Гарри Поттер и Козни Пожирателей Смерти (джен)

5 августа 1993

08:30

Кабинет главного аврора Джеймса Поттера

— Я хочу поблагодарить вас за то, что рассказали нам всё это, — искренне сказал главный аврор. — Сейчас любая зацепка ценна как никогда. Теперь, когда мы знаем, что между побегом из Азкабана и бесчинствами Локонса есть связь, мы можем начать разрабатывать эту версию.

По другую сторону стола сидели три члена семьи Уизли: Артур, Перси и Джордж. Также в комнате присутствовали старшие авроры Бруствер и Толстоватый, а также новоиспеченный аврор Праудфут, чьи первые несколько месяцев на службе выдались крайне напряженными.

— Всегда рады, главный аврор, — сказал Артур. — Как только мальчики рассказали мне вчера, что профессор Локонс давал им задания по исследованию экспериментальных порталов и модификаций оборотного зелья, я сразу решил, что авроры должны знать об этом.

Перси и Джордж, в свою очередь, оба выглядели виноватыми, но были рады, что неприятностей у них нет.

— У кого-нибудь из вас сохранились заметки по исследованиям Локонса? — спросил Джеймс.

Перси немедленно положил на стол пачку пергаментов.

— Вот, сэр. Я всегда копирую свои выкладки, которые делаю в школе. Особенно сейчас, когда учеба подходит к концу. Иногда, особенно к концу семестра, учителя не всегда возвращают нам наши работы.

— Я, эм, боюсь, у меня ничего нет, — виновато сказал Джордж. — Я отдал всё, что у меня было, аврору Праудфуту.

Сам Праудфут на это тихо зарычал.

— Ой, простите. Кому-то, кто выдавал себя за аврора Праудфута, — вздрогнув, быстро поправился Джордж.

— Понял, понял, — сказал Джеймс, кинув на настоящего Праудфута раздражённый взгляд. — Что ж, думаю, это всё, что нам нужно сейчас; но я свяжусь с вами снова, если нам потребуется больше информации. И спасибо, что всё рассказали. Артур, мальчики.

Трое Уизли встали и вышли, оставляя Джеймса, старших авроров и обозлëнного Майкла Праудфута одних. Джеймс повернулся к младшему сотруднику.

— Майкл, я знаю, что тебя всё это очень расстраивает, но если ты хочешь остаться на этом деле, тебе нужно научиться контролировать свои эмоции. В противном случае мне придётся перевести тебя, пока расследование не будет завершено.

Праудфут поморщился.

— Простите, сэр. Этого больше не повторится.

— Так, что у нас есть в итоге? — спросил Кингсли.

Джеймс сел в кресло, остро осознавая, что Руфус Скримджер, его предшественник, был гением дедукции, который сейчас бы сыпал идеями. Джеймс знал, что он не такой одарённый, но был твёрдо настроен преодолеть это ограничение.

— Ну, теперь мы точно знаем, что между побегом и делами Златопуста Локонса есть связь, — Джеймс несколько раз моргнул. — Может, настала пора попытаться восстановить воспоминания Локонса?

— А это возможно? — спросил Толстоватый. — Если заклинание, что наложил на себя Локонс — то самое, которое используют вместо казни, оно должно быть перманентным.

— Может быть, но попытаться стоит. Кингсли, свяжись с австралийским ДМП. Узнай, не могут ли они послать кого-нибудь, у кого есть опыт применения чар Табула Раса и кто мог бы подтвердить, что Локонс использовал именно его. Может, они смогут подсказать нам, кто мог выучить такое заклинание, не принося необходимые клятвы.

— Понял, — сказал Кингсли, делая пометку в своём блокноте.

— Ну а теперь, аврор Праудфут, давайте вернёмся к вашему знакомству с этой «Марией Гамбрелли», которая, как вы думаете, украла ваши волосы для оборотного.

Аврор Праудфут вздрогнул. Разговаривать на эту тему ему совсем не хотелось.

* * *

09:30

Комната Гарри в поместье Лонгботтомов

Гарри открыл глаза и тут же дёрнулся от боли. Он довольно быстро восстановился от вчерашней ментальной атаки крестража-медальона, но даже на следующее утро у него всё ещё очень болела голова и сильно тошнило. После того, как они с Регулусом вернулись с площади Гриммо, он сразу отправился спать (отчасти, чтобы избежать вопросов Сириуса). А сейчас, взглянув на часы, удивился, что проспал до половины десятого. Так поздно он не вставал уже много лет, и на секунду представил, как дядя Вернон орёт на него за его медлительность и лень. А потом он вспомнил то, каким показал его дядю медальон вчера, и содрогнулся.

Всё ещё подрагивая от плохих воспоминаний (а может — от ментальных последствий), Гарри побрёл в ванную, чтобы справить нужду и умыться холодной водой. Но когда он вернулся в спальню, он, к своему удивлению, увидел, что его постель уже заправлена, а грязная одежда, которую он просто бросил на пол прошлой ночью, исчезла. А еще в комнате был Добби, сменивший выцветшую тунику из наволочки, которую он носил у Малфоев, на крошечный, но на удивление стильный черный костюм-тройку с белой рубашкой со стоячим воротником и простым черным галстуком. Хотя, как и все домовые эльфы, которых видел Гарри, обувь он не носил. Еще более удивительно, что сломленное и плаксивое лицо эльфа теперь выражало только холодную уверенность и (Гарри смутно чувствовал) лёгкую степень заносчивости.

— Доброе утро, хозяин Гарри, — приветливо сказал Добби, но не настолько приветливо, чтобы усилить мигрень мальчика. — Добби закончил период обучения с другом хозяина Гарри Блейзом Забини и готов продолжить свою службу, сэр, — эльф немного склонил голову и с любопытством посмотрел на Гарри, словно заметив его состояние.

— Это вчерашний вечер, сэр? — кашлянув, дипломатично спросил он.

Гарри кивнул и попытался ответить, но ничего, кроме хрипа, выдавить не смог. Он попытался прочистить горло.

— Типа того, — наконец выдавил он.

— Я понял, сэр. Добби сейчас вернётся.

С тихим хлопком Добби исчез. Гарри начал оглядывать комнату, раздумывая есть ли у него время, чтобы вернуться в кровать и поспать ещё. Прежде чем он смог решить, Добби вернулся с серебряным подносом, на котором стоял стеклянный кубок, полный подозрительно выглядящей красной жидкости и небольшого прямоугольного батончика на тарелке. Гарри осторожно всмотрелся в предлагаемое блюдо. Выглядело оно как маггловский злаковый батончик.

— Попробуйте коктейль, сэр, — с едва уловимой улыбкой сказал Добби, протягивая ему кубок.

— Э-эт зелье? — заплетающимся языком спросил Гарри.

— К сожалению, домовым эльфам запрещено варить зелья, сэр, — ответил Добби. — Это мое собственное изобретение. Добби считает, что хозяин Гарри сочтёт его очень тонизирующим после трудного дня.

— А… другая… штука?

— Всего лишь кое-что, чтобы хозяин Гарри смог подкрепиться. Добби сожалеет, что хозяин Гарри проспал завтрак, и хотя Добби был бы рад приготовить ему более основательный завтрак, Добби боится, что хозяин не успеет поесть до его встречи, которая назначена на десять часов.

«Ах да, — подумал про себя Гарри. — «Мистер Икс придёт на собеседование в десять. Думаю, гранола — это всё, на что у меня есть время».

Он взял стеклянный кубок и, ещё раз с сомнением на него посмотрев, пожал плечами и выпил его содержимое залпом. На пару секунд его тошнота усилилась и живот скрутило в спазме. Но затем, почти мгновенно, тошнота ушла, и даже головная боль прекратилась. Эффект был почти таким же, как у перцового зелья, но без каких-либо магических эффектов.

— Послушай-ка! — воскликнул Гарри, и понял, что першение в горле тоже прекратилось. — Ух ты! Это… потрясающе! Что это?

— К сожалению, я не могу сказать, сэр. Составные части этого коктейля — секрет.

Гарри медленно кивнул.

— Эм, ну ладно.

— Хозяин Гарри, Добби консультировался с эльфами Лонгботтомов касательно расписания хозяина, — он сделал паузу и сокрушенно опустил голову. — Добби искренне извиняется за любые промашки, которые он допустил в обеспечении ваших нужд. Добби было… нехорошо. Но сейчас Добби может гарантировать хозяину Гарри, что его будущая служба будет безукоризненной.

— Приятно слышать, — медленно сказал Гарри и откусил кусок батончика. Он был довольно вкусный, похоже, в составе были гранола, мед и какие-то фрукты. Может, фиги? Жуя, Гарри не мог не думать о том, что, черт возьми, Блейз сделал с этим эльфом, чтобы достичь такой трансформации всего за один день.

— Но Добби отвлекся. Хоскинс проинформировал Добби, что хозяин Гарри регулярно поднимается до рассвета и проводит несколько часов на кухне, чтобы снять стресс. Желает ли Гарри продолжать привлекать Хоскинса в качестве «су-эльфа» или он желает, чтобы Добби взял на себя эту роль? Но должен отметить, что, хотя хозяин Гарри может найти Добби весьма полезным на кухне, у всех домовых эльфов есть своя специализация, и, со всем уважением, наиболее эффективно использовать Добби в качестве личного камердинера и слуги. По крайней мере, пока хозяин Гарри живёт в поместье Лонгботтомов. Также Добби хотел бы отметить, что ему не очень хочется вторгаться в сферу ответственности Хоскинса, если только ему не прикажут. Это будет… неуместно.

Гарри смотрел на своего камердинера и слугу несколько секунд, обдумывая его слова. Если четно, он находил весь этот разговор почти сказочным в его сюрреализме.

— Я обдумаю это и дам тебе знать, Добби.

— Отлично, сэр. И наконец, пëсный отец хозяина Гарри просил его зайти к нему до вашей встречи, назначенной на десять часов.

