Исчезающий Вид (джен)

Описать те возможности далекого прошлого — не хватит и целой книги. Нет, вернее сказать, — целой библиотеки. Но попробую обобщить их в одной фразе — полная свобода...

* * *

Беззаботно существующее человечество шло по независимо выбранному им пути. Избрало оно его на уровне подсознательном, ведь каждому проживающему на Земле человеку хотелось добиться наиболее благополучного уровня жизни. Поэтому и путь отвечал всем необходимым стандартам: быть максимально простым, тривиальным, не оставляя особого выбора путнику тогда, когда нужно принять важное решение. Далеко не все были согласны с новыми условиями установившихся и узаконившихся правил, но кто их спрашивал? Ведь мнение стада — большинства — всегда имеет больший вес. А большинство желало пойти по пути наименьшего сопротивления…

Наши герои относятся к абсолютно разным категориям. Для кого-то важна семья. Для кого-то — карьера. Для третьего вообще не существует ничего, кроме безудержного веселого времяпрепровождения. Каждый из них прав по-своему. Но никто еще не достиг истинного смысла. Смысла пути…

* * *

Из цикла «видений» неизвестного…

Часть 1

Из сообщения №11.1998 Совета Директоров объекта «Столовая Гора», запись от седьмого числа:

«Судя по всему, образец ткани Буллсквида, полученный нами в ходе последней Вылазки, имеет весьма высокий уровень защиты от химического воздействия не только неблагоприятной среды ареала обитания животного, но и от различных высокотоксичных реагентов первого и, специально квалифицированного нами, нулевого классов. Кроме того, обнаружились и короткие (длящиеся примерно пять-семь миллисекунд в различных последовательностях) импульсы неизвестной природы, исходящие из специализированных клеток верхней группы мягких тканей. По мнению наших микробиологов, импульсы являются следствием активной деятельности микроорганизмов типа D. Тем не менее, Совет высылает запрос на повторное рассмотрение Испытательной Группой экспериментальной партии универсальных костюмов полного цикла «Аметист», разработанных на основе исследований флоры и фауны Пограничного мира. Теперь, благодаря искусственно синтезированному материалу «Гиполит», наш комплекс имеет всю необходимую защиту от радиоактивного, химического и электромагнитного излучения по всем фронтам и диапазонам. Более подробные характеристики и спецификации костюма высланы в обновленной версии его Приложения.»

Человек, предварительно еще несколько раз пробежав глазами по строчкам сообщения, приступил к ознакомлению со сноской о костюме в пресловутом Приложении. Изучив и сноску, человек подметил, что костюм на бумаге — первоклассная и, главное, универсальная защита от всех возможных и, наверное, невозможных видов физического воздействия, способная одинаково хорошо противостоять как рентгеновским лучам, так и малым и средним калибрам стрелкового оружия. Но человек не питал иллюзий по поводу реального уровня защиты «Аметиста» хотя бы потому, что в ходе многочисленных испытаний «в поле», «сырые» версии комплекса ввиду недоработок унесли жизни более двадцати человек. И это как минимум. Реальные же цифры потерь хранили архивы вышестоящего руководства, которое не брезговало пренебрегать мерами безопасности ради получения очередного гранта от правительства. Пару раз из-за невнимательности Группы им удавалось «пронести» особо ценные и перспективные разработки, но последствия таких вот проколов комиссии не заставляли себя ждать. Дело в лучшем случае оканчивалось на упавшем «невероятно надежном» вертолете, перевозившем чью-то высокопоставленную задницу, хотя бывали и прецеденты гораздо более тяжелого характера…

«Так-с, заряд практически на нуле; системы замкнутого дыхания повреждены; передатчик выведен из строя; биометрический сканер барахлит, как бы он не отверг меня; от внешних слоев защиты остались лишь «лохмотья»; внутренняя стенка «капсулы» сильно деформирована, кое-где виднеются откровенные сквозные дыры. Как этот костюм умудрился пережить еще и очередь из крупнокалиберного пулемета — непонятно… ух, запасные батареи в порядке, осталось только перепрошить блок управляющей электроники и все, костюмчик мой.»

Проделав все необходимые действия, человек попробовал надеть на себя комплекс:

«У-у-ух, зараза, забыл про систему «свой-чужой», она же встроена в отдельную схему.»

Мужчина, потерев ушибленную током лодыжку, продолжил свои манипуляции на сей раз со второй цепью, разделенной от основной системы и питающейся за счет запасных батарей. Что-что, а «Аметист» явно не имел конкурентов в плане надежности и многофункциональности.

Когда работы по финальной калибровке практически завершились, человек неожиданно обнаружил, что за его действиями кто-то внимательно следит. Он резко встал и, постепенно разворачиваясь на триста шестьдесят градусов словно танк, принялся высматривать потенциального наблюдателя в бинокль на далеких крышах высокоэтажных домов, небоскребов, обследуя холмы особняков звезд. Постепенно переходя к изучению ближайших к себе строений, разглядывая окна приземистых обветшалых строений и полотна разбитых дорог, он даже на мгновенье засомневался в своей тревоге, но, обводя взглядом нескончаемые остовы легковушек, человек все-таки заметил того, кого он больше всего боялся засвидетельствовать. Свидетелей сущность не любила…

* * *

— …повторяю, вызываю сержанта… — зазвучал над головой чей-то громкий, не терпящий отлагательств голос.

Человека, нашарившего на стене кнопку телекоммуникатора, одолела зевота:

— Да-а-а… да, я тут… уже встаю…

— Ты решил, что, перейдя в «Дельту», станешь больше спать на боевом дежурстве? Я искал тебя пятнадцать гребаных минут в компьютерном зале на уровне «C», в подземных ангарах. Экстренную связь в итоге пришлось задействовать. Ты совсем что ли охренел там?!

— Никак нет! У меня плановый получасовой перерыв, я имею право…

— ТЫ здесь не имеешь еще никаких прав, сопляк! — отрезал голос. — Это было первое и последнее предупреждение! Поднимай свою задницу от кровати на уровень «A», в переговорную. Там тебя ожидает лейтенант Филипс. Уже пятнадцать минут ожидает тебя, любимого… Отбой.

Динамик стих.

«Этот задиристый дежурный хрен еще пожалеет, что его волей судьбы занесло к нам.»

Боец, быстро заправив постель, вышел из кубрика. Вышел в коридор, испещренный несчетным количеством проемов, напоминавший тем самым проход плацкартного вагона. Только тут проемы простирались по обе руки. По обе стороны. Довольно-таки жуткое зрелище получалось, принимая во внимание еще и то, что исходящий из флуоресцентных ламп свет, тут нередко принимал самые разнообразные краски всего спектра цветов радуги.

Посмотрев направо и налево, прикрыв за собой «гармошку», парень направился в сторону силуэта лестничного пролета. То есть — свернув направо. Относительно «гармошки».

Коридор жил своей жизнью. Точнее — каждый из его проемов, «зашторенных» металлическими сегментами «гармошек». Из-за дверей доносились мерный храп или бранная ругань, или то и другое сразу. В каждой небольшой обустроенной комнатке обитал человек — практически такой же, как и наш герой. Сержанта сослуживцы на сей момент не интересовали: его цель — за гранью их понимания.

«Черт, неужели опять этот Сон?! Сколько ночей подряд Он мне снится? Пять? Шесть? А может Он мне снился всегда, просто вперемешку с остальными, более натуральными сновидениями, которые приглушали Его и не давали поутру вспомнить о Нем? На вид вроде и не скажешь, что я — сумасшедший… значит, дело тут в другом…»

Боец, параллельно размышлениям, в очередной раз пытался подсчитать количество шагов, необходимых для преодоления расстояния между отведенным ему кубриком и лестницей. На этот раз, правда, он смог еще немного приблизиться к успеху: к двумстам двадцати одному шагу, прошедших до данной «прогулки», прибавился еще один…

Но боец и не подозревал того, что данный Сон является лишь частью чего-то гораздо более крупного и важного, того, что может в буквальном смысле перевернуть все…

* * *

Звонок. Хозяйка дома безошибочно определила — к ней пожаловал незнакомый человек. Как? Да очень просто: каждый человек по-своему нажимает на кнопку. Кто-то — зажимая ее до предела, кто-то — легонько касаясь несколько раз.

Из друзей или родных хозяйки никто так не звонил.

Незнакомец зажал кнопку на две секунды. Ровно настолько, чтобы не быть навязчивым, но и, в свою очередь, чтобы его вызов можно было услышать со всех уголков дома.

Молодой женщине, переживавшей, что называется, расцвет красоты, не требовалось куда-то далеко идти. Она стояла в коридоре, в задумчивости глядя на собранные чемоданы.

«Как не вовремя, мне же еще ее забирать… уговаривать… торопить... Сейчас быстро поговорю и…»

Хозяйка посмотрелась в зеркало прихожей. Ей было на вид двадцать два — двадцать четыре года. Русые волосы и аккуратные черты лица окончательно дополняли образ этакой нерасторопной, но крайне симпатичной девушки. Одно другому не мешает, как говорится.

Дверь поддалась натиску извне.

— Здравствуйте, Управление Орган… впрочем, не столь важно. Я, предполагаю, что вы уже поняли, КТО я такой, — загадочно улыбнувшись, изрек незнакомец. Он был одет в типичный для служащего высшим инстанциям темно-зеленый костюм, с абсолютно нелепым к нему привязанным зеленоватым галстуком.

Девушка, чья персона была удостоена внимания данной фразой, несколько потупилась, но, собравшись, быстро пролепетала в ответ:

— Здравствуйте, да, я вас тут ждала… точнее человека из вашего Департамента… ну Организации… ждала… ну то есть вас, конечно… вы позавчера не явились, я вот и подумала, что ничего не вышло… проходите-проходите, не задерживайтесь… отказать в гостеприимстве…

Удивленный таким великодушием, гость устало провел рукой по лицу (на самом деле — он нисколько не устал). Пройдя на кухню, мужчина поинтересовался:

— Кхм, значит, я вовремя… Вы, как я вижу, тоже собираетесь?

— Я? Уже собралась, как могли заметить…

Женщина, скорее всего, имела в виду запакованные чемоданы.

— …но вот пока что-то оттягиваю с отъездом... а я так не поспею: мне надо еще кое-кого забрать… ваш приезд так неудобно совпал… Простите, что спрашиваю, но зачем вы приехали в такие неспокойные будни? Столько всяких новостей нехороших из-за каньона долетело, никак себе места не могу найти, там же…

В компании инспектора почему-то тянуло излагать только искренние… фразы.

— Понимаю вас. Новости действительно нерадостные, — начал гость, переминаясь с ноги на ногу, — но, хочу заметить, что персонал Объекта, в большинстве своем, смог успешно эвакуироваться вместе с отступающими Силами. Уверен, и ваш муж, известный нами под пятью различными именами и двенадцатью прозвищами, — незнакомец равнодушно пропустил мимо полный тревоги взгляд собеседницы, — примкнул к своим… э-э-э… коллегам… и сейчас пребывает в сборочном пункте вдали от опасности…

Девушка, заметив некий дискомфорт, пригласила незнакомца к столу, на котором хозяйка уже успела расставить чашки. Благодарно кивнув, неизвестный облегченно продолжил:

— …но никаких сто процентных гарантий наша скромная Организация дать не в силах. Все же стоит учитывать то, что данный… Инцидент… не имеет ничего общего с тем, с чем нам приходилось заниматься ранее. Хотя… знаете, я, хоть и не лично, но все же знаком с… э-э-э… вольнодумным коллегой, чей опыт и ранг могут поведать гораздо более страшные и разрушительные события, нежели…

Чайник, засвистев, сразу же замолк: сработала предохранительная пластина, не дав тому перегреться.

— Ладно, я вижу, что вы в нетерпении узнать об условиях получения… скажем так, договора? — при последних словах своей затяжной речи, гость достал из сопровождавшего его руку чемоданчика аккуратную папку и, пройдя пальцами по разделам, протянул Форд чистый, идеально выглаженный лист бумаги с набором символов.

Девушка действительно желала скорее уладить последние, как казалось ей, условности и получить на руки оригинал так желанного многими сейчас, но так и не получившего широкой распространенности документа: Свидетельства о Неприкосновенности Личных Прав и Свобод Супружеских Пар.

Разлив по кружкам прокипячённую воду, девушка уселась на табурет подле незнакомца.

— Ну тогда, миссис Форд, приступим. Ваши пожелания?..

* * *

Очередной стакан, очередная порция… ему все никак не удавалось совладать с собой, со своей неутихающей «жаждой», и он просил добавки каждый раз тогда, когда ему хотелось забыться. Другого способа утолить свою всеобъемлющую и всепоглощающую печаль просто не существовало. Хотя… нет, пока рано, пока рано…

Его звали Сэм. Сэм Пэйн. Его прошлое, настоящее и будущее, казалось, сплелись в один сплошной все никак не распутывающийся Клубок. Клубок судьбы, который и привел мужчину к беспредельному запою. В чем заключалась причина нескончаемого пьянства? Какие события уже далекого прошлого навлекли на Сэма его недуг? Ответов на данные вопросы не хранила ни одна картотека записей, но, зато, бережно оберегала от форматирования память, основанная на нейронных сетях мозга…

Обстоятельства, как известно, имеют всегда большую власть над человеком и его судьбой, волей и свободой выбора. Вот и в данном случае мы видим типичный пример заложника обстоятельств, где продиктованный порядок жизни устаканился также быстро, как и налитая в сосуд порция виски.

«Выбора нет, они меня лишили его, но нужно смириться, я ничего не мог поделать… Они меня заставили, черт бы их побрал! Они меня сломили, не дав даже пискнуть и высказать своего мнения! А я даже тогда и не понял, дурак… Думал, что я победителем вышел, перехитрил всех… А как же… В живых то оставили только из-за моих способностей и умений в «военке»…»

Понятное дело, что его пьяные бредни мало кого интересовали, ведь в мире, разрушенного и прожженного до основания, и так жило предостаточно калек, сирот, инвалидов, переживших события, из которых можно создать историю, нисколько не уступающую в плане жутких подробностей истории нашего героя. Впрочем, «козырь» у «исповеди» Пэйна все же имелся — это ее уникальность, заключающаяся в наполненности экшеном и адреналином…

Сейчас же заложник опрокидывал в свое нутро мутную жидкость, называемой местными «огненной Девой». Перцовка пошла хорошо: Сэм почувствовал, как его внутренности обволакивает жгучая волна. Растёкшись на диване, словно желе, он едва ли мог фокусировать взгляд на интерьере помещения. Звуки, впрочем, тоже были несколько нечеткими, то ли поглощаясь стенами и внутренним убранством, то ли — искажаясь отделами мозга алкоголика…

Кто-то нетерпеливо подергал ворот кофты, приводя в чувство захмелевшего посетителя.

— Эй… эй, Сэм! Они тут! Прячься в погреб!

— Что?! — уставился на темную фигуру Пэйн. В его уголок редко когда пробивался хоть один лучик света.

— Говорю, тебе пора вниз. Я пока отвлеку их, а ты проберешься по черн…

— К черту ход! Заболтай этих отморозков, остальное я сделаю сам.

Фигура лишь возмущенно фыркнула, не посмев пойти против воли кандидата…

…нить Клубка оказалась не цельной, но, словно по чьей-то прихоти, она вилась непрерывно, напоминая лишь иногда о местах разрыва туго сплетенными узлами на перепутье с чьим-то другим Клубком…

Если раньше было лучше, то насколько в будущем станет хуже?

