Гарри — дракон, и это не проблема (джен)

— Эй, мальчишка!

Гарри Поттер несколько раз моргнул, встряхнулся, прогоняя сон, и зевнул:

— Да, дядя Вернон?

— Вставай! До школы ещё есть дела, и я не желаю, чтобы ты бездельничал!

— Да, дядя,— откликнулся Гарри, с хрустом потягиваясь, а затем нацепил очки и повернул ручку двери чулана. Она открылась, и он вылез наружу, свернув хвост в кольцо, чтобы не ушибить его обо что-нибудь.

Держа крылья сложенными, он направился в кухню, где начал готовить завтрак для всей семьи Дурслей.

Иногда Гарри думал, что его домашняя жизнь немного странная, но сказать с точностью было затруднительно. Да, он не встречал ни одного другого дракона, и едва помнил то время, когда сам не был драконом, но, на его памяти, никогда не сталкивался с кем-либо, кто выказал бы хоть толику удивления. Возможно, его случай — просто особый вид нормальности, к которому все остальные привыкли?

На драконов из книг в школьной библиотеке он, впрочем, тоже не походил. Те драконы обычно были большими, страшными, и обожали похищать принцесс и воровать золото, а даже если они были хорошими и ничего подобного не делали, они все равно довольно быстро росли; но Гарри было почти одиннадцать, и он до сих пор оставался меньше своего кузена, который даже не был драконом. Пожалуй, он походил на книжных драконов тем, что жил в логове, но даже это был всего лишь чулан под лестницей.

Размышляя, чем они сегодня будут заниматься в школе — учитывая, что был уже самый конец учебного года, им вполне могли позволить заниматься чем душа пожелает, — Гарри машинально съел скорлупу, оставшуюся после жарки яиц, и разложил яйца на тарелки, вместе с ломтиками бекона и тостами.

Поставив одну тарелку себе на спину, и еще две — на крылья, он проследовал в столовую и аккуратно расставил тарелки на обеденном столе.

— Хм, — сказала тётя Петунья, — не забудь сделать дополнительную порцию для Дадли. Ему нужно расти.

Гарри не мог с этим поспорить: его кузен в последние годы определённо активно рос, в основном в ширину. Так что он кивнул, снова складывая крылья:

— Да, тётя Петунья. Ничего, если я открою ещё одну пачку бекона?

— Конечно, тебе надо открыть еще одну пачку, если в уже открытой бекона не хватило! — сердито ответила она. — Давай быстрее!

* * *

Действительно, заключил Гарри, приземлившись на спортивной площадке школы за десять минут до звонка, — всё могло бы быть намного хуже.

Конечно, иногда кузен с другими мальчиками пытались его задирать, но Гарри давно уже сообразил, что никакого вреда они ему причинить не могут: драконы были достаточно крепкими. А если Дадли начинал слишком уж докучать, Гарри мог просто взлететь на крышу школы и переждать там. Бывало, за это его ругали, но и это особой проблемой не было.

Ему никогда не доводилось голодать, или вообще испытывать дискомфорт… порой, правда, его дяде и тёте приходила в голову идея в качестве наказания запереть его в чулане без еды, но сами они не любили делать дела по дому, так что долго это не длилось, и проголодаться он не успевал.

Кроме того, летать было здорово, а уж этим-то он мог заниматься вволю.

* * *

Как Гарри и ожидал, учительница потратила ровно столько времени, чтобы отметить учеников в журнале, и потом разрешила им заниматься чем захотят.

Для многих других детей это означало играть в мяч на спортплощадке, сидеть на солнышке или просто носиться как угорелым, но Гарри всё это не особо любил. Не то чтобы ему это плохо удавалось, просто он считал, что немного нечестно играть в игры с мячом, когда у тебя одного есть хвост; кроме того, у него на уме было кое-что иное.

Это была выпущенная пару лет назад книга, которая на днях прибыла в школьную библиотеку, и на обложке у неё был изображён дракон. Так что Гарри взял её и начал читать, положив голову на сложенные передние лапы и переворачивая страницы крылом.

Книга рассказывала о ком-то по имени Моркоу (определённо, странное имя), кто вырос в семье гномов в горах, но узнал, что является кем-то иным. Для Гарри это звучало довольно близко, и он задумался, не существует ли где-нибудь большой город, населённый драконами, но тут его прервал голос кузена.

— Эй, Гарри, — хихикнул Дадли, — ты что, читаешь?

— Ну да, а что? — ответил Гарри, прижав когтем страницу, на которой остановился.

— А то, что только ботаны без друзей сидят, уткнув шнобель в книжку, когда могли бы веселиться снаружи, — вклинился один из взаимозаменяемых друзей Дадли.

— Забавно, в этой книге как раз есть персонаж по имени Шнобби, — заметил Гарри, вставая и направляясь к выходу. — Друг у него, тем не менее, есть.

Дадли попытался было выхватить у него книгу, и Гарри отбил его руку крылом. Распахнув двери, он раскрыл оба крыла, единым мощным взмахом взлетел, и приземлился на школьной крыше.

Вздохнув, он лёг на спину, подставив живот и крылья солнечным лучам, и продолжил читать.

Это была, как ни крути, довольно забавная книга.

* * *

Летя домой, Гарри продолжал размышлять о прочитанном.

В этой книге описывалось два вида драконов, возможно три, но Гарри был уверен, что ни к одному из них не принадлежал. Он явно не был болотным дракончиком: те были полны химикатов, плохо пахли и постоянно взрывались, а Гарри не взрывался ни разу, что бы ни ел.

Вторым видом были благородные драконы, и они были несколько ближе, но Гарри был уверен, что и к ним тоже не принадлежит. Они описывались как довольно злобные, но, что ещё важнее, имели огромные размеры, — Гарри был и близко не таким.

Третий вид драконов выглядел самым дурацким из всех, и Гарри был твёрдо уверен, что и к нему не принадлежит. В противном случае в прошлое Рождество, когда он съел всю оставшуюся брюссельскую капусту, он бы наверняка взорвал дом и улетел на орбиту.

Впрочем, это были книжные драконы, а он был драконом настоящим. Ничего удивительного, если настоящие драконы немного отличались, подобно тому, как настоящие люди отличаются от людей в книгах. В конце концов, писать о реальных вещах могло быть скучно.

* * *

Когда Гарри вернулся домой, тётя Петунья, едва удостоив его взглядом, велела разобраться с делами в садике. Этим Гарри и занялся, срезая увядшие цветы с кустов (и съедая их) и подравнивая живую изгородь (путём обкусывания).

Это было одно из его любимых домашних дел, и порой он немного жалел, что зимой ему не доводится им заниматься. Холод никогда его не беспокоил, равно как и жара, но летом растения росли куда быстрее, так что зимой особого смысла работать в саду не было.

Закончив и убедившись, что сад выглядит безупречно, Гарри перешёл к уборке внутри дома. Все вещи, которые Дадли забросил, но каким-то чудом не сломал, были перенесены в меньшую спальню, служившую хранилищем излишков его клада — или, точнее, его пожитков, хотя Гарри все равно думал о них как о кладе, и прекрасно понимал своего крупного, менее рептильного кузена.

С вещами, которые были сломаны и не подлежали починке, Гарри поступал по одному шаблону. Он относил их к своей тёте, спрашивал, что с ними сделать, и когда она неизбежно говорила ему их выбросить, съедал.

Небольшие электронные игры были весьма вкусными, с целым букетом ароматов, и даже деревянная игрушка вполне могла оказаться аппетитной. Возможно, всё это составляло хорошее дополнение к его рациону, но Гарри никогда не видел пищевой пирамиды для драконов, так что до конца уверен не был.

Потом пришло время готовить ужин, и Гарри принимал в этом активное участие, подавая и принося ингредиенты, помешивая в утомительно долгие промежутки между этапами, измельчая продукты ножом… Смысл он видел только в последнем, ибо нож был острым, а его шкура — практически непробиваемой для стального лезвия (Гарри выяснил это еще в девять лет, пытаясь подровнять себе когти), так что опасность ему грозила куда меньшая, чем тёте Петунье. С другой стороны, он многое узнавал о кулинарии, что было приятно: даже не используя эти знания для себя, будучи способным съесть всё, что ни пробовал, он мог бы готовить еду для своих друзей-людей в будущем.

Таков, в общем и целом, и был обычный распорядок дня Гарри. Во время каникул в него входило такое же количество домашних дел, но меньше школьных, что, как правило, означало больше лётной практики; он был уверен, что другие драконы занимаются ей постоянно, и старался держаться в форме.

Примечания автора.

Важные детали, которые могут быть не вполне ясны из текста:

Гарри превратился в дракона во время учёбы в начальной школе (в Великобритании в начальную школу ходят с 4 до 11 лет— прим. переводчика), но никто этого не заметил благодаря неожиданному побочному эффекту заклинаний, призванных скрывать волшебных существ от маглов.

Он сравнительно невелик, и весом ближе к своему канонному воплощению в первой книге, чем к Дадли в той же первой книге.

Год действия — 1991-й.

Примечания переводчика.

Местный Гарри очень любит читать, а фэнтези любит в особенности. Книга, которую он читает в этой части — "Стража! Стража!" Терри Пратчетта, восьмая книга из его цикла "Плоский мир" и первая в подцикле ’Городская Стража’. В дальнейших частях будет упомянуто ещё множество циклов и отдельных книг, причём чаще всего упоминаются, по моим наблюдениям:

"Всадники Перна" Э. Маккефри

"Легендариум Средиземья" Дж. Р. Р. Толкиена

"Белгариад" и "Маллореон" Д. Эддингса

Уже упомянутый "Плоский мир"

Прочтение всего этого необязательно, но даст пару бонусов к пониманию текста и позволит избежать мелких и не очень спойлеров.