— Пëсный… отец? — неуверенно повторил Гарри.

— Крëстный отец, хозяин Гарри. Добби сказал крëстный отец.

— … ну да, — выдохнул Гарри. — Ну тогда не будем заставлять моего крëстного ждать. Пойду-ка я в душ.

— Отлично, сэр. Добби подготовит одежду хозяина Гарри на день.

Эльф аппарировал прочь, а Гарри, немного тряхнув головой, отправился обратно в ванную.

* * *

Пятнадцать минут спустя Гарри стоял перед дверью комнаты Сириуса Блэка. Немного помедлив, он тихо постучал. Внутри закашлялись, а потом раздалось хриплое «Войдите». Мальчик открыл дверь и зашёл внутрь.

Сириус, разумеется, был в кровати. Регулус говорил, что восстановление займёт много месяцев. На удивление, физический эффект от заключения был меньшей из проблем. Оказывается, персонал Азкабана прилагал много усилий, чтобы поддерживать заключённых в живых так долго, как только можно, скорее всего, чтобы максимизировать их страдания. Согласно Августе, Сириус будет принимать исцеляющие зелья много месяцев, но должен полностью поправиться. Ну, физически, по крайней мере.

Настоящая проблема Сириуса Блэка была не в его теле, а в разуме и душе, которые подвергались чудовищным пыткам на протяжении десяти лет постоянного воздействия дементоров. Регулус сравнивал это влияние с маггловским состоянием посттравматического стрессового расстройства, но у волшебного эквивалента был более осязаемый эффект. Когда Сириус будет вспоминать хоть что-то из своего заключения, на него будут снова наваливаться физические последствия его заключения, потому что его собственная магия будет оживлять воспоминания о боли и страданиях, которые будут тут же переноситься на тело. Эффект был немного похож на сильнейший эффект воздействия боггарта, но лечить такое было намного сложнее. Возможно, что Сириус никогда не сможет оправиться полностью.

— А, Гарри, — сказал Сириус и снова зашëлся кашлем. Но сияющая улыбка, которой он одарил своего крестника, отодвигала назад его слабость. — Заходи, заходи! — он указал на кресло, стоящее рядом с кроватью, в которое Гарри тут же сел.

— Как ты себя чувствуешь… дядя Сириус? — неуверенно спросил Гарри. — Я… не знаю, как тебя называть.

— Давай просто Сириус. Меня не было рядом, чтобы приглядывать за тобой и твоей семьёй, как я должен был, поэтому я понимаю, почему ты не чувствуешь никакого родства со мной.

— Едва ли это твоя вина, — сказал Гарри.

— Может быть, а может и нет, — немного горько заметил Сириус. — Но как бы невозможно это ни было, я позволил Хвосту обыграть меня. И теперь я плачу за это.

— Хвост, — повторил Гарри. — Странное прозвище. Почему именно Хвост?

Сириус поморщился.

— Не могу сказать. Принëс клятву. Глупую, как оказалось, — он грустно вздохнул. — Не важно, на самом деле. Он больше не заслуживает имени.

Он тряхнул головой, словно пытаясь стряхнуть накатывающую депрессию, и снова улыбнулся.

— Хватит об этом. Мы не так долго говорили прошлым вечером, прежде чем я ушёл. И я знаю, что у тебя скоро встреча с каким-то легиллиментом, но я бы хотел задать тебе несколько вопросов, если ты не против.

— Хорошо, — осторожно сказал Гарри. — С чего хочешь начать?

— Ну, ты учишься в Хогвартсе. На каком факультете?

Гарри открыл было рот, но тут же его закрыл.

«Ну да, пëсный, — подумал он про себя. — Почему бы нам не начать с этого? Хотя ладно, лучше сразу сорвать этот пластырь».

— Начну свой третий курс через месяц. Я был распределëн в Слизерин.

Сириус, не мигая, смотрел на него несколько секунд. А затем слегка усмехнулся.

— А вот и объяснение.

— Что? — непонимающе спросил Гарри.

— Утром Августа пришла, чтобы составить мне компанию за завтраком. Я отпустил несколько шуток по поводу слизеринцев, а она довольно жёстко мне сказала, чтобы я никогда не поносил слизеринцев в её доме. И что меня спасли из Азкабана четверо слизеринцев, потому что они решили уничтожить Сам-Знаешь-Кого; и если я не могу проявить к ним уважение, не отпуская замечания про их факультет, то она накачает меня напитком живой смерти и запрëт на чердаке, пока все эти дела с охотой на крестражи не закончатся.

Они оба рассмеялись.

— Разумеется, — продолжил он, — она не говорила о твоём распределении и не назвала имён моих спасителей, за исключением Рега. Ты был одним из этих четырёх?

— Ну, меня не было в Азкабане, но я помогал, как мог.

— Спасибо, — просто сказал Сириус, — Августа был права. У меня есть… проблемки со слизеринцами. Я знаю это и не уверен, что мне когда-нибудь удастся их полностью изжить. Почти каждый слизеринец, с которым я был в школе, закончил в рядах Пожирателей смерти или умер от рук Пожирателей за то, что был предателем крови. Но я обещаю тебе, я никогда не стану относиться к тебе хуже из-за твоего распределения.

— Рад это слышать, — ответил Гарри.

— А как Джеймс отреагировал, когда узнал? Я, может, и недолюбливал слизеринцев, но он их просто не переносил.

Гарри пожал плечами.

— Он не слишком хорошо это принял, но это было давно. Сейчас он вроде успокоился.

Сириус расплылся в улыбке.

— Бьюсь об заклад, он устроил абсолютно дебильную сцену.

Гарри медленно кивнул.

— Да-а… думаю, так можно сказать, — уклончиво сказал он.

— Ха! Я знал. Что он сделал? Не могу дождаться, когда смогу потыкать его палкой за это. Ну, когда меня оправдают, само собой.

Гарри посмотрел в пол. Сириус заметил это, и его улыбка пропала, сменившись беспокойством.

— Гарри? Что сделал Джеймс?

Гарри отвёл глаза, прежде чем ответить.

— Он напился. А затем отправил мне громовещатель, который взорвался в Большом зале во время моего первого завтрака в Хогвартсе. Среди прочего он сказал, что если я хоть чуть-чуть пересеку черту, он лишит меня наследства, сломает мою палочку и отправит обратно к Дурслям.

Выражение беспокойства на лице Сириуса сменилось ужасом.

— Он… что?!

— Сириус, всё в порядке. Поверь мне. Сначала было довольно ужасно, но мы оба усердно работали, чтобы оставить это в прошлом и снова стать семьëй.

— Угу-угу. И поэтому ты проводишь своё лето с Августой Лонгботтом, а не с семьёй, которую только что упомянул?

Гарри поморщился.

— Ладно. Давай скажем, что мы оба работаем очень усердно, чтобы оставить это всё в прошлом. Но пока мы этого не достигли.

Сириус помолчал, обдумывая слова крестника.

— Обратно... к Дурслям. Кто такие Дурсли? И почему отправка тебя обратно к ним в качестве наказания вообще рассматривалась?

— Сириус…

— Гарри, прошу тебя. Я хочу знать всё. Ты хочешь сказать, что ты даже не жил с Джеймсом и Лили, пока рос?

Гарри посмотрел на потолок, пытаясь решить, насколько глубоко в кроличью нору он готов залезть. Ему крайне не хотелось снова ковырять свои раны, особенно в свете того, что из-за этого его крëстному может снова стать плохо. Но он также чувствовал, что Сириус не бросит свои расспросы, пока не узнает хотя бы основное.

— Когда я был младенцем, несколько целителей и профессор Дамблдор пришли к неверному выводу, что я сквиб. Джеймс и Лили подумали, что будет лучше, если они отправят меня жить к Петунии и Вернону Дурслям, родной сестре Лили и её мужу. Я жил у них, пока не пошёл в Хогвартс.

— Петуния и… — брызнул слюной Сириус. — Эта та девка с лошадиной мордой, письма которой постоянно доводили Лили до слез? А Вернон, я полагаю, это тот усатый кит, за которого она вышла?

От удивления Гарри даже моргнул пару раз.

— Ты был на свадьбе Петунии и Вернона?!

— Нет, конечно нет. Но твоя мать держала их свадебную фотографию на каминной полке в Годриковой Впадине, поэтому я знаю, как они выглядят. Петуния даже не хотела, чтобы Лили и Джеймс приходили на их свадьбу, но твоя бабушка Роуз настояла. Хотя это не помешало им оскорблять твоих родителей всякий раз, когда они оказывались рядом. Джеймс был в бешенстве, когда вернулся домой.

Сириус в шоке покачал головой, после чего пристальнее посмотрел на крестника.

— И ты жил с ними до одиннадцати лет? А теперь ты живешь с Лонгботтомами? — он прищурил глаза. — Как они с тобой обращались, Гарри?

— Это не существенно. Я не вернусь туда.

— Гарри…

— Сириус, — прервал его мальчик спокойно, но твëрдо, — это правда больше не важно.

В комнате повисла тишина, но тут появился Хоскинс с серебряным подносом.

— Прошу прощения, джентльмены, но Хоскинс принес десятичасовые зелья лорда Блэка. Также, хозяин Гарри, волшебник, с которым у вас назначена встреча, прибыл, и леди Лонгботтом требует вашего присутствия.

— Мне нужно идти, — сказал Гарри.

Сириус кивнул.

— Да, хорошо. Эти зелья вырубят меня, по меньшей мере, на пару часов. Но я бы хотел поговорить с тобой снова после твоей встречи. Нам не нужно говорить о Джеймсе или Дурслях. Я просто хочу узнать своего крестника.

— Хорошо, — тепло сказал Гарри.

Сириус проводил мальчика глазами, но, как только дверь закрылась, выражение расслабленности на лице сменилось задумчивостью.

