Исчезающий Вид (джен)

«Желаю вам скоропостижной и безболезненной смерти!» Полковник Ларсон

* * *

Сэм склонился над телом «охотника», так же, как и над телами бандитов. Убитых им собственноручно. Его «Циклонисткая» душонка ликовала, ведь теперь земля носила еще меньше живых очевидцев тех жестоких расстрелов... Всех остальных, на протяжении долгих лет, Пэйн выслеживал и беспристрастно приговаривал к смерти. Если вина была доказана, то от правосудия уйти было уже невозможно…

В чем смысл программы Сэма? На вопрос не ответил бы и сам Пэйн, размышляй бы он о нем хоть на протяжение веков. Высший по меркам человеческим уровень познания требует чересчур больших ресурсов даже от такого, казалось бы, хорошо развитого мыслительного центра, как мозг. Для решения оной проблемы требовался совершенно другой по своему принципу работы центр — суперкомпьютер. Он, превышая по силе мозг на миллионы порядков, вполне способен менять ход всего бытия в одно бесконечно короткое мгновенье. Мозгу же достается кроха от всего разнообразия, которой человек довольствуется…

Сэм брызгал слюной слова:

— Вот и ты теперь, сучий потрох, на том свете… Реинкарнации не жди, я уж постараюсь… И пацаненка твоего я найду, отыщу его… Он — последний…

Поднявшись, «Циклонист» дал прощальный пинок. Вот так он проводил в последний путь своих друзей и случайных знакомых — тыкая их носом в смерть… Иногда не специально, иногда — уже по течению кода…

Облив тело Джексона из бочки, Сэм зажег фитиль старой бензиновой зажигалки. На ней красовалась пятиконечная звезда, когда-то бывшей еще и оранжевого цвета. По сути, это все, что осталось у него от предыдущей жизни, от предыдущей миссии. Сэм понимал, что его время подходит к концу, он чувствовал неизбежность конца… Именно это чувство и не давало ему спокойно жить, как все.

«Избавившись от прошлого, я не познаю будущее… у меня просто его нет… Нужно любой ценой найти Мартина. Найти и уничтожить…»

Сэм бросил зажигалку на тело бывшего приятеля. Пламя сразу же задорно загорелось, подгоняемое ветром и парами чистого спирта.

Полюбовавшись еще некоторое время зрелищем, Пэйн закинул на плечо лямку кожаной сумки, приватизированной у одного из бандитов. Не оборачиваясь, он быстрой поступью вышел из салуна «Святой Патрик».

Патрик лукавил, когда говорил, что все мотобайки были выведены из строя. Как минимум двое из машин, в более старой комплектации, имели тихий дизельный двигатель, не подвластный разрушительному действию импульса. Остальные байки — на электрической тяге. Энергию мотор получал с сигарообразного корпуса мотоцикла, представляющего из себя одну сплошную солнечную батарею. Мотоциклы своей формой напоминали древние спортивные автомобили, участвовавшие в кольцевых гонках. Но вот внутренним устройством — относительно современные песчаные мотобайки с открытыми колесами. Если скрестить данные транспортные средства, то и должен получиться оговоренный двухколесный «Франкенштейн»… Как у обычных бандитов оказалась такая продвинутая техника — доподлинно и не сказать. Хотя, стоит заметить, что синдикаты и пользовались некоторой поддержкой… извне… хотя, по большей части, и не материальной… Так что все невозможные варианты вполне возможны…

Огонь, крайне яркими и горячими языками, дотягивался, казалось, до небес. Но это была иллюзия, как и все, что окружало Сэма. Мужчина догадывался о неких… особенностях его мира, но только догадывался. Глубже капнуть не давал сам мир, то ли защищая себе таким образом, то ли — предохраняя своих жителей от познания чего-то крупного и запретного.

Пэйн подошел к мотоциклам. Две «сигары» явно выделялись — их корпуса были просто покрыты в желтоватое покрытие, умудрявшееся отражать большую часть падающего на него света, защищая двигатель от перегрева, и одновременно, при этом, не бликовать. За такой спецэффект байк прозвали «желтухой». Более экологичные собратья не могли похвастаться такой особенностью — их зеркальные корпуса ослепляли на полуденном Солнце не только потенциального противника, но и самих байкеров. Сейчас же на них красиво переливались огненные краски, затмевающие плохо спроецированные детали окружающей местности в отражении.