В один из дней незадолго до конца июля на половик у входной двери упала почта.

— Принеси почту, — буркнул дядя Вернон.

Гарри, впрочем, ещё до слов дяди направился в сторону двери, на ходу рассеянно жуя пустую картонку из-под молока, и проглотил её как раз перед тем, как взять письма.

Одно из них было для Дадли — вероятно, какая-то запоздавшая открытка ко дню рождения, — и два-три других, но в низу кучки обнаружилось одно более необычное, с адресом, написанным зелёными чернилами:

Гарри Поттеру

Чулан под лестницей

Тисовая улица, 4

Литтл Уингинг

Суррей

Наклонив голову, Гарри несколько долгих секунд смотрел на первое полученное им в жизни письмо.

Затем он направился обратно в столовую, по пути засунув письмо под дверь чулана, и раздал остальные письма их получателям.

Зелёное письмо было первым случаем, когда он получил что-либо адресованное лично ему, и Гарри решил его посмаковать.

* * *

Была уже середина утра, когда юному дракону наконец удалось уединиться в своём логове и начать изучать письмо.

Его материал оказался заметно толще обычной бумаги, к которой привык Гарри, и на ощупь был несколько иным. Пах он слегка сильнее бумаги, но, возможно, это было как-то связано с разными способами изготовления, так что Гарри проигнорировал это и, вскрыв письмо, начал читать:

ШКОЛА ВОЛШЕБСТВА И ВЕДЬМОВСТВА "ХОГВАРТС"

Директор: Альбус Дамблдор

(Кавалер Ордена Мерлина I степени, Великий Волш., Высший ч-ник, Верховный ландрат Международной конфедерации магов)

На этом месте Гарри нахмурился, размышляя, что означает большинство этих слов. Он знал о ведьмовстве и волшебстве, или, по крайней мере, о ведьмах и волшебниках, — обычно из тех же книг, в которых были драконы. Но это письмо было написано так… будто это не сказочная история, а реальность?

Мерлин, правда, точно был персонажем мифическим… и что такое "ч-ник"? Что такое "ландрат", он тоже не представлял.

В целом, пока письмо было крайне обескураживающим. Так что Гарри продолжил чтение.

Уважаемый мистер Поттер,

Мы рады сообщить Вам, что Вы зачислены в школу волшебства и ведьмовства "Хогвартс".

Значит, это определённо было письмо для него, но он не помнил, чтобы проходил какие-либо тесты для поступления в школу с таким названием. Был, правда, тест "Одиннадцать плюс", который он проходил ранее в этом году, но тётя Петунья твёрдо заявила, что не собирается платить за его учёбу в грамматической школе, особенно после того, как Дадли тот же тест завалил.

Гарри не был уверен, что понимает принцип работы грамматических школ. Но, может, эта странная школа "Хогвартс" всё же выбрала его из-за теста?

Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов.

Семестр начинается 1 сентября. Ждём вашу сову не позднее 31 июля.

А это было уже совсем странно. Список определённо был здесь, сложенный под листом с основным текстом, но что означали слова про сову?

Беглый просмотр списка подтвердил, что сова в нём есть, но по желанию и в качестве питомца. Может быть, они испытывали сильную нехватку сов? Но даже если так, требовать совиных пожертвований от студентов было как-то странно.

Пожав крыльями, Гарри пропустил подпись и начал читать список принадлежностей.

Школьная форма была простой; мантия и остроконечная шляпа выглядели, пожалуй, несколько экзотично, но он слышал и о более глупых предметах формы. А вот описание перчаток заставило его остановиться и на секунду растерянно уставиться на бумагу.

Перчатки из драконьей кожи?

Гарри задумался: не значит ли этот момент, что Хогвартс — школа для драконов? Вполне логично , если письмо ему прислали именно потому, что он — дракон, но не значит ли это, что он сделал кое-что неправильно?

В последнюю свою линьку он долго не мог решить, что сделать со сброшенной кожей, и после нескольких попыток и множества ошибок сделал прикрывающую очки шляпу от дождя. И если ему надо было сохранить куски, которые покрывали его лапы (чего он не сделал), значит, он заимел проблему ещё до приезда?

Нет, вряд ли. Линьки происходили, когда у него случался скачок роста, и сброшенные куски кожи ему были бы малы. Может, суть была в чём-то ином?

Ворча себе под нос о странности списка необходимых предметов, Гарри прочитал список книг, запоминая названия и делая мысленную пометку поискать их в библиотеке, и обнаружил, что остальные требуемые вещи ничуть не менее странные.

Оловянный котёл? Олово было довольно вкусным, хотя и редким, — он находил его только в некоторых из подаренных Дадли тётей Мардж игрушек, которые тётя Петунья выбрасывала после окончательной поломки. Но если это настоящая школа, тем более настоящая драконья школа, как они предотвращали поедание котлов студентами?

Может, всё было как с ручками и карандашами, — их не едят, пока ими ещё можно пользоваться?

Последняя часть письма гласила, что студенты могут привезти с собой питомца, — сову, кошку или жабу. Гарри уселся поудобнее, погрузившись в размышления.

Ловить сову, вероятно, было не лучшей идеей­­­­, раз уж и так чувствовалась их нехватка. Кошка? Но коты той пожилой леди всегда дико пугались, завидев его.

Гарри на секунду задумался, как давно он её не видел — кажется, целую вечность! — но потом отбросил эту мысль. Поразмыслив, не поискать ли жабу в садике тёти, он наконец решил, что и этот вариант не подойдёт.

Выходило, что большая часть письма вообще не имела смысла! Вероятно, это было просто одно из так называемых "мусорных писем", о которых любил ворчать дядя Вернон. Хотя Гарри всегда находил это название немного странным, — письма всё-таки отправлялись людьми, а не мусором.

* * *

На следующий день прибыло ещё одно письмо для Гарри, подписанное точно такими же зелёными чернилами.

Как и в первый день, он засунул его в чулан на обратном пути, и, как только выдалась свободная минутка, улёгся на спину в чулане, частично задрав хвост на стену, и начал читать.

К его немалому удивлению (и разочарованию), второе письмо объясняло не больше, чем первое. Точнее, оно объясняло ровно столько же, потому что было во всём идентичным.

Гарри пожал плечами, положил письмо рядом с первым и продолжил заниматься своими делами.

* * *

На третий день во время прибытия почты ближе к двери оказалась тётя Петунья. Она подобрала письма, издала сдавленный вскрик и бросилась показывать их дяде Вернону.

Двое взрослых обменивались испуганными взглядами, совершенно, по мнению Гарри, не соответствующими важности мусорных писем, а когда он вытянул шею, пытаясь рассмотреть новоприбывшую почту, попытались спрятать её под столом.

— Останови его! — закричала тётя Петунья. — Вернон, он не должен видеть!..

— Я просто хотел посмотреть, не пришло ли ещё одно из этих писем, — вежливо объяснил Гарри, пока дядя Вернон терпел полное поражение в попытке отодвинуть дракона в сторону. — Я прочитал уже два таких, они абсолютно одинаковы и к тому же полны глупостей.

— Ты... прочитал? — воскликнул дядя Вернон. — Да как ты умудрился наложить лапы на одно из этих... этих... безумных писем?

— Ну, это же я обычно хожу за почтой,— вполне основательно заметил Гарри. — Обидно, право же: впервые кто-то прислал адресованное мне письмо, а оно — полная бессмыслица. Что-то про школу, которая принимает пожертвования в виде сов и требует от студентов иметь оловянные котлы. Они даже адрес или номер телефона не указали!

Он протянул лапу:

— Может, я лучше отнесу их к себе в чулан? Так они хоть мешаться не будут.

* * *

Гарри пришлось продемонстрировать, что у него действительно имелось два вскрытых письма — и заодно указать на откровенно, по его мнению, нелепые моменты, — но в итоге его правота была признана, и тётя Петунья с некоторой неохотой отдала три адресованных ему новоприбывших письма.

Таким образом, всего писем оказалось пять, хотя два из них всё ещё были в конвертах, и Гарри слегка вздохнул, оглядывая свою новую коллекцию.

Владеть ими было приятно, и они определённо были его, но ему бы хотелось от них чуть большего смысла.

* * *

На четвёртый день на коврике у порога оказалось уже десять писем.

Все они опять же перекочевали в чулан, но Гарри также пришлось провести полчаса, помогая дяде Вернону держать доски, которыми тот заколачивал щель для писем. Такие меры показались десятилетнему дракону несколько чрезмерными, но он признавал, что ситуация становилась откровенно раздражающей.

Отправка всех этих писем наверняка стоила денег; зачем кому-либо впадать в такие бессмысленные расходы? И что, по мнению отправителя, он должен был с письмами делать?

Хвост Гарри подёргивался взад и вперёд, пока он предавался размышлениям о возможных мотивах отправителей письма. Может, они считали, что письма будут использовать для растопки?

Погрузившись в мысли, он чуть не сбил с ног взбегавшего по лестнице Дадли, и был снова отправлен в чулан. Гарри коротал время, вскрыв ещё три конверта и пробуя складывать из писем оригами.

* * *

Несмотря на смутное, смешанное чувство тревоги и предвкушения, которое испытывал Гарри на пятый день, никаких писем на пороге не оказалось.

Все в доме были как на иголках, но к тому времени, как Гарри начал готовить завтрак, — на час позже обычного, — решили, что неортодоксальный план дяди Вернона сработал.

Напевая себе под нос мотив, подслушанный как-то по телевизору через дверь чулана, Гарри разбил первое яйцо над сковородой.

