Зеркальные миры — 1. Перерождение (джен)

Мари довелось наблюдать за итоговым экзаменом уже дважды. Первый раз, когда феи из её группы пытались стать охотницами, — ведомая любопытством, она увязалась за ними в качестве зрителя. А второй — несколько месяцев назад, когда Нэй получила право называться лекаркой. Мари и Леон тогда крутились в разрешённой для зевак зоне, не зная, чем помочь подруге, которая выглядела непривычно серьёзно и собрано. И хотя проверка охотниц и лекарок различалась в корне, сама атмосфера торжественности и всеобщего возбуждения была точно такой же.

Сердце едва не выпрыгивало из груди от всепоглощающей радости. Наконец и Мари стояла на том самом месте, в ряду претенденток. Более того — собиралась стать не кем-то там, а охотницей! Ещё пару лет назад и помыслить о таком было невозможно.

Восторг омрачало лишь беспокойство за Леона, который в эти дни, казалось, умышленно избегал любой компании. То, о чём спорили члены комиссии на собеседовании, постоянно крутилось в голове, но задать назревшие вопросы Нэй или кому-то другому Мари так и не решилась — это казалось неправильным. Поэтому она, снедаемая беспокойством и любопытством, ждала удобного случая. Хоть одной зацепки, которая бы прояснила ситуацию.

От места сбора, привычного тренировочного стрельбища, их повели вглубь леса. Мари огляделась: претенденток в этом году оказалось не больше тридцати и почти все из них — те, кто прошли в первой половине дня. Видимо, комиссия не была так уж лояльно настроена после перерыва.

Во главе колонны шествовала Хильда, громко строящая догадки насчёт предстоящих испытаний. Мари только хмыкнула — совсем не удивительно было видеть её здесь. Фея успешно прошла два этапа экзамена в прошлом году, сорвавшись лишь на последнем — проверке боем.

Интересно, что приготовили им сегодня?

Мари как раз раздумывала о том, почему кроме сдающих экзамен никого не было видно — обычно рядом крутились поддерживающие и любопытные, — когда все разговоры смолкли, сменяясь тяжёлым молчанием.

Она закрутила головой. Эта часть леса ничем не отличалась от той, в которой приходилось жить. Тем не менее даже воздух загустел от повисшего напряжения. Феи заметно подобрались. Лишь подняв взгляд, Мари поняла, куда их привели. Неудивительно, что все поражённо замолчали: вход в огороженную Внутренним Кругом часть поселения являлся закрытым для всех, кроме жриц. И сейчас они стояли прямо перед ним. Тёмная, почти чёрная плёнка защитного купола, до этого скрывавшаяся за деревьями, едва заметно подрагивала в нескольких метрах от их группы. Мари никогда ещё не слышала о том, что чей-то экзамен проходил на территории жриц. Изредка те выступали помощницами в проведении, но не более.

От защитного барьера отделились две фигуры, закутанные в тёмные одежды с ног до головы. Мари вытянула шею, пытаясь разглядеть, что происходило впереди, но столпившиеся вокруг не давали этого сделать. Колонна пришла в движение. Одна за другой феи скрывались за Кругом. Горло сдавило в нервном ожидании.

Жрицы стояли безмолвно по обе стороны, на краткий миг дотрагиваясь ладонями до плеч проходящих мимо кандидаток. Мари невольно задержала дыхание, когда пришла её очередь. От прикосновений — лёгких и едва заметных — тело прошил электрический разряд. Остро хотелось обернуться, но чужая ладонь настойчиво ткнулась между лопаток, подталкивая вперёд. Чёрная плёнка с готовностью облепила со всех сторон, набиваясь в глотку, затекая через уши и ноздри. Борясь с судорожным вздохом, Мари забарахталась в липкой тьме.

Кто-то с силой вытянул её за руку.

Оказавшись по другую сторону, она согнулась в мучительном кашле. Внутри растекались, пульсируя, остатки странного вещества. На глаза навернулись слёзы.

— Ну-ну! Это только в первый раз так тяжко.

Тёплая ладонь погладила по спине. В лёгкие, наконец, хлынул кислород, и губы сами собой растянулись в благодарной улыбке. На душе сразу стало легко и радостно. Уже почти смирившись с отсутствием необходимой поддержки, Мари воспрянула духом, услышав голос Нойль.

— Спасибо. — Она облегчённо разогнулась. — Ты что тут делаешь?

