Ниона и бессмертный дамбр (джен)

Ребята шли не очень долго и в итоге увидели, как длинная дорожка тела дракона внезапно обрывается, направившись вниз. Жупелка оказалась права, и они дошли до головы, ориентируясь по форме чешуек... или из чего там состоял драконий покров?.. Короче, это не важно! Важно, что теперь компания была готова встретиться со своей судьбой и либо кануть в Лету, либо восстановить Меч и таким образом обеспечить безопасность всей той стороне мира-монеты, которая вроде бы уже была в безопасности, но разве безопасности бывает достаточно?

— Так, а как нам до него докричаться, достучаться, до… что-то там, как-то там?! — поинтересовалась Ниона. — Конечно, можно попробовать использовать жесткие методы в виде ударов, колдунств или типа того, но я не вижу в этом никакого практического и логического смыслов, потому что так мы рискуем его разозлить, причем сразу, совершенно и бесповоротно, еще и спросонья, еще и отрезать таким образом любые возможности поговорить, договориться или скрыться!.. — фыркнула она. — Ладненько, у меня никаких мыслей пока что нет, так что готова выслушать ваши предложения, — сказала она, посмотрев на Фрила и на Жупелку.

Та до сих пор сохраняла внешний вид шерпана — просто потому, что в рамках данных событий ей так было проще, удобней и вообще... как-то более сподручно для наблюдения за «дорогой».

— А давай я опять вон те цветастые хлопушки запущу в небо, которыми мы клешастых отвлекали? — хихикнул Фрил. — И красиво, и громко, и неожиданно! — он хихикнул еще раз, но Ниона сказала, что ничего такого делать не надо, потому что это громко и может заставить правителя драконов сильно дернуться или откровенно начать трястись, что очень рискованно в первую очередь для них, потому что они стоят на его шее и нет никакой возможности за что-то нормально зацепиться.

И ладно нет возможности зацепиться! В том случае, если правитель драконов начнет слишком резко шевелиться, они рискуют попасть под движущиеся кольца его тела, а это как следствие — причина на не самое лучшее и не самое хорошее, что только может произойти… По сути, это будет огромными валиками из крупного наждака.

— Так что, брат мой гениальный, но еще не познавший своей гениальности в полной мере, я думаю, что тебе не стоит запускать цветастые хлопушки! А все потому, что, если ты их запустишь, мы все огребем по полной программе и даже самую малость больше, чем просто могли бы, — она улыбнулась. — Хотя я не стану отрицать, что нам нужен какой-нибудь способ именно докричаться до него, но нежно... А еще лучше что-нибудь такое... эм, легкое, музыкальное, приятное и скорее даже минорное, чтобы пробуждение было плавным и мягким, — сказала она. — Как плохо, что мы вынуждены находиться на теле, а не на земле возле этого гиганта... Кстати, а вон там, где мы стену встретили... Это ж его нога, наверное была... или его лапа… или, к примеру, его крыло… — сказала Ниона, и вот этой фразы не поняли ни Фрил, ни Жупелка.

— Ну да... наверное, то была его лапа, — фантазфурия говорила с перекошенной шерпанской мордой, наполненный задумчивостью. — А что? — поинтересовалась Жупелка. — Это играет какую-то роль или имеет под собой хоть какой-то логический смысл? — спросила она, совершенно не понимая, зачем, почему и для чего был задан тот вопрос о частях тела правителя всех драконов.

— Да, ну, просто... — потупилась Ниона. — Это я уже загонять начинаю от усталости и, в общем, не самого приятного из самочувствий, что только есть и может быть, — она улыбнулась. — Немного несу чушь, и не могу сказать, что это нормально, но...

В этот момент произошло то, чего на самом деле хотели путешественники, То есть тело дракона вновь начало двигаться, только на этот раз чуть более активно, а главное, если в прошлый раз их просто тряхнуло, не сказать, что очень сильно, просто внезапно и резко, то в этот раз их понесло в сторону, что значило, что дракон, возможно, начал идти.

— Так, господа из племени сладкоголосых! — сказала Ниона. — Кажись, мы добились своего и дракон драконов просыпается! — героиня фыркнула. — Такое чувство, что у него просто невероятно чуткий слух, который не проявлял себя, пока мы были далеко, а его голова — достаточно глубоко! Но, в крайний раз, когда он двинулся, не так давно, по всей видимости, он чуть достал голову из собственных складочек и... И теперь нам предстоит прекрасный разговор! Но только в том случае, если у нас получится удержаться на ногах, не свалиться и не скатиться куда-нибудь и не превратиться в порошок, будучи перетертыми о чешую, — сказала она, чем вызвала у друзей и компаньонов крайне смешанные эмоции на лицах.

На самом деле, крайне смешанные эмоции были и на её лице, а все потому, что она внезапно перестала верить в успех этой безумной операции, которую они хотели провести, а все потому, что им просто было некуда деться! Они находились в самом эпицентре огромной движущейся штуковины, которая их слышала и, в любом случае, поначалу вряд ли была настроена на конструктивный диалог. Их положение так же отягчалось тем, что их местоположение было на драконе, а не на земле рядом. Да, пусть это и давало всего одну положительную сторону, из-за которой им удалось разбудить гиганта… Хотя если подумать чуть более обстоятельно, то положительных момента в их местонахождении было три, но никак не больше: первое —, что им удалось без лишних умозаключений и изобретений чего-то в полевых условиях разбудить цель; далее можно выделить факт, что вряд ли этот гигант настолько вышел из ума, чтобы бить себя собой же, что давало надежду все же остаться в своей форме, а не принять некоторую блиноподобную; последнее положительное, что можно было выделить — вряд ли дракон драконов выжил из ума настолько, чтобы обдать самого себя же своим же пламенем или каким-нибудь колдунством или колдовством, на которое он способен, в попытке разобраться с вторженцами в личное пространство.

— Давайте, цепляемся за чешуйки и стараемся удержаться! — крикнула Ниона, которая прекрасно понимала, что... ну, если упадут вниз, то это падение станет последней ошибкой, что только можно допустить в жизни.

Ребята, поддевая чешуйки и слегка их поднимая, цеплялись изо всех сил и надеялись, что дракон не начнет переворачиваться или типа того. Что он просто поднимется, расправится и начнет искать источник звука, его разбудившего. Путешественники думали, что вот тогда у них появится возможность крикнуть что-то вроде: «О великий колдунский дракон! Позволь нам встать перед тобой, поклониться в уважительном жесте своей воли и рассказать о том, для чего мы сюда пришли! Не сочти за дерзость и не прими в обиду, что мы разбудили тебя, просто дело очень важное, и тому свидетельствует документ, на коем стоит ваша печать, оттиск или рисунок вашей семьи!» Сложно было однозначно сказать об этой загогулинке, что значит — «вечность, помноженная на бесконечность, и все это на ребре мира-монеты».

Их сильно бросало из стороны в сторону. Их практически скидывало, смахивало. С каждым новым движением правителя драконов они практически направлялись в небо!.. Но они продолжали держаться, прилагая невероятные усилия, лишь бы не слететь! Лишь бы не отправиться вниз, к земле, которой они до сих пор так и не коснулись, просто потому, что прыгнули сразу на дракона, пусть и не собирались этого делать, и потому, что этот дракон оказался просто монструозных размеров, габаритов и так далее, и тому подобное и все остальное-прочее.

Я не смогу сказать, сколько времени их подбрасывало, не могу сказать о том, насколько сильно бились их сердца, но наконец все закончилось.

Дракон просто перевалился с одной стороны на другую и поднял голову. При этом выглядел он не только заспанным, а даже каким-то изрядно помятым. Обычно таким можно проснуться, если сначала съесть много всякого соленого на ночь, а потом тушить пожары всю ночь при помощи прохладной водички.

Открыв глаза, правитель драконов зевнул, издав громкий звук. При этом из его пасти вырвался настолько мощный и неприятный запах, что стало сразу понятно — на землю лучше не опускаться, совсем... что лучше вести диалог вот так, повиснув на шее, ибо внизу можно задохнуться. Во всяком случае, поначалу, а дальше будет видно… но это тоже совсем не точно.

Ну, а что вы хотели? Старый персонаж старого мира, который с основания этого мира в этом мире и обитает! И не надо думать, что я переборщил со словом «мир»… мира мало не бывает! Так, не надо забывать, что правитель всех драконов еще и с разбитым сердцем! Полностью забросивший правление, подчиненных, себя, и уход за собой, в том числе! Конечно, в связи с этими крупными личностным и личным кризисами, от него не самым лучшим образом пахло при пробуждении, и выглядел он, конечно же, не самым привлекательным и презентабельным образом! И не надо равнять с Громом… Пусть тот тоже бессмертный, но такой старичок-молодовичок. Постоянно где-то шарится, с кем-то договаривается, что-то делает, разводит и дает развести себя на йоты! А этот просто валялся в туманом заполненной чаше из скал!