Изучив «желтухи», Пэйн пришел к выводу, что оба байка на ходу. Но вот в одном из них бак был залит примерно на две трети, когда как в другом топливо виднелось на самом дне вместительного бачка, которого, при неспешной езде километров в пятьдесят в час, должно было хватить на добрые две сотни километров. Вот вам и «жрущий» дизель.

Закинув сумку в специальное отделение под пассажирским сиденьем, алкоголик попытался завезти моторчик. Получилось не с первого оборота. Вырвавшийся громкий выхлоп и приглушенное, но мощное урчание свидетельствовали о том, что байк еще способен намотать далеко не одну тысячу километров на свои колеса. Но Сэму достаточно было и семидесяти — ровно столько требовалось, чтобы доехать до убежища. Подгазовав, он, не заботясь о экономии, помчался по излучающим свет пескам…

…Небольшая материальная точка на горизонте, издав нечленораздельный биомеханический звук, постепенно увеличивалась в размерах, прорисовываясь в элитный штурмовик Альянса…

* * *

Погоня набирала обороты, максимально раскручивая придушенную временем и механиками «четверку». Она старалась разогнать байк быстрее ста километров, чего, впрочем, так и не удавалось сделать. Изредка стрелка спидометра достигала отметки «сто десять», но, скорее всего, — из-за постоянных прыжков по дюнам. Прыжки явно шли не на пользу ни байкеру, ни его байку: иногда от них доносились звуки, одинаково похожие как и на человеческий язык (по большей части непристойный), так и на механические стоны металла амортизирующих пружин, выхлопной системы, частей двигателя.

Жажда скорости толкала Сэма вперед и только вперед. Он, не оглядываясь назад, мчался подальше от прежнего бара беспамятства. И, в том числе, от стремительно настигавшего раллийного гонщика протяжно воющего синтета. Биологическая машина, двигавшееся гораздо быстрее ветра, уже взяла на «мушку» байк. Программа штурмовика высчитала, что для около стопроцентного поражения цели достаточно еще полутора минут полета.

Пэйна такая недалекая перспектива явно не удовлетворяла.

«Но как же быть?»

В округе не было и намека на какую-либо складку местности. Одна сплошная пустыня…

«Продолжать давить на газ?»

Самое безобидное решение, но он для штурмовика в такой ситуации представлял из себя превосходную мишень. Один залп из плазменной пушки — и мокрого места не останется.

«Петлять?»

Еще глупее: потерять с таким трудом набранную скорость — верная смерть…

В голову в экстремальной ситуации приходят самые экстраординарные идеи. Вот и сейчас Сэм, не найдя лучшего решения, выжал до конца стоп-кран, уходя в подобие скольжения по песку. Да, и такое бывало. По прикидкам, скорость примерно в одну четвертую маха биологическая машина просто не смогла бы погасить за раз. При этом важно было разрядить пушку, не дав ей прямым попаданием сделать из байка и байкера мангал с шашлыком.

У Сэма не было такой математической программы, как у штурмовика, так что ничто не могло гарантировать успех. Но замысел сработал: за десять секунд до сближения, синтет, не ожидавший такой наглости, просто пролетел вперед по инерции. При этом, конечно, последовал мощный залп высокотемпературной плазмы, прожёгшей все, что встало у нее на пути. Но тут и программа допустила просчет: она не приняла во внимание сильный встречный воздушный поток, образовавшийся в результате резкого торможения синтета. В итоге, смертоносный сгусток угодил в песок в десяти метрах левее Сэма. Тем не менее, хоть какой-то урон нанести цели удалось: несколько раскаленных комков слипшегося песка, отлетевших от места попадания, упали на корпус мотоцикла, проходя сквозь него без каких-либо серьезных затруднений. Один комок умудрился пролететь буквально перед самым носом Сэма, шмыгнув в огороженную водительскую кабинку. Сэм вовремя успел раздвинуть ноги, «пропуская» оранжевый шарик.