* * *

— Вторые номера, во второй строй становись! — гаркнул повелительный голос. Бойцы, выполнив безукоризненно приказ своего командира, ждали новых инструкций.

— Так, ребята, сегодня перед вами будет поставлена весьма серьезная боевая задача, хотя, — повелитель внимательно вгляделся в лицо каждого бойца, — несерьезных боевых задач у нас тут не водится. Мы здесь — не спецподразделение диванных войск. И вместо конфетти и бутылок с порошковым пивом у нас тут осколочные гранаты и штурмовые винтовки с… чешским Козлом, — добавил он, нехорошо улыбнувшись во все свои тридцать два без шести.

Строй, подхватив настроение, одобрительно обнажил уже свои зубы.

— Ладно, атмосферку разрядили? Ну и хорошо, а то я вижу, что после последней операции с каждого из вас можно лимонный сок литрами выжимать…

Подробностей «последней операции» бойцы хотели бы поскорее забыть. Хотели бы, но не могли.

— Джек Вашингтон, два шага из строя!

— Есть, сэр! — рявкнул высокий, широкоплечий мужчина, выйдя на положенные два шага.

— Сегодня, если мне не изменяет память, ты должен быть на объекте «Гора»? На попечительстве Капитана Хилла?

— Так точно, лейтенант Филипс!

— Тогда почему твоя рожа до сих пор маячит перед моими глазами?!

Джек несколько удивился неосведомленности офицера.

— Сэр, на вчерашний вечер пришла установка от Командования: освободить сержанта Вашингтона от исполнения приказа №11.1998.

— И что это значит?! Почему меня не оповещали ни о какой установке? — негодовал лейтенант.

— Не могу знать, сэр! Мне лишь сообщили, что мне и еще нескольким другим ребятам предстояло опробовать новый экспериментальный защитный комплекс. Мол, а в случае удачных испытаний, первая же серийная партия попадет в руки того спецподразделения, чей представитель лучше всех остальных справится с миссией.

— Интересно… Ну что же, поздравляю тебя: только что я, без применения приемов гипноза и волевого воздействия, выволок из тебя информацию, содержащую государственную тайну, — после этих слов лейтенант сделал страшные глаза и большим пальцем «перерезал» себе горло.

Сержант, привыкший к таким выходкам лейтенанта, спокойно уточнил:

— Думаю, что каждого из присутствующих ждет ваша участь, ведь теперь о «государственной тайне» знают все.

Смех разразился на плацу.

— Нет, ну я же говорил, что сержант Вашингтон — гомик. Актерщина в тебе со времен учебки витает, а?

— Сэр, вы еще не видели его «игру» после отбоя. Спать спокойно не дает, — проговорил под шумок кто-то тихо из строя.

Улыбка Филипса куда-то запропастилась.

— Кто посмел тут говорить?! Болтун, два шага вперед! Да-да, именно ты, капрал!

Из первой шеренги вышел чернокожий парень лет двадцати.

— Капрал Картер!

— Я!

— Пять кругов по полосе препятствий! Выполнять!

— Есть!

Капрал сорвался с места, словно ракета.

Лейтенант же, удовлетворившись мерой наказания, расхаживал перед притихшим строем.

— Эк полетел как… Ну а вы, голубчики, в качестве поучительного урока, сейчас побежите за капралом Картером во-о-он туда, — задал направление лейтенант. — А то мне кажется, что я для вас — не авторитет. Но ничего, как капитан вернется с курорта, он подивится тому, сколько мне с вас дерьма удалось выбить. Три круга по полосе! Выполнять!

— Есть! — громогласно согласился строй, принявшись исполнять базовые армейские упражнения по поддержанию здорового духа в здоровом теле. Ну или наоборот.

* * *

Незнакомец исчез так же быстро, как и появился. В какой-то момент хозяйка даже начала подозревать некую нереальность происходящего. Но, остывшие чашки чая и рифленая желтоватая бумага на столе, давали ей понять, что все произошедшее — искусная действительность.

«Чего-то быстро он… ой, ну ладно с ним, главное, что оригинал теперь — мой…»

Девушка закрыла входную дверь на засов. Выйдя с коридора, она, помешкав, тут же вернулась обратно и дополнительно провернула два раза ключ в замочной скважине.

«Черт, навел этот шороху тут, придут еще соседи… полюбопытствовать о цели визита, ну его от греха…»

Соседей, впрочем, остановил бы и одиночный засов, но девушка почему-то не решилась проверять настойчивость местных жителей, ведь они недолюбливали гостей.

Расправившись с дверью, девушка переместилась на кухню. Сейчас волнение заключалось только в брошенном абзаце Свидетельства, так и не осиленном в виду спешки незнакомца. Перед ее глазами проплыли следующие строки:

«…чьих бы то ни было действий, данное Приложение рассматривает следующие обязательные пункты в подтверждение вышеупомянутых прав:

— Беспрекословное подчинение установленным законам и морали в независимости от категории (см. выше);

— Воспитание детей только в условиях семьи и специальных лагерей, минимизация времени контакта и обмена опытом с ровесниками любых категорий;

— Создание всех условий для всестороннего развития личности ребенка, его характерных и лидерских качеств;

— Осуществление семейной культурной деятельности в рамках всей колонии.

За уклонение от исполнения данных пунктов, семье назначается строгий выговор и зачисляется штрафной балл; при повторном нарушении, происходит реституция данного Приложения и всего Свидетельства без возможности восстановления оных в течении неограниченного срока.

Плоскость: INCID-1998;

Версия Вселенной: 1.3/Final Stage;

Заказчик: Клэр Рианнон Форд;

Инициалы Представителя Второго Управления Организации Представительств: Д.С.К.»

Аккуратно смяв листок, Клэр потерла переносицу.

«А может вправду говорили, что они — не отсюда? «Верхушка» с ними наверняка сотрудничает, сколько образцов невероятной техники появилось… правда, секретной и военной в основном… по крайней мере, этот как-то странно выглядел, то ли щеки впалые, то ли кожа чересчур бледноватая… а глазища какие, прямо затягивают… уф-ф-ф, аж в дрожь бросает… странные они все-таки, хорошо там, наверное, инспекторам мозги промывают… или их так изначально… воспитывали…»

Следующие часы Клэр провела в сидячем положении, то раздумывая сначала на тему прошедшей недавно свадьбы знакомых (заключенной на основе Свидетельства), то углубляясь в «чертоги» своего разума, выстраивая планы по развитию и расширению своего внешнего дворика, благо, что соседний участок, находящийся в состоянии амазонских джунглей, выставили на продажу. В очередной раз она оттягивала переезд, хотя прекрасно понимала, что времени остается все меньше и меньше…

Думы ее летели в такт хода стрелки наручных часов, но ни одна из них так и не соизволила снизойти до мужа. А был ли этот человек вообще?

В силу определенных обстоятельств, оставим пока девушку наедине с собой…

* * *

— А я тебя предупреждал, что во время строевой лучше помалкивать. У него реакция на всякий ширпотреб — как у быка на красную тряпку. Тем более, нахрена тебе сдалось говорить об «ночниках»?! — бесновался сержант Вашингтон, ползя рядом с капралом под колючей проволокой. Под напряжением. В грязи.

— Что? Нет, я просто думал, что никто не услышит… вырвалось даже как-то само собой… — оправдывался Картер, усиленно передвигая всеми конечностями.

— Вырвалось? В следующий раз твою прорванную помойную трубу будем латать подручными средствами. Всем гарнизоном. Ясно?

— Ясно…

Причин для столь нелицеприятного разговора вполне хватало: взять хотя бы то, что после «бодрящей тело и дух» пробежки, затянувшейся до самой полуночи, бойцам пришлось заодно и перевыполнять нормы условного ГТО. С итоговыми результатами, стоит сказать, вполне заслуженно могли бы выдать платиновый значок. Существуй бы он в природе. Бойцам Спецподразделения Особого Назначения Вооруженных Сил США «Дельта» дел до значков не было, ведь после физических нагрузок следовали не менее затратные и важные упражнения — на стрельбу. Вооружившись ПНВ, тепловизорами и датчиками движения, спецназовцы устроили испытание свинцовым смерчем мишеням различного рода в кромешной темноте. Все мишени прошли испытание с не меньшей честью, чем стрелки: подавляющее большинство пуль, пролетев сто метров, легли в круг диаметром десять сантиметров. Лишь пару раз незадачливые «снайпера» умудрялись промахиваться, за что сразу получали чувствительный тычок в бок от носка сапога лейтенанта. Когда же время всяческих практик подошло к концу, бойцы заново выстроились на плацу. В одну длинную шеренгу.

— Ну что, я вижу, что общими усилиями нам удалось еще на чуточку поднять планку боевого духа и закалки нашего подразделения, я так понимаю? — спросил ненавязчиво Филипс.

— Так точно! — «отпел» хор голос.

— Ну, тогда, у меня сегодня к вам последнее задание: необходимо нанести за сегодняшнюю ночь маскировочный слой «Песок» на «выставочное» снаряжение, плюс провести ревизию слоев «Город» и «Степь». Завтра утром проведем внеплановые учения на полигоне, а то я заметил, — тут взгляд выделил несколько фигур из строя, — что не все у нас готовы к полноценному круглосуточному несению службы. Отделение, отбой!

«А мне, пока, пора на встречу…»

Возвращаемся к описанным ранее событиям данной плоскости. Поздней ночью этого же дня:

Отогнав дурные размышления по поводу «вещих» снов и других суеверий (в сверхъестественное герой верил с большой неохотой), сержант быстро «добил» решающие шаги до лестницы. Мельком подняв глаза, он в очередной раз подивился глубине подземных этажей штаба: пролеты уходили на десятки метров вверх, смыкаясь с последней площадкой на пределе видимости бойца. На пределе видимости человека, страдающего близорукостью, конечно же. Собравшись с мыслями, он начал долгий подъем к «замыленной» площадке.

Свое заболевание он не считал недостатком: наоборот, он нисколько не противился своему прозвищу, поддерживая легенду о «чахлом задохлике», что называется, на плаву. Хотя, стоит заметить, что он наравне со всеми проходил обязательные курсы молодого бойца, просто с тех пор не утруждая себя серьезными физическими нагрузками. Точнее, не находя необходимости в них.

Ему принадлежит антирекорд по стрельбам со штурмовой винтовки: из десяти попыток в тот злополучный день было зафиксировано лишь три попадания в мишень. Ни о каких «десятках» и «девятках», разумеется, не могло идти и речи. Наказание, впрочем, оказалось не таким уж суровым: Филипс, понимая всю специфику работы сержанта, сослал того на три дня чистить нужники в обычной номерной части под видом обычного штрафника, ну и приплюсовал к имени слово «Слепошарый» на нашивке. С тех пор прозвище закрепилось.

Но как же такому «образцовому дальнобою» удалось попасть в элитное спецподразделение, куда даже атлетически сложенных парней с идеальными электрокардиограммами и внушительными послужными списками браковали не реже, чем при отборе в астронавты? Ответ на данный непростой вопрос лежал на поверхности: в задачи «Слепошарого» вовсе не входила точная стрельба из снайперской винтовки по «целям» или тихая диверсия в тылу противника под покровом ночи. Его главные умения: работа с «электронными помощниками», их программирование, обслуживание и настройка под поставленные задачи. Под «помощниками» подразумеваются автоматические турели, дроны, системы наведения залпового огня и многое другое. Вооружение, что армия Штатов получила благодаря техническому прорыву после Второй мировой. Атлетов и спортсменов в ВС США — порядочно. Превосходных стрелков и снайперов — тоже найдется предостаточно. А вот настоящих профессионалов в сфере военной электроники и оборудования, имеющих, все-таки, какую-никакую базовую физическую подготовку и, в придачу, неплохие навыки рукопашного боя, можно пересчитать по пальцам одной руки. Джо являлся, скорее, незаметным и незаменимым «тружеником тыла», чем, непосредственно, «фронтовиком».

Спецподразделение «Дельта» полностью пересобрали в начале девяностых. По сути, от него осталось лишь пару особо ценных «кадров», да название. Для новоиспеченного подразделения создали базу, располагающуюся в Нью-Мексико (точное местоположение которой скрыто за семью печатями Правительства США).

Базу роты «Скорпион-2» оборудовали по последнему слову военной инженерии. Построили — в виде пятиугольника. На ней присутствовало: шесть основных, занятых глубоко модернизированными двухвинтовыми «Чинуками», и одна резервная взлетно-посадочные площадки, занятым неопознанным серым транспортным вертолетом; система ПВО, развернутая по периметру; две наружные десятиметровые в высоту и двухметровые в толщину стены со смотровыми башнями на каждом угле. И, собственно, «ядро» — «Цитадель» — подземный комплекс, простирающийся на добрую сотню метров под землю, с выпирающей над поверхность пятидесятиметровой центральной башней.

Один год — типичная продолжительность «сезонной» службы в «Дельте». По истечении срока бойцы отправлялись на так называемую «профилактику» — обязательный месячный отпуск, в ходе которого они восстанавливали свои моральные и физические силы. Не всем хватало месяца — кто-то просто отказывался возвращаться обратно в строй после увиденного по ту сторону «колючей проволоки». В таких ситуациях в дело вступали специализированные службы (с деятельностью которых читатель уже мог вкратце ознакомиться). Они, путем ухищрений и откровенного шантажа, заставляли «халявщиков» прибыть в расположение их ведомства для подписания каких-то особых бумаг. Что происходило с бедолагами дальше — покрыто лишь слухами. Одни говорили, что «приглашали» их вовсе не в бюрократические офисы, а в тайные лаборатории для проведения изощренных экспериментов, аргументируя свои домыслы тем, что «тела здоровых мужиков идеально подходят для проведения генетических манипуляций», другие — что их просто перевербовывали и отправляли в другие рода войск или правительственных служб. В любом случае, исход такого вот «приглашения» оставался неизменным — пропажа без вести или внесение в замшелые списки безвозмездных потерей операций двадцатилетней давности. Вопросов по поводу пропажи ни у кого из окружения не возникало — бывало, что особо упорных и любопытных так же «списывали» с чьей-то легкой руки.

Джо в распоряжении «Дельты» пребывал недолго, хотя, иногда ему казалось, что его отец -командир, а мать… матери не было. Настолько тяжело и тягуче шла служба. Дел и вправду было невпроворот: в перерывы между чистками армейских туалетов и личных комплектов снаряжения, встревали различные тренировочные программы. Ну а совсем редко — полноценные «боевые выступления». Джо «выступал» всего лишь один раз. И то — неважно.

Вообще, стоит сказать, он никогда не засвечивался в каких-либо «темных» делах, выполнял все приказы с достоинством, а после отбоя спал мерным сном праведника. Последнее, впрочем, сильно досаждало его сослуживцам, но зато очень даже льстило лейтенанту: к его «необязательным» рекомендациям по поводу здорового режима сна и питания только Джо относился со всей присущей ему серьезностью. В связи с этим между ними установились весьма близкие отношения. Нормальные в смысле, дружеские. В отряде «Дельта», вопреки расхожему мнению об специфических ориентациях внутри ВС США, панибратство водилось в границах разумного.

Тему «особенностей национальной службы» мы, пока что, отложим в сторону, ведь за время разъяснения этих самых особенностей, наш миопик смог каким-то чудом пройти шестнадцать пролетов и оказаться на той самой «недосягаемой», как казалось в начале пути, площадке. Дальнейший маршрут пролегал через небольшой «перегон» между площадкой и одиноко стоящего двухстворчатого дверного блока. Так что весь оставшийся отрезок пути сержант добил за двадцать шагов.