— Та-а-ак-с! — произнес дракон невероятно низким, басистым голосом, от которого все внутри у путешественников буквально завибрировало. — Что-то мне подсказывает, что я здесь далеко не один... А далеко не один я здесь, потому что сюда кто-то каким-то образом пробрался...

Он говорил медленно, вдумчиво, долго моргая по очереди каждым глазом, словно размышляя: «А стоит ли вообще уделять этому внимание, или есть смысл завалиться спать дальше, а то, что его разбудило, как вариант, было просто не самым приятным и не самым ожидаемым сном, который уже сам собой позабылся, растворившись в реальности после недолгого пробуждения».

Ребята, конечно же, этого не могли увидеть, потому, что висели на чешуе, причем со стороны затылка дракона.

— Так точно, великий колдунский дракон, — Ниона не стала дожидаться момента, когда ситуация прям совсем дойдет до абсурда. — Позволь мне встать перед тобой, чтобы рассказать, кто я и что тут делаю, чтобы объяснить по какой причине разбудила тебя, и рассказать о том, что уйду сразу после того, как мы с тобой поговорим!

Она не боялась говорить как есть, и, кажется, дракон это почувствовал. Фрил и Жупелка при этом молчали. Казалось, что они настолько сильно напуганы, что проглотили языки и поддались такой панике, какая позволяла им только держаться и не отпускать рук держащихся за чешуйки, а в случае фантазфурии, что превратилась в шерпана, лап и зубов.

— Та-а-ак-с, — протянул правитель драконов. — Очень интересно! — сказал он.

И в этот момент сердце Нионы вздрогнуло от мысли: «У меня получилось его заинтересовать! А если получилось заинтересовать, значит, есть шанс провернуть эту миссию таким образом, чтобы и меч спасти, и самим спастись!»

— Мне очень интересно, но я не хочу ни с кем ни о чем говорить, — ответил правитель всех драконов и, наверное, единственный и последний колдунский дракон. — Так что у вас всего два варианта! Вы либо прямо сейчас убираетесь из моего небольшого дома, либо остаетесь здесь, и я питаю вами себя и свой желудок, который уже много лет пуст и будет очень рад нескольким крупицам пищи! А-а-а... — дракон лениво зевнул, но при этом его движения начали принимать другие масштабы и скорость.

— Мы от Мурдыкса! С его документом, на котором стоит твоя печать! — крикнула Ниона, быстро входя в положение и прекрасно понимая, что должна назвать повод, по которому они пришли к столь величественному и великому существу. — И мы здесь не просто так! И мы здесь не для войны и выяснения отношений! Мы здесь за помощью, на которую указал правитель Глабрума! — сказала она и услышала, как Жупелка что-то скулит... что-то, потому что ни единого слова разобрать нельзя было, а все из-за крепкого хвата зубами за чешуйку. Фрил при этом бормотал какое-то колдунство или колдовство. Ниона надеялась, что что-то из защитной области, потому, что таковая однозначно требовалась им.

— Мурдыкс? Документ?

Голос слегка изменился. В нем было еще больше баса, только такого, который играл полутонами удивления и непонимания. Словно дракон что-то такое где-то слышал или когда-то помнил, но забыл, а сейчас услышал, и ему показалось это знакомым, но не настолько, чтобы прям быстро вспомнить.

— Мурдыкс... — повторил он имя великого правителя третьего из четырех оставшихся королевств.

— Да! Именно он! Такой крайне странный колдун, который, как мне и моим друзьям кажется, приходил к тебе за помощью или советом касаемо меча! И случилось это, скорее всего, после битвы против наблюдателя, решившего переписать некоторые моменты истории вашей стороны мира-монеты, как ему казалось, правильным методом... И дать вашим жителям знания и навыки, которых доселе у вас тут просто не было! — продолжила говорить Ниона, в то время как дракон сделал еще один глубокий вдох и плавный выдох.

В этот же момент героиня подумала: «Хорошо, что это просто неприятный запах, который, скорее всего, никакой сильной химии в себе не содержит... Потому что если бы этот громадный дядя дышал бы серой или чем-то типа того, то нам бы уже настал капец!»

— Меч? — вновь вопросительно проговорил дракон, и в этот миг Фрил вмешался в разговор. Он прокричал:

— Меч великих побед, который способен даровать своему владельцу безграничную славу и сокрушить любого врага, даже такого, о котором никто никогда не мог и не стал бы думать как о враге! Прекрасный меч, что умел не только поддержать беседу, но и рассказать о своих путешествиях, который мог колдунствовать и всегда помогал в бою! Пусть и каким-то своим, особым способом, который иногда было крайне сложно принять и осознать!

— Ме-е-еч... — протянул правитель драконов, потоптался на месте, практически стряхнув с себя трио, которое продолжало вкладывать все свои силы в удержание себя на шее, зацепившись каждый за свою чешуйку.

— Да! Я — новый герой с той стороны мира-монеты, и я хочу спасти в первую очередь друга, которого создал Мурдыкс. А потом этот мой друг в силах ещё раз спасти всех, если понадобится, потому что у него есть для этого силы… — Ниона нахмурилась, несколько раз споткнувшись в собственной речи, что была далеко не идеальной и содержала повторения, нагромождения и так далее. — У которого были силы, пока он не потратил их все в битве против наблюдателя, — сказала она. — И вот поэтому я здесь, а не дома, где должна была бы быть!

— Какое у тебя многогранное желание! — дракон рассмеялся, но в его смехе были только боль и ненависть. — И друга спасти, и домой вернуться! Не слишком ли много для бессильной букашки, пришедшей проси-и-ить? — протянул он.

— Если бы я была бессильной, то… — Ниона запнулась. — Знаешь, а ведь ты… вы правы… я бессильна. Без друзей и тех, кто мне так или иначе помогал спасти всех, включая и спящего вас! — сказала она.

— Хм... прекрасно! — сказал правитель драконов. — Такой ответ мне нравится! Ты не бьешь себя кулаками в грудь, рассказывая о собственном величии, и на фоне этого величия — о своей силе, совершенно понимая и осознавая, что ни первого, ни второго у тебя нет и быть не может, — прорычал дракон. — Однако мне не нравится то, что я тебя не вижу. Это трусость с твоей стороны, просто прятаться и разговаривать со мной вне зоны досягаемости моих глаз... И это называется герой?

— Я не настолько сумасбродный герой, чтобы идти на смерть прямо. В обход, еще может быть, но никак не напрямую, — сказала Ниона. — Это метод логического подхода к заведомо проигрышной ситуации, в которой я хочу сначала поговорить с тобой, заинтересовать... Чтобы ты проявил любопытство, а потом, быть может, и сопереживание!

Она пыталась импровизировать, при этом слова для соответствующего действа подбирались с большим трудом, практически изобретались заново в её фантазии, чтобы потом покинуть границы разума и устремиться к огромному существу, которое, на самом деле, могло сделать все что угодно и уже увидеть перед собой и Ниону и её друзей.

— Какая ты интересная, — сказал правитель тех существ, что давно покинули доступные обычным существам территории. — Никаких нападок в лоб, никаких попыток поругаться или рассказать о своем величии. Только расчет, только понимание того, что ничем хорошим действия напрямик, возможно, не закончатся!.. Только тактика, благодаря которой тебе все же удалось меня заинтересовать, чтобы я слушал, а не действовал открыто, жестко и без угрызения совести, которая, пусть и небольшая, но есть у меня, — фыркнул старик, с заметным рычанием в каждой доступной букве и звуке. — Осталась с былых времен.

— Я обычная, просто хочу вернуться домой. А для этого мне необходимо вернуть мечу ему колдунские свойства, которые ты, насколько я могу судить, помог Мурдыксу заключить в этом самом оружии, специально созданном на будущее, которое уже случилось. И то далекое-далекое-далекое завтра превратилось в «сейчас», давая мне возможность подготовиться к другому далекому завтра, чтобы другой герой не с голыми руками шел против мирового зла и сражался с несправедливостью голыми кулаками, — сказала Ниона и даже слегка фыркнула, а потом еще и хмыкнула на этот счет. — Так что последняя и главная для меня задача, побочной приятностью которой станет мое возвращение домой: спасение вашей стороны мира на будущее, которое может случиться! И я тут в первую очередь для этого, а потом уже все остальное! И мои друзья тоже тут для этого! Даже понимая весь риск этого мероприятия. Они тут, чтобы вместе свершить то, на что другие просто не подписались бы, как это сделал, к примеру, бессмертный дамбр Гром, которого ты... вы, ваше высочество, должны знать!

