Поверить Малфою (гет)

— Малфой, я хотела тебе сказать, — она запнулась. «Нет, это не правда — не очень-то я и хотела», — фыркнула.

«Гермиона, соберись».

Она встала и начала ходить по комнате. Отсутствие соседок дало возможность вслух подбирать разные варианты начала разговора с Малфоем.

— Малфой, ты знаешь, я должна поблагодарить тебя за то, что ты сделал...

Да, а еще слезно попросить сделать это еще раз, потому что Эмиль явно не успокоится. Она тяжело выдохнула и плюхнулась на кровать.

Придумать, как поблагодарить Малфоя, оказалось сложнее, чем написать реферат по зельям на десять тысяч слов. Просто потому, что нормально разговаривать с ним она не привыкла. Но ситуация не позволяла язвить и оскорблять. Да и, честно говоря, после последних событий не хотелось этого делать.

Ей нравилось общаться с ним нормально. Без взаимных обзывательств и никому ненужных претензий. Вот так сидеть за одной партой, не чувствуя и намека напряжения. Как будто, так и надо — она и Малфой. Вместе разгадывать загадки Первенства, вместе ненавидеть Эмиля и — определенно — вместе чувствовать себя здесь невероятно одинокими. Это их и объединило.

— Просто скажу «спасибо», он поймет за что, — сказала она сама себе, прекрасно понимая, что, если не поймет, то это станет идеальным поводом для миллиона шуток.

Она встала, собираясь пойти на ужин и там же поговорить с Малфоем.

* * *

Мысли привычно крутились вокруг Грейнджер, Первенства и Эмиля, сидящего напротив и спокойно поедающего ужин.

Чтоб ты подавился, урод.

Драко сжал вилку в руке, отчего и без того белые костяшки стали еще белее.

Самым простым выходом из сложившейся ситуации был бы отказ от дальнейшего участия. Старый Драко так бы и поступил. Тому Драко и не нужно было никому ничего доказывать — его положение делало это за него. Точнее, положение его отца. Теперешний же Драко не позволит себе жить и добиваться успеха за счет отца. Отказаться от участия — значит показать свою слабость.

Отказаться от участия — значит на сто процентов обезопасить Грейнджер. Но это ведь не единственный способ?

Черт. Да и зачем тебе это?

Взгляд упал на нее, медленно ползущую к столу участников.

Последнее время Грейнджер всегда выглядит расстроенной, наверняка думает, что этого никто не видит. Опущенный взгляд, сжатые губы и нахмуренный лоб намертво прилипли к ее лицу. Стоит взглядам пересечься, как от грусти не остается и следа — холод, такой привычный, но такой неправильный.

Он мог поклясться, что в его — самых холодных в мире — глазах она видит только жар, так нагло вырывающийся наружу. Скрыть его уже не получается, но, Мерлин, лишь бы он остался ей незаметен.

Села около Софи, пытается улыбаться. Неплохо выходит, Грейнджер, сто баллов, Гриффиндор.

Драко бросил быстрый взгляд на Эмиля, который вдруг заинтересовался подсевшей грязнокровкой.

Черта с два, урод.

Раздражение — единственное чувство, которое он вызывает.

Драко не мог выносить взгляд Эмиля на Грейнджер, пусть и безответный, поэтому, быстро кинув приборы на стол и сделав вид, что его ужин на этом закончен, он быстро направился к выходу.

Только бы не видеть мерзкого Эмиля и его взгляды.

— Драко! — он почувствовал на своем рукаве тонкую ладонь, ловко поймавшую его за ткань свитера. Резко дернул рукой; блондинке пришлось постараться, чтобы не упасть в его объятия, хотя — он был уверен — она бы не была против. — Ой, прости, — она улыбнулась, поправляя прядь волос.

Каждое движение, каждый взгляд и улыбка — все было отточено до совершенства. Можно поспорить — ни один парень повелся на это.

Их можно было понять — пышные светлые волосы, ярко голубые глаза, сильно одаренные косметикой, тонкая талия и большая грудь, которая, Драко был уверен, обращала на себя внимание всех и каждого.