«Черт, еще бы чу-чуть и… остался бы без детей. Хотя, что-то припозднился я о них…»

В голову в ответственные моменты Сэму, как часто бывало, лезла не только экстраординарная мысль, но еще и всяческая чепуха. Таковы были законы его природы…

Но радоваться маленькой победе над машиной пока не стоило. Да, перезарядка главного калибра займет у штурмовика в районе пяти-семи минут (в зависимости от мощности «выстрела»), но что с того? Получается, что Пэйн только отсрочил неизбежное… Тем более, что арсенал «летуна» не ограничивался одной лишь только серьезной пушкой. Мелкие калибры, выпускавшие сотни мини-зарядов, ценило абсолютное большинство разумных рас во Вселенных…

Два скоростных импульсных-пулемета, чье устройство чем-то походило на систему Гатлинга, раскручивались с неуловимой быстротой. Штурмовик же, довольно-таки резво затормозившись до безопасных скоростей посредством хитроумной системы аэродинамических закрылок, по дугообразной траектории зашел на новый заход. У машины имелась закрытая соосная система несущих винтов, располагавшееся в задней части фюзеляжа, благодаря чему она могла выполнять сложнейшие пилотажные фигуры без потери точности стрельбы в жестких полетных режимах.

Байк заметно «потяжелел» в управлении. Кроме того, похоже, что и двигатель не смог отделаться от порции «магмы». Спидометр теперь говорил, что больше семидесяти километров в час байку не разогнаться.

«Летун», разгочегарив свои пулеметы до красна, принялся изливать заряженные энергией сгустки в сторону «желтухи». Первые «выстрелы» сопровождались характерным воем, помогшем Сэму вовремя уйти с линии огня. Синтет был еще далеко, примерно в полутора километрах, так что небольшая пятисекундная очередь носила больше предупредительный характер.

«Блять, он, наверное, не будет даже сближаться. Теперь, чтобы опять не промазать из плазмомета, на отдалении держаться будет… Нет, не успею я никуда доехать… Глупо было надеяться на уговор…»

Штурмовик, зафиксировав цель, летел себе в «бреющем» режиме, дожидаясь перезарядки. Сэм же гнал, гнал как только позволяла уже порядком потрепанная техника…

«Где же ты?.. Почему не отзываешься?..»

Метр за метром летели, отображаясь в виде циферок на одометре. «Циклонист», словно зомбированный, продолжал свой забег со смертью, понимая, что он точно не выйдет из марафона победителем… Штурмовик издевательски маячил в трясущихся зеркалах, покрытых тонкой сеткой трещин, из-за чего создавалось впечатление многомерности пространства. То появляясь в одном из скрепленных пленкой осколков, то в другом, он постоянно напоминал о себе известным воем, не давая ни на секунду усомниться в своем доминирующем положении…

…Громогласно прогудев, пушка выдавила из себя огромный по массе и размеру ком, молнией полетевшим точнехонько в мотоцикл. В уже пустой мотоцикл. А Сэм колбасой перекатывался на песке, наблюдая за калейдоскопом двух стихий: земли и неба. Удовольствия ему такое зрелище не доставляло: очень уж больно ему было, когда сломались ребра и вывихнулись от неудачного падения руки, защемив нервы…

Сэм панически заорал.

Не так, ой не так он хотел умереть, лежа на ненавистном им песке.

Беспомощной. Жалкой. И так и не состоявшейся полноценной программой. Кандидатской программой, если хотите…

«Давай… давай! Лети сюда, завершай начатое…»

Но штурмовик Альянса, потеряв вдруг всякий интерес к человеку, отправился в обратный путь…

Рациональность в очередной раз одержала убедительную победу над бессмыслицей…

* * *

«Не бывает безысходных ситуаций, — учили нас книжки. Жизнь же плевать хотела на учения: где есть тот выбор, где он, черт его побери, когда тебя ведут, словно козу на привязи, вокруг собственного столба-пальца? На хере вертят, короче говоря… Нет никакого выбора, это — не более чем отмазка тех, кто ничего не понимает в ходе истории. Все звенья цепи связаны лишь только последовательно, все события вытекают один из другого… Логика, логика, логика… Нет никакой «предначертанности», но и нет того, что можно изменить… Код управляет всем и вся, в нем просто заложен диапазон принимаемых нами решений. Пойдешь ли ты сегодня более короткой или более длинной дорогой на работу? Казалось бы — вот он выбор. Но нет, ты ведь не пойдешь чересчур длинной третьей дорогой. Это — затратно, не выгодно. А там, где подкрадывается рациональность, если и существует свобода, то очень ужатая, мнимая. Вот он — апофеоз истины…»

