Моя война (гет)

Великое отчаяние всегда порождает великую силу. С. Цвейг

1991 — 1993 гг.

Маленький одиннадцатилетний мальчик разглядывал книгу, подаренную ему крестным по секрету. От родителей, разумеется.

«Анимагия. Открой своего зверя»

Чудо. Все-таки магия — великая вещь. Стоило Гарри подумать о таком пособии, Сириус решил рассказать о «героическом» детстве Мародеров. Чего он хотел добиться — неизвестно, но после того вечера Гарри стыдился смотреть в глаза дяде Северусу и не разговаривал с отцом, Сириусом и Ремусом. Видимо, подарок — это просьба примирения. Ну, и ладно. Круче то, что он может рассчитать, в кого он может превращаться. Здорово.

— Гарри? Мама зовет обедать. Папа снова работает.

— Хорошо, Катрин. Скажи маме, что я уже иду.

— Что это у тебя, братец?

— Ничего, сестричка, — хмыкнул «братец», пряча книгу в тумбочку и накладывая простейшее Запирающее заклятие на ее дверку. От сестры.

— Ну, Гарри! — захныкала девочка.

— Никаких ну! Пора обедать, милая. Пойдем.

— Ну, что это за книга? Ну, скажи!

— Не «нукай». Это некрасиво.

— Я скажу маме!

Мальчик остановился прямо на лестнице и укоризненно посмотрел на девочку:

— Это предательство.

— Да, но я хочу знать.

— Если ты расскажешь маме, я не буду с тобой разговаривать… — мальчик сделал вид, что задумался, а потом наигранно обреченно вздохнул и покачал головой, — … месяц!

— Гарри! — девочка чуть не плакала. Неожиданно у девочки появился союзник.

— Что это вы задумали, молодой человек? — за спиной у девочки появился, как из-под земли вырос, черноволосый мужчина в форменной мантии.

— Дядя Северус! Дядя Сириус подарил ему книжку, а он не хочет делиться со мной! — мальчик нахмурился и, избегая смотреть в глаза взрослому, обиженно заявил:

— Два месяца!

— Гарри! — девочка уже почти всхлипывала. Мужчина обнял малышку за плечи, как-то совсем неловко.

— Прекрати, Гарри. Ты ведь покажешь мне эту книгу, а я расскажу Катрин. Хорошо? — мужчина очень выразительно подмигнул. При этом лицо его немного перекосилось, будто он вообще никогда не пытался подмигивать кому-либо.

— Ладно.

— Вот и договорились. Пойдем, Лили уже ждет нас.

* * *

— Ну, Гарри, что за сокровище ты прячешь под такими крепкими охранными чарами? — хмыкнул Северус Снейп, глядя на мальчика, снимающего Запирающее заклинание "Алохоморой".

— Прекрати, дядя Северус. Я просто не хотел, чтобы Катрин нашла ее.

— Что это? — на несколько минут воцарилось молчание — мужчина рассматривал книгу. Когда он закончил, голос его стал недовольным:

— Только твой крестный мог придумать такой бестолковый подарок ребенку.

— Но дядя Северус! Я всегда хотел стать анимагом! Это же так интересно.

Мужчина недовольно сощурил глаза и ответил:

— Так, только не говори мне, что собирался учиться по этой книге!

— Ну и что? Собирался, признаюсь! — мужчина в ответ страдальчески застонал.

— Гарри, тебе одиннадцать лет! Ты хоть представляешь, к каким последствиям может привести обучение анимагии в таком возрасте?

— Представляю, — мальчик гордо поднял голову и попытался взглядом побороть Северуса Снейпа. Тот, подождав чуть-чуть, почти ласково заявил:

— Упрямец.

— И что? Это же так здорово быть анимагом!

— Еще слово, молодой человек, и я изымаю эту книгу у тебя.

— Дядя Северус! Так нечестно! Это подарок!

— Изымаю.

— Ну, пожалуйста! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Я только рассчитаю, какая у меня анимагическая форма и больше ничего.

— И, разумеется, прочитаешь всю эту книгу.

— Разумеется.

— Глупый, маленький мальчик…

— Попрошу без оскорблений!

* * *

Маленький черноволосый мальчик с ярко-зелеными, проникающими в душу глазами в десятый раз пересчитывал какую-то формулу, раз за разом перечеркивая все результаты.

— Ну, что, упрямец, и кто же ты у нас? Каков твой внутренний зверь? — мужчина явно смеялся над мальчиком, но тот не обращал внимания на ёрничество своего старшего друга.

— Я не понимаю!

— Что, малыш?

— Я не малыш!

