Ключи от Асхана (гет)

"Не боись ― прорвёмся!

Где наша не пропадала ― там наша ещё обязательно пропадёт!

Это я тебе точно обещаю!"

Неизвестное измерение выплюнуло меня обратно в Асхан с чувством собственного достоинства, к счастью, не оставив себе на память какую-нибудь конечность, на жёсткую землю-матушку, и хорошо, что не мордой в болото. Как-то не планировала я карьеру утопца. Уже одно то, что воздух не пропитан вулканическим пеплом, а поблизости не шныряют представители фракции "рога и копыта", говорит о том, что всё складывается более чем удачно. Ну, и на том спасибо. И готова поспорить: не каждый день простому обывателю удаётся потыкать тяпкой в дракона и сбежать до того, как тебя схарчат от обиды. Вот только мозги в черепушке от экспресс-перемещения без экскурсовода (непосредственно к неприятностям) перемешались и превратились в холодные липкие макароны, напрочь отказываясь исполнять команду "думать". И ведь Моргот их знает, может, они просто не умеют, а я их мучаю зазря.

Не так давно очередной труд по психологии уверял меня в том, что если тебя внезапно настигла буря экзистенциального дерьма, то нужно всего-навсего начать что-то делать, авось выйдешь из объятий депрессии, не вскрыв вены. Посему я, осознав себя в пространстве, перестала созерцать вечное синее небо, лёжа на чём-то холодном и неровном, села и уже привычно стала недоумевать.

Я посмотрела с недоверием на Амулет Грифона, валявшийся у моих ног и испускающий привычное алое свечение, но слабое, умирающее. И снова "эта «бесполезная» хреновина и я вместе. Чёртов Тиеру, чёртовы его побрякушки, чёртова бижутерия, на которую мне никогда не везёт!

А вокруг стоял весьма привычный, позднеосенний для Сибирской низменности, пейзаж: среди облезлых сосен гладь болотных луж схвачена тонким первым ледком, жухлая трава на кочках прогнулась и покрылась инеем, солнце игриво поблёскивало между плотными серыми тучами, а ветер неистово трепал волосы и пах зимой, смешивался с вонью стоячей воды. Со всех сторон болото окружала плотная тёмная стена леса, и никаких признаков разумных обитателей.

Решив, что так дело не пойдёт, принялась теребить Амулет Грифона, требуя, чтобы сия неодушевлённая, но крайне непредсказуемая штуковина перенесла меня куда-нибудь ещё. Местный телепортатор был едва тёплым, оставался глух и к мольбам, и к угрозам утопить его в болотной жиже, так что ничего не оставалось, кроме как повесить сумку на плечо, подобрать с земли окровавленную тяпку, вытереть "оружие" об куртку, затолкав за пояс, крутануться на месте и двинуться в рандомную сторону. Я, видите ли, обнаглела настолько, что уже и на драконов нападаю, ну что мне сделают какие-то там утопцы, троглодиты и прочие возможные любители мокроты, комаров и торфа? И вообще, я думаю в Каэр Морхен поступать.

В голове уже успела промелькнуть нехорошая мысль о том, что на очереди у нас сам Некрополис по сюжету, а мою невезучесть вполне могло забросить куда-нибудь в земли близ Эриша… пейзаж для тех мест очень даже характерен, но опять же, что, на Таллане болот нигде больше нет?..

И даже спустя часа два я всё ещё торчала посреди огромного болота, так как выбрать надёжную кочку и не плюхнуться в засасывающую жижу оказалось довольно проблематичным.

Сумерки. Нет, не сага. Луна, на мгновение выскользнувшая из белёсых от её света клочковатых туч, посмотрела на бренный мир свысока и снова скрылась. Весь день был пасмурным, и продукты конденсации водяного пара становились всё чернее и плотнее, угрожая пролиться на, казалось бы, нескончаемые холодные болота ливнем, а то и укрыть их снегом. Наперебой с ветрами квакали лягушки и перекликались вороны, подавляя ощущение, будто ты остался совсем один на планете.

Я околела окончательно, хотя нацепила на себя всё теплое, что взяла у Тиеру. Плюс ещё и побывала в воде, провалившись в трясину и промочив штаны чуть ли не по самые трусы. Но и в этом, как оказалось, был небольшой плюс: мокрая ткань намертво замёрзла, став чем-то вроде ледяной корки, и не пропускала ветер. Шла уже несколько часов, и только когда стемнело совсем, на моём пути, наконец, возникла спасительная чаща деревьев. Под высокими елями было ещё темнее и страшнее, но там хотя бы не дул проклятый ветер, да и ночевать в чистом поле под стылыми осенними звёздами как-то не хотелось. Наломав вдоволь еловых лап, бросила их под самое раскидистое дерево, на скорую руку соорудив себе примитивное убежище ― стог, в который немедля зарылась с головой и подгребла обломанные ветви, чтобы сквозняк меньше проникал. Свернулась в комок и отчаянно пожелала увидеть огонёк в своих ладонях. Маленький язычок пламени, подрагивая, едва согревал, но это хоть что-то. На костёр меня уже не хватит. Хорошо, если к утру не замёрзну.

В сумке помимо жратвы оказалась банка с чем-то, что напоминало растопленный, протухший, раз пять перезахороненный жир. Этикетка на боку стеклянного вместилища этой нечистой жижи гласила "От ран". Обо всём-то мудрый Тиеру позаботился, когда в дорогу собирал. Ощутила тоску по вредному друиду и укол совести, когда вспомнила Раилага. Не надо было его бросать. Но теперь уже поздно. Злится, поди… Блин, ушла за самопознанием от единственного, кто действительно обо мне печётся, а в результате умру в первый же день от холода. Уровень выживания: троглодит. Порывшись в сумке ещё, нашла заботливо укутанный в толстую тряпку нож. О да, я могу сразу пырнуть себя, чтобы не мучиться. Спасибо.

Наевшись копчёным мясом из припасов, провалиться в холодное забытье я не успела, так как услышала мужской голос, несколько гнусавый, напоминающий скрежет старой несмазанной петли и шелест страниц старых книг. Сперва не поверила. Мало ли, может, галлюцинации. Я хорошо запоминаю голоса людей, и этот сразу нашёл в памяти внешность своего обладателя, а потому успокоиться уже не получилось, пришлось пойти на звук и осторожно выглянуть из-за ствола колючей ёлки, за которой сразу начинались ряды небольших параболических камней.

Пожалуй, первое, что бросилось в глаза ― это старик в дорогих одеждах, украшенных драгоценными камнями, и бордовом плаще из тяжёлой материи. Но тут удивляло вовсе не это, а скорее то, что мужик сидел на могильной плите и с кем-то вёл задушевный разговор. Диалогом не назовёшь, я не слышала, чтобы кто-то отвечал, а меж тем старик встал и принялся эмоционально размахивать руками, расхаживать перед могилами. В частности перед одной. На плите стояла человеческая черепушка, хотя сама могила разрыта не была, да и другие вроде бы тоже. Ничего расслышать толком не удалось, расстояние всё же было приличное. Излив суть всех своих треволнений, мужчина взял черепушку, к которой, видимо, и обращался, направился куда-то в противоположную от меня сторону.

Как бы я не любила некромантов и все те их привилегии… но повелось так, что мне волей-неволей приходится участвовать в событиях самым активным образом. В отношении этой фракции перспективы виделись не самые радужные, наоборот, ещё более мрачные и смертельные, чем раньше. Сразу представилось веселое вампирское застолье, и я в его середине на блюде с яблоком в зубах, доказывающая, что не шпион и не ведьма, а так, просто мимо проходила.

Ладно, допустим, пойду я, сдамся Маркелу. Вот так вот возьму и пойду к большой тёмной шишке, понадеюсь на адекватность некроманта… хотя бы на относительную, напрошусь в ученицы. Меня же, ясен пень, всегда привлекала тёмная магия. Особенно связанная с поднятием мёртвых и своеобразным бессмертием, если переродиться в качестве лича и грозить всем неугодным неожиданной вспышкой бубонной чумы.

Когда-нибудь я отращу мозги, заведу логику и приручу здравый смысл, пойму, что это самая безумная из всех моих идей, но явно не сегодня. Я готова пойти к Маркелу и стать его слугой, зная, что меня пожелают использовать для самых грязных дел, обязательно пошлют на поле боя против Раилага и Ко. Но ведь я должна потом смочь как-то защитить их, помочь завершить тот ритуал с Изабель, не дав Биаре забрать её в Шио?

На то весь расчёт. Пока что. А я ненормальная. Но зато в кои-то веки знаю, чего хочу, и что мне надлежит делать.

✵❖✵

Спустя сравнительно недолгий путь через густую чащобу вслед за таинственным полуночником на почтительном расстоянии незаметности я сначала потеряла в густой и холодной ночи тощую фигуру в красном плаще, а потом и сама потерялась. Для полного счастья так сказать. Не страдала топографическим кретинизмом никогда (и это при всех моих недостатках, я считаю, победа)… видимо, до этого самого момента. Либо это лес или волшба какая тёмная закрутили мою потерянность, сокрыв некроманта и погрузим меня во мрак неизвестности. Воображение сию же секунду принялось излагать свои творческие идеи по поводу. Стоя посреди леса в пугающей тишине и тревожно вслушиваясь в каждый звук, ждала, как минимум, умертвия в чёрном рваном балахоне, которое незаметно появится за спиной и отсечёт мне голову косой, когда повернусь. Да, Грэмми тебе за лучший сюжет, моё любимое воображение. Пора уже с этим заканчивать. И всё равно, что Тиеру бы меня на британский флаг порвал бы за это. И тем более пофигу, что с позором придётся к нему вернуться. Главное, чтоб не замёрзнуть здесь.

Я взяла в замёрзшие и еле двигающиеся пальцы алую сферу-амулет и, безотрывно сверля Сердце Грифона грозным взглядом, поставила бижутерии ультиматум:

― А ну-ка быстро перенеси меня к Тиеру на Сумеречные Острова, а то я тебя сейчас о камень разобью, ― прохрипела я почти шёпотом и от души огрела себя им по лбу.

Красное сияние вновь застлало взор, ослепило, прорвав пространство и утянув за собой в неизвестность. Перемещение происходило всего пару-тройку минут, за которые ты испытываешь поистине невероятные ощущения. Распадаешься не то, что на атомы, на что-то ещё меньшее. И ты становишься кучей маленьких рассыпчатых частиц-волн, чувствуешь, что тебя как будто бы стало больше и меньше одновременно… а ещё это немного щекотно.

Мост Эйнштейна-Розена в исполнении магического артефакта с оглушительным хлопком буквально вышвырнул меня в пространство, предварительно собрав в единое целое, уже в другом месте на неровную мощёную городскую дорогу. Я бодро проехалась по грязи добрых метра два, судя по незабываемым ощущениям трения пятой точки о шероховатую кладку. Выдохнуть и расслабиться я позволила себе только когда слепота и глухота отступили и дали осмотреться.

Моя светлость оказалась на посреди унылых и мрачных развалин, где наверняка ещё и призраки обитали. По правую руку жались друг к другу давно заброшенные домишки, образовывая небольшой городок, а прямо передо мной возвышался большой, поражавший своей высотой замок, чьи лучшие годы закончились при осаде давних лет. Куски облицовки, да и сама кладка валялись по всему периметру, многие окна выбиты напрочь, полуобрушенные балконы и башни, в дырах которых виднелись винтовые лестницы и бойницы.

Я же оказалась в дальней и самой заросшей части городского кладбища в окружении крестов, надгробных камней, да статуй неизвестных в компании луны, лившей свой мягкий свет на таинственный и мрачный город. Моя светлость сглотнула, комок страха, стоявший в горле колючим ежом, скользнул куда-то в желудок. Вокруг на первый взгляд не было ни души, ни живой, ни мёртвой. Однако в воздухе витало что-то пугающее, противоестественное. Не имея сил или стойкости духа подняться, я трусливо заползла в ближний почти целый мавзолей, под каменного ангела, печально склонившего кудрявую голову.

Пусть моё желание хотя бы раз что-то в своей жизни сделать самой на сей момент скатилось в сраное ничто, эта самая жизнь поблажек давать не собиралась и показала фигу, а не теплый ужин в хижине Тиеру.

До утра ещё было далеко, а любопытство и желание исследовать мир вокруг потихоньку брали верх над липкой сковывающей паутиной страха. Начала с собственного убежища, а вернее ― с внушительных размеров саркофага. Крышка была испещрена письменами и барельефами искусной работы, из чего складывалось ощущение, что лежит тут не абы кто, а человек, как при жизни, так и после смерти ни в чём себе не отказывающий. Что уж говорить о его гробе? Сам мавзолей был просторен и являл собой архитектурное произведение искусства что внутри, что снаружи: и колонны с завитками лоз, и тебе объёмные фигуры чародеев на фронтоне, и струящиеся линии иероглифов на фризе, внутри стены представляли собой сплошную картину, изображавшую великие сражения. Самое интересное у похороненного началось, как видно, после смерти: некромант с армией мёртвых на рисунках завоевывал парящие города. Однако свою вторую смерть он не пережил. Сплошная тавтология с этими некромантами и их укладом.

Как вы, может быть, помните, у меня и раньше случались приступы неконтролируемой клептомании, что сейчас и произошло опять. Пытливый и жадный до золотишка мозг сообразил, что можно отколоть треснувшую стенку саркофага достаточно сильным ударом. Продолбить её удалось не сразу и не всю, лишь маленькое отверстие посередине, достаточное, чтобы пропихнуть туда руку. Закусив язык, моя светлость принялась шурудить рукой по полости. Там, внутри, лежал скелет в истлевшей материи, а его кости рассыпались от прикосновения в труху. Пальцы наткнулись на что-то нагретое и гладкое. На отражённый свет спутника Асхана, попадавший в склеп через специальный колодец, явился обжигающий руки стеклянный шар, заполненный тёмной клубящейся серой дымкой, в которой мелькали всполохи пламени. Сфера была настолько горячей, что не оставалось сомнений ― внутри него находился настоящий огненный ад. Ещё никогда мне настолько сильно не хотелось разбить шар из детского желания просто "позырить чо будет". Идея пришла незамедлительно.

Прикарманив магическую штуку-дрюку, я уже намного смелее двинулась в сторону входа в крепость ― простая дверь в подсобные помещения, так как "избушка" стояла ко мне полубоком, а не передом. О том, что там могла преспокойненько засесть нечисть всякая, я уже как-то не беспокоилась, у меня ведь есть сюрприз, которой уже руки чешутся опробовать на чём-нибудь. А вдруг оно обернётся ещё большими бедами? Ну и ладно, мой головной центр управления всегда существовал пост-фактум, никогда не знал, что такое «думать» и с чем его едят.

Окна чёрными немигающими глазами словно наблюдали за каждым движением. Обломки каменной кладки хрустели под ногами. Я приоткрыла скрипучую дверь и скользнула внутрь. Состояние внутреннего убранства замка, скорее всего, было не лучше, но этого я видеть не могла, ибо царила беспросветная тьма, а окон в этой части не наблюдалось. Пройдя кухню, я выбралась на пятно света в просторный холл. Маленький огненный сгусток слетел с моей ладони и отправился в полёт по залу, освещая каждый тёмный угол на предмет недружелюбных монстров. Таковые и впрямь обнаружились. В количестве пяти штук отвратно смердящих трупов, почему-то пребывающих в вертикальном положении, двигающихся и ворчащих. Надсадно застонали от неяркого света и, замахав руками, развеяли огонёк, недовольно загундосив из темноты женским голосом:

― Ы-ы-ы… Что это за живность тут у нас завелась?

― Ы-у-ы, человечинка на ужин будет, ― вторил мужской.

― А на ночь есть вредно, между прочим, ― я пискнула, когда мне на плечо легла чья-то тяжёлая ручища, задрала голову и увидела занесённый широкий нож мясника.

Вот тут моя светлость уже не сдерживала душевные порывы визжать на всю Ивановскую от страха и сообразила рвануть вперёд в самый последний момент перед тем, как нож топором палача чуть не опустился на мою бедовую голову. Бегом огибала пытавшихся меня схватить зомби, старалась найти выход, оглохшей летучей мышью натыкаясь в темноте на кусающихся мертвяков, пока не запнулась об ступеньки лестницы, уходящей вверх. На четвереньках резво взобралась повыше, достала ранее найденную сферу, замахнулась и бросила её вниз, в гущу восставших трупов. Стекло звонко разбилось о чью-то голову, судя по вскрику, и, больше не сдерживаемая стихия вырвалась на свободу. Грохнуло не слабо, так, что крепость содрогнулась, и часть крыши обрушилась сверху на огненный смерч, за секунды спаливший дотла несчастных зомби. Скорее всего, ибо из-за дыма ни черта не было видно. Что там осталось после взрыва, я не стала наблюдать и побежала по крепости дальше, дабы не быть сожжённой заживо. Ну, я посмотрела, что эта штуковина делает. Я довольна.

Испытания магической бомбы не прошли незамеченными, так что уже через пару минут за мной увязался хвост из своры бледнолицых клыкастых упырей с мечами на перевес. Мда. Их я как-то не предусмотрела. И если судить по их злющим выпученным глазкам на белых, словно лунный диск, лицах, они были очень и очень голодны. Моя светлость припустила по нескончаемой тёмной галерее так, что только пятки сверкали, и не забывала придавать себе ускорение пронзительными вскриками. Впереди непроглядный мрак, сзади ― острые, словно бритва, клыки, явно жаждущие крови так вовремя потерявшейся гостьи.

Когда коридор круто повернул влево и вампиры на какое-то недолгое время перестали видеть мой тощий и невкусный зад, я свернула в одну из дверей, оказавшись в просторных покоях. В них явно кто-то жил: на кровати лежала вполне приличная чистая одежда преимущественно чёрного цвета. Хотела уже было пожалеть и сгинуть отсюда побыстрее, как в комнату ворвался вампир, перегородив единственный путь к спасению. Ну, не единственный, но балкон я в качестве спасения как-то не рассматривала. В следующую секунду меня уже крепко держали, запрокинув голову и примериваясь к шее.

Упырь явно не думал, что жертва может быть против такого обращения. Я нашарила рукой за поясом хорошо зарекомендовавшую себя в бою тяпку и ткнула её в грудь вампира со всей силы, всадив как можно глубже. Упырь расхохотался так, словно его ребёнок пёрышком пощекотал. Ему было уже не так смешно, когда я ткнула в оставленную рану деревянной ручкой огородного орудия труда. Орал он так, что я чуть не оглохла на всю оставшуюся недолгую жизнь, а после мгновенно загорелся, будто его предварительно полили бензином. Новоиспечённый факел, визжа и размахивая руками, устремился по коридору прочь, заставляя сородичей с испуганным шипением разбегаться от него, в ужасе прижиматься к стенам, чтоб только пламя не задело ненароком.

― Врёшь, не возьмёшь! ― запальчиво гаркнула я в коридор, перед тем как с грохотом захлопнуть жалобно скрипнувшую дверь.

Пока клыкастые провожали ошалелыми взглядами потерпевшего неудачу коллегу и взвешивали степень угрозы от рыжей катастрофы, я, три раза перекрестившись, наскоро благословила дверь именем Эльрата, непонятно из каких закромов памяти вытащив наставления имперского жреца. И, судя по ненавязчивой ноющей боли в голове, это был последний фокус на сегодня. Плохо. Вампиры тем временем уже были почти на пороге, и их смущала только хлипенькая щелястая (можно целый палец просунуть) дверца, держащаяся на одной петле и на слове божьем.

