Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

На следующий день в Хогвартс пришла волшебная полиция.

Они допросили Гарри, Невилла и Гермиону (по отдельности), задав множество вопросов о произошедшем. Гарри был приятно удивлён, что они упоминали тот факт, что он был драконом, лишь когда это имело отношение к делу, — например, уточняя, почему он попросил всех остальных продолжать колдовать, и почему подверг себя такой опасности

Последний вопрос был задан дружелюбным мракоборцем Стёрджисом Подмором, который был весьма удивлён, узнав, насколько не-раненым Гарри вышел из переделки. Все его травмы ограничивались синяками, которые мадам Помфри залечила в считанные секунды.

* * *

Позднее Гарри узнал, что они допросили всех вовлечённых, включая профессора Снегга, и что пожелали услышать от профессора Квиррелла объяснения, как тролль попал в подземелья Хогвартса. Учитель защиты выдвинул слабое предположение, что он потерялся, или же случайно отыскал тайный проход (хотя Фред с Джорджем, поразмыслив некоторое время, сказали, что не припоминают ни одного тайного прохода, способного вместить тролля).

Всё произошедшее стало темой для пересудов в замке на следующие несколько дней, и все участвовавшие (кроме разве что тролля) назывались "крутыми", "классными", "храбрыми" или, в случае Снегга, "на удивление полезными". Особенно обсуждали то, как Гарри вцепился в спину бушующего тролля, а то, что Невилл осмелился попросить помощи у Снегга — и преуспел в этом, — воспринималось гриффиндорцами с благоговением.

Почти неизбежно некоторые из следующих уроков тоже касались троллей. Профессор Флитвик наградил Гермиону тремя очками за креативное использование простых чар, заставив ту зардеться, а профессор Квиррелл почти весь урок расспрашивал Гарри, к чему он ещё был устойчив, помимо определённых заклинаний и ударов дубиной.

Как и следовало ожидать, со временем шумиха утихла, и о ней напоминали только редкие статьи в газетах, где рассуждалось, безопасен ли был Хогвартс. Возобновилось нормальное течение дней. В среду Гарри ходил на астрономию и практиковался в полётах, в четверг провёл почти час, пытаясь трансфигурировать занавеску в книжную полку, а в пятницу — варил очередное зелье. На выходных вместо Форт-Уильяма он посетил город Портри на острове Скай, где неожиданно повстречался с половиной квиддичной команды "Первенцы Портри", — маленькая дочь вратаря команды указала на него прямо в магазине подарков.

Потребовалось много слов и немало откровенной лжи, чтобы убедить владельца магазина, что причиной была лишь чрезмерная восторженность девочки, и после некоторых раздумий Миган, вратарь, подарила ему футболку с драконом, попросив носить ту, когда он будет прилетать на Скай (где, судя по всему, жило немало волшебников). Изображённый на футболке дракон выглядел вполне дружелюбным, хоть и был синим, а не чёрным, и Гарри остался доволен.

Хотя и задумался, в каких ещё частях страны могут неожиданно обнаружиться живущие там группы волшебников.

* * *

Когда ноябрь подходил к концу, Гарри пришла в голову мысль, а точнее, несколько мыслей.

Во-первых, до Рождества оставалось уже недолго, и Рон как-то упомянул, что они с братьями на каникулы останутся в Хогвартсе. Это показалось Гарри неплохой идеей, а также навело на другую мысль.

Во-вторых, он теперь был... ну, он не был уверен, что богат, потому что не знал, что считалось богатством по меркам волшебников, а драконы определяли богатство просто как "гору золота". Но у него имелось немало денег, больше, чем требовалось для ложа, и в основном он пока тратил их на себя. И это означало необычную для него возможность купить своим друзьям подарки на Рождество.

(Само наличие друзей тоже было необычным, но к этому он уже успел привыкнуть).

Большинство людей, с которым он был немного знаком, вроде Блеза, Пенелопы или Терри, он не знал достаточно хорошо, чтобы понять, что бы им понравилось (не считая того, что большинство людей любило шоколад), и не знал даже, знал ли их достаточно, чтобы спокойно подарить им подарок. Дурсли никогда по-настоящему не позволяли Гарри ощутить радости Рождества, по крайней мере, той части, что касалась подарков (даже дядя Вернон сообразил, что приглашать полдесятка друзей Дадли, пока Гарри сидел в чулане, значило напроситься на неприятности, так что Гарри с тётей Петуньей пришли к своего рода взаимопониманию, — Гарри помогал с готовкой, а взамен вместе со всеми садился за рождественский стол и даже смотрел телевизор, при условии, что не высовывался).