Вместо желтка и белка из него вывалилось туго свернутое письмо, с лёгким шипением упав в масло. Нахмурившись, Гарри выудил его — не опасаясь раскалённого масла, ибо давно уже убедился, что драконы не испытывают особых неудобств от жара, — и отложил в сторону, прежде чем разбить ещё одно яйцо.

Из него тоже выпало письмо, и на этот раз Гарри рассмотрел его внимательней. Ну конечно, адрес на нём был написан изумрудно-зелёными чернилами.

— Тётя Петунья? — позвал он.

— Ну что ещё? — спросила тётя, заходя на кухню. — Я же говорила, Дадлику и Вернону нужно по два яйца, а...

Она осеклась, растерянно уставившись на пустую скорлупу, отсутствие яиц на сковороде и свёрнутые письма.

Гарри воспользовался моментом, разбив третье яйцо, и из него тоже выпало письмо.

— О, — произнесла тётя Петунья.

Под её взглядом Гарри разбивал яйцо за яйцом, разбив в итоге всю дюжину из коробки, и не получил ничего, кроме свёрнутых писем.

— Может, мне пожарить больше бекона и тостов? — спросил он.

— Да, да, конечно, — пробормотала тётя. — Вернон! Вернон, они ещё что-то придумали!

Гарри вполуха слушал разговор родственников, уделяя основное внимание готовке и без того запоздавшего завтрака. Экономя время, он ел прямо в процессе приготовления: сначала скорлупу, а потом письма, которые оказались неожиданно вкусными.

Сначала он хотел съесть только одно письмо, но оно оказалось настолько вкуснее обычной бумаги, что Гарри съел целых восемь, прежде чем опомниться и отложить оставшиеся для прибавки к своему всё ещё маленькому кладу.

Может, так в этой загадочной школе и предотвращали поедание студентами котлов? Если уж даже бумага у них настолько вкусная... Гарри, во всяком случае, поступил бы именно так.

* * *

На шестой день, за несколько дней до дня рождения Гарри, на письменном фронте всё утро ничего не происходило.

Яиц в доме по прежнему не было, — тётя Петунья наотрез отказалась их покупать, — так что завтрак состоял лишь из тостов с беконом и сосисками. Потом Дадли засел в своей комнате наверху, играя на импортной японской консоли, а Гарри провёл большую часть утра, прибираясь в гостиной.

Тётя Петунья сказала ему делать это без пылесоса, дабы не тревожить Дадли (что было весьма честно), и он уже практически закончил чистить ковры, когда из дымохода вылетело письмо.

За ним — ещё одно.

Гарри с опаской отступил назад, стараясь не сшибить корзинку с мылом, и из камина хлынул поток, состоящий из сотен писем; словно движимые огромной силой, часть из них взлетала в воздух, часть падала на пол, а остальные врезались в кресла и диваны.

Когда потоп наконец прекратился, Гарри закатил глаза и пробормотал себе под нос пару слов из тех, которыми его в школе порой обзывали другие дети. Потом он начал собирать письма и относить их в чулан, по двадцать за раз.

Он бы относился к этим письмам куда лучше, если бы они не осложняли ему жизнь.

* * *

Несколькими часами позже, лёжа на слое пергамента дюймовой толщины, Гарри сообразил, что стал думать о странных, пытавшихся буквально затопить дом письмах значительно теплее. Может, дело было во вкусе, или в том, как они улучшили его спальные условия, но Гарри чувствовал, что лежать на вершине вещей, которые принадлежали ему, было как-то... правильно.

Может, именно такие вещи собирают драконы? Гарри знал, что клады драконов в книгах обычно состояли из золота, а некоторые вообще обходились без кладов, но те драконы жили давным-давно, и золото больше не использовалось для расчётов. Деньги теперь были бумажными, по крайней мере крупные, — монеты по прежнему были в ходу, но далеко не такие ценные.

И если драконы в прежние дни собирали золото, даже не в виде монет — а Гарри точно помнил, что в кладах книжных драконов имелись и другие блестящие вещи — может, современные драконы собирали бумагу, даже если это не были банкноты?

* * *

На следующий день камин тоже был заколочен. Гарри, завидев это, слегка нахмурился и спросил дядю Вернона, возможно ли просунуть письма через щели между дверью и дверным проёмом. Это привело к ещё получасу стука молотка: дядя Вернон решил заколотить досками все стороны и передней, и задней двери.

К счастью, тётя Петунья днём ранее ходила в магазин, так что в доме было достаточно еды, и каким-то чудом день прошёл относительно нормально. Тётя и дядя Гарри несколько расслабились, потому что никаких писем не вылетело ни из кранов, ни из-под обоев, а Дадли даже предложил Гарри поиграть вместе с ним на Super Nintendo.

Ну, возможно правильным термином было бы скорее ‘потребовал’, потому что кузен хотел сыграть в игру для двух игроков, но Гарри довольствовался и этим. В конце концов, там приходилось взаимодействовать с другим игроком.

* * *

Проснувшись во вторник, Гарри, лениво подёргивая хвостом, предался размышлениям: подарят ли ему что-нибудь на завтрашний день рождения?

Зависело это от воли случая, порой он мог вообще ничего не получить. Раньше Гарри немало из-за этого расстраивался, но потом научился относиться к вопросу подарков философски. Если подумать, большая часть из множества подарков, которые дарили Дадли, Гарри не интересовала.

Лёжа на своём бумажном кладе, он подумал, что неплохим подарком были бы книги. Книги были одной из тех вещей, которые любил он и не любил Дадли... может быть, как раз потому, что он, в отличие от кузена, был собирающим бумагу драконом?

Пока он предавался этим и другим глубоким мыслям, сверху раздался оглушительный грохот, сопровождающийся визгом тёти Петуньи.

— Пет? — крикнул дядя Вернон, достаточно громко, чтобы услышали все в доме. — Что случилось?

Грохот повторился, заметно тише, и сверху послышался шелестящий звук, чей источник быстро спускался по лестнице. Гарри поднялся, выбрался из чулана и увидел у подножия лестницы поистине огромную кучу писем.

— Чердак! — воскликнула тётя Петунья, с трудом подбирая слова. — Я собиралась подняться на чердак и... под завязку забит письмами! Они вывалились!

Гарри сгрёб письма в охапку и понёс в чулан, размышляя, сколько ещё туда поместится, прежде чем ему придётся начать их есть.

* * *

Поздним вечером, когда стрелки часов уже подбирались к полуночи, Гарри спал на своём новом ложе.

Сон на куче своего имущества, даже такого странного имущества в такой необычной ситуации, заставлял его чувствовать себя невероятно правильно.

Возможно, потому, что это было одно из традиционных занятий драконов... с другой стороны, он никогда не чувствовал побуждения использовать огненное дыхание — это было крайне опасно, и пусть даже он умел это делать, оно ощущалось скорее инструментом. Его новая постель ощущалась совершенно иначе.

Как следствие, его сон был глубоким и ровным. Он лежал, свернув хвост под крылом, наполовину перевернувшись на бок, немного неуклюже согнув шею и прочие части тела, но маленький дракон уже давно привык к такой позе, и засыпать в ней не было для него трудным.

В гостиной негромко тикали часы, и наконец все три стрелки указали вертикально вверх — полночь.

А затем раздался оглушительный удар в дверь.

Гарри слегка шевельнулся, засунул голову под крыло и продолжил смотреть сон, в котором его учительница организовывала распродажу книг для сбора средств на новых сов.

Примечания автора:

Если вы не знаете, что магия реальна, письмо из Хогвартса выглядит полной бессмыслицей. И даже если думаете, что она может существовать, многие отдельные пункты всё равно весьма странные.

А если вы дракон, способный есть олово? Его вообще можно принять за приглашение на ужин.

Заметки об облике Гарри-дракона:

Чёрная чешуя, несколько менее чёрных отметин, включая тёмно-коричневую в виде молнии на лбу. Глаза практически не изменились, но зрачки слегка сужены вертикально.

Не нуждается в очках, но всё равно их носит, потому что привык. Их дужки опираются на уши, которые заметно отличаются от человеческих и которые он обычно держит ровно; удивите его как следует, и уши вздёрнутся, сбросив очки.

На задних лапах и со слегка согнутой шеей будет ростом чуть меньше пяти футов, но обычно передвигается на четырёх конечностях, держа хвост неподвижно, чтобы ничего и никого не сбить.

Размах полностью раскрытых крыльев — около семи футов. Любой магловский аэродинамик сказал бы, что с такими крыльями он не может летать, хотя мог бы планировать; сам же Гарри спокойно летает, хотя и не может переносить большой вес.

Крылья могут удерживать предметы, но только достаточно крупные, и это довольно неудобно. Передние лапы весьма цепкие и гибкие, и для одиннадцатилетнего он вполне неплохо умеет писать.

Хвост не имеет шипов или наконечника, и к концу постепенно сужается до остроты.

Строение крыльев в общем и целом аналогично красному дракону из Дракономикона для Dungeons & Dragons редакции 3.5.

Громкие удары в дверь постепенно проникли в мысли спящего Гарри. А потом последовал грохот, который утром мгновенно бы его разбудил.

Однако сейчас он поспал только пару часов, так что просыпался медленно, ворочаясь на шуршащем слое бумаги.

— ...как вы смеете! Врываться в наш дом посреди ночи!

— Тихо ты, Дурсль, не до тебя...

— Что подумают соседи?

Всё ещё окончательно не проснувшись, Гарри тихо зевнул.

— ...Гарри Поттер?

— Нет, я — Дадли Дурсль....

Гарри нашарил дверь в чулан и открыл её. Кучи писем, выведенные из равновесия его движением, опрокинулись и вместе с ним съехали в коридор.