— Гро-о-ом?.. — протянул правитель драконьих существ. — Да, помню такого. Огромный и сильный. Бессмертный и вынужденный следить за миром, при этом сам этот мир постоянно нарушающий — либо потому, что скучно, либо потому, что ему что-то не нравится и надо навести суету, — сказал дракон, пренебрежительно фыркнув и таким образом показав свое не самое хорошее отношение к дамбру. — Однако в самые критические моменты он все же вставал на правильный путь и помогал миру оставаться с двумя живыми сторонами... — сказал он задумчиво и словно даже забыл о Нионе. — Интересно... ты хоть и герой, но знаешь о бессмертном и говоришь так, словно лично с ним знакома и даже поддерживаешь дружеские отношения. Хотя, если подумать, если прислушаться к тебе, то становится понятно, что ты действительно знаешь его лично, причем очень даже неплохо-о-о... — протянул дракон, распахнув свою зубастую пасть практически как две половинки дорожной сумки и вызвав таким образом неподдельный страх. — Интересно получается! Я никогда прежде не слышал о столь дотошных и любопытствующих о нашей стороне мира-монеты героях.

— Вот! Наш новый герой — всем героям герой, пусть таковым и не является! — сказал Фрил — Более того, хочу сказать больше! Хочу сказать куда больше! — он задумался над сказанным, откашлялся, после чего вышел из словесного ступора. — Она вообще не хотела вмешиваться в войну именно с военной точки зрения! В связи с этим мы не отправили на ту сторону от жизни ни единого подлеца! Наоборот! С подачи нашего нового героя мы всех направили на воспитательно-восстановительные работы, призванные для, как бы так сказать-то… для восстановления баланса повсеместной правильности! О как! — Фрил мотнул головой и из-за этого гордого жеста чуть не сорвался с чешуйки. — Так что, правитель столь дивных и замечательных существ, мы исключительно с миром и о мире! А не просто потому, что стремимся к какой-то выгоде или типа того!

Ученик Мультана, сам о том не подозревая, своими словами смог достучаться до дракона, и тот слегка подзавис, остановился и призадумался. В эту секунду передышки Жупелка резка перевоплотилась в поедателя листиков, чьи форма и навыки прекрасно подходили для продолжительного зависания на отвесных поверхностях, склонных к резким движениям. В принципе, она собиралась сделать это давно, просто не получалось подловить момент, а тут все сложилось даже очень удачно.

Какой необычный герой, однако-о-о… — сказал дракон. — Ладно, из уважения к этой необычности я даже готов послушать более подробно, — сказал он. — В том числе и про Мурдыкса с его мечом, которые я вспомнил, пусть и достаточно смутно, — сказал он. — Всего и не упомнить в этом скоротечном мире, полном разочарований и боли. — дракон дернулся и практически сбросил с себя трио, что изо всех сил старалось остаться на чешуе и не свалиться или, ещё хуже, не отправиться в продолжительный полёт через или на край чащи-скалы, в которой спрятался от всех и всея правитель рептилий.

— Позволь нам спуститься, и мы докажем, что пришли не с пустыми руками, а с вполне материальным доказательством, что мы от Мурдыкса… или почти от него… — сказала Жупелка, получившая возможность разговаривать, вместе с освободившимся ртом, которым больше не надо было держаться. — А все потому, что сам Мурдыкс нам ничего не говорил, но оставил что-то вроде подсказок, что и привели нас к тебе.

— Позволить вам спуститься? — вопросительно произнесло существо, в сотни раз превышающее их размеры, но на удивление обладающее таким слухом, какой не снился, наверное, даже ухочам.

— Да! — крикнула Ниона. — Потому, что мы на твоей шее. Не так далеко от головы! Но и не сказать, что очень близко! И руки уже устали! — она, даже при всей своей атлетичности, уже чувствовала, что пальцы скоро отпустят чешуйку. — Поэтому будет очень здорово, если ты позволишь нам встать на землю! А для этого тебе придётся опустить голову на землю.

Не надо забывать, что положение Нионы несколько отягчал меч. Кстати, касаемо Мурдыксом созданного меча, я ж ни слова не сказал о том, где именно он был и как именно Ниона его переносила! Мое упущение, согласен! Просто хотелось побольше рассказать и осветить другие детали… Так вот, в Глабруме, в оружейной лавке, она купила ножны на спину. Конечно, Ниона хотела на пояс, но никакой альтернативы просто не был, и пришлось брать, что было. Чему, на самом деле, она сейчас была рада, а все потому, что меч на поясе не только был бы не самым удобным вариантом, так ещё и сильно оттягивал бы вниз, а так, будучи между лопатками, вроде и чувствовалась его тяжесть, но так, терпимо. Средненько, можно сказать. А ножны были из, какой-то роскошной и очень прочной кожи, в которые данное оружие вместилось как влитое! Даже лучше, чем в те, которые приобрёл Мультан в Лесоборье и которые потом были успешно утеряны где-то по дороге до Фристалии… Или в самой Фристалии… Или там же, в Глабруме, после вероломного похищения ребят из Фристалии, прямо из-под носа Эдифины, когда компанию закинули в темницу, а меч главный злодей — Клирк — оставил, чтобы с его помощью открыть тайные проходы и просто тайники в Мурдыксовом замке.

— Опустить голову на землю-ю-ю? — с легким ехидством и таким же легким непониманием проговорил дракон. — Думаю, в этом нет особого смысла, опускать голову для вас или перед вами, — он фыркнул, и прозвучало, что-то напоминающее щелчок языком.

В следующий миг трио отнесло в сторону от шеи дракона, причем настолько резко, что не ожидавшие ничего подобного ребята чуть не остались без рук, учитывая то, насколько сильно они держались. Спустя еще секунду их, пусть и резко, но в то же время очень мягко, опустило на землю, на ноги. Как только это произошло, ребята услышали ещё один щелчок языком. Звонкий, четкий и в какой-то мере и степени прекрасный. Они даже не успели понять, что произошло и не смогли оценить размеров драконьего правителя, потому что тот тут же изменился в размерах и стал чуть больше Блума. Выглядел он старым, грозным и очень мудрым дядькой. Мудрость просматривалась в глазах и взгляде, что был достаточно тяжелым и словно просвечивал насквозь, стараясь залезть меж рёбер, в костяную клетку.

— Что тут у на-а-ас? — протянул дракон. — Удивительный колдун, который себя ещё не раскрыл. Фантазфурия, которой тут вообще не должно быть, но которая здесь, ещё и с двумя людьми, чего вообще быть не может, но что есть сейчас, передо мной, и навеивает чувство, что я сплю и вижу странный сон… И, действительно, герой. Ни прибавить, ни отнять… Просто герой с той стороны мира-монеты, который своими словами, действиями и поступками изменил нашу сторону мира-монеты, причем настолько сильно, что об этом ещё никто не догадывается… — глаза правителя всех драконов вертикальными зрачками прыгали с одного на другого и наконец остановились на мече, на его рукоятке, что стеснительно выглядывала из-за головы Нионы, слегка наклонившись в сторону в чутка съехавших набок ножнах, которые она ещё не успела поправить. — И меч, от которого буквально пахнет Мурдыксом и который наполнен колдунской энергией… Совсем чуть-чуть… буквально, парой капель на оста-а-атке… — протянул дракон.

— Фрил! Фрил, достань документ Мурдыкса и покажи ему рисунок! — сказала Ниона. — Пусть посмотрит и если узнает… а его величество узнает! Если узнает, то мы не лжем и действительно от Мурдыкса и для всего мира! Пусть даже у нас его меч!

— Почему ты об этом сказала-а-а? — с любопытством спросил дракон, улыбнувшись во весь ужасающий обилием и количеством острых зубов рот, что открывался практически на сто восемьдесят градусов..

— Потому, что я хочу вывернуть карманы подкладкой наружу, чтобы ты… то есть вы… были полностью проинформированы и понимали, что мы не просто взяли меч и приперлись к вам, а что мы его друзья и именно нашли вас по намеку Мурдыкса! Может, это и лишнее с ваших точек зрения, — она показала также на друзей, — но я считаю нужным обговорить это и показать вообще все, что есть! — сказала она и даже кивнула, соглашаясь сама с собой.

— Да-а-а! Крайне интересного героя к нам прислали в этот раз, — протянул правитель драконов. — Этакого думающего воина, который не воевать пришел, а пришел, чтобы вправить всем мозги о том, что воевать плохо, — он улыбнулся. — Конечно, без оплеух и ударов не обошлось, но только потому, что иногда сначала надо бить и только потом разговаривать... Просто потому, что некоторые не понимают слов, пока не получат не только по шее, но и по голове, — дракон говорил медленно, удивительным по своей консистенции басом, что потихоньку вызывал в телах трио аритмию сердца, которое время от времени пропускало удары, как раз из-за самой структуры голоса огромного существа.