― Вот что крест животворящий делает, ― с ошалелым видом и гордостью в голосе произнесла я и на всякий случай придвинула к двери комод и стол и отошла, не отрывая взгляда от результата вынужденной перестановки. Вампиры долбились в преграду так, что штукатурка с потолка сыпалась, даже маленькая трещина вон по стене пошла. Наверное, не ели лет сто, вот и бесятся, маленькие.

― Открывай, не то хуже будет! ― орали по ту сторону бытия.

― Ага, щас! Может, вас ещё хлебом-солью встретить?! ― истерично засмеялась я в ответ.

Дверь, к счастью, позиций врагу не сдавала, твердо стоя на своем, а моя светлость уже начала было надеяться, что они вскоре плюнут на это дело, но нет. Враг открыл второй фронт атаки, начав штурм балкона.

Осада моего «укрепления» закончились быстро, но феерично. Разразился эпичный махач, где я читаю визгливым срывающимся голосом "Отче Наш", вернее, несколько строчек, сколько смогла вспомнить, параллельно кидаясь ветошью, какой-то дрянью из шкафов и камнями, водружала многоэтажные конструкции мата вампирам на головы, разнообразя вкраплениями "Помогите!". Не особо помогало.

Под конец, когда меня уже почти схватили, изорвав в шерстистые клочья утеплённую куртку и для полноты картины даже не оторвали, а откусили приличный клок волос… вот за это мне стало вдвойне обидно. Вампир, похоже, и сам был в шоке, тем временем мой мозг уже переключился с команды "Испугаться и орать" на "Мстить". Я озверело посмотрела на бледнолицего, у которого изо рта торчал рыжий локон, пнула в причинное место и сунула ему под рёбра припрятанную немногим ранее в сапоге ножку от табуретки. Тут опять мне не повезло, осина не была её изначальным состоянием материи, а потому вампир не соизволил испустить дух и просто выдернул из себя деревяшку, презрительно сморщившись от вида своей крови. За сие непотребство костлявая рука от души отвесила мне звонкую оплеуху, да такую что я чуть не улетела к противоположной стене, однако за шиворот держали крепко.

Суть да дело, а на кровушку мою, как ни странно, никто пока что не покусился. Представилась возможность пожить ещё немного, пока меня куда-то волочат чуть ли не по полу, так как после удара и так шаткая крыша съехала набекрень ещё больше, щека и скула горели огнём, а в глазах всё мутилось и темнело.

✵❖✵

Лица всей присутствующей нежити, личей, зомби, вампиров и прочих не пожелавших умереть окончательно, плыли перед глазами мутными, одинаковыми, неразличимыми пятнами. Кроме одного. Маркел смотрел в мои зеленые очи долго и пристально, наверняка думая, что они хорошо будут смотреться в бокале с мартини… или что они там вообще пьют?.. Неважно. Но по изучающему взгляду, скользящему по моему телу, можно догадаться только о том, что тебя примеряются разобрать на органы. Я долго и нудно объясняла магу, выдумывала на ходу несусветный бред о том, как мне вообще удалось попасть в его хорошо охраняемую крепость, но всё сводилось к тому, что я появилась прямо из воздуха, да ещё и залезла в какую-то гробницу, и мои загребущие руки опять загребли что-то не то. Клептоманка-неудачница. Но зла некроманту при всём при том я не желаю. И не шпионю.

― Это весьма неприятное событие, господин, ― вывел худой черноволосый вампир, которого я давеча пыталась убить. Недобитый, как я его про себя окрестила. Глаза цвета лесной зелени, так часто встречающиеся среди мёртвых, глянули с презрением. ― Нам только не хватало, чтобы маги Серебряных Городов засылали к нам волшебниц для шпионажа.

Ха-ха, да. Волшебницу Винкс они послали, ну. Хуинкс, исходя из последних событий. Ладно, я прекрасно знаю, что идея изначально была отвратительной и весьма глупой, но отказаться от неё мешала уже врождённая гордость и упрямость… а может и тупость к тому же. Тем более амулет наотрез отказался исправлять положение.

― Послушайте, я уже раз сто сказала, что я никакая не шпионка, ― обессилив после "сражения" и от страха, я беспомощно сидела на коленях перед троном Маркела и держалась рукой за сильно опухшую щёку, в придачу к которой получила раскалывающуюся от боли голову и наверняка сотрясение мозга. Я всё ещё пыталась выбелить себя хоть как-то, избавить хотя бы от ложных обвинений. ― Настоящий вражеский засланец не стал бы так грубо действовать! Это уже не говоря о том, что в моих действиях профессиональностью даже не пахнет.

― Действительно, Джованни, в совете Серебряных Городов же не дураки сидят, ― усмехнулась низким альто вампирша, стоявшая рядом с Недобитым.

― Столь бестолковое недоразумение они точно не могли послать, ― согласился кто-то из присутствующих личей.

― Да, это больше похоже на происки Империи Грифона, ― подал идею кто-то из вампиров-стражей. Среди собравшихся прошёлся одобрительный гул и смешки.

― Да и зачем им следить за вами? Некроманты уже давно всего лишь жалкое подобие своих великих предшественников. Ну чем вы вообще можете угрожать? Сглазом, закрытием чакр и обещанием изгадить ауру? ― разозлившись, с издёвкой поинтересовалась я, запоздало уразумев, что сама себя подвожу под монастырь.

Вот тут на меня уже смотрели не просто как на противную букашку, а с настоящей ненавистью, как будто была я одна виновата в их бедственном положении в политической обстановке, или как на незамеченную на плите жирную сковородку, когда сеанс помывки посуды уже окончен. Патриотические чувства разве что только у Маркела не были задеты, он остался равнодушен к высказыванию, вообще не обратив на это внимание. Остальные молча скалили зубы и старательно прожигали меня взглядом. Что ж, Кира, не удивляйся, если к утру обнаружишь себя хорошо отбитым ногами и обескровленным трупом.

― Я не склонен верить словам всяким девкам с улицы, ― Маркел кивнул двоим зомби, державшихся от него чуть поодаль, и те схватили меня под белы рученьки и поволокли прочь. От одного из них, опалённого и пахшего горелой плотью так и веяло злобой за сотворённое мной.

Сильные мужицкие ручищи уже было потащили меня волоком к выходу из тронного зала, как бы я ни упиралась, но всякий решила сделать ход конём. Терять-то нечего.

― Стойте! Я знаю, что вы были учеником Сандро! Знаю, что вы мстите за него Сайрусу! А ещё вы втёрлись Фионе в доверие когда-то, и что хотите оживить Николаса, чтобы через него управлять Империей Грифона! ― затараторила я первое, что приходило в голову, вяло вырываясь из лап мертвецов.

Маркел замер, медленно обернулся с ну просто непередаваемым выражением лица злого гения, самые хитроумные замыслы которого разом раскрыла жалкая растрёпанная рыжая девица, взявшаяся неизвестно откуда в его дворце. Маска равнодушия разбилась вдребезги моментально.

― Откуда тебе это известно? ― осторожно спросил некромант, недоверчиво косясь и подходя ближе.

Чего мне известно? Я много чего ляпнуть и не туда успела!..

― Я… Я вижу будущее… а и иногда ещё и прошлое… временами…

А настоящего даже близко не вижу, ну.

― Ты пророк? ― недоверчиво нахмурился Маркел. ― Хотя нет, не отвечай. Ты можешь солгать…

Маркел произнёс какое-то заклинание, протянув вперёд ладонь, затем резко сжал руку в кулак, а глаза некроманта закатились и был виден только белок. Мой пронзительный вопль отражался от стен и высоких сводов зала, многократно усиливая все последующие крики, вырывавшиеся из моей глотки. Каждую кость, каждую мышцу и каждый нерв выкручивало, выламывало, будто раздирало на части мучительно медленно. Слёзы хлынули из глаз, кровь пошла носом, была во рту, даже из ушей начинала течь. Меня больше не удерживали. Я упала на пол, царапая его ногтями, но не оставляя ни единой царапинки на камне, извивалась, выгибалась под немыслимым углом, видя лишь абсолютно безучастные лица гниющих зомби.

― Расскажи мне всё! ― услышала я словно из глухого омута голос некроманта.

Я чувствовала себя поломанной игрушкой, а потому безвольно обвисла в руках двоих мертвецов. Та боль… Её отголоски всё ещё чувствовались. Лучше бы меня убили сразу же, чем подвергать такой бесчеловечной проверке на лживость.

― Нет! Пока вы не возьмёте меня в ученицы, я не отвечу ни на один ваш ответ! И не спрошу ни один свой вопрос!.. То есть… ну вы поняли, да? Извините, ― тихим хриплым голосом закончила я, пока не начала нести ещё больший бред… но он-таки вырвался на свободу, поражая даже меня своим размахом. Откуда только силы на это взялись? ― Я не пророк, просто я до глубины души восхищена вами, как мастером некромантии… я подробно изучала вашу биографию, а уж сделать вывод о короле-марионетке не сложно, ведь воскрешая кого бы то ни было, привязываешь его к себе, и он не может противиться.

Маркел всматривался в меня как астроном в ночное небо в поисках новой звезды, но он искал, к чему бы придраться, где бы уличить во вранье.

― С чего, девчонка, ты вообще взяла, что я собираюсь воскрешать короля?

― Уже чуть ли не вся империя знает о вашем соглашении с королевой. Слухи… они ведь как чума, только стоит ветру подуть, и все уже всё знают.

― Это кто же у нас слухами народ кормит? Ты ещё скажи, что сама королева, ― тут же влез Джованни, решив раскопать каждое сказанное предложение.

― Даже если бы она ходила и всем об этом рассказывала, бабки у подъезда к Когтю узнали бы об этом до того, как подобная мысль появилась бы у Изабель в голове, ― усмехнулась я через боль, не желая сдаваться.

― Всё это жалкие…

― Отстань от девочки, Джованни, ― мягко, но настойчиво оборвала брата Лукреция. ― Если секретная информация каким-то образом просочилась, её уже не утаишь. Следует решить, что теперь делать с ней.

Джованни одарил родственницу недобрым взглядом и нехотя кивнул.

― А ты, значит, хочешь мне в этом деле помочь? ― продолжил Маркел, выгнув седую бровь.

― Возьмите в ученики, ― мотнув головой в знак согласия, я упёрто посмотрела на него снизу вверх.

Маркел погладил длинными пальцами седую бородку, раздумывая. В темных глазах погасла искорка интереса, что не значило ничего хорошего.

― А бросьте-ка её в темницу, и пока не убивайте, ― радостно воскликнул Маркел, хлопнув в ладоши. ― Но для начала обыщите.

Своими грязными лапами эти выродки пошурудили везде, заляпав и без того грязную одежду свежим слоем нечистот. Одежда, еда и другие вещи из сумки были вывалены на пол. Ничего интересного. Но тут Маркел вытащил за край цепочки из-под рубахи спрятанный амулет Грифона и потянул на себя так, что пришло податься вперёд. Я задержала от страха дыхание. Ну всё. Пиздец.

― А… символ власти нашего покойного королька! ― протянул Маркел, покрутив в руках псевдо-украшение, и снял его с моей шеи. ― Как я ненавижу эту вашу Империю, тьфу!

В этот момент, наверно, я и весь Асхан внутренне содрогнулись и распрощались с последней надеждой. С немым ужасом я наблюдала, как могущественный артефакт полетел в окно. Сердце ухнуло вниз. Тиеру и Раилаг меня убьют, расчленят, а потом сожгут… Но удара стекляшки о камень, как ни странно, не последовало. Либо слишком высоко, чтобы услышать, либо… нет, такой щедрой удача быть просто не может.

В результате я поливала истерическим матом всех вокруг и опять получила по многострадальному лицу от Джованни, который ещё и сунул мне в зубы кляп, прекращая фонтан искренних пожеланий, адресуемых всем, кто присутствовал, отправиться в пеший поход, полный порнухи и любви к мужскому половому органу.

✵❖✵

Кандалы, дыба, верёвки, плетки... Надо же, как мило. И мысли о мучительной кончине совсем-совсем не навевает. Всё это добро висело на стенах пыточной, мимо которой меня протащили. А ещё вода, плесень, крысы, чьи-то кости на полу. И я посреди этого добра брошена в одну из камер с подобным содержанием и напоследок от души пнута в бок. Выплюнула грязный кляп и судорожно вдохнула смрадный воздух в лёгкие и, отплевавшись, с кряхтением переползла на более-менее сухое место, подвинула ногой трупик жирной, совсем недавно отошедшей в мир иной крысы и зябко поёжилась. Холодно тут и мерзко. И пахнет помоями. Лицо опухло и болело нестерпимо, в голове словно звонили в набат, рёбра, близко познакомившиеся с зомбачьим сапогом, казалось, треснули. Непередаваемые ощущения, доложу я вам.

Все эти избиения, так же как и небо в клеточку для меня были абсолютно незаслуженным, хотя это как посмотреть, но моих "великих тайн", начертанных на руке, Маркел знать не мог. Хоть что-то хорошее. Поговорить было решительно не с кем, ещё и мерзкие грызуны норовили по мне полазить... бр-р, а за маленьким решётчатым окошком в двери мелькал скелет-тюремщик в железной каске, неустанно патрулирующий проход между кельями.

Эх, Кира-Кира… Ты сама эту кашу заварила, сама во всём виновата, так что не ной и не вини богов.

Тоненький лучик из маленького окошка был единственной односторонней связью с миром за пределами темницы, говорящий, что там, за стеной стоит ясный, может даже тёплый день. Сил после ночной беготни, драки и истязаний как физических, так и духовных, не осталось, организм настоятельно требовал передышки, и я безвольной куклой повалилась на бок, погрузившись в небытие. Однако даже во сне не видела ничего приятного, кроме омерзительных тварей, гоняющихся за мной и пытающихся сожрать заживо, кошмаров, заставляющих тело наяву дёргаться как в конвульсиях. По прошествии нескольких… минут? Часов? Дней?.. В темнице не сильно-то разберёшь. Возможно, уже вечер, так как из окна не проникало ни одного фотона света, кроме факела иногда проходящего мимо стража. Боль никуда не делась. Желудок урчал, словно громадный ластящийся кот, требуя пусть не кулинарных шедевров, а хотя бы одной единственной крошки.

Я осмотрела камеру, насколько позволил очередной проблеск огня в решетке двери, и не заметила никакой, даже крошечной лазейки. Уныло перевела взгляд на мертвую крысу, всё так же лежавшую у стены, и вспомнила где-то давно услышанную историю о мужике и мыши. Несмотря на то, что он был беден, он отдавал крохи со скудного стола приходящей к нему из щели в стене крысе, тем самым незаметно для себя приручая её. Та в благодарность таскала ему монетки или даже купюры ― так уж получилось, что буквально за стеной его квартиры располагался банк.

Я закрыла глаза и в красках представила, как дохлая крыса подёргивается и встаёт. Распахнув очи, я могла наблюдать как ещё пять минут назад бездыханное тельце сидит подле меня и умывает острую мордочку лапами. Мохнатая, закончив приводить себя в порядок под моим восхищённо-испуганным взглядом, уставилась умными чёрными глазками на, очевидно, хозяйку.

― Иди и притащи ключи, одна лапа здесь, другая там, ― приказала я грызуну каким-то сиплым просительным голосом.

Крыса послушно побрела к решётчатой железной двери, протиснулась меж прутьями, выбежала в коридор прямо под приближающийся свет факела и… хруст костей и жалобный писк под железным сапогом стали свидетельством гибели моего эксперимента.

Это была последняя капля в чаше отчаяния. Я в голос зарыдала, кляня и костеря жизнь и богов с их несправедливостью, попутно воздавая почести так путём и не попробовавшей загробной жизни крысе.

У моего единственного сторожа не нашлось ни стыда за сделанное, ни сострадания, ни даже желания поболтать. Не били, и то хорошо, впрочем. Ажно дать мне по репе не захотел, когда моей светлости вздумалось распевать Короля и Шута на всю тюрьму. Я понадеялась хоть кого-то выбесить там, наверху, чтобы этот кто-то основательно на меня разозлился, пришёл сюда, и тогда одно лишь присутствие кого-то ещё в темнице развлекло бы меня. Могут убить? Ну… всё не болтаться здесь в полном молчании и помирая со скуки смертной. К тому же вещи у меня отобрали, и я успела довести себя до нервного срыва, беспокоясь, что же сталось с амулетом. Но на самом деле я боялась сойти с ума. Впасть в безумие от однообразия и молчания. Вода капала из окошка с одним и тем же интервалом между каплями, что начинало действовать на нервы. Стражник каждые пять минут ходил то туда, то обратно.

― Самара-городок, безбагойная я. Безбагойная йя-А-А-а-а, узбагой ты меня!..

В стремлении дать музыкальное образование местному дохлому населению я начала с шансона, спев и про аттестат в крови, и про гоп-стоп, и про любимую всеми Мурку, охватив величайших в этом жанре, что называется. Сокамерникам понравилось, как ни странно, так что через какое-то время они начинали подпевать. Даже призраки начали откуда-то подвывать. Полчаса тишины и покоя пронеслись прекрасным мимолетным мигом, разбившимся осколками об мои попытки перепеть Диву Лагуну и небезызвестную Царицу Ночи. Потом в ход пошла остальная классика ― пусть думают, что я не законченное быдло. Аве Мария вышла просто великолепно в сочетании с акустикой тюремных помещений и коридоров, в которых ещё целую минуту гуляло эхо посреди благоговейной тишины.

Но и на сей раз никто не явился задушить во мне зачатки оперной примы. И оставалось моё последнее и самое опасное оружие, которое надо использовать, пока голос окончательно не сел.

Всего за пару часов распевания на разный лад попсовых песен с эстрадного днища, способных убить слух и логику любого разумного существа, мне удалось довести одного из особо нервных мёртвых магов, личей, практически до истерики. Сорвав ключи у стража с пояса и открыл дверь с пинка, подлетев ко мне и прижав к склизкой стене.

― Я выпотрошу тебя прямо здесь, подниму из мёртвых и снова убью! И так будет продолжаться вечность, крикливая ты дышащая мразь! ― рыкнул некромант, сдавив до боли и задыхания горло одной рукой, и тыча в меня ржавым остриём кинжала другой. За пределами моей темницы, в тесном коридоре, мага ожидала пара сопровождающих его личей.

― Ха! Да ты никак боишься меня, раз можешь убить только когда я связана! ― "уколола" я зловредного паршивца в ответ.

А ну-ка, выгадаю ли я себе свободу? Знаете, темницы и скукота напрочь отбивают инстинкт самосохранения. Уж лучше познать все радости загробной жизни, чем изнывать от голода и невозможности съесть таблетку от головы, и приложить лёд к распухшему лицу, существовать как овощ, который зачем-то на цепь посадили.

Лич скрипнул зубами, смешно сдвинув серую надтреснутую челюсть набок.

― Где эти чёртовы вампиры? Пусть сейчас же оттащат эту мерзкую живую субстанцию к Джованни, пусть разберётся с ней, ― рявкнул мёртвый маг в коридор, да так что песок с потолка посыпался, а я от неожиданности вздрогнула. Куда более спокойно, но более злорадно он обратился к своим подручным. ― А если отправит девку обратно в камеру — сожгите его шакалов в пепел и удобрите им могилы!

✵❖✵

Опустим подробности. Меня просто сопроводила толпа жаждущих крови до покоев своего главаря после того, как вышеупомянутый лич пожаловался на шум и дебош у него под лабораторией, а так же пригрозил всех сжечь, если проблема не будет решена.

― Смертница? ― удивился вампир, увидев мой лицо в стиле "Квазимодо" в дверном проёме, и отшатнулся как от прокажённой.

