Стэнли и много, много имён. Часть I: Хогвартс (джен)

— Гарри! Так же нельзя, — экспрессивно размахивая руками, ходила вокруг Гарри, Гермиона. — Мы должны кому-то рассказать. Ей нельзя спускать это с рук! Посмотри, что она с тобой сделала, — вцепилась она в руку своего друга, подняв её к глазам и с болью в глазах рассматривая незаживающий шрам со словами — я не должен лгать.

Эта дрянь заставляла её друга писать строчки кровавым пером, режущим плоть, словно скальпель.

— Гермиона, — недовольно вырвал он из её руки свою ладошку, зашипев от боли, так как шрам после очередного похода на отработку к профессору Амбридж вовсю кровил. — Больно же.

— Да, да. Полегче, Герм, — поддакнул рыжий парень, сидящий рядом с Гарри в гостиной факультета Гриффиндор.

— Ой, — прикрыла она рот ладошкой. — Прости, прости, — помогла она Гарри, вновь смочив упавшую на пол тряпицу заживляющей мазью. — Держи.

— Спасибо, — ворчливо заметил подросток, приложив тряпку к своей руке со шрамом, и блаженно прикрыл глаза. Боль ушла, а из рытвин в виде слов на тыльной стороне ладони пошел гной.

— Так что? — Продолжала настаивать пышноволосая девушка. — Пойдём к Дамблдору? Расскажем ему о твоей руке?

— Ты газеты не читаешь? — скептически хмыкнул Рон Уизли, дожевывая выхваченный из руки первокурсника пирожок. А чтоб тот не возмущался, рыжий пнул его под зад, за что получил подзатыльник от Гермионы, но своей вины не признал. — Дамблдора сняли со всех постов, и если он начнёт наезжать на Амбридж, то у него и школу отберут.

— Рон прав, Гермиона. Ничего. Я перетерплю, — слабо улыбнулся Гарри. — Не в первой.

— Но это не правильно! — продолжала негодовать Гермиона. — Не правильно…

* * *

— Где я? — заворочалась на моей постели эта Флёр. Та вейла, которую в своё время встретил на чемпионате мира по квиддичу прошлый Стэн.

— У меня в гостях, — проворчал я, так как вынужден был спать на маленьком диванчике, скрючившись в три погибели. Другой подходящей мебели у меня не было, а спать на полу, вновь вспоминая Азкабан, было выше моих сил. — Вставай, давай. Хватит разлёживаться, — был я не в духе, не собираясь миндальничать с этой ведьмой. Хотя стоило наверно сказать ей спасибо. Мною с егерей была снята неплохая зачарованная одежда. Кошель же пополнился десятком галлеонов. Ну и те же простенькие артефакты. От комаров, вшей, сглаза. Короче, всё в хозяйстве пригодятся. Одни плюсы.

— Что ты со мной сделал?! — взвизгнув, зло посмотрела на меня светловолосая ведьма, натянув одеяло до подбородка и осматриваясь по сторонам. — И где моя палочка?

— Вот же… — чуть не сплюнул я, но сдержался. Не на улице чай. — Ничего я с тобой не делал. Просто уложил спать. А палочка на тумбочке. Глаза разуй, Флёр.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — схватилась она за деревяшку как за спасательный круг, направив её на меня.

Предполагая такое заранее, я ещё с вечера наложил на её волшебную палочку пару специфических заклинаний, превратив инструмент волшебника в обычную деревяшку. Ей придётся подождать сутки, прежде чем этим в её руке можно будет снова колдовать.

— Ты что, ничего не помнишь? — удивился я. — Вчерашнее? Как я вас спас… Эээ… — поправился я. — Точнее тебя. Остальные же, эм… Ну, ты, вспоминай, давай, — не стал я больше ничего говорить.

— Я. Я, — зажмурилась она, всхлипнув. — Мари, Роза, девочки, — начал она перечислять имена своих подруг и тереть глаза кулачками, пока я сидел за столом, хмурясь.

Успокоилась эта Флёр только через двадцать минут. Посмотрела на меня и внятно, убрав палочку, поблагодарила.

— Спасибо.

— Ага, — кивнул я. — Успокоилась?