Вот только не его.

Она была противна ему от макушки до пят.

Красивая и уверенная в себе — она вызывала лишь отвращение. Даже сейчас, когда она стоит рядом с ним, почти каждый смотрит на нее, облизывает взглядом ее фигуру, и, наверняка, мысленно разрывает ее блузку и скидывает юбку.

Но отдаваться каждому — это не про нее. Она выбирает лучшее из лучших — избранных.

От этой мысли вдруг стало смешно, ведь быть избранным — прерогатива Поттера, никак не Драко.

— Драко, я хотела извиниться...

Что ж, было бы неплохо, но лучшим извинением будет просто исчезнуть из моего поля зрения.

— Это все? — резко перебил ее он, засовывая руки глубже в карманы брюк. — Если да, то мне пора.

— Нет, постой же! — она подошла ближе, вновь пытаясь поймать его за локоть.

Она чувствовала себя некомфортно, вновь и вновь останавливая Драко — это было заметно. Такие, как она, не привыкли к такому обращению.

Взгляд Драко упал на место прикосновения, и он силой дернул рукой.

— Прости, — быстро сказала она. — Кстати, — улыбнулась она, — меня зовут Жаклин. Так вот, я хотела извиниться за то письмо, — сделать невинный вид у нее получалось из рук вон плохо.

Единственное, что удавалось ей безупречно — так это выводить Драко из себя.

— Кстати, ты же знаешь, что скоро бал в честь Хэллоуина, — успеть за ходом ее мыслей Драко даже не пытался, — не хочешь составить мне компанию? — она накрутила прядь волос на палец и улыбнулась.

Той улыбкой, перед которой наверняка не мог устоять никто.

Что, к черту она говорит? Составить ей компанию? Разве он похож на клоуна, готового устраивать представление из каждого своего действия?

— У меня уже есть пара, — небрежно бросил он.

И только потом осознал суть произнесенных слов — какая к черту пара?

— Что? — для нее это было не меньшим удивлением, чем для него самого. — Но ты ведь свободен... — она выглядела растерянной.

— Я не свободен, — отчеканил он.

— Но твой отец...

— Мой отец ничего не знает, — ледяной тон, такой привычный и уже почти забытый. Нужно потренироваться на Грейнджер.

— И с кем ты идешь? — с вызовом спросила она, как будто не понимая, как вообще можно пойти на бал с кем-то, кроме нее.

— Я иду… — он запнулся, и гуляющий по залу взгляд тут же наткнулся на Грейнджер, прожигающий взгляд которой он уже давно чувствовал у себя между лопаток. — Я иду с Грейнджер, — тупо произнес он, как будто так и должно быть.

— Что? Это ты про свою пару в Первенстве? — брезгливо спросила она, совершенно не веря в серьезность его слов.

— Твои извинения приняты, а теперь мне пора, — ответил он, не сводя глаз с грязнокровки, сидящей за столом и совершенно не слушавшей щебетание Софи.

Импульсивные решения никогда не были его сильной стороной, и идея пойти на бал с Грейнджер очередное тому доказательство.

Может, стоит прикинуться заболевшим? Тогда не будет необходимости идти на бал в принципе.

Осенний воздух отрезвил мгновенно — стоило лишь Драко выйти из душного помещения. И вот уже идея прикинуться заболевшим кажется самым настоящим бредом — ведь тогда у Эмиля будут все шансы на Грейнджер. Шансы, которые в этот раз он вряд ли упустит.

Нет, не пойти он не может.

Тогда остается дело за малым — сказать Грейнджер, что они идут на бал вместе. Он уже мог представить ее выражение лица в этот момент — удивление и отвращение вперемешку с гигантской ненавистью.

«Да, Грейнджер, так бывает», - ухмыльнулся он.