― Недобитый?! ― в свою очередь изумилась я, безумно улыбнувшись во все тридцать два, что повергло поборника красивых лиц в ещё больший шок.

По приказу оного меня втолкнули в его кабинет… или что это вообще? А его хозяин за дверью отчитывал своих подчинённых. Подумав, что в ногах правды нет, я села на стул с резными львиными ножками подле столь же искусно выполненного стола, на котором стояла чернильница, рядом лежало перо и стопка чистых листов. Посиделки с подозрительными и крайне нервными личностями продолжаются… Как долго выдержит этот фрукт? Вернее, сколько раз Недобитый ударит меня до того, как моё лицо превратится в непотребное месиво?..

Как только ценные указания подручным были розданы, Джованни вернулся к своему письменному столу с ещё более угрюмым лицом. Я скромно сидела на краешке стула сбоку и нервно теребила кончик волос. Хорошо, что сижу, а не то бы рассыпалась бы на части от бессилия и страха, ибо внутри всё сжалось в тугой ком, напряглось и съёжилось.

За окном тоскливые сумерки вот-вот прогонит занимающаяся заря, солнце скоро покажется из-за корявых верхушек елей. Джованни, само воплощение утреннего растрёпанного недружелюбия, сосредоточенно вглядывался в мрачную даль за окном. Мужчина был одет в красный камзол с позолоченной вышивкой, облегающие тёмные штаны и высокие чёрные сапоги, начищенные до блеска. Тонкие бледные губы были сжаты в полоску, руки скрещены на груди, а пальцы сжаты на предплечьях. Что-то явно беспокоило высшего вампира… возможно, присутствие кого-то живого. Но это ведь ничего, правда? Меня не могут съесть, Маркел же приказывал… хотя, не сильно-то он расстроится, если «шпиона» случайно грохнут, но меня, кажется, уже не остановить.

Глаза зацепились за большой портрет в тёмных тонах почти во всю стену в оправе из золота, висевший над столом. Нарисованный на нём Сандро взирал на всех находившихся в помещении с лёгким пренебрежением, как на насекомых под ногами. Можно сказать, с высоты своей невъебенности. Однако это и внушало трепет от взгляда пустых глазниц, на дне которых виднелось голубое свечение. Смотрел будто в душу дядюшка Сандро, словно видел все твои грязные делишки и посмеивался, мол, как это всё мелочно, мне ли, великому личу, надо это знать… просто ты тут стоишь и окно загораживаешь ― приходиться тебя «просвечивать».

― Уважаемый товарищ прапорщик… кхм…

Джованни задёрнул бордово-фиолетовые портьеры из плотной тяжёлой материи, не пропускающие свет, и искоса посмотрел на меня.

― А как вас зовут? ― первым делом решила уточнить я. И так знаю, но ведь разговор же надо с чего-то начать.

― Моё имя Джованни.

― Серьёзно? ― усмехнулась я, чем потревожила больную щёку и тут же скривилась. ― Тот, что из герцогства Быка? Тот, кто сражался с Лукрецией и Сандро?

Кивок.

― Я, кажется, с каждой новой серией всё больше убеждаюсь, что вы там все какие-то ненормальные… в этом своём герцогстве Быка, ― задумчиво протянула я, позабыв к своему несчастью, с кем говорю. Если бы не сотрясение, полученное от побоев и вторжений в разум, то я бы не позволяла чертям дёргать себя за язык, но это не точно. ― Сколько отпрысков вашего рода в некроманты пошло? Сандро по жизни анархист и большой враль, Лукреция была развратной бунтаркой — тоже за ним кинулась, а теперь ещё и ты! А потом и Орнелла подхватит эту традицию! Нет, вы всё-таки ненормальные... Когда вы только потомков оставлять успеваете? Полсемьи упырей клыкастых да некромантов!

В следующее мгновение раздался громкий звон, в глазах резко потемнело, а на щеке появилось покалывающее ощущение — мне влепили пощёчину. Опять. По другой стороне лица. Впрочем, не такую сильную, как в прошлый раз. В зеркало, наверное, даже и смотреть не стоит. В целях сохранения собственной психики. Я шокировано посмотрела сначала на его руку, а потом на свою, которую успела приложить к ноющему месту. По пальцам потекла красная жидкость. Кровь? Я недоверчиво поднесла к глазам ладонь с красной жидкостью. А что я ещё надеялась увидеть?..

― Похоже, твое и так не слишком хорошенькое личико уже ничто не спасёт. А в следующий раз я отрежу твой мерзкий язык, тварь, ― бросив порцию презрения вместе со словами и премерзкой ухмылкой, произнёс Джованни. ― Ни манер, ни страха перед бессмертными! Что за молодёжь нынче пошла?!

Едрить какие мы нежные!

― А можно узнать, где мы находимся? ― решила я сменить тему, прижимая ладонь к лицу. Выжмем из сложившейся ситуации всё.

― Как это ты не можешь знать, где ты сейчас, если сама сюда телепортировалась? ― ответил вопросом на вопрос Джованни, к которому на удивление быстро вернулось самообладание.

― Так если открыть пространственно-временной мост, будучи в шатком психическом состоянии, то результат может быть любым, ― пожала плечами я, как если бы объясняла прописные магические истины.

― В Мифограде.

Есть. Пролезло. Я просто шарю, будем считать.

― Как тебя зовут, девчонка?

― Кира, неприятно познакомиться.

― Взаимно, ― кивнул вампир.

― Кто ты, откуда и чем занималась?

― А вам это зачем?

― Занадом, ― резко ответил мужчина. ― Маркелу, может быть, и всё равно, как, зачем и почему на острове его крепости появилась неизвестная чародейка, а вот мне очень интересно.

― Из соображений безопасности, ― понятливо кивнула я.

― Именно, так что можешь начинать. Главное коротко и по делу.

Я наплела с три короба про свою несчастливую жизнь в Светлолесье, про ненавистную учебу в монастыре и о том, что магия света была проста, скучна и не столь затейлива, как искусство некромантии. О том, как пережила осаду демонов, как решила в один прекрасный день бросить всё и отправиться в Эриш искать себе учителя. Правда, вот незадача, в пути меня застал врасплох отряд воинства Шио и мне пришлось срочно бежать через портал (свиток с заклинанием я предусмотрительно сперла из архивов Светлолесья и берегла на черный день) неизвестно куда, но поближе к Нар-Анкар, столице Эриша. Сбилась и оказалась… где оказалась.

― А ты хоть знаешь, где Мифоград, а где Нар-Анкар? ― поинтересовался Джованни, как на допросе расхаживая вокруг меня, насколько позволял интерьер. Интонация голоса мужчины была преувеличенно дружелюбной. Что за подвох?..

Я краем глаза уловила какое-то движение, бросила взгляд за правое плечо и узрела привлекательную высокую вампиршу, чья кожа белее снега в Антарктиде, губы алее венозной крови, а волосы чернее цветового наполнения квадрата Малевича. Вылитая белоснежка, правда, с клыками. Лукреция, появление которой я не заметила, с видом утончённого ценителя рассматривала Сандро, а он отвечал ей всё тем же уничижительным взглядом.

― Где-то недалеко друг от друга, надо полагать? ― пожала плечами моя светлость, как ни в чём ни бывало.

Вместо ответа вампир раскопал на столе из кучи бумаг карту и придвинул исчерченный ломаными линиями пергамент с жирными точками городов, подписанных кривым и мелким почерком. Едва ли названия дали мне хоть какое-то понятие о том, где что находится, потому что я банально не умею читать на местном, но роль свою отыгрывать надо было. Я посмотрела на вампира, задавая немой вопрос, мол, ну и что?

Лукреция переместилась Джованни за спину и села в кресло, скучающе позёвывая и поглядывая на нас. Мне стало стыдно перед столь красивой женщиной за свою разукрашенную физиономию, которая выглядела, наверное, просто ужасно.

― На случай, если ты не разбираешься в картах: Нар-Анкар здесь, на полуострове Эриш, а Мифоград вот здесь, в Тирийском заливе, ― сподобился пояснить Джованни, ткнув в места, достаточно далёкие друг от друга.

Я мысленно удивилась тому факту, что Мифоград, оказывается, расположен достаточно далеко от Эриша, и чтобы попасть из точки А в точку Б, придётся пройти через Империю или Серебряные Города.

― И я не поверю, что ты могла ошибиться с переходом настолько сильно, только если не желала попасть именно сюда. Конечный результат скачка не может быть столь далек от желаемого, ― победно ухмыльнулся Джованни. ― Это ты тоже должна была бы знать, раз такая умная.

Сзади послышался смешок. Мои поздравления, Кира, тебя уделали в теории того, в чём ты вообще не смыслишь. А чего я, собственно, ожидала? К тому же у меня в школе была "четвёрка" по географии.

― У каждого своя мера, что далеко, а что близко, ― упрямо возразила я с чувством собственной правоты. Но вампира уже было не разубедить. Даже я поняла, как жалко это прозвучало. Лукреция поджала губы и покачала головой, тонко намекая, что за последние полчаса я сама связала себе петлю, намылила и сунула в неё голову, осталось только табуретку опрокинуть.

Раздалось скромное постукивание в дверь.

― Я знаю, что ты лжёшь, но ещё не знаю, зачем, ― с нажимом произнёс мужчина, пропустив выпад мимо ушей и направившись к двери. ― Сиди и помалкивай, презренный кусок мяса, пока я не придумаю, что с тобой делать. Опять заверещишь — язык вырву.

В дверях показались двое неизвестных с потерянными лицами, по которым Джованни прочёл, что дело поставило подчинённых в тупик, и вышел из комнаты, приторочив дверь. Я рвано выдохнула, радуясь недолгой передышке, хотела было дать волю нервам и сгрызть ногти по самую ватерлинию, однако Лукреция возобновила свои непонятные передвижения по покоям брата. Вампирша неспешно подошла к портьерам, пальцем отодвинула край, на секунду выглянув в окно и впустив яркий лучик надежды, тут же угасший, брезгливо поморщилась и отступила.

― Какой солнечный выдастся денёк, ― цокнула языком женщина, обратив огорчённый взгляд на меня. ― В такой час ни один вампир не то что сам, упыря во двор не выпустит!

Лукреция подмигнула, едва заметно улыбнувшись, и опустилась в кресло, запрокинув голову на мягкую спинку и закрыв глаза. Больше вампирша не двигалась, как будто заснула. Или делала вид. Я переводила неуверенный взгляд с неё на призывно колыхавшуюся на сквозняке, проникавшем из щелястых дверей, портьеру и обратно.

― И что… вот так всё просто что ли? ― задала я вопрос не то якобы заснувшей вампирше, не то себе, не то Сандро на картине, который этот вопрос считал недостойным для звучания, судя по категоричному взгляду.

Ай, где наша не пропадала… и тут, и там пропадала!..

Ваше высокоблагородие решительно подошла к окну и юркнула за шторину, дернула дверную ручку и вылезла на свет божий, моментально ослепнув после долгих часов в темноте и блаженно вдохнув свежую порцию кислорода. Протёрла глаза и огляделась, убедившись, что на подворье внизу и впрямь никого, кроме нескольких зомби, которым, видимо, было оранжево всё, что не фиолетово, даже палящее осеннее солнце, объявившее неделю бабьего лета. Если сумею выбраться из крепости, то от них точно смогу сбежать. Практически под самым балконом стояла повозка с сеном, которое щипала чёрная лошадь с белой проточиной ото лба до ноздрей. Исполнять коронный асассинский прыжок веры я как-то не решилась. Запаса смелости на сегодня у меня хватит ещё разве что на угон лошади и всё. Этот план был оставлен на самый крайний случай.

Я перелезла каменные перила с легкостью, без страха. Наверное, потому, что испытала дежавю и вспомнила, что когда-то в Светлолесье я вынужденно уже пыталась заниматься паркуром. Почти не дыша, двинулась наощупь по небольшому выступу к следующему балкону, так как если посмотрю куда поставить ногу, то увижу землю далеко внизу и обязательно испугаюсь. Отчаянно молилась Асхе, чтобы тот или другой камешек не развалился от времени под ступнёй.

Когда я лезла на соседний балкон, что-то очень большое и громко хлопающее крыльями отбросило тень на моё существование, оглушительно зарычало и, исходя из приближающихся звуков, бросилось в мою сторону. Моя пугливость даже не стала смотреть, что там за страхолюдина захотела позавтракать нежным человеческим филеем, а резво навернулась с перил, подскочила на ноги и юркнула за дверь с длинным стеклянным окошком. Хотя, возможно, это нечто увидело моё лицо и в страхе улетело бы прочь, получив моральную травму на всю оставшуюся жизнь.

Посмотрела в окошко двери… и очень-очень пожалела об этом, увидев существо с львиным телом, покрытым светло-коричневой шерстью, рваными кожистыми крыльями и человеческой головой с гривой седых грязных и свалявшихся волос. Ламасу не успел затормозить и врезался головой в дверь, проломив её и отбросив меня на пару метров назад. Так как проём не был рассчитан на габариты помеси человека и мантикоры, так что зверюге оставалось только пытаться достать добычу когтистой лапой, при этом недружелюбно клацая человеческой челюстью.

Мы вдвоём с ламасу и так уже подняли хай, так что я пулей вылетела в коридор, свернула направо и кинулась прочь, не опасаясь, что совсем рядом находился Джованни с клыкастой поддержкой. Оные ожидаемо услышали грохот, а сейчас увидели воочию и с криками кинулись следом. Всё опять бы кончилось плохо, ан нет. Комнаты по правую сторону галереи закончились, сменившись большими окнами. Вот тут-то и стало ясно, что неживая тварь так просто от меня отстать не хотела, бросаясь в оконный проём, сшибая остатки стекла и сметая табун бежавших за мной вампиров. Ламасу было откровенно всё равно, кого жрать, посему она принялась раскидывать кровопийц как щенков, напрочь позабыв, на кого она сначала охотилась.

― Джованни, я болею за тебя! ― весело крикнула напоследок. Да уж, если бы я была частью периодической системы Менделеева, то именовалась бы как "Катаклизмий" или же "Пиздеций", ну или как-то так.

Ответ на мою издевательскую поддержку не заставил себя ждать. По словам вампира, жить мне оставалось всего ничего, и исключительно в страшных муках. Такие знания, надо сказать, сильно стимулируют, и я без оглядки ринулась вперёд незнамо куда, подальше от развернувшейся с моей лёгкой руки битвы.

При дневном свете, падающем из окон на интерьер, я, наконец, смогла его рассмотреть подробнее. Стены были из какого-то темного камня, полы из черного мрамора, тёмные красные ковры устилали коридоры. Факелы висели на стенах, но огонь не был таким, каким я привыкла его видеть ― он зелёный, от него не исходило тепло, лишь холод, пробирающий до костей. Но, несмотря на всю жутковатую обстановку, здесь было по-своему красиво, хотя и веяло смертью, тоской и болью. Какой-то безнадёжностью, давящей на твои плечи. Казалось, что все мои потуги чего-то достичь в новом предстоящем разговоре с учеником пустоманта ничего не принесут, они жалки, бесполезны, а мои надежды бесплодны.

Через дюжину одинаковых проходов и лестниц я достигла цели.

― Возьмите меня в ученицы! ― завопила я не своим голосом, с разбегу врываясь в тронный зал и плюхаясь на пол прямо перед царским стулом, едва успев затормозить, чтобы не сшибить его и некроманта.

А перед этим врезалась в делегацию неживых пришедших на аудиенцию, отдавила кому-то ногу и кого-то сшибла. Поднялся гул удивления, граничащего с неодобрением.

― Я так понимаю, мы не вовремя, господа, ― флегматично хмыкнул их глава, старец с седой бородой и головным убором, сильно смахивающим на ведро, только из ткани. Керикион, спица, обвитая двумя змеями и увенчанная двумя крылышками, из белого металла (точно не серебра, иначе бы он корчился в муках) на его шее мог говорить о том, что владелец принадлежит к цеху лекарей.

― Кто выпустил эту дрянь из темницы?! ― вскочив на ноги, взревел махом побагровевший Маркел на весь замок так, что даже призраки "всосались" в узкую щель на потолке, возмущённые гости притихли, а стражи-вампиры втянули головы в плечи. А я заозиралась по сторонам, пытаясь разглядеть упомянутую дрянь. ― Ургашевы отродья вы, а не темные рыцари! Я отдал чёткий приказ: за пределы темницы девку не пущать, а вы, дохлые инвалиды, и того не способны сделать!..

Из боковой галереи в залу вывернула хорошо пожёванная и порядком измельчавшая гвардия вампиров во главе с Джованни, чья перекошенная от гнева физиономия мне скоро в кошмарах сниться начнёт. Вампир, завидев Маркела, приосанился и сделал вид, что не гнался ни за кем. А что пленница сама по замку бродит… так это так и надо!

― Нет смысла держать человека в тюрьме, только еду переводить, господин, ― сдержанно ответил Джованни, моментально меня выражение морды лица на удручённо-усталое. ― Вампиры голодны, её можно было бы пустить в расход...

― В расход?! Вы в своём уме вообще?! ― я подорвалась с пола, на который успела рухнуть снова, ибо ноги держать уже не хотели ввиду накатившей слабости от отсутствия пищи и нормального отдыха. ― Учтите, бледнолицые дикари, я вам поперёк горла встану!

Под завывания из щели в сводах зала Маркел разинув рот в немом возмущении глядел то на общипанного, всего в царапинах слугу своего, чья одежда клоками свисала на пол, то на рыжую расхристанную бледную немочь с жутким отёкшим от побоев лицом, истошно вопящую что-то невразумительное. Пара вампиров-стражей подле него таращилась на деваху точно голодные собаки на кость. Личи и прочие гости, аудиенция которых была бесцеремонно прервана, пребывали в недоумении от происходящего и бог весть что думали о хозяине Мифограда. Не говоря уже об их главе Каспаре. Тот и вовсе откровенно смеялся над ситуацией.

― Прошу вас, ― снова обратилась я к Маркелу, решив брать эту крепость тем единственным, чем умела — упрямством. ― Вы такого способного ученика теряете! Дайте только показать, что я умею и... вдруг выяснится, что я способный некромант?..

Наверное, я никогда раньше не слышала и даже не издавала столь откровенного ржания. Тем более не ожидала этого от самых равнодушных и безразличных к мирскому существ в Асхане, однако, как говорится, ничто человеческое не чуждо. Они хохотали так, словно я сказала невероятную глупость. Сцепила зубы вместе и не стала мешать им потешаться над моим тупым предложением. Мне плевать, сколько потребуется всего пройти. Пытки? Унижения? Боль? Плевать. Мне нужно через это пройти, чтобы стать сильной. Я пойду до конца.

И поддержка пришла, откуда не ждали.

― Уж раз девушка так настойчиво просит, почему бы не позволить ей проявить себя, ― заговорил вышеупомянутый седой некромант, затуманенные белой плёнкой глаза которого смотрели с ожиданием продолжения феерии и чьё сморщенное лицо не покидала насмешливая полуулыбка.

― Ты? Способный ученик? Не смеши моих зомби, рыжая пигалица! ― практически выплюнул мне в лицо Маркел мои же наглые заявления и выдохнул уже в разы спокойнее. ― Следовало мне сразу тебя упырям скормить…

Давай, Кира, ты сможешь. Какую-то облезлую мёртвую крысу подняла, так и кучку старых костей призвать на службу сможешь! Всего лишь поднять из мёртвых хоть кого-то. Только одного. Даже самый примитивный скелет будет говорить в мою пользу.