* * *

— Сержант Смит?

— Да, сэр! — ответил Смит, закрывая за собой одну из половинок блока.

— Я уж и не думал увидеть тебя сегодня на верхнем «ярусе». Тебе же было говорено подняться сюда еще двадцать минут назад. Что за дела, боец?

— Виноват, лейтенант, что-то сегодня у меня дремота какая-то весь день, в постель клонит постоянно. Как только нашел свободную минутку — сразу же решил прилечь, оправиться немного и отправиться сразу же к вам. Ну, и заснул ненароком, виноват, больше…

— Ладно тебе, ты вчера целый день возился с калибровкой турелей, так что, считай, твое опоздание на моей совести, — подмигнув, перебил Филипс. Подумав, он продолжил, — Тем более, что время — понятие относительное, не находишь?

— Сэр, я понимаю, что я совершил крайне…

— Да хватит тебе, присядь лучше, в ногах правды нет.

На несколько долгих мгновений повисла тишина. Никто не решался начать разговор, хотя оба сослуживца понимали — кто-то должен его завязать. Этим «кто-то» оказался мужчина в деловом костюме, сидящим по другую сторону круглого стола, за который Смит поспешил усесться. Рядом с Филипсом. Так спокойнее.

— Итак, сержант спецподразделения ВС США "Дельта" Джо Райан Смит, за время, — бюрократ (как прозвал его Джо), оступившись, продолжил, — сеанса, я успел ознакомиться с вашим личным делом. Нет, не поймите меня неправильно, не опоздай вы, я бы совершенно с таким же успехом узнал бы о вашем деле, просто, так скажем, мне пришлось бы пронести его в… ну, скажем проще, читательскую…

Джо заметил, что Филипс фиксирует каждое слово, произносимое бюрократом.

Старательно.

Даже чересчур.

Либо на «Скорпион-2» прибыл крайне высокопоставленный член Правительства, либо… тут уже идет все по сценарию.

Лицо неизвестного показалось Смиту подозрительно знакомым. Но, попытавшись наводнить более подробные справки относительно бюрократа в своей памяти, Джо обнаружил, что он ничего о нем не знает. Никаких сходств. Никаких отличий. Одна пустота.

— …так что своим опозданием вы убили сразу нескольких кроликов. А данных существ без применения особых видов психотропного воздействия захватить ох как не просто. Я надеюсь, вы понимаете полет моей мысли, сержант? — сухо поинтересовался бюрократ.

— Понимаю, мистер?..

— Кей, — уже более дружелюбно ответил мужчина.

— Я весь в вашем внимании, мистер Кей, — попытался уверенным тоном произнести сержант.

Получилось скверно.

— Вот как? Значит, что в нашей аудиенции есть один незаинтересованный гость. Мистер Филипс? — обратился бюрократ к неподвижно сидящему напротив него лейтенанту. Тот, мгновенно проснувшись, непонимающе переглянулся с сержантом и произнес:

— Да, я сейчас удалюсь. На сколько Вы планируете занять этот зал?

— За-а-ал, — смакуя, растянул Кей, — зал пока подождет. А, вы же не знаете о нем… ну тогда эта подсобка должна будет лишена всякого внимания последующие полчаса. Вы хоть это устроите?

— Без проблем, через полчаса я поднимусь сюда и…

— В этом нет нужды, ступайте… — мягко произнес Кей.

Филипс, не проронив больше ни слова, развернулся и бодрым шагом направился к «спасительной двери». Дойдя, он одним резким движением отворил разом две половинки, и, исчезнув в проеме, поспешно закрыл их. Постепенно угасающая чеканка шагов по плитке коридоре свидетельствовала о том, что хозяина армейских ботинок собеседники вряд ли скоро увидят.

Кей, похрустев шеей, прищурился.

— Видите, как легко припугнуть поднадоевшего вам человека, произнеся лишь «ступайте».

— Лейтенанта Филипса так просто не припугнуть. Вы, видимо, из «верхушки» приехали, раз он так себя странно вел, — кивнув головой в сторону дверей, попробовал угадать сержант.

Бюрократ, поиграв желваками, несколько отстранился.

— Вер… «верхушки»? Что вы, оттуда, насколько я понимаю, сюда бы никто не осмелился явиться. Я, будем честны, не представляю в чистом виде интересы Правительства США. Истинное место моей службы - Бюро Контроля. В более подробном просвещении, надеюсь, вы не нуждаетесь?

О нет, Джо теперь не нуждался ни в чем.

— В таком случае, давайте обсудим некоторые детали прошлого, волнующие нашу достопочтенное Бюро. Как вы понимаете, разговор будет наполнен крайне непростым содержанием. Расслабьтесь, вам ничего не угрожает… пока.

Человечество обречено. Все приходят к этой мысли рано или поздно. И пусть уж лучше рано, чем никогда…

* * *

— Что вы думаете насчет человеческого инстинкта, сержант Смит? Не стесняйтесь, сегодня нам нужно быть максимально искренними.

— Э-э-э, ну…

— Я понимаю ваше недоразумение и удивление, но поймите меня, хоть это вам и сделать крайне тяжело: за все те годы, что я провел на службе, мне так и не довелось услышать от своих собеседников внятных ответов насчет заданного мной вам вопроса. И поверьте, собеседников было гораздо больше, чем можно только вообразить… ну так что, сержант? Каков будет ВАШ ответ? Не спешите, обдумайте его, как полагается.

Джо и вправду не совсем понял Вопрос, но в открытую, понятное дело, никак свое негативное отношение к происходящему не выразил. Приходилось играть по правилам бюрократа.

— Мне кажется, что человеческий инстинкт — определенный перечень «команд», заложенных природой для успешного существования и процветания… программы.

— Неплохой ответ, стоит сказать, я рассчитывал на что-то более… выдержанное в духе энциклопедических словарей. Вижу, что ваше основное «занятие» дало о себе знать не только в сугубо профессиональной среде, но и в обычной повседневной жизни. Я, даже хочу заметить, что ваше высказывание, — тут Кей, встав во своего места, направился к единственному окну, — отчасти верно. Люди действительно имеют, как вы заметили, определенный перечень «команд», имеющих «низкие задержки» по обращению к главному процессору — мозгу, — Кей указал пальцем на голову Джо. — Это означает, что первостепенной задачей, стоящей на обработке в «вычислительном конвейере», будет являться обработка важнейших команд; они будут быстрее всех получать одобрение и выполняться так же быстрее всех. Это рефлекс. Подвид инстинкта, — произнес Кей, медленно отодвигая занавеску в сторону. В зал пробились первые белесые лучи восходящего Солнца. Посмотрев в освободившееся окно и одобрительно хмыкнув, он продолжил:

— Какая любопытная симуляция… Да. Рефлекс очень даже полезен, ведь его действие направлено прежде всего на избежание организмом получения определенных… неудобств.

Рука Кея нырнула в карман пиджака, что-то там усиленно творя.

— Вот скажите, мистер Смит, как отреагировал ваш организм — именно организм, хочу заметить — на попытку проникновения в него чужеродного объекта?

— Ну, мой организм, скорее всего, отверг…

— Я задал вопрос несколько иного порядка, — несколько раздражился Кей, — а именно: не какие действия предпринял бы вы на высвобождения из плоти объекта, а какие сигналы подались вам, какие команды?

— Болевые ощущения? — немного поразмыслив, ответил Джо.

Рука, успокоившись, вынырнула из кармана.

— Правильно, ощущение боли — главный фактор, с которым вам приходится считаться при принятии различных решений. Как вам пройти через дорогу, чтобы не сбила машина? Как правильно сложиться во время падения, чтобы не сломать кости? Как не попасть под чью-нибудь шальную пулю, находясь в замкнутом помещении? Эти и не только вопросы человек задает сам себе, подчас не понимая их истинного, корневого смысла: уберечь себя, спасти части своего тела, минимизировать потери в случае безвыходных ситуаций. Таким образом, человек в состоянии сохранить себе жизнь, даже того не подозревая. Увернуться от внезапно вылетевшего из-за поворота автомобиля. Сохранить себе позвоночник благодаря перекату. Укрыться за стеной от пуль противника. Приведенные мной примеры — деятельность неосознанная, часть ее находится в «записи» начиная с момента рождения, часть — вырабатывается на основе жизненного опыта. Без вычислений, человек попросту не выжил в суровых условиях прошлого, да и в переменчивом настоящем смертность была бы гораздо выше. Но… есть один нюанс, который ставит под сомнение все те полезные функции, что выполняет рефлекс, — тут бюрократ решил взять театральную паузу.

«Что он, черт возьми, несет?!»

Джо оставался внешне вполне спокойным, но только внешне.

«Видимо, он что-то затевает. Готовит меня к восприятию какой-то важной информации, дабы смог я избежать культурного шока от услышанного дальше.»

Пауза затягивалась. Джо, забыв о том беспокойстве, что сопровождало его последние минуты, стал нетерпеливо тарабанить по столу пальцами. Кей же, явно наслаждавшийся произведенным эффектом, не спешил вести свой монолог дальше. Он все так же стоял лицом к окну, время от времени поправляя синеватую бабочку и, зачем-то, прикасаясь к уху.

Солнце постепенно вставало из-за горизонта, освещая все больше и больше пространства…

* * *

— …позвольте узнать: кого вы ищете? Может, я могу чем-нибудь вам помочь? В меру своих старческих сил, разумеется, — обратился к кому-то заросший седой мужчина. Он протирал вафельным полотенцем стаканы, что-то насвистывая.

Двое людей, рыскавших между столами, приостановили свои поиски на разборках с очередным посетителем. Бросив разговор, они направились к барной стойке.

— Дед, мы тут реально ищем кое-кого, — сказал невысокий обритый мужчина в кожаной куртке и потрепанных голубоватых джинсах.

— Да, мы сюда не просто отлить зашли, — подхватил его товарищ — такой же подстриженный под ноль «кабан» в потертой кожанке. Только наголову выше.

— Ты знаешь этого?

Бритоголовый протянул «деду» из своих черных штанов выцветшую фотографию формата четыре на три. Бармен перехватил фотографию, принявшись в нее внимательно всматриваться.

Вздохнув, пожилой вернул портрет неизвестного.

— Нет, молодые люди, этого человека я не знаю.

— А ты приглядись повнимательнее, — с нажимом сказал «низкорослый», попутно запустив руку во внутренний карман, — лицо у этого доходяги узнаваемое, такое точно не забудется.

— Ну вы что в самом деле? Гостей заведение видит не так много, особенно в последнее время… вы серьезно думаете, что я пропустил бы столь примечательную физиономию мимо своей памяти?

В баре и вправду последние дни наблюдалось запустение. Сюда жаловали лишь пару постоянных клиентов, да одна-две заблудшие мотоповозки в неделю. На момент событий — в главном зале салуна «Святой Патрик» находилось лишь три человека. Не считая бармена и обритых.

— Дед, ну ты реально не втыкаешь, — совсем недоброжелательно проревел «низкорослый», вытаскивая из-под полов одежды черный сверток, — я-то вижу, что ты его опознал. Либо ты сейчас разъясняешь все, либо твою…

Договорить мужчина не успел: продолговатый металлический предмет, со свистом разрезая воздух, воткнулся в гладкую макушку на добрую треть.

Дальше все события пронеслись молниеносно: в зале внезапно выключились и так тусклые источники света. Трое же постояльцев, испугавшись, выбежали на улицу, желая поскорее смыться. Товарищ убитого, не захотев, видимо, отправляться в иной мир раньше положенного времени, отскочил от стойки под ближайший стол. Перевернув его, он принялся возиться с никак не открывающейся кобурой, из которой, поблескивая вороной сталью, выглядывало длинное дуло револьвера. Разобравшись с непослушным ремешком, бандит (чего уже таить) осмотрелся. Деда и след простыл, а стойка, находившаяся в доступности вытянутой ноги, залилась кровью от упавшей на нее туши. Стол за спиной мешала полноценной рекогносцировке, но одно можно было сказать со стопроцентной уверенностью: живым из бара «высокорослому» при таком раскладе точно было не выбраться.

Мельком еще раз бросив взгляд по сторонам и ничего не обнаружив, бандит решился действовать. Зажав в левой руке револьвер и сосчитав про себя до трех, он принялся ползти к другому столу возле стойки. Вся надежда была на то, что потенциальный обзор нападавшему перекрывали стулья с высокой сплошной спинкой. Переместившись без происшествий, бандит взвел курок своего «Магнума» и прицелился в дальний правый угол зала, откуда, по его предположению, и прилетел смертоносный подарок. Темнота, царившая в помещении, не давала толком разглядеть происходящее там, но бритоголовый знал наверняка: недруг все еще там.

Несколько ярких вспышек на мгновенье озарили тьму, пули, натужно просвистев, вгрызлись в обивку углового дивана.

Но нападавшего в углу там не было, ведь стойка бара показалась убийце более привлекательным укрытием.

Его звали Сэм. Сэм Пэйн. И сегодня ему жутко повезло, что он не решился воссесть на любимом диване.

* * *

— Не желаете продолжить? Иль мне взять эту привилегию на себя?

«Что? Продолжить?! Да он издевается…»

— Ну, в таком случае, прошу вникать меня дальше. На чем это я?.. Ах да, насчет нюанса… Не буду дальше мучить вас ожиданием — сейчас я говорю про, непосредственно, инстинкты. Они, — Кей едва скрипнул зубами, — порабощают, они затуманивают и так несовершенный разум, загоняя его в дальние подкорки сознания, заставляя руководствоваться не здравой логикой, а, — бюрократ резко развернулся к Джо, — набором животных потребностей. Вся соль человечества как такого заключается в том, что оно никак не в состоянии понять одного простого факта: инстинкты лишь отягощают и так, по большей части, бессмысленное существование. Да, избавиться от столь сильных соблазнов на простейшем этапе весьма непросто, но, к счастью, ваше «поселение» удостоилось чести стать временным пристанищем для более чем двух тысяч существ, имеющих весьма обширный опыт борьбы с оговоренной «заразой». Наша Организация не имеет права помогать вам открыто, ведь для того, чтобы познать сколь либо существенное и нематериальное, требуется пройти весьма тернистый путь от пещер, — большой палец бюрократа показал на пол, — до, хотя бы, звезд, — Кей постепенно развернул кисть.

— Откуда вы? — потрясенно промолвил Уоренн.

— С глубин океанов, с дальних континентов, с других планет и измерений, в конце концов, это — не важно. Важно лишь то, что такой перспективный и молодой вид, как человечество, выбрал себе не лучший стимул для дальнейшего развития. Не поймите меня неправильно, есть куда более нетипичные сценарии, и мы были их свидетелями, но, все же, мы хотим добиться от вас максимума. Во всем. Но повторю, всего вы должны постичь самостоятельно...

Кей обошел круглый стол, усевшись в его главе.

— Мы являемся лишь ведомыми, которые не дают потерянным козам спрыгнуть раньше времени с утеса. Мы подзываем стадо, заманиваем, обещая ему бессмертие, всезнание и вседозволенность, говорим, что достаточно просто следовать за нами, не споткнувшись на ровном месте. Загнанные животные, несмотря на безвыходное положение, сопротивляются «дурным чарам», возможно, не понимая истинного смысла слов ведомого, а возможно — просто не желая посмотреть правде в глаза. И тут уже перед нами встает выбор: либо бросить коз на произвол судьбы на высоком утесе, где, несмотря на обилие травы, света, воды и тепла, они через некоторое время исдохнут от старости, либо — дать свежий стимул, мотивацию. Это будет некая проверка на прочность не только разума, силы воли, но и заложенных природой инстинктов. Проверка, в ходе которой выяснится — способна ли хоть одна коза выйти из зоны комфорта на утесе или нет, — вещал Кей, внимательно наблюдая за Джо.