«Твою мать, Джеймс! — в ярости подумал он. — Чем, чëрт возьми, ты занимался все эти годы?»

* * *

В этот самый момент в резиденции Грейнджеров…

Кроули, Западный Сассекс

Тихий стук в окно оторвал Гермиону от чтения. Сова, принëсшая ей «Ежедневный пророк», заставила её нахмуриться. В Хогвартсе её экземпляр всегда приходил за завтраком, и из разговоров с Невиллом и Блейзом она знала, что именно в это время они получали свои газеты и дома. Даже Блейз, который постоянно путешествовал летом. И тем не менее, её экземпляр, который доставляли по её маггловскому адресу в Кроули, всегда приходил только через несколько часов. А иногда уже и после полудня. Частенько ей становилось интересно, неужели волшебное сообщество настолько зациклено на чистоте крови, что даже в такой мелочи, как газета, они решили самоутвердиться, поместив её имя в конец списка получателей. Она быстро отогнала от себя эту мысль. В поисках признаков пренебрежения к магглорожденным не было никакой пользы, потому что она была уверена, что найдет их. И не важно, были они или нет. Она заплатила сове и дала ей хлопьев, после чего забрала газету и пошла за свой стол. Заголовок был настолько кричащим, насколько она и ожидала. Как будто волшебники учились «журналистике», читая таблоиды Руперта Мердока⁽¹⁾.

ДЕМЕНТОРЫ СПУЩЕНЫ С ПОВОДКА!

СПОРНЫЙ ПЛАН ФАДЖА!

ДЕМЕНТОРЫ БУДУТ ОХРАНЯТЬ ХОГВАРТС ОТ КОЗНЕЙ ПОЖИРАТЕЛЕЙ СМЕРТИ!

Гермиона вздохнула так громко и сильно, что взъерошила свою кудрявую челку. Отложив газету, она вытащила недавно купленную Чудовищную Книгу о Чудовищах. Немного почесав корешок, чтобы книга успокоилась, она открыла её и пролистала страницы до раздела о дементорах. Потратив пару минут на чтение, она отложила книгу с ещё более тяжёлым вздохом и, взяв в руки список школьных покупок, добавила в конец списка новую строку и нахмурилась.

«Как я собираюсь уговаривать маму и папу, которые оба стоматологи, купить мне в школу большой запас шоколада?!»

* * *

Тем временем в зале встреч в поместье Лонгботтомов…

За круглым столом сидел шесть человек, и Гарри осторожно изучал взрослых. Мистер Малфой и леди Августа как всегда выглядели собранными, Регулус же был в обличии мистера Като, престрелого азиата со смутно знакомыми чертами лица. Когда встреча только начиналась, мистер Икс даже выгнул бровь, увидев его, а когда леди Августа на самом деле представила его как «мистера Като», окклюмент на мгновене даже повеселел, прежде чем его лицо снова стало бесстрастным.

Когда все расселись за столом, Гарри подумал о своих необычных отношениях с мистером Икс. Он мог по пальцам одной руки пересчитать взрослых, которым доверял полностью, и один палец все равно оставался. Арти, Августа, Снейп (в какой то мере Гарри понимал, что связь Снейпа с Дамблдором вносит сложность в их со Снейпом отношения) и мистер Икс. Даже Регулусу и Малфою он не доверял полностью. Оба были бывшими принцами Слизерина, и у обоих были свои собственные планы. Да, сейчас их цели совпадали, но это могло быстро измениться под воздействием обстоятельств. Если подумать, Гарри считал, что если Волдеморт по-настоящему вернется, то вероятность, что Люциус отвернется от них и побежит к своему бывшему хозяину, можно было оценить в пятьдесят процентов⁽²⁾. Разумеется, Гарри приходилось доверять мистеру Икс. Их отношения ученик-наставник означали, что мистер Икс был посвящен в самые тайные секреты Гарри, за исключением тех, что защищала магия Логова. И хотя чары блокировки памяти гарантировали, что он ничего не будет помнить о том, что узнал, мистер Икс никогда не осуждал и не жалел Гарри из-за того, что он видел в его памяти. И мальчик это искренне ценил.

И всё же, несмотря на всё это, сам Гарри мало что знал о человеке. Всë, что всплывало в памяти, так это то, что у него есть жена и дети. Сложная сеть чар отвода глаз и других заклинаний, скрывающих личность человека, означали, что Гарри буквально ничего не мог узнать о его внешности, поэтому даже если бы они столкнулись на улице, он бы просто не узнал своего учителя. У него просто было впечатление, что мистер Икс невероятно обычный человек с непримечательной личностью, за исключением любви к иронии и, иногда, сарказму.

К тому же, как вдруг подумал Гарри, чисто технически даже пол мистер Икса мог быть скрыт, и его учитель вполне мог быть женщиной. Хотя вряд ли. Хоть он и не мог знать никаких деталей о настоящей личности мистера Икс, тот дал Гарри достаточно намёков на то, что он мужчина. И даже Гарри не мог представить такой уровень паранойи, который бы заставил человека притворяться, что он противоположного пола, только для того, чтобы положить в карман несколько галеонов, заработанных на частных уроках. Он всё ещё был в шоке от того, что Регулус как-то превратился в прекрасную скандинавскую женщину, чтобы соблазнить аврора Праудфута и украсть несколько его волос. Гарри не был уверен, насколько далеко аврор Праудфут и «Мариа Гамбрелли» зашли, но Регулус тогда с отвращением пробормотал, что Праудфут «не в его вкусе». А также то, что у него плохо пахло изо рта.

В отличие от Маркуса Флинта, заговорщики не стали сразу связывать мистера Икс непреложным обетом. Вместо этого он просто принёс крайне высокоуровневую клятву о неразглашении, которая бы поразила его сильным слабительным проклятием, если он расскажет хоть что-то из того, что узнал на этой встрече. Только за это Малфой платил ему тысячу галеонов в час, при условии, что тот согласится на блокировку памяти, если не пожелает продолжать. Однако если он согласится помочь им (за огромную кучу денег), ему придётся раскрыть свою личность и принести непреложный обет.

— К делу, — сказал мистер Икс, закончив произносить клятву. — И должен сказать, что мне очень интересно узнать, что за дело требует такой секретности, плюс в нём замешаны такие уважаемые люди, как Люциус Малфой и Августа Лонгботтом. Не говоря уже о таинственном слуге-сквибе и наследнике печально известного Златопуста Локонса. Мистер… Като, вы сказали?

— Да, — с готовностью кивнул метаморфомаг. — Мое имя.

— Ну разумеется, — усмехнулся мистер Икс.

Гарри нахмурился. Здесь был какой-то подтекст, который он упускал; но ему показалось, что он почувствовал, что мистер Икс по какой-то причине презирает текущую личность Регулуса.

«Может, мистер Икс не любит азиатов?» — с любопытством подумал он.

— Позвольте нам перейти сразу к делу, мистер Икс, — сказал Августа. — Вы здесь, потому что нам нужна помощь в уничтожении Сами-Знаете-Кого.

Мистер Икс молча посмотрел на неё.

— Понятно. Большинство людей думают, что Тёмный Лорд был уничтожен двенадцать лет назад силами Мальчика-Который-Выжил. Я… знаю, что мистер Поттер считает иначе, но я хочу понять, что такого узнала ваша клика? Что заставляет вас думать, что вы сможете преуспеть в деле, в котором провалились столь многие? Также я должен признать, я удивлён, что в этом участвуете вы, мистер Малфой, учитывая вашу собственную историю с Тёмным Лордом.

Малфой слегка усмехнулся.

— Как, я уверен, вы знаете, сэр, меня признали невиновным в том, что я Пожиратель смерти из-за твёрдых улик, что я был под империусом. В любом случае, неважно, считаете ли вы меня Пожирателем смерти или нет, позвольте заверить вас, что моя решимость уничтожить Тёмного Лорда непоколебима.

— Разумеется, — слегка протянул мистер Икс. — Так как именно вы предлагаете уничтожить Тёмного Лорда? И какова будет моя роль?

Слово взяла Августа.

— Тот-Кого-Нельзя-Называть обеспечил себе нечто вроде бессмертия с помощью проклятых объектов, известных под названием крестражи, в каждый из которых он поместил часть своей души. До тех пор, пока эти объекты существуют, убить его окончательно невозможно. В настоящее время он существует в форме духа, который может вселяться в других существ и, возможно, коммуницировать со своими сторонниками. И мы считаем, что если не уничтожить крестражи раньше, со временем он сможет восстановить своё тело.

— Поэтому, — продолжил за неё Малфой, — мы освободили наиболее доверенных сторонников Тёмного Лорда из Азкабана. Мы хотим, чтобы вы обследовали их разумы с помощью легилименции и выяснили, знают ли они что-нибудь о местоположении крестражей или об их сущности. А также о том, сколько крестражей сделал Тёмный Лорд.

Даже вся выдержка, которой обладал мистер Икс благодаря окклюменции, не смогла сдержать шока, который отразился на его лице.

— Вы?! Вы организовали побег из самой охраняемой тюрьмы в мире? И всё это только ради простого допроса пяти самых опасных и верных Тёмному Лорду преступников? Я даже не знаю, как назвать ваши действия: смелостью или безумием!?

— И то, и другое? — с улыбкой сказал мистер Като. — И я хочу вас поправить. Мы освободили из тюрьмы четырёх самых верных последователей Сами-Знаете-Кого и одного невиновного. Мы считаем, что Сириус Блэк невиновен в тех преступлениях, за которые его осудили.

Мистер Икс молчал несколько секунд, а когда заговорил, его голос стал холодным и вкрадчивым.

— Прошу прощения. Можете повторить?

От этого вопроса Гарри внезапно напрягся, хотя сам не понимал почему. Вся его пассивная легилименция сфокусировалась на учителе.