― Я докажу, ― медленно и твёрдо произнесла это, пытаясь уверить скорее себя саму, нежели ещё кого-то.

Взгляд упал на совсем свежий труп, скромно лежавший в уголке за троном. Ещё не свернувшаяся кровь стекала по грязной шее неудачливого крестьянина, вперившего остекленевший взгляд на нашу компанию. Наши разборки были для него чем-то приземлённым, недостойным и несущественным. Вот он-то мне и поможет. Я зажмурилась и представила как мертвое тело, точно живое, поднимается как ни в чём ни бывало. Приоткрыла один глаз и в немом ужасе открыла второй, наблюдая, как упитанное тело нехотя, волоча сломанную ногу, проковыляло к нам и жалобно выдало:

― Да возьми ты её, наконец, в обучение, дюже богомерзкая как ты сам, пусть только пустит меня с богом к родимым своим на тот свет, ― зомби страдальчески упал на колени и горько зарыдал, закрыв лицо руками. Я почувствовала себя на редкость гадкой.

Все присутствующие и только пришедшая Лукреция с интересом наблюдали за происходящим и перешёптывались.

― Хмм… неплохо, вполне неплохо, ― Маркел обошёл моё творение по кругу, рассматривая во всех подробностях. ― Для дилетанта-самоучки из трущоб.

Ног я совсем не чувствовала, но каким то чудом умудрилась сделать шаг, едва не упав и не рассыпавшись в прах, словно древняя мумия. Сердце остервенело билось в груди, отдавая болью и прозрачно намекая, что такие перегрузки, мягко говоря, нежеланны. Связь, образовавшаяся между мной и возродившемся в не-жизни зомби, ощущалась словно тонкая невидимая нить, соединяющая нас и понемногу вытягивающая саму жизненную силу из меня, как из источника темной магии. Не больно, но страшно… я упала на четвереньки и вся задрожала, как если бы на меня сверху поставили бочку с водой.

Сам процесс не причинял мучений, а вот последствия… решаю разорвать узы подчинения, представив, что рву золотистую нить собственными руками. Ещё было не слишком поздно. Крестьянин повалился на пол лицом вниз и издал предсмертный хрип, в котором послышалось едва различимое "Спасибо".

― Действительно, возьми ты её. Кто-то же должен тебе кашу по утрам варить, а то ты с голода загнёшься, ― произнёс кто-то ехидным голосом и с гаденькой ухмылочкой. Свита за спиной говорившего мерзко захихикала. Лукреция, Джованни держались с достоинством, максимум позволяя одному уголку рта приподняться, ибо не дай Асха начальство увидит, остальные подчинённые нынешнего владельца Мифограда прятали улыбки и смешки за интеллигентным покашливанием.

Верхняя губа Маркела приподнялась, а его маленькие зенки цвета увядших листьев злобно вытаращились на Каспара, выдавая крайнюю степень бешенства некроманта, которой он мог достичь, лишь если бы пожаловавший лич несколькими фразами прошёлся цыганочкой по самому больному месту.

✵❖✵

И… меня оставили в итоге. На правах служанки у всего замка, что может позднее плавно перетечь в статус ученика, если мне удастся доказать, что я полезна и чего-то да стою. А делать это приходилось каждый божий день, дабы вашу покорную слугу не вышвырнули за порог в большой и страшный средневековый мир.

Первым делом, пока Маркел определялся с моими обязанностями, я решила изучить Мифоград и каждый его уголок, а так же подыскать себе жилище.

Теперь о месте сего действия и его географии. На этот раз мои приключения разворачивались в древнем городе Лоркип, в народе именуемом Мифоград, который давным-давно построили некие Слепые Братья, но то было давно и не правда, к тому же сейчас уже не актуально. Мифоград гордо возвышался на мысе, как и положено большинству средневековых городов. С этой возвышенности треть острова осмотреть было можно, но только в редкие ясные деньки. Остров невезения большим не назовешь, но и маленьким он не был, умещая в себя две маленькие деревеньки, имперский город Новый Пост на севере и небольшим городом-портом Хикамом, принадлежавшем Серебряным Городам, лес, уже знакомые нам болота и даже зону высотной поясности. Хороший, жирный кусок земли, который сейчас напоминал маленькое государство, не знали, куда девать ― то ли к Империи его определить, то ли Серебряной Лиге (им здесь Хикам только и причитался, сколько бы они не пробовали забрать себе всё остальное ― местные не позволяли), но точно не Вольным Городам, им жирно будет, и уж точно не Эришу, который претендовал на него только из-за последнего хозяина. Последнее государство бы до конца уже развалить, да только в его гниющих останках ещё шевелился протест в лице неживого населения, которое тоже надо было куда-то деть. Эти края напоминали нечто вроде кладовки, в которой темно, страшно, и в которую никто не решается заглянуть, чтобы разгрести там хлам. И нет, камнем преткновения стали не права разумных существ и тем более не толерантность, а сам "протест". Он вполне мог оторвать вам голову, если вы, герцог из Империи, покусились на кусок некромантской земли. Или наслать чуму, призраков и прочие паранормальные явления на поселения вашей провинции, что без толкового экстрасенса и бутылки не разберешься.

В конце концов Мифоград вместе с островом и другими населёнными пунктами на нём остался вольным, как ветер в пустыне. Отчасти из-за того, что только одних ненужных споров о его принадлежности будет больше, чем пользы от обладания, отчасти из-за тянувшейся шлейфом дурной славы за Мифоградом в будущее по страницам истории.

Замок Мифоград буквально рыдал, умоляя о капитальном ремонте. Внутри он выглядел так же как и снаружи, плюс с моей подачи помещение-накопитель перед тронным залом разворотило неимоверно: на полу ровный снежный ковёр из штукатурки в тропинках следов, а треснутые стены того и гляди рухнут. Повсюду в остальных частях крепости обломки камня, мебели, на уцелевших стенах бурно цвела плесень, вились лозы дикого плюща, по полу бегали худые крысы, ни на кого не обращая внимания. Потолки были все в дырах, на пол верхних этажей звонко капала вода, стекая в подвал и устраивая там унылые канализационные "купальни".

Неживые, совсем недавно приведённые в город Маркелом, деловито разбрелись по каменным недоразвалинам, ища себе пристанище. Они быстро прижились, кроме относительно целой крыши и защиты от внешних угроз им ничего не надо было. Это мне подавай нормальные водопровод и канализацию, отопление и еду как таковую. Вот такие мы, живые, избалованные.

Находясь и при фракции, и при деле, я всё равно была отдельной частью этого мёртвого социума. По известным причинам. А значит, мои проблемы оставались моими, и даже самую малую их часть скинуть было не на кого. Свою обитель я обустроила в одной из комнат второго этажа с более-менее не протекающей крышей, недалеко от библиотеки и кухни с кладовой на первом этаже, прямо под комнатой. По маленькой винтовой лесенке можно было быстро спуститься к месту, где я теперь буду часто ошиваться, исполняя свои и чужие гастрономические мечты самостоятельно и в одиночку. Нет, можно, конечно, напроситься в лагерь к Империи, к живым людям, но не факт, что меня там не встретит гильотина. Всё-таки по последним данным я у них кто-то вроде антихриста, так что лучше пока слиться с такими же как и я, посланными на три весёлые нормальным обществом.

Тронный зал, которому только предстояло стать приёмной, сейчас выполнял функции избы-писальни, избы-приказальни, избы-читальни и избы-охуевальни. Потому что все, кого сюда приносила нелёгкая, страдали какой-то малопонятной фигнёй, но выглядели чертовски занятыми.

На сём мои познания пока что заканчиваются.

Разрушения, нанесённые вырвавшимся на волю огненным смерчем, мне придется оплачивать до старости и еще немного после смерти, но так как я не имела за душой ни гроша, то решено было назначить мне отработку. В общем и целом для меня на этом моменте наступили самые настоящие трудовые будни, причём без выходных и какого-либо отпуска. Подъём с рассветом и первым кукарекнувшем на крыше ламасу, умывание в ведре, попытки найти что-то съестное в лесу или вылазка в маленькую деревеньку, населённую нормальными живыми людьми, неподалёку, готовка и поедание скудного завтрака, а после бодрым шагом на уборку в замке, вооружившись веником, тряпками и совком… Маркел счёл меня полезной пока что только в этой области.

Во второй половине срочно всё бросать и докладывать о своих успехах Джованни, получать новые указявки на завтра, приготовить обед на себя и Маркела, пожрать и сходить в ближайший людской город, разведать обстановку, сбыть оптом старые и недействующие артефакты, навешав купцам лапши на уши про их силу и могущество, купить всякую необходимую мелочёвку и провизию для себя любимой и домой, после чего умирая ползти в библиотеку и учиться некромантскому делу: как правильно расчленить разумного гуманоида, виды нечисти, законы поднятия нежити аля «ты ― мне, я ― тебе» или как заставить дохлых крестьян служить. Под занавес, то бишь, на закате дня, покормить зомби, упырей и ламасу и можно на боковую.

И да, Маркелу требовалось ко всему прочему приготовить что-нибудь поесть, он ведь живой, как ни странно. За это его недолюбливали, но у него был авторитет, а у меня ― дырка от бублика, так что мне приходилось на ночь баррикадировать двери и окна своей комнаты, чтобы какой-нибудь голодный клыкастый хрен с горы не позарился на мою кровушку, а днём не слоняться по слишком тёмным углам. Ну прямо как дома. Отчасти. Хотя меня и строго-настрого запретили и пальцем трогать (ввиду того, что готовить здесь не умел никто, потому что навык уже не в ходу), я не доверяла никому из этих вурдалаков от слова "нихрена" и делала свои дела исключительно днём, а ночью пряталась в своей комнате аки пещерный человек.

Кстати о еде и о планах на будущее. Моя миссия затянулась и обещала адские муки разума по той простой причине, что идея банально отравить Маркела позорно провалилась еще на рассмотрении. Некромант вынуждал меня пробовать всё, что я подавала ему на стол ― от перловки до яблочного сидра со льдом и веточкой пихты (тут я начала подозревать его мозги на наличие тараканьей жизни, идентичной той, что живёт и в моей черепушке). Я и расстроилась, и одновременно почувствовала прилив азарта.

О том, какого, собственно, хера я это всё должна была делать, призадумалась одним из вечерков. Моя "работа" довольно сильно мешала учебе, а без неё мне хорошим некромантом не стать. Надо как-то проявить себя перед Маркелом, показать, что я могу быть способной ученицей, и заодно поставить на место остальных упырей. Приобрету какой-никакой авторитет, и меня освободят от этой рабской работы. Не то я скоро упаду как загнанная лошадь.

Дожди всё ещё шли, но каждое утро появляющиеся лужи замерзали. И чем ближе к умозрительному Новому Году, тем неохотнее они таяли днём. В наступающем белом пушистом зверьке я видела несколько плюсов и минусов: все отродья Преисподней, то бишь, двухвостки, комары прочие насекомые отправились обратно в ад до следующей весны; крыша больше не протекает, зато пиздец, как холодно. Особенно по ночам. И сквозняк этот никуда не делся.

В кухне был хороший прохладный подпол, куда я натащила всякой еды, накупленной в ближних нетронутых деревнях, так что кое-какие припасы уже были, чтобы каждый день не бегать туда-сюда. Комната моя, пусть и не хоромы, но достаточно просторная для одного жильца. Я уже строила планы, как бы привезти ковёр и матрац с подушкой по последнему писку моды ― из грубой ткани, набитой соломой. Сейчас я располагала начальным капиталом в виде относительно целого шкафа, стола и железной кровати без ножки, которую уже успела заменить стопкой книг из библиотеки.

― Жить можно, ― оптимистично сказала я себе, протирая тряпкой зеркало, найденное в одной из многочисленных комнат замка.

Признаться, когда я оттерла его от грязи, чтобы хотя бы что-то в нём увидеть, то чуть не поседела моментально от ужаса, ибо увидела не своё, на мой взгляд, довольно милое лицо, а вздутое красное… нет, у меня нет слов. Но если бы я знала, что именно это видят другие, то непременно сгорела бы от стыда, пусть тогда меня и волновала сохранность жизни, а не имиджа. Но даже сейчас в своей комнате мне было кого стыдиться. Я глядела в мутную поверхность зеркала за своё плечо на молодого вампира с длинным мечом за спиной и думала, как бы избавиться от этого вездесущего кадра.

Видите ли, за мной был приставлен самим Джованни следить вампир, который, не смотря на прожитые столетия, только выглядел как взрослый невозмутимый молодой мужчина лет двадцати пяти, а вот в душе он оставался молод и несколько наивен, не утратил интереса ко всему окружающему и способности удивляться. Парень по имени Джейвудс, некогда рыцарь герцогства Единорога, однажды решил, что человеческая жизнь слишком коротка и за отмеренные ему в лучшем случае сорок лет он мало какие события застанет. Ныне это вампир и тёмный рыцарь по совместительству, из которого выйдет при моих стараниях ещё и хороший невротик.

Внешность мой охранник имел довольно обычную для представителя загробной жизни: маленькие далеко посаженные друг от друга глаза цвета пасмурного осеннего неба, короткие светлые волосы, прямой нос и типично бледная для вампира кожа. На скулах и частично на висках чернели линии татуировок, напоминающих паучьи лапы.

Отреагировал на приказ охранять меня Джей, как я стала его называть, нервно, попытался даже пойти на попятную, но никто другой не соглашался брать на себя такую непредсказуемую и буйную ответственность как я. Тонкие тёмные брови вампира были сдвинуты к переносице, губы плотно сжаты в тонкую полоску, а ноздри часто вбирали воздух. И лишь спустя часы мне пришло в голову, что мой навязанный эскорт, должно быть, не располагал с утра такой роскошью, как завтрак жидкой красной соединительной тканью, и потому, возможно, был хмур и неразговорчив.

― А ты не мог бы… надзирать за мной хотя бы из-за двери?

― Нет, у меня чёткий приказ не отходить ни на шаг, ― отрезал вампир, не глядя на меня.

― Ты даже в комнату задумчивости будешь со мной ходить? ― задала я вполне ожидаемый в такой ситуации вопрос, на что Джейвудс решил не отвечать никак.

― А вам какая музыка нравится?

― В смысле?.. ― удивился вампир внезапному вопросу.

― Мне вот нравится рок-группа "Литр Крови", да… особенно когда гемоглобин на вокале, ― кажется, я твёрдо решила сжить незадачливого вампира со свету.

Тот ещё больше побледнел. А, нет, теперь даже зеленеть начал. Отвернулся, вцепившись руками в столешницу.

― А знаешь, почему кровь отдаёт железом на вкус? ― я сделала умное лицо и поправила на носу несуществующие очки. ― Потому что в ней содержится гемоглобин, железосодержащий белок. И представь себе: гематоген, в народе бычьей кровью именуемый, поднимает его содержание. А с виду обычная шоколадная хренотень, которая нифига не шоколадная на вкус. Нет, ну кто бы мог подумать? Это, чёрт возьми, бычья кровь! Фу-у!

― Да откуда ж в тебе столько зла?! ― возопил вампир, схватившись за волосы, пыхтя и отчаянно не смотря в мою сторону.

Я с издевательской ухмылочкой смотрела на Джея. Да-да, меня не убить смертному мужу бессмертному вампиру, потому что за это ему голову откусит Джованни, а у того кое-кто мозг ложками выест, ведь, как мы уже знаем, дядя Маркел не любит, когда его приказы не исполняются в точности.

― А ещё во мне четыре литра крови! Производим на протяжении девятнадцати лет без перерыва! ― гордо заявила с улыбкой до ушей и, подойдя к столу, присела на стул, схватившись за отбитый бок, который заныл при резком движении. ― Вот я смотрю у вас на лицо все признаки недоедания. Диету не правильно подобрали? О, как мне это знакомо! Но знаете, что я вам скажу? Не верьте подозрительным личностям, подговаривающим вас вёдрами имбирь есть и запивать литрами зелёного чая… Ни в коем случае! Вас потом и личи не откачают! Окончательная смерть, capito?

― Что ты несёшь, женщина?! ― взвыл мой собеседник, приставив мне меч к горлу и не тем самым не давая к себе придвинуться и сидеть на стуле ровно. Я подняла руки вверх, отодвинулась от «бледнокожего» и отвернулась, сделав вид, что мне вдруг стали интересны картины на стене позади меня.

― Ладно… никто не хочет слушать умного человека, ― обиженно фыркнула я, проводя пальцем по шершавой поверхности стола.

― Была бы умной, не пришла бы сюда.

― О-о, слушай, ― многообещающе протянула я, пропустив столь точное замечание мимо ушей. ― Меня давно мучает один вопрос…

Джейвудс искоса посмотрел на меня, уже заранее не ожидая ничего хорошего.

― Считается ли для вампира девушка с месячными двойной порцией?

У бедного парня глаза от столь неприличного вопроса некрасиво выкатились и явно захотели выпрыгнуть из глазниц, челюсть невольно отвисла, а бледная кожа непонятно каким образом, но порозовела на щеках.

― Вот это я понимаю, наказание… муки вечного пубертатного периода и после двадцати не отпускают ввиду целомудренного уклада жизни в рыцарских кругах? Кстати говоря, а женщины в Асхане тоже пробовали засунуть себе лук сам знаешь куда, чтобы только вы, вампиры, не пытались их укусить?

Пока я доносила суть своего следующего вопроса, Джей медленно пятился к выходу и, столкнувшись с косяком, чуть ли не подпрыгнул на месте и, толкнув дверь с такой силой, что она чудом не оторвалась с последней петли, потому что была ранее благословлена на вечное служение, пулей унёсся прочь.

Облегчённо вздохнула. Что ж, теперь я смогу без свидетелей страдать малопонятной для нормальных людей деятельностью без опаски, что сумасшедшую во мне всё же раскроют… хотя, кажется, уже поздно. А потом я пойду на луг ловить бабочек, потом напишу увлекательнейшую историю об их приключениях. Пусть думают, что я не извращенка.

Первым делом уселась перед зеркалом и сосредоточенно водила руками по лицу, повторяя вслух "Envinyata"* и не жалея оставшихся сил на сведение "красоты небывалой". Когда на колени упала первая кровавая капля, прочертившая красную дорожку от носа до губ, я благоразумно решила остановиться на том, что есть. Избавиться удалось от отёка полностью, остались только зеленоватые синяки да царапина на щеке.

*envinyata ― дословно с эльф. "излечивание".

На Островах Сумеречного Дракона…

♫ Heroes of Might and Magic IV ― The Prayer

Ещё пасмурным прохладным утром после ухода рыжей гостьюшки Тиеру почувствовал, что сотворилась какая-то чертовщина. Шестым чувством, что называется. И не прогадал. К полудню распогодилось и с востока, извиваясь, легко скользила голубая лента, практически сливаясь с небом и едва заметно поблёскивающая чешуёй на солнце. Кирин приземлился у него перед домом чернее грозовой тучи и на вопрос "Что случилось? Где пожар?" дракон изошёлся крупными, с кулак, горючими слезами из единственного целого глаза, второй он закрывал лапой.

― А не дурственно тебя отделали, ― с удивлением, которого давно уже не испытывал, сказал Тиеру, оттянув драконью конечность и наблюдая выжженную чёрную глазницу. ― Это Кира постаралась?

― Она меня обману-у-ула!.. ― затянул лазурный змий, шмыгнув носом так, что ворона на плече у друида чуть не засосало в драконью ноздрю.

― Отлично, она хотя бы жива, ― успокоено выдохнул Карл, крепче цепляясь за накидку эльфа.