— Который час? — спросил он, зевая, а потом бросил взгляд на настенные часы. — Пять минут первого? Что ж так рано...

Он повернулся к источнику шума, и увидел невероятно высокого человека, стоявшего у порога чуть согнувшись.

— Что-то случилось? — спросил Гарри, подцепив очки хвостом и водрузив те себе на морду.

— ...Мерлинова борода, — прошептал великан, чья челюсть медленно отвисала.

Гарри непонимающе наклонил голову, и мужчина указал на него:

— Ты... это... ты что, дракон?

— Э-э, да? — ответил Гарри. — Вы — первый, кто обратил на это внимание.

— Дракон? — повторил дядя Вернон. — Какой ещё дракон? Очередная из ваших ненормальных глупостей?

— Ненормальных?! — взревел великан. — Он не ненормальный, он — милый маленький говорящий дракон... да вы только гляньте! Никогда раньше не встречал говорящих драконов, но он, это...

Великан сделал паузу, подыскивая слова, и Гарри подошёл ближе, смахнув с пути одно из писем.

— ...не похож ни на одного дракона, что я когда либо видел, — наконец закончил он. — Но и крылья, и чешуя...

После этих слов, он, кажется, разрешил некий внутренний конфликт, и заключил удивлённого Гарри в медвежьи объятия.

Что, после первоначального шока, оказалось довольно приятным ощущением.

* * *

Через двадцать минут Дурсли более или менее закончили кричать на великана, — которого, как узнал Гарри, звали Хагрид, и который помахал своим большим розовым зонтиком, чтобы как-то водрузить входную дверь на место. Ни тётя Петунья, ни дядя Вернон не выглядели слишком радостными, но, как решил Гарри, они просто не могли всю ночь стоять и кричать на Хагрида.

Когда он указал им на этот совершенно разумный момент, они разразились ещё одной порцией криков, но в конце концов с кислыми минами вернулись наверх и заперли за собой дверь спальни.

— До сих пор не верится, что встретил говорящего дракона, — сказал Хагрид, с живым интересом рассматривавший место, где крыло Гарри соединялось с его туловищем. — Ещё и в доме маглов...

— Маглов? — с интересом спросил Гарри. — Это девичья фамилия тёти Петуньи?

— А? Не-не, она — Эванс. Ну, как Лили.

Он сделал паузу, а потом нахмурился.

— Чегой-то я отвлёкся, а я ведь сюда по делу пришёл. Ты знаешь, какая спальня называется "чулан под лестницей"?

— А, это моя спальня, — ответил Гарри. — Она не очень большая, но ощущается уютно и логовно. А вам зачем?

— Да я Гарри Поттера ищу, — объяснил Хагрид. — Сегодня как раз его день рождения, и профессор Дамблдор мне, это, поручил его письмо в Хогвартс доставить.

— А, так это вы посылали все эти письма? — спросил Гарри, поднимая одно из тех, что вывалились из чулана. — Они интересные, но мне показались какими-то бессмысленными.

Хагрид замолк. Его взгляд метнулся от Гарри к двери, из которой тот появился, а потом ко лбу Гарри.

Гарри не был уверен, почему. Его чешуя была в основном чёрной, но в области лба на ней имелась маленькая отметина, напоминавшая молнию. Это было стандартно для драконов или нет?

Возможно, что нет.

— Быть... не может, — медленно сказал Хагрид. — Это ты — Гарри Поттер?

— Ну да, — ответил Гарри. — А что?

Он изогнул шею, осматривая себя на предмет возможных изменений во время сна. Хагрид протянул чуть дрогнувшую руку и положил её Гарри на шею.

— Гарри, ты, наверно, меня не помнишь, — начал он, — но это я помог профессору Дамблдору тебя сюда доставить, ещё лет десять назад. Ну, чтоб ты в безопасности был. Но тогда ты драконом не был.

— Я знаю, — просто ответил Гарри. — Я очень удивился, когда им стал, но это было давно, и никто не обратил внимания. Так что я в итоге решил, что это нормально.

— Никто внимания не обратил? — повторил изрядно озадаченный Хагрид. — Но... а, знаю. Есть всякая разная магия, которая не даёт маглам видеть то, что они не должны видеть, и мой старый профессор УЗМС говорил, что драконы как раз из таких.

Гарри обдумал это, а потом открыл письмо, которое взял раньше.

— Так это не приглашение в драконью школу? — спросил он. — А зачем им тогда нужны котлы?

Хагрид снова растерялся:

— Котлы? Ну, это... чтобы зелья варить. А зачем ещё?

— А я думал, что для еды, — сказал Гарри. — Как вариант, чтобы не допустить недостатка сов.

Хагрид моргнул, а потом покачал головой:

— Нет, Хогвартс — не школа для драконов. Это школа для волшебников, Гарри... таких, как ты.

— Я — волшебник? — повторил Гарри. — А я думал, что я дракон.

— И дракон, конечно, тоже, — согласился Хагрид. — Но ты волшебник, иначе тебя бы просто туда не приняли.

Он похлопал Гарри по спине:

— И родители твои тоже были волшебником и ведьмой, и тож там там учились. Хотя в драконов не превращались...

— Правда? — с живым интересом спросил Гарри. — Мои дядя с тётей говорили, что они погибли в автокатастрофе...

— АВТОКАТАСТРОФЕ?! — взревел Хагрид.

— ...но если волшебство нужно держать в тайне, то понятно, почему они так сказали, — задумчиво закончил Гарри, сосредоточенно выковыривая несколько писем из-под крыла.

Эти слова остудили пыл Хагрида, и он пробормотал, что в этом был определённый смысл.

— А можете рассказать мне о них? — спросил Гарри, а затем зевнул. — Я... извините, всё-таки поздно уже...

— Конечно, я расскажу тебе про Джеймса и Лили, — пообещал Хагрид. — Могу даж за тортом это сделать: я тебе на день рождения торт принёс. И, это, не надо меня на "вы" называть, лады? Мы ж теперь друзья?

Гарри рассеянно кивнул и снова зевнул.

Поразмыслив, он решил, что дядя с тётей не будут возражать, если он одну ночь поспит на диване. Так что, с помощью несколько удивлённого Хагрида, он разложил часть писем на диване, лёг на них и снова уснул.

* * *

Во второй раз Гарри проснулся также от стука, но куда более деликатного, — стука когтя по оконному стеклу.

Зевнув, он перевернулся на бок и бесцеремонно свалился с дивана.

— А? Чего такое? — резко проснулся Хагрид, спавший прямо на полу, занимая большую часть длины комнаты. — Ты в порядке, Гарри?

Гарри кивнул, огляделся в поисках очков и, увидев те на столике, перевернулся и взял их.

Бросив взгляд на окно, от которого доносился шум, он увидел там сову, размеренно постукивавшую по стеклу, привлекая внимание.

— Пусти её, — сказал Хагрид. — Она, наверно, газету принесла.

Гарри послушался, гадая, что Хагрид имел в виду, и, к его удивлению, сова влетела внутрь и уронила перед великаном небольшую газету.

Хагрид порылся в карманах своей куртки, попутно достав оттуда кучу странных вещей вроде торта и кучки живых мышей. Одна из последних попыталась улизнуть, но Гарри кинулся на неё, прежде чем та забежала бы под диван, и вернул Хагриду.

Наконец на свет появился небольшой кошелёк, и Хагрид отсчитал несколько странного вида монет в мешочек на лапе совы. Та, похоже, удовлетворённая этим, вылетела из окна, а Хагрид стал рассовывать большую часть вещей обратно по карманам.

— Эти фотографии движутся, — сказал Гарри. — Это волшебство?

— Ясное дело, волшебство, — хмыкнул Хагрид. — Это "Ежедневный пророк", он всегда такой.

Он принялся читать газету; Гарри, используя стул как опору, заглядывал ему через плечо. Половина статей рассказывала о не вполне понятных вещах вроде недавних выборов министра магии или случае с расплавлением некачественно сделанного котла. И потом, его мысли были заняты кое-чем ещё.

— Эта сова занималась доставкой? — спросил он. — Очень умно.

— М-м? — отозвался Хагрид, прежде чем вспомнить, с кем говорил. — А, да. Совиная почта, лучший способ отправлять письма, как по мне. Хорошая почтовая сова всегда найдёт, кому ты письмо отправил.

— Так вот почему они "ждали мою сову", — сказал Гарри, довольный тем, что разрешил загадку. — Получается, мне сегодня надо будет так отправить ответ?

— Не переживай, Гарри, я сам профессору Дамблдору скажу, — успокоил его Хагрид.

Бросив взгляд на часы, он отложил газету и потянулся за тортом, который достал раньше.

— Не знаешь, где найти тарелки? Можем устроить сладкий завтрак, это ж твой день рожденья.

Гарри сходил и принёс две тарелки, две вилки и ложку, на случай, если Хагрид предпочитал пользоваться последней. А потом сходил ещё и за ножом, сообразив, что торт нужно будет разрезать.

* * *

За то время, что они ели торт, Дурсли так и не появились. Гарри задался вопросом, не ждут ли они, пока Хагрид уйдёт. Они наверняка уже проснулись, особенно после того, как великан спел "С днём рожденья тебя" настолько громко, что в окнах задребезжали стёкла, а ведь обычный день рожденья Гарри не слишком отличался от любого другого дня в их доме.

— Ну, чего думаешь? — спросил Хагрид, начавший заметно нервничать. — Не был уверен, какой торт тебе понравится...

— О, он был очень вкусный, — заверил его Гарри, облизывая морду от последних остатков глазури. — Мне раньше никогда не доводилось есть свечки.

— Ну дык, большинство людей свечи не едят, но с драконами — кто знает? — улыбнулся Хагрид, почесав Гарри за ухом и хмыкнув, увидев, как маленький дракон довольно зажмурился. — Но сейчас нам в Лондон надо. Купить тебе всё для школы.