Так что Гарри стал размышлять, кто относился к его ближайшим друзьям, и после осторожного обдумывания решил, что помимо Гермионы, Дина, Невилла и Рона должен подарить что-нибудь Хагриду. С Гермионой всё было просто, и Гарри сходу решил, что подарить Рону, — более того, так он получил примерное представление, сколько потратить на остальные подарки, — но с остальными было несколько сложнее. На самом деле даже заметно сложнее, и только в раннем декабре, после особо продуктивного путешествия в Форт-Уильям, мысленный список рождественских проблем Гарри сократился до одного лишь Хагрида.

Единственным необычным моментом того путешествия стало открытие, что в Запретном лесу обитает табун гиппогрифов. К счастью, дело не дошло до драки, хотя Гарри понадобилась пара минут, чтобы вспомнить о необходимости смотреть им в глаза, и к тому моменту гиппогрифы уже проявляли немалую настороженность.

* * *

А потом, в одну пятничную ночь, пошёл снег.

Много снега.

* * *

Снег не был для Гарри совсем уж в новинку, но в Литтл-Уингинге на его памяти тот выпадал толщиной не более дюйма. Дядя Вернон при этом бурчал, тётя Петунья причитала, какой беспорядок начнётся в её саду, когда снег начнёт таять, а Дадли усердно лепил снежки, чтобы кидать в Гарри.

Но снегопад в Хогвартсе оказался совсем другим. В пятницу небо застилали зловеще-серые тучи, а утром субботы снег оказался глубиной добрых четыре фута.

Гарри пришёл в настоящий восторг.

Первым делом, увидев, сколько снега снаружи, он выпрыгнул из окна и раскрыл крылья. Припомнив, где находилась одна из лужаек, он спланировал и врезался прямо в мягкие, пушистые сугробы. После некоторых экспериментов он обнаружил, что мог зарыться в снег и прятаться там; это подарило ему множество идей.

Поскольку у большинства учеников в субботу не было уроков, практически вся школа высыпала наружу, чтобы поиграть в снежки или слепить что-нибудь из снега. Профессор Флитвик с радостью накладывал согревающие чары на всех, кто просил, профессор Макгонагалл следила, чтобы бои на снежках не вышли из-под контроля, а профессор Квиррелл оказался под бомбардировкой снежков Фреда и возможно-Фреда. (Их самонаводящиеся снежки заслужили шесть очков за отлично наложенные чары от профессора Флитвика, и минус восемь очков плюс отработку от профессора Макгонагалл).

Друзья Гарри тоже вышли наружу, начав пробираться через снег туда, где последний раз его видели. Гарри навострил уши, залёг под сугробом и стал ждать.

— Гарри? — позвал Рон. — Да где же он?

— Наверное, где-нибудь рядом со следом от падения, — предположил Дин.

— Только вот всё вокруг белым-бело, — указал Рон. — Ну кроме, знаешь, сотен веселящихся товарищей-учеников... и слизеринцев.

Невилл хихикнул:

— Довольно грубо, Рон.

— Ну а что? — ответил Рон. — Если уж слизеринцы говорят про нас, заявляя, что есть сотни разумных учеников плюс гриффиндорцы...

— Жаль, что я не знаю заклинаний для поиска, — пробормотала Гермиона.

— А они вообще сработают на Гарри? — спросил Рон.

— Думаю, это зависит от заклятия, — ответила Гермиона. — Лечащие на нём вроде бы работают, и те заклинания для драконов, что применял Чарли, тоже... интересно, кто-нибудь проводил исследования?

Она сделала паузу:

— В принципе, я могу проплавить проход гиацинтовым огнём...

— Но это лишит нас части снега, — заметил Дин. — Что будет весьма обидно.

Гарри медленно раскрыл одно из крыльев, с силой проталкивая его через снег, а потом резко взмахнул им. Его летательные мышцы швырнули несколько кубических футов снега в воздух, и его друзья вскрикнули, оказавшись погребены под ним.

— Сыграем в снежки? — предложил он.

— Ах ты сволочь, — со смехом сказал Дин, отряхиваясь. — Мы за тебя волновались.

— Зачем? — с искренним недоумением спросил Гарри.