* * *

…Сэм лежал в луже запекшейся крови. Крови, настоящей крови, сочившейся матовыми струйками из пробитой плазмой во многих местах плоти.

На ум приходила ему первая часть проекции, где воссоздавались разрушенные постройки, пожухлая трава, воронка Сверхпортала над коммерческим центром мегаполиса… Нет, это — в прошлом. Сейчас — только горячая, словно сковорода, пустыня, где Сэм, поджариваясь на песке как на углях, сквозь слезы мечтал о прощении…

…Силы покидали тело. На поддержание дальнейшего существования просто не хватало, как это не странно, оставшихся сил…

…Ему осталось только на Воспоминание. Воспоминание Единственного Совершенного им Подвига…

* * *

Из цикла воспоминаний Сэма…

Часть последняя…

Мартин пропал. Вот так, наверное, и пропадают люди, чересчур далеко распутав свой клубок…

Пэйн не смог отыскать никаких следов. От слова совсем. Джейкоб словно испарился, распавшись на мельчайшие составные части материи — атомы. А те, в свою очередь, поглотились безмерным миром составных частиц, где любое, даже самое крупное число, терялось так же бесследно, как и Мартин…

С чего бы это вдруг толстокожего Сэма так притянул заурядный, ничем не примечательный молодой человек?

«Вот бы… вот бы еще раз сказать ему, предостеречь… Он… он явно нерядовой… нет, не в смысле военных званий, а, как бы, тот, кто… э-э-э… не могу, не положено говорить… не дослужился… Но как же так… я же с ним вот-вот разговаривал, по плечу хлопал… Охотник, наверное, какой утащил… хотя я бы услышал… нет, брехня какая-то… так не бывает», — сбивчиво мыслил Сэм, в тщетных попытках пытаясь найти хоть какое-нибудь доказательство. Доказательство его невиновности в случившемся… Таковым послужила советская зажигалка, почему-то поменявшей свой цвет со временем. По крайней мере, в девяносто первом она была красной…»

Запрятав артефакт в разгрузку, «Циклонист» залил водой и так неясный огонь, дополнительно притоптав угли…

…Когда они поднялись, когда они миновали территорию царства тьмы, даже невпечатлительный Сэм ойкнул. Некогда жемчужина Калифорнии, символ человеческого воссоединения двух разномастных течений, сейчас утонула под ударами инородной напасти, разобравшей по кирпичикам все то, что горожане строили на протяжении десятилетий… И вовсе не коммунизм или капитализм, а то, идеализированное, что так охотно засело в головах жителей Земли, но так и не нашедшее поддержки со стороны сильных сей планеты… Пыталось оно реализовать себя в разных формах, но всегда исход был один — кровавейший развал всего и вся. Этот город не стал исключением: новоявленная элита установила тут тоталитарный режим, дополнив его специфическими постулатами древней, как сама Солнечная система, межгалактической расы — Альянса…

Единого Лос-Анджелеса больше не существовало. А существовали лишь разрозненные группки людей, ведших свою войну на всех фронтах: подземных, водных, наземных и, даже, временами воздушных вот уже на протяжении двадцати двух дней со дня X — официальной сдаче Земли Альянсу. Неофициально же война продолжалась больше в партизанском направлении. Кроме того, многие военные образования ослушались тайного приказа Высшего командования — кодекса «Вавилон», предписывающего мобилизацию внутренних резервов для нанесения контрудара. Порой, из-за решительных действий полчищ захватчиков, резервы выкашивались подчистую. Сержанту Сэму Пэйну, бойцу второй специальной роты подразделения «Циклон», повезло выполнять разведку, когда его сослуживцев одним за другим разрывали чудовища, единовременно вывалившие из порталов в местах образования многочисленных прорывов по всему городу. По всему штату. По всему континенту. По всей Земле.