* * *

Конечно, после того представления, что устроил Малфой с шармбатонской блондинкой, Гермиона резко передумала благодарить его. Нельзя сказать, что он общался с ней как-то по-особенному, наоборот — все было в духе Малфоя: ледяной взгляд, испепеляющий все на своем пути, резкие движения, готовые в любой момент отгородить его от собеседника. Разговора Гермиона не слышала, да и зачем? Малфой явно нашел себе спутницу, с которой, к великому сожалению Гермионы, внешне они смотрелись потрясающе. Наверняка, они еще были и схожего положения в обществе — Люциус Малфой никогда бы не допустил, чтобы его сын сошелся с кем-то из низшего класса. Гермиона была слишком увлечена изучением ее внешности, поэтому забыла посмотреть — украшало ли ее палец то самое кольцо, купленное Малфоем в Париже. Но она была уверена — украшало. Иначе для кого еще он мог бы его купить?

Настроение окончательно было испорчено. А она еще тратила время на то, чтобы придумать, как же все ему сказать!

Услышав наконец свою гордость, она окончательно и бесповоротно решила отказаться от идеи благодарить его. Драко Малфой явно этого не достоин.

* * *

— Мы одно целое, Грейнджер, — полушепотом произнес Драко, едва касаясь кончиком носа ее щеки. — Ты же помнишь?

Он стоял слишком близко и слишком тихо шептал ей на ухо эти чужие, дикие слова. Слышать их было непривычно, но, черт возьми, конечно она помнит. Как может она забыть эту, произнесенную словно в полушутливом тоне, фразу?

Она боялась его. Боялась его необъяснимой смены настроения, его колючего взгляда. Его сильного слова, бьющего по самолюбию хуже металлического прута. Боялась всегда. Как и сейчас.

Вот только теперь это был совсем другой страх — страх нарушить эту легкость, что царила вокруг них. Страх одним ненужным словом или взглядом испортить его — такую нужную сейчас — обнаженность. Его теплый взгляд и горячее дыхание обжигало теперь не только ее лицо, но и все органы, доходило до самого сердца, и, оставаясь там, порождало тепло. Мягкое, нежное. Такое, на которое Малфой, казалось, не способен.

Одновременно с этим, она презирала и ненавидела. За его отношение к таким, как она. За его манию величия и огромное, ничем не подкрепленное, самолюбие.

Раньше.

А теперь он стоит в паре сантиметрах от нее и, кажется, что нет человека ближе. Что ни с кем в мире она больше не будет чувствовать себя в безопасности, как здесь — рядом с Малфоем. Рядом с этими серыми глазами, хриплым голосом и сильными руками, обхватывающими ее за талию.

Ей хотелось оставаться только здесь.

Только с ним.

— Я вижу, Грейнджер, — вдруг произнес он. — Это нужно нам обоим, — добавил он и в следующую секунду коснулся ее губ.

Она резко села на кровати, почти физически ощущая на своих губах губы... Малфоя? Мокрая с головы до пят она никак не могла прийти в себя.

Посмотрела вокруг — сон. Это точно был сон.

— Гермиона? — аккуратно спросила Софи, откладывая косметику в сторону и с тревогой глядя на подругу. — Все хорошо?

Вдох-выдох.

«Все хорошо?»

Все хорошо, это просто сон.

Вдох-выдох.

— Гермиона?

— Да, — взяв себя в руки, ответила она, переводя едва успокоившийся взгляд на подругу. — Просто приснился плохой сон, — язык с трудом повернулся, чтобы назвать этот сон плохим.

Да и как вообще ей могло присниться такое? Эта сцена с Малфоем была настолько правдоподобной, что на секунду она поверила в реальность происходящего.

— Тогда самое время сказать тебе интересную новость, — заискивающим полушепотом сказала Софи, садясь на кровать Гермионы. — Уже в эту пятницу будет бал в честь Хэллоуина, ты же помнишь, да?

— Бал в честь Хэллоуина, — бездумным эхом повторила Гермиона. — Да, помню, — быстро спохватилась она.