— Мы подумали, что, возможно, драконы уязвимы к холоду, — пояснил Невилл. — Как растения.

— Растения ещё уязвимы к огню, — заметил Гарри. — А я нет.

— Давайте и правда поиграем в снежки, — предложил Рон.

Гермиона вернула горсть гиацинтового пламени обратно в банку, до этого использовав его, чтобы растопить забившийся за шиворот снег:

— Думаю, будет нечестно, если Гарри будет в одной из команд.

— Тогда, может, я буду в одной команде, а вы четверо — в другой? — предложил Гарри.

— Это я и имею в виду, — кивнула Гермиона.

— Но мне кажется... — начал Невилл.

Гарри сунул голову обратно под снег, и Гермиона указала в его сторону.

— Э, ладно, — уступил Невилл, поняв, что вообще не видел Гарри.

— Может, позовём Блеза, Дафну и Трейси? — предложил Дин. — Так всё будет чуть честнее.

* * *

Гарри был чуть удивлён, поняв, что Дин пригласил трёх слизеринцев, чтобы образовалась команда с Гарри и ещё кем-нибудь, так что хоть люди получали бы попадания снежками. Но в любом случае, всё оказалось весело, и через какое-то время к их суматошному бою присоединились Лиза Турпин и близнецы Патил.

А потом подключились Фред и Джордж, и через пять минут одержали полную победу благодаря двум десяткам своих "снегобладжеров". Четыре из них даже нацелились на Гарри под снегом, а когда тот взлетел, последовали за ним и разбились о его чешую, — кроме одного, который он расплавил огненным дыханием.

К счастью, Гарри мог добавить воду в список того, что, по идее, могло бы быть эффективно против драконов, но не работало на нём.

* * *

В последнюю неделю семестра Гарри было несколько трудно сосредоточиться на домашней работе, потому что ему постоянно приходили в голову новые идеи для игр снаружи. Проплавить туннель под особо глубоким сугробом (это заодно позволило ему выяснить, что он мог дышать огнём сколько угодно, если переводил дыхание), кататься по замёрзшему озеру, отталкиваясь крыльями, облепить хвост снегом, сделав тот похожим на хвост анкилозавра, и запустить огромный снежок...

Все остальные тоже предвкушали конец семестра и начало рождественских каникул, и Гарри уже послал Ядвигу в первое из трёх долгих путешествий, которые ей предстояло совершить в декабре. Будучи полярной совой, она без всякого труда летела сквозь метель (и, кажется, слегка обиделась, когда Гарри выразил беспокойство по этому поводу), и ей даже не требовалось имя, чтобы знать, куда лететь, — она направилась прямо к "дому Невилла".

* * *

Наконец эти несколько дней остались позади; их последним уроком в семестре стало зельеварение, где они варили зелье от утопления. Оно было сложным и требовало кропотливой работы, причём каждая мелкая ошибка меняла время действия зелья, и профессор Снегг изучил результаты, прежде чем сообщить всем, как они справились.

Судя по его словам, некоторые из зелий стоили того, чтобы выпить их перед падением за борт корабля.

Мысленно переведя это через свой "переводчик профессора Снегга", Гарри решил, что это значило "довольно неплохо", и пошёл на обед. Стены Большого зала сияли; вдоль стен стояли двенадцать огромных елей, украшенных свечами, переливающимися радужными пузырями, светящимся красно-зелёным снегом и ёлочными игрушками, в которых танцевало множество искр. Каждую поверхность украшали остролист и омела, и Гарри мог поклясться, что заметил под одной из декораций разговаривавших Пенелопу и Перси, прежде чем его внимание было поглощено едой.

Хотя это и не был официальный пир, домовые эльфы явно потрудились на славу. Повсюду на столе стояли замысловато приготовленные индейки и курицы, перемежавшиеся сосисками в тесте с самыми разными начинками вместо сосисок, тут и там виднелись соусницы с разнообразными соусами (мятным, яблочным, хлебным, клюквенным и тыквенным), а когда Гарри сел, перед ним появилась тарелка глазированной ветчины с небольшим значком на ней.

— А можно мне немного? — спросил Рон, когда Гарри осторожно прожевал первый кусочек.

— Не знаю... — ответил Гарри. — Как ты относишься к стальной стружке?

Ему она показалась вкусной и хрустящей, но Рон резко побледнел и сказал, что подыщет себе что-нибудь другое.