— Именно то, что я и сказал, — продолжил мистер Като, не ведая о растущей тревоге Гарри. — Мы считаем, что Блэк невиновен. Нам также понадобится ваша помощь, чтобы это доказать. А также в том, чтобы исцелить его от тех ментальных травм, которые он получил в тюрьме.

Мистер Икс медленно кивнул.

— И где же сейчас бедный невиновный Сириус Блэк?

— Эм, Като? — нервничая, подал голос Гарри, когда его смутное чувство тревоги превратилось в оглушающий звон набата.

Но Августа его перебила.

— Четыре Пожирателя смерти заключены в подземельях этого дома. Лорд Блэк же отдыхает в своей спальне, которая находится в этом коридоре…

И тут, ещё до того, как Августа успела закончить, движения окклюмента размазались. Палочка появилась из ниоткуда, и он тут же ударил ею по столу, заставив его распасться на тучу мелких опилок, которые тут же полетели в глаза сидевшим. Предчувствующий такой исход Гарри вовремя успел пригнуться, а мистер Икс направил палочку на не ожидавшего нападения Като.

— ИНКАРЦЕРО! — крикнул он.

Заклинание ударило в Регулуса с такой силой, что сбило его с ног, прежде чем обвить веревками и оставить его лежать на полу.

Августа и Люциус начали отвечать быстрее, даже несмотря на вихрь опилок, который был больше отвлечением, чем настоящей атакой. Малфой запустил в окклюмента оглушающим, которое тот легко парировал прямо в Августу Лонгботтом, которая упала на пол не успев произнести ни одного заклинания. Затем мистер Икс сменил тактику и атаковал своего оппонента другим заклинанием, которое Гарри до этого никогда не слышал.

— ЛЕВИКОРПУС!

Малфой упал, словно ему подставили подножку, а затем схватили за правую ногу и подвесили за невидимый крюк, оставив висеть в полуметре над землей. Все произошло так быстро, что Малфой сам не заметил, как палочка вылетела у него из рук. Связанный Като удивлённо выпучил глаза и, злобно посмотрев на мистера Икс, начал концентрироваться. Гарри же, укрывшись за ближайшим диваном, начал орать на окклюмента.

— Зачем вы это делаете?! — в ярости крикнул он.

— Не лезь, Поттер. Даже не думай вмешиваться, если не хочешь, чтобы сюда нагрянуло министерство из-за применения тобой магии!

— Я выбрал вас, потому что доверял вам! — зло крикнул Гарри. — Вы принесли клятву!

Мистер Икс оскалился.

— Да, Поттер. Я принес клятву о неразглашении, но на этом всё. И я уверяю тебя, я унесу с собой в могилу историю о том, как я прикончил этого жалкого ублюдка Блэка!

Мужчина начал двигаться к двери, но тут услышал какой-то звук и от удивления выпучил глаза. Пока он разговаривал с Гарри, мистер Като как-то сумел превратить себя из низенького азиата в двухметрового мужчину. Его руки и тело стали невероятно тонкими, в результате чего Като успешно выпутался из связывающих его веревок и уже доставал палочку.

Злобно зашипев, мистер Икс запустил в Като оглушающее, но ещё до того, как луч заклинания оторвался от палочки, Гарри расширил свое восприятие, чтобы подгадать время. В последнюю секунду Гарри выпрыгнул из-за дивана и бросился на оглушающее, которое летело прямо в Като. Мальчик без сознания рухнул на пол и проскользил до стены. Шокированный таким самопожертвованием, мистер Икс не смог защититься от обезоруживающего, которое в него запустил Като. Заклинание сбило окклюмента с ног и заставило его палочку перелететь прямо в руку Регулуса. На всякий случай Като ещё и запустил в окклюмента инкарцеро, после чего освободился от остатков веревок и поднялся на ноги, параллельно уменьшая себя до нормальных размеров. Затем он поспешил сотворить заклинание Оживи на Гарри и Августу.

— Так, — раздражëнно сказал Люциус с таким достоинством, словно он не висел, подвешенный вверх тормашками за лодыжку, — не сочтите за каламбур, но будьте так любезны, не оставляйте меня тут болтаться.

Гарри внезапно порадовался, что каким бы ярым традиционалистом ни был Малфой, это не распространялось на любимую традицию волшебников — не носить под мантией ничего, кроме нижнего белья. Поэтому благодаря старомодному, но в целом обычному маггловскому костюму все принадлежности Малфоя остались на своих местах.

— Прости, Люциус, — сказал Като, — Это крайне специфическое проклятие, которое я видел несколько раз, но шанса изучить его у меня не было. Если ты не знаешь специального контрзаклятия, ты не сможешь его снять. Придется ждать что-то около часа.

— И дай угадаю, — заворчал Малфой, — контрзаклятия ты не знаешь.

— Неа, — ответил Като, направляясь к разъярëнному и связанному мистеру Икс, которого держал на мушке, опасаясь внезапной атаки. Гарри подошел к Регулусу и встал рядом. На его лице всё ещё было выражение шока от предательства.

— К счастью, — продолжил Като, — думаю, что создатель проклятия у нас под рукой. РЕВЕЛИО!

Заклинание ударило мистера Икс, и его типичные незапоминающиеся волосы стали угольно черными. Типичная одежда стала черной мантией с огромным количеством пуговиц, а вместо типичного лица проступило другое — желтоватое, с крючковатым носом, который казался слишком большим для такого лица. Гарри задохнулся. Мистер Икс исчез, и на них с выражением безграничной ярости смотрело знакомое лицо Северуса Снейпа.

* * *

Пять минут спустя…

— Объяснитесь! — раздражëнно сказал Гарри.

— Манеры, Поттер, — властно сказал Снейп. — Я всё ещё ваш учитель и заслуживаю уважения.

Группа снова сидела в своих креслах, только теперь вместо стола перед ними была куча пыли — всё, что осталось от «стола Хэпплуйта, который был в моей семье с тысяча восемьсот десятого». Снейпу позволили взять в руки палочку только для того, чтобы снять проклятие с Малфоя (Гарри запомнил движения палочки и вербальную формулу, Либеракорпус), потом мистер Като снова её забрал и отдал Малфою, который спрятал палочку в карман пиджака. Теперь Гарри и взрослые сидели настороженно, а трое из них держали на мушке четвертого. Гарри не держал Снейпа на мушке по очевидным причинам, что, на самом деле, было хорошо, поскольку сейчас сдерживать свой гнев ему было очень нелегко. Настолько, что он думал, что сейчас, вероятно, он злится больше, чем когда-либо с тех пор, как начал изучать окклюменцию.

— Не надо говорить мне об уважении, сэр, — сквозь зубы процедил Гарри. — Сейчас лето, школы нет. А услугами мистера Икс я более пользоваться не намерен.

— Гарри, успокойся, — сказал Като.

— Нет, пусть только кто-нибудь попробует мне сказать успокоиться, — он в ярости посмотрел на мастера зелий. — Меньше десяти минут назад я думал, что у меня есть четверо взрослых, кому я полностью доверяю. Четверо! И я только что узнал, что двое из них — это один и тот же человек, который врал мне с самого начала! Поэтому я повторяю — объяснитесь!

Снейп страдальчески вздохнул.

— Если помните, мистер Поттер, я был первым, кто заметил ваш врожденный потенциал легилимента и понял, что вы, скорее всего, также станете умелым окклюментом, если постараетесь. Также я быстро понял, что, отбросим скромность, лучше меня в Британии вам учителя не найти, за исключением, возможно, директора, которого вы никогда не примете в качестве преподавателя, и горстки других людей, у каждого из которых есть связи с Пожирателями смерти и которые, скорее всего, не будут вас учить, а просто убьют. Но я также понимал, что если даже вы согласитесь учиться под моим началом, что совсем не факт, вы никогда не достигнете пика своего потенциала под моим руководством. Изучение ментальных искусств требует сильнейших уз доверия между учеником и учителем. И с учетом того, что я — декан вашего факультета, у которого, к тому же, есть клятвы перед директором, плюс мое… отношение к обоим вашим родителям… иными словами, я знал, что вы никогда не сможете доверять Северусу Снейпу настолько, чтобы полностью раскрыть ваш потенциал.

— И вы придумали мистера Икса, чтобы я учился у него, — холодно заключил Гарри.

— Не переоценивайте собственную важность, Поттер. Я не придумывал личность мистера Икса специально для вас. Мистер Икс — это просто анонимная личность, которую я использую, чтобы давать частные уроки по окклюменции и легилименции во время летних каникул в качестве дополнительного заработка. Вопреки, а возможно и благодаря редкости этих двух талантов, преподавание одного из них или их обоих — весьма прибыльное занятие, а репутация мистера Икс хорошо известна. По крайней мере, среди узкого круга людей, увлеченных ментальными искусствами. После того, как вы приняли мою рекомендацию об изучении окклюменции, сделать так, чтобы резюме мистера Икса попало в руки к вашему адвокату, было весьма просто. Поэтому он меня и нанял. И я, кстати говоря, сделал значительную скидку от своего обычного ценника.

Гарри закатил глаза, но тут же нахмурился.

— Погодите минуту! Вы сказали, что у вас есть жена и двое детей!

— Ой, да включите уже голову, Поттер! Вы же гений дедукции. Если бы я не отвлёк вас как-нибудь, вы бы неизбежно поняли, что Северус Снейп и мистер Икс — это один и тот же человек. Поэтому я разыграл сентиментальную сценку, в которой со слезами раскрыл вам, что у меня есть выдуманная семья, о безопасности которой я волнуюсь. Вы приняли это на веру и дальше просто игнорировали всё, что позволяло бы сопоставить две моих личности.

Это утверждение Снейпа шокировало Гарри до глубины души. Ведь если подумать, это была чистая правда. Он действительно сбился со счета, сколько раз замечал, что мистер Икс напоминает ему Снейпа, в особенности в их любви к едким замечаниям; но Гарри ни разу не предполагал, что мистер Икс и Снейп — это один и тот же человек.