— Так вот, — Софи и не требовался ее ответ. — Из-за бала отменили один из этапов Первенства! В нашей школе, вообще-то, нечасто проводят такие мероприятия — мадам Максим строго следит за дисциплиной. Но когда все же наступает какой-то праздник, мы отмечаем его по полной! Конечно, в тайне от мадам Максим, — она подмигнула. — Когда она в полной уверенности, что мы уже давно сидим по своим комнатам, отправляется спать, мы собираемся в левом крыле третьего этажа. Там-то и начинается самое веселье! За все годы, что я здесь, нас еще ни разу не нашли, — она сверкнула глазами. — То есть, мадам Максим и все профессора вообще не в курсе нашей ночной вылазки. Так что будь уверена — веселье обеспечено!

Ей снова придется нарушать школьные правила? Что скрывать — в этом ей нет равных.

«Да, правда, Гермиона, будет весело».

Отвлечься — это то, что ей было сейчас жизненно необходимо. Забыть про Первенство, про Эмиля и Малфоя. Забыть вообще обо всем — только так она сможет заново настроиться на участие.

Перезагрузка нужна была ей уже давно — еще после того похода в лес с Малфоем. Она была переполнена. Накопленные негативные эмоции сильно мешали ей и было необходимо от них избавиться.

— Ты права, — улыбнулась Гермиона и взгляд упал на руку Софи, которой она перебирала волосы.

Сначала она не поверила своим глазам. Но они редко ее обманывали и сейчас она отчетливо видела на руке Софи то самое кольцо.

То, которое купил Малфой.

Но... как?

— Кольцо, — выпалила Гермиона, не в силах скрыть удивление.

— Ох, Гермиона, я забыла тебе сказать! — слегка покраснев, тут же спохватилась Софи. — Марсель подарил мне кольцо на нашу годовщину отношений, — она вложила ладонь в руку Гермионы, давая ей рассмотреть подарок, который Гермиона видела еще задолго до самой его обладательницы.

— Красивое, — сказала она.

Еще более красивое от того, что принадлежит Софи, а не какой-то подруге Малфоя.

Стоп.

А есть ли она вообще, эта подруга?

Кольцо ведь у Софи. Тогда кто та блондинка?

«Если еще раз внимательнее проанализировать поведение Малфоя в общении с ней, то можно отметить, что вел он себя не по-аристократически грубо, абсолютно лишая собеседницу надежды на улыбку или хоть какой-то жест одобрения. Да и вообще, он почему-то смотрел на меня».

— Гермиона, — Софи пощелкала пальцами около ее лица, — ты уверена, что все в порядке? Ты какая-то... странная, — она с тревогой посмотрела на нее, а уже в следующую секунду в ее глазах заплясали чертики. — Так, решено, ты сейчас же пойдешь со мной помогать заниматься с первокурсниками, — тоном, не терпящим возражений, сказала она. — У малышей запланировано дополнительное занятие по гербологии, ты мне в этом и поможешь! Вставай, — быстро сказала Софи, стянув с Гермионы теплое одеяло.

Идея помочь Софи с преподаванием Гермионе, несомненно, понравилась, поэтому весь воскресный день она вместе с Софи провела в сопровождении первокурсников с разных факультетов.

Ученики напомнили ей Гарри и Рона, которых точно так же сложно было усадить за занятия и заставить прочитать хотя бы половину страницы учебника. Но с ролью учителя Гермиона прекрасно справилась, и приятная усталость к вечеру накрыла ее с головой, поэтому после ужина она решила сразу же отправиться спать.

Но голос Малфоя, который донесся до ее слуха, как только вошла в Башню, и которого она никак не ожидала услышать, мгновенно ее отрезвил:

— Грейнджер, ты должна пойти со мной на бал в честь Хэллоуина, — отчеканил Малфой, мысленно чертыхнувшись на все эти дурацкие праздники и, по привычке, еще и на Грейнджер, чтоб не повадно было.

— Что? — тупо спросила Гермиона, останавливаясь.

Она медленно подошла к дивану, на котором он сидел в непривычно напряженной позе: широко раздвинутые ноги с поставленными на них локтями и сомкнутыми при этом в тугой замок ладонями, выдававшие его полностью, — напряженность летала в воздухе. Его голова была опущена, от чего долетающие до ее слуха слова было немного глухими.

— Что, прости, я должна сделать? — повторила она, не веря своим ушам.

