Джинотом и петля времени (джен)

Том вернулся в свою комнату, сбросил туфли и растянулся на кровати поверх одеяла.

И тут же вскочил, осознавая, какую глупость он только что совершил.

Валяться! Днем! На чистой кровати! В верхней одежде! Это же просто верх неприличия.

Или здесь так положено? Он ведь сейчас тоже в какой-то степени Уизли, а судя по «грязной» реальности — они те еще гады.

Ладно это уже не так важно. Надо как-то бежать из этого сумасшедшего дома. Пока сам с ума не сошел.

И плевать ему на семьсот галлеонов и Египет. Пусть сами развлекаются.

Том отыскал чемодан, чтобы аккуратно сложить туда кое-какие вещи. Пусть думают, что он в Африку собирается.

«Семьсот галлеонов. У этих ослов дом-развалюха, нет нормальной одежды, а они в Египет собрались».

Да наплевать! Пусть хоть к Изиде на Луну. Ему надо свою жизнь устраивать, а не с ума сходить.

«Но ведь его самого Египет очень даже интересует. Древняя страна с древними же магическими традициями. Можно узнать столько нового»

Угу. Традиции древние, только вот носителей их практически не осталось, кроме мумий. Вырезали за тысячелетия под корень. Нынешняя магия вся пришлая — с арабскими и европейскими корнями. Основы такой древней магии надо хотя бы в Хогвартсе изучить… на первом курсе.

Нет, сама древняя магия осталась. Неизвестная и непонятная. Но какой дурак пустит несмышленую девчонку в те же пирамиды на изучение неизвестной и потенциально опасной магии? Особенно магии, связанной с миром мертвых?

«Маленькую девочку никто всерьез не примет. Тут скорее в беду попадешь, чем что-нибудь интересное узнаешь».

Интересно, а реальный выросший Том был там? Это более чем вероятно. И вообще, если бы удалось найти его и восстановить — можно было бы решить много мучительных вопросов.

Бросив последнюю блузку в чемодан, он закрыл крышку. И тут же открыл, издав звук бешенства: он же покидал одежду кое-как, смяв и блузки, и платья, и носовые платки. Наверное, проклятье грязных Уизли — это заразно. Вроде простуды или бешенства. Уизлигадство, один словом.

Уложив вещи, Том бросился с чемоданом вниз по лестнице. Распахнув входную дверь, он уже собирался выбраться на улицу. Но с ходу влетел в неожиданно плотный туман, который окружил его и помчал куда-то вниз, в глубокую пропасть.

Неясные тени и очертания бродили в тумане, постепенно оформляясь в виде каких-то фигур и окружающей обстановки. С изумлением Том обнаружил, что находится в Хогвартсе. Но не в нынешнем, а во времена его обучения. Причем он оказался на церемонии распределения. За учительским столом сидел знакомый ему директор Диппет и учительский коллектив тех времен. Еще не старый Дамблдор ехидно рассматривал будущих первокурсников, которые по очереди подходили к табуретке и надевали Шляпу для распределения.

— Слизерин! — крикнула Шляпа, распределяя очередного ученика.

— Хотел бы обратить ваше внимание, директор, на этого мальчика, — громко произнес Дамблдор, обращаясь к Диппету и показывая пальцем на только что распределившегося первокурсника. — С ним нужно держать ухо востро. Он неоднократно был замечен в воровстве.

Том с изумлением узнал в этом первокурснике самого себя. Но он точно помнил, что все было не так!

И тут снова все заволокло туманом. Когда он рассеялся, действие переместилось комнату его декана — Горация Слагхорна. Дамблдор, собираясь уже уходить, взялся за дверную ручку. Но при этом из его уст вырвались жестокие слова:

— Я советую вам тщательнее присматривать за Томом, Гораций! Мальчишка явно испорчен. Его неоднократно замечали крутящимся возле женского туалета на втором этаже. Я неоднократно ловил его на входе. Все это явно неспроста.

— Вероятнее всего вы просто преувеличиваете, Альбус, — ответил Слагхорн.

Снова туман. Сцена в туалете. Уже подросший Том только что сделал свои дела и открыл кабинку, чтобы выйти. Неожиданно его схватила твердая рука Дамблдора:

— Что ты там делал, в туалете? Отвечай!

— Справлял малую нужду, сэр!

— Точно? Не врешь? Смотри, я ведь сейчас проверю.

Опять туман.

Дамблдор рядом с Хагридом.

— Будь осторожнее, мой мальчик. Том опасен. Когда будешь следить за ним, не выдавай своего присутствия. Но проследи обязательно — где он, что делает и куда ходит.

— Хорошо, сэр.