— Я бывал в Лондоне только несколько раз, — сказал Гарри. — Летал туда, потому что там очень хорошая библиотека. Но это занимает весь день, а у меня обычно есть дела по дому.

— Ну, не думаю, что нам стоит лететь, — начал рассуждать Хагрид, складывая к себе в карманы оставленные вещи вроде газеты. — У меня есть летающий мотоцикл, но профессор Дамблдор говорит, что на нём не стоит летать днём... и ещё он мне дал магловских денег на поезд.

— А волшебники могут летать? — спросил Гарри. — Драконы, понятно, умеют...

— Ага, есть разные способы, — кивнул Хагрид. — Мой мотоцикл, мётлы, ковры-самолёты... а ещё всякие животные, вроде фестралов и гиппогрифов, — чудесные зверушки, чудесные. Но они слишком большие, чтоб на них в городе летать.

— Кажется, понимаю, — кивнул Гарри. — То есть я могу летать при свете дня, потому что люди без магии не видят, что я дракон, а вот что-то вроде гиппогрифа они увидят?

Хагрид показал ему большой палец:

— Молоток, Гарри. Ладно... где тут вокзал?

— Я знаю, где ближайший, — сказал Гарри. — Как думаешь, стоит сказать дяде и тёте, что мы уходим?

— Да, наверное, — согласился Хагрид. — Да, ещё вот что... буду рад, если ты никому не расскажешь про дверь. Мне на самом деле не стоит колдовать, но мне разрешили малость, пока я буду тебе письмо доставлять... не уверен, что дверь считается...

* * *

То, насколько неловко Хагрид обращался с деньгами, показалось Гарри довольно смешным. Смеяться он не стал, ведь великан был столь искренним, но задумался, какими деньгами пользовались волшебники. Пока из волшебных денег он видел только маленькие бронзовые монеты, и те по виду не сильно отличались от обычных пенни.

Они без особых проблем добрались от Литтл-Уингинга до станции "Ватерлоо", а оттуда, перейдя реку, вышли на Чаринг-Кросс-роуд.

— А куда мы идём, Хагрид? — спросил Гарри, спеша за великаном и помогая себе полувзмахами крыльев. Как он успел узнать, Хагрид при желании мог двигаться крайне быстро.

Кончик одного из его крыльев чуть не сбил с кого-то шляпу, и он поёжился, прежде чем сложить их:

— Я не знал, что где-то в Лондоне есть такие магазины, но не проверял как следует. Они есть в "Жёлтых страницах"?

— В чём? — откликнулся Хагрид. — Не, нам нужен "Дырявый котёл". Особое местечко: маглы проходят мимо и ничего не видят. Примерно как с тобой.

Гарри кивнул, видя параллель:

— То есть все там будут или волшебниками, или ведьмами? Или ещё кем-то волшебным?

— Ага, — кивнул Хагрид.

— Это будет странно, — заметил Гарри. — Или... непривычно? Я только недавно узнал, что большинство людей не видит, что я дракон, а теперь окажусь среди множества людей, которые видят.

— Да не переживай ты, Гарри. Тамошний бармен, Том, меня знает, и... о, вот мы и пришли!

Хагрид свернул с улицы в выглядевший довольно старым паб. Гарри последовал за ним.

Его глазам понадобилась лишь доля секунды, чтобы привыкнуть к полумраку, и почти сразу же послышался удивлённый вскрик. Затем кто-то завизжал, а кто-то опрокинул стол, расплескав, вероятно, алкогольные напитки по полу.

Всего через несколько секунд все странные посетители паба жались по углам, стараясь оказаться подальше от Гарри и Хагрида. Тем временем мужчина за барной стойкой ткнул в направлении Хагрида пивной кружкой.

— Рубеус! — воскликнул он. — Ну сколько раз ещё мне тебе говорить не приводить сюда своих зверей!

— Но... — начал было Хагрид.

Однако мужчина — вероятно, тот самый Том, — продолжал распаляться:

— Никаких но! В прошлый раз ты притащил мантикору! А в позапрошлый — грифона!

— Ну, это, она ведь никому не навре...

— Грифон перепугал половину посетителей! — бушевал Том. — У меня ушли недели, чтобы избавиться от всех перьев! И мантикора запаниковала, и мы до сих пор находим по углам её шипы!

Гарри наклонил голову, ожидая, что это был конец тирады, но Том и не думал умолкать:

— Слушай, Рубеус, я знаю, что ты человек не злой, — мы с тобой достаточно долго знакомы. Но все знают, что сердце у тебя больше головы, и ты всегда веришь в лучшее даже в самых опасных созданиях. Нет, может, у тебя и получается их укрощать, но какого чёрта ты привёл сюда дракона?!

— По приказу Дамблдора, — сказал Хагрид, едва Том замолк более чем на секунду.

— А, Дамблдора, — бармен, кажется, немного успокоился. — Ну ладно, ему, наверное, виднее... но учти, если этот твой дракон устроит беспорядок, платить будешь ты!

* * *

— Извини за это, Гарри, — сказал Хагрид, когда они вышли на задний двор "Дырявого котла". — Надо было мне об этом подумать... надеюсь, ты не расстроился.

— А грифона и мантикору ты тоже водил за покупками? — спросил Гарри, желая прояснить этот момент.

— Да нет, Гарри, тогда мы не по делам Хогвартса ходили. Большая часть учеников в Хогвартсе были людьми, или в основном людьми... поэтому тем в пабе, наверное, в голову и не пришло.

Он призадумался, затем начал рыться в карманах куртки, и вскоре извлёк на свет жёлтый чехол для чайника:

— Вот, связал его прошлым вечером. Мож, с ним ты будешь людей поменьше пугать? Озадачим их так.

Гарри взял чехол и надел его на голову наподобие шапочки. Подобного ему раньше носить не доводилось, и в бытность человеком шерстяной шапки у него не было, но ощущение оказалось вполне сносным.

— А куда дальше? — спросил он. — Нам надо перебраться через стену? Или нужно какое-то волшебство?

— Волшебство, ясное дело, — улыбнулся Хагрид, доставая свой зонт и начиная постукивать по кирпичам. — Три вверх, два вбок...

Когда он закончил, кирпичи в стене начали двигаться, разъезжаясь в сторону, и вскоре образовали арку, через которую Гарри увидел полную всяких странных магазинов улицу.

Один магазин не продавал ничего, кроме сов, вывеска другого сообщала, что это был магазин приколов, а в дальнем конце улицы располагалось большое, выглядевшее весьма важным мраморное здание. Людей на улице было ещё немного, — семья, ходящая за покупками, женщина, быстрым шагом направлявшаяся в сторону "Дырявого котла", и мужчина в очень странной мантии, вышитой изображениями шахматных фигур.

— Косой переулок, — объявил Хагрид. — Сначала нам в Гринготтс надо — это банк, вон там. Им гоблины заправляют.

Он двинулся в путь. и Гарри поспешил за ним, снова используя свои крылья для ускорения.

В этот раз никто не стал кричать или визжать, хотя женщина, шедшая вниз по улице, заметила их и остановилась как вкопанная.

— Доброе утро, — сказал Гарри, на ходу помахав ей.

Единственным ответом ему стал безмолвный взгляд вытаращенных глаз.

Возможно, женщина просто не до конца проснулась? В конце концов, было ещё довольно рано.

* * *

Войдя в банк "Гринготтс", Хагрид выглядел куда увереннее, чем когда рассчитывался бумажными деньгами за билеты в кассе. Он направился прямо к одной из стоек, где объявил, что они пришли взять деньги из сейфа мистера Поттера, а также "сами-знаете-что" из другого сейфа.

Заинтересованный, Гарри дотянулся до стойки и встал на задние лапы. Гоблин с другой стороны явно сильно удивился, завидев его, и смерил колючим взглядом, но вежливое "здравствуйте" от Гарри вкупе с приветственным жестом свободной лапой разрядило ситуацию.

Когда Хагрид наконец сумел выудить ключ из своих карманов — те оказались наполненными ещё более странными вещами, чем он доставал на Тисовой улице, — гоблин-кассир подозвал другого, по имени Сколорот, и поручил проводить Гарри и Хагрида до сейфов.

И вскоре Гарри познакомился с гринготтскими вагонетками.

— Вот здорово! — воскликнул он, одной лапой придерживая чехол, а другой — очки, чтобы те не сдуло. — А ты что думаешь, Хагрид?

— Думаю, что меня сейчас вырвет, — простонал Хагрид. — Эта штука не может ехать помедленнее?

— Не на этом маршруте, — ответил Сколорот.

Через какое-то время Гарри стал задаваться вопросом, замедлится ли вагонетка, если он раскроет крылья.

— Хагрид, я читал, что если тебя мутит при движении, нужно выглянуть за борт.

— Не уверен, что это поможет, — пробормотал Хагрид.

Он хотел добавить что-то ещё, но тут Гарри заметил сбоку вспышку пламени.

— Это был дракон! — воскликнул он; они проезжали мимо большого подземного озера. — И такой большой... они тоже здесь хранят свои деньги?

— Могу вас заверить, что Гринготтс — единственный банк, используемый драконами, — ответил Сколорот со странно хитрой улыбкой.

Гарри всё ещё обдумывал это, когда вагонетка наконец остановилась у небольшой металлической дверцы.

Хагрид выбрался наружу и сделал несколько глубоких, прерывистых вздохов. Тем временем Сколорот вставил маленький золотой ключ в отверстие на дверце и повернул.

Дверца распахнулась, и наружу вырвалось облако зелёного дыма. Гарри закашлялся, а потом увидел содержимое сейфа.