— Чувствуется, Рождество здесь будет знатным, — сказал Дин, оглядываясь. — Я уже месяцы не видел свою семью, и буду рад к ним вернуться, но если даже сейчас всё так выглядит, что ж будет в среду?

— А ты уезжаешь завтра утром, да? — уточнил Гарри.

Дин кивнул:

— И Невилл тоже, и Шеймус вроде бы. И большая часть девчонок.

— В башне будет пустовато, — заметил Рон. — Зато, может, мы займём лучшие кресла у огня.

— Ты займёшь, хочешь сказать, — хмыкнул Дин. — Гарри, наверное, при желании может спать в камине.

— Один раз я попробовал, — ответил Гарри. — Перед завтраком пришлось принять душ, и всё.

— Наверное, нам просто стоит прекратить тебе удивляться, — сказал Рон, покачав головой. — Что дальше, сон в снегу? Под водой?

Гарри задумался.

— Думаю, дышать мне всё же нужно, — наконец сказал он. — Но в "Все Вейры Перна" есть моменты, когда драконы отправляются в космос; они могут задерживать дыхание очень надолго.

Рон с Дином обменялись взглядом.

— Итак, Рождество! — громко сказал Дин. — Чего ты больше всего ждёшь?

— Не знаю, — признал Гарри. — Не уверен, получу ли хоть что-нибудь в подарок. Но я решил послать дяде с тётей помадку из Форт-Уильяма, и каждому из вас тоже кое-что приготовил.

— Конечно, у тебя будут подарки, Гарри! — заверил его Рон. — Потому что... хотя нет, это сюрприз.

Гарри заинтересовался, задумавшись, каково будет получать рождественские подарки, и вернулся к еде.

На середине трапезы его нож сломался, и он пожал крыльями, прежде чем съесть отломившийся кусок.

* * *

После четырёх дней в опустевшем замке, — которые Гарри проводил либо в библиотеке, либо в когтевранской библиотеке, либо снаружи, помогая Рону строить снежные скульптуры, — наступил день Рождества.

Проснувшись, Гарри увидел у изножья своей кровати кучку подарков, и сам удивился, насколько приятным это ощущалось. Рон принялся распаковывать собственные подарки, а Гарри осторожно развернул подарок, упакованный в обычную магловскую бумагу.

Прикреплённая карточка сообщала, что он был от Гермионы, и внутри обнаружилась новенькая книга — "Ведьмы за границей", роман Пратчетта, который, как Гарри думал, ещё не вышел. Его хвост радостно вильнул из стороны в сторону, и он отложил книгу, уже прикидывая, когда начнёт её читать... но тут Рон издал возглас удивления.

— Гарри? — спросил он. — Что это?

Гарри повернулся и увидел, что Рон нашёл его подарок, — кусок сложенной бумаги, на котором он написал "Долговое обязательство — одна волшебная палочка".

— Я спросил об этом профессора Макгонагалл, — объяснил Гарри. — Я знаю, что твоя палочка довольно старая, и ей много пользовались, так что получил для нас разрешение сегодня или завтра сходить в Косой переулок, чтобы купить новую.

Рон покраснел так густо, что почти сравнялся цветом со своей шевелюрой:

— Гарри, но это чересчур... я не могу...

— Рон, ты — мой друг, — прервал его Гарри. — И я знаю, что твоя семья не очень богатая. Но у меня раньше никогда не было возможности дарить кому-то подарки на Рождество, и я подумал, что это поможет тебе больше всего.

Рон, кажется, не знал что ответить, так что Гарри открыл следующий подарок. Он оказался от матери Рона, — та каким-то образом умудрилась связать зелёный свитер с прорезями для крыльев, — и после некоторой возни Гарри обнаружил, что он ему подходит.

— Интересно, как ей это удалось, — наконец сказал Рон, когда Гарри для пробы раскрыл крылья. — А, да, наверное, прочитала монографию Чарли.

— Просто чудесный свитер, — заверил его Гарри.

Какая-то часть его немного сожалела, что он не присутствовал при том, как остальные его друзья открывали свои подарки, ведь видеть реакцию Рона оказалось на удивление приятно. Невиллу он подарил паучник в горшке, Дину — большую коробку принадлежностей для рисования, а Гермионе (жестом, который бы не одобрил профессор Дамблдор, но почти наверняка одобрит Гермиона) — сокращённую, но всё равно весьма длинную версию "Заката и падения Римской империи".