― Да ну? ― Тиеру наклонился и снял с когтя зверя клочок материи штанов, в которых рыжая дефилировала давеча у него в огороде. ― А ты сам-то себя хорошо вёл?

― Да я!.. Да ты же знаешь, честную плату беру за свои услуги!..

― Знаю-знаю, ты наверняка был само очарование как всегда.

― Бестия! Демоница! Найду — проглочу вместе с ботинками! ― ревел дракон.

― Я бы на твоём месте на реванш не решился, мой крылатый друг, ― посмеялся друид над драконом, чем ещё больше раззадорил зверя.

― У-у-у!.. ― утробно загудел кирин, мечась по поляне и не зная на чём бы выместить злость после неудачной сделки с простой смертной, которая умело обвела его вокруг пальца.

Тиеру и Карл довольно переглянулись, оба уверенные наверняка в том, что рыжая бестия точно не пропадёт, раз одурачила дракона.

Друид переступил порог своего дома. Уж очень неспокойного последнее время. Тиеру думал, что сможет хотя бы в нём ещё немного насладиться тишиной и покоем, но, едва ступив на порог, был встречен вопросом в лоб:

― Где Кира? ― в прохладе и приятном полумраке тёмный эльф натягивал оставленную ему одежду из запасов друида. Зажмурился, недовольно зашипев, и закрыл лицо руками от дневного света, лившегося из открытой двери.

― Едва вечером прошлого дня солнце село — она вскочила на кирина да поминай, как звали, ― Тиеру притворил дверь так, чтобы его бывший собрат не ослеп и в дом попадал свежий воздух, поставил посох в углу и, неспешно пройдя к столу, опустился в кресло.

― И ты её отпустил?! ― тёмный эльф аж вскочил с койки и тут же поморщился от накатившего приступа тупой боли, сев обратно и не зная за какую часть схватится, так как противная ломота отдавалась во всём теле.

― Девочке скоро двадцать стукнет, как я её не отпущу? Может, под домашний арест ещё надо было посадить? ― пожал плечами Тиеру, разливая из чайника свежезаваренный настой по чашкам.

Друид был хмур этим утром и желал, чтобы все его гости убрались поскорее. Отшельническая жизнь на Островах была тиха и размеренна, а главное ― безлюдна, никто не смог бы его отвлечь от научных изысканий или от простого созерцания. Почти с любым разумным существом у него были бы проблемы. А с этими он и вовсе возится как с детьми. Правда, известие о выходках Киры его немало развлекли.

― Она там погибнет! ― воскликнул Раилаг, ходя туда-сюда по хижине и выискивая своё оружие.

― Сдюжит девочка, тебе как никому другому стоит в неё верить, ― спокойно сказал Тиеру, доливая чая в чашки столько, чтобы было ровно в обеих.

Ворон, истошно каркая, летал под потолком, выгоняя забравшихся ночью в тепло через щели синиц, которые с испугу врезались в стены и единственное окно. Раилаг наступил на подгнившую в полу и оттого подавшуюся вверх доску, на которой стояла ножка стола, отчего тот сотрясся и горячая жидкость разлилась. Снаружи по-прежнему заунывно вопил дракон. Утро показалось Раилагу на редкость суматошным.

― Синеклюв, а ну прекратил быстро этот балаган! ― вышел из себя друид. ― А ты, темное недоразумение, сядь уже, едрить твою в Ироллан! У меня уже в глазах от тебя рябит… Выпей вот лучше ромашки, может, полегчает.

Тёмный эльф бросил бесплодные поиски и уселся за стол, вперив взгляд в окно.

― Что ты ей сказал? С чего вдруг она решила уйти и самое главное куда?!

― Кира ушла на поиски тех знаний, которыми я, к моему превеликому сожалению, не обладаю. Она хочет жить, вот и ищет своё спасение. А кто ищет, тот всегда найдёт, ― уже намного спокойнее произнёс друид, словно и не повышал голоса.

― А если она опять влипнет в неприятности?

― Ой, что делать… что же делать?! ― вдруг истошно завопил Тиеру, скорчив донельзя испуганное лицо. Раилаг на мгновение ему даже поверил и непроизвольно отшатнулся. ― Иди, скорее сбросься со скалы, потому что она совершенно точно влипнет во что-то.

― Угу, как муха в сметану, ― крякнул Карл и приземлился на стол, принявшись сметать крылом крошки со стола.

― В своих поисках одна она теперь остаётся совершенно беззащитна! ― не унимался Раилаг. ― Её либо убьют, либо утащат в Шио навстречу предназначению.

― Кира либо умрёт, или станет сильнее, что до предназначения… мне кажется, с её талантом она не даст себя поймать. К тому же у неё есть мой Амулет Сердце Грифона, ― рассуждал Тиеру. ― А поскольку мы даже толком не знаем, где искать сведения о Ключах, то умнее будет разделиться, ― резонно заявил эльф и замолчал, прислушиваясь к странной тишине. Раилаг недоумённо глядел на вдруг ставшее напряжённым худое лицо эльфа.

― Что-то дракона нашего не слышно, ― встрепенулся Карл, вертя головой и пытаясь уловить хоть какой-то звук.

Хижину ощутимо тряхнуло, словно дерево решили снести тараном с разбега.

― Твою ж рогатую эльфью мать!.. ― выругался Тиеру, и, схватив посох по пути, стремительно выскочил наружу, обрушил на кого-то брань, которую не может вынести ни одна бумага, потому что тут же сгорит от стыда.

Раилаг вышел вслед за друидом и изумлённо наблюдал, как Тиеру скипетром гоняет по поляне, петляющего словно пьяный заяц, кирина, на чьих рогах болтался увесистый кусок коры и коварно закрывал обзор, из-за чего ящер с воплями мотал головой и врезался в деревья.

― Я тебе что говорил про моё священное дерево, змеюка ты подколодная?! ― яростно взревел Тиеру, наподдавая дракону покой, словно тот не здоровая махина с когтями, плюющаяся кипятком, а дворовая собака.

― Прости, ― выл ящер в ответ. ― Запамятовал, ну с кем ни бывает?..

Оказавшись посреди поляны, дракон выгнулся как кошка и прыгнул вверх, взлетая, дабы не быть растерзанным злющим как тысяча чертей друидом.

― Полетел! Ты смотри, ох, так с ней и полетел!.. ― сидя на пороге хрипло заахал Синеклюв, хватаясь крыльями за гладкую голову и предвидя худшее.

― Врёшь, не уйдёшь, ― мстительно прошипел Тиеру, размахивая посохом над головой на подобии ветряной мельницы и шепча заклинание.

Воздух вокруг загнутого навершия завибрировал и заискрился. Друид направил скопившуюся энергию мощным зарядом молнии прямо в страхе улетающего ящера. Разряд больно хлестнул дракона под зад, и кирин с визгом свалился в море.

― Меткий выстрел, ― после недолгого молчания прокомментировал Раилаг, чьи тёмные брови взметнулись вверх в восхищении.

Тиеру резким движением поправил медвежью накидку и вернулся к своему пострадавшему дубу, от ствола которого оторвали внушительный пласт коры, как бы жалея несчастное дерево, погладил рукой по светлому пятну оголённой древесины. Ворон вспорхнул друиду на плечо, сочувственно дотронувшись крылом до седого затылка.

Раилаг, решив не действовать на нервы переменчивому словно апрельский ветер друиду, направился по уходящей вниз по склону тропе, скрытой от слишком ярких для глаз тёмного эльфа солнечных лучей. Ему с давних пор милее мягкая успокаивающая тьма подземелий, чем нестерпимый свет дневного светила. В листве украдкой с деревьями перешёптывался ветер, своим дуновением перебирая пряди слежавшихся сальных чёрных волос, лаская мраморную кожу, на которой выступал пот как следствие незаконченной борьбы организма. Эльф медленно ступал по дубовой роще, стараясь не потревожить резкими движениями голову и жадно вдыхал свежий воздух, словно после едкого дыма в Шио не мог никак им надышаться.

Раилаг вышел на пустынный берег, здесь он может расслабиться, наконец, дать волю чувствам. Он обвёл потерянным взглядом морской простор, такой безмятежный и спокойный, словно во всем мире царит гармония и в нём не происходит никаких потрясений. Рябое зеркало воды сливалось на горизонте с отражённым серо-сиреневым небом, на западе медленно скрывался с глаз громадный кроваво-красный диск солнца. Мягкий рассыпчатый песок под сапогами проваливался, утягивая в себя ноги. С наслаждением втянул носом пьянящий солёный воздух.

Голова всё ещё кружилась. Тело ощущалось словно не своим, при напряжении мышцы и кости неприятно ломило. Вдох-выдох. Разум должен оставаться холодным и ясным.

Почти у самого леса стоял невысокий деревянный крест. Несколько кривой, он стоял на этом месте всего ничего: дерево имело совсем свежие срезы, которым могло быть от двух дней до недели. На перекрестии досок была прибита ещё одна покороче, надпись на ней высечена кое-как, на скорую руку, и гласила на всеобщем "Светлая память утопшему тёмному воинству". Есть в этом что-то противоречивое, пусть и сделано из благих побуждений. На гвозде ниже надписи болталась серебряная серьга-дракон, принадлежавшая Ариану.

― Перед тем как прийти сюда Кира выспросила у меня, как написать это на всеобщем, ― со вздохом сообщил Синеклюв, крылом утирая сверкающую капельку под иссиня-чёрным глазом.

― Почему ты не дождалась, глупая?..

Едва ли такая причина побега как поиск знаний о своём предназначении успокаивала его. В любом случае он ощущал этот поступок как предательство. После его обещания защиты и связавших их доверительных отношений. Душу терзали разные сомнения. И то, что девчонка пересмотрела своё отношение к обещаниям Властелина, наконец-то смогла избавиться от него, Раилага, и отправилась прямо в лапы Кха-Белеха. Хотя Раилаг и был уверен в том, что на это Кира бы не пошла. Почему? Просто знал это и всё. Отчасти потому, что в девчонке проглядывалась любовь к этому миру, а не к разрушению, которое неизменно следовало за Хаосом. Или же волшебница недоучка решила, что без него справится лучше? Или вознамерилась спрятаться и переждать бурю?

― Что же ты будешь делать? Ты ведь найдёшь Киру? ― с волнением и просьбой вопрошал ворон у чернокнижника, чей, взгляд, казалось, на миг затуманили воспоминания.

― Ты говоришь так, будто беспокоишься за девушку, а таким как она обычно желают скорейшей смерти, ― подметил Раилаг.

― Привязался за время нашего знакомства ещё в Империи, ― кивнул ворон, вспоминая, как началась вся эта неразбериха с двумя запутанными пророчествами. ― Впрочем, я ли один?

― Не один, ― кивнул тёмный эльф, а Синеклюв всё сверлил его отливавшими голубым глазами, ожидая ответа на свой вопрос. ― Теперь я ничем не помогу ей, поскольку она теперь неизвестно где, но сделаю всё, чтобы иметь достаточно сил, чтобы в случае чего отбить её у армий Шио и заодно не дать Изабель попасть в руки Властелина. Возможно, однажды слухи позволят обнаружить Киру, тогда задача станет чуть проще.

― Если найдёшь, то не отпускай от себя больше, пропадёт Кира без тебя.

― И не собираюсь, ― кивнул Раилаг, проводя рукой по надписи. Как бы не болела душа за девушку, опрометчиво кидать вслед за ней, пытаясь найти по горячим следам. Если он погибнет или не поступит единственным верным путём, который постепенно складывался в его мыслях по кусочкам в правильный пазл, ей точно не спастись.

Задушевный разговор прервала стая взвившихся в небо сизых чаек и кричавших наперебой, предупреждая об опасности. К берегу со стороны леса что-то спускалось. Раилаг обернулся на дружественный рёв выбравшегося из зелёных зарослей хищного зверя. Алый ящер, шкура которого была исцарапанной и грязной, взметая в воздух облака из песка, нёсся ему навстречу. Он прихрамывал на правую лапу, Раилаг заметил на ней кровоточащую рану, однако на эту помеху, казалось, зверь не обращал никакого внимания.

Тёмный эльф с улыбкой встречал старого товарища, пойдя тому навстречу и сжал зубы, готовясь к худшему ― Пожиратель и не думал останавливаться. Не до конца излечившееся тело не позволило тёмному эльфу вовремя отскочить, так что пришлось принимать удар, встретившись грудью с широким лбом ящера, повалившего хозяина на тёплый песок. От своеобразных нежностей рептилии Раилагу тоже спасти не удалось, и всё его лицо было облизано на несколько раз, а одежда игриво потрёпана зубами, впрочем, не критично. Эльф почесал Пожирателя пальцами под челюстью, доставив ему особое наслаждение, что выражалось в утробном кошачьем урчании и вызвало смех у хозяина.

― Рад тебя видеть живым, мой друг и соратник, ― сие искренность была оценена Пожирателем по достоинству, и ящер осторожно сомкнул зубы на рубахе и, с лёгкостью подняв своего хозяина, втащил его на свою неосёдланную спину.

Возвратившись к хижине Тиеру, тёмный эльф и его ящер ожидаемо застали друида за работой. Он стоял на табурете и сосредоточенно размазывал разлапистой кистью по незащищённой древесине густую белую известь, словно кропотливо создавал шедевр маслом на холсте.

― А, вернулся, ― не оглядываясь, мрачно поприветствовал эльфа Тиеру. ― И со зверюгой очередной… смотри, если буйная, оба на дне морском заночуете, как этот вон…

― Не буйная. И не обязательно начинать с угроз, друид.

― Вы же, вредители, по-другому не понимаете. Считай, я просто сэкономил время.

― Ты лучше, чем разводить пустые разговоры, сказал бы, как можно выбраться с этих островов, ― спокойно спросил Раилаг, стараясь сдерживать внутреннее раздражение.

― А ты кирина поуговаривай, может, и выйдет чего, ― насмешливо каркнул Синеклюв, сидевший на скамье у входа тёмным пушистым комком перьев. Пожиратель заметил ворона, замер и плотоядно облизнулся.

― Вряд ли после Киры этот ящер вообще будет кому-то доверять, ― заметил Раилаг, мысленно дивясь таланту редкой ловкости сбежавшей девушки.

― Это верно сказано, ― Синеклюв с лёгкостью вспорхнул на ветку дуба и сверху вниз взирал на ящера, как на недостойное животное. Тот фыркнул и потерял к птице всякий интерес, отправившись исследовать окрестности жилища друида.

― Ещё толком от ритуала не отошёл, а уже рвёшься в бой? Завтра уйдёшь стихийным порталом, если никаких отклонений не будет, ― Тиеру медленно спустился с табуретки, поставил на траву ведро с кистью и известью, и воздел руки над головой, потягиваясь всем телом с довольным стоном. ― Ну а раз тебе полегчало…

Тиеру бодрой походкой вошёл в свою хижину, послышалось падение на пол каких-то вещей, тряпок, а через несколько минут друид возвращается и с невозмутимым видом подносит Раилагу деревянную дощечку и два крепления. Тёмный эльф посыл понял, но принять отказывался, упрямо молча и глядя с недоумением на светлого собрата.

― Ты всерьёз думаешь, что я буду это делать?

― Нет, ну ты посмотри на него! ― искренне возмутился друид, оглянувшись на Синеклюва. ― Мы с Кирой ночами не спали у его кровати, выхаживали, а он? Неблагодарный ты эльф! Совесть-то у тебя есть?

― Ладно, что ты от меня хочешь?

― Чтобы ты поверил в Киру, а мне — прибил полку.

― Ночь на дворе, нормальные люди ремонтом днём занимаются, ― снова возразил Раилаг, но уже внутренне сдался. Как и было зачастую во время служения Кха-Белеху, ему было проще не афишировать своё недовольство капризом начальства, а по-тихому сделать всё по-своему.

― Ты ещё скажи, что ты тёмный эльф-троглодит и не видишь в темноте, и нет, спать ты мне не помешаешь, у меня бессонница последнее время угадай из-за кого, ― скрестив руки, укоризненно кивал Тиеру и, чуть помолчав, продолжил. ― А я скажу потом Кире, что ты необязательный, неблагодарный, бессовестный, изворотливый…

― Заканчивай уже, я займусь этим прямо сейчас, раз ты просишь, ― с кислым лицом резко оборвал он друида, поджав губы.

Пока Раилаг выискивал в деревянной коробке с гвоздями подходящие и не ржавые, Тиеру, почёсывая подбородок, размышлял, а не заставить ли гостя выкопать картошку? Или вовсе оставить его как бесплатную рабочую силу, сказав, что пути с островов нет?

После того как полка была прибита, лапа Пожирателя тщательно промыта и перевязана тряпкой, которую тот норовил содрать с себя, а последний оставшийся жареный кролик съеден на ужин, вся честная компания сидела на лавке у дверей. Раилаг задумчиво глядел в ясное ночное небо, на котором как всегда мерцали далёкие холодные звёзды. Прохладный уже зимний ветер Островов нет-нет, а навевал невесёлые мысли.

― Асха всё видит, и, надеюсь, она сейчас смотрит за Кирой…

― И плачет, ― трагично добавил Тиеру.

― А, может, и не смотрит… ― на лице эльфа отразились самые мрачные думы.

― Но всё равно вспоминает и плачет, ― закончил друид.

― Вы случайно не родственники?

― Отличная шутка, Раилаг! Особенно если вспомнить, что я эльф, а она человек.

― А вдруг она в прошлой жизни была эльфийкой, а ты — её отцом? ― с неожиданной охотой подхватил Карл. Раилаг наблюдал за ними со смесью некоторого удивления и неверия. Это ли мудрейшие из смертных? Хотя и понимал, что должен был бы уже попривыкнуть к замашкам великих умов.

― Интересная идея, вот только одно тут не сходится: Кира из другого мира.

Синеклюв и Тиеру, подхватив новую тему для обсуждения, начали философствовать на тему мироздания и возможности тех или иных путей перехода материи из одного мира в другой. Обсуждение зашло бы в тупик самое меньшее ― к утру грядущего дня, если бы Раилаг не прервал ненаучные дебаты, обратившись к Тиеру.

― Могу я попросить тебя ещё кое о чём?

― Попробуй, ― уклончиво ответил друид, оказавшийся на счастье Раилага в слишком хорошем расположении духа для того чтобы язвить.

― Очисти от скверны Ургаша и моего ящера.

― Хм, твой питомец может не перенести ритуала или его последствий… к тому же ты потеряешь много времени, пока выходишь его.

― Я знаю, ― тяжело выдохнул чернокнижник. ― Но не могу его так оставить, он мой товарищ и не заслуживает оставаться демонической тварью. К тому же далеко без него я не уйду пешком.

― Эх, опять мне потом за вами ауру острова от Хаоса избавлять. Ну да ладно, думаю, больших бед не случится, если ещё одного вылечить и закончить на этом.

Тиеру понимающе кивнул и собрался было пойти в дом, дабы начать приготовления, как с тропинки, поднимающейся к ним, послышался шорох и кряхтения. Раилаг среагировал немедленно, вооружившись на всякий случай первым попавшимся под руку предметом ― лопатой, из-за хижины крадучись выполз Пожиратель, остановился рядом с хозяином, пригнувшись к земле и готовясь броситься на неведомого врага в любой момент, а друид спокойно ожидал развития событий, вглядываясь в тень деревьев.

― А ещё заявки на ритуал принимаются? Покорнейше прошу и меня обратить в нормальное состояние, ― донёсся моложавый весёлый голос из-под сени древ.

На поляну из последних сил и опираясь на палку, выбрался встрёпанный рыжий демон в грязных ошмётках одежды, на сером теле которого живого места не найти. Всё сплошь в ссадинах и ранах. Несмотря на боль, сковывающую движения и заставляющую невольно кривится, он расплылся в вымученной широкой улыбке и, непроизвольно закатив глаза, повалился на траву.