Нойль щёлкнула её по носу:

— Решила застолбить тебя, пока все не прочухали человеческие возможности.

Тревоги распались сами собой, и улыбка никак не желала сходить с лица. Мари рассмеялась, поймав хитрый взгляд.

— А вообще! Что ещё за глупые вопросы? Я же капитанша! Мы всегда присутствуем на проверке, чтобы приглядеть себе новичков.

Мари прищурилась, пытаясь вспомнить, как всё было на прошлогоднем экзамене. И действительно. Капитанши отрядов и некоторые охотницы тоже наблюдали за младшими феями, перешёптываясь и толкая друг друга под бок. Кажется, Мари даже слышала восторженные разговоры участниц, пытавшихся показать себя в наиболее выгодном свете, но тогда подумала, что старшие присутствовали только в угоду любопытству или ностальгии. Мысленно кляня себя за недогадливость, она покивала на все напутствия Нойль и поспешила присоединиться к группе, которая уже сгрудилась возле провожатой.

— Не смей там нас позорить, слышишь!

Мари помахала Нойль, обернувшись: та стояла, сложив рупором ладони у рта. Она и без того не собиралась проваливать экзамен и уж тем более — «позорить» своих учителей. Кроме, вероятно, Виэрны… Тяжёлый вздох вырвался, стоило вспомнить про один из обязательных навыков. В заданиях на стрельбу не было ни шанса набрать хоть сколько-нибудь очков.

— …ну, туда и дорога, — донёсся обрывок фразы, вырвавший из мыслей.

Задумавшись о своём, Мари не сразу заметила, как по группе пробежалась волна шепотков: феи с убойной долей ехидства посматривали в её сторону. Ровно таких же взглядов удостаивалась и Нойль, которая уже успела отойти на порядочное расстояние, отвлёкшись на коллег.

— Собралась в восьмой отряд? — Во взгляде Хильды почудился опасный блеск.

Мари нахмурилась, но кивнула. Странно, что одногруппницы вообще заговорили с ней первыми — обычно такого не случалось без крайней необходимости.

— Какое счастье! — Хильда, казалось, искренне улыбнулась. — Грустно представить, как бы чувствовали себя настоящие, — она специально выделила это слово, — охотницы, окажись они в восьмом отряде. А так…

— Что ты имеешь в виду? — Мари и раньше слышала шепотки по поводу отряда Нойль, но никогда ещё не натыкалась на явное пренебрежение.

— Так ведь все знают, — встряла другая фея, стоящая рядом с Хильдой. Она была на целую голову ниже. — Восьмому достаются самые неприглядные задания. Такие ни один уважающий себя отряд не берёт.

Мари фыркнула.

— Этим всё равно нужно кому-то заниматься. — Она покачала головой, впервые за долгое время с превосходством оглядывая фей. — То, что только у Нойль достаёт решимости взяться за работу, от которой отказываются другие, должно вызывать уважение, как по мне.

Хильда шагнула вперёд. Лицо у неё при этом сделалось таким, будто бы она готова была лично придушить вконец обнаглевшего человека. Мари титаническим усилием воли заставила себя остаться на месте. Взгляд блуждал по чужому лицу, не в силах задержаться в одной точке, но и это казалось маленькой победой.

Раньше Мари при любых возникавших спорах или конфликтах только и могла, что сжаться в комочек и, прикрыв голову руками, стараться не заплакать. Внутри всё переворачивалось и пекло от несправедливости, обиды… и ещё чего-то горького и колючего, что никак не удавалось опознать. С появлением Ирнеста стало гораздо легче: у Мари появился живой щит, за которым можно было спрятаться, а после — выплакать все накопившиеся эмоции. Вот только на сей раз она твёрдо решила стать собственным защитником… и крохотные изменения — победы над собой — радовали даже сильнее, чем успехи на занятиях.

К счастью, долго выносить раздражение фей не пришлось — к группе подошла одна из жриц. Мари в который раз подивилась их странным одеяниям: в наслоении тканей нельзя было разглядеть даже глаз феи.

Интересно, почему Лиэтель ни разу не показывалась в подобном облачении?

— Все собрались? — голос жрицы звучал мягко и тепло, что не вязалось с общим впечатлением. — Подойдите поближе, я расскажу вам, в чём состоит задание первого этапа. Да… вот так.