Альянс поступил верно, выжидая, пока расы из миров Зен ослабят, вымотают человечество. Все-таки они не хотели загонять на такой небольшой шарик основные армии, стиравшие когда-то подобные камешки в пыль. И в один не очень прекрасный день они вошли, ворвались во владения «царей природы», проломив непрочный щит обороны…

Здания, скребущие доселе небо, осели, повалившись друг на друга, словно сложенный ребенком карточный домик. Буквы «Голливуд» почернели, но все также стояли, не желая смириться с тем, что американский кинематограф больше никогда не отснимет достойных картин… Домики неблагополучных районов, казалось, еще помельчали, ведь на территории гетто виднелось огромное количество воронок от взрывов «упреждающих» бомб… И на фоне всего этого летали тучи Штурмовиков, Транспортников и не пойми чего еще, взявшихся неизвестно откуда, кружащихся в сложном многоступенчатом хороводе под Сверхпорталом, гипнотизируя…

Время тягучей жвачкой растягивалось, забирая у человека минуты жизни. Если Пэйн не поторопиться, то «Особка» — его конкуренты и, на данный момент, ярые противники — успеют активировать ГЭИ — Генератор электромагнитных импульсов. Последствия будут весьма серьезными для всех не без исключения: люди потеряют электронику, Альянс — свои войска под Лос-Анджелесом. Портал же от подпитки вовсе не закроется: наоборот, он разрастется, взорвавшись эквивалентом сто мегатонной ядерной бомбы. Сдвинутся тектонические плиты под Калифорнией, пройдет череда девяти бальных землетрясений, поднимутся цунами…

Посему, миссия Пэйна заключалась в предотвращении такой катастрофы, пусть и ценой неизбежных жертв.

Он выбрал наименьшее зло.

Главной его задачей была активация третьего передатчика, коей являлась телефонная вышка. Войдя в резонанс с порталом, он планировал его закрыть, «оглушив» тем самым всех подчиненных воле «Альянса» биомеханических существ, находящихся в агломерации мегаполиса.

Обдумав про себя еще раз план, «Циклонист» вышел через запасной выход на «Аллею славы». Прижимаясь к витринам магазинчиков, спешно пробегая мимо кинотеатров, постоянно останавливаясь и вслушиваясь, он медленно, но верно продвигался вперед. К своей цели.

Приборчик на запястье заполнил тонкую зеленую полоску на кристаллическом дисплее еще на одно деление, тем самым показывая близость грядущей катастрофы.

«Осталось всего два деления. Надо поскорее перейти «Аллею» и начать подъем. Но где тут дорога наверх то?..»

Сэм так увлекся просмотром рекламных баннеров, вывесок и указателей, что он едва не пропустил перекресток четырех дорог.

«Вот и я, вот и я тут, в обители звезд мировой величины. Интересно, а сами звезды могли хоть догадываться о том, что некоторые из их ролей воплотятся наяву?..»

Подъем в гору недвусмысленно намекал на себя кривизной дороги, предлагая пройти к раскинувшемуся на холмах элитному району. Сэм не стал отклонять приглашение.

«Черт, тут по дороге придется в открытую идти. Надо выждать немного, подготовиться…»

Сержант извлек из рюкзака плотно сбитый сэкономленный взрывпакет, начиненный шрапнелью. Осколочно-фугасный заряд. Или килограмм особо мощной взрывчатки.

«Циклонист» пропихнул в недетский пластилин детонатор, подвязывая его изолентой для надежности. Осталось только нажать на красную боковую кнопочку на «браслете», чтобы произвести фурор реальными спецэффектами на улицах Голливуда.

У Пэйна в карманах лежали еще три рожка, набитых под завязку натовскими бронебойными патронами. Но вот незадача: подходящего калибра на просторах «Аллеи» так и не нашлось.