— Поэтому мистер Икс постоянно оскорблял Северуса Снейпа и отговаривал меня следовать его советам?

— Отчасти. Но это также нужно было для вашего обучения. Как Северус Снейп я мог говорить вам, что вам нужно полностью развить свои силы, а как мистер Икс я мог предупреждать вас о потенциальных рисках. А также о риске слишком доверять кому-то, чья верность также спорна, как моя. Чьему совету следовать, всегда было вашим решением. К тому же, как вы уже заметили, сарказм — мое второе имя, и, направив его на себя, я ещё больше разделял эти две личности в вашем сознании.

— Раз уж речь зашла о сарказме, — прервал его Малфой, — всё это захватывающе, но давайте уже вернёмся к обсуждению вопроса, за который я плачу тебе тысячу галеонов в час. И это только за присутствие. Ты знаешь, что на кону. Ты нам поможешь? Без убийства Сириуса Блэка.

Снейп задумался.

— Я принесу клятву хранить в тайне ваш заговор и его цель, а также помогу проникнуть в разумы ваших пленников, но только, если это будет безопасно для меня. Всех троих Лестрейнджей учил окклюменции Августус Руквуд, и копаться в их мозгах может быть очень опасно, если не принять меры предосторожности. Я думаю, что смогу проникнуть через щиты троих Лестрейнджей, но вы крайней наивны, если думаете, что я смогу сделать это быстро. Скорее всего, мне потребуется несколько недель, чтобы подготовить себя даже к предварительному сканированию. И я хочу сказать сразу, я не стану пытаться проникнуть в разум Августуса Руквуда, если только меня не убедят, что от этого зависит судьба мира.

От таких новостей на лицах заговорщиков отразилось потрясение. Наконец заговорила Августа.

— Мы понимаем, профессор Снейп. Но всё же насчет лорда Блэка…?

Снейп зашёлся смехом.

— Так он теперь ещё и лорд? Ну конечно! Нет, леди Лонгботтом. Я и пальцем не пошевелю, чтобы помочь этому животному. Если это нужно, чтобы победить Тёмного Лорда, я поклянусь не поднимать свою палочку против Сириуса Блэка до тех пор, пока Тёмный Лорд не будет полностью уничтожен. Но как только мы с ним разделаемся, мы с Сириусом Блэком сочтëмся. Только так.

Пока Снейп говорил, мистер Като становился всё злее. Но первым заговорил Люциус.

— Из-за чего ты так ненавидишь Сириуса Блэка? Не из-за школьной же вражды? — спросил он. — Мы абсолютно уверены, что он не Пожиратель смерти.

— Если честно, мне плевать, Пожиратель он или нет, — резко сказал Снейп. — В любом случае, он был жестоким, злым мерзавцем, который заслужил то, что с ним случилось, — тут зельевар повернулся к кипящему мистеру Като. — Но прежде, чем я скажу что-нибудь ещё, раз уж мы тут выкладываем карты на стол, возможно, брат Сириуса Блэка Регулус окажет мне любезность и сбросит свое идиотское прикрытие, чтобы я мог, наконец, на него посмотреть!

В комнате повисла тишина, а гнев Като мгновенно сменился шоком.

— И давно ты знаешь? — наконец спросил он.

Снейп усмехнулся.

— Большую часть намёков я заметил ещё много месяцев назад, но пазл сложился только что. Я первым заподозрил, что Златопуст Локонс на самом деле — самозванец, а под его личиной прячется кто-то другой, использующий какую-то форму магии изменения тела, когда заметил, что новый Локонс не помнит события, который происходили с настоящим Локонсом в школе. Я доложил о своих подозрениях Джеймсу Поттеру, но, разумеется, этот имбецил пришёл к неверному выводу и решил, что это настоящий Локонс, который обратился во тьму. Статьи в газетах, описывающие истерическое признание Локонса, после которого он сделал себе лоботомию, не говоря уже о том, что он оставил всё своё состояние слуге-сквибу из Азии по имени Като, явно указывали на то, что самозванец просто принял новое обличие после того, как избавился от старого Локонса. Тем не менее, я держал свои подозрения при себе, потому что не мог ничего доказать и не мог понять, почему таинственный самозванец выдавал себя за профессора ЗОТИ. Но потом произошел побег из Азкабана, в котором, судя по всему, использовалась магия изменения тела, и я понял, что самозванец, выдавая себя за Локонса, заставил лучших студентов Хогвартса работать над тем, как пробить защиту Азкабана.

Он ухмыльнулся всё ещё шокированному Като.

— А потом меня пригласили сюда, чтобы, наконец, встретиться с таинственным мистером Като. И вот тогда связей стало ещё больше. Я тут же понял, что самозванец вырос в чистокровной семье, но потом провёл достаточное количество времени среди магглов или где-нибудь за границей, где маги теснее взаимодействуют с магглами, чем в Британии. Я также знал, что единственный известный метаморфомаг в Британии это Нимфадора Тонкс, которая унаследовала этот дар от Блэков. Твой личный интерес в оправдании Сириуса Блэка был последней каплей. Очевидно, Регулус Блэк был тайным метаморфомагом, который инсцинировал свою смерть и бежал из Британии либо в маггловский мир, либо в какую-нибудь страну, где маги поддерживают связь с магглами, и жил там много лет. После чего вернулся в обличии Златопуста Локонса, чтобы манипулировать лучшими студентами Хогвартса и найти способ спасти его братца-негодяя из тюрьмы.

Снейп посмотрел на Гарри и презрительно поморщился.

— Может, я и не был рождён с вашими дедуктивными способностями, мистер Поттер, но я мастер легилименции, а это подразумевает обладание таким навыком.

Като непонимающе покачал головой.

— Как ты узнал, что я чистокровный, который жил с магглами?!

— Элементарно, мой дорогой Регулус, — хитро сказал Снейп. — Во-первых, только такие отъявленные параноики, как Блэки, могли скрыть метаморфомага от призывного листа. Но, что важнее, только кто-то очень долго живший среди магглов может знать о существовании такого малоизвестного персонажа, как Като из серии фильмов про «Розовую Пантеру». И только чистокровный будет настолько самодовольно глупым, чтобы выдавать себя за Като из «Розовой Пантеры» и серьёзно думать, что его прикрытие не будет тут же раскрыто любым магглорожденным или выращенным магглами волшебником. Серьёзно, Регулус!? Я жил среди британских магглов на рубеже шестидесятых и семидесятых! Уж наверное я знаю, кто такой Берт Квок!

Все собравшиеся уставились на Като, который тут же покраснел.

— Берт… Квок? — спросил Гарри.

— Он маггловский актер. Он, м-м, играл слугу инспектора Клюзо Като в, м-м, фильмах про розовую пантеру, — остальные продолжили смотреть на него. — Они правда очень забавные. «Выстрел в темноту» — моя любимая серия. Вы должны посмотреть еë как-нибудь.

Больше взглядов.

Наконец, Като громко вздохнул и яростно тряхнул головой, возвращая себе внешность Регулуса Блэка.

— Лучше? — спросил он Снейпа.

— Намного, — протянул Снейп.

— Профессор Снейп, — сказала Августа, — я знаю, каким был Сириус Блэк в школе. Мой сын Фрэнк говорил о банде хулиганов Джеймса Поттера много раз. Но вы оба закончили Хогвартс почти двадцать лет назад. В свете грозящей нам катастрофы в виде возрождения Сами-Знаете-Кого, я уверена, вы сможете пересилить плохие воспоминания о прошлом.

Снейп выпрямился в кресле.

— Со всем уважением, леди Августа, это были далеко не детские шалости. Я помню Сириуса Блэка психопатом и не вижу причин думать, что больше десяти лет в Азкабане улучшили его характер или нрав.

Регулус недовольно прикусил губу.

— Знаешь, Северус, я должен сказать, что в шоке от того, каким монументальным лицемером ты стал. Аж дух захватывает!

Глаза Снейпа яростно блеснули, а Люциус сел поудобнее. Палочка Снейпа всё ещё лежала у него в кармане, и он не хотел, чтобы тот приманил её беспалочковой магией и возобновил конфликт. Как и Августе, ему было немного жаль стола от Хэпплуйта, и он не хотел видеть, как уничтожают ещё какой-нибудь бесценный антиквариат.

— Как. Ты. Смеешь! — зашипел Снейп на Регулуса.

— Ой, да брось, Северус, — перебил его Рег. — Это я. Регулус Блэк! Я всего на год младше тебя. Мы шесть лет прожили на одном факультете. Я знаю тебя. Может, ты и разрушил свою дружбу с Лили Эванс, потеряв над собой контроль и назвав её грязнокровкой, но мы оба знаем, как свободно ты использовал это слово, когда рядом были только слизеринцы. И хоть ты сам и не издевался ни над кем, тебе очень нравилось быть злым гением позади Мальсибера, Розье и Эйвери. Мы оба знаем, что почти все тёмные проклятия, которым они научились в Хогвартсе, исходили от тебя.

— Даже не пытайся приравнивать детские шалости Мальсибера и Эйвери с тем, что Сириус…

— МЭРИ МАКДОНАЛЬД! — в ярости крикнул Регулус.

Снейп тут же затих, а рот так и остался открытым.

— О-о, — протянул Регулус уже спокойнее, — так ты помнишь бедняжку Мэри Макдональд? Или, как ты её называл, «ту грязнокровную выскочку из Абердина». Напомни мне, Северус. Мэри вообще вернулась в Хогвартс после нервного срыва, который у неё был во время СОВ? Если конкретнее, целители разума в госпитале святого Мунго смогли исцелить её от постоянной галлюцинации, что у неё под кожей ползают тараканы?

Гарри в шоке посмотрел на Снейпа, на лице которого появилось выражение такого стыда, какого мальчик никогда не ожидал увидеть на лице своего сдержанного учителя.