— Конечно-конечно. Так что?

— Я думал, я буду как отец, каким-нибудь травоядным, ну, как олень. И что? Нет! У меня получается совершенно противоположный результат. А я не могу перечитывать весь список животных в поисках одного шестизначного номера!

— Противоположный, говоришь?

— Ну, да. Я думал, он будет начинаться на тройку, а мое число начинается на 9!

— Может это хищная птица?

— Почему ты так решил?

— Логика, малыш. Противоположный ходящему по земле — летающий, травоядному — хищник. Вот среди них и ищи.

Молчание опять затянулось. Мальчик, устроившийся на кровати с кучей пергамента и огромным фолиантом, осторожно перелистывал страницы своей книги. Пока на одной странице не увидел что-то, заставившее его замереть.

— Невероятно… — еле выдавил из себя мальчик.

— Что?

— Смотри!

Мальчик протянул мужчине, сидящему на мягком ковре, фолиант, открытый на странице с картинкой степного орла.

— Смотри, какой красавец, Ремус!

— Это твоя анимагическая форма?

— Нет, я просто перелистывал страницы, и … — голос мальчика затих, а потом он недоуменно уставился на число анимагической формы.

— Я угадал? — не дождавшись реакции, мужчина в потрепанной временем одежде ответил сам себе, — О, да, я угадал.

— Вау. Просто… Вау.

— Гарри, ты потомок одной из самых чистокровных семей. Какое «Вау»?! Минимум «невероятно», — оборотню очень нравилось смотреть на смену выражений на лице мальчика: недоумение, удивление, надежда, радость и совершеннейший восторг.

— Ремус, это невероятно! Просто невероятно!

— Так уже лучше. А то «Вау»… — Люпин делал вид, что воспитывает сына своего лучшего друга, но сам тихо радовался вместе с ним.

— Он такой красивый… — Гарри с каким-то раболепным выражением на лице рассматривал картинку, даже потрогал для достоверности.

— Гарри, не сходи с ума. Лили убьет меня.

— Черт, я хочу научиться превращаться!

— Следи за языком, Гарри! Какой еще «черт»! Где ты научился этим магловским выражениям?!

Мальчик вообще не слышал своего учителя.

— Нет, я научусь превращаться! Чего бы мне это не стоило!

— Упорство это хорошо. И целеустремленность. Но только после семнадцати лет.

— Сколько???

— Семнадцать лет.

— Тринадцать.

— Семнадцать.

— Пятнадцать.

— Семнадцать, Гарри, не меньше.

— Ну, ладно, шестнадцать.

— Семнадцать, Гарри. Это не обсуждается.

— Так нечестно! Сириус и папа стали анимагами на пятом курсе, то есть пятнадцатилетними.

— Если бы ты ходил в Хогвартс, может у тебя бы даже получилось. Но здесь ты под моим постоянным присмотром. Не пойдет.

Мальчик подозрительно сощурился. И склонил голову, будто подсчитывая что-то. А потом выпрямился и заявил:

— Ладно.

— Надеюсь, ты не собираешься открыть Хогвартс, только чтобы научиться анимагии.

— Нет. Я сдаюсь.

— Ну, ладно.

* * *

— Гарри Джеймс Поттер! Какого Мерлина это значит???

— Мама, ну что ты нервничаешь? Все нормально, дыши спокойней, все хорошо.

— Нет, все просто отвратительно! Ты что творишь? Ты хоть представляешь всю опасность того, что ты затеял?

— О чем ты, мама?

— О вот этой книге, Гарри Поттер! Я забираю ее у тебя. Навсегда.

Мальчик остался совершенно равнодушен. Еще бы, а зачем ему, собственно, нервничать?

— Хорошо, мама. Может, ляжем спать?

— Я поговорю с отцом о твоем наказании.

— Да, мама, — кажется, Лили Поттер немного смягчилась.

— Спи, Гарри. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, мама.

Свет в комнате потух, покрывая тьмой все помещение. Из леса за окном не доносилось ни звука. Тихо.

Двенадцатилетний черноволосый мальчик встал и, сосредоточившись, разбежался, используя всю длину комнаты, и, прыгнув в воздух в каком-то невероятном пируэте, крутанулся вокруг себя. Казалось бы, сейчас он упадет, но не тут-то было. Очертания ребенка вдруг смазались, и через мгновение на месте ребенка парил, еле держась в воздухе, орленок в черном оперении и белой головкой. Степной орел.

Птица рванулась в открытое заранее окно, и с криком свободы исчезла в темноте леса.

* * *

Песня группы Evanscense "Everybody`s Fool"