«Найти бы амунацию, как в одной криминальной игре, да закупиться по полной. Но нет, в моей Вселенной такое чисто физически невозможно. А жаль, ведь так охота иметь у себя под рукой любой ствол на любой случай… а так — только кустарная бомба, да лезвие-заточка. При трех магазах под «эмку». Печальная история… Хрен с ним, унывать некогда! Времени и так впустую потрачено…»

Избавившись от бесполезного рюкзака и в очередной раз проверив шнуровку высоких берцев, Пэйн налегке отправился в «туристический поход» по искусственным вершинам…

Сорока минутами позже…

…«Поход» проходил нормально. Подозрительно и беспрепятственно.

«Активность противника упала раза этак в четыре. Даже когда мы на «Хамере» раскатывали, Штурмовиков и то больше было… странно все это… такое чувство, что они концентрируются у Сверхпортала для… чего-то грандиозного…»

«Циклонист» спешно петлял по проезжим полотнам, пролегающих на холмах в виде американских горок. Один «дворец» сменялся другим, открытые теннисные корты — оазисами, в прошлом полностью скрытых голыми пальмами. И что самое удивительное — ничто из имущества богатых и знаменитых особо не попортилось, а то немногочисленное, что все-таки попробовали «подравнять с землей» — вполне еще подлежало капитальному ремонту.

«А кого тут бомбить то? Все прежние хозяева попрятались, оставив участки новым владыкам. А прислуга… ну, возможно, что и ее прихватили… кому охота жить «изнуряющей» жизнью даже под землей? Плоды цивилизации вкусили и не отпускает теперь послевкусие, не отпускает…»

Но догадки быстро развеяли прахом душераздирающие крики из усадьбы, облицованной мрамором. Сэм, продвигающийся до этого момента весьма решительно и непринужденно, сбавил темп. Что-то его затормозило, что-то его… позвало.

«Я не могу оставить женщин в беде… они… хрен бы его знал, скорее к ним!»

Преодолев живую ограду, переползя ее в прорехе, Пэйн заглянул за «закулисье». Вовсе не этого он хотел увидеть.

На лужайке пред домом на усыпанной камнями газоне лежало несколько тел в неестественных позах, одетых, словно куклы, в платья и фартуки.

«Ну вот и оно. Похоже, что когда речь заходит о деньгах, собственная шкура оцениваться начинает гораздо ниже номинала…»

В самом же «дворце» происходило явно что-то бесчеловечное. Крики переменялись на выстрелы, выстрелы — на будоражащие сознание атаки существ. И так этот ряд бы и шел, наверное, долго, если бы не вмешался Пэйн, быстрой тенью проскользнувший в вырванный с мясом вход для прислуги. Спустя пять минут вся возня в доме утихомирилась, чему, в большей степени, поспособствовал подрыв самодельной «фугаски»…

…Сэм покидал роскошную усадьбу в смешанных чувствах. С одной стороны, его спасательная операция закончилась полным фиаско — шрапнель и щепа прервала линии не только стайки хаундаев, но и двух «нечистоплотных» девушек, нашедших свое последнее пристанище на окровавленных простынях. С другой же стороны, при беглом обыске он обнаружил ничем не примечательный шкафчик, оказавшийся оружейным хранилищем.

«Кольт сорок пятого… коробок с тридцатью «маслятами» к нему… ну и, конечно, пятнадцатая «Аэрочка» под пять пятьдесят шесть… скелетный короб, пламегаситель, коллиматор, удобный приклад… крутая пушка, заказная…»

Настроение Сэму находки явно прибавили. Да и чернющие буквы одного из символов западного кинематографа уже не казались такими уж мелкими.

«Вот, где заканчивается асфальт и начинается бездорожье… пора, наконец, настичь свою цель…»

…Сэм устал. Устал по-человечески. Ноги еле отталкивали от пыльной дороги, заплетаясь на каждом третьем шагу. Живот бурчал, требуя пищи. Голова не пойми от чего гудела, наливаясь тяжестью. Но он терпел, мотивируя себе тем, что до антенны осталось немного, что оступись он сейчас, люди потеряют всякие шансы… Сэм не знал, насколько далеко продвинулись его конкуренты, смогли ли они вообще выбраться из тоннелей или так и остались под землей, одумавшись и поверив врагу…

«Нет, они, суки такие, полезли, полезли наверх, таща за собой гражданских… Полкан мне заливал про неоправданные потери… Уже сам тогда все просчитал, сволочь дальновидная…»

Последний изгиб дороги. Последний поворот судьбы. И вот она — вышка. Целая и невредимая.