— А что включает в себя «проверка»? — осторожно поинтересовался сержант. При слове «коза» у него кольнуло в сердце.

— Полное или частичное подавление всех инстинктов. Начиная с потребности во сне, заканчивая… в размножении. Постоянные внешние стрессы, раздражители. В общем, всяческие лишения, ограничения, запреты.

— Не сделаете ли вы такими манипуляциями из нее волкодава? — спросил Джо, немного отодвинувшись от стола.

— Вы имеете в виду утрату человечности? Видите ли, мы считает и эту черту вашего вида недостатком. Человечность мешает рационализму, она…

— Хватит!!! — с силой хлопнув по столу рукой, прокричал Джо.

Кей разочарованно нахмурился. Встав, он заставил Джо встретиться со своими зрачками.

— Я вижу, что моя речь несколько утомила вас. Утомила настолько, что вы решили впервые за всю нашу беседу проронить хоть одно слово за пределами моих прямых вопросов. И это, знаете ли, хорошо. Мне думалось, что вы продержитесь меньше. Лейтенант Филипс, вот, «взорвался» уже на предложении о рефлексах. Хотя, изначально, он дрожал сильнее вашего знакомого — кленового листа… Вот что значит — кандидат…

Существо отпустило сознание Джо.

— Я удивлен вашей всесторонней выдержке. Пожалуй, что без нее, вы бы не находились сейчас напротив меня.

— Не… не понимаю, о чем вы… — прошептал «Слепошарый». В голове у сержанта сейчас жужжал рой нескладных мыслей.

— Не корчите из себя идиота. Вы прекрасно помните ту «прогулку». Прогулку, стоившей вашему отделению шести людей. Брно. Операция «Козел». Засните и вспомните, мистер Смит, — пролепетал бюрократ, — засните и вспоминайте все в деталях…

* * *

— Побрить меня наждачкой, как же ты его уделал, а?! Как же ты его приложил! — восхищенно говаривал дед, ощупывая проломленный мини-бумерангом череп бандита.

— Да это еще ничего, вот кинь я в него…

— Хватит тебе, Пэйн. Если Мастером тебя не признают, то, хотя бы, падаваном назовись.

— Да брось ты, кем надо быть, чтобы промазать с семидесятиградусной десятифутовой дуги? — отмахнулся Сэм.

— Ну, точно, не Брюсом Ли, — раскатился по залу чье-то бас.

Бармен явно не ожидал прибытия мужчины лет сорока шести в ковбойской шляпе и сапогах. Лицо мужчины, несколько морщинистое и загоревшее, напоминало абрикосовый пирог. Но сила, излучающаяся от него, давала понять, что владелец — человек, изрядно потертый жизнью. И временем.

— «Хромой» Джексон? А ты что тут забыл?

«Хромой» не растерялся, быстро переняв инициативу:

— Патрик Стюарт собственной персоны, я вижу, что годы сделали тебя только говнистее!

— Да пошел ты, грязный ублюдок! В прошлый раз, помнится, я давал тебе последнее предупреждение! Я тебя тогда фактически помиловал, засранец! — в сердцах крикнул Патрик.

— Прострелив обе ноги, вышнырнув в окно со второго этажа и кинув вдогонку пачку салфеток, чтобы остановить кровь? — скрипя зубами, произнес некий Джексон. — С твоей стороны это было крайне милосердно, старый пердун.

Резко выхватив из кобуры оружие калибра .357, Джексон по-ковбойски расстрелял бедного старика. Тело, отлетев на стойку, опрокинуло два подноса со стаканами. Звуки бьющегося стекла заполонили помещение.

— А теперь, дорогой Пэйн, настала твоя очередь.

Джексон наставил свой пистолет на оторопевшего Пэйна. Спусковой крючок зажат и… ничего.

Глухой щелчок.

Дуло револьвера, крутанувшись, вошло в кобуру.

— Но пока поговорим… — с какой-то злой интонацией прошипел мужчина.

— Ты бы все равно убил меня — барабан то пуст, как пивные стаканы в изнуряющий полдень.

— Хах, а ты наблюдателен, — насмешливо сказал «ковбой». — Только запомни: тот, кто носит револьвер, наверняка где-нибудь припрятал и запасной ствол.

«Хромой» отогнул полу плаща, выводя на свет Божий небольшой кустарный самопал.

— Теперь веришь, что я сюда пришел не за твоей головой?

— Теперь верю, — спокойно сказал Пэйн, усаживаясь за барный стул.

Джексон последовал примеру Сэма. Знакомые молча обменялись рукопожатиями.

«Хромой» кивков головы указал на трупы под лестницей.

— Слыхал, что тобой интересовались.

— Да… какая-то очередная мелкая рыбешка решила замахнуться на акулу, — улыбнулся Сэм.

— Ты посмотри-ка: Сэм Пэйн не унывает, находясь даже в самой глубокой жопе. Эти «рыбешки», — посерьезнев, поделился «Хромой», — принадлежат… принадлежали к настолько многочисленной и могущественной стае пираний, что они в состоянии сожрать даже такую большую акулу, как ты. И я не шучу, Мистер Большой Папа. За твою задницу, — зачем то перешел на шепот Джексон, — назначена награда в… ну, примерно, двадцать «пропоек», переводя в валюту местной алкашни, — презрительно уточнил он.

«Двадцать «пропоек». Это… это же можно нажираться в течении всего полугода…»

— Да, награда весьма солидная… особенно для здешних мест. Но ничего, за меня назначали и тридцать, и сорок, и, помнится, пятьдесят пять «пропоек». Где те ковбои, что сунулись за моей головой? Правильно — в могиле. А вот я жив до сих пор, да здравствую, — закурив, выразил свои мысли вслух Сэм.

— Ага, только вот твои шрамы по всему телу говорят об обратном. Как там поживает рубец на щеке, а?

Джексон попытался дать «пощечину» скрытой острой бритвой.

Сэм, выглядевший до того момента весьма расслабленным, вдруг перехватил занесенную для «удара» руку, несколько завернув ее.

— Не смей прикасаться ко мне! Иначе твоя рука временно потеряет подвижность также, как и ноги в свое время!

— Тихо-о-о… тише, я зарубил, зарубил, отпусти руку, черт тебя побери! — простонал нарушитель личного пространства.

— Так-то лучше.

— Слушай, ты когда-нибудь доиграешься, вот не вытерплю я и всажу в следующий раз пулю в твою тупую башку, — погрозился «Хромой», потираниями пытавшийся приглушить боль из плечевого сустава.

— Не успеешь: моя заточка окажется у твоего горла быстрее, чем ты расстегнёшь кобуру.

«Хромой» не решился проверять реакцию Пэйна.

— Говори лучше, зачем ты пришел? Уж точно не «навестить» старика Патрика…

— Подожди, тебя разве не смущает вот этот жирный покойник? — Палец указал на упомянутого деда.

— Меня — нет. Но если ты настаиваешь…

Взявшись попарно за ноги и руки, мужчины перенесли тело под лестницу.

Джексон, закупорив ноздри салфетками, поинтересовался:

— Когда ты их «упокоил»? Вчера?

— Сегодня. В полдень.

— А какого…

— Сам не знаю. Видимо, такой сегодня жаркий день.

— За час «трупняк» разнесется по всему округу! Надо куда-то вынести их.

Сэм, оттащив один из трупов, поднатужившись, открыл потаенный люк. «Совещание» переместилось в подвал:

— Давай вот сюда, она все равно отхожая…

— Черт, да я на две недели вперед провоняю «падалью» и помоями! — пожаловался Джексон, видимо, беспокоясь за сохранность своего роскошного плаща.

— А это должно смущать тебя в последнюю очередь, «охотник за головами»…

* * *

Из цикла «видений» Джо…

Часть 2

Укачивало. Закладывало уши. Спина болела под тяжестью рюкзака. Чертову вертушку болтало в воздухе. Погода для полетов — не лучшая…

Высадка в аэропорту. Сразу же перегруппировались, разбились на тройки, выбрали «направление». Вместе со мной «Клен» и «Принц». «Клен» командир. Выполняли техническую «поддержку».

Наша тройка села на поезд. Остальные — в фургонах. Должны были все провернуть быстро. Убивать никого не планировалось…

Вышли на станции «Черновица». Отправились под видом туристов к «Чумному столбу». Возле него живет «цель».

Добрались до «столба». Вечерело. Передали «подарок» тройке «Орлана». Перешли в бар. Ждали тройку «Скунса».

«Скунс» опаздывал. «Клен» волновался. Я успокоил его. Время — давно за полночь…

Пришло «сообщение». «Точка» у «Магистрата». Недалеко. Прошли по улице «Коблизне».

Встретили одного «Орлана». В другой одежде. Все пошло наперекосяк. У «цели» подсобники…

«Скунс» не отзывался. Решили не отправляться на поиски. Слишком опасно. О нас теперь знали…

За нами «хвост». Пятеро. Держатся поодаль. Запросили эвакуацию у «Центра». Ответа не последовало. Разбились на двойки. Я — с «Принцем». Хотели отвлечь внимание. Петляли, уходили с улиц, пытались затеряться…

Они нас загнали в тупик. Как овец. Их уже семеро. Скрываться нет смысла. Расчехлили оставшиеся «подарки».

Троих убили, двоих тяжело ранили. Остальные скрылись. Мы спрятались в одном из подвалов жилых домов. Район оцепила полиция. Они начали прочесывать местность…

Хотелось есть. Жутко хотелось спать. Связи нет. От отделения осталось всего лишь четыре человека: я, «Орлан», «Принц», да «Клен». Кто-то пропал без вести, кто-то — погиб. Непонятно, что происходило…

На улице слышны крики. Стрельба. Не вмешиваемся.

Все утихло. На разведку пошел «Принц». Вернулся весь бледный.

Поднялись все вместе. Тихо. Задымлено. Звучала сирена. В воздухе стоял запах гари. Повсюду трупы — гражданских, полицейских, военных. Следов насилия на телах нет. Спустились в канализацию. К резервной точке эвакуации.

Наверху настоящая война. Взрывы. Какие-то клокочущие звуки. Стоны. Земля ходит ходуном. Бежали…

Не успели. От вертолета осталась груда металла. Парк выжжен. В городе бушуют пожары. Здания разрушены, оплавлены. На крышах мелькают непонятные силуэты. Не люди...

Они уже повсюду. Тысячи. Десятки тысяч. Летает странная техника. Живые существа. Похоже, биороботы. Нас не замечают.

Погода окончательно испортилась. Поднялся ветер. Ураган.

Огромный вихрь. Прямо над нашими головами. Это не непогода. Это — ОНИ.

Портал. Оттуда вылетает ИХ техника. Он расширяется.

Взрыв. «Принц» ослеп. «Орлан» оглушен. «Клен» в отключке. Я в норме.

Огромное сооружение. Прямо перед нами. Земля проваливается. Надо уходить.

Не могу. Ноги не слушаются. Это конец. Конец всему.

Так что же лучше: согласиться и выжить или пойти наперекор и умереть?..

* * *

Постояльцы заведения давно ретировались, увидев, что творится в заведенье.

Лишь двое мужчин, сидя за стойкой, вели неторопливую беседу:

— …и тогда в дело вступаем мы. Предварительно, естественно, спрятавшись где-нибудь в зале.

— Смелое решение, — затянулся Пэйн.

— Согласен, рискованно… Но что поделать? Ты же хочешь, наконец, избавиться от погони?

— Знаешь, — Пэйн, нервно затушив окурок об подошву ботинка, откатился на небольшую спинку кресла, — мне наплевать на парней из банды Сантьяго, на него самого и, даже, на тебя. Да, я хочу избавиться от этих недоносков, плешей надоедливых. Но, — Пэйн поднял палец, — больше всего на свете мне охота забыть весь тот кошмар под Лос-Анджелесом. И я лучше сдохну, чем буду дальше жить с этой ношей.

— Хех, а что тебе мешает взять, да прямо сейчас повеситься? — с вызовом спросил Джексон.

— Мне? Ничего. Меня уже ничего не держит в этом мире. Умереть от чьей-нибудь пули — куда ни шло. Но наложить на себя руки… это — недостойно.

— Но ты же сопротивляешься, цепляешься за свою жизнь, — возразил «Хромой», откупоривая бутылку браги, — а это значит, тебе все еще что-то нужно от этого загнившего мирка, верно?

— Спальный мешок, бутылку ирландского виски и отхожее место, — огрызнулся Пэйн, постепенно раскладывая на столешницу свой арсенал.

— Запамятовал упомянуть про сэндвич с беконом и салфетки. Чем подтираться-то будешь?

— Справился бы как-нибудь, — совсем уж мрачно ответил Сэм.

— Хах, посмотрел бы я на это зрелище!

— Тебе лишь бы смотреть на чужие страдания. Скольких ты загубил людей, не сделавших тебе ровно счетом ни-че-го? — проговорил по слогам собеседник «Хромого».

— В линчевании убийц и воров я не вижу ни-че-го зазорного. В отличии от умерщвления по-настоящему невинных мужчин, женщин, детей, — серьезным тоном ответил Джексон.

— Ты не выведешь меня на чистую воду. Сколько раз уже пытался. Доказательств-то нету. Как и живых свидетелей моих похождений, — спокойным уже тоном препарировал Сэм, протирая «звездочки» какой-то жидкостью.

— Вот как? А что если я тебе скажу, что в этом округе прямо сейчас находится человек, своими глазами видевший все те зверства, что творили группы «Циклона»? Возможно, что и твои «подвиги»?

— Тоже мне новость… Выживших пусть и немного, но они есть. В любом округе, имея должное желание, можно найти таких людей. Десятками, если не сотнями.

Сэм взял в руки следующий элемент своей экипировки для проведения «дезинфекции» — мини-бумеранг.

— Ну, тогда, сиди и вникай — в нашем регионе проживает человек, переживший Калифорнийские зачистки. Привет из Лос-Анджелеса, так сказать! — посвятил Джексон в суть.

Пэйн был явно удивлен. Отложив в сторону бумеранг, он скептически посмотрел на «охотника», деланно скрестив руки на груди.

— Либо ты пытаешься мне втереть несусветную дичь, либо — ты полный дебил. У выжившего есть чип?

— Вот в том то и дело, что нет.

— Свидетельство? Документы УОП? Особые приметы? Поведенческие, психические отклонения? — быстро перечислил Сэм. — Не молчи, в рот тебе культяпку, говори!!!

— Эк, как затараторил. Тебя до сих пор волнуют твои «дружки»? Уж поверь — все они сейчас свои косточки в котлах греют, — насмешливо сказал «Хромой».

— Ты даже не представляешь насколько ЭТО важно, — с нажимом выговорил Сэм, — твои куриные мозги не подумали о том, что здоровые «участники» обладают знаниями, которые могут помочь нам в войне?!

— Это все байки, — отмахнулся Джексон, — про всяких там сверхлюдей, переживших воздействие «темной энергией», про киборгов, которые сбежали из тех лабораторий и не знают боли и усталости… Нету этого всего в наших краях… Единственно, во что я верю… нет, КТО реально существует — это… ну, ты то знаешь… смотрители… В остальном — брехня опустившихся и полоумных. Ты же еще не один из них? — осторожно добавил «охотник».