― Да вы издеваетесь, ― угрюмо изрёк Тиеру, нависнув с удручённым видом над новым пожаловавшим демоном, попытался на глаз определить, жив рогатый или уже нет, только что посохом его не потыкал.

Раилаг отбросил лопату прочь, подбежал к ним и сел рядом с бессознательным парнем, рукой сразу же нащупывая пульс. Жилка на шее часто билась под пальцами, сердце неутомимо перекачивало кровь, изо всех сил желая хозяину прожить как можно дольше. Тёмный эльф облегчённо выдохнул и похлопал друга по спине. Всё-таки выжил, рыжий чёрт.

Мифоград.

В один прекрасный день всё изменилось, когда я, встав утром с кровати и заглянув в зеркало, увидела нечто ужасное и изнеможённое, подумала: "Нет, так жить больше нельзя". И хотя плана по радикальному изменению ситуации у меня ещё не зародилось, проведение всё сделало за вашу покорную слугу ― на кухне к моему приходу уже суетился над завтраком некто, кем, должно быть, меня и заменили. Оно и не удивительно, ибо готовлю я отвратно. Сама я свою стряпню только на пробу брала под чутким контролем Маркела, а так нет, ни в коем случае не ела. Лучше уж из деревни что притащить или бутербродами обойтись. Это Маркелу полноценные обеды и ужины подавай, да непременно блюда как с королевской кухни. Вот он не стерпел такой нерадивой кухарки, нашёл новую.

То был зомби, который при жизни был женщиной-поваром в местной таверне. Полноватая приятная барышня за пятьдесят, в загробной жизни приобретшая мертвенно-серый оттенок кожи, но сохранившая миловидное и улыбчивое лицо. Причём от неё не воняло и насекомые особо её не ели, так что с ней было отнюдь не неприятно находиться поблизости. "Дык я специальными травками мажусь", как говорила она.

― Хозяину когда слуги нужны специальной, так скать, направленности, он воскрешает ремесленника по надобности. Я вот поварихой была, а, значить, справляюсь с готовкой получше кого другого.

А чего ж он раньше-то этого не сделал, а терпел мои издевательства над своими вкусовыми рецепторами? Ах, да… не хотел попусту силушку некромантскую растрачивать.

С ней в качестве помощника вертелся на кухне её внук Олежка, светловолосый резвый мальчуган лет шести-семи, к несчастью бабули, тоже зомби. В отличие от других представителей своего вида нечисти эти двое были на порядок подвижнее, и если их нарядить, как следует, закрыв лицо и остальные участки кожи, то от живых людей не отличишь.

Они были одними из тех мертвых в Мифограде, кто не смотрел на меня косо и не чурался компании живого, поэтому вскоре мы подружились. Более того, женщина проявила участи к моей судьбе и насильно запихала в натопленную баню, ибо выглядела я совсем уж паршиво: и покалеченная, и покрытая грязью, в которой по слоям на экспертизе можно было узнать, что коллекция частиц пыли собиралась и в Шио, и в Ироллане, и даже на легендарных Островах Сумеречного Дракона. Как я ни упиралась, сетуя на то, что бани я не любила по одной простой причине ― в свои девятнадцать ты уже точно знаешь, что в парном и жарком помещении может подскочить давление и тогда без понижающей таблетки тебе трындец. Само собой зомбачке были непонятны объяснения моей внезапной фобии, и такое заумное и сложное слово как "артериальная гипертензия" ей не говорило ровным счётом ничего, но я всё же добилась оставленной в двери щёлки. Однако плюсы этого занятия всё-таки перевешивали. Чистое тело расслабилось в горячей воде, волосы заблестели и стали мягкими.

Имени у поварихи не было, так как воскрешённые в качестве обычного скелета часто не помнят прошлой жизни, а вот наоборот руки помнили, чем человек на хлеб зарабатывал. И тут я Маркела понимаю, весьма удобно брать таких помощников. Им ничего не надо. А служат они за тем, чтобы служить, хотя родительских чувств к внуку эта женщина не утратила.

Новая знакомая с моей лёгкой руки была наречена нехитрым именем Сюзанна. В честь песни, вертевшейся в моих мыслях вот уже который час.

Утром новая кухарка, нацепив на голову чепчик и передник на торчащие ребра, вознамерилась готовить суп, я же решила составить ей компанию и, сидя за тазиком картошки и неспешно перечищая оную, я во весь голос пела, качая головой под мелодию:

― Сюзанна, Сюзанна, Сюзанна… Сюзанна, мон аму-у-ур…

Поняла, что чего-то не хватает, перевернула таз, резким движением вывалив картоху на подстеленное полотенце, и давай долбить поварёшкой по днищу себе в такт. Вышеупомянутая пританцовывала, перемещаясь по кухне, и вертела попой, нависнув над казаном и вылавливая с поверхности варева пенку. Олежка бросил катать лепешки из муки и лихо трещал ложками, внося специфичную народную тему в импровизированную музыку.

― Экая талантливая ты девчина, Кирка! ― зомбачка поднесла к моему рту ложку с бульоном, дабы оценить степень солёности, моя светлость подула на горячую жидкость, попробовала и с улыбкой кивнула.

― Спасибо, что нарекли меня именем инвентаря для добычи руды.

― Мало того, что языкастая, так ещё и имечком каким обозвали, ― отмахнулась женщина. ― Шла бы к королевскому двору какому петь, авось бы и жизнь свою устроила, а там и женишок знатный сыскался.

― Да я ничего и не умею, кроме как мозги пудрить и какую-нибудь мелодию подбирать на чём угодно, ― я взмахом скинула с ножа приставший к лезвию кусок кожуры и проследила задумчивым взглядом, как тот улетел в распахнутое окно. ― На такое нормальные люди не ведутся.

Под окном послышался возглас удивления, а за тем нецензурный комментарий и кряхтение.

― Всё лучше там счастье попытать, чем тут с мертвяками да всякими некромансерами сидеть.

Олежка полез в окно посмотреть, кого там не устроила вылетевший кусок кожуры, увидел и состроил этому кому-то рожу, смешно показывал руками шевелящиеся клыки. Я не знала, то ли глупо расхохотаться над словом, сказанным Сюзанной, то ли заплакать, так как вспомнила единственного ненормального, которому моя светлость была вроде как нужна.

― Я тебе сейчас руки поотрываю, мальчишка, если не прекратишь, ― грозно пробасили за окном, а Олежка при приближении шагов спрятался под подоконник и затаился.

― Имеет место пока не подтвержденная информация, что пиздеть — не мешки ворочать, ― гаркнула я в ответ, не отрываясь от дела.

Сюзанна за волосы оторвала тоненько запищавшего внука от стенки и посадила за стол за лепку пирожков, попутно шикнув на меня.

― Это кто там пререкается со старшими? ― в окне показалась блондинистая голова и с иссохшим серым лицом дюжего мертвеца.

― Тот, кто тебя не боится.

― Эк, ты ерохвотска такая, ничему жизнь не учит! И так мордаха вон вся в синяках! А всё язык твой поганый не уймётся никак, ― Сюзанна отвесила мне символический подзатыльник, вызвав протестующий вопль, забрала у меня очищенный картофель и вывалила в суп, отряхнулась и обратилась к гостю незваному. ― А вы, господин хороший, не серчайте не дурёху рыжую! Не хотите ли чайку аль сидра?

Некромант шумно втянул носом воздух, как поисковая собака, обвёл взглядом кухни и остановился на бурлящем котле.

― Покормишь, хозяйка, и прощу твою языкастую помощницу.

Минутой позже в кухню вошёл тот проголодавшийся мертвец, а мы с Олежкой в штаны чуть не наделали: у доброго дядечки некроманта была такая разбойничья, страхолюдная рожа, что волей не волей, а лучше уж едой от него откупиться. Его волосы и глаза отливали чистым золотом, словно чешуя Эльрата на гобеленах, нос на лице отсутствовал, остался лишь хрящ, кожа взялась складками на впалых щеках. Шею скрывал атласный зелёный платок, поверх которого на толстой нити висели три жёлтые таблички с надписями, похожими на дощечки умерших в китайской культуре. Сам некромант, относившийся, скорее всего к личам, носил броню из тёмной стали, а на плечах его покоился чёрный плащ с воротом из белого меха.

Сюзанна, ничуть не смущённая видом гостя, засуетилась, собирая на стол, и через пять минут мы вчетвером уже сидели и с удовольствием поедали первую уже готовую порцию пирожков с мясом, поджидая суп. На чудный, дразнящий нос запах варева вскоре подтянулся Джей, застывший в дверях изумлённым сусликом, приподняв подбородок и судорожно дёргая кадыком.

― Можно?

― Да заходи уже, не стой над душой, ― махнула я вампиру, тот лучезарно улыбнулся, подставил табуретку и сел подле.

Когда суп дошёл до готовности в употребление, мы с Сюзанной разлили горячее варево по чашкам, дополнительно плюхнув в каждую ком сметаны, и уселись сами.

― Дяденька… ― обратилась я к светловолосому некроманту, нарочно замявшись, чтобы тот представился.

― Влад, ― лениво булькнул мужчина, с упоением смакующий мясо с картошкой и щуривший жёлтые глаза от удовольствия.

― А можно нескромный вопрос?

― Нет, ― Джей категорично зыркнул на меня.

Я обиженно надулась, как мышь на крупу, а Влад медленно кивнул, отчего вампир напрягся.

― А зачем вам кушать? Вы же мёртвый!

― Кирка, порядочные девицы себя так не ведут, ― осадила Сюзанна.

― Ой, ну бабка!.. Интересно же зачем нечисть нам продукты переводит! ― высказал наши общие претензии Олежка.

― Смерть хороша потому, что от еды ты больше не зависишь, но иногда приятно вновь ощутить её вкус, ― степенно пояснил Влад то безграничное удовольствие, что разгладило его сморщенное временем и бесконечными войнами лицо.

Вплоть до самого позднего вечера мы опустошали невеликие запасы еды под увлекательные истории из жизни Влада о великих поражениях и блестящих победах в войнах как с магами Серебряных Городов, так и с Империей, в разное время именовавшейся то одним, то другим животным. Многое удалось почерпнуть из рассказов тёмного воина и о тактике: в основном главной силой служили скелеты и зомби, которые могли задавить числом, ламасу и вампиры, считавшиеся элитой, пускались в ход в самый последний момент, если основных сил было недостаточно для победы. Превыше всего ценилось умение выжидать, пока противник не будет измотан и лишь потом с лёгкостью его уничтожать без особых потерь. А нахождение предводителя войск мёртвых на передовой считалось непрактичным, если не глупостью, так как его роль заключалась в командовании и поднятии нового пушечного мяса.

― Запомни вот что, девочка, если тебя каким-то образом занесёт на поле боя, то попытайся первым делом ослабить боевой дух врага, ― поучал вашу покорную слугу Влад.

― Сказать, что у меня в загашнике завалялась кузькина мать, и я в любой момент могу её показать?

― Может, и так, ― пожал плечами выбитый из колеи некромант. ― Но я говорю вот о чём: никому не понравится, если ты оживишь чьего-то павшего брата по оружию, который будет кидаться на своих собратьев.

― Ну да, конечно, не понравится, ― фыркнул Джей, сосредоточенно намазывая малиновое варенье на хлеб.

― А расскажи об Эрише, что там сейчас происходит? ― попросила я, опустив голову на сложенные на столе руки и с интересом глядя на Влада.

― Эриш? Да что Эриш… от него теперь мало что осталось. Наши великие города в руинах, после Войны Сломанного Посоха горстка могущественных некромантов пытается управлять тем, что есть. Да и те заняты в основном тем, как бы не сгинуть.

Влад дал скупую характеристику нынешнему Эришу, не охотно делясь новостями, так как сам переживал за неродную, названную, но всё-таки родину, положение дел в которой вгоняло некроманта в депрессию и тихую злость. В государстве некромантском, опустошённом последней войной, царила матушка раздробленность, прямо как на Руси перед золотоордынским нашествием. Экономика загнулась ещё задолго до прихода Маркела: всё, что было в Эрише хорошего, ценного ― разворовали и увезли в Серебряные Города, а потому торговать было нечем, так как даже горнодобывающие работы просто некому было вести ― всю рабочую и по совместительству военную силу тупо перезахоронили. И сию практику шерифы из Серебряных Городов повторяли неоднократно в целях профилактики, безнаказанно нарушая границы, бесцеремонно вламываясь в города и уничтожая подозрительные некромантские сборища, чтобы у мёртвых даже шанса не было отомстить.

А то, что эти действия нарушали неприкосновенный суверенитет государства, никого не волновало, поскольку Эриш к этому историческому моменту имел в своих врагах чуть ли не весь Асхан. Теперь я понимала, отчего Маркел устроил свою штаб-квартиру за тридевять земель до своих прямых союзников. Таким образом, угроза стояла у Серебряных Городов прямо за спиной, невидимая и неслышимая.

― И поэтому ты здесь, ― сообразила моя светлость. ― Ты хочешь отомстить?

― За долгие годы унижения, ― продолжил мысль Влад, глядя невидящим взором поверх светлой головы Джея. ― Они скоро заплатят за то, что разрушили и разорили наш дом. Маги считают нас побеждёнными, однако вскоре мы утопим их парящие города в крови и обрушим их на землю, растопчем в пыль! Мы отплатим им тем же, только после наших орд нечисти Серебряные Города больше не поднимутся из пепла.

Свою гневную тираду, способную зажечь пламя патриотизма в мёртвых сердцах, Влад с силой обрушил свой кулак на стол так, что посуда с бряканьем подскочила на месте, мы вздрогнули, а Джей уронил на пол ложку. Сюзанна как бы невзначай зевнула, помянув выплывшую на тёмный шёлк небосвода, и на этой не очень радостной ноте наши посиделки закончились. Влад и Джейвудс ушли сытые и довольные, сердечно нас отблагодарили за вкусные яства и медленно, но важно прошествовали к выходу, а мы втроём остались убрать со стола и вымыть посуду. Отмыв последнюю тарелку до блеска, я устало опустилась на стул и блаженно закрыла глаза, оперевшись на спинку и запрокинув голову.

― Это что это у тебя? ― Сюзанна раздвинула рыжие пряди, добираясь руками до корней, начала вздыхать и ахать над моей горькой судьбинушкой. ― Ох, Кирка… видно, больна ты неизлечимо, о-о-о… скоро помрёшь!..

― Да ладно, ― скептично фыркнула я.

― Волосы-то твои огненные темнеют у самой головушки твоей…

Я с секунду переваривала сказанное, пока не вспомнила о давней попытке что-то в себе кардинальным образом изменить. Например, выкрасить свою шевелюру в рыжий, почти лисий цвет.

― Ну, ты даёшь, мать… я не поверю, что у вас волосы не красят. А это ж они просто отрастают со своим натуральным цветом.

― Значит, ты не настоящая ведьма? ― расстроился Олежка, поглядев на мою "фэшн катастрофу".

― Зато успешно кошу под неё.

― А что ты умеешь такого ведьмовского? ― любопытничал мальчишка, сидевший за столом и подпиравший по-детски пухлые щёки руками.

― Да я много чего могу, ― многообещающе начала я, возведя взгляд к потолку и думая, чего ж я такого умею. ― Определю состояние души по ауре, расскажу о дорожках судьбы на ваших руках, чищу карму (исключительно ёршиком) и раскрою ваши чакры.

― О, а давеча сидела прибеднялась, мол, ничего не умеет она. А подумать, так и много чего умеет, ― заворчала Сюзанна, я, поняв, что женщина не шутит, начала хохотать вместе с мальчиком как заправская ведьма под непонимающим взглядом женщины.

― Слушай, Сюзанна, а нет у тебя отвара какого, чтобы остальную краску свести? ― прекратив веселиться, поинтересовалась я.

― На городской рынок сходи, там много всякой алхимической дребедени, может, что и сгодится, ― посоветовала зомбачка.

✵❖✵

Солнце в этот день раскапризничалось, заставив Мифоград страдать от духоты, совершенно не свойственной этим местам, ведь город стоял на острове посреди многокилометрового залива и большую часть времени кутался в туманы, как девица красная в шаль. Над крепостью круглые сутки висели тучи, а сегодняшний день стал ещё одним исключением. Но жара плохо влияла на нечисть, начавшую разлагаться ещё быстрее, и от запаха было никак не спастись. Однако начавшиеся со дня на день ремонтные работы не прекратились, так что зомби и скелеты трудились, не покладая рук, работая и днём, и ночью. К слову, сегодня и мою часть крепости должны будут сделать. Счастье-радость.

Из замка моя светлость выбралась только после того, как раз десять проверила, что ни в небе не среди домов в городе не рыскают чёртовы ламасу. Ух, как эти тварюки летающие любили меня погонять… хлебом не корми! Сегодня их не наблюдалось. Видимо, опять отправились по деревенским кладбищам мертвяков раскапывать. Махнула рукой упражняющемуся с мечом Джею, страдающему от отсутствия достойного противника, и вприпрыжку направилась вниз по улице.

Выйдя за городские ворота, подняла с земли камень, овальный, гладкий, с молочной мраморной прожилкой. Дерьмо случается. Как это не прискорбно. У некоторых с завидной регулярностью. У некоторых реже. Взять хоть этот камень. Лежал себе тысячи лет с самого сотворения, никого не трогал, никому не мешал. И в один прекрасный солнечный вечер он познаёт кратковременный, восхитительный миг полёта, а после удар об витражное стекло заброшенной церкви, звонко разлетевшееся на осколки, и встреча с изгнившим дощатым полом. Распуганные баньши с обиженным визгом покидали аномальную зону с летающими камнями: кто выпорхнул в окна или в двери, кто через дымоход, кто полез наружу через сток.

Думаю, удовольствие так себе он получил.

На сегодня дел оказалось немного, и я со спокойной душой отправилась погулять. Развеяться. Желательно без вездесущих скелетов и зомби, смердящих так, что сознание потерять можно. В городе некромантов и при большом желании невозможно было найти что-то живое, даже крыс стало меньше. Сама природа, казалось, здесь умерла: если и были леса, то это мрачные и непроходимые дебри из голых засохших деревьев; пожухлая растительность, царапающая одежду и цепляющая за ноги; повсюду болота и не единого живого существа ― таковы владения Маркела, в которые к тому же вторглась осень. Реки здесь отравлены из-за плавающих в них трупов, вода мутная с тёмно-зелёным грязным оттенком, мёртвые рыбёшки плавали на её поверхности. Теперь я понимаю, почему некроманты всегда такие мрачные и немного странные, ведь их сила умерщвляет всё вокруг, где бы они не появились. А такие пейзажи вполне способны вогнать в глубокую депрессию. Или же это просто осень и последствия войны?

В лесу было тихо и мокро. Не зная, куда деться от этого кошмара, я присела на берегу, где в воде ничего такого непотребного для тонкой натуры не плавало, и призадумалась. Что-то я не могу помешать Маркелу заграбастать Империю себе… Ась? Пустить ситуацию на самотёк и посмотреть, что из этого выйдет? Сейчас попрактикуем и будем уметь! Уже умеем? Тогда будем совершенствовать!.. Что-то неспешно, лениво проплывало мимо, уносимое слабым течением. Что-то знакомое… Нет, не труп кого-то из моих знакомых, а просто-напросто мой рюкзак. МОЯ ПРЕЛЕСТЬ!!! Мои внезапно нашедшиеся пожитки обрадовали меня настолько сильно, что этот день для меня стал не таким уж и мрачным. Нашла в кустах засохшего репейника длинную толстую ветку и принялась выуживать сумку из воды, подцепив её за лямку и осторожно подтаскивая к берегу.