— То, что случилось с Мэри Макдональд, было… несчастьем, — тихо сказал Снейп. — Школьный пранк, который пошёл не по плану, — он посмотрел на Регулуса, и на его лице снова появилась решимость. — Я сожалению об этом, но и это нельзя сравнивать с тем, что совершил Сириус Блэк.

— Нет? Тогда расскажи, Северус. Что такого сделал мой брат, который всего на пару месяцев старше тебя, что можно считать таким же плохим, как то, что ты помог Мальсиберу с Мэри Макдональд?

Снейп посмотрел на Регулуса, а в глазах заполыхало пламя праведного гнева.

— Он пытался убить меня, Регулус.

Тишина.

— Я не верю тебе, — наконец тихо сказал Регулус.

— Верь во что хочешь, Регулус, но вот тебе правда. Осенью семьдесят шестого твой брат Сириус намеренно и со злым умыслом пытался подстроить мою смерть. Я не могу раскрывать все детали из-за клятв, которые я дал для защиты невиновных участников. Но правда в том, что Сириус Блэк пытался убить меня и не преуспел только из-за вмешательства Джеймса Поттера, который успел в последнюю минуту и перед которым у меня теперь долг жизни, несмотря на то, что я прекрасно знаю, что эта сволочь спасала не меня, а своего друга от возможного вреда и Блэка — от исключения. Сириус Блэк пытался убить меня, и я никогда не прощу его за это.

— Никто не просит тебя дружить с ним, Северус, — сказал Люциус с хитрым выражением лица. — Только работать с нами и, как дополнение, с ним. Если время не смогло вылечить твои раны, что сможет?

— В хранилищах Малфоев не хватит золота, чтобы убедить меня работать с Сириусом Блэком, — оскалился Снейп.

Люциус улыбнулся.

— Ну вообще-то я не собирался предлагать тебе золото из хранилищ Малфоев... регент Принц.

Снейп тут же затих.

— … что?

— Я нашел тебе наследника, Северус. Волшебника, наследующего линию Принцев. Того, кто сможет занять место Принцев в Визенгамоте, но по разным причинам не сможет этого сделать ещё, по меньшей мере, три года, а возможно и все десять лет. Того, кто готов принять тебя обратно в семью Принц и назначить тебя своим регентом до момента совершеннолетия. Того, кто готов поделиться со своим единственным магическим родичем богатствами Принцев в обмен на помощь в обустройстве в нашем мире.

— Магглорожденный потомок сквибов из семьи Принц, — медленно сказал Снейп, но тут его лицо потемнело. — И ты думаешь, что, помахав передо мной наследием Принцев, ты заставишь меня отпустить мою ненависть к Сириусу Блэку?

— Я думаю, что махания наследием Принцев было достаточно, чтобы убедить тебя принять чëрную метку, старый друг, о чëм ты до сих пор жалеешь. И я думаю, что это наследие, при условии, что ты сделаешь всё возможное, чтобы победить Тёмного Лорда, поможет тебе избавиться от всех сожалений.

«И вот так, — подумал про себя Гарри, — Малфой поймал его».

Про себя Гарри только мог поражаться этой явной демонстрации того, почему Люциус Малфой был достоин стать принцем Слизерина. Кто-то из принцев обладал магическими дарованиями, которые облегчали процесс становления принцем. Типа парселтанга или метаморфомагии. А другие были как Люциус Малфой, просто знали, чего хотят люди и как им это дать.

Группа потратила остаток часа, обсуждая условия, после чего Снейп отправился в Хогвартс. Одним из его условий было то, что ему нужно сначала спросить разрешения у директора на то, чтобы иногда покидать школу, чтобы проводить сканирования заключенных. Хотя, разумеется, объяснять причины своего отсутствия он не собирался. Но, при условии, что Дамблдор согласится, Снейп был в деле. Он даже пообещал попытаться помочь Сириусу с его болячками при условии, что Сириус «не будет выпускать язык за пределы своей пустой головы».

Уже после обеда Гарри пошёл навестить Сириуса снова, когда тот проснулся.

— Как прошла твоя встреча? — сонно спросил Сириус. — Твой окклюмент с нами?

— … ага, — ответил Гарри.

— Хорошие новости. Буду рад с ним встретиться.

— Д-да, — сказал Гарри с фальшивой улыбкой, — разговор точно получится интересным.

* * *

Аббатство Кушемар

Дарк Пик Мур, Дербишир

21:00

Кассиус Уоррингтон боролся с желанием поправить воротник, пытаясь съесть свой «биск де креветт» ⁽³⁾ так, чтобы не угваздать рубашку. Это было его первым посещением аббатства Кушемар — дома семьи Селвинов примерно с восьмого века. Поначалу Кассиус закатил небольшую истерику, когда его отец сказал ему накануне вечером, что его присутствие требуется на «семейном ужине», хотя он уже планировал провести выходные с Майлзом Блетчли. Он довольно громко выразил своё недовольство… а потом отец впервые в жизни ударил его. Ещё больше он был потрясён, когда, посмотрев на отца, он понял, что тот на него не сердится.

Ему было страшно.

Кассиус выкинул эти мысли из головы и сфокусировался на своем супе. Он понятия не имел, что значит «биск де креветт», но подозревал, что это что-то, связанное с креветками⁽⁴⁾. Он также понятия не имел, что означает слово «кушемар», кроме того факта, что оно, как и этот суп, французское. Хотя, вероятнее всего, означало оно что-то ужасное, если судить по пугающе давящей архитектуре и готической мебели старого поместья. Он спросил Миранду о названии, она знала французский, но девушка больше с ним не разговаривала.

Что делало атмосферу ещё более напряженной, учитывая то, что девушка сидела от него по левую руку.

Хоть Миранда Бонневиль и не была в прямом родстве с домом Селвинов, она была частью расширенной семьи через Уоррингтонов. Конкретно, она была племянницей матери Кассиуса, Джулианы Уоррингтон, в девичестве Бонневиль. Его семья надеялась, что Бонневиль когда-нибудь станут частью семьи Селвинов, когда те захотят расширить своё влияние на Францию, где жила большая часть семьи Бонневиль. Но, похоже, вся работа его родителей на этом поприще была испорчена катастрофической ошибкой Кассиуса, которую он совершил в прошлом семестре. План был в том, чтобы познакомить Джима Поттера, наследника Слизерина, с тёмной магией и, впоследствии, с идеологией чистокровных. В результате этих махинаций Кассиуса отстранили, и ему придется повторить его четвертый год, а Миранду и вовсе исключили из Хогвартса, и ей придется заканчивать свой последний год в Шармбатоне. Естественно, теперь отношения между Уоррингтонами и Бонневиль были натянутыми, и поэтому Кассиус очень удивился, когда его отец сказал, что Миранда тоже будет присутствовать на сегодняшнем ужине. Удивился и встревожился. Кассиус Уоррингтон не был умным и проницательным, но даже он осознавал, какое напряжение скрывается за непринуждённой беседой, которая велась за столом. Все в комнате ощущали меч, занесённый над ними, но никто не знал, на чью голову он падет.

Кассиус осторожно осмотрелся. Похожее на трон кресло, стоящее во главе стола, было пустым. Это было место, предназначенное Адрамелеху Селвину, который был лордом Селвином ещё до рождения деда Кассиуса. Но в наши дни лорда Селвина редко видели на публике. Или наедине, если уж на то пошло. Кассиус думал, что это из-за его пошатнувшегося здоровья, поскольку тому было уже хорошо за сто шестьдесят лет. Рядом с пустующим креслом сидела престарелая ведьма, а с другой стороны — дряхлый волшебник, тётушка Камилла и дядюшка Мерихим, младшая родня Адрамелеха. Внучка Мерихима Кассильда (сенешаль дома Селвинов, несмотря на свою молодость) сидела между Мерихимом и Алдонесом Селвином, отцом Кассильды и сыном Мерихима. Старший брат Кассильды, Гиадес, молчаливый бык без шеи, от которого редко можно было услышать хоть слово, сидел рядом с тётушка Камиллой. Одной из вещей, которую втемяшили в голову Кассиуса его родители, было то, что Адрамелех был Дедушкой, Камилла была Тётушкой, а Мерихим был Дядюшкой. Их имена не должны были использоваться просто так, а родственные связи были несущественны. Что до остальных, то любой не ближайший родственник должен был именоваться просто как «кузен» или «кузина», несмотря ни на какое родство.

Рядом с ними сидел Корбан Яксли и трое его детей: двое парней (Джайлс и Альберт), которые учились в Дурмстранге, и дочь (Виола), которая в грядущем году будет исполнять обязанности старосты школы в Шармбатоне. Ожидалось, что она поможет Миранде в её ситуации. Следом за Яксли сидели Кэрроу. Амикус и Алекто — напротив друг друга, а рядом с ними близнецы, Гестия и Флора. Кассиус однажды в шутку спросил отца о степени родства Амикуса и Алекто. Они брат и сестра, муж и жена или и то, и другое. Отец тогда схватил его за плечи и несколько секунд яростно тряс, почти в истерике крича: «Никогда не спрашивай такое нигде, где тебя могут услышать!». Флора и Гестия крайне редко говорили, но они постоянно многозначительно переглядывались, словно могли слышать мысли друг друга. Они также периодически поглядывали на Кассиуса и усмехались, словно подразумевая, что они знают что-то очень важное, чего не знает он.

Уоррингтоны сидели практически дальше всех от большого кресла, и даже Кассиусу было понятно, что это означает. Единственный, кто сидел дальше них, был бедняга Урия Треверс, который, игнорируя всех, медленно напивался до беспамятства. Его жена, брат и двое сыновей погибли во время войны, а третий сын был осуждённым Пожирателем смерти, который не был среди тех «счастливчиков», что освободили из Азкабана несколькими днями ранее. Урия не носил тёмную метку и даже свидетельствовал против сына, чтобы сохранить свою свободу и положение, но сейчас, спустя двенадцать лет, у него не осталось ничего, кроме тех пяти голосов, которые время от времени от него требовали Селвины. И когда он в конце концов допьется до смерти, дом Треверсов, скорее всего, умрёт вместе с ним.