Пэйн утомленно вздохнул, непроизвольно садясь на дрожащие колени. Он практически дошел. И, что важнее, — он выжил, вопреки возгласам «Особки».

На ум сержанту пришел Мартин, его неопределенный характер, его качества, позволившие «разрядить» опасную воздушную аномалию на «Хайлэнд». Чем был хуже Сэм? Не уж то только тем, что он был уже сформирован?

«Брехня, все брехня… пацаненок молод просто был, жизнь излучал… а я… я запрограммирован излучать только смерть, подобно радиации…»

Браслет же практически добил индикатор, оставив лишь один сегмент. До катастрофы оставались считанные минуты.

Облокотившись на «Ар-15» как на ходуль, Сэм натужно распрямился.

Вышку когда-то огородили условной металлической сеткой, без проблем поддавшейся кусачкам многофункционального складного ножа. Переведя предохранитель винтовки в положение «одиночных», Сэм направился к опорам.

Вышка использовалась практически по прямому назначению: для фокусировки и многократно усиления сигнала с целью его последующей ретрансляции. Но для настройки на другой лад требовалось весьма громоздкое оборудование, которое, впрочем, помещалось в небольшом вытянутом серебряном футляре — еще одном артефакте из других миров.

«Циклонист» подошел вплотную к опоре. Недоверчиво постучал по ней, хмыкнув. И, развернув пакет, прижал к облупленной красками конструкции футляр. Тот, загудев, намертво «прикипел» к опоре. Станция, засияв синеватым ореолом, собирала двоичные последовательности чисел программы деактивации Портала.

«Ну что ж, дело сделано… Осталось только дождаться и… привлечь внимание…»

Сэм, присев на колено, приник к прицелу. Переведя «флажок» в автоматический режим, сержант приготовился принять «гостей»…

…Хоровод над Порталом несколько растянулся, протягивая свое щупальце к антенне на холме. Пэйн, выждав, пока Штурмовики подлетят поближе, открыл беспорядочный огонь. Трассеры, разлетаясь во все стороны вытянутыми фаерболами, дразнили Штурмовиков, заставляя их извергать уже свое «пламя».

Все, что требовалось — это «беспокойная» передача Штурмовика в Сверхпортал. Футляр же, приняв недостающий элемент в коде закрытия, транспонировал передачу, транслировав ее в узком диапазоне…

«Как же хорошо, что Мартина нет со мной…»

…Молнии, неестественно интенсивно сверкая, били по небоскребам, земле, гетто, огибая ангар аэропорта «Бербанк», из которого постепенно разрасталась огромная полусфера невидимых импульсов.

Один из разрядов молнии угодил прямо в вышку на холме, «наэлектризовав» ее одиноко стоящую опору и растерзанное тело подле.

Штурмовики бесились, завыв в многострадальном хоре над городом, падая один за другим на землю. А Портал… Портал просто исчез, напоследок расширив Сан-Андреаский разлом на добрую сотню метров. Так силы моря и получили свою дорогу на берег…

* * *

…Над окоченевшим трупом стояла мертвенно-бледная фигура, облицованная в темные тона смокинга. Фигура, нарисовав ухмылку на своем лице, выразилась вслух:

«Вы ждали помощи, мистер Пэйн, но получили лишь упокоение. Отнюдь, но не мне решать, как откликнуться на зов. Пусть я и являюсь частным агентом, но предыдущие связи с Представительством приходиться держать… в узде… Не беспокойтесь, я не держу на вас зла, просто в свое время мне казалось, что вы чересчур снисходительно относились к людям, даря им надежду… Признаюсь, что я заблуждался… Вы, кажется, забыли свою зажигалку… Вот, пожмите мне руку, я передам вам транспространственный передатчик… Благодарю за помощь, если бы не он, то я вряд ли смог бы с вами… кхе-кхе… пообщаться… в неформальной обстановке. Доброго пути. Ваш покойный слуга…»

…Мартин, поправив светло-зеленоватую бабочку, скрылся из поля наблюдения читателя…