Неожиданной находке обрадовалась как глубоко верующая второму пришествию. Прижимая мокрую сумку с вещами, единственными ниточками из моего мира, я зажмурилась и предалась воспоминаниям и меланхолии, уткнувшись носом в пахнущий такой неожиданно родной химией искусственный заменитель кожи. Запах почти вымылся, и помимо него было что-то слабое, похожее на дух обувной мастерской, шаурмы и несбывшихся надежд.

Внутри обнаружились штаны и хлопковая сорочка. Высушить и можно даже будет это ещё поносить. В полиэтиленовом пакете, мужественно не поддавшемуся длительной осаде воды, покоился телефон и тетрадь. Сей факт меня несказанно обрадовал, как ребёнка с зависимостью от гаджетов и переменным желанием что-то порисовать или написать. В крайнем кармане, обделённым зарубежным производителем молнией, в убывающей лужице трепыхались мелкие речные рыбёшки. Ещё и ужин у меня будет. Жизнь сегодня просто прекрасна.

Мне некуда идти. Я никому не нужна. Зачем я только очнулась в этом мире? Ещё и метка эта поганая! На задворках мозга начала ни с того ни с сего ошалело биться в истерике мысль о том, что я что-то очень важное забыла. Что-то, за что я могу отхватить люлей размером с моё эго. Повалявшись с минуту с сумкой в обнимку, я внезапно вспомнила, подорвалась, закинув рюкзак на плечи, и припустила к замку, попутно взметнув в воздух палые листья. Рванула к крепостной стене, отыскала то окно главного зала, из которого был выкинут Амулет Грифона. У меня сердце замирало от страха при мысли, что подарочек Тиеру разбился или его уже успел стащить кто-то.

Почти весь оставшийся день я копалась в камнях, грязи и разложениях. Руки все в ссадинах и царапинах, я целиком была вымазана в непонятно чём и несло от меня, наверное, хуже чем от мертвяка, коих мне тоже приходилось тревожить, двигая с места на место. Когда стемнело, я совсем отчаялась найти амулет, сидела прямо посреди трупов и размазывала слёзы по лицу. Разумеется, пока с горя не задрала голову к небу, чтобы издать жалобный вой на луну, но ветке засохшего дерева прямо надо мной весело поблёскивало металлическим ободком Сердце Грифона, будто дразнило.

Снять его оттуда было проще простого, не смотря на высоту и приличный клок волос, который я там оставила, зацепившись за ветки. Бессильно рухнула на колени, понимая, что всё самое страшное осталось позади, взяла амулет в руки и подняла над головой, наслаждаясь моментом и осознанием собственной значимости. Вот теперь я действительно сделала хоть что-то стоящее ― сохранила очень важный артефакт. Правда, на сей раз он и вовсе обжигал ладони холодом стекла, не светилось, словно потеряло волшебную искру жизни.

― Если ты ещё хоть раз потеряешь мой амулет, я расскажу Раилагу, что ты его лапала, пока он был без сознания, ― сварливо пригрозил появившийся прямо из воздуха Тиеру, ехидно посмеиваясь.

― Что?! Но я не… ― я растерянно шлепнулась обратно на землю. Так пугать… никаких волос рыжих не останется!

Старый друид весело расхохотался на всю округу. Вот же ненормальный. Ща ведь Маркел на импульсы радости прибежит…

― Ну и что? Ясное дело, ты бы его за все места…

― ХВАТИТ! ― рявкнула я, едва не задыхаясь от смеха и одновременно сгорая от стыда, но одно другому, как видно, не мешало. ― Дядя с юморком, блин. Кто меня сдал? Признавайся, старый лис!

― О как!.. Значит, я всё-таки не ошибся! ― эльф засмеялся пуще прежнего, согнувшись пополам.

― ЧТО?!

― И будь добра, верни мне мою тяпку, ― абсолютно серьёзно потребовал эльф.

― Прости, я уже воткнула её в одного вампирюгу… восстановлению не подлежит… я тебе новую подарю, честное пионерское!

Голубоватая проекция Тиеру, в лунном свете казавшаяся ещё более таинственной и призрачной, слабо замерцала.

― Кстати говоря, наш общий друг беспокоится за тебя, спрашивал все, куда ты с острова девалась всего лишь за три дня, пока он спал. Я только сказал, что по своим делам умчалась и Сердце Грифона с собой прихватила, что оно в безопасности. Относительной. Весьма относительной.

― Простите, ― виновато буркнула я. ― Больше такого не повторится.

Друид отмахнулся. Моё обещание действительно мало что для него значило. Я здесь, а он ― там. И ничто не помешает мне как-то раз неудачно поскользнуться и уронить злосчастный амулет на брусчатку. Ну, ещё сесть на него или проиграть в карты по пьяни…

― И всё же я в толк не возьму: на кой чёрт тебе надо было ломиться куда-то, чтобы в итоге оказаться в плену у некромантов? И что ты от этого выгадала? Ещё утром мы бы сидели, чай с Раилагом попивали, а потом бы вы вместе ушли… куда вам там надо?.. И не пришлось бы тебе сейчас выживать.

― Ты же сам сказал: иди и саморазвивайся, ― процедила я сквозь зубы. ― Вот чем я и занялась.

― Я вижу.

― С Аграилом выживать, чтоб ты знал, куда тяжелее, ― усмехнулась я, по привычке назвав друга его демонским именем.

― Наш друг, что б ты знала, места себе не находит, ― принялся укорять меня Тиеру, качая головой. ― Всё выспрашивал у меня, где ты, что ты, с кем ты… все уши прожужжал! Медитировать спокойно не давал, угрожал сжечь мой дом, если я не скажу ему, куда от него успела удрать Кира.

― Но ты же проявил мужество и не сдал меня с потрохами? ― я переместилась на пень, чтобы не сидеть в грязи. А друид поджал губы и отвел взгляд, словно он тут ни при чём. ― Ладно, ясно всё с тобой. Ты его выходил?

Тиеру принялся с превеликим увлечением расправлять мех на своей медвежьей накидке.

― Только не говори, что ты выкинул его с острова к едренефене…

― А что мне было делать? ― воскликнул Тиеру, разведя руками, на что мне оставалось только глаза закатить, чтобы хоть как-то выказать недовольство. ― Я ж его ласково… Кстати, где это ты?

― Здеся!

― "Здеся" большая. Конкретнее.

― Где-то почти в Империи Грифона, но не совсем, ― пожав плечами, выдала моя осведомлённость. ― Твой амулет почему-то демонов отправляет в Шио, а меня постигает случайный выбор локации, судя по всему. Или нет. Надо испытывать. Но я желанием не горю. Как эта фигня вообще должна работать?

― Ты жива? Здорова? Не в Шио?

Я кивнула. Ух ты, за меня беспокоятся.

― Вот и не жалуйся.

А нет, показалось.

― Ладно, я тебя предупредил, если что: Раилаг на тебя в обиде, ― эльф развёл руками и хлопнул себя по бокам. ― Советую тебе объясниться с ним при первой возможности. Грех такого союзника терять. Но я не хочу на тебя давить, цветик мой.

― Да ты и не давишь, батюшка, ― с кислым лицом процедила я. ― Вот моя собственная глупость — да, совесть — да, а вот ты — нисколечко.

― Ладно, чтоб мой амулет берегла как зеницу ока, ― пригрозил мне пальцем Тиеру, кивнув махнул на плод своих долгих мучений, чуть поблескивающий кроваво-красным в темноте. ― Пошёл я, а ты не пропадай, Кира.

✵❖✵

Вечером одуряющая жара спала и наступила благодатная прохлада. К тому времени как я подошла к крыльцу Мифоградского замка, рыбки благополучно сдохли.

― Среди ублюдков шел артист/ В кожаном плаще,/ Мертвый анархист. /Крикнул он: "Хой!"/ Челюсть долой!"/ Трупов вел он за собой, ― вполголоса подпевала я игравшую в наушниках песню и бодренько шагала по улице.

Зомби таращились на меня с опаской и даже с каким-то уважением обходили. Ну а то! Песня, видимо, понравилась.

― И где же это гуляла наша рыжая бестия? ― почти пропел блондин, сидевший на каменных ступеньках.

― Там где была, там уже нет, ― уклончиво ответила моя таинственность.

― Почему ты всегда ходишь только в одной перчатке? ― внезапно спросил вампир.

― Она скрывает шрамы от ожога, ― ответила я первое, что пришло на ум.

― По твоему лицу видно, что ты владеешь магией исцеления достаточно хорошо, чтобы и с руки свести шрамы, ― мужчина по какой-то причине просто так оставлять эту тему не хотел, вынуждая меня начинать думать, как бы извернуться. Поговорить ему что ли не с кем?..

― Я посчитала, что эти отметины должны остаться как напоминание, ― туманно ответила я и замолчала, скрестив руки на груди и всем своим строгим видом показывая, что не собираюсь развивать этот разговор.

― А это что? ― Джей кивнул на белый провод, спускающийся к карману небрежно закинутого на плечо рюкзака.

Я выудила телефон и повертела перед вампиром. Глаза любопытного мужчины расширились от интереса.

― Тебе кратко или расписать работу данного прибора во всех деталях? Вот только я вряд ли смогу.

― Что это за артефакт, где ты его нашла?

Вместо ответа я приземлилась рядом и воткнула наушники Джею в уши. Его реакция была просто непередаваема: большие глаза и по-детски восхищённое лицо, а так же куча синонимов слова "Невероятно!" сверху. От участи быть измученной вопросами о том, как, что и почему, меня избавил появившийся на горизонте Маркел. Как всегда одежда с иголочки, зализанные назад седые волосы и величавая походка победителя по жизни. Ему вся нечисть в его поле зрения останавливалась и почтительно кланялась. И это не смотря на то, что он всё ещё живой человек!

― Вот блин.

― Прячь скорее свою музыкальную чудо-штуковину, ― шепнул Джей, вставая передо мной и тем самым давая время спрятать телефон.

Вампир приветственно поклонился поднимающемуся по ступенькам некроманту, тот окинул равнодушным взглядом его и остановил его на мне.

― Ну, ученица, как твои успехи в искусстве Смерти?

― Потихоньку, учитель…

Телефон случайно выпал из моих грабелек на землю, почти достигнув заднего кармана, чем привлёк совсем ненужное внимание Маркела. Да чтоб меня, невезуха какая-то последнее время… Я быстро подняла его, обтёрла рукавами от грязи и машинально включила, чтобы убедиться, не помер ли.

― Что это за странный артефакт у тебя в руках? ― тут же заинтересовался некромант. Джей покачал головой, поджав губы.

― Ась? Какой артефакт? А-а-а, этот! Это всего-навсего мобильник!

― Могильник? То есть я могу с его помощью себе скелетов призывать?

― Мобильник это, говорю! По нему звонят.

― Звонят? Как? В колокола? ― недоумевал наставник.

― На другой такой мобильник, ― выдохнула я, закатив глаза. Можно умереть? А лучше домой… Можно прямо сейчас, пока и Маркел не заподозрил о существовании других миров прямо как его учитель, Сандро.

― А где другой такой могил… мобильник?

― Да блин, у тебя на голове, ― фыркнула моя нетерпимость глупых вопросов.

― Я тебе покажу, как дерзить старшим, ― угрожающе проскрипел учитель, впиваясь острым взглядом в мою недовольную моську.

― Ладно-ладно, ― сдалась моя покорность, сразу же нашарила в недрах всякой всячины «змейку» и протянула некроманту телефон, который, скорее всего, я вижу в последний раз.

Маркела нехитрая игра затянула мгновенно, и некромант пошёл по коридорам замка по направлению к своим покоям не отрывая взгляда от экрана. Попеременно слышались недовольные возгласы, когда пиксельная змея встречалась головой со стенкой. Я грустно посмотрела на вампира, тот скептично пожал плечами.

― Не поминай свою игрушку лихом.

― Попробую утром за ней сходить, может, удастся незаметно вернуть.

― Смотри осторожнее, если решишься, ― хмыкнул Джей.

Закинув сумку в свою комнату, быстро отправилась делать незаконченные дела, о которых внезапно вспомнила. Я уселась посреди коридора, окинув грустным взглядом пространство перед собой: метров двадцать ещё немытого пола и не оттёртых до блеска ажурных рам картин. Раньше ещё кроваво-красная ковровая дорожка лежала, для очистки которой я вооружилась щётками и ностальгическими воспоминаниями о старом добром пылесосе. Шерсть ламасу (откуда?), ворс и грязь подтолкнули меня к решению плюнуть на это дело и сжечь в полдень в подворотне за сараем, где никто не мог бы увидеть это действо. Ещё только половина чёртового коридора отмыта, а к концу этой средневековой экзекуции я сотру руки до локтей. За мойкой полов я просто мечтала выйти замуж за мистера Проппера, чтобы больше никогда в жизни даже не задумываться об этом деле.

― Драй полы, кусок мяса! Чего расселась?

― Ждала, когда до меня снизойдёшь ты, Джованни, моя фея пиздюлей, чтобы ты обкидал меня волшебными кирпичами усердия, ― задрав голову вверх, пропела я, невинно хлопая ресницами.

Холодная рука больно схватила за волосы и потянула вверх, заставив вскрикнуть.

― Я тебе сейчас устрою раздачу пиздюлей, рыжая бестолковая девка, ― угрожающе прошипел Джованни.

― Да лучше б вай-фай, а то сто лет на фикбук не заходила, ― прохрипела я, хватаясь за его руку, дабы уменьшить натяжение единственной желанной шерсти на моей многострадальной головушке.

― Ты мне завязывай давай с этими твоими странными словечками.

― Тебе до этого что за дело?

― А откуда мне знать, что ты не проклинаешь меня тем самым, рыжая ведьма?

― Да если б я могла, ты бы уже стоял в очереди на перерождение, ― с сожалением выдохнула я, а противный вампир, намотав мою бедненькую гриву на кулак, резко отвел руку так, чтобы видеть глаза, а я вместо скуластого бледного лица Джованни увидела небо в алмазах.

― Я тебе покажу перерождение, тварь ты рыжая…

― Слушай, Джованни, ты не мой Эдвард, а я не твоя Белла, так что заканчивай, ― прохрипела я, скривившись от боли, от которой на глазах невольно слёзы выступили. Это уже какие-то пятьдесят оттенков сумерек с вампиром-садистом.

Тёмные глаза Джованни в этом проклятущем мраке были подобны двум уголькам, сверкающим садистским удовольствием, а губы сложились в презрительной усмешке. Клыки впились в шею резко, оставив рваную рану, так как я дёргалась, пытаясь безуспешно высвободиться. К концу "трапезы" я уже не понимала, что происходит, без сил осела на пол и растеклась по нему печальной лужицей без единого звука.

"Вот и всё, тобой отобедали, как говорится, и game over, дорогуша!", ― подумала я, слабо дёрнувшись от того, что всё ещё ощущались клыки в моей плоти, хотя на самом деле меня уже не трогали.

― А теперь постарайся не сдохнуть, позже я ещё вернусь за твоей кровью, ― надменно бросил вампир и степенно удалился, растворившись в размазанной картинке галереи.

Просто так встать и уйти зализывать рану не представлялось возможным. Да что там… я и пальцем пошевелить с трудом могла, вальсируя со смертью на грани грёз и реальности и из последних сил не давая сознанию "уплыть" от меня окончательно, но не преуспела и провалилась в чёрное, холодное небытие, избавляющее от страданий.

Спустя неведомое количество времени…

― Осторожно, не шевели головой, не то рана опять откроется, ― прозвучал надо мной мужской старческий голос, чей обладатель поправил бинты на шее. Это, кажется, Каспар, тот некромант-целитель. Как так вышло, что этому равнодушному личу есть дело до моей жалкой жизни?

― Где я?.. ― тихо простонала и зажмурилась от бившего в глаза света.

― У себя, дорогая, ― всхлипывала Сюзанна, гладя по макушке. ― Если б только Джейвудс тебя не нашёл, пропала бы…

― Какой же это вампирюга позарился на тебя? ― спросил целитель, омывая в руке в чане.

― Джованни… ― просипела я и начала неистово дрожать как в лихорадке, что немало меня напугало.

― Не волнуйся, такое будет иногда случаться, ― заметив испуганное лицо пациентки, сказал Каспар. ― Малокровие это не шутки.

― Чёртов ла Сегадора… ― от души вдарил по столу кулаком Джей. ― Вырвать бы ему клыки за такое!

― Не так громко, юноша, ― шикнул на вампира Каспар. ― Хочешь, чтобы и тебя главнокомандующий войсками Мифограда в бараний рог скрутил?

Джей угрюмо засопел. Я прислушалась к своему состоянию. Сердце билось едва-едва, пропуская удары. Во рту засуха как после грандиозной попойки, голову терзали словно острыми иглами, к горлу подкатывал тошнотворный ком.

― Так он её, маленькую мою, угробит так однажды, ― горестно причитала Сюзанна.

Тут мой желудок издал вопль умирающего кашалота, требуя что-нибудь переварить сию же минуту. Мне помогли сесть, придвинули стол к кровати и поставили под нос миску супа и булку с изюмом.

― Мажь заживляющим бальзамом и выпивай ложку настоя с полыни перед едой, а станет хуже — приходи ко мне или кухарку свою отправь, ― напоследок сказал Каспар и, пожелав скорейшего выздоровления, ушёл, оставив нас втроём.

― Хочешь, я тебя сегодня посторожу? ― предложил Джей, сидя напротив.

Я кивнула. Почти обескровленный и оттого обессиливший организм клонило в сон, мозг с трудом разбирал слова и улавливал смысл. Куриный отвар с небольшими кусочками мяса и картошки шёл с трудом, но Сюзанна заставляла глотать пищу, буквально с ложки меня кормила. Поздним вечером на правах барыни в мои покои не ввалилась Лукреция, увидела зомбачку и вампира и пренебрежительно бросила, как если бы обращалась к разумным тараканам:

― Убирайтесь.

Джей не торопился исполнять приказ, напрягшись и ожидая нападения, Сюзанна испуганно застыла, прижав меня к себе и одновременно прячась за его спиной.

― Всё нормально, идите, ― кивнула я друзьям. Собственный голос показался каким-то неживым. Вампир не сводил с меня обеспокоенного взгляда, но подчинился, отцепив от моей светлости Сюзанну, повёл её под локоть, аккуратно обошёл женщину. Они скрылись за дверью, а мне сразу стало как-то менее спокойно, хотя и была подсознательно уверена, что гостья не собиралась меня убивать. По крайней мере, сейчас.

― Что, не ладится жизнь в Мифограде? ― Лукреция присела напротив, расправив складки на тёмно-алом платье.

― Не-а, ― гнусаво и отрывисто произнесла я, не поднимая головы со стола.

― А ты попробуй снабжением органического материала заняться.

― Чем-чем заняться? ― кажется, я категорически не хотела это воспринять уже сейчас.

― Продажей органов. На этом вполне можно подняться. Особенно тем, кто не избегает грязной работы.

― И каким образом я буду органы доставать? По полям сражений рыскать? ― мысли, словно холодные склизкие макароны, перемешивались в голове и разделялись друг от друга силой воли. Пыталась сосредоточиться, но слабость накатывала волнами.

― Ну, как-то так, ― пожала плечами вампирша.

― Кому вообще нужны органы в Эрише? Вы же все поголовно мёртвые! Неужели кому-то понадобится новая печень? ― я сжимала голову руками, опирая локти на стол и собирала мысли в кучу. Мутило так, что жить расхотелось окончательно.