Он был... полон денег.

Не просто денег; он был полон золота и серебра, а также тех маленьких бронзовых монет, которые Гарри уже видел. Они громоздились кучами высотой более чем в фут.

— Всё твоё, — сказал Хагрид.

Гарри продолжал смотреть. Его уши взметнулись вверх, сбросив очки.

А потом маленький дракон ринулся вперёд и нырнул в кучи монет с грохотом, от которого во все стороны полетело золото и серебро.

* * *

Через двадцать минут Сколороту и семи другим гоблинам наконец удалось достать Гарри из его сейфа.

* * *

— Не ушибся, Гарри? — спросил Хагрид, возвращая ему очки. — Забавно получилось.

— Извини, — пробормотал Гарри, сложив крылья и смотря себе под ноги. — Я... у меня просто никогда раньше не было столько того, что бы я мог назвать своим, а уж тем более настоящего клада...

— Да не переживай, всякое бывает, — успокоил его Хагрид. — Хочешь, я сам возьму для тебя денег?

Гарри обдумал этот вопрос, отслеживая, всколыхнул ли он в нём снова собственническое ощущение.

— Давай лучше вместе, — наконец сказал он. — Чтобы удостовериться, что я больше такого не сделаю. И потом, я хочу взять немного больше... здесь меняют золото на фунты?

— Да, мы предоставляем такую услугу, — ответил Сколорот; остальные гоблины наблюдали с некоторым интересом.

Гарри кивнул:

— Здорово, я бы хотел купить кое-каких книг, чтобы почитать в школе. Разве что там есть библиотека?

— Есть, и здоровенная, — ответил Хагрид. — Но вроде магловских книг там нет... хотя я давно не заглядывал...

— Ладно, всё равно куплю, — решил Гарри. — Читать дома будет приятнее, чем постоянно летать в библиотеку.

* * *

Сумму, нужную для покупки интересовавших его книг, Гарри пришлось прикидывать, и когда они вернулись на поверхность после ещё одной поездки вглубь, чтобы Хагрид взял некую вещь, он остановился на сумме в сто фунтов.

Он решил, что этого ему хватит. Конечно, подарки для Дадли в этом году в сумме стоили больше, но это его не особо волновало.

— Лады, с этим закончили, — сказал Хагрид, когда они вышли из банка. — Книги и палочку лучше напоследок оставить... а вот мантии могут немало времени занять. Идём к мадам Малкин.

— А она знает, как шить мантии для драконов? — спросил Гарри, а затем с удивлением оглянулся на звук разбившегося стекла. Кто-то, выходивший из магазина зелий, после его вопроса выронил большую круглую мензурку. На мгновение задержав взгляд, Гарри пожал крыльями и повернулся обратно к Хагриду.

— По правде говоря, не знаю, — признался Хагрид. — Но я уверен, что она чего-нить сообразит.

— А что произойдёт, если я здесь взлечу? — спросил Гарри, которому пришёл в голову новый вопрос. — Это часть Лондона? А если да, то смогу ли я вернуться, спустившись обратно? Или попасть можно только через "Дырявый котёл"?

Хагрид поднял взгляд к небу, а потом снова взглянул на Гарри, чьи крылья чуть трепетали при мысли о полёте.

— Звиняй, Гарри, но и этого я тоже не знаю, — смущённо сказал он. — Но лучше проверить это потом. Не хотелось бы, чтоб ты потерялся.

Гарри кивнул, видя разумность этого довода.

* * *

Хагрид открыл дверь и посторонился, пропуская Гарри. Низкорослая ведьма в магазине улыбнулась, а потом разглядела его, и улыбка стала чуть натянутой.

— Это Гарри, — представил дракона Хагрид. — Ему в Хогвартс надо. Слушай, Гарри, ничего, если я забегу в "Дырявый котёл" и пропущу стаканчик? Нервы чуток успокоить...

— Ничего, — кивнул Гарри, вспомнив, как дядя Вернон время от времени пил немного бренди, чтобы успокоиться. Гарри всегда было интересно, каково бренди на вкус — запах его был довольно любопытен, — но он знал, что должен подождать, пока станет старше.

Услышав его речь, ведьма немного успокоилась. Когда Хагрид вышел за дверь, она наклонилась к Гарри:

— Приятно познакомиться, дорогой. Я — мадам Малкин.

— Гарри Поттер, — ответил Гарри.

Мадам Малкин растерянно моргнула.

— Боже ты мой, — сказала она после паузы. — Боюсь, дорогуша, мантии стандартного покроя тебе не подойдут, но я позову ассистентов, и мы посмотрим, что можно сделать. В примерочную, пожалуйста.

Гарри последовал за ней в заднюю часть магазина. Там обнаружился мальчик, стоявший на табуретке спиной к двери. Вокруг него хлопотала вторая ведьма, что-то делавшая с надетой на нём мантией.

— Всё хорошо идёт? — спросила мальчика мадам Малкин. Тот нервно пожал плечами. — У нас появилась работа на заказ, но уверена, что Эрминтруда сможет продолжить работать с тобой. Так, повернись-ка вот сюда...

— Это ты, Драко? — спросил мальчик, в чьём голосе звучала нервозность.

— Ну, в некотором роде, — ответил Гарри. — Но меня зовут Гарри Поттер.

Мальчик мгновенно развернулся, забыв про иглы, которыми орудовала Эрминтруда, и, увидев, Гарри, чуть не свалился с табурета. Табурет на самом деле грохнулся наземь, но мадам Малкин достала откуда-то палочку и взмахнула ей, так что мальчик остался парить в воздухе.

— Осторожней, дорогуша, — сказала она; Эрминтруда подняла табурет, а в примерочную вошли ещё две ведьмы. — Так можно и ушибиться.

Гарри тем временем рассматривал другой табурет, прикидывая, как ему лучше на него встать. А потом ему пришла в голову другая идея.

Отодвинув табурет, он встал на задние лапы, вытянувшись так, чтобы быть на грани падения, а затем опустил хвост наземь, наполовину свернув его в кольцо. Получился своего рода треножник.

— Так вам удобно будет? — спросил он.

— О, хорошая идея, — кивнула мадам Малкин. — Пока мы тут работаем, можете поговорить друг с другом.

Последовало неловкое молчание, которое Гарри наконец решил нарушить:

— Кто такой Драко?

— Драко Малфой, — уточнил мальчик. — Он — ещё один из чистокровных, кто поступает в этом году. Я рядом с ним нервничаю, но... а, да, я — Невилл Лонгботтом.

— Гарри Поттер, — ответил Гарри, а потом сообразил, что уже это сказал. — Приятно познакомиться. А что означает "чистокровный"?

— Это волшебник, у которого и родители, и бабушки с дедушками были волшебниками и ведьмами, — объяснил Невилл; в его голосе послышалась некоторая растерянность. — Как ты можешь этого не знать? Ты же Гарри Поттер!

— Ну, до сегодняшнего утра я даже не знал, что я — волшебник, — пояснил Гарри. — Несколько дней назад мне начали приходить письма из Хогвартса, но Хагрид объяснил мне только сегодня.

— Но ты же знаменит! — запротестовал Невилл. — Ты — Мальчик-Который-Выжил... хотя я не знал, что ты ещё и дракон.

Гарри чуть сдвинулся, позволяя ведьмам обмерить места подсоединения крыльев к туловищу:

— А что значит "мальчик-который-выжил"?

— Ну, э-э, — Невилл запнулся, подыскивая слова. — В общем, был такой очень злой волшебник, по имени... а, неважно. И...

* * *

Вся история, перемежаемая несколькими вопросами Гарри, заняла около пятнадцати минут. За это время Гарри узнал, что упомянутый злой волшебник терроризировал страну, что он и его последователи считали, будто чистокровность делала их лучше других волшебников, что никому не удавалось его остановить, и что около десяти лет назад его террору резко пришёл конец, когда он попытался убить Гарри и исчез.

Гарри также узнал, откуда у него на лбу взялась отметина в форме молнии (и признал, что такое объяснение было чуть разумнее, чем рана в автокатастрофе), и что они с Невиллом родились с разницей всего в день.

— Бабушка сказала, что ходить за покупками в мой день рождения не стоит, да и письмо из Хогвартса я получил только несколько дней назад, — рассказывал Невилл. — Вот, ну, поэтому мы и закупаемся только сейчас, вчера мы праздновали.

Хвост Гарри рассеянно дёрнулся, и он ощутил лёгкий тычок.

— Упс, прошу прощения, — сказала одна из ведьм. — Не больно?

— Да вроде нет, — ответил Гарри. — Я раньше никогда не кололся иголкой или чем-то таким.

Мадам Малкин изучила иголку, кончик которой оказался согнут под углом почти в девяносто градусов, а затем махнула палочкой и выпрямила её.

— Почти готово, дорогуша...

— Мои дядя с тётей не любят устраивать для меня праздники, — сказал Гарри Невиллу. — Я не особо возражаю, но мой кузен получает кучу подарков, а потом просто закатывает истерики и ломает их.

Невилл повёл плечами:

— Ого... странно даже как-то думать о том, что у Гарри Поттера была, ну... — он покраснел. — Я хотел сказать "нормальная жизнь", но ты ведь дракон...

— Готово, дорогуша, — объявила мадам Малкин. — Извини, что так долго.

Гарри опустился на четыре лапы и понял, что впечатлён. Ткань мантии позволяла ему передвигаться на четырёх конечностях без всяких проблем, и оставляла пространство для хвоста. Для пробы раскрыв крыло, он обнаружил, что и для него имелась прорезь.