— Нет, охотничек ты мой, это — не брехня. Я тебе сам могу рассказать одну крайне занимательную историю. Она приключилась со мной. Лично.

Джексон не без любопытства глянул на возбужденного Сэма.

— Ну, давай, послушаем очередную байку от обиженных судьбой…

* * *

— Что вы видели, мистер Смит?

Голос сущности прозвучал как гром среди ясного неба. Джо, обнаружив себя лежащим на полу, быстро встал.

— Это… это что такое было, мать твою?! — захрипел сержант.

Бюрократ все также сидел в своем кресле.

— О да, первостепенные впечатления после ярких сновидений — незабываемы. Но вот смогли ли вы уловить суть погружения?

— Я… я не понимаю… мы… нас же нашли в подвале… дело замяли… все на улице живы… этот сон не то… но такие естественные, полноценные ощущения… как будто я переживал…

— Не обязательно, конечно, что переживали, но… — многозначительно подняв палец, произнесла сущность.

— Они — это кто? — вдруг перебил Джо.

— Кхм… вам не положено этого знать, мистер Смит… — задумался Кей. — Но, в то же время, я не в силах удержать определенного соблазна, касаемо… знаете, нам иногда в порывах суждено говорить слишком многое о том, — бюрократ наклонился над столом, — чего не должен знать кандидат. Так вот, друг мой, они — это наши гончие. А мы — пастухи. Козлы заслуживают шанса, не так ли?..

* * *

Из цикла «воспоминаний» Сэма…

Часть 1

Стоял яркий летний день. Бескрайняя гладь океана была, как никогда, спокойна. Голубое небо, на сколько хватало глаз, было лишено всякого намека на облака.

Полное умиротворение.

Бескрайние дали.

Тихая печальная мелодия, доносившаяся из старого, потрепанного радиоприемника. Пусть и короткая, зацикленная, но все же мелодия.

Что может быть лучше для отдыха? Отдыха от вечной суеты, проблем, принципов. Просто отречься от всего однообразия, от скуки. В этом — главная проблема.

Сэм не считал себя утомленным. Но даже он понимал, что ему необходима «перезагрузка». Ведь всегда в жизни любого разума наступает тот момент, когда ему необходимо оглянуться и сказать самому себе: не прожил ли я прошлое зря?

Сэму еще был далек до таких сокровенных вопросов: его сейчас занимал лишь заклинивший пулемет, чья патронная лента никак не желала вставать в патронник. Любое промедление в той ситуации каралось высшей мерой: на его глазах, ОНИ буквально растерзали замешкавшегося товарища несколько минут назад. Тот отчаянный крик до сих пор где-то витал, пугая до тряски в поджилках…

Хлопнув что было силы по крыше «Хамера», пулеметчик прокричал:

— Заводи эту чертову колымагу, сваливаем отсюда в сектор С!

— Но сержант, там же место прорыва…

— Мне насрать с три короба, выполняй приказ!

— Есть…

Мотор, натужно взревев, выдал серию коротких подугов и стих.

— Сержант, мотор «троит» не по-детски. Мы просто можем в любой момент заглох…

— Солдат, заткни пасть! Газу!!!

Водитель, перекрестившись, повторно завел двигатель. Стрелка скакала галопом по тахометру, но определенный запас прочности у дизельной v-образной восьмерки все же имелся. Выдавив педаль газа до предела, остатки второй специальной роты подразделения «Циклон» отправились навстречу своей погибели…

* * *

«Козлы заслуживают шанса, не так ли?..»

Джо, решившись опять вступить в перепалку, отступил.

Козлы имели шанс.

Козлы шансом не воспользовались.

Все, что видел Джо, — это огласки недалекого будущего. Вполне вероятно, что и завтрашнего дня. И Джо впервые почувствовал за все время диалога с сущностью всю важность сказанной им фразы. Действительно, с чего бы вдруг им нужны люди — жалкое подобие тех рас, что обитают по ту сторону?

«Что они в нас нашли — своего близкого, но больного собрата или объекта для бесчеловечных исследований?..»

Они пытались помочь.

Люди шансом не воспользовались.

Шанс заключался в отречении от принципов, наводнивших разум подобно цунами. Смыв все рациональные, объективные и действительные мысли, воды отошли обратно в море. Остались только полупрозрачные призраки архитектурно вымеренных шедевров здравомыслия, да голый пляж безрассудства…

«Что дальше? Какая судьба уготована нам? Неужели, всеобщая смерть ради нескольких наиболее достойных кандидатов? А кандидаты? Они со временем восстановят истинный смысл существования всего человечества из пучины лжи и бессмыслицы? Удастся ли это им? Поделятся ли смотрители в награду за «старания» своими секретами? Тайнами мироздания?..»

Как много вопросов. Как недостижимы ответы…

— Судя по вашему задумчивому виду, я произвел на вас некое подобие… впечатления, — монотонно констатировал Кей.

Смит молчал.

— Тогда, в виду определенных непредвиденных обстоятельств, я вынужден попрощаться с вами. Очень признателен за ваше внимание и… ваши ответы. Помните о моих словах, ведь совсем скоро вам, вполне возможно, предстоит сделать выбор.

Встав, бюрократ поправил бабочку.

— Вы — не супергегой, мистер Смит. У вас даже нет ярких оранжевых «доспехов» или нанокостюма. Берегите себя. Помните, сколь коротка и тщедушна человеческая жизнь, — донеслись последние слова сущности из-за дверного проема.

Дверь захлопнулась.

Больше никаких звуков из коридора не доносилось.

* * *

Стук в дверь прозвучал так же неожиданно, как и дребезг осколков упавшей на пол вазы. Клэр, тряхнув головой, «вернулась в реальность» из своих грез. Взглянув на часы, она поняла, что опоздала. Смысла торопится уже не было — смерть, предписанная правительством всем живым существам в радиусе тридцати километров от «Объекта», совсем скоро настигнет ее с невероятной скоростью. Душераздирающий вой сирены и крики не успевших вовремя эвакуироваться людей означали только одно — через сорок, максимум сорок пять минут, окружной городок Розуэлл накроет волной смертоносного излучения от сверхмощного ядерного взрыва…

* * *

Из цикла «воспоминаний» Сэма…

Часть 2

Взрыв. Полный боли и ненависти крик водителя. Очередной крик очередной жертвы…

Сэм лежал в луже крови. Чужой крови. Лужа раненого лейтенанта. Все, что от него осталось.

«Надеюсь, что во время своей смерти он находился в таком же бессознательном состоянии, как и в гетто, когда мы его подобрали. Бедный мужик. Он не заслуживал такого конца...»

Сэм попробовал пошевелить пальцами ног. Получилось. На левой ноге. Перевернувшись на живот, сержант огляделся. Живой силы противника по близости, судя по всему, не было. Значится — их подбила вражеская техника. И действительно: высоко в воздухе, вдалеке, виднелся винтокрылый синтет — Штурмовик. Тот сейчас занимался обследованием центрального района города. Видимо, посчитал, что после выстрела из пушки пассажирам «Хамера» настал каюк.

Медлить нельзя.

Собравшись, Сэм рванул к пристройке с выцветшей буквой «М».

Они не доехали самую малость, буквально пятьдесят-шестьдесят метров до входа на станцию «Голливуд/Западный». Эта станция — одна из немногих уцелевших в городе. В ней осели и устроили оборону бойцы Особой роты.

Перегон к центральной — фиолетовой — ветке был взорван. Иначе станция не продержалась бы и часа. Туннель к северной оранжевой линии оставался пока целым. Станция «Голливуд/Северный», скорее всего, «жива». Шансы на прорыв к ней у бойцов Особки сохранялись. По крайней мере, это все, что знал Сэм из радиопереговоров недельной давности. После того, как всю фиолетовую ветку разнесли в клочья, станции очень редко выходили в эфир.

Пэйн, сломя голову, полетел вниз по ступеням лестницы. Погони за ним, судя по всему, не предвиделось.

— Стой, кто идет?! — окликнул дозорный спустившегося к нему «гостя».

— Сержант Пэйн, боец третьего специального подразделения «Циклон».

— Господи, неужели вы «оттуда»?! — воскликнул человек, отводя в сторону яркий луч фонаря.

— Да, я с места «прорыва». С зачистки…

— Так это вы… вы… — изумленно пытался выговорить слова парень.

— Сейчас не время для трепки. Ты лучше скажи, где тут у вас штаб? У меня есть информация, которая может спасти нас. Всех, кто выжил в этом пекле.

— Э-э-э… штаб… штаб находится вон там, — махнув в сторону перехода к поездам, вымолвил защитник станции.

— Как тебя зовут? — поинтересовался сержант.

— Мартин. Мартин Джейкоб.

— Вот что, Мартин. Не сиди тут понапрасну. Синтеты сюда не сунутся. Спускайся лучше, помогай готовиться к эвакуации.

— Но… они же в любой момент…

— Сюда никто не пойдет. А выживших людей на поверхности больше нет. Это точно. Я заложу заряд, подорву вход. Давай, давай, бегом!!! — посоветовал молодому парнишке лет девятнадцати Сэм.

«Видимо, дела на станции и вправду идут плохо, раз сюда поставили тина.»

Дождавшись, пока парень скроется за углом, Пэйн принялся за дело. Сняв рюкзак, он нашарил во внутреннем отсеке остатки взрывчатки.

«Всего десять кило. Маловато будет для настоящего фейерверка. Хотя, он и обязательно привлечет внимание…»

Тогда Сэм решил поступить по-другому: затаить килограмм взрывчатки про запас, а оставшеюся массу разделить на девять равных частей, заложив их равномерно по всему переходу на станцию в виде полиэтиленовых взрывпакетов.

Установив датчики движения и довольно оглядев проделанную работу, сержант отправился по следам Мартина.

У элеваторов размещался второй пост. Оборудовали его гораздо лучше первого: вместо перевернутого торгового автомата, тут — полумесяцем расставлены мешки с песком. И вместо одного запуганного парня — восемь взрослых мужчин. Вооруженных. И сейчас все восемь винтовок были направлены на Пэйна.

«Ну конечно, тин выступал в роли «звонаря». На первом посту же колокол небольшой стоял…»

— Стоять! Тебе тут не место, уродец, уходи! — крикнул загодя один из бойцов.

— Еще три шага, и ты труп! — вторил ему второй боец.

— Что такое, мужики? Я же человек, не видно, что ль? — подал голос Пэйн.

— На вид, вроде, и человек, но вот внутри ты, паскуда, хуже ЭТИХ, — махнув в сторону замершего Сэма, сказал высокий мужчина. Судя по всему — командир отряда. — Парнишка нам поведал, откуда ты вывалился к нам такой красивый.

Командир, скорее всего, имел в виду окровавленную амуницию сержанта.

— Так что вали, гнида, пока собственной кровью не захлебнулся.

— У меня дело. К вашему штабу. У меня имеется важная информация.

— С чего бы нам тебе верить, убийца?

— С того, что вам больше в не во что верить…

* * *

— Гляди-ка, у нас постояльцы, — указав за спину «Хромому», сказал Пэйн.

Действительно, за мутным стеклом окон виднелось несколько человек, что-то яростно голосившим на разные тона.

— Ну вот, приехали и товарищи наших кожанок. Но они, похоже, не в курсе, что сегодня бар закрыт. Зря мы, все-таки, оставили в живых тех троих…

— Да уж, «рассылку» сейчас не делают. А ты представь, Скотт, какая бы у нас сейчас была бы техника, если бы не Инцидент. Машины там летающие, компьютеры полноценные размером с… бутылку…

— Угу, мне страшно представить, что случилось, если мы бы воспользовались их технологиями в рамках развития своей науки и техники. Самостоятельно летали бы без всяких тачек. Встроенные в голову чипы. У всех, а не только у участников. Тотальная слежка Правительством, возможность прямого манипулирования сознанием, чтение мыслей. Ух-х-х, город-сказка, город-мечта, попадая в его сети пропадаешь навсегда… деспотия… тьфу… — сплюнул «Хромой».

— Ага, как будто нет у нас на Земле тотальной слежки и манипулирование сознанием в уцелевших городах. Живем как собаки бродячие — от одной помойной кучи до другой шастаемся в поисках припасов. Пытаемся за что-то бороться, доказывать себе и всем окружающим, что не все еще потеряно. Хватит. Доборолись уже. Хорошо, что вообще остатки человечества в живых оставили. За это, по крайней мере, Брина любить надо…

— Да пошел он. Пусть он поцелует мой… черт, они идут напролом.

— Что-то мы с тобой заболтались, заспорились. Чуть не сдохли из-за обычной беседы.

— Да, это у нас какая-то зависимость вырисовывается. Не можем без красивых слов перед боем.

— Дешевка.

— Банальщина.

Прошло несколько минут. Наконец, суета за окном успокоилась. Тишина обволокла мужчин.

Но ненадолго. Перегруппировавшись, бандиты открыли шквальный огонь из разномастного вооружения по засевшим в баре людям.

— Ты готов?

— Весь в нетерпении!!! — проорал задорно Джексон.

— Ну что ж… Ауффидерзеен, бесславные ублюдки!!!

Обороняющиеся, закрыв уши и открыв рты, изо всех сил прижались к своим укрытиям. Сделали они это вовремя: оглушительный «хлопок», прозвучавший на улице, мог бы с легкостью лишить неподготовленного человека слуха. И рассудка.

* * *

Из цикла «воспоминаний» Сэма…

Часть 3

Бойцы подозвали к себе Сэма поближе. Они недоверчиво осмотрели его поднятые вверх руки; красное, в «подтеках» лицо; заблудший взгляд, в котором уже сейчас пробегали безумные искорки.

Доверять такому человеку никто не рискнул бы.

Но, посовещавшись, мужчины приняли непростое решение: сопроводить «преступника» до штаба. А там уже разберутся, что с ним делать.

Снарядив мини-отряд из трех людей и расставив их вокруг Сэма треугольником, командир дал добро на «депортацию».

«Западная» представляла из себя самую обыкновенную станцию подземки. Она отличалась от образа «строительной коробки» лишь платформой, выложенной плиткой, да центральными колоннами. Здесь царствовал бетон: из него было сделано практически все.

К двум сотням человек, готовящихся к «отбытию», прибавилось четверо мужчин, перешагнувших невидимую линию. Линию, отделяющую обычный подземный переход от станции метрополитена. Линию, разделявшую тогда мир живых и мертвых.

Они — «подозреваемый» и «сопровождающие» — не спеша ступали по плитке, вымазанной в грязи и копоти. Слух о пойманном «преступнике» и его «злодеяниях» уже успел разнестись по всей станции. Люди, ненадолго отрываясь от своих дел, провожали недобрым взглядом «конвоиров» и «заключенного». Кто-то расступался перед группой, кто-то — плевал им вслед.

«Поддержки от этих людей в случае суда ждать не придется…»

Пэйн, не отходя от традиций исполнителей, подсчитывал. А именно — количество костров на платформе. Среди более чем двадцати костровищ ему удалось снискать только один зажженный. Проходя мимо пламени, Сэм смог разглядеть сквозь него два детских лица. Пол и приблизительный возраст определить не удалось из-за плохого освещения, но Пэйн почему-то решил, что упомянутые дети являлись друг другу близнецами.

