроси ее, и сходим все вместе.

— Ну ладно, если ты так хочешь… — растерялся тот. — Только странно это, ты никогда не интересовался нашим упырем, а тут вдруг хочешь экскурсию в его логово… Не понимаю.

— Целитель сказал, что в моем возрасте любопытство — двигатель развития личности. Ты же вот тоже любопытный: все время книжки читаешь. Я бы тоже хотел, но ваши, взрослые, мне непонятны, а сказочки всякие надоели. Вот ты как-то к своему первому курсу готовился?

— Слушай, а ты ведь и правда поумнел! Пойдем-ка в мою комнату, я посмотрю свои записи за самый первый семестр в Хогвартсе, — предложил Перси, поднявшись со своего пенька и протягивая Роману руку, чтобы помочь встать из гамака.

— А учебники, наверное, у близнецов еще хранятся, надо забрать. К приглашению всегда прилагается список необходимых вещей и книг, надо только с ним свериться. Мама обычно за это берется в последние две недели лета, но кто тебе мешает самому взяться за свои дела? Начинай читать, я разъясню непонятное.

В комнате Перси Роману доселе бывать не доводилось (не хотелось, да и сам хозяин туда не любил никого пускать). Походила она больше на рабочий кабинет, нежели на спальню взрослеющего мальчика. Безукоризненная опрятность, функциональность и полное отсутствие индивидуальности. Сюда отчаянно просился компьютер, а вот аккуратно застеленная кровать казалась чем-то чуждым.

Вместительный книжный шкаф, похоже, смастерил Артур из какого-то бросового материала. Ни одна фабрика мебели, даже самая захудалая, не выпустила бы такого монстра. А вот книги в нем стояли ровно, как по ранжиру, — очевидно, Перси относился к несчастному племени перфекционистов и в шумном и безалаберном семействе Уизли был белой вороной.

— Я очень рад, что ты раздумал идти дорожкой Фреда и Джорджа и взялся за ум, — высокопарно вещал он Роману, открывая дверцы одного из нижних отделений шкафа и доставая оттуда толстую пачку исписанных пергаментов.

— Вот, там все подписано, пронумеровано, датировано и подшито, так что тебе будет удобно заниматься, — протянул он свои драгоценные конспекты Роману. — Только учти, что я не разрешаю брать это в Хогвартс. Перед отъездом вернешь их мне в этом же состоянии. И в школе я всегда рад прийти тебе на помощь с учебой, имей в виду и не стесняйся обращаться. Но учиться за тебя не буду. Объяснять проблемные места — пожалуйста. Выполнять работы за тебя — нет, даже не проси.

— Спасибо, ты самый лучший брат, — горячо и вполне искренне поблагодарил его Роман. — Я буду стараться.

Он занес конспекты к себе и направился на поиски близнецов. Их комната оказалась закрытой, на кухне и в саду их тоже не было. Из мест, привлекающих неугомонных Фреда и Джорджа, оставался только отцовский гараж. Подходя к нему, Роман услышал голос Молли Уизли:

— Дорогие мои, вы сделаете то, о чем я попросила?

— Да, мам, — в унисон ответили близнецы.

— Отлично. Только запомните: ни Рональд, ни остальные не должны ничего узнать.

— Мы поняли, мама, это не проблема.

— Да, мы умеем все делать тайно.

— Можешь на нас положиться.

— Отлично. Тогда я пошла ужин готовить. А вы не задерживайтесь здесь.

Роман еле успел шмыгнуть за кучу угля, как Молли пронеслась по щербатой дорожке из камня. Настроение резко испортилось. Что замышляют эти двое против него? Почему они просто не могут оставить его в покое?

Выждав немного, он вошел в гараж.

— Фред, Джордж, Перси сказал, что у вас должны были остаться учебники за первый курс. Отдайте их мне, пожалуйста.

— Наш Ронникинс собирается стать новым старостой? — пропел один.

— Да, с чего это ты книжечками заинтересовался?

— А это не ваше дело! — ощетинился Роман. — Так вы дадите мне учебники, или для того, чтобы их получить, придется действовать через родителей?! И не смейте так коверкать мое имя. Я откликаюсь только на «Рона», все остальные варианты засуньте себе в задницу!

— Рон, а тебе не кажется, что ты слишком круто берешь? Мы все-таки твои старшие братья. Завязывал бы ты уже со своими истериками и угрозами.

— Я веду себя с вами так, как вы того заслуживаете. Последний раз предупреждаю: навредите мне хоть чем-то, в ответ прилетит так, что от мамочки больше не отойдете.

— Ой-ой, как же ты нас напугал! Это ты у нас мастер к мамочке бегать. Фредди, что скажешь?

— Да принесем мы тебе твои книжечки. Только пока не извинишься и не изменишь свое поведение, к нам больше не подходи, понял?

— И не собираюсь!

Близнецы выглядели на редкость разобиженными. Вот гады, сами что-то против него готовят, и он же еще должен их уважать и не ранить их нежные чувства!

— Мальчики, мама зовет всех ужинать, — закричала Джинни с крыльца. Фред и Джордж вышли, пихнув Романа с двух сторон. Поле боя осталось вроде за ним, но победителем он себя почему-то не ощущал.

— Мам, мы с Роном хотим покормить упыря. Можно? — спросил Перси, доев свой пудинг.

— Ну конечно, мой дорогой. Насекомых наловите, пока не стемнело, мы с Джинни со стола приберем, а потом вместе и проведаем нашего питомца.

Теперь Роман понимал еще меньше. Значит, в день, проведенный в Мунго, она боялась, что он проник в комнату наверху, потом, той же ночью, собиралась его ударить за то, что он не спал и прибежал на крик, а сейчас — нате вам, пожалуйста… Никаких проблем, приходите и смотрите?

Спустя час компания в составе четырех человек под предводительством Молли Уизли поднялась наверх. Дверь отперлась Алохоморой, за ней оказалось тесное захламленное чердачное помещение — ничего похожего на ту просторную комнату с креслом-качалкой, которую Роман постепенно вспомнил. И склизкий горбатенький уродец, при появлении визитеров забившийся под кучу тряпья и недовольно заворчавший, словно пес, не походил на существо из ночного кошмара. Да и тембр производимых им звуков отличался от тех, которые приходилось слушать еженощно. Молли взяла из рук Перси банку с насекомыми и высыпала перед упырем; тот, жадно чавкая, в момент расправился с букашками. Сам бы Роман, конечно, такую зверушку в собственном доме не селил, но ничего опасного в ней действительно не было.

Задерживаться на чердаке никто не захотел, там осталась только Молли. Роман вприпрыжку спустился на один пролет и обнаружил близнецов, с напуганными лицами выбегающих из его комнаты.

— Что вы там делали, придурки? — закричал он.

— Мы… Мы ничего, правда, ничего, там уже так все и было! — заикаясь, оправдывались бледные Фред и Джордж.

Роман с опаской заглянул за порог и замер, забыв, как дышать. Все, что находилось в комнате, стало мелкофракционным мусором, неровным слоем покрывающим пол практически по колено.