К этому моменту Фрил извлек из своей сумки документ Мурдыкса и в этот же миг закрыл рот и нос обеими руками. Ниона, увидев это, тут же подняла одну бровь в непонимании. Фрил заметил это и сказал:

— Воздух! Мы внизу, и тут воздух может быть отравленным после дыхания его величества!

И ведь вправду, вспоминая тот ужасных выдох после сна, который не благоухал прекрасным садом ягод и фруктов, героиня поняла, что из-за каскада событий совершенно позабыла, что внизу может быть опасно для жизни. Да, они выстояли после выдоха, но там-то они находились далеко ото рта… А тут!.. Еще и всякие газы не всегда легче воздуха… Дракон же, увидев реакцию молодого колдуна на свое осознание и последующую Жупелки и Нионы на его слова, рассмеялся.

— Если бы я хотел, чтобы ваше путешествие закончилось, оно бы уже закончилось, а так вам нечего бояться, — он улыбнулся. — Мой послесонный выдох неприятен даже другим драконам... уж простите, слишком старый я стал, чтобы не иметь проблем со здоровье-е-ем! — повелитель всех сильнейших по ту сторону мира-монеты существ рассмеялся. — Однако ничего опасного в нем нет, и рассеивается он достаточно быстро, после чего со мной можно нормально, без опаски, общаться. Но я прекрасно понимаю ваше волнение. Это нормально…

— Старый, больной дракон-правитель... — проговорила Ниона. — Звучит как название не самой лучшей, но не лишенной шарма и, возможно, смысла, сказки, — она хмыкнула и подошла к Фрилу, чтобы забрать инструкцию по созданию самого меча, где после упоминания колдовских... именно колдовских, а не колдунских формул… в самом низу, стояла печать правителя драконов.

Ниона забрала бумажку и пошла в направлении не самого гостеприимного, но, несмотря ни на что, достаточно адекватного, хозяина, который не стал их есть сразу, решив для начала выслушать причины и историю в полном объеме.

— Эм... вот, посмотрите, пожалуйста, сюда, — сказала Ниона, разворачивая документ и давая дракону взглянуть.

Спустя несколько секунд хитрого и в тоже время внимательного прищура дракон сказал:

— М-да-а-а... Мурдыкс еще мог написать мое имя и где искать! — он как-то рассерженно фыркнул. — Ну да ладно...

— Так это не вы написали? — поинтересовалась Ниона, которая не поняла смысла сказанного королем драконов.

— Нет, не я, — тот помахал головой. — Не мой почерк, хотя бы потому, что я не могу писать на столь маленьких листочках, пусть и могу стать еще меньше относительно уже маленького для себя размера, — сказал он. — Но меч я помню и тот разговор, в котором Мурдыкс просил разрешения оставить указатель на меня, при помощи которого сюда сможет или смогут прийти те, кому понадобится восполнить колдунские силы Меча, — он коротко и с какой-то легкой неприязнью рыкнул. — Я-то думал, что там будет какая-нибудь история с шифром, который надо будет разгадать, а тут... вы, ребятушки, меня даже немного разочаровали! Хотя я не могу отрицать того, что об этом символе знают не многие-е-е... — дракон задумался. — И хорошо бы сейчас поинтересоваться у вас, кто вам рассказал о том, что он значит, и как вы пришли к тому, чтобы попасть сюда, но я не стану этого делать, сбросив это дело в глубокую пропасть, — он улыбнулся.

— А почему вы ни о чем не станете спрашивать? — поинтересовался Фрил, которому было очень интересно во всем разобраться лично, чтобы хоть чему-нибудь научиться у этого великана, что мог менять свои размеры в зависимости от ситуации или, к примеру, собственного желания.

— А потому, что в этом нет смысла. Я всех знаю, кто знает о том, где я могу быть. Все они, как бы так сказать, пересчитываются по пальцам какой-нибудь норовки или пустыньки... — он улыбнулся, а увидев вопросительный взгляд Нионы, добавил: — Не считая других драконов, с которыми вы не могли встретиться в принципе, всего восемь... Восемь длинных пальцев у этого существа, обитающего у нас, на нашей стороне мира-монеты, — он улыбнулся. — Ну не стану же я летать к ним и спрашивать: «Зачем ты, такой нехороший, обстоятельно рассказал о том, где меня можно найти?!» Нет, я этого делать не стану, как минимум потому, что это совершенно глупо и не имеет смысла. Конечно, я могу бросить камни, но и это тоже не имеет смысла! А вот обращаться к моим сородичам, которые все как один знают, что я тут... не думаю, что вы смогли так просто найти кого-то и пообщаться с ними.

Тут правитель драконов был не прав, но тем лучше было для Блума, с которого автоматически были сняты все подозрения. Во всяком случае, пока... Во всяком случае, потому, что выяснилось, что правитель ничего не знал об одном из своих подчиненных, что покинул предположительный город драконов или какое-то логово и уже много лет живет в мире.

— Получается, у вас восемь друзей, которые имеют право прийти сюда? — улыбнулась Ниона, которая хотела было узнать о том, кто они такие, но правитель самых сильных существ ответил не так, как того хотела девушка, сказав:

— Семь... По всей видимости, осталось семь... если Мурдыкс сам сюда не явился со своим этим удивительным чудо-мечом, который надо восстановить.

Еще Ниона хотела поинтересоваться, как Мурдыкс нашел его в свое время, потому что, судя по реакции Блума, не он рассказал самому загадочному из колдунов об этом.

— Так, а если перейти непосредственно к проблеме и её решению?.. — спросил Фрил. — Скажи… те, вы сможете вернуть силы Мечу или нет? Просто это очень важный вопрос, который необходимо решить в кратчайшие сроки, а все потому, что, как вы сами сказали, его сил почти не осталось и в скором времени он превратится в простой кусок стали. Этого не хотелось бы… этого хотелось бы избежать. Или, если вам что-то нужно в качестве платы, вы скажите, мы постараемся дать вам то, чего вы хотите, — сказал Фрил, включив свою не самую развитую черту личности. А именно — бизнес-жилку, которая имелась, но была таких ничтожных размеров, что говорить о ней не то чтобы не было никакого смысла, а потому, что всего сказанного уже даже слишком много.

— Неужели вы сможете мне дать что-то такое, чего я хочу? — спросил дракон, грустно фыркнув. — Сомневаюсь! Потому, что подобное просто невозможно. А другого мне не надо… Так что такие сделки меня не интересуют.

— Эм… а чего вы хотите? — спросила Жупелка, которая, чтобы не тратить свои силы и энергию, дальше оставалась в образе поедателя листиков. — Вы хотя бы можете сказать? Ведь уже стало интересно… — она надула губы, которые у существа, охраняющего свалку покореженного и ржавого металла, были просто огромными.

— Не допустить всего одну ошибку, которая стоила слишком многого, — дракон грустно улыбнулся. — Но вернуться во времени назад и переиграть нельзя. Хотя я был бы рад увидеть себя гораздо моложе и сказать себе: «Останови! Вмешайся и останови! Для этого необходимо просто поговорить!» — сказал он, и Нионе показалось, что он, как-то слишком показательно тяжело вздохнул, словно со слезами или сдерживая таковые.

— К сожалению, время нельзя перемотать назад, — сказала Ниона и вновь вспомнила огромное количество фильмов, сериалов и игр, в которых эту тему изучили, рассмотрели и разжевали ни один десяток раз. — Можно лишь продолжить жить дальше, как бы сложно это ни было, как им бы невероятным это не казалось... — сказала она, после чего тоже тяжело вздохнула. — Но ведь вы ничего с этим делать не будете. Вы нашли единственный, как вам казалось, правильный выход из ситуации и решили занять позицию, что подразумевает под собой простую игру в прятки от всех. Возможно, это было правильно, и, возможно, принятое вами решение действительно смогло вразумить многих так же, как и ваш приказ для драконов скрыться от всех, — сказала она. — Ну а сейчас, если вы действительно хотите хоть как-то помочь, даже не своей стороне мира-монеты, а обеим, вам придется помочь нам. Пусть даже это может вам не нравиться, — Ниона вздохнула. — К сожалению, мы вам никак и ничем помочь не сможем... хотя... Если вы все еще нуждаетесь в друзьях, в разговорах с ними и в простом тепле, которое исходит от живого сердца, вы можете общаться с Филом и с Жупелкой, что время от времени будут совершать прыжки к вам, просто, чтобы поболтать, — она пожала плечами. — И, казалось бы, это не так много, но это больше, чем ничего... А в большинстве случаев именно это и необходимо, чтобы поставить любого и любое существо на пусть самого сложного из исцелений.