Гарри рассматривал эту книгу как своего рода "Сильмариллион", но о настоящих событиях. И с меньшим числом драконов, так что очевидно хуже. Но Гермиона уже упомянула, что хочет попробовать прочесть "Сильмариллион", так что дарить его было бы, наверное, неуместно.

Невилл подарил ему набор сладостей, что было приятно (особенно большая коллекция шоколадных лягушек, с которыми Гарри намеревался повеселиться), а Дин — картину, которую рисовал последнюю неделю и закончил перед отъездом. Она изображала Гарри в библиотеке, освещавшего палочкой читаемую книгу; восседал он на куче самых разнообразных вещей, от конвертов и книг до золотого снитча.

Ниже Гарри обнаружил подарок от дяди и тёти, и его смех заставил Рона удивлённо взглянуть в его сторону.

— Это от моих дяди с тётей, — пояснил Гарри. — Они подарили мне пятьдесят пенсов.

Показав Рону монету, он произвёл вычисления в голове:

— Это... что-то около десятой доли галлеона, то есть чуть меньше двух сиклей. Интересно, как они её сюда доставили?

Ещё ниже нашёлся подарок от Хагрида, — деревянная флейта, которую он, похоже, сделал сам, и чей звук напоминал уханье совы. Гарри уже потянулся с последнему подарку, когда дверь с грохотом распахнулась, и ввалились Два Джорджа.

— Офигеть, — сказал первый Джордж. — Не думал, что мама такое сделает.

— Не думал, что маме такое удастся, — согласился другой Джордж. — Вы закончили открывать свои подарки? Мы уже подняли Перси!

— Почти, — сказал Гарри, держа последний подарок. — И нам с Роном до обеда нужно будет сходить к профессору Макгонагалл, но ненадолго.

— А это зачем, Ронничка? — спросил Джордж.

Рон что-то неразборчиво пробормотал.

А потом Гарри развернул последний подарок, и все четверо Уизли уставились на текучий серебристо-серый плащ, выскользнувший из него на пол.

— Это что, плащ-невидимка? — спросил другой Джордж.

Гарри поднял плащ одной лапой, а второй взял прилагавшуюся к подарку записку:

— Тут написано, что он принадлежал моему папе. Тот, кто его мне прислал, пишет, что не знает, смогу ли я им пользоваться, но рекомендует попробовать.

Когда он натянул на себя плащ и поджал хвост, осталась видимой только его голова. И, хотя это оказалось чуть неудобно, в итоге он сумел спрятать и голову под капюшон.

— Но это же невозможно, — сказал Перси. — Этому плащу минимум десять лет, даже если твой отец получил его новым. Плащи-невидимки за такое время начинают выцветать, а этот абсолютно прозрачен.

Он нахмурился, погрузившись в размышления. Гарри тем временем снял плащ:

— Может, это волшебство?

— ...это не должно быть объяснением, — пробормотал Рон. — Но подозреваю, что более разумной причины мы не узнаем.

Гарри аккуратно убрал плащ, с теплотой подумав о том, что тот — единственный предмет в его владении, точно принадлежавший его папе, а затем последовал за своими друзьями в гостиную.

* * *

— Отлично, — сказала профессор Макгонагалл, когда Гарри с Роном зашли в её кабинет в четверть одиннадцатого. — Вижу, вы не позволили рождественскому празднованию увлечь себя на всё утро.

— Было близко, — ответил Гарри. — Но я упомянул, что Рон ещё не получил свой подарок, и близнецы сказали нам идти.

— Было бы неплохо, проявляй они такое благоразумие почаще, — заметила профессор с тонкой улыбкой. — В Косой переулок мы отправимся камином. Вы раньше пользовались каминной сетью. мистер Поттер?

Гарри покачал головой:

— Она упоминалась в некоторых книгах, что я читал, но они никогда подробно не объясняли.

Профессор Макгонагалл объяснила.

Судя по всему, требовалось швырнуть в огонь волшебный порошок, отчего огонь становился зелёным, затем чётко сказать, куда хотел отправиться, и шагнуть в огонь. Но огонь должен был быть подсоединён к сети, и Гарри задумался, зачем требовалась одновременно связь и порошок.

Отмахнувшись от этих мыслей, он стал внимательно наблюдать за Роном. Тот уверенно бросил в огонь горсть летучего пороха, сказал "Косой переулок!" и шагнул в зелёное пламя.