Еда была превосходной, полностью соответствуя древнему и благородному дому на пике власти. Бедный Кассиус, которого никогда не учили этикету как, ну скажем, Малфоя или Лонгботтома, постоянно путался в том, какую вилку использовать для какого блюда. И каждый его промах приводил к новой усмешке от близняшек Кэрроу, из-за которых он становился всё злее и злее. Тем не менее, за столом никто не говорил о политике или текущих делах, потому что тетушка Камилла всем напомнила, что это неподобающие темы для обсуждения за столом. Вместо этого разговор вёлся о банальных сплетнях, моде, квиддиче, последних театральных постановках и, иногда, проскакивали шутки про грязнокровок.

Наконец, после того, как тарелки с десертом были убраны, все собравшиеся перешли из трапезной в бильярдную, где домовые эльфы подали напитки: сливочное пиво для несовершеннолетних, вино для большинства женщин и скотч для большинства мужчин. Кузина Кассильда, тетушка Камилла и дядюшка Мерихим отказались от этих напитков в пользу густой рубиново-красной жидкости, которая выглядела как вишнёвый сироп и подавалась в высоких рифлëных бокалах. Домовые эльфы подавали напитки молча, и ни один из них не смотрел в глаза волшебникам. Кассильда сделала глоток из своего бокала и, облизнув губы, словно наслаждаясь вкусом, присела на край бильярдного стола и обратилась к собравшимся.

— Позвольте мне начать с того, что дедушка всё ещё отдыхает и не присоединится к нам этим вечером, — сказала она.

К удивлению Кассиуса, из комнаты тут же ушла большая часть напряжения, а кузен Урия даже облегчённо выдохнул.

— Тем не менее, я много разговаривала с дедушкой, и у него есть вопросы, на которые он желает знать ответ. Начнем с очевидного. Я уверена, что никто из вас не был… настолько самонадеянным, чтобы участвовать в шокирующих событиях, которые произошли в тюрьме Азкабан на этой неделе и привлекли внимание всей нации. Или, по крайней мере, никто не стал бы этого делать, не проконсультировавшись с нами перед этим. Тем не менее, если у кого-нибудь из вас есть информация, которую вы хотите сообщить семье, прошу, поделитесь.

Поначалу в комнате было тихо: все ждали, кто первым полезет в петлю. Вызвался Корбан Яксли, который был не только лордом своего дома, но и важной персоной в ДМП.

— Из-за суматохи с побегом из Азкабана мне удалось раздобыть отчёт о таинственном пожаре, который вспыхнул в общине Терсо на побережье северной Шотландии. Той ночью было убито двадцать магглов.

— А-а-а! — пьяно промычал Урия. — Какое нам дело до подгоревших магглов, Яксли?

Тут пьяный старик заметил, как Кассильда на него смотрит. Он быстро закрыл рот и начал изучать ковер на полу.

— Я нахожу это важным, Треверс, — раздражённо сказал Яксли, — потому что Терсо — единственное маггловское поселение, которое лежит за пределами министерской системы раннего предупреждения. Это означает, что это буквально единственное место, где группа из более чем трёх волшебников может попасть в страну через международный портал без того, чтобы её засекли. А также из-за того, что побег из Азкабана случился на следующий же день!

Кассильда кивнула.

— То есть, ты подозреваешь, что тот, кто ответственен за побег, прибыл в страну через Терсо, а затем убил магглов, которые видели их прибытие. Молодец, кузен Корбан. Пожалуйста, продолжай своё расследование.

Тетушка Камилла оскалилась.

— Я всегда говорила, что ты — мой любимчик, маленький Корби.

Улыбка Корбана стала уж слишком искренней, и он сглотнул, понимая, что значит быть фаворитом этой конкретной ведьмы.

Следом заговорил Амикус Кэрроу, который не хотел уступать пальму первенства Яксли.

— Интересное совпадение. Наши источники в восточной Европе говорят, что на прошлой неделе Фенрир Сивый увёл всю свою стаю из Литвы. Их текущее местоположение неизвестно, но их исчезновение совпадает по времени с событиями в Терсо, которые описал Яксли.

— Я сильно сомневаюсь, что Сивый или любой из оборотней из его стаи могут создать массовый портал, — презрительно сказал Яксли.

— Я согласна, — сказала Кассильда, — но он может действовать по указке кого-то, кто знает человека, который может изготовить такой портал. Кузен Корбан, кузен Амикус, свяжитесь со своими шпионами в министерстве. Нам нужен список британских подпольных мастеров порталов, у которых достаточно умения и желания изготовить портал для всей стаи Сивого. Кроме этого, дедушка хочет, чтобы все вы держали глаза и уши открытыми, но имейте ввиду, что вы не должны привлечь внимание к семье в такое неспокойное время.

— Давайте дальше, — сказал дядюшка Мерихим, поджигая свою знаменитую трубку, на которой было вырезано лицо скалящегося демона. — Кто-нибудь слышал какие-нибудь сочные сплетни о других членах нашего благородного братства, которые могут иметь отношение к последним событиям.

Джулиана посмотрела на мужа, прежде чем заговорить.

— Скорее всего, это никак не связано, но я слышала слух, что Тибериус Нотт подписал запечатанный брачный контракт. Я пока не слышала, кто должен быть невестой, но если семья считает это важным, я наведу справки.

— Да, пожалуйста, — сказала Кассилльда. — Это действительно интересный слух, особенно учитывая, на что пошёл Тибериус Нотт, чтобы его младшего сына признали изгоем. Есть ли у кого-нибудь какие-нибудь мысли о мотивах его предстоящей свадьбы или его неблаговидной мести Безымянному?

Урия коротко хохотнул.

— Думаю, у меня есть идея. В последний раз, когда мы ходили по шлюхам, он перебрал и начал заливать мне в уши. Пытался убедить меня предать Селвинов и присоединиться к его блоку. Разумеется, я не поддался, но развлекаться за его счёт — почему нет.

— Семья благодарна тебе за твою верность, кузен Урия.

Урия усмехнулся.

— Как будто мы все не знаем, какую цену придётся заплатить за неверность, кузина Кассильда. Короче — ик — Тибериус считает, что Тео Безымянный — не его сын. Он думает, что его жена ставила ему рога с Люциусом Малфоем.

— А-а, — воскликнула тетушка Камилла, — и бедный старина Люциус не может спасти маленького Тео Безымянного от его участи, потому как иначе он подтвердит, что это правда, и ему придётся платить за это. Как очаровательно коварно! Не думала, что Тибериус Нотт может быть таким хитрым.

Кассильда повернулась к Алекто Кэрроу.

— Убедись, что эта история через третьи руки попадёт в руки к Скитер. Если теория верна, пусть проведёт расследование и разоблачит Малфоя… а если нет, то она достаточно правдоподобна, чтобы избежать обвинений в клевете. Несмотря ни на что, семья не будет занимать очевидную сторону в возможной вражде между Малфоями и Ноттами.

Её глаза снова обратились к Яксли.

— Наследник Малфоев переводится в Дурмстранг?

Корбан кивнул.

— Да. Я уже дал указания Джайлсу и Альберту, как подступиться к Драко. Также я проинструктировал их о том, как уничтожить мальчика, если выяснится, что он и его отец больше не служат нашей цели. Учитывая то, что дорогая Нарцисса порвала с ними все связи, вероятнее всего, это так.

— Держи нас в курсе, — Кассильда на мгновение задумалась. — Теперь, когда мы начали об этом говорить, не правда ли, интересно, что и у младшего Нотта и у наследника Малфоев произошли такие резкие изменения в жизни? И всё в одно время, — она обвела присутствующих взглядом. — У этих двоих есть что-нибудь общее? — с преувеличенным любопытством спросила она.

Поначалу в комнате стояла тишина, но потом заговорила Миранда Бонневиль.

— Гарри Поттер, — сказала она с едва сдерживаемой горечью.

— Да, кузина Миранда? Расскажи же нам.

Миранда кинула взгляд на Уоррингтонов, а затем встала.

— Гарри Поттер был близким другом Тео Безымянного почти с самого начала школы. Поттер и Драко Малфой поначалу враждовали, но всё изменилось после пасхальных каникул девяносто второго, когда… что-то произошло. Я так и не смогла узнать, что именно, но в результате Гарри Поттер за один вечер как-то заполучил верность Драко Малфоя, а также обоих префектов-семикурсников Слизерина и капитана команды по квиддичу. Никто не знает, как ему это удалось, но результатом стало значительное изменение характера самого Драко Малфоя. Настолько, что Драко даже закрутил крайне близкую дружбу… с грязнокровкой из Пуффендуя!

Услышав это, все собравшиеся начали тихо переговариваться, пока Мерихим едва слышно не кашлянул. После этого повисла тишина.

— Невероятно, кузина Миранда. Освежи мою память, не тот ли это… Гарри Поттер, из-за которого произошли все твои неудачи?

Миранда спокойно посмотрела на Кассильду, стараясь не показывать страха.

— Именно, — сказала она.

— Прошу тебя, — почти соблазняюще замурлыкала Кассильда, — расскажи нам.

Прежде чем начать, Миранда снова глянула на семью своей тёти.

— Всё началось с плана кузена Кассиуса. Как я уверена, вы все знаете, в прошлом году всем стало известно, что Мальчик-который-выжил — змееуст. Кассиус считал, что это знак, что он — наследник Слизерина и был распределён в Гриффиндор по ошибке. Он предложил сбизиться с Джимом Поттером и познакомить его с более тёмной магией, чем он привык, чтобы завлечь его нашей идеологией. Кузен Кассиус попросил моей помощи, и я согласилась.