Ниона подошла к дракону, от которого компания старалась держаться в нескольких метрах не только из-за чувства какой-то субординации, но и из чувства предосторожности, чтобы в случае чего можно было попробовать укрыться от возможной внезапной атаки.

Правитель драконов дернулся чуть назад, но героиню это не смутило. Она подошла вплотную, после чего положила свою небольшую ладонь на лапу. В следующий миг она почувствовала приятный холод, исходящий от чешуек. Тот самый, который ни она, ни Фрил с Жупелкой не ощущали, пока цеплялись за жизнь обеими руками и пока старались держаться на шее.

— Я понимаю, что того, что я предложила, возможно, мало... скорее всего, слишком мало... и никак не способствует исполнению вашего желания. Но ничего больше, увы, ни я, ни они, дать не сможем, как и вся ваша сторона мира-монеты, — теперь уже Ниона тяжело вздохнула. — Так что, ваше величество, думайте... и, в любом случае, я очень прошу вас помочь нам.

Она подняла руку, завела за голову и одним легким движением, словно проделываемым в миллионный раз, достала меч из ножен, положила его к лапе великого колдунского дракона и отошла.

Воцарилась тишина, в которой древнее и могучее существо смотрело на вторгшихся в личное пространство, как на психов с чистыми помыслами и сердцами. Вообще, этот дракон действительно мог видеть не столько все, сколько еще больше, чем все. Он чувствовал те мысли, которые так или иначе наполняли головы и сердца каждого из живых существ, но если раньше не придавал этому значения, списывая все на понятие о том, что не должен вмешиваться в порядок и уклады, то сейчас, спустя столько лет и ошибок, думал иначе. Он смотрел на трио, погружаясь в самые отдаленные уголки их душ, и пытался там увидеть тьму, которой не было. Они действительно самозабвенно пришли к нему, чтобы просить, в первую очередь, за друга и только потом уже ради спокойствия других. Это заставило дракона аккуратно, двумя коготочками, поднять меч и поднести к своему носу. Затем он глубоко вдохнул и улыбнулся слегка лукавой улыбкой, после чего сказал:

— Да... Мурдыкс приносил его мне много лет, даже столетий назад. Тогда я смеялся над колдуном, который вторгся сюда, ко мне, как это сегодня сделали вы, и тогда я пытался сожрать нарушителя, но не смог! Более того, именно Мурдыкс заставил меня задуматься над поведением, и впервые за долгие-долгие годы кто-то смог охладить мой пыл, остановить норов и поговорить со мной по душам! И, ведь, казалось бы — обычный человек, с сильными колдунскими и колдовскими навыками! А ведь он смог одолеть наблюдателя... вместе с Громом, конечно, чьи силы тоже бескрайне велики, как и возраст — плюс-минус бессмертен, как и я... Ладно детишки, подойдите ко мне поближе. Думаю, в этом деле мне понадобится ваша помощь, потому что я сам не смогу сделать того, о чем вы просите, как не смог и в прошлый раз, если все правильно припоминаю, — сказал правитель всех драконов. — Подобное колдовство требует участия тех, кто о подобном просит, — сказал он, использовав слово «колдовство» а не «колдунство», причем сказал об этом он совершенно спокойно, чему сильно удивился Фрил и спросил:

— Простите, пожалуйста, а почему вы сказали именно колдовство? Неужели вы не против колдовства?

— Я? Против колдовства-а-а? — протянув, переспросил дракон. — Не-е-ет, я не против колдовства, потому, что его величие и силу никакое колдунство превзойти не сможет. Колдовства боятся те, кто не умеют колдовать... ну и из-за некоторых договоренностей между вашими всеми этими колдунами, которые только хотят казаться великими, — дракон рассмеялся. — Настоящее величие творится в колдовстве, которого боятся и поэтому запрещают, — он улыбнулся. — Только некоторые колдуны брали на себя смелость и ответственность, чтобы начать колдовать в полном объеме, и они добивались таких успехов и докапывались до таких истин, которые никому другому не снились! Даже некоторые наблюдатели не могли сравниться с Мурдыксом... Поэтому, вопрос о том, почему он сам не пришел сюда, меня очень тревожит. Вообще, что он исчез — это что-то невероятное, — сказал повелитель драконов, внимательно наблюдающий за трио друзей.

— А для чего мы тебе нужны? — поинтересовалась Жупелка в облике поедателя листиков. — Просто, к примеру, я ну вообще никак не связана с колдунствами и колдовством, не считая самой сути моего создания, что позволяет менять облики за счет энергии и за счет неё же жить столько же, сколько, допустим, вы или великий бессмертный дамбр, — сказала она.

— Потому, что просто так наполнить сосуд колдунством нельзя. Сосудом может быть все что угодно, а в нашем случае это — Меч, — сказал дракон. — Так и Мурдыкс в свое время пришел ко мне с колдовством, которое требовало моего вмешательства, потому, что я умею проводить колдунства отовсюду, откуда захочу, куда только захочу, потому, что чувствую энергию самого мира, — он улыбнулся. — Но мне нужны другие существа, чтобы использовать их как проводников. Кстати, хочу предупредить, что к имеющимся качествам меча после подобного могут перейти некоторые ваши личностные качества. Это что-то вроде побочного эффекта. Так что не удивляйтесь, если что, — дракон улыбнулся.

— Стоп! Получается, вы ждали, когда мы придём? Получается, вы знали об этом заранее и просто играли с нами до этого? — спросила Ниона.

— Нет, — коротко ответил правитель драконов, потом понял, что этот ответ слишком короткий, и продолжил: — Я думал, что Мурдыкс когда-нибудь сам придёт. Этого не случилось. Но пришли вы. А так сам Мурдыкс говорил, что меч, скорее всего, переймёт какие-то его черты… Скажите, было ли это так, мне интересно?

— Мы не знали Мурдыкса, — ответил Фрил. — Но если верить некоторым рассказам самого Меча, то да, он перенял… особенно это касается манеры речи, — и пожал плечами.

В принципе, этого ответа было достаточно для правителя драконов. Он кивнул и ещё раз попросил друзей подойти поближе. Все это время он достаточно манерно держал Меч в двух когтях перед своим носом и выглядел при этом очень забавно. Не сказать, что он не мог им размахивать, но если бы это было бы так, то это было бы совсем смешно. Словно взрослый, очень большой человек, размахивал бы зубочисткой на манер того, как это делали воины средневековья.

— Мы подошли, что дальше? — спросила Ниона, которая до этого, положив меч перед драконом, незамедлительно отошла на безопасную дистанцию, и была вынуждена вновь подойти вплотную.

— Положите руки на меч, как угодно. Это не имеет значения, — сказал дракон, который на самом деле оказался просто разочарованным в самом себе стариком, сожалеющим о своих ошибках, которому просто хочется спокойствия и который ушёл от всех, чтобы больше не видеть боли ни своей, ни чужой.

Ребята коснулись Меча. Лезвие оказалось холодным, как и подобает стали.

В следующие несколько секунд дракон несколько раз щелкнул языком и после этого всего один раз подул на меч. Ребятам было страшно, потому что они не представляли, чего можно ожидать от подобного, но ничего не происходило. Они продолжали держать руки на поверхности меча и ждать, когда что-нибудь произойдет. К правителю драконов появлялось все больше и больше вопросов. Первым, главным и самым весомым был тот, который звучал следующим образом: «А какого, собственно говоря, вереволктыша цепануть за хвост, тут происходит-то?! Почему мы просто так стоим и тупим на меч, если ничего не происходит?! Или что-то происходит, но мы этого просто не видим?! В таком случае, требуется некоторая порция объяснений на этот счет!» И им казалось, что дракон слышит эти мысли, но ничего не говорит, потому что требовалось проявить терпение и вместе с этим немного помолчать и подождать.

Спустя несколько секунд Ниона просто исчезла.

Я наблюдал за этим с помощью артефакта, и моему удивлению не было границ, потому что в одну секунду она «бац" и пропала. Причем стоящие рядом друзья заметили это только спустя несколько секунд, когда увидели, что её руки нет на мече. Дракон же вообще никак не отреагировал. Складывалось такое впечатление, будто бы он только этого и ждал, чтобы начать говорить и объяснять… или будто бы он уже несколько раз в прошлом видел, как герой возвращается домой и знал, что как только миссия того закончится, так сразу он того «бац» — и в совершенно другом месте!