Гарри последовал его примеру, хотя часть пороха застряла у него между когтями. И через мгновение обнаружил себя несущимся по каминной сети; путешествие состояло из вращения, проблесков других каминов, пролетавших мимо, и пламени, окутывавшего его наподобие тёплого бриза.

А потом он бухнулся на каменный пол "Дырявого котла", и кто-то удивлённо вскрикнул.

— Ты в порядке, Гарри? — спросил Рон. — Извини, забыл упомянуть, что приземляться трудновато...

— В порядке, — ответил Гарри, проверяя, что его очки не разбились.

Через пару секунд к ним присоединилась профессор Макгонагалл.

— Что-то не так? — спросила она.

Гарри покачал головой:

— Всё хорошо, профессор.

— Я говорила не с вами, мистер Поттер, — сказала профессор трансфигурации, и все в пабе неожиданно крайне заинтересовались своими напитками.

* * *

По пути к магазину Олливандера Гарри размышлял, и в итоге решил, что каминная сеть напоминала путешествие с помощью водной горки. Только вместо воды был огонь, и приземлялся ты в не в бассейн.

Он не был в этом уверен, поскольку никогда не бывал на водных аттракционах, но аналогия казалась подходящей.

Мистеру Олливандеру хватило одного взгляда на палочку Рона, чтобы описать её как "достойная палочка, но слишком усталая; могла бы хорошо работать, если подходит волшебнику, но в данном случае, увы, не подходит", и приступить к измерениям. Это был новый опыт для Рона, так что Гарри сел на задние лапы и с интересом наблюдал. Времени это заняло куда меньше, чем для самого Гарри, и после шести минут и двадцати палочек пожилой мастер нашёл подходящую.

Она оказалась длиннее, чем старая палочка Рона, и была сделана из ивы, а не ясеня, но тоже имела в качестве ядра волос единорога. Гарри был почти уверен, что это что-то означало... а Рон чуть не прослезился, когда опробовал заклинание, не дававшееся ему уже пару недель, и то получилось с первого же раза.

Увидев это, профессор Макгонагалл улыбнулась и сказала, что теперь будет ожидать от Рона больших успехов на уроках. Гарри едва сдержал смех, заметив откровенный испуг на лице друга.

* * *

Путешествие обратно укрепило уверенность Гарри, что ни одна из известных ему форм быстрого магического перемещения не могла сравниться с полётом. Аппарация могла быть исключением, и овладеть ей было бы интересно, но он знал, что ему предстояло подождать ещё лет пять.

(Может быть, имелась возможность подсоединить его собственное пламя к каминной сети? Так бы он смог отправлять куда-нибудь других людей.)

А потом пришло время для рождественского ужина. Народу было куда меньше, чем на прошлых пирах, но еда оказалась даже более восхитительной. И к тому же тут и там на столах лежали хлопушки.

— Взрывал когда-нибудь хлопушки, Гарри? — спросил Фред, протягивая одну своему близнецу (тот был облачён в свитер с буквой Ф, так что Гарри решил, что это Джордж).

— Видел пару раз, как их взрывали мои дядя с тётей, — ответил Гарри. — Сначала небольшой хлопок, а потом вылетает бумажная шляпа.

— Что, серьёзно? — спросил Рон. — Это всё?

— Гляди! — сказал Джордж.

Он дёрнул, и прогремел взрыв, сбивший обоих близнецов с ног. Из хлопушки вылетело полдюжины канареек, несколько секунд покруживших над головами, а потом улетевших к потолку; также на пол упал высокий кивер.

Гарри тоже попробовал хлопушку, вместе с Роном, и они получили огромную китайскую соломенную шляпу, а также маленькую серую статуэтку грифона. Ещё из хлопушки выпал кусок пергамента, и Рон прочитал его, прежде чем осторожно постучать по статуэтке своей новой палочкой.

По грифону побежали волны цвета, в итоге окрасившие его в красно-золотой, и он взлетел, повиснув над головой Рона. Затем Рон с Перси взорвал ещё одну хлопушку, которая окутала их обоих синим дымом, и получил феску, которую тут же нацепил, и на которую уселся грифон.

Фред с Джорджем сумели добыть два одинаковых сомбреро, обменяв один из них на кивер, и Гарри сам нацепил соломенную шляпу, прежде чем приступить к еде.