— Шевелись, засранец, нечего тебе тут задерживаться! — шикнул один из конвоиров, дав для ускорения подзатыльник. После данного действия группа стала передвигаться быстрее.

Идти, впрочем, оставалось не так много: спустившись на рельсы, отряд уверенно направился к жерлу туннеля, где, на расстоянии пятидесяти-шестидесяти метров от станции, и располагался, судя по всему, временный штаб «Особки».

Приближаясь к источникам света (двум прожекторам и нескольким лампам), кортеж постепенно сбавлял скорость. А из-за неплотного дыма, окутывавшего группу, складывалось впечатление, что к дежурившим на рубеже бойцам приближался нисколько не мало целый безмерно пыхтящий локомотив: каждый из конвоиров успел скурить аж две сигареты за время сопровождения Сэма.

— Стоять! Пароль? — потребовал человек по ту сторону баррикады.

— Немое кино, — ответил новоявленный командир группы.

— Проходите.

Лучи прожекторов при последних словах дежурного ушли в потолок.

— Майкл? Что за срочное появление?

— Хай.

Мужчины пожали друг другу сухие ладони.

Я тебе бы встречный вопрос задал, но, поскольку я евреем быть не хочу, отвечаю первым: мы ведем к нашим большим дядям вот этого подонка, — указал рукой на «задержанного» Майкл.

— Подонка? А чего это он успел натворить?

Майкл, сжав кулак в левой руке и повернув кисть горизонтально, отогнул вниз большой и указательный пальцы. Получилось подобие буквы «C».

— Какая удача! Живого «Циклониста» поймать! Он, поди, сопротивлялся, как свинья на убое?

— Не поверишь: он сам к нам вышел! С поднятыми руками! — высказал свое удивление Майкл.

— Хех, да он, наверное, просто обосрался один на поверхности разгуливать, вот и спустился к нам, — поделился своими соображениями один из дежурных на посту.

Бойцы «Особки» дружно засмеялись, упустив на мгновенье из виду скрепленные наручниками руки Сэма. А те, воспользовавшись моментом, мигом поднырнули под пояс сзади. Заточка была на месте.

— Что за приступы веселья на посту, а бойцы? — грозным тоном произнес подошедший человек.

Бойцы встали в стойку смирно и отдали честь. За всех пришлось отдуваться Майклу.

— Виноваты, лейтенант Стэмфорд.

— Кто тут у вас? — произнес офицер, глядя на Сэма.

— На нашу станцию добровольно прибыл предполагаемый участник подразделения «Циклон» — сержант Сэм Пэйн. Мы, согласно инструкции, приняли его.

— Вот как, — потер виски офицер. — «Циклонистам» путь на уцелевшие станции заказан. И они это понимают. Именно поэтому за все двадцать один день Обороны сюда живыми не спускалось ни одного из них. И вот, пожаловало исключение, — лейтенант, до этого соблюдавший некую дистанцию, приблизился, — что ты можешь предложить нам, сержант?

— Помилование взамен на информацию.

— Цена помилование настолько высока, что если ты даже расскажешь нам шифры для связи с атомными подлодками в Атлантике, мы тебя не реабилитируем, — грустно усмехнулся Стэмфорд.

— Соберите всех на экстренное совещание. Вы не пожалеете о том, что услышите от меня.

— Бегу, спотыкаюсь, — злорадно ответил на предложение лейтенант. — Чего в твоей инфе содержится ценного, чтобы мне просто о ней упомянуть полковнику Ларсону?

— Я знаю, как закрыть Сверхпортал над Лос-Анджелесом. Но в одиночку мне не справиться. Мне нужна ваша помощь. Хотя бы в преодолении линии.

* * *

Любое незаметно набежавшее наваждение можно с легкостью преодолеть с помощью внешних раздражителей. В этом Клэр Форд убедилась на собственном опыте — внезапно раздавшийся гудок машины заставил в очередной раз взбодриться.

Судьба не давала ей окончательно забыться. При этом, иногда, беспричинно погружая Клэр в грезы. Где прослеживалась логика, а где — обычное совпадение, молодая особа не знала.

Девушка вышла на улицу.

Население Розуэлла составляло около сорока пяти тысяч человек. Вполне небольшой городок даже по меркам того времени. Домик семьи Фордов располагался на окраине, так что с проблемами транспортного характера тут никогда не сталкивались. Но сейчас была совершенно иная ситуация: перед домом Клэр стояла самая настоящая пробка, растянувшаяся до далекого сгиба дороги и нырявшая за возвышенность. В теории, быть затора тут не должно: новости об Инциденте местные жители получили первыми. То есть, еще восемь часов назад. Эвакуацию же Правительство объявило шесть часов назад. Видимо, дальше по выездной дороге находится КПП. Или укрепленная огневая точка. Вполне вероятно, что силы Национальной гвардии блокировали проезд.

Люди обречены.

Клэр, наблюдая всю эту картину, краем глаза заметила заходящего в дом человека на противоположной стороне улицы. Бросив свой взор на только что захлопнувшую дверь, она решила напоследок сходить к пожилой женщине. К своей бабушке.

Ждать помощи не от кого. Поскольку всем нужна помощь…

* * *

За два часа до последнего появления Джо на базе…

— Рота, подъем!!! — гаркнул многократно отразившейся от стен коридора голос заместителя командира роты.

Лейтенант явно был не в настроении. А то и понятно — Кей задел самолюбие и так не слишком «уравновешенного» Филипса.

На все «сборы» бойцам «Дельты» отводилось не более трех минут. С учетом полной выкладки. Разгрузки, штурмовые карабины М4, комплекты серии «Изумруд», состоящие из шлема полного покрытия с визором и костюмом. Серия «Изумруд», кстати, пусть и была принята на вооружение еще в середине восьмидесятых, отличалась отменной пулестойкостью. Единственным минусом только называли весьма паршивую изолированность и, как следствие, защиту от «текучих» гадостей и электрического тока. Но, все-таки, в первостепенные задачи «Изумруда» входило противодействие стрелковому оружию. С чем данный комплекс справлялся вполне сносно.

— Итак, мы поставили рекорд, — сообщил выстроившимся в коридоре бойцам Филипс. — Две минуты и сорок секунд. Вполне недурной результат. Я доволен. Отбой.

Лейтенант, отдав честь, двинулся по коридору.

Но заспанные «Дельтовцы» стояли неподвижно, зная, что командир не стал бы просто так вздергивать посреди ночи своих ребят. Даже несмотря на плохое настроение.

— Наученные опытом, в казармах после отбоя не еб… кхм, о чем это я? Да, парни, чуть не забыл, сказал офицер, вернувшись обратно к «парням».

— С момента моей последней команды прошло, если не ошибаюсь, пять часов сорок минут. За это время вы должны были раз этак на десять все перекрасить. Но вот я что-то совсем не в восторге от увиденного, господа…

Лейтенант придвинулся к неизвестному бойцу.

— Вот у тебя, младший сержант, я насчитал семь недокрасов.

Жесткий удар под дых нагнул сержанта.

Лейтенант обратился к соседу по шеренге:

— У тебя — девять.

Еще более чувствительный удар последовал, сломив пополам несчастного.

— И у всех остальных как минимум по два-три косяка! Рота, быстро, блять, все переделывать. Именно переделывать, а не подделывать! — проорал во все горло Филипс.

— Так точно! — ответила дружно рота.

— Выполнять! — уже без задней мысли рявкнул офицер.

* * *

— Вот это да! Пэйн, ты посмотри, кто-то еще там брыкается!

— Подожди.

Выстрел из винтовки прервал страдания раненого.

— Готов, — сухо констатировал Пэйн.

Перед деревянным зданием в хаотичном порядке было раскидано восемь трупов. Разная степень увечий говорила о том, что людей настигла жуткая смерть. Что являлось ее источником — загадка, ведь неизвестное устройство буквально разорвало изнутри. Тем не менее, мотобайки пришельцев с другого Региона оказались, как это ни странно, на первый взгляд нетронутыми.

— Сэм, да тебе бы на службе работать. Там, с твоим-то хладнокровием, ты хорошую карьеру состряпал бы. Агент Пэйн… звучит неплохо, а?

— Да пошел ты! — огрызнулся Пэйн, осматривая растерзанные тела нападавших.

— Что-то они чересчур оптимистично действовали. Надеялись, что мы будем пьяны? Отправить всего лишь восемь головорезов для поимки самого Сэма Пэйна — это как-то несерьезно даже.

— Они за моей головой приехали, а не за «арестом».

Перевернув бездыханный труп, Сэм присел.

— А вот тебе доказательство, что сюда они вовсе не ввосьмером собирались наведаться, -сказал бывший «Циклонист», вставая.

В руке у Сэма поблескивала груда металлических предметов.

— Что ты нашел? Жетон?

— Медальоны, — поправил своего знакомого Пэйн, показывая фигурки в виде головы волка.

— Сколько?

— Одиннадцать.

— Черт побери! Значит, при отъезде их было…

— Правильно. Девятнадцать.

— Но куда…

— Этого мы уже не узнаем. Единственное, что приходит на ум: они по пути нарвались на патрульные отряды Альянса. Или на таких же отъявленных парней.

— Даже не знаю, что хуже. Но Альянс, тут? — присев на сложенные у остатков стены чудом уцелевшие бочки, удивленно промолвил Скотт. — Это невозможно!

— Я тоже так думаю. Значит, произошел конфликт конфигов, что только нам на руку. Не тебе мне говорить, с каким остервенением «охотники» порой грызут глотки друг другу.

— Да, такие неприятные особенности у нашего цеха имеются. А что поделать? — пожал плечами «Хромой». — «Заказов» не так много, а вот любителей легких денег — хватает. Вот помню, был «донос» на Лешего… ну, прозвище такое, конечно, — опередил несказанный вопрос «охотник», — лютый дядя был, честное слово. Сам он, еще до Инцидента, наемным киллером значился у проправительственной Организации какой-то. Всяких чересчур расторопных отправлял на тот свет. Ну до того, как прорвало. С тех пор от Правительства ни слуху ни духу, но, — поднял палец Хромой, — всякого смрада развилось зато. Вот времена-то какие, — погружался в воспоминания Скотт. — куда ни плюнь — всюду объявления. И не какие-то там «следопытские», а самые настоящие «заказы». На людей. Ну ладно, не об этом сейчас, — спохватился Хромой. — Короче говоря, Леший тоже к «охотникам» принадлежал. Имел безупречную репутацию, всегда с отличием выполнял работу. Не всем нашим это нравилось. Уже в то время стали потихоньку сколачиваться банды, целые синдикаты…

— «Бешеные псы», «Южане», «Кобры», — перечислил названия наиболее могущественных группировок центральной части Штатов Пэйн.

— Да-да, они самые. Были еще «Дьяволы» на заре формирования Регионов, но ее вырезали…

— Не без моей помощи, кстати, — встрял Пэйн.

— Ну вот, и кто-то пустил по нашему цеху всякие слухи, порочившие имя Лешего. В стороне он этого не оставил, и объявил награду в… ну, где-то сто сорок «пропоек» за выдачу информации об сплетнике.

— Этим сплетником был ты, — догадался Сэм.

— Именно, — довольно произнес Джексон, сверкнув желтоватыми зубами.

— Ну, если ты до сих пор жив, значит, ты завалил Лешего?

— Нет. Леший решил не позориться в прилюдной дуэли со мной и скоропостижно скончался из-за остановки сердца. Предположительно, кто-то подсунул ему отравленный кофе, но это лишь одна из десяток теорий.

— Да, умеешь ты запутывать «следствие».

— Этого у меня не отнять еще с пеленок, — похвастался Джексон, поднимаясь с насиженного места. — Ну ладно, похоже, сейчас у нас еще больше работы?

— Да, по жаре придется попотеть. Ну, зато, в награждение за «похороны», мы с тобой разопьем пивко. Или что там хранится в бочках под твоей жопой.

* * *

— Привет, внучка! — поздоровалась седовласая полная женщина.

— Здравствуй. Почему ты не уехала? — спросила Клэр, попутно затворяя за собой дверь.

— Почему не уехала? Тебе все равно не понять, моя дорогая. А вот я знала, что ты не оставишь меня, не попрощавшись. Чувствовала. Он опять к тебе приходил? — улыбнулась старушка.

Клэр попыталась поднять оброненную нить разговора:

— С чего бы вдруг уехать без тебя? Ты что-то плохо обо мне думаешь…

— Знаешь, этот дом, — обводила рукой прихожую бабушка, — для меня слишком многое значит. Его купили еще мои родители, в конце сороковых годов, если я не ошибаюсь. Тут — вся история нашей семьи. Ну вот, например, посмотри, — бабушка указала на рамку, внутри которой скрывалось изображение двух счастливо улыбающихся людей, стоящих на газоне перед крупным двухэтажным домом. Подпись в нижнем левом углу гласила о дате запечатления момента из жизни Фордов — «1947».

— Папа работал на кукурузной ферме, мама — в прачечной. Впрочем, ты это знаешь…

— Да, ты не раз рассказывала про наше «древо». Но вот одного я не могу понять: откуда у обычной рабочей семьи вдруг появились такие деньги? Они что, на самом деле выиграли в лотерею? — задала свой давно назревший вопрос Клэр.

— Эх, я знала, что тебе рано или поздно придется рассказать правду. В лотерею, понятное дело, никто тогда не выигрывал. Да и не разыгрывали тогда подобных сумм. Все гораздо туманнее и запутаннее, чем может показаться в начале.

Бабушка решила заинтриговать свою внучку.

— Ну, времени у нас немного, рассказывай.

— Эх, дитя ты мое. Куда нам торопиться. Тебе бы сейчас в семейном гнездышке детей воспитывать, а не истории полоумной старухи слушать. Заходи, я сейчас чаю цейлонского заварю. Арома-а-а-тный… — протянула женщина, зазывая Клэр на кухню.

«Почему она так медлит? Баба Витчмэн наверняка что-то знает о случившемся…»

* * *

Джо не помнил того, как он спустился с «A» на спальный уровень в отведенный ему кубрик. Несмотря на утро, Смиту хотелось, как некогда прежде сильно, спать. Ведь своим вызовом дежурный нарушил покой задремавшего сержанта…

Без лишних предисловий поясняем: Джо Смит «проснется» уже в совершенно другом мире.

А пока мы покинем его на некоторое время…

* * *

Из цикла «воспоминаний» Сэма…

Часть 4

— …сбросили передатчики по периметру. Вот тут и тут, — тыкнул пальцем несколько раз по настенной карте Сэм. — Настроить успели первый и второй. Но не третий.

Сэм указал примерное расположение третьего передатчика, обведя район на северных склонах «голливудских холмов».

— Мы возьмем, пройдем по ветке до «Северной», выйдем на поверхность, найдем последний передатчик и…

— … и мы наделаем там столько шуму, что ОНИ вышлют отряд, который раздербанет нас на куски, что твой тузик грелку, — отрезал седой жилистый мужчина лет сорока пяти.

— Во главе с элитным Штурмовиком. Дело в том, что он как раз-таки нам и нужен. Альянс использует непостоянную частоту для поддержания связи с войсками на Земле. Соответственно, нам необходимо узнать диапазон для настройки всей системы. Без заданного диапазона мы не выйдем в амплитудный резонанс с Порталом.

— И отследить этот диапазон мы можем только с помощью продвинутых средств связи и навигации «летуна», ясно.

— Бинго, — довольно произнес Сэм. Было заметно, что командование уже решилось пойти навстречу ему. А неуверенность и дополнительные разъяснения — не более чем показуха перед рядовыми бойцами.