— И ты думала, что эта схемка может сработать? — в шоке спросил Корбан Яксли, но, увидев взгляд Кассильды, втянул голову в плечи.

— Если честно — нет, — прямо сказал Миранда, — но я думала, что, возможно, нам удастся манипулировать им, чтобы он, при случае, использовал какое-нибудь незаконное заклинание, и тогда мы смогли бы добиться его исключения или разрушить его репутацию. Плюс оставалась возможность шантажа.

Тётушка Камилла ободряюще кивнула.

— И что пошло не так?

— Как я и сказала — Гарри Поттер. Он как-то узнал о нашем плане и начал шантажировать лакеев Кассиуса, Деррика и Боула. Они сдали кузена Кассиуса, а он сдал меня!

— Это ЛОЖЬ! — закричал Кассиус, рывком встав на ноги.

Его мать и отец тут же ухватили его за плечи и грубо посадили назад в кресло.

— ТИХО! — прошипел Антониус сквозь стиснутые зубы.

Кассильда посмотрела на трёх Уоррингтонов, а затем снова посмотрела на Миранду.

— Дедушка был крайне разочарован, услышав о твоём исключении, кузина Миранда. Мы все вложили много времени и сил в тебя и дом Бонневиль. Дедушка желает… отчёта. Ты готова встретиться с Дедушкой? Один на один, разумеется.

Миранда гулко сглотнула.

— Если дедушка желает, чтобы я выступила за себя и свою семью, то разумеется. Для меня это будет честью.

Кассиус разозлился еще больше.

«Это ей дадут увидеть дедушку, а не мне? Ни за что! Я не позволю, чтобы она сделала меня козлом отпущения!»

И прежде, чем его родители смогли остановить его, Кассиус Уоррингтон встал.

— Нет! План был мой. И он бы сработал, если бы Миранда не потеряла самообладание в кабинете Дамблдора! Дайте мне поговорить с дедушкой! Я требую встречи с ним!

Несколько людей в комнате громко ахнули, а Кассильда Селвин пронзительно посмотрела на нетерпеливого мальчишку с такой улыбкой, какой Кассиус Уоррингтон ещё никогда не видел ни у одного человека. Кто бы знал, что улыбка красивой женщины может быть такой пугающей? И хотя он не мог их видеть, на лицах тётушки Камиллы и дядюшки Мерихима тоже читался восторг.

Антониус и Джулиана начали подниматься, чтобы извиниться за выкрик их сына, но Кассильда просто подняла руку, не сводя глаз с мальчика. Его родители тут же замерли. Сенешаль подняла руку и, указав на Миранду, пошевелила пальцами, давая ей понять, что разговор с ней закончен. Миранда все поняла и быстро села на свое место.

— Ты… требуешь встречи с дедушкой? — повторила Кассильда, словно не в силах поверить в то, что только что услышала. Затем она покачала головой с чем-то, что не знающие её люди могли счесть за жалость.

— Ты понятия не имеешь, что тут происходит, кузен Кассиус, не так ли?

Прежде, чем он смог ответить, она посмотрела на Антониуса и Джулиану как кошка, пытающаяся решить, с какой из пойманных птичек ей поиграть.

— Мальчик ничего не знает. Вы привели с собой вашего пятнадцатилетнего сына в аббатство кошмаров в первый раз… и он ничего не знает о том, кто мы. О том, каков дом Селвинов на самом деле. Невероятно!

Она снова посмотрела на Кассиуса, который, воспользовавшись моментом, посмотрел на лица собравшихся. Выражения лиц варьировались от крайнего ужаса до жестокого наслаждения, в зависимости от способности каждого члена семьи к состраданию.

— Ну что же, кузен Кассиус, — сказала Кассильда, — если ты так… рвëшься встретиться с дедушкой, кто я такая, чтобы отказывать тебе?

— НЕТ! — закричала Джулиана, наконец вскакивая со своего места. — Кузина Кассильда, решение о том… чтобы не говорить Кассиусу о… о том, как всё на самом деле… было принято моим мужем и мной. Мы ответственны за невежество нашего сына. И мы ответственны за… отсутствие у него манер и хитрости, — Джулиана сделала глубокий вдох. — И я тётя Миранды. Это я желала, чтобы дом Бонневиль жил в гармонии с домом Селвинов. Я ответственна за любые промахи Миранды. Прошу! Позволь мне встретиться с дедушкой и держать перед ним ответ.

— Да, — почти мечтательно сказала Кассильда. — Уверена, что делать это придётся за многое⁽⁵⁾. Но я очень тронута материнской заботой, которая звучит в твоём голосе.

Она повернулась к Антониусу, который безмолвно сидел в своём кресле.

— Ну а ты, дорогой кузен Антониус? Ты лорд Уоррингтон всё-таки. Будешь проявлять рыцарство и героически требовать занять место жены и сына?

Антониус немигающе посмотрел на женщину. Его рот был открыт, словно он пытался что-то сказать, но был не в силах выдавить из себя ни слова.

Кассильда тихо рассмеялась.

— Нет, — сказала она с очевидным презрением, несмотря на её тихий тон, — думаю, нет.

Она повернулась к остальной семье.

— Собрание окончено. Обдумайте то, что мы здесь обсуждали. Если у вас будет какая-нибудь информация, которой вы захотите поделиться, вы знаете, как с нами связаться. Если у дедушки будут инструкции для вас, они будут переданы вам обычными способами.

Джулиана Уоррингтон быстро повернулась к своему ошеломлëнному сыну и поцеловала его в лоб, после чего последовала за Кассильдой. Тем временем Виола Яксли пригласила Миранду Бонневиль к ним домой на вечер, чтобы она могла ей рассказать все о Шармбатоне. Виола обещала, что она и Миранда станут «лучшими подругами» — перспектива, на которую Миранда изо всех сил старалась смотреть позитивно. Пока они говорили, тетушка Камилла доковыляла до Гестии и Флоры Кэрроу.

— Посмотрите-ка на себя! Вы так выросли!

Две девочки улыбнулись и сделали реверанс.

— Спасибо, тётушка Камилла, — в идеальный унисон сказали они. Амикус и Алекто Кэрроу стояли позади них, светясь от гордости, как мать и отец. Или, возможно, как гордые тётя и дядя. А возможно, даже гордые старшие родственники. Сложно было сказать.

— Скоро, мои красавицы, — продолжила Камилла, — вы пойдëте в Хогвартс, хе-хе-хе!

— Да, тётушка Камилла.

— И, разумеется, вы будете распределены в Слизерин!

— Разумеется, тётушка Камилла.

Древняя старуха наклонилась к маленьким девочкам.

— И вы будете поглядывать на эту маленькую соплю — Гарри Поттера — и раскопаете всего его грязные маленькие секреты, не так ли мои крошки?

— Без сомнения, тётушка Камилла.

Камилла улыбнулась и ущипнула их за щëки. Флора и Гестия синхронно улыбнулись своей тëтушке Камилле. Невероятно наивный человек сказал бы, что они выглядели как ангелочки.

Несколько минут спустя в комнате остались только Кассиус и Антониус. Мальчик всё ещё смотрел по сторонам не в силах понять, что произошло. Его отец, наконец, поднялся с кресла и пошёл к бару, чтобы налить себе ещё виски.

— Отец? — спросил Кассиус, когда наконец понял, что ему нужно переживать. — Что… что тут творится?

— Заткнись, Кассиус, — сказал Антониус Уоррингтон, наливая себе очередной стакан и даже не глядя на сына и наследника. — Просто… просто заткнись.

Они просидели в молчании почти два часа, прежде чем им вернули Джулиану. Гиадес и Алдонис Селвин поддерживали её под руки, потому что она была слишком слаба, чтобы идти сама. Ее кожа была белой, как свежий снег, глаза стеклянными и расфокусированными, а волосы были всклокочены. Правый рукав её платья был оторван, а рука была замотана повязкой от запястья до локтя. Очень толстой повязкой, поэтому крови, которая проступала через неё, было совсем не много.

Антониус и парализованный ужасом Кассиус перенесли Джулиану домой в поместье Уоррингтонов через камин и уложили в постель. Антониус тут же вызвал семейного целителя, который прописал леди курс зелий. За следующие два дня Джулиана Уоррингтон выпила четыре кровевосстанавливающих зелья, три успокоительных настойки и два зелья для сна без сновидений. На третий день, когда она достаточно оправилась, чтобы говорить, она позвала Кассиуса и Антониуса в свою спальню, чтобы Антониус мог связать их сына непреложным обетом.

И только тогда Антониус и Джулиана рассказали своему сыну правду о доме Селвинов.

1) Руперт Мердок — австралийский и американский медиамагнат. Среди наиболее известных его таблоидов — The Sun, The Times, The Sunday Times. The Sun в Британии считается эталоном жёлтой прессы. Кричащие заголовки, абсурдные названия, ну вы поняли.

Вернуться к тексту

2) BTW. Вероятность измеряется в значении от 0 до 1, а проценты придумали, потому что в обиходе неудобно оперировать десятичными дробями.

Вернуться к тексту

3) Bisque de Crevettes (франц.) — суп-пюре из креветок.

Вернуться к тексту

4) Здесь, думаю, нужно пояснить. В английском языке креветке соответствует слово shrimp. А вот во французском уже более понятное знающим русский читателям слово crevette.

Вернуться к тексту

5) Здесь непереводимая игра слов. В оригинале здесь используется слово plead. В выражении plead our case\ plead your case — это означает представлять наше\твое дело на суд. Но также plead означает молить. Plead for mercy — молить о пощаде. Джулиана здесь просит о позволении ей встретиться с дедушкой, чтобы представить их дело. А Кассильда говорит, что мольбы точно будут. Жутковато капец!

Вернуться к тексту