— Я в порядке, — выползла она из-под одеяла, бросив на меня настороженный взгляд. — Где мои подруги?

— Извини, но я их похоронил, — пожал я плечами. — Иначе бы их тут съели. У меня тут по соседству плотоядные светлячки завелись, так что…

Присев напротив меня, она осмотрела стол со скудным яствами на нём и тяжко выдохнула.

— Я тебя помню.

— Да?

— Это ты приставал ко мне на чемпионате мира по квиддичу и даже схватил за задницу. Я ещё тебя прокляла нашим родовым проклятьем вечных гнойников, но их почему-то нет… — задумчиво закусила она губу, рассматривая моё лицо. — Хотя краше ты не стал. Такой же отталкивающий, как и был. Уж извини, — замолчала она, явно вспомнив, что находится в гостях у спасшего её человека.

— Такта тебе не занимать, да? — спросил я. — Знаешь ли, не стоит судить о человеке по внешности. Можно жестоко ошибиться, — отобрал я у неё пряник, который она взяла со стола. — Сиди теперь голодной.

— Я же извинилась, — заартачилась она. — Хватит меня попрекать. И отдай пряник.

— Неа, — засунул я его в рот целиком с удовольствием схрумкав. — Так тебе, — невнятно сказал я с полным ртом.

— Говнюк же ты, Стэн, — гневно раздула она ноздри, обыскивая стол глазами на предмет того что бы съесть и ничего больше не находила.

— О, — удивился я. — Так ты помнишь, как меня зовут.

— Ты вчера представился и… Ур-ур, — заурчал у неё живот, и она стыдливо покраснела, бросив на меня злобный взгляд.

— Кушать хочется, да? — якобы сочувственно спросил я.

— Ты говорил не судить по внешности, так? — зашипела она. — Только вот пока всё сходится. И твоя внешность — прямое подтверждение тому, что ты гад.

— Вот как? — покачал я головой. — Думаешь, почему я живу в лесу? Из-за прихоти? Нет! Этот пряник, который я выставил на стол, был у меня последним! — прокричал я зло. — А что ты сделала в ответ? Назвала меня уродом!

Флёр промолчала.

— Всё. Ты можешь идти на все четыре стороны. Я тебя не держу, — указал я ей на дверь.

— Прости, — опустила она глаза в пол. — Не выгоняй, пожалуйста. Я, я… — вновь начала она всхлипывать.

— И за что мне всё это? — спросил я потолок. — Мерлин! — встал я со стула, подойдя к кухонным шкафам и сделав этой вейле бутерброд с рыбой из моего ручья. — Держи. И не плачь больше, — вложил я его ей в ладошку. — Раздражает.

— Спасибо, — пробурчала она, начав с аппетитом поглощать угощение, запивая всё чаем из ягодных листьев. — И всё равно ты плохой, — оставила она за собой последнее слово.

— Может, расскажешь, что с вами приключилось? — пропустил я её последнюю реплику мимо ушей.

Немного поворчав на меня, она рассказала. Эти клуши, по-другому я не могу их назвать. В общем, эти молодые вейлы, только закончили школу магии во Франции и, не придумав ничего лучше, отправились путешествовать. Хотели развеяться, прежде чем войти во взрослую жизнь и начать искать работу. И начать они решили со старушки Англии. Только вот как оказалось у нас на днях приняли новый закон и вейл, как было когда-то, снова приравняли к животным. Вот егеря-то удивились, встретив на полянке в лесу этих красавиц, за которых в борделях Лютного переулка можно выручить под тысячу золотых.

— Понятно. Дальше можешь не рассказывать, — прервал я её.

— Хлюп, — мило шмыгнула она носом. — Ты поможешь мне? — уставилась она на меня своими большими голубыми глазищами.

— Э-э-э. Чего?

— Мне нужно как-то выбраться из Англии, а друзей у меня тут нет. Помоги, пожалуйста, — попросила она.

— Да-а-а-а, — протянул я, горько усмехнувшись, прежде чем рассказать ей свою историю. Не про переселение в это тело, конечно, а про невинно осужденного, сбежавшего из тюрьмы и прячущегося в этом лесу от преследователей и недоброжелателей. — Так что боюсь мы в одной лодке и помочь я тебе не в силах.