Мари пришлось вжаться в последний ряд кандидаток, чтобы хоть что-то услышать. На сей раз, несмотря на всеобщее прохладное отношение, феи не одарили её недовольными взглядами — всех захватило волнение перед экзаменом.

— Первый этап — всего лишь небольшое вступление. Проверка базовых навыков и сил.

Краем глаза Мари заметила, как ухмыльнулась Хильда и что-то прошептала на ухо стоящей рядом подруге. В носу засвербело. Верно — ни у кого не должно было возникнуть проблем с первым этапом. Ни у кого, кроме неё. Некстати вспомнилось, что в прошлом году некоторые задания охотниц были связаны с преодолением препятствий — сделать это без крыльев представлялось довольно непростой задачей, когда как феи играючи перемахивали через искусственные рвы или взбирались по отвесным стенам.

— На этот раз этап будет индивидуальным для каждой. Перед тем, как приступать к командным заданиям, следует показать, чего вы стоите поодиночке.

На этих словах феи недоумённо зашептались. Обычно первый этап проходили все вместе, поэтому была возможность оценить соперниц или помочь подругам. Теперь же некоторые казались не такими уверенными как поначалу.

— Первый этап начнётся, как только вы войдёте. — Жрица, не обращая внимания на общее смятение, махнула куда-то назад. Только сейчас Мари разглядела между корней дерева чернеющий проход, который переливался на свету так же, как и плёнка защитного барьера снаружи. — Не бойтесь… Мы будем наблюдать за каждой из вас. И если вы поймёте, что задание вам не по силам, подбросьте в воздух сигнальный порошок.

Из складок одеяния женщина вытащила тряпичный мешочек на длинных завязках. Она взмахнула рукой, и воздух над группой расцветило нечто ярко-оранжевое. Феи разом попрятали головы, но цветное облако не думало опадать: частички порошка застыли, едва заметно покачиваясь и мерцая.

— Сделать это возможно лишь раз. Помните — ваш экзамен будет окончен в тот момент, когда вы подадите сигнал о помощи.

Ещё две феи, закутанные в тёмные ткани, подошли к группе, вручая цветной порошок всем кандидаткам. Мари, повертев вещицу в руке, крепко подвязала её к поясу, втайне надеясь, что та и вовсе не понадобится.

— Теперь вы готовы. — Жрица кивнула и посторонилась от входа. — Мы можем начать.

Феи засуетились, выстраиваясь в очередь. Кто-то проталкивался вперёд, надеясь поскорее приступить к заданию, кто-то жался в стороне, ожидая, когда можно будет примкнуть к хвосту. Мари же просто осталась стоять как есть: она оказалась прямо напротив входа, поэтому уже занимала какое-то место в очереди. Позволить феям самим выстроить её вокруг казалось неплохой идеей.

На испытание будущие охотницы входили по одной. Жрица отмеряла необходимые промежутки времени, стоя у прохода: не давала горячим головам спешить, но и не позволяла замяться дольше положенного. Чернеющий провал между корнями приближался. Воображение рисовало невероятные испытания и тут же — триумфальное возвращение, после которого на Мари перестанут смотреть свысока, а Нойль потреплет ласково по волосам и скажет, что…

Она на автомате шагнула вперёд, не заметив, что земля круто пошла под уклон. Неловко взмахнув руками, кубарем свалилась в проём — к счастью, падать оказалось недалеко. Чудом получилось приземлиться на ноги, отозвавшиеся тихой болью, и, толкнувшись ладонью о холодный камень, встать.

Как глупо! Мари прижала кулак ко лбу, моля память выкинуть неловкое воспоминание.

Тяжело выдохнув, она задрала голову. Злополучный проход мерцал где-то в двух метрах, скрытый тёмной, дрожащей плёнкой. Впереди же, насколько хватало глаз, простирался коридор. Абсолютно пустой и мрачный. Мари поморщилась. Голые каменные стены напоминали больничные переходы, с одним лишь исключением — здесь не было обшарпанных дверей с дверцами для еды и лекарств.

Впрочем, это шло испытанию на пользу.

Дождавшись, пока глаза привыкнут к полумраку, Мари шагнула вперёд. Тусклый свет от камней мягко разгонял тьму — ровно настолько, чтобы можно было идти, не натыкаясь на стены. Вокруг стояла звенящая тишина. Почти бесшумная поступь отдавалась гулким стуком. С каждым шагом гнетущее напряжение нарастало.