Ужин время от времени прерывался взрывом очередной хлопушки и последующим эхом, разносившимся по залу. Так Гарри обзавёлся штуковиной, похожей на гироскоп, несколькими цветными стеклянными шариками, вращавшимися в воздухе наподобие планет, упаковкой светящихся воздушных шариков и чем-то под названием "навозная бомба". Последнее звучало, по его мнению, довольно неприятно.

Ну и ещё Перси сумел отговорить его от попытки попробовать хлопушку на вкус, несмотря на все усилия близнецов.

* * *

Остаток дня заняли очередная игра в снежки (с тем отличием, что в этот раз у близнецов появился противовес в виде Перси, чьи Отталкивающие чары сбили их с ног огромной массой снега), а потом долгие часы отдыха в гостиной. Гарри читал "Ведьмы за границей", лёжа на спине у огня, Рон обыгрывал своих братьев в шахматы одного за другим, статуэтка грифона чирикала в сторону Паршивца, а странный "гироскоп" беспрестанно крутился и свистел.

Наконец отправившись спать поздней ночью, Гарри окончательно понял, почему люди так любят Рождество.

* * *

На следующий день Гарри отправился исследовать замок.

Завхоз мистер Филч, кажется, отнёсся с подозрением к тому, что Гарри ходил по коридорам и заглядывал во все двери, но Гарри уточнил правила у Перси, и тот заверил его, что двери, в которые он не должен заходить, либо заперты паролем, либо просто заперты. И поскольку раньше у Гарри не было времени как следует изучить Хогвартс, он решил потратить на это один из дней каникул.

Первым его выводом стал тот, что в Хогвартсе было просто удивительное число классных комнат, и большинство из них не использовались. В одной из них было что-то возящееся в запертом шкафу, который Гарри решил не открывать, в другой — горы старых домашних работ, громоздившиеся до потолка и образовывавшие настоящие коридоры. Похоже, в комнатах всегда было чему удивиться, хотя обычно это оказывался лишь удивительно толстый слой пыли.

* * *

Ко второй половине дня, когда солнце уже садилось, и до ужина оставалась пара часов, Гарри обследовал все башни и большую часть этажей. Он повстречал очень удивившуюся женщину, сказавшую ему, что он был плохим предзнаменованием (что показалось Гарри просто грубым), множество портретов, а также лорда Ридли; тот лишь дважды ткнул его своим призрачным копьём, прежде чем появилась Серая Дама и молча уволокла его прочь.

Ещё Гарри обнаружил секретный проход, но, увы, там обвалился потолок, так что тот никуда не вёл.

Однако, открыв дверь в один из классов, — очередной из тех, которые, судя по запаху, не использовались годами, — он заметил кое-что интересное. В этом классе, помимо обычных парт и стульев, стояло зеркало.

Огромное зеркало высотой почти до потолка было необычным зрелищем даже по стандартам Хогвартса, так что Гарри подошёл ближе. Рон рассказывал ему о зеркалах, которые при взгляде в них давали советы, как выглядеть лучше, но это было куда крупнее... может, оно делало что-то иное?

Может, через него можно было пройти и оказаться в другом месте? Это была бы отличная альтернатива путешествиям с помощью каминов. Но в таком случае Гарри надо было сначала узнать, как им пользоваться.

На верхней части рамы была надпись: "Еиналеж еечяр огеома сеш авон оциле шавеню авыза копя". Гарри не имел понятия, на каком это было языке.

Возможно, гоббледуке?

А может, это было зеркало вроде тех, что использовала Лили Ветровоск в "Ведьмах за границей"? Гарри оглянулся, но другого зеркала, которое образовывало бы зеркальный туннель, не было.

А потом он наконец посмотрел в само зеркало... и замер.

Вместо отражения себя таким, каким он был, он увидел себя, свернувшегося на большой груде золота, книг и прочих вещей.

Потом в отражении появился другой дракон (или драконица?), с изумрудно-зелёной чешуёй, и потормошил Гарри-отражение. Звука из зеркала не раздавалось, так что Гарри не слышал, что сказал другой дракон, но хвост Гарри-отражения с нетерпением вильнул из стороны в сторону.

Потом в отражении появился мужчина, с чёрными волосами и облачённый в мантию. Его образ размылся, и он превратился в чёрного дракона примерно таких же размеров, как и зелёный. Оба они обняли Гарри-отражение, дракон-мужчина тоже что-то ему сказал, и все вместе они взмыли в воздух. После этого зеркало потемнело.