Фрил и Жупелка, как только заметили исчезновение Нионы, так сразу посмотрели на правителя древних и одних из самых сильнейших существ с вопросом и страхом, на что тот сразу же сказал:

— Не бойтесь... она уже почти дома...

— В смысле «почти дома»? — переспросил Фрил. — Она ж тут стояла... — и тут он замолчал, внезапно поняв, что это значит. — Получается, у нас получилось?! Получается, Меч в скором времени очнется и... и все станет более-менее нормально?! Получается, на всякий случай, наш мир теперь имеет щит в виде меча против древнейшего...

Молодой колдун споткнулся о слово «зло», а все потому, что их путешествие научило его смотреть на понятия с разных сторон и в первую очередь не вешать ярлыков, потому что даже зло может быть источником чего-то хорошего, а, что-то светлое и доброе — тем, что в итоге породит из себя зло.

— Почему ты остановился? — спросил дракон, который ждал окончания той фразы, которую Фрил хотел выдать, но которую не смог окончить по совершенно обоснованным причинам.

— Потому что это путешествие, это приключение, научило меня смотреть на ситуацию несколько иначе, — сказал тот. — Потому, что... оно научило меня не смотреть на добро и зло исключительно как на добро и зло и искать нечто среднее, что гораздо лучше и честнее, пусть даже и может не понравиться... многим... и мне в том числе…

Фрил посмотрел на правителя всех драконов и хмыкнул. Дракон хмыкнул в ответ, и не было до конца понятно, дошел ли смысл слов молодого колдуна до него или нет.

— Так, а Ниона где?! — спросила Жупелка. — А то вы начали разговор об одном, соскочили на другую тему и словно забыли, что наш герой и наша подруга просто исчезла! Где она? — спросила Жупелка, которой было страшно.

— Все хорошо, девочка, — с добродушной улыбкой, больше похожей на оскал, ответил правитель драконов. — Она сейчас на пути домой... Хотя, может быть, она сейчас и с наблюдателями: общается о своём путешествии, и они высказывают ей свои благодарности... Этого я не знаю и ничего не могу об этом сказать, хотя бы потому, что это не имеет никакого смысла. Но я знаю, что Меч теперь в полном порядке и сейчас просто спит, как самый обычный человек. Правда, что-то мне подсказывает, что он будет не очень рад узнать о том, сколько всего пропустил, и еще больше не обрадуется тому, что Ниона вот так просто ушла, не попрощавшись, — дракон хмыкнул. — Так что, друзья мои, вам лучше бы подумать о том, каким образом рассказать ему о всем произошедшем за время его отдыха и о том, когда и как эта девушка вернулась домой, чтобы он не обиделся.

— Ага, как рассказать, что Ниону забрали, не дав ей никакого шанса банально попрощаться... — сказала Жупелка. — Ладно, как бы то ни было, я так понимаю, что на этом наше приключение подошло к концу, — она посмотрела на Фрила. — Давай возвращаться в замок Мурдыкса... там нам предстоит дождаться твоего учителя, будь он неладен, и правителя Лесоборья, — она скрипнула зубами при упоминании Мультана, потому, что пусть и не в таком количестве, продолжала питать к нему не самые теплые чувства, после чего пожала плечами. — А еще, надеюсь, у меня получится под общий шумок придумать какую-нибудь нормальную причину, чтобы одна небольшая фантазфурия осталась среди обычных существ.

— Не волнуйся, — сказал Фрил. — Я с этим разберусь, даже если мне придется заплатить за это ту цену, которую я заплатить не готов... — он улыбнулся. — Я тогда как-то сказал про какой-нибудь сосуд с энергией, и я его изобрету! Чтобы вы смогли жить вместе со всеми! Чтобы могли работать и чувствовать себя хорошо, при этом избавившись от... От необходимости жить в лесах и нападать на всех попадающих к вам... — сказал Фрил очень неуклюже. — Так что я в любом случае придумаю, как это сделать, а ты мне поможешь! И ради этого эксперимента я готов просить у всех правителей разрешения, чтобы ты оставалась с нами... со...

Он сильно покраснел и закашлялся, не сумев закончить предложение, однако дракон уловил флюид, в связи с чем с трудом сдержал улыбку. Жупелка же ничего не поняла.

— Какая прелесть! — высказался дракон. — Вот бы вас еще остальные поняли! Если поймут остальные... мир... то все будет хорошо. А если нет... поговорите со своими близкими заранее на этот счет, чтобы больше наша сторона монеты не сталкивалась с проблемой, которую создал я... — сказал правитель драконов. — А теперь, думаю, вам пора отправляться туда, откуда вы пришли, а я уже до предела наполнил стакан и практически превысил свой лимит общения!.. И даже не сожрал вас... — правитель всех драконов сощурился. — Кстати, я не знаю, как вы меня нашли, и мне это пусть и интересно, но выяснять я ничего не стану. Но вы должны дать мне непреложную клятву, что сами никому никогда не скажете о том, где я. Во всяком случае, напрямую не скажете... — он улыбнулся. — Не скажете, если от этого не будет зависеть целостность и жизнь всех на нашей стороне. А так, у вас уже есть шаблон действий, данный вам одним прекрасным примером. Вы можете его переработать, додумать, доделать и использовать на будущее... а я буду здесь.

— Хорошо... — сказали в один голос Фрил и Жупелка. — А что, если мы время от времени будем вас навещать, чтобы вам скучно не было? — спросили они в один голос, чем очень удивили огромное существо, которое изо всех сил стремилось к одиночеству. — Ведь нельзя вот так! Любые проблемы надо переживать вместе, а не поодиночке! — сказали они так же синхронно, после чего увидели, как дракон улыбнулся и...

Спустя секунду ученик Мультана и фантазфурия оказались около входа в замок Мурдыкса. Фрил и Жупелка даже не поняли, как это случилось... так же, как и то, почему Меч был у Фрила в руке, хотя вплоть до последних слов правитель всех драконов продолжал аккуратно удерживать его двумя коготками на весу.

— Вот тебе и великий колдунский дракон... последний в своем роде, — выдохнула Жупелка, внезапно поняв, что даже не знает, когда и как поменяла свой образ из поедателя листиков в человеческий. — А ты что думаешь об этом, а Фрил? — спросила она, весело хмыкнув и посмотрев на его лицо и глаза, застывшие на колдунском оружии, сделанном самим Мурдыксом.

— Ам... а-а-ам... — протянул он. — Наверное, нам надо найти Блума для начала, сказать ему спасибо и что Ниона отправилась домой... А потом и остальным рассказать, что Ниона отправилась домой... А еще Блум может нам сказать о самочувствии Меча и, быть может, о том, когда тот придет в сознание, — Фрил улыбнулся, но быстро помрачнел. — Ух, и в ярости он будет, узнав, что Ниона ушла, не попрощавшись. Точнее, что её забрали домой, не дав попрощаться... — он хмыкнул.

— Ладно, пойдем к нашему музыкальному другу, — ответила Жупелка. — Тем более, у нас все равно нет никакого, эм, варианта, чтобы прямо сейчас завалиться на отдых, потому что придется что-то как-то придумывать и решать со всеми теми колдунами, которые поддались губительным речам Клирка. Потому, что как бы то ни было, но они виновны в своих действиях и должны понести наказание, даже несмотря на все те работы, которые за последнее время выполнили, — сказала она голосом холодным, как сталь все того же меча, что сейчас держал Фрил. — Да и с самим Клирком надо что-то придумывать, потому что он сидит тут, в темнице, а это неправильно. Надо что-то делать... вынести какое-то решение, только совместными усилиями, — сказала она.

— Ага, только ни в коем случае нельзя быть очень жесткими. На самом деле, лучше всего для нас проявить сознательность и просто дать ему какую-нибудь полезную для всех работу и просто следить, чтобы он её выполнял. С применением колдунств или без них — это не имеет никакого значения, главное, чтобы он работал... А, ну и для нас есть смысл пытать общаться с ним, — сказал ученик Мультана. — Может быть, получится изменить его взгляд на весь мир и его жителей... А если получится, то мы выиграем им развязанную войну. Любой другой метод — он такой, побочный и не очень действенный, — к этой фразе они уже шли в сторону, откуда доносилось очень ритмичное бурчание, которое играло паузами разной протяженности и мелодиями, что производило все тело Блума.

Друзья подошли к дракону и рассказали ему обо всем, что случилось, о встрече с его правителем, о том, как проходил разговор и так далее и тому подобное. Блум внимательно выслушал, при этом он практически не дышал, чтобы не издавать звуков, при этом он старался даже не моргать, потому что даже это небольшое движение издавало звук треугольника или колокольчика. А морда дракона была просто бесподобной! Он смотрел на ребят с настолько тупой рожей, что они с трудом сдерживались, чтобы не заржать.