— И если мы закроем портал, — вслух размышлял седой, — то сможем не только исключить возможность свободного транзита между двумя мирами, но и оставим уже передислоцированные в Лос-Анджелесе силы без связи?

— В теории — да. Только… доподлинно неизвестно, какую площадь «вещания» охватывает Цитадель в Восточной Европе. Может — только и территории колоний. А может — вообще всю Землю. Механизм их операторов толком не изучен.

— Простите, полковник Ларсон, — встрял в разговор уже знакомый нам лейтенант Стэмфорд, — но даже если поле Цитадели охватывает всю Землю, не может же сигнал оттуда не искажаться? Или, хотя бы, ослабевать? Не в наших ли силах в таком случае попробовать «огородить» город вообще от всех сообщений извне?

— Предлагаешь использовать системы радиоэлектронного подавления?

— И не только. Напомню вам, что в Международном Аэропорту, согласно радиопереговорам недельной давности, во время Прорыва совершил аварийную посадку стратегический бомбардировщик B-52. Специфической модификации.

— И? — любопытствующим тоном спросил Пэйн.

— Многие подобные машины оборудуют Генератором Электромагнитных Импульсов. Данный генератор вполне реально превратить в электронную бомбу. На B-52 он очень мощный. Его хотели на крайний случай активировать в стратосфере, накрыв тем самым всю Америку чудовищной лавиной радиопомех. Ученые догадались, что Срерхпорталы имеют неестественную природу, и что они подпитываются извне. Предполагалось, что «помехи», созданные Генератором, помогут в борьбе с Порталами. Перейти от теории к практике так и не удалось.

— Ты рехнулся! Хочешь выжечь всю электронику в радиусе сотен километров?! Еще неизвестно что хуже: остаться самому без связи или лишить врага возможности пользоваться ей, — разгорячился седой офицер.

— Согласен, идея не блестящая, но мне видится в ней больший потенциал, чем в плане Сэма. Тем более, не играет ли «Циклонист» сразу на два фронта? Может, ему костюмы понадобились для связи со своим командованием? Задумайтесь, полковник.

— Кхм, обе задумки по-своему хороши, — признался мгновенно остывший Ларсон.

— Меня беспокоит целесообразность активации такой бомбы, — вставил свои пять копеек Сэм. — Что, если синтеты невосприимчивы к радиоволнам повышенной мощности? Мы вообще не знаем их строения, анатомии. А вот лишиться, как сказал полковник, всей электроники землянам — это гарантировано. Как в принципе такой всплеск повлияет на Портал?.. Предлагаю компромисс: вы прикрываете меня до «Северной», я же — набираю команду следопытов, благодаря чему нам удаться разрядить опасные аномалии, которых, как известно, на ветке полно. Там же наши дороги разделяются. И никто друг другу не мешает. В любом случае, ваш план — полное безумие, заранее говорю…

— Думаю, вполне неплохо, — озвучил свое мнение полковник. — Только я чувствую некую недосказанность со стороны «Циклониста». Сержант, у тебя имеется козырь в рукаве. Козырь, мешающий мне убить тебя прямо сейчас.

Пэйн не стал опровергать догадки Ларсона.

* * *

Спустя восемь часов после последнего появления Джо на базе…

Два человека в летней армейской форме стояли на плацу базы «Скорипон-2», обговаривая какие-то важные детали относительно пропавшего. Среди них был уже многократно появлявшийся в данной плоскости лейтенант Филипс и, неизвестный доселе и никак себя не проявлявший, уорент-офицер Вильнев, имевший, судя по всему, канадские корни. Под его ответственностью находилось отделение технической и материальной поддержки, куда, в том числе, входил и Джо.

На данный же момент лейтенант Филипс вполне справедливо «допрашивал» уорент-офицера:

— Твою дивизию, да куда же он запропастился?! Всю базу «перерыли», но его и след простыл, — беспокоился Филипс.

— Не могу знать, сэр. Вполне вероятно, что его отправили на «Объект». Нам же вчера, как вы помните, пришла новая установка по поводу приказа №11.1998.

— Какая установка? Сержант Вашингтон говорил только, что наше подразделение освободили от участия в испытаниях, — изумился Филипс. Ему не нравилось, когда от него что-то скрывали или недосказывали.

— Джек, скорее всего, не владеет всем массивом информации. Дело в том, что установка эта касается лично сержанта Смита.

— Джо Смита?

— Да, сэр. Я не знаю, по какой-такой причине, но сержанта Смита одобрили на заявку от нашего подразделения с «верхов». Вместо Джека Вашингтона.

— И без моего ведома?! — закипел лейтенант. — Им мало Брно, этим сукам штабным, крысам зажравшимся! Тогда они ослушались меня, заявив, что «наш комплекс мер поможет с более высокой эффективностью осуществить задачи операции «Козел»». Охренеть, как эффективно! Шестерых мужиков потеряли из-за самодеятельности штабников… «Мы лучше знаем, мы лучше всех понимаем всю сложившеюся ситуацию, все под контролем, лейтенант Филипс», — в бессильной ярости проговорил Филипс, вспоминая ответ Командования на его просьбу о пересмотре новой редакции плана операции в Приложении.

— Я тоже не согласен со многими решениями, лейтенант. Но, в случае с Брно, мне все-таки кажется, что мы были заранее обречены. «Пуритане» действовали так, словно им все было известно загодя. Уж не верю я в то, что тщательно вымеренную и многократно смоделированную операцию подкосила одна незначительная корректировка в маршруте тройки «Хлыста».

— Даже если они знали о ней, даже если в нашем Командовании имеются их связные. В любом случае, именно из-за этой сраной корректировки группа «Хлыста» разминулась буквально в считанных секундах с «целью». А потом и тройка «Принца» не смогла ее «принять», активировав слишком рано подавляющее поле... и спалившись окончательно…

— Так или иначе, но в испытаниях новой защиты Джо Райаном Смитом я не вижу ничего плохого. Тем более, что задействованы мощные протоколы защиты пользователя и предприняты серьезные меры по обеспечении безопасности в целом. Я мельком взглянул на спецификации в Приложении. Если коротко, лейтенант, то костюм — просто конфетка.

— Рад это от тебя слышать, Николас. Хоть как-то обнадеживает, — вздохнул Филипс. — Но черт возьми: почему именно Джо? Он ведь, как минимум, — миопик. Неужели он — это наиболее подходящий кандидат? Вот у нас есть Капрал Вин Картер, из твоего отделения, кстати. Настоящий боец, глыба, натурал…

— Наверное, разработчики хотят проверить какие-то системы фокусировки, линзирования. Что-то про них говорилось в краткой статье Приложения. Связано, по-моему, с тактическим блоком «Ястреб» третьей ревизии.

— Ладно, будем надеяться, что Джо не боится мяуканья, — попытался успокоить себя лейтенант.

* * *

— Как ты знаешь, в сорок седьмом году в наших краях произошло очень интересное событие.

— Падение метеозонда? — вспомнила официальную версию инцидента Клэр. Она держала в руках чашку с чаем.

— Эх-х, как было бы здорово, если бы это упал метеозонд. Но нет, моя дорогая, промах.

Бабушка любила проверить догадливость внучки.

— Так… может, какая-то военная разработка. Я слышала о больших летающих тарелках. Даже, вроде бы, видела такую однажды…

— Что ты, нет! — смеялась Витчмэн. — Никаких «тарелок» тут не летало. Ладно, дам подсказку: в Инциденте сорок седьмого года были замешаны… не земляне, уж точно.

— Инопланетяне?! — взволнованно проговорила Клэр. — Бабуль, ты, наверное, всяких передач по телевизору…

— Нет, Клэр, я серьезно. Сейчас я тебе во всех подробностях…

— Давай как-нибудь вкратце, ведь совсем скоро… — нетерпеливо отозвалась Клэр.

— Не беспокойся, мы успеем наговориться, — перебила бабушка, пододвигая к себе корзинку с разноцветными шерстяными клубками.

— Где? На том свете? Бабуль, ты что-то знаешь о сегодняшнем Инциденте? — решила наконец выразить свои подозрения девушка.

— Внученька, я на самом деле не так много знаю, как может показаться, но, зато, я имею определенные задатки к, так сказать, прорицанию. Нет, я не ведьма какая-то, — отшутилась бабушка. — Мой дар, скорее, относит меня к жрецам.

— К каким жрецам? — не поняла Клэр, попивая постепенно остывающий чай.

— Ну уж точно не египетским… Свои способности я обрела будучи еще твоей ровесницей… Восьмого июля тысяча девятьсот сорок седьмого года на территорию фермы, в которой работал мой папа, упал летательный аппарат неизвестной природы. Откуда он прилетел, с какими намерениями — так и неизвестно поныне. По крайней мере, обычному люду, — уточнила старушка, беря поочередно в руки один клубок за другим. — Но я с уверенностью скажу, что этот корабль — не с нашей Вселенной.

— Это как? — все больше удивлялась ранее неизвестным фактам Клэр.

— Просто: раса владела портальными технологиями. Не слишком развитыми, но все же. Корабль принадлежал к некой межгалактической суперцивилизации — «Альянсу». Каким образом они нашли нас — непонятно. Но тот факт, что человечество могло быть порабощено уже как полсотни лет — пугает.

— То есть, все, что происходит за каньоном…

— Нет, это не их рук дело, но знай — тогда, по неизвестной мне причине, была нарушена структурная целостность между мирами. Тогда они этим быстро воспользовались. Но кто-то им помешал. Сейчас же «Альянс» выжидает. Возможно, ждет более устойчивого, так сказать, соединения. Иногда, в моменты обострения, я чувствую их: злых, полных ненависти ко всему живому существ, ставящих во главе своей программы полное порабощение всего и вся. Они уже буквально ломятся к нам на планету. Так что не заблуждайся. Инцидент — это лишь начало. Скоро армии ворвутся к нам. И тогда разрозненному человечеству не поздоровится...

— Не могу поверить… я думала, что там просто… просто авария, наподобие Чернобыля…

— …СССР, кстати, развалился по прихоти агентов. Они видели в России чересчур опасного врага. Вера в общую цель, знаешь ли, очень сильно сплачивает людей. Америку просто поработили, навязав политикам мысли о «новом» курсе. Была попытка завязать Третью Мировую, но что-то пошло не так. Они всеми силами старались максимально обессиливать человечество, действуя скрытно. Готовили вторжение. У нашего жалкого вида нет никаких шансов против многомиллиардных армий, в главе которых стоят полубоги, владеющих невероятными технологиями… Впрочем, только в одиночку нет шансов…

Молодая домохозяйка сейчас пребывала в шоковом состоянии.

— И что нам делать? Неужели не существует никакого выхода?!

— Вот мы и подошли к самому главному, Клэр.

Перебрав все блеклые клубки в корзинке, бабушка достала из кармана яркий, насыщенный шарик с переливающимся оттенком.

Манипуляции старухи с клубками не остались незамеченными.

— Ух ты, что это за шарик такой?

— Это — наша возможность. Это — наш неявный союзник под названием представители. И представляют они третью силу, нейтральную к остальным двум. Они — невидимые смотрители. Они — наше спасение...

«Пролетарии всех стран, соединяйтесь! В единстве — победа!»

* * *

Из цикла «воспоминаний» Сэма…

Часть 5

— Внимание всем! — прокричал человек, кашлянув.

Люди, живущие, казалось, по своим законам, вдруг встрепенулись, завидя на путях одиноко стоящего полковника Ларсона. Его голос всегда и везде был узнаваем: в монотонный бас иногда встревали симптомы запущенной пневмонии.

— Выжившие станции Голливуд/Западный! Объявляю, что через тридцать одну минуту, — Ларсон посмотрел на свои командирские часы, — мы начнем масштабную операцию под кодовым названием «Судный час». Наша задача: пройти по «красной» ветке до конечной станции «Голливуд/Северный» за наименьший промежуток времени! Другого шанса вырваться отсюда не будет! У каждого из вас есть выбор: либо остаться тут и ждать помощи, либо — пройти с нами до укрепленной базы «Север», в которую превратили конечную станцию! Там, — полковник указал рукой на противоположный конец тоннеля, — вам выдадут полноценную палатку, запасы воды, провизии, медикаментов. «Север» находится под достаточно тихим районом, так что серьезной опасности вам угрожать не будет! Все данные действия происходят с непроста: наша рота разработала план-возмездие по борьбе с захватчиками! Деталей рассказать не могу, сами понимаете. Но я могу в них посвятить тех, кто согласится принять участие в заготовленными нами операциях. От вас требуются лишь навыки обращения с огнестрельным оружием. Есть среди присутствующих на станции те, кто желает нам помочь, и кто подходит под требования?

Толпа, переваривая свалившуюся на нее информацию, не спешила с ответом. Но, войдя в курс дела, из нее начали вытягивать руки отдельные личности.

— Сержант Пэйн! Подтвердите дееспособность добровольцев! — повернув голову, хрипло крикнул в темноту полковник. Темнота проглотила слова. Причудливо, словно играя, искажая их в гулком эхе тоннеля.

Но, не смотря на капризы темноты, для Сэма не составило особого труда разобрать смысл произнесенных полковником слов — Пэйн скрывался в туннеле не более чем в пяти метров от станции.

Пэйн вышел из-под прикрытия тьмы в сопровождении двух бойцов «Особки».

Ему все еще не доверяли.

— Спускайтесь на пути! — скомандовал свежесобранному отделению полковник.

Десять мужчин выполнили приказ, построившись у стенки.

Сэм подошел к каждому, внимательно изучая одному ему известные приметы и особенности.

— Вот эти двое не подходят, остальные — годятся, — сухо произнес Пэйн, указывая на двух «низушков».

— Ростом не выдались?

Полковник, обособленно от Сэма, отбраковал совершенно других людей.

— И не только. Вот этот не сможет нормально бросить осколочную гранату, а этот — не выдержит длительный марш-бросок. Слабоваты они, короче говоря.

— Разве? — высказал свое удивление полковник. — Сразу и не скажешь.

— Тут же не только в количестве мышц дело. Но и в степени их натренированности.

— Ладно, не буду спрашивать, как ты пришел к такому выводу. Вы, двое, все слышали?

«Низушки» молча забрались обратно на платформу.

— Ну а вы, господа, теперь являетесь членами Особой роты. Командиром вашего отделения назначается сержант Сэм Пэйн, — нехотя сказал Ларсон.

Сэм, признательно кивнув, принял командование словами:

— К базе «Особки», бойцы! Выдадим вам снаряжение и дадим инструктаж по… «Возмездию».

* * *

По засыпанной песком дороге мчалась колонна темно-серых матовых машин. Они отдаленно напоминали популярные в ВС США грузовики серии M939 — шестиколесные полноприводные грузовые автомобили, сильно модернизированные в сторону защищенности и надежности в ущерб скорости и мобильности. На это намекали приглушенный рев би-турбированного 350-сильного дизельного мотора и монолитность конструкции: кузов и кабину инженеры разместили под одной крышей. Никаких опознавательных знаков борта грузовиков не носили. Как и государственных номеров.

Они держали путь до базы стратегического назначения «Скорпион-2», выехав из исследовательского центра «Столовая Гора». Расстояние между двумя пунктами было небольшим, но времени, тратившегося на преодоление маршрута, из-за извилистости дороги расходовалось много.