― Мёртвые тела разлагаются, органы и кости приходят в негодность: это бич подавляющего большинства нечисти ― зомби, упырей и скелетов, ― кивнула женщина. ― А хорошие органы достать непросто, продавцов мало, и они достаточно уважаемы, так как и личам для опытов нужно сырьё. Вот и пораскинь мозгами.

― Не буду, пожалуй, а то не соберу потом обратно. Но идея с продажей органов, кажется, неплохая.

― Будучи ученицей Маркела ты на виду у знати. И их благосклонность тебе важна чуть ли не больше, чем сам наставник. А помогая зомби… так сказать, низшему сословию, ты снискаешь уважение. Поверь, это много стоит.

Кстати говоря о наших тухлых друзьях. Они есть большинство граждан Эриша, основа рабочего класса и третья часть от армии в целом, читай: пушечное мясо. Их достаточно много, и, возможно, попытка на них заработать не бред сивого упыря.

― И всего-то? Помощь униженным и оскорбленным даст гарантию того, что моя кровь останется там же, где ей положено быть?

― Не только. Ты попробуй. Не пожалеешь.

Дела шли, откровенно говоря, хреново. Лукреция слыла женщиной хваткой. Во всех смыслах. И не вполне было понятно, почему вампирша мне помогает, но её советом пренебрегать не стоило. Вдруг из этого что-то получится? Лукреция сухо попрощалась и ушла. Буквально через пять секунд в мою комнату врываются Джейвудс и Сюзанна.

― Что она от тебя хотела? ― вампир приземлился рядом и проверил нетронутую повязку на шее, будто женщина могла попытаться меня прикончить. Не увидев ничего нового, мужчина спокойно выдохнул.

― Ничего, ― я медленно улеглась на кровать, сморщившись от внезапной, но кратковременной судороге в лице. ― Совет дала и только.

― Валить отсюда? ― с иронией спросил Джей.

― Нет, попробовать себя в торговле мертвечиной, ― мрачно ответила я, а от последнего слова едва ли не вырвало. Всё-таки вряд ли это отвратительное занятие по мне.

― Вон оно что, ― хмыкнул вампир. ― Странно, что такая важная птица вообще пришла к тебе сама, ещё и совет дала в придачу.

― А совет-то не дурен, горюшко ты моё, ― Сюзанна заботливо накрыла меня одеялом и села у изголовья. ― Ты к Каспару за помощью в этом деле сходи, может и выйдет чего дельного.

― Джей, ты нашёл меня и не оставил умирать, ― тихо заговорила, глядя в потолок. Любопытство проснулось и требовало ответов на глупые вопросы. ― Скажи мне почему, чтобы я не подумала, что ты за меня беспокоишься. Только честно.

― Беспокоюсь — это верно, но за себя, ― предельно честно, а в этом я почему-то не сомневалась, ответил Джейвудс. ― Видишь ли, Джованни ценный и могущественный союзник Маркела, так что последний не станет ссориться с вампиром, если тот "случайно" попортит имущество старика. А вот с меня, рядового воина, шкуру спустят за то, что не уследил за тобой.

Я отвернулась, вперив угрюмый взгляд в скучную серую стену. Имущество. Не то чтобы я ожидала другого, но звучит всё равно противно. Сюзанна бросила на вампира осуждающий взгляд, на что тот только пожал плечами, и взяла мою руку в свои, холодные и шершавые, тем самым пытаясь утешить.

― Ты хотела честности, ― напомнил Джей, следя за реакцией, которая, видимо, его не устроила.

― Благодарю за откровенность, ― бесстрастно отозвалось моё равнодушие, поворачивая голову прямо. Мне всё равно. Я что, истеричка какая-нибудь, чтобы по этому поводу скандал устраивать? ― Чего-то такого я и ожидала.

Мне тщательно намазали шею противно пахнущей серо-зелёной массой место укуса, наложили бинт и насильно влили в рот полынную настойку, всеми правдами и неправдами уговорили проглотить, после чего по глотке и животу разлилось обжигающее тепло, и я забылась тяжёлым сном. Всю последующую ночь Сюзанна и Джейвудс провели около меня. Женщина смотрела за состоянием, а так как зомби не положен сон загробной жизнью, она тихонько принялась заниматься уборкой. Вампир, развалился в кресле и читал книгу, держа меч наготове и то и дело устремляя напряжённый взгляд на закрытую дверь, когда за ней слышались шаги патрулирующих коридоры замка стражей.

✵❖✵

Шёл четвёртый день. Утро порадовало приятной новостью ― за ночь меня не прикончили, да и чувствовала я себя намного лучше, хотя голова всё ещё кружилась. Видимо, настойка и бальзам своё дело сделали. В комнате я была одна.

Маркела не видно, носа не кажет из тронного зала, где целыми днями ведёт переговоры, заключает союзы с другими некромантами. Изабель и Годрика я тоже, впрочем, поблизости от Мифограда не заметила. Но я не была одна в этом некрополе, и компанию мне составляла шайка недружелюбных личей-затворников, всё время тусовавшихся в библиотеке или в лабораториях; призраки, шатавшиеся по коридорам без дела и норовившие выскочить из-за угла, чтобы я, по их мнению, смешно закричала; разгуливающие по городу скелеты и зомби, недобро косившиеся на меня, и вампиры, которые охраняли правопорядок, изредка ходили в рейды по посёлкам. Сегодня снова мой день, так как Джованни изволил уйти с группой клыкастых наводить порядок на острове, а я, оставшись без присмотра, могла забить на все дела. И пойти попробовать забрать венец творения двадцать первого века…

Покои Маркела, как и он сам, оказались столь же вычурными. Портьеры тёмно-алого цвета из бархата, посуда на столике из чёрного дерева из чистого золота с гравировкой, огромная кровать с балдахином и шёлковым постельным бельём. Вперилась взглядом в последний предмет интерьера и откровенно не понимала, на кой Маркелу столь габаритный траходром или наш старичок в свои шестьдесят ещё "ого-го"?

― Гад, подонок, мерзкий крысёныш!.. ― донеслось из глубины комнаты.

Я осторожно прошла вглубь и осмотрелась, но никого не увидела. Вроде бы женщина говорила, вот только этого голоса я в Мифограде не слышала. Постояла ещё минуту-две, прислушиваясь, решила, что почудилось, и пошла к ящикам в письменном столе.

― Тихо шифером стуча, едет крыша не спеша, надо полагать, ― пробубнила я себе под нос и не очень громко, но радостно пропищала, найдя во втором ящике свой заветный телефон.

― Стой! Кто ты? Ты слышишь меня? ― снова заговорил тот же голос за спиной. Как будто из прикроватной тумбы кто-то говорит…

― Да кто тут разговаривает? Если ты приведение, то выйди из стены и тогда поговорим! ― воинственно отозвалась я, намереваясь наподдать шутнику.

― Нет! Это я! Посмотри на череп! ― пуще заголосила неведомая женщина. ― Сюда! Сюда! Я здесь!

Жёлтая черепушка на прикроватной тумбочке задребезжала и запрыгала на месте, пока не завалилась набок. Нахмурясь, моя светлость присела перед предметом мебели и пристальным взглядом изучила разговорчивую кость.

― Уж больно ты болтлива. Заклинание? Или, может быть, ты дух, чья душа привязана к останкам?

― Да, да и да! ― вопила черепная коробка и, неистово катаясь по поверхности, чуть не упала на пол, но я умудрилась её поймать и поставила на золочёный поднос с загнутыми краями. ― Столько лет разговаривать с этим сумасшедшим и тут появляешься ты! Теплый, живой человек! Да ещё и маг!

― А вы кто, простите, будете?

― Я Фиона, бывшая императрица Священной Империи.

Я присвистнула.

― Надо же какие люди… на блюде. Так это он с вами проводит интеллектуальные беседы по ночам в специфических местах?

― Всюду меня с собой таскает, ирод нечестивый, ― с недовольством фыркнул череп потусторонним голосом. ― Хотя, если это мой единственный способ оставаться в гуще событий, то почему бы и не потерпеть?

― То есть вы в курсе, что он предложил нынешней королеве Изабель?

― Разумеется, я сама ему предложила обратиться к ней, пусть он поможет девочке, как давным-давно — мне.

― И вас устраивает то, что он хочет втереться её в доверие и воскресить вашего сына в качестве ручного короля Империи? ― нахмурилась я, чувствуя, что что-то тут нечисто.

Всего секунду душа Фионы переваривала сказанное, прежде чем её череп зашёлся заливистым хохотом.

― И как только могла его ученице прийти в голову такая нелепая мысль? ― всхлипывая, произнесла хрипловатым голосом Фиона, насмеявшись вдоволь, до слёз, хотя я этого видеть не могла. ― Мы знакомы уже долгие годы, дорогуша, и Маркела я знаю лучше, чем кто бы то ни был. И моего сына хотя бы из уважения ко мне он не стал бы воскрешать никогда, а тем более для той… мерзостной цели, которую ты осмелилась озвучить.

― Возможно, вы лишь думаете, что хорошо его знаете, ― на самом деле я немного охренела от кардинальных перемен в настроении собеседницы: ещё минуту назад она поливала моего наставника грязью, а теперь защищает.

― Что может знать о Маркеле простушка из низов, невесть как выбившаяся в некромантские круги? ― попыталась уколоть меня экс-императрица.

― Вспомните, разве такой человек как Маркел стал бы предлагать свою безвозмездную помощь кому-нибудь? Если вы и вправду его знаете, то знаете и то, что простое "Корона благодарна за вашу помощь" его не удовлетворит, и даже золото вряд ли представляет для него большую ценность. Как весьма амбициозная личность, он смотрит гораздо дальше…

― Разумеется ему не нужно золото. В Эрише уже давно нет условий для жизни не то что для живого, мёртвые тоже вынужденным выживать. Поэтому Маркел желает вернуть своё положение при дворе Империи Грифона и дальше в безбедности и в защищённости спокойно проводить свои исследования, как это было при моём правлении. Так что советую тебе выбить эти глупости из головы и нести свою службу без лишних вопросов, пока я не решила, что в качестве ученица ты Маркелу не годишься.

Я обречённо выдохнула, понимая, что продолжать бесплодные попытки убедить мёртвую императрицу и одновременно ухудшать мнение о себе бессмысленно и деструктивно. Вот же святая наивность. Хорошо, значит, на рассудок сестры Годрика полагаться не придётся точно, сия особа даже после смерти всё ещё находится под губительным влиянием Маркела.

― И последнее: я видела, что ты взяла свою игрушку из его стола, но я позволю тебе забрать её и ничего ему не скажу, ― снова заговорил череп женщины. ― Этот неведомый артефакт отвлекает Макрела от главного.

― Благодарю, я тоже так подумала, госпожа, прошу простить мои дерзкие обвинения, впредь я и мысли дурной об учителе не допущу, ― выдавив услужливую улыбку, я почтительно склонила голову.

Душа Фионы совершенно точно могла видеть меня, в то время как я её — нет, и банальные учтивость и покорность могли спасти от последствий в виде доноса на меня Маркелу и дальнейших наказаний.

― Это в твоих же интересах, Кейра ― удовлетворённо ответила Фиона, прежде чем замолкнуть, словно её и этого разговора в этих роскошных покоях никогда и не было.

Я встала и, осторожно оглядев коридоры из приоткрытой двери, тихо вышла и направилась в своё крыло, сжимая телефон в кармане то ли от излишней нервозности, то ли от страха, что изобретение из моего мира снова у меня отберут. Неприятный осадок оставил на душе и разговор с Фионой. Если раньше я не вполне понимала, что мне делать, то сейчас и подавно. Ждать когда подвернётся неведомый удачный момент для грандиозного срыва планов старого хитрюги тоже не вариант, но раз другой план я не то что выносить, а даже зачать не могу, то только это и остаётся. Возможно, появление Годрика что-то изменит. За весь тот путь от покоев Маркела до моих собственных мне не встретилось ни одной души, словно все по-настоящему вымерли. Похоже, в тронном зале проходит какое-то важное заседание.

Наискучнейшая часть моих приключений пришлась на линейку квестов некроманта, так что я обрадовалась долгожданному покою и где-то до трёх часов дня валялась в кровати, делая наброски в своей тетради и записывая в ней самые удивительные моменты из моей Асханской жизни. Авось книгу напишу… продам подороже. А вдруг получится? Мне деньги-то очень-очень нужны, особенно если не получится вернуться домой.

Я бы очень не хотела прозябать здесь, среди крестьян, драконов, некромантов и магии, с мобильным, но без зарядки для него. Последнее особенно угнетает.

Устав и от такого времяпрепровождения, я пошаталась по коридорам замка, заглянула во всегда пустую и заросшую паутиной общую трапезную, обнаружила на кухне в погребе «дневной дожор» нескольких вампиров, вскрывающих кровавые запасы втихушку запасы Джованни… клятвенно обещала впасть в амнезию и разумно решила удалиться, завидев их злые и кровожадные взгляды. Не успела я и ступить за порог, как на свой пост вернулась Сюзанна и разогнала эту шоблу ссаными тряпками, а также погладила меня по волосам и сунула в рот вдогонку пирожок с луком и яйцом.

Каким-то странным и голодным до знаний ветром меня занесло в библиотеку. Личи с толстенными фолиантами в костлявых руках недовольно зашипели, я ответила им таким же змеиным шипением, скорчила рожицу и показала язык, на что они красноречиво покрутили пальцем у виска. Я решительно прошла на середину зала и остановилась, оглядывая ряды стеллажей и думая, с чего бы мне начать. Мёртвые колдуны не выдержали конкуренции и гордо удалились в другой конец библиотеки.

Свет в библиотеку проникал через маленькие оконца под самым потолком, а потому даже днём среди стеллажей клубилась тьма. Я несмело предложила зажечь хотя бы одну свечку, на что некроманты все как один ответили категоричным отказом. Глаза им, видите ли, режет. И это при том, что у половины здесь присутствующих их нет. Пожала плечами, повесив над плечом тусклый огонёк, и принялась рыться в пыльных книгах, читала какие-то странные фолианты. Не всегда что-то понимала, вернее, почти всегда ничего не понимала. Нашла парочку книг по драконам, после чего с удовольствием рассматривала картинки, лишь кое-как понимая содержание текста. Увы, я нихрена не знаю ни из истории, ни языка, могу лишь тупо созерцать эти закорючки.

Я сдунула с очередной книги пыль, придерживая тяжёлую голову правой рукой, левой перелистывала старые жёлтые страницы, едва ли не рассыпавшиеся от прикосновения к ним. Кажется, в ней говорилось что-то про магию. А если быть точной, про Некромантию. На страницах красовались рисунки каких-то пентаграмм, рун, разнообразной нежити, которую можно поднять при должном уровне развития как некроманта.

Собеседником до поздней ночи мне стал скелет в шлеме, сидевший в углу напротив стола, за которым я расположилась с кучей книг под ним. Он и стал подопытным, которого я, наверное, в сто тридцать пятый раз пыталась поднять, однако на сто восемьдесят девятый раз эта пыльная груда костей слабо шевельнулась. Скелет уныло завалился набок, шлем свалился с черепа и покатился через весь зал, звеня забралом, чем привлёк ко мне злые взгляды медленно обернувшихся личей. Я поспешила спрятаться обратно за стеллажи и села за стол, упрямо перечитывая заклинание и комментарий к нему. В чём же я постоянно ошибаюсь? Я не могу никак понять! И это злит так, что хочется разгромить тут всё к Ургашу! Ведь тот крестьянин ожил и даже мог говорить! Что не так-то?! Сейчас я чуть ли не выла от досады и от того, какая я неумёха. Всё бы отдала за то, чтобы тут появился Маркел, а лучше бы и сам Сандро. Учителей лучше них во всём Асхане не сыскать… А не попытаться ли мне воскресить Сандро после всего? Надо добавить в список.

На плечи я небрежно накинула тёплый плед, который умудрилась прихватить с собой из своей «комнаты», если её так можно назвать. Глаза слипались, хотелось спать, но я, переместив руку на кружку, крепче сжала её, отпила холодный чай, пытаясь немного отрезвить сознание, вновь встала над недвижимыми мощами подопытного.

― Вставай уже, чёртов мешок костей, ― буркнула я, взмахивая руками перед скелетом и так, и этак, без устали проговаривала заклинание, пообещав себе, что независимо от результата это последний раз на сегодня.

Со скрипом и неестественным стоном скелет поднялся на ноги, встав передо мной и, видимо, ожидал команд.

― Ну… ладно, ― пожала плечами я, улыбнувшись своему новому др… рабу и радостно плюхнулась на стул, откинулась на спинку, вальяжно закинув ноги на стол. ― Иди и притащи мне вон ту книгу, ― я указала на огромный том заклинаний на верхней полке одного из стеллажей. Её я и не смогла достать, так как боялась не удержать этот тяжеленный фолиант и рухнуть вместе с ним на каменный пол, а потом костей не собрать. А этому терять нечего, к тому же он вполне сможет собрать себя заново с моей помощью. Надеюсь, у костлявого силёнок будет побольше…

Через каких-то полтора часа я зло меряла шагами необъятные просторы библиотеки Мифограда, а за мной ходила толпа мною же поднятых скелетов. Личи недружелюбно поглядывали и дальнего угла, отчего-то схватившись за посохи, видимо, ожидая восстания. А толпа моих подчинённых ненавязчиво ходила за мной по пятам, бренча костями, и сверлила спину взглядами пустых глазниц. Как назад их упокоить я не знала, однако охрана некрополя уже начинала что-то подозревать и, похоже, если я сдуру оживлю ещё кого-то, то мой «эскорт» будут расценивать как армию, примеряющуюся захватить замок.

― Куда я вас всех дену?! ― истерично вскрикнула я, убегая от толпы мертвяков по коридорам. ― Отстаньте от меня! Лучше бы вы пошли и проучили грёбаных ламасу! И то больше толку будет!

Сперва я и не заметила, что орава подопечных была настроена понимать меня буквально.

Выйдя во двор с топорами и с видом банды гопников, вознамерившихся отжать район у валяющего в пыли конский череп ламасу. Химера с человеческим лицом заподозрила что-то, так как их никто обычно не трогает, но отступать не собиралась, бросив череп и лениво размахивая обрубком хвоста, чуть пригнулась к земле, приготовившись кинуться на врага. А я поняла по светло-коричневой плешивой шерсти, что это тот самый ламасу. В пятнадцать челюстей моя ганза нехило так отделала моего недоброжелателя ― клочки шерсти валялись по всему двору, лужи крови засыхали на земле, а зверюга поскуливая отползала подальше от толпы озверевших скелетов. Будь они живыми или хотя бы вампирами, ламасу бы их раскидал как тряпичные куклы, да только скелетам в отличии от вышеупомянутых глубоко начхать на боль и увечья, встали да и снова на спину зверюге залезли и ну её тыкать топорами. Они идеальны.

― Стоять, безупречные... Мои пятнадцать, все домой! ― неожиданно властно приказала я, стоя на своём балконе, а затем повернулась к ламасу и показала кулак. ― Только попробуй мне баловать, не то ковром мне после второй смерти служить будешь, нечисть ты окаянная!

Бестия оскалилась и зашипела, но уже как-то неуверенно и уползла в тёмную подворотню.

Примечание к части

Всем проды!

Убедительная просьба, если некоторые выражения покажутся вам крамольными — (не) посмейтесь про себя, но не выносите на обсуждение, сие написано "развлечения для", автор никого не хотел задеть или обидеть, всем добра-бобра :)