— И других предупреди, чтобы с Томом никаких дел не имели. Мало ли чему плохому он их научит. Он очень легко выдает чужие заслуги за свои и преподаватели ему верят. Нам ведь плохие дети в школе не нужны? А я зато покажу тебе потом свою волшебную палочку.

— Как скажете, сэр.

Туман. Другая сцена. Дамблдор рядом с Миртл.

— Я просто обязан предостеречь тебя, моя девочка, чтобы ты и твои сокурсницы остерегались одного ученика из факультета Слизерин. Я говорю о Томе Риддле. Он очень опасный человек. Увлекается темной магией. Продал душу дьяволу. Склонен к гнуснейшим извращениям. Он вполне способен ворваться к вам в, кхм, туалетную комнату, когда вы заняты. Или натравить какое-нибудь опасное чудовище.

Туман.

— Альбус, почему вы так прицепились к ученику, который даже не с вашего факультета? — директор Диппет выглядел озадаченным. — Зачем вы все время шпионите за ним? Ведь вы сами привели его в школу. У вас что, больше дел никаких нет?

— Ну что вы, господин директор. Просто я волнуюсь за школьников. И все это я делаю ради общего блага.

Туман.

Том сидит в каморке рядом с Дамблдором.

— Пойми, мальчик мой. В жизни много всякого зла и искушений. И им очень нелегко противостоять такому юному существу, как ты. Тебе нужен наставник.

— Я понимаю, сэр.

— Я мог бы помочь тебе. Присмотреть за тобой.

— Хорошо, сэр.

— Я ведь раньше почему злой был? Потому что у меня тебя не было. А теперь я сразу добреть начну. И, может быть, какого-нибудь феникса заведу. Хочешь, покажу тебе свою волшебную палочку?

Рука Дамблдора опустилась на коленку Тома.

Том вывалился в реальность на пол своей комнаты. То ли от увиденного, то ли от очередного перемещения обратно его вырвало прямо на пол.

«Хуже Уизли — только Дамблдор. Старый хрен Дамблдор делал все, чтобы свести его успехи к минимуму. Шпионил, наговаривал на него другим профессорам».

Что это было вообще? Том мог по-разному относиться к Альбусу Дамблдору, но он мог со всей уверенностью сказать, что ничего из того, что ему привиделось, попросту не существовало в силу своей абсурдности. Даже если бы он задался целью опорочить профессора и декана Гриффиндора, он никогда не сумел бы дойти до столь циничного и настолько мерзкого в своей отвратительности результата. Это все было настолько коварно, хитро и по-слизерински, что где-то в глубине души Том даже восхитился — имей этот бред целью именно публично опорочить Дамблдора. Тут же получалось, что этот профессор — гад сам по себе. Свой собственный. И какой во всем этом смысл? Имей этот абсурд хоть каплю достоверности — Дамблдор недолго продержался бы на своем месте. И уж тем более не смог бы стать директором.

Рвотные позывы прекратились, но ощущение отвращения от увиденного так и не прошло.

— Мать моя Моргана! Черт, черт, черт! — застучал Том рукой по полу. Голова раскалывалась, а внутри кипела злость на неведомого инспиратора.

— Зачем ты мне все это показывал? — заорал он. — Кто ты? Что ты хочешь от меня?

Дверь неожиданно растворилась и в комнату вихрем ворвалась Молли Уизли. Уж кого-кого, а эту толстуху из грязной реальности Том сейчас видеть не хотел.

— Джинни, деточка, тебе плохо? — с выражением полузаботы-полурадости воскликнула та. — Что случилось? Ты всегда можешь рассказать своей мамочке. Может кто-то надругался над тобой? Тебя тошнит? Как это случилось? Кто этот негодяй, с которого мамочка слупит много-много хороших галлеончиков?

Это уже было выше его сил. Схватив палочку, Том нацелил ее на противную ему женщину:

— Авада Кедавра!

Выпадение из реальности, головная боль и снова чистая комната показали ему, что он «неправ».

— Что тебе надо? Чего ты привязался ко мне?! — в сердцах крикнул Том.

«Тайная Комната… Там ведь туша василиска, его старые сброшенные шкуры. А это деньги, и немалые».

«Поттер… Он тоже владеет парселтангом, может туда прийти и… А ведь у него есть деньги. Но только дурак откажется от легкой наживы».

«А еще был старый хрен Дамблдор, который тоже может пробраться в Комнату, ведь у него теперь был Поттер. Может быть, он прямо сейчас разделывает василиска, ищет тайники Основателя».

Пришедшие в голову мысли снова напомнили Тому, что и он сейчас часть этой гадской семьи, у которой перед глазами одни только деньги. Если дементоры высасывают душу, то уизлигадство, по всей видимости, пожирает мозг без остатка. Мысли в голову приходят только о выгоде, шмотках и галеонах.

— Если ты этого хочешь — будет тебе шкура, — пробормотал он.