Но ничего не происходило.

Мари начало казаться, что этот коридор — нелепое испытание терпения. За всё время, что она шла вперёд, тот дважды вильнул вправо и влево крутыми поворотами, но в остальном оставался тем же неуютным, мрачным… и совершенно унылым коридором. Ещё через два поворота подумалось, не делала ли она чего-то не так? Мари остановилась и прислушалась. Ничего. Обернулась назад. Ничего. Двинулась обратно, но уже через пару шагов затормозила.

Идти назад — дело ещё более бессмысленное. Она развернулась и прибавила шаг.

Ещё минут через двадцать Мари перешла на бег. Может, испытание сломалось? Голова кружилась от однотонных каменных стен, сливающихся с полом и потолком в единое марево. И если до этого перед каждым поворотом сердце сжималось в предвкушении — вот-вот что-то произойдёт! — то сейчас это не воспринималось как нечто удивительное и долгожданное. Мари даже не сбавляла хода, чтобы проверить, не притаилась ли там опасность.

Отчаянно хотелось выбраться.

Свист рассекаемого воздуха заставил рефлекторно пригнуться. Ноги толкнули вперёд. Перекувырнувшись через голову, — мечи, висящие за спиной, больно вдавились в тело — Мари врезалась в стену. В последний момент получилось изменить траекторию, избежав горячей встречи головы с камнем.

Сердце гулко зашлось в груди. Никак не получалось отдышаться.

Осторожно открыв глаза, которые со страху зажмурила в падении, Мари высвободила из-под себя правую руку. Несколько раз сжала пальцы в кулак и поводила из стороны в сторону. Убедившись, что все повреждения сводились к содранной коже и пострадавшей гордости, приняла сидячее положение и привалилась к стене. Мечи вжались в свежие, ими же и оставленные ушибы, заставляя втянуть воздух сквозь зубы.

— Чудесное начало. Просто отличное.

Посидев ещё немного, позволяя сердцу и дыханию успокоиться, она поднялась на ноги, с сожалением отклеиваясь от стены. Под подошвой что-то хрустнуло. Мари метнулась в сторону, но тут же сообразила, что никакой опасности не поджидало. Две половинки чего-то тонкого и длинного, перекатились под стопой. Она присела на корточки и подняла сломанную напополам стрелу: с зазубренным наконечником и изящным оперением. Руки в момент покрылись мурашками.

Неужели… проверка? Так вот что это был за тихий свист!

Ловушка поджидала сразу за поворотом, и только благодаря вдолблённым в тело рефлексам Мари смогла избежать стрелы. Даже думать не хотелось о том, что бы случилось, если… Она помотала головой и снова поднялась на ноги. По крайней мере, теперь не похоже было, что коридор сломался. Скорее всего, экзаменаторши намеренно усыпляли бдительность будущих охотниц, дабы проверить их в критической ситуации.

Мари ещё раз оглядела стрелу. Наверное, цель не стояла в том, чтобы убить зазевавшуюся кандидатку — по крайней мере, очень хотелось в это верить. Хотя ранение таким снарядом было бы весьма болезненным… и поучительным. Надо бы крепко обнять Леона после экзамена. Если бы не его навязчивая идея «быть всегда готовым ко всему», то, возможно, сейчас так чудесно не повезло бы.

Следующие несколько метров дались не в пример тяжелее. Коридор решил возместить всё потраченное на пустое хождение время. Ловушки встречались чуть ли не на каждом шагу: от нелепых вроде громко трескавшихся под ногами плит до по-настоящему опасных — длинных шипов, которые выдвигались с потолка или стен. Мари, взяв в одну руку ножны, тщательно ощупывала пространство перед собой. Это помогало лишь отчасти: стрелковые механизмы срабатывали на простое движение или постукивание по плитам, но полностью обезопасить путь нехитрая проверка не могла.

Мари в очередной раз шагнула вперёд, почувствовав ножнами твёрдый, безопасный камень, как вдруг ухнула вниз, провалившись сквозь него. Судорожный вздох вырвался из груди. Она всё ещё видела перед собой ровный каменный пол, но теперь он оказался на уровне пояса. Под ногами ощущалось нечто мягкое и рыхлое. Переборов первую панику, Мари поняла: дальше её вниз не затягивало. Она развернулась назад, пытаясь нащупать спасительный — не иллюзорный — пол.