Гарри сглотнул неожиданно вставший в горле ком и снова посмотрел на надпись. Она выглядела своего рода загадкой, но он не мог понять, что та значила.

Когда он снова посмотрел в зеркало, он и два других дракона летели над незнакомой местностью. Гарри-отражение радостно играл с двумя другими драконами, кувыркаясь в воздухе, и после долгой минуты наблюдения Гарри обратил внимание, что город внизу поразительно напоминал Минас Тирит из "Властелина колец".

Ещё один переход, ещё десять секунд черноты, и три дракона снова появились. На этот раз они летели над огромным вулканическим кратером, на краях которого под лучами солнца нежились сотни других драконов, и Гарри был уверен, что видит перед собой Бенден Вейр.

Он закрыл глаза на несколько долгих секунд, потёр их лапой, а потом решил, что смотреть одному не очень хорошо.

Может, Рон согласится пойти посмотреть с ним? Или Невилл, Дин и Гермиона, когда вернутся? Попросить стоило... и потом, зрелище было на удивление красивым. Почти как фильм, только без звука.

* * *

Рон был увлечён игрой в шахматы с когтевранкой-второкурсницей по имени Чжоу, так что Гарри решил не прерывать его. Потом начался ужин, а вскоре после него Рон упомянул, как Гарри гонялся за шоколадными лягушками на поезде. Другим Уизли (и остальным гриффиндорцам) захотелось посмотреть, так что они отодвинули кресла в стороны, освобождая место, и следующий час всячески подбадривали Гарри.

Когда Гарри наконец рассказал Рону о свой находке, было уже почти время отбоя. Рону всё равно захотелось сходить, и он предложил воспользоваться плащом-невидимкой, но Гарри разумно указал, что они могут просто сделать это завтра.

* * *

Как оказалось, Рон видел в зеркале нечто совершенно иное, даже если смотрелся в зеркало Гарри, а он сам стоял сбоку. Вместо Гарри и двух других драконов (или ведьмы и волшебника) Рон видел себя — повзрослевшего, улыбавшегося, одетого в громоздкий магловский скафандр и сердечно похлопываемого по плечу его старшим братом Биллом.

Озадаченный, Гарри снова посмотрел в зеркало — теперь то показывало, как чёрный дракон передавал ему серебристо-серый плащ-невидимку, — и опять на надпись. Он размышлял над ней всю ночь, но не мог...

...а потом его неожиданно осенило.

"япок азыва юневаш елицо нова шес амоего рячее желаниЕ".

Я показываю не ваше лицо, но ваше самое горячее желание.

Он объяснил это Рону, и тот сильно покраснел.

— Это даже... немного жутковато, — сказал он. — То есть... как оно знает? Оно заглядывает к нам в головы?

— Не знаю, — ответил Гарри. — Я... когда драконы превращаются в людей, я их не узнаю... я думаю, что это мои мама с папой, и я бы правда такого хотел, но откуда я могу это знать? Я не был человеком уже несколько лет, и если это мама, она совсем не похожа на тётю Петунью.

— Может, тебе поискать их фотографии? — предложил Рон. — Но да, выглядит всё это слегка опасно. Папа говорил, что нужно всегда быть осторожным с тем, что умеет думать, но ты не видишь, где оно держит свои мозги.

— Серьёзно? — спросил Гарри. — А как быть с Распределяющей Шляпой? Или Полной Дамой, или любым другим портретом?

Рон моргнул:

— Ну, наверное, Шляпа держит свои мозги в шляпе?

— Но в этом же нет смысла, — заметил Гарри. — Точно так же можно сказать, что это зеркало держит свои мозги в зеркале.

Рон поднял палец, собираясь ответить, но потом снова его опустил:

— Э-э-э...

— А Сам-Знаешь-Кто был очень злым, но было ясно, где он держал свои мозги, — продолжил Гарри. — И как быть с твоей статуэткой грифона?

— Ладно, может, это правило и глуповатое, — уступил Рон. — Думаю, смысл в том, что нужно подумать дважды, и именно этим мы занимаемся.

— Да, — кивнул Гарри. — Я рад, что увидел это, но я не собираюсь приходить и сидеть перед этим зеркалом, или ещё что-то подобное.

Примечание автора:

Нарисованная Дином картина правда существует. Это арт, созданный в качестве обложки для этого фика.

https://www.deviantart.com/amalgamzaku/art/Harry-Is-A-Dragon-And-That-s-Okay-791584655