— Ну, хорошо, что так, — сказал Блум, после чего посмотрел на Меч. — Он скоро придёт в норму. Ох, и разговоров будет! Кстати, кто-нибудь ещё знает, что вы уже вернулись? — спросил музыкальный дракон, чья дикция заметно ухудшилась в угоду звуку, но которого стало терпимее слушать.

— Не-а, — ответил Фрил. — Вот, сейчас пойдём, — сказал он пожав плечами.

-Ну, в таком случае, не задерживаю и благодарю, что рассказали мне первому. Кстати, а как наш правитель отреагировал на вас? — спросил он смотря на друзей, которые выглядели пусть чистыми и опрятными, но слегка в пыли, что указывало на то, что боя или чего вроде того не было.

— Ну, нормально… — ответила Жупелка. — Но нам лучше об этом не говорить. Пусть это останется в тайне. И, как ты понимаешь, об этом мы ни с кем разговаривать не станем… так же, как и о самом правителе драконов. Так будет правильно и хорошо для всех, — сказала фантазфурия, и Фрил согласно кивнул. — А теперь нам пора, — она уважительно кивнула головой.

Музыкальный дракон, улыбнувшись, махнул лапой, типа: «Идите, раз надо, я вас не задерживаю, хотя бы потому, что вы дали мне отличный ответ, который я принимаю». И ребята ушли, чтобы рассказать о том, о чем могли рассказать, другим своим друзьям. Те тоже приняли все объяснения потому, что им хватило тех фактов, что им были представлены.

На следующий день Меч очнулся, и его негодованию не было предела. Фрилу и Жупелке пришлось ещё раз обо всем рассказать, только в этот раз объяснения были начаты с того момента, когда Ниона приехала к ним на плоскоземе вместе с колдунами, которых отобрал Клирк. Об их поисках информации о том, как ему вернуть силы, и о прыжке к единственному колдунскому дракону, который и восстановил его силы. В ходе разговора Фрил заметил несколько своих черт в колдунском мече, а вот сам Меч ничего не заметил. Это было забавно. Ещё Жупелка и Фрил заметили несколько высказываний об относительности всего и о том, что в любой ситуации надо искать выход, не связанный с насилием. Что такая возможность всегда есть. Единственное, чьих черт не удалось обнаружить сразу, была Жупелка, но спустя время оказалось, что колдунское оружие стало способным к изменению своей формы и размеров. Это было интересным и необычным, а главное, Меч спрашивал, как им образом такое возможно, но Фрил и Жупелка решили не вдаваться в подробности, так же, как и я не хочу вдаваться в подробности о том, каким образом это произошло. Просто потому, что ситуация была глупой, Меч сказал: «А вот если бы я был маленьким, как ножик, то…» — и превратился в ножик.

Спустя время после того, как Меч пришёл в себя, в столицу Глабрума приехали Мультан и Кентар, и им тоже пришлось рассказывать обо всем случившемся, только с того момента, когда их похитила армия колдунов и утащила сюда, в замок Мурдыкса. О побеге и карательно-вразумительных мерах Блума по возвращению колдунам, вантанам, карабаксам, ухочам и фонарщикам, людям, пиликам и гупыркам собственных мыслей. Вообще, всяких существ тогда в замке набилось столько, что, по сути, было как минимум по одному представителю от каждого народа. По своей сути, такое единение было удивительным и показало всей той стороне мира-монеты, что можно жить плечом к плечу и не испытывать при этом никаких плохих чувств друг к другу, а это очень важно. Везде и всегда. А главное, когда кажется, что договориться и услышать друг друга практически невозможно!

Также все случившееся показало, что надо меньше слушать дураков. Они могут говорить красиво и складно, а главное, у них есть то, чего нет у тех, кто так или иначе выступает против хаоса — этот самый хаос, который прекрасно справляется со здравомыслием. И да, я говорю об этом совершенно серьезно! А все потому, что теперь понимаю, что мои путешествия по той стороне мира-монеты были не самыми успешными с точки зрения героя и геройств. Возможно, если бы у меня в примере изначально был такой герой, как Ниона, сейчас та сторона была более успешнее, что ли. Нет, конечно, я внёс некоторый вклад в их развитие, если посмотреть на те же самые дренели, что помогли сократить бандитизм и в принципе сделали передвижение пусть и менее быстрым, зато безопасным, но ведь можно было дать гораздо больше! Чтобы те, кто живут там, преодолели предел научно-технического развития и при помощи тех машин, что попали к ним от нас, улучшили свои жизни, но нет! Я был молод и совершенно глуп, о чём сейчас сожалею… как правитель всех драконов жалеет о том, что не смог предотвратить той трагедии, которую предотвратить мог, если бы проявлял больше интереса. В принципе, я прекрасно понимаю старика и его настроение, полностью состоящее из апатии и желания скрыться, однако между нами есть и разница! Он смирился со своей глупостью и ушёл, а я, как только приключение Нионы окончилось, понял, что должен стать лучше, чем когда бы то ни был! А все для того, чтобы статус героя, о котором никто не знает у нас, был не просто набором слов, но переместился в нашу реальность, пусть и в очень относительном статусе или типа того.

Я понял, что должен сделать что-то стоящее, и, собственно, это стало поводом написать книгу о первом приключении Нионы, которое научило меня не только смотреть на всех вокруг как на таких же, как и я, только немного других. Которое также показало необходимость обращать внимание на самые маленькие детали и не позволять окружающим топить других окружающих в их проблемах. Я понял, что всем нам и каждому в отдельности нужна рука помощи, чтобы выбраться из ила, где-то на отшибе или ближе к берегу непростой реки под самым простым названием «Жизнь».

* * *

Ниона вернулась домой. Она просто проснулась, почувствовав лёгкость внутри и тяжесть в теле. Действительно, каждая клеточка болела так, словно вся та физическая нагрузка, которая там растянулась на несколько недель, здесь обрушилась на неё в один миг. Конечно, не сказать, что она была этому рада, но и не сказать, что была сильно расстроена, а все потому, что наблюдатели, с которыми она встретилась сразу после того, как великий колдунский дракон вернул Мечу силы, предупредили ее об этом. Также, они сказали, что придётся потерпеть всего один день, что это подобие компенсации за время, проведённое вне своей стороны мира-монеты и что эта компенсация может быть ещё жёстче и тяжелее… Все зависит от пропорции: чем больше времени было проведено по ту сторону, тем потом будет тяжелее и больнее.

Я наблюдал за этим разговором и буквально чувствовал через украденный артефакт взгляды наблюдателей на себе и видел их недовольные рожи, которые вроде и хотели мне предъявить, но вроде и не за что, учитывая все мои прошлые заслуги. Это было забавно и немного страшно, но я не мог не посмотреть за всем до самого конца, потому, что в таком случае история была бы неполной. Кстати, артефакт позволял наблюдать и за нашей стороной мира-монеты. О подобном я раньше не знал. Насчёт механизма компенсации мне говорили в мое первое приключение, но я практически ничего не почувствовал, потому что мои походы были стремительными и безумными по своей структуре.

А у Нионы все получилось размеренным, степенным и обдуманным, пусть и обдумывать им особо было некогда. И не сказать, что было, что обдумывать, не считая расследования в самом конце, которое также растянуло время пребывания там, на той стороне. В остальном, все было, как и у меня: она проснулась с невероятной легкостью внутри и даже каким-то неподдельным счастьем, после чего направилась заниматься повседневными делами. Да, несколько дней после возвращения она чувствовала себя очень странно, потому что каждое действие казалось ей каким-то далеким и даже непонятным, однако она понимала, что это — обычная жизнь, состоящая из повседневности, в которой необходимо ходить в школу, где внезапно все стало восприниматься иначе. Если кто-то над кем-то смеялся, Ниона вступалась, несмотря на риск для себя, и объясняла, что подобное поведение в будущем может привести к большим проблемам, причем не только у тех, кто смеётся и насмехается над кем-то, а также у окружающих, что станут невольными участниками, за которых приняли решение, оставив без выбора.

Таким образом, она начала выстраивать себе имя героя и на своей стороне мира-монеты. Также она приняла решение научиться самообороне. Не сказать, что она когда-нибудь планировала вернуться в Лесоборье, Глабрум, Полимирье или Фристалию, но понимала, что без определённых навыков у неё не получится противостоять той глупости, что называется «несправедливость». Да, она понимала, что этот взгляд наивен и даже инфантилен, но также понимала, к чему может привести безразличие в том случае, если на него не обращать внимания или если самому быть частью этого самого безразличия.