Безуспешно.

Со всех сторон была только рыхлая субстанция, напоминающая вату или влажный песок, сокрытый обманчивым миражом. Болотистая местность встречалась в этом отражении довольно редко, как рассказывала Лиф; гораздо чаще охотницы попадали в другую западню — перерытую до воздушной рыхлости землю, в которой копались мелкие зверьки и насекомые. Стоило Мари подумать об этом, как по позвоночнику пробежалась крупная дрожь. Всё, у чего было больше четырёх лап, вызывало у неё панику.

Подавив малодушное желание бросить испытание и сжаться где-нибудь у стены, Мари вытащила из рассыпчатой массы ножны и положила их плашмя. Вытянула ноги и, не без труда выбравшись на поверхность, распласталась на животе. Субстанция немного просела, но уже не норовила облепить со всех сторон. Лиф была права — так передвигаться проще и безопаснее. Через пару метров ножны зацепились концом за что-то твёрдое.

Каменный пол!

Одна рука. Вторая. Мари старалась перенести вес тела как можно более осторожно. Но левое запястье подогнулось, не выдержав нагрузки в неудачном положении.

На этот раз она провалилась в яму едва ли не по шею, но пальцы намертво вцепились в твёрдый камень. Мысленно проклиная того, кто придумал подобное испытание, вновь подтянула себя к краю, уже не заботясь о правильности положения. Главное — вылезти хоть как-нибудь. Несколько секунд Мари барахталась в рыхлой субстанции, пытаясь упереться хотя бы коленями и подтянуться наверх, но ноги плотно увязли в чём-то, покрывающим дно.

Последние силы ушли на то, чтобы высвободить правую лодыжку и вскарабкаться на твёрдую поверхность до половины. Мари блаженно выдохнула, растекаясь по холодному камню, и прижалась к нему щекой. Так хорошо… Даже несмотря на то, что левая нога находилась в плену, двигаться не хотелось абсолютно.

Только спустя пару минут она всё-таки смогла уговорить себя продолжить миссию по собственному спасению. Одним рывком перевернулась на спину и приняла сидячее положение, обхватывая руками ногу, скрывающуюся в полу. Казалось — чем больше усилий прикладывалось, тем сильнее тянуло назад, в яму.

— Ну, давай уже! — Мари привстала, в отчаянии отталкиваясь второй ногой.

В следующее мгновение — прежде, чем пришло осознание — она плюхнулась спиной на твёрдый камень. Удар был несильный, да и голову удалось сберечь, но Мари резко вскочила и, чертыхнувшись, кинулась обратно. Ей просто не могло настолько не везти сегодня… Взгляд метнулся вниз, к ногам. Так и было! Левого ботинка не доставало — осталась только тёмная тканевая обмотка, плотно прилегающая к коже.

Мари склонилась над ямой, запуская туда руку, надеясь, отыскать пропажу, но пальцы наткнулись на камень. Похлопав по полу рядом с собой, она переместилась чуть дальше — яма пропала. Внутри всё похолодело. Бродить по ровному, каменному полу в одних тканевых намотках не казалось большой проблемой, но Мари не питала никаких иллюзий на то, что и дальше испытания будут благосклонны к босому человеку.

Потоптавшись в нерешительности на месте, она на пару мгновений зажмурилась и, тяжело вздохнув, стянула ботинок и со второй ноги. Перехватив его за связанные вместе ленты, Мари зло кинула взгляд на клочок пола, под которым скрывалось вероломное препятствие. Оставалось надеяться на то, что жрицы вернут обувь хотя бы после этого этапа.

Мари критически оглядела себя. Не торопясь, перевязала обмотку на левой ноге — не хватало ещё потерять последнюю защиту. Странно, но и ножны, и одежда остались чистыми, хотя казалось, вещество из ямы забралось всюду, куда только можно, и налипло отвратительными комьями. Хотелось тщательно вымыться и переодеться.

Боевой дух устремился вниз — всё это возможно было только после прохождения этапа. И то — не факт. В прошлом году кандидаткам не дали даже дух перевести: за первым этапом сразу же последовал второй. Мари хмуро уставилась вперёд. Коридор казался обманчиво пустым и спокойным. Чудилось даже, что стало светлее, словно организаторши извинялись за досадную оплошность.

Мари обречённо застонала и закинула на плечо мечи вместе с оставшимся ботинком. То ли ещё будет.