— О, вот только не заставляй меня снова повторять это, — язвительно ответил он, вскинув голову.

— Малфой...

— И не надо думать, что я этого хочу, — не дав ей договорить, сказал он.

— Не хочешь, но делаешь? — включив типичный грейнджерский тон, спросила она. Затем медленно села на ближайшее к нему кресло и сложила руки на груди, очевидно ожидая подробного рассказа его такого странного решения.

«Действительно, глупо звучит», — мысленно согласился с ней Драко но тут же попытался избавиться от этой мысли.

— Делаю, — твердо ответил он. — Делаю, потому что нужна пара, а найти человека, который меня раздражает здесь меньше, чем ты, мне еще не удалось, — ответил он, кидая на нее быстрый взгляд, будто пытаясь оценить реакцию.

— А как же Марсель? — ехидно заметила она.

— О, очень смешно, — огрызнулся он. — Откуда вообще тебе известно про Марселя? Следишь за мной? — он сверкнул глазами.

— У меня куча более важных дел, — оживленно сказала она. — Начиная от чтения, заканчивая хоть рассматриванием собственных ногтей — все интереснее, чем за тобой следить, — ответила она.

— Слабо верится, — еле слышно произнес он.

Его разрывало, глядя на нее, сидящую так близко. Разрывало от желания вдохнуть запах ее волос, коснуться, Мерлин помоги, ее теплых губ и осознанием — она грязнокровка, а значит — табу. Он не может не то, чтобы касаться ее, он не может даже допускать таких мыслей.

Но разве Драко всегда следовал правилам?

— Что, даже нечего ответить? — суховато-хриплым голосом спросил он. — Ни «пошел ты, Малфой», ни «я тебя ненавижу, Малфой» и все эти твои фразочки? — он сверкнул глазами.

А ей действительно было нечего ответить. Глядя на то, как Малфой переламывает себя и свои устоявшиеся за много лет взгляды, хотелось сказать лишь одно — «сними все свои маски». Ведь сидящий перед ней человек, с одной стороны, тот же самый Малфой, а с другой — почти полная его противоположность. Такие же грязно-серые глаза, но уже более красивые, из-за отсутствия в них ненависти и раздражения. Такой же голос, но уже без ноток грубости. Он изменился — и она это прекрасно видела, как бы он не пытался это скрыть.

— Спасибо, — тихо сказала она.

— Что? — это не тот ответ, которого он ожидал.

— Спасибо, за то, что помог мне тогда, — замялась она. — Ну, когда Эмиль... хотел что-то...

— Это называется спас, Грейнджер, — понимая, о чем она говорит, ответил он.

Затем встал, качнулся с пятки на носок, словно размышляя, не нужно ли ему еще что-то сказать ей.

— Да, и еще, — он повернулся к ней, — надень что-нибудь поприличнее.

— О, пренепременно, — язвительно ответила она.

Проходя мимо ее кресла, он облокотился на его спинку обеими руками и, нагнувшись прямо к ее уху, полушепотом произнес:

— Это ничего не значит, Грейнджер.

Она не успела даже повернуться, как он уже взбежал вверх по лестнице в свою комнату, сильно хлопнув дверью.

Наверняка, злясь на самого себя. На безвыходное положение, в котором он оказался. Ведь Гермиона прекрасно понимала, что он не просто так позвал ее. Может, хочет как-то проучить эту свою подругу?

В какой-то момент Гермиона почувствовала себя игрушкой, которой так умело играет Малфой. Затем поняв, что никакого выхода у нее нет, просто решила полностью отпустить ситуацию. Если Малфой хочет, чтобы она пошла с ним, то она пойдет. В конце-концов, ей же тоже нужна пара, и в этой ситуации Малфой, прямо скажем, не самый худший вариант.

Потрескивающий камин вдруг привлек ее внимание. Наперегонки подпрыгивающие языки пламени были сравнимы со скачущим настроением Малфоя: вот он спокоен и почти невозмутим, но в следующую секунду в нем словно просыпается крепко спящий механизм, и от его выдержки не остается и следа. Удастся ли хоть кому-то приручить его характер?