Ниона решила для себя быть сильной... не просто на словах, но и в делах и в выборах, которые так или иначе ей приходилось совершать если не ежедневно, то через день-два на постоянной основе, и что я хочу сказать — это сработало даже на нашей стороне мира-монеты. То есть действительно сработало! И многие из её окружения постепенно начали менять свои взгляды и относиться к окружающим лучше!

И это было не просто удивительно, а практически волшебно. Причем, заметьте, впервые за все свое повествование я использовал слово, которое пусть и связано с колдовством и колдунством, но им не является и используется в несколько иных произведениях.

Так вот, Ниона вернулась домой и начала работать над собой, причем настолько замотивированно и настолько успешно, что спустя время стала совершенно другой Нионой.

Я не могу утверждать и не просто не стану говорить, что она раньше была неуспешной, просто теперь это был совершенно другой уровень этой самой успешности, который вел к ней все новых и новых людей и который давал ей возможность общаться с другими, кто старше, умнее, мудрее... И давал ей понять еще одну интересную истину, о которой никогда раньше она не думала в таком русле: «Умнее — не значит мудрее... Старше — не значит мудрее... Старше и умнее не значит мудрее... И ты можешь быть стократ умнее, но из-за отсутствия мудрости допустить такие ошибки, какие ни один поистине мудрый никогда не совершит... к примеру, начать ругаться и выяснять отношения с дураком».

Примерно, как профессор географии или… сведем все прямо к частностям... Аастронавт, который много раз выходил в космос, все равно никогда не сможет доказать приверженцу культа плоской Земли, что Земля не плоская, а имеет вполне трехмерную форму, стремящуюся к шару, но шаром не являющуюся. Таким образом, он, при всей своей подготовке, при всем своем уме, сравнится с дураком, который для своей глупости не сделал ровным счетом ничего... Хотя, может быть, пообщался с другим дураком... Как известно, плохие мысли и намерения очень быстро перепрыгивают с одного ума на другой — без каких бы то ни было проблем. Такова специфика дурных мыслей, которые, как болезнь, передаются от одного к другому. Кстати, именно это и продемонстрировал Нионе Клирк, со своим на самом деле не самым плохими намерением, но крайне скверной и просто неправильной реализацией.

Таким образом, Ниона постепенно перестраивала собственную жизнь таким образом, чтобы действительно стать героем, причем теперь еще и на своей стороне мира-монеты. Как = образом, она не знала, но предпринимала те шаги, которые считала правильными, и все получалось.

В любом случае, на этом первое для неё приключение, в котором все закончилось достаточно хорошо, были сделаны определённые выводы, в котором Ниона встретила друзей и одного из них даже смогла спасти, подошло к своему завершению.

Все закончилось так, как и должно заканчиваться в добрых историях о том, как кто бы то ни было помогает всем и уходит, пусть даже не попрощавшись… но не потому, что не хотелось, а потому, что не получилось.

Кстати, не получилось из-за наблюдателей, которые вызвали Ниону к себе и поблагодарили за оказанную помощь. Они были поражены методами, ей выбранными, и повторили слова великого бессмертного дамбра и слова не менее великого и тоже бессмертного правителя всех драконов... А еще предупредили об обратке… Помимо этого, ни один из наблюдателей не дал ей ни единого шанса ни возмутиться, ни задать вопроса. Высказав благодарность, они сию же секунду вернули её назад.

Спустя несколько минут после возвращения она открыла глаза, и понеслась не новая, прежняя, но совершенно иная жизнь, наполненная огромным числом перестановок и переосмыслений, что прыгали к ней в руки, как птички или зверята из какой-нибудь телевизионной коммерческой кинокартины.

Как-то так… Думаю, на этом я и закончу, потому что все карты выложены в форме слов на листах и больше, как мне кажется, рассказывать не о чем.

* * *

Хотя нет! Мне есть что сказать ещё, и это касается той стороны мира-монеты. Итак, как только все закончилось, как только Циф добрался до Лесоборья вместе с Фрилом, Мультаном, Кентаром и Жупелкой, так сразу принялся за работу, которую ему поручила Ниона, , что я могу сказать… Она не прогадала!

Арахнид быстро изобретал инструменты, необходимые для того, чтобы разбирать Оптимуса по частям. Он улавливал суть происходящего внутри, вращал и смотрел, что за чем следует, быстро делал записи, обрисовывая причинно-следственные связи, и даже умудрялся найти те или иные методы обхода энергетической проблемы. Циф в полной мере оправдывал надежды Нионы и реально работал. Время от времени к нему присоединялся Фрил, и они вместе искали ответы на большое количество загадок. Кстати, ученик Мультана предложил некоторые колдовские приемы, которые оказались очень полезными в изучении двигательной системы грузовика. Причём, обратите внимание — в механизме использовались колдовские методы, а не колдунские! Это заставило колдунский круг пусть и немного, но смягчить требования к колдовству, что, в своём роде, тоже было смягчением режима и пошатнувшейся системы ценностей былого общества, что после ухода Нионы начала переживать преобразования, о которых не могло предположить ещё год, полгода, несколько месяцев назад.

Жупелка при этом оставалась в городе и пользовалась почетом и уважением, а её потребность в энергии живых существ решалась простой работой с очень и очень большим количеством подчиненных, из которых она потихоньку попивала и всегда была сыта и довольна. Причем, даже в самые сытые годы она не питалась настолько хорошо и плотно, от чего просто блестела.

Да, та работа, которую она взяла на себя в Глабруме, прекрасно показала главный талант, который заключался в тонкой организации быта и работы больших масс.

Фрил, как обещал, начал изучать феномен энергии, требующейся Жупелке, и думать над изобретением такой штуки, в которую можно эту самую энергию собирать, чтобы в дальнейшем передавать или продавать другим фантазфуриям или, скажем, дракулонам. Опять же, по своей сути, пример Жупелки стал беспрецедентным случаем, который продемонстрировал разумность подобных существ и их адекватность в том случае, если с ними начать общаться и если научить жить в обществе. Это было здорово, и это направляло жителей той стороны мира-монеты на переосмысление и очередную переоценку ценностей.

Бессмертный дамбр вновь пропал. То есть если раньше он пропадал где-то в конкретных местах, типа дружеских гостей, или мог уйти от одних друзей и слишком долго идти до других, то в этот раз он исчез просто так. Самостоятельно. Это случилось после забега против Цифа, который решил не отказывать бессмертному в его страсти и пробежался через Полимирье. Как следствие, Гром проиграл, причем настолько разгромно, что тут же выдвинул требование о реванше, только через весь мир. Циф сказал, что согласен, но только после того, как полностью разберет ту штуку, которую Фрил и Жупелка гордо называли «Оптимус».

Какой была ставка между этими двумя — никто не знал. Также никто не знал о том, куда именно скрылся бессмертный сразу после проигрыша. Было такое чувство, словно арахнид как раз об этом и попросил бессмертного, а именно: просто скрыться в неизвестном направлении. При этом — и это было забавно и удивительно — Циф не поддавался ни на вопросы друзей, ни на их хорошо выстроенные и придуманные провокации, призванные заставить арахнида разболтать о ставке в выигранном пари.

Блум остался в Глабруме. Он там был гарантом спокойствия и безопасности, призванный следить за собравшимися там колдунами со всех сторон той стороны. К ним, по истечению какого-то времени, присоединился колдунский круг, потом несколько сообществ и некоторое количество исследователей существ и их тонкого внутреннего мира.

Они, под присмотром музыкального дракона, объединились, чтобы дать ответ на потрясший всю общественность вопрос: «Есть ли коленки у кроксов?» — который от колдунов так или иначе попал к простым ремесленникам и земледельцам, породив длинные разговоры.

В итоге этого мозгового штурма было решено считать следующую версию правильной: «Коленки у крокса, как будущее — нечто неопределенное».

И вот почему был достигнут именно этот консенсус — дело в том, что у некоторых кроксов коленки были найдены, у некоторых их не было вообще, у третьих они вроде как и были, а вроде как их и не было. Еще у некоторых они вроде, как отсутствовали, но сами ножки, да и кости в этих ножках, сгибались, словно были соединены каким-то странным суставом или просто имели возможность немного растягиваться в определенном месте. Вообще, коленки этих существ продолжили будоражить воображение колдунов и исследователей, что стало поводом для некоторых колдунов или просто любопытствующих начать уделять больше внимания детскому любопытству ради понимания, а не ради галочки и примерного представления. Таким образом, Ниона, задав всего один шуточный вопрос, сдвинула с места тяжелую машину восприятия всех разумных существ с той стороны.

Если же вы спросите у меня о коленках крокса, я вам отвечу следующее: нет никакой разницы, есть у них коленки или их нет, главное — то, как относиться к самим кроксам, а не к их коленкам.