— Мы шьём мантии для квиддича, и использовали здесь схожий покрой, — объяснила мадам Малкин, пока Гарри осторожно ходил по кругу, стараясь не задеть хвостом табурет Невилла. — Тебя всё устраивает?

— Вроде бы да, — ответил Гарри, на этот раз на пробу раскрыв оба крыла и шевеля ими. — А ты что думаешь, Невилл?

После паузы, явно удивившись, что у него спросили мнения, Невилл пробормотал:

— Ну... мне кажется, что хорошо.

— Ну и отлично, — решил Гарри. — Сколько с меня?

— Подожди минутку, дорогуша, нам нужно сделать ещё две таких, — напомнила мадам Малкин, доставая палочку и начиная выписывать сложный узор. — И ещё нужна шляпа, и зимний плащ...

— Не обязательно, — попытался возразить Гарри. — Я не знаю даже, буду ли им пользоваться. Мне никогда не бывает холодно.

— Возможно, дорогуша, возможно, но, как ты мог заметить по вывеске, я делаю мантии на все случаи жизни. И... вот так!

* * *

Когда Гарри покинул магазин, Хагрид уже ждал на улице. Новая мантия Гарри его искренне впечатлила, особенно когда Гарри продемонстрировал, что может в ней даже летать, взмыв на уровень второго этажа и на пару секунд там зависнув.

Их следующей остановкой стал магазин, продающий крайне разнообразный ассортимент товаров. Гарри пришлось удерживать себя от того, чтобы попробовать половину ингредиентов для зелий, пока они покупали котёл, флаконы, весы и складной латунный телескоп. Хагрид также спросил, какие защитные перчатки у них были в наличии, что побудило Гарри подтянуться на уровень стойки и спросить, где они брали драконью шкуру. Последовавший разговор оставил Гарри с чувством лёгкого беспокойства, но и облегчения: он узнал, что практически все драконы не умели разговаривать.

И всё же он был благодарен, что они сумели купить перчатки из кожи мантикоры. Хагрид выразил уверенность, что чешуя Гарри была не менее устойчива к зельям, чем обычная драконья шкура, но проверять правильность этого суждения было лучше подготовленным.

* * *

— Ну, осталось три вещи, — сказал Хагрид, когда они вышли на улицу. — Книги, палочка, да мой подарок тебе. Думаю купить тебе сову — они жуть какие полезные.

— Но ты уже сделал мне огромный подарок, показав всё это... — начал протестовать Гарри.

Но Хагрид отмахнулся:

— Да ладно тебе, считай это подарком за прошлые годы. Сова может твои письма и посылки носить, и уверен, у Дурслей такой нет. Как ты будешь с друзьями связь поддерживать?

Улица постепенно заполнялась людьми, и Гарри притягивал к себе всё больше и больше растерянных взглядов, но Хагрид просто направился вперёд, ведя Гарри к "Совиной империи".

Этот магазин оказался тёмным. Вероятно, он обычно был также и тихим, но едва Гарри переступил порог, всё неожиданно заполнило уханье, испуганные вскрики и хлопанье крыльями, — все совы в магазине начали метаться, пытаясь куда-нибудь спрятаться.

— Прошу прощения? — громко спросил явно обеспокоившийся продавец за стойкой. — Это... боже мой!

— Извините, извините, — поспешно заговорил Хагрид, раскидывая руки и делая успокаивающие жесты ладонями. — Они не виноваты, и Гарри не виноват, просто...

Пока они разговаривали, стараясь перекричать шум, Гарри со вздохом огляделся по сторонам.

Возможно, ему придётся обходиться без совы, раз уж совы и коты так на него реагировали. Хотя, если подумать, большинство животных так на него не реагировало, — пугались только коты той пожилой дамы, что жила неподалёку от дома номер четыре по Тисовой улице.

Размышляя, он неожиданно услышал негромкое "прек" неподалёку.

Гарри повернулся и увидел, что звук издала одна из сов. В отличие от остальных, эта прекрасная полярная сова не испугалась вида и запаха дракона, и смотрела на Гарри из-под крыла полным досады взглядом.

— Извини, — сказал Гарри, и сова щёлкнула клювом. — Я не знал, что они все так расшумятся.

Белая сова наклонила голову и саркастически моргнула, после чего спрятала голову под крыло и продолжила спать.

* * *

Через десять минут они вышли из магазина, купив полярную сову, оказавшуюся самкой. Гарри ещё не придумал для неё имени — будь она самцом, он бы сходу дал ей имя "Рут", — но был уверен, что в итоге что-нибудь подыщет.

— Дальше книги? — спросил он.

— Не, там мы точно надолго застрянем, — хмыкнул Хагрид. — Лучше сначала за палочкой. Если эт' затянется, сможем сначала пообедать, потом за книжками, а потом уж посадим тебя на поезд обратно.

С этими словами он повёл Гарри к выглядевшему особо старым магазинчику; облупившаяся вывеска над дверью того сообщала, что он был основан в 382 году до нашей эры. Гарри это показалось странным: он был уверен, что Лондон не настолько стар. Но потом он рассудил, что магазин мог быть основан в другом месте, а потом уже переехать сюда.

Войдя, они оказались в небольшой комнатке с единственным стулом и бесчисленными рядами небольших коробочек, которыми до потолка были уставлены полки вдоль стен.

— Их тут, наверное, тысячи, — сказал Гарри, осматриваясь. — Сколько волшебников покупают здесь палочки?

— Все они, — произнёс негромкий голос.

Уши Гарри дёрнулись, чуть не сбросив очки на пол. Прижав крылья к бокам, он оглянулся.

Пожилой мужчина, произнёсший эти слова, внимательно осмотрел Гарри, а потом снова заговорил:

— Гарри Поттер.

— Да, это я, — подтвердил Гарри, а потом нахмурился, наклонив голову вбок. — А откуда вы знаете? Большая часть людей просто на меня таращится.

— Я полагал, что вскоре увижу вас, мистер Поттер, — ответил мужчина — вероятно, мистер Олливандер, если судить по названию магазина. — И, видите ли, я никогда не забываю палочки. Ваше тело не такое, как можно было ожидать, но глаза... они очень похожи на глаза вашей матери.

— Правда? — спросил Гарри. — Я никогда не видел её фотографий, но ведь у меня сейчас зрачки немного вертикальные. Хотя раньше было не так.

— Дело в цвете, мистер Поттер, —пояснил Олливандер. — Он незабываем. И когда ты понимаешь, шрам... ну, лишь подтверждает это понимание.

Он отступил на шаг:

— Но подобрать палочку для дракона... определённо новый для меня опыт. Палочка вашей матери была десять с четвертью дюймов длиной, хлёсткая, сделана из ивы. Очень хороша для чар. Ваш отец же приобрёл у меня палочку из красного дерева, длиной одиннадцать дюймов, чуть более мощную и тоже довольно гибкую. Она была хороша для трансфигурации.

— И что это означает для моей палочки? — спросил Гарри. — Нужно будет найти что-то среднее?

— Вовсе нет, мистер Поттер, вовсе нет. Палочка сама выбирает волшебника, и каждая достаточно индивидуальна, неся в себе ядро мощной магической субстанции. И потом, была и третья палочка, поменявшая вашу жизнь, — Олливандер коснулся шрама на лбу Гарри. — Тринадцать с половиной дюймов, тис, очень мощная.

Гарри почувствовал, что его крылья невольно начинают расправляться, и усилием воли снова их сложил с лёгким хлопком мембраны:

— И... мне придётся пробовать все палочки, пока я не найду подходящую? Или подходящая сама прыгнет ко мне в лапу?

— Не совсем, мистер Поттер, — ответил Олливандер. — Что ж, посмотрим...

* * *

Как оказалось, процесс подбора палочки состоял из двух стадий.

В первой мистер Олливандер проводил множество измерений. Длина преобладающей передней лапы, длина непреобладающей передней лапы, расстояние между зрачками, диаметр головы, высота плеч, расстояние между плечевым и бедренным поясами... после первого десятка замеров рулетка продолжила делать их сама, и, после некоторого колебания, измерила заодно размах крыльев, длину фаланг и длину хвоста.

— А зачем эти измерения? — спросил Гарри.

— Костная структура, очень важный момент, — рассеянно ответил мистер Олливандер, снимая некоторые из коробочек с полок. — Да, очень важный...

Потом он взмахнул рукой, и рулетка упала на пол. Затем достал палочку из коробки и протянул Гарри:

— Попробуйте эту. Эбеновое дерево и перо феникса, семь дюймов.

Гарри взял её, и Олливандер немедленно забрал палочку назад:

— Нет, вероятно, нет... возможно, эта, бук и волос единорога...

Это более-менее задало тон всей второй стадии: мистер Олливандер давал Гарри палочку за палочкой, и забирал их меньше чем через секунду.

Всё это было для Гарри немного загадочно, и через какое-то время он оглянулся на Хагрида:

— Так и должно быть, Хагрид?

— А? — откликнулся тот. — А, ну да. Продолжай пробовать, и какая-нить палочка тебе подойдёт.

— Но их так много, — сказал Гарри, указывая на кучу не подошедших палочек, возвышавшуюся на стуле.

— Не переживайте, мистер Поттер, у нас осталось ещё много палочек, — сказал Олливандер, доставая из коробки очередную. — Попробуйте эту.

Взяв её, Гарри немедленно ощутил разницу: по его лапе и крыльям побежали бесчисленные мурашки. Он взмахнул палочкой, и из той ударил фонтан оранжевых искр, заплясавших по комнате и потом медленно угасших.

— Замечательно! — радостно сказал Олливандер, в то время как Хагрид зааплодировал. — Видите, мистер Поттер, для волшебника всегда найдётся палочка!

Он начал по одной складывать в коробки не подошедшие палочки, а затем остановился:

— Хотя... я немного удивлён, что именно эта палочка отреагировала на вас, мистер Поттер. Видите ли, когда сердцевины палочек происходят от одного животного, такие палочки называются сёстрами. Ядро этой палочки — перо феникса, и её единственная сестра... оставила вам этот шрам.

— То есть та палочка принадлежала тому тёмному волшебнику? — спросил Гарри, покрутив палочку между большим и указательным пальцами, а другой лапой коснувшись шрама на лбу. — Никто до сих пор не сказал мне, как его звали.

— Я не удивлён, мистер Поттер, не удивлён, — сказал Олливандер, слегка кивая. — В прошлом произнёсший его имя рисковал навлечь на себя страшные беды. Но вам не стоит слишком волноваться из-за этого совпадения, мистер Поттер... тисовая палочка длиной в тринадцать с половиной дюймов сильно отличается от одиннадцатидюймовой остролистовой, и потом, Тот-Кого-Нельзя-Называть всё же творил великие вещи.

— Не уверен, что правильно называть их великими, — возразил Гарри. — Нет, я понимаю, что вы имеете в виду, но... ах да, я ещё хотел узнать, — он поднял палочку, которую всё ещё держал в лапе. — Не знаете, как мне лучше её носить?

Мистер Олливандер осмотрел Гарри своими чуть светящимися глазами:

— Возможно, в кармане, мистер Поттер?

— Ах да, и правда, — сообразил Гарри. — Я ещё не привык иметь карманы.

* * *

— А какая палочка у тебя, Хагрид? — спросил Гарри, когда они покинули Олливандера, обеднев на несколько галлеонов и обогатившись одной палочкой.

— Ну, у меня была большая дубовая палочка, — смущённо ответил Хагрид. — Её сломали пополам, когда меня исключили... хотя у меня обломки остались.

При этих словах он почему-то крепко стиснул свой зонт, и Гарри на некоторое время задумался.

— Боже мой, это дракон? — спросил кто-то. — Рубеус, где ты умудрился найти мантию для дракона?

— У мадам Малкин? — ответил Гарри, поднимая взгляд на заговорившего человека. — Она очень хорошо подходит, я в ней даже летать могу.

— Это Гарри Поттер, Дедалус, — представил его Хагрид. — Я помогаю ему всё к Хогвартсу купить.

— Боже, и правда? — спросил Дедалус. — Но... я никогда не думал... боже!

Он протянул руку, и Гарри слегка неловко её пожал.

— Дедалус Диггл к вашим услугам, мистер Поттер! Такая честь, право же... спасибо вам за всё, что вы сделали.

— Боюсь, я и не помню, что именно сделал, — смутился Гарри. — Это ведь было так давно, и я был ещё совсем маленьким.

— Понимаю, понимаю, но в любом случае спасибо, — повторил мистер Диггл. — Жаль, что мой сын уже собран в Хогвартс, он наверняка был бы рад с вами познакомиться!

Вид разговаривавшего с Гарри мистер Диггла словно сломал какой-то барьер, и ещё три-четыре ведьмы и волшебника подошли к Гарри, чтобы пожать ему лапу.

* * *

Чтобы добраться до "Флориш и Блоттс", книжного магазина в Косом переулке, у Гарри с Хагридом ушло некоторое время. Едва войдя, Гарри стал внимательно осматриваться, с восторгом разглядывая книги, выглядевшие куда более внушительно, чем большинство библиотечных. Все они, похоже, были в твёрдом переплёте, и казались очень красивыми, несмотря на отсутствие у большинства картинок на обложках.

Начали они со списка книг из хогвартского письма. Это, конечно, были учебники, но учебники для волшебной школы, — и потому куда более интересные, — однако Гарри не собирался на этом останавливаться, и, едва получив последнюю книгу из списка (пособие по самозащите), подтянулся к прилавку и спросил продавца, где в магазине была беллетристика. Тот указал на полки вдоль одной из стен, на которых обнаружились в том числе и книги в бумажных обложках. Когда Хагрид подошёл туда, Гарри уже разглядывал одну из книг.

— Хагрид, — растерянно сказал он, — я в этой книге.

Хагрид посмотрел на обложку и хмыкнул:

— Да нет, Гарри, это норвежский гребнеспин. Очень красивые драконы, как по мне. Чудесные зверушки.

— Да нет, я не это имею в виду, — объяснил Гарри, переворачивая книгу и показывая заднюю обложку. — Это книга про человеческого меня, который сражается с драконом.

Хагрид наклонился ближе; его губы слегка шевелились, пока он читал аннотацию.

— А-а, — сказал он, поморщившись. — Понятно. Сам не знаю, откуда у некоторых взялась идея писать о тебе книги, но выглядит да, диковато малость...

Гарри поставил книгу обратно на полку и посмотрел на остальные выбранные им. Судя по всему, у беллетристики волшебников таки имелись картинки на обложках, и он решил поискать те, на которых были драконы.

— А ты что-нибудь из этого читал, Хагрид? — спросил он, рассматривая книгу под названием "Зуб и клык". Та выглядела более многообещающе.

— Не, извини, Гарри, — развёл руками Хагрид. — Я больше предпочитаю книжки о настоящих животных, о том, как о них заботиться, ну и всём таком.

Гарри кивнул, понимая, что он имеет в виду.

— Интересно, получится ли у меня купить все, — сказал он. — Сколько кнатов в галлеоне?

— В галлеоне семнадцать сиклей, а в каждом сикле двадцать девять кнатов, — ответил Хагрид.

— А, то есть... — Гарри нахмурился, подсчитывая. — Так, если я возьму только четыре из этой серии, это будет где-то пятнадцать сиклей, то есть меньше галлеона... это ничего?

— Гарри, эти деньги твои, — сказал Хагрид. — Не скажу, что не будет глупостью потратить их на что-то типа сладостей, но купить несколько книжек — дело хорошее.

Гарри кивнул и обвёл взглядом остальной магазин.

— А какие здесь ещё есть книги о волшебных животных? — спросил он; его уши чуть приподнялись. — Может, я куплю парочку... и может, ещё какую-нибудь книгу по истории...

Перспектива иметь большую коллекцию книг, которыми владел он и только он, звучала очень заманчиво.

* * *

Был уже третий час дня, когда Хагрид наконец сумел вывести Гарри из книжного, указав, что им пора было обедать. К этому моменту перевязанные бечёвкой стопки книг громоздились выше клетки с дремлющей полярной совой.

Когда они ели сытный обед в "Дырявом котле" — Хагрид занял целую сторону одного из столиков, а Гарри сел напротив, — молодой дракон задал вопрос, уже некоторое время его беспокоивший:

— А как я доберусь со всем этим до дома, Хагрид? И где буду это держать? Мой чулан — неплохое логово, но...

— Хм... — Хагрид задумался. — Ну, думаю, Дурсли с этим разберутся, если ты им скажешь, а если они не захотят, просто пошли мне письмо с твоей совой. Я приду и потолкую с ними.

Гарри кивнул:

— И... если ты поможешь мне дотащить всё до поезда, думаю, дальше я сам справлюсь.

— Вот и порешили, — улыбнулся Хагрид. — Хошь, я попробую сделать их легче?

— Для меня они не такие уж тяжёлые, — ответил Гарри, отправляя в рот ещё кусок стейка. — Их просто слишком много... ну да ладно, я как-нибудь справлюсь.

Хагрид снова улыбнулся и почесал его под подбородком. Это было непривычное ощущение, но Гарри обнаружил, что оно напоминало своего рода объятия. Особенно от Хагрида, который весь день демонстрировал к нему исключительно доброту.

— И, пока не забыл, твой билет на поезд, — добавил Хагрид. — Первое сентября, Кингс-Кросс. Там всё написано.

— Спасибо, Хагрид, — поблагодарил Гарри, складывая конверт к остальным своим новым вещам и принимаясь за картошку. — Это был странный день рождения, но очень приятный.

* * *

Помощь Хагрида в переноске вещей оказалась неоценимой. Вместе они добрались обратно до реки, пересекли её с помощью метро — для Гарри это было новым опытом, и его хвост чуть не защемило дверями, — и вскоре уже были на станции Ватерлоо.

Маленький дракон провожал взглядом Хагрида из окна, пока тот не скрылся из виду, — что произошло быстрее ожидаемого, великан будто растворился в воздухе, когда он моргнул, — а потом лёг на два сиденья и принялся наблюдать за проносящимися за окном видами.

— Извините, молодой человек?

Гарри удивлённо оглянулся и увидел женщину, смотревшую на него странным взглядом.

— Почему вы одеты в платье?

Гарри осмотрел свою мантию и почувствовал, как к его щекам прилила кровь, — он не подумал, что хоть люди и не видели, что он был драконом, они видели его одежду.

— Мне его купили только сегодня, — объяснил он. — Это такая школьная форма, и её пришлось примерять. А потом я забегался и забыл переодеться обратно.

— А, понятно, — кивнула женщина.

Гарри накрыл крылом свои вещи — книги, клетку с совой и всё остальное, — и, к его облегчению, женщина не стала спрашивать ни о чём из этого и вернулась к чтению книги.

Это подарило Гарри идею; он достал один из купленных романов и сам погрузился в чтение.

Это, похоже, была первая из книг некой серии, и рассказывалось в ней о мракоборце — ком-то вроде магической полицейской, — расследовавшей убийство, где жертва погибла от огня.

Изображённый на обложке дракон наводил Гарри на мысль, что он уже знал, как это было проделано, но всегда оставалась возможность ложного следа. И потом, книга была написана довольно хорошо.

Примечание автора:

Если вам интересно, почему Гарри считает "Рут" мужским именем, — так звали белого дракона из цикла про Перн.