Перевозимый груз — новейшая серия костюмов полного цикла «Аметист» и Экспериментальный Генератор Импульсов Большой Мощности «Сияние»;

Заказчик — Министерство Обороны США;

Разработчик и производитель — объект №256-2 (по классификации УОП);

Доставка — в объект №51 (по классификации УОП).

Доехать, впрочем, колонне не суждено было — примерно на полпути, маяки, оповещавшие о положение грузовиков, вдруг замолкли. Впоследствии, никто так и не смог связаться не с одним из водителей грузовиков-смертников…

База «Скорпион-2», спустя двадцать минут после последнего появления в пустыне колонны…

— Да что за день такой, мать вашу!!! — бросив рацию, заорал лейтенант Филипс. — То, блять, Джо без моего ведома дислоцируют черт пойми куда, теперь — грузовики посреди пустыни вдруг испаряются. Что за мистика, нахрен?!

— Если пропажу Джо еще можно как-то объяснить, то вот грузовики… я, честно говоря, даже…

— Не знаешь!!! Ты не знаешь, я не знаю, никто, блять, не знает в этой поганой стране, что за херня произошла там!!! — лейтенант бесился от бессилия.

— Спутниковые снимки готовы?! — рявкнул Филипс, направляя свой гнев на дежурного.

— Практически, сэр. Идет последняя стадия расшифровки.

— Что там поисковая группа?! — обратился лейтенант к тому же человеку.

— Ничего. Говорят, что с воздуха заметили тормозные следы.

— И что это значит?!

— Это значит, сэр, что они пытались оттормозиться, завидев что-то, но не успели…

— И провалились сквозь гребаную землю?! Я не хочу верить во всякую чепуху! Мне нужны факты! Свяжи меня с этими недоносками!

Дежурный, покрутив несколько ручек на обширном пульте управления в «диспетчерской», показал большой палец.

Филипс в нетерпении поднял валявшуюся на полу проводную рацию и заговорил:

— Группа «Дятел». Это говорит лейтенант «Дельты» Тим Филипс. Доложите о текущей обстановке.

Гудок. Шипение помех.

Ответа не последовало.

— Группа «Дятел»! Это говорит лейтенант «Дельты» Тим Филипс. Доложите о текущей обстановке!!! — сжимая в руке рацию, возбужденно проговорил Тим.

Гудок. Шипение помех.

Ответный гудок.

Неразборчивые голоса.

— Черт, сплошные помехи! Перенаправь частоту на другую волну, синхронизируй через резервный канал, — приказал Тим дежурному.

— «...повторяю, «Гнездо»: машины не обнаружены, сектор чист, достоверных сведений о причине пропажи не найдено. Делаем еще два захода и отправляемся на базу — горючка на исходе. Конец связи.»

«Пора готовиться к непредвиденным последствиям, мистер Филипс…»

Не выдержав силы призыва, лейтенант Тим Филипс провалился в забвение…

* * *

— …и потом он у меня, значит, такой спрашивает: «слышь, «Хромой», а почему у тебя кликуха такая? Вроде не хромаешь, а ногами все равно как-то странно передвигаешь. Геморрой замучил?». Ну я, конечно, погорячился, но урода этого проучил: вилкой ему промеж пальцев зарядил. С тех пор его Пианистом обозвали. Хотя с его-то пальцами…

Сэм, приложившийся к бутылке любимой местной браги, на моменте с пальцами поперхнулся и закашлялся.

— Да, Джексон, — вытирая рукавом рот, сказал Сэм, — о твоих моральных качествах до «Пианиста» я был лучшего мнения. Хотя, возможно, ты тогда перепил, и…

— Нет. Пью я только по праздникам. Работа такая, — перебил Скотт, разливая в стаканы новую порцию алкогольного напитка.

Видимо, сегодня «сухой закон» терял свою юридическую силу.

— Держи вот. Хорош уже дегустировать местную отраву.

Джексон протянул Сэму стакан с мутной темной жидкостью.

— Что это? Квас? — недоверчиво посмотрел на стакан Сэм.

— Ну да, только с процентами. Бери-бери, пробуй, — торопил своего собутыльника «Хромой».

Сэм, вздохнув, поднял стакан со столика.

— Ну, за встречу пили, так что давай за мир!

— За мир! — согласился Хромой.

По залу прокатился звон стекла.

— У-у-у-х, мог бы и сказать, что у старого Патрика тут завалялся ирландский эль, — сморщился Пэйн.

— А я и не знал, что это был за напиток. Поэтому и дал тебе первым на пробу, — ехидно улыбнулся Джексон.

Некоторое время знакомые просидели в тишине, потягивая иногда из стаканов блаженную жидкость.

— Ты надолго тут? — первым прервал молчание бывший «Циклонист».

— В баре? Ну вообще, мой основной недруг мертв, — задумчиво проговорил Хромой. — Плюс я получил весьма неплохие головы бандюков. Вот, например, Кремень, которому ты проделал лишнее отверстие в голове бумерангом, стоил в районе двух тысяч долларов. Один из восьмерки — Тарантул — оценивался в три куска зеленых.

— Так мало? Разве больше нет интересных лотов? — подивился Сэм. Ему казалось, что они собрали «урожай» как минимум на десятку.

— Остальные не стоят даже того, чтобы их погружать на повозку. За двоих вообще ничего не назначали.

— Ничего. Возможно, ты так не получишь и своего скромного вознаграждения.

— Что ты имеешь в виду? — напрягшись, произнес Джексон.

— А то, что Сантьяго мной серьезно занялся. Те девятнадцать человек, что он отправлял по мою душу — обычные дилетанты, у которых не было ни единого шанса. Скоро он «позаботится» обо мне как следует.

— Ты имеешь в виду «серых наемников»?

— Именно. Ассасинов.

— И что нам делать? Байки из-за импульса накрыло, пешком нам далеко не уйти…

Сэм задумался. Он оглядел зал, который сейчас напоминал швейцарский сыр. Надломленный и обгрызенный. Сквозь его дыры просачивались последние лучи заходящего Солнца.

— Знаешь, каким бы Патрик не был ублюдком, но стоит его поблагодарить за то, что он отгрохал напоследок отличную крепость. Пусть и с виду весьма хиленькую...

Кретинизмом Хромой не страдал.

Спустя полтора часа после заката…

— Они перешли «трехсотый»! Трое — на один, двое — на четыре. Ух ты, пятеро бегут трусцой на одиннадцать часов, — громко прошептал Хромой Джексон, лежа на односкатной крыше.

Сэм, расположившись с комфортом аккурат под Хромым на втором этаже, сквозь распахнутое окно услышал наводку напарника.

Десять человек. За каждого из которых Сантьяго заплатил как за девятнадцать обычных головорезов.

«Ассасины — модернизированные люди. Люди, превращенные в настоящих суперсолдат. Без прошлого и будущего», — думал Джексон, внимательно наблюдая за действиями каждого из наемников.

«Они могли обходиться без воды более месяца, без еды — более полугода. Они могли не спать целыми днями и ночами, выполняя однотипные и односложные задания (в большинстве своем — «заказы»). Они не требовали крупного вознаграждения, не спорили с работодателем и всегда выполняли поставленную задачу. Или погибали. С пустыми руками никто из них еще не возвращался.

Единственным существенным недостатком у них значился весьма низкий уровень интеллекта. Сделано это было не специально: при «становлении», им пихали такое количество препаратов, что у них возникала амнезия и случались перебои с работой целых отделов мозга. Так, они, как правило, не могли говорить. Часто — плохо видели. Зато великолепно развивали неповрежденные органы до совершенства», — вспомнил справку в Приложении Сэм.

По слухам, ассасины — это жертвы неудачных экспериментов секретных земных лабораторий, вырвавшихся каким-то образом на волю. При ближайшем рассмотрении же сразу же бросались в глаза неестественно вывихнутые суставы в сочленениях, непропорционально длинные ноги и небольшое туловище. И, конечно же, черная, лоснящаяся кожа.

Один такой боец мог с легкостью разорвать целое отделение спецназа, получив при этом минимальные повреждения.

Но Сэма Пэйна такая перспектива не пугала.

Он всегда шел на авантюры. Особенно — будучи пьяным.

— Сэм, ты что, заснул там?! — страшно зашептал «Хромой», беспокойно оглядывая местность.

— А-а-а… да я не сплю, все в шоколаде, — сонно отозвался Пэйн.

— Продирай глаза! Пятерка достигла «двухсотки», остальные — примерно на двести пятидесятом метре. По моей команде только действуй! Понял?

— Да, сэр! — крикнул Сэм, неуклюже отдав честь левой рукой.

— Дебил! Они нас засекли! Готовься!

Сэм, лениво поднявшись, нащупал на стене два скрученных контакта проводов, торчавших из стены. Прищелкнув к ним крокодильчик динамо-машины, Сэм принялся вслушиваться.

Но ничего, кроме поскрипывающего на ветру оконного ставня, он не услышал.

— Сэм, мать твою, подавай ток! — уже не скрываясь, орал «Хромой» на крыше.

К Сэму тут же вернулся полный букет не самых приятных звуков: по крыше открыли огонь ассасины из непонятного оружия. Вроде, обычные «однозарядки», но…

Со второй попытки взяв в дрожащие руки ручку машины, Пэйн сжал ее.

Эффект от такого «эспандера» не заставил себя ждать: песок, под воздействием ударной волны от сотен килограммов взрывчатки, взлетел на несколько десятков метров в воздух.

— Нихрена себе!!! Да тут дед целый подземный склад взрывчатки зарыл! Промежуток от ста до двууста пятидесяти метров просто разнесло!

— Да, Патрик нам жутко подсобил, «заминировав» тут все. Надо будет выпить за упокой его души.

— Хрена тебе лысого, я уже протрезвел! Я, кстати, видел провода, идущие куда-то под землю…

— Не трогай их. Они наверняка прогнили, — предостерег Сэм Скотта, прежде чем впасть в беспамятство.

…Сущность, наблюдавшая за небольшой рукотворной песчаной бурей, немного улыбнулась. Когда она повернулось к Луне, раскрылся портал с синеватой окаемкой. Вел он в неведомые края, полные пшеницы и кондитерских изделий…

* * *

— Представителей очень мало, но каждый из них — это целый мир, целая мини-вселенная со своими законами и устоями. Их… программа… постепенно стирается. Да, даже боги не бессмертны, — иронично сказала бабушка. — И даже богам нужна поддержка. Мы — их последняя надежда. У них есть определенные… конкуренты в среде. Какие-то темные низшие личности, отколовшиеся от Организации…

Тем временем цейлонский чай, оставленный без внимания девушки, постепенно остывал.

— Для них мы — весьма интересный, но примитивный вид. Они хотят передать нам свои знания, накопленные за многие миллионы лет. Но они не могут реморализовать нас насильно. В этом и главная загвоздка, — печально поведала Витчмэн.

— То есть они боятся, что переданные нам знания пойдут только во вред?

— Конечно. Представители заметили нас еще с Доисторического периода. И все эти годы они внимательнейшим образом следили за всеми нашими действиями. В какие-то моменты уже практически решались открыться нам, в какие-то — отворачивались от нас, оставляя без внимания в течении столетий. Создавались общины. Рушились империи. Сменялось поколение за поколением. Но основным своим недостатком человечество так и не изменяло — бесконечные войны, геноциды, репрессии, революции. Все это — не красит нас в их глазах. В последнее же время человечество начало слишком бурно развиваться, изобретая и совершенствуя технологии. Технологии убийства. Из мирного атома мы сделали ядерное оружие. Оружие, при правильном использовании способное уничтожать целые звездные системы. Они мне показывали часть своих… скажем так, воспоминаний: пояса астероидов и пыли, вращаемые вокруг тусклых белых карликов. А человечество только переживает начало технологического бума. Представители предсказали, что уже через тридцать лет при таком темпе будут изобретены реакторы на совершенно новых принципах. Принципам, уничтожавшем в прошлом галактики, — размеренно говорила старушка, сидя на кресле-качалке.

— Почему же они не могут предостеречь земных лидеров? Поставить под запрет все разрушительные виды разрушения?

— Представители практически никогда не вмешиваются в дела других рас. Всю работу они взваливают на плечи кандидатов. Тех, кто наиболее достоин из n-ого поколения людей выйти на контакт. А уже из кандидатов методом отбора и выбирается один-единственный избранный. Тот, кто поведет за собой людей... Только боюсь, что один из свободных кандидатов слишком близко подошел к гране симуляции…

Клэр непонимающе глядела на свою бабушку.

— Ты - кандидат?

— Да. Как и ты.

— Что?! Почему?! Я не благодетель какой-то, спасала только…

— Не нужно быть истинно добрым и справедливым для того, чтобы стать в перспективе избранным. Для представителей гораздо важнее уровень саморазвития, самопознания, всего того, что отличает нас от животных. Добро, зло, справедливость, мораль — пустые слова, в которые люди вложили невероятный смысл. Все относительно.

— Но как, в их понимании, человек будет существовать без таких вот базовых принципов? Как он сможет поступать правильно?

— Руководствуясь разумом. А не своими животными потребностями. Знаешь, представители не понимают того, как простая эволюция смогла трансформировать небольшой мыслительный орган обычного млекопитающего в целый мини-компьютер, обладающий невероятными способностями. Поэтому они и так заинтересовались нами.

— Из-за наших мозгов? Всего лишь? — расстроилась девушка. Ей-то уже началось казаться…

— Ты так и не поняла… Ладно, дитя мое, когда-нибудь ты дойдешь до всего. Скажи лучше, — переменила тему бабушка, — Он тебе выдал оригинал Свидетельства?

Клэр молча кивнула.

— Невероятно! — встрепенулась бабушка. — Его люди годами ждут, а тут оформили всего лишь за две недели. Береги его, внученька. Без него тебе придется ох как непросто в будущем.

— Нас обоих с Хиллом одобрили.

— Даже так? Видимо, они его тоже сочли изб… постой-ка. Дай взглянуть на договор.

Клэр подняла брови, указывая, что Свидетельства у нее сейчас нет. Но, бросив мимолетный взгляд на карман своих джинсов, она поняла, что он у нее, в буквальном смысле, в кармане.

Девушка отдала смятый листок бабе Витчмэн.

— Как там твоя работа в больнице? Ой, прости, забыла — тебя же уволили, — сочувственно произнесла старушка, приняв Бумагу из теплых рук родственника. — Стара я уже стала, такие вещи забывать… Хорошо, что у тебя, вот, подарочек твой никогда не подводит. Береги его, в нем заложена огромная сила, способная при критических для жизни носителя моментах менять… ну, разберешься, в свое время.

Клэр не без удивления посмотрела на рукав кофты, натянутой на кисть.

— Та-а-а-к, это понятно, понятно… тут небольшие корректировки во втором пункте, ну-ка… нет, не более чем приписка… вот, нашла! — радостно сообщила о своей находке бабушка.

Но радость быстро схлынула с лица старухи. Чем больше она вчитывалась, тем все более и более хмурое становилось ее лико, постепенно покрываясь складками, которые бабушка старательно прятала за личиной легкости и веселости.

В конце концов старушка не выдержала и две капли полились по ее щекам.

— Баб, ты чего? Что там такое? — обеспокоилась Клэр, вставая с места.

— Ничего-ничего, дорогая. Тут все хорошо. Тут все как положено. Как должно быть, — тихо завещала женщина, возвращая листок обратно Клэр.

Девушка попробовала найти то самое место, которое вызвало такую перемену в настроении у ее бабушки.

Ей весь текст показался вполне нейтральным, лишенным какого-либо намека на проявление эмоций.

— Из-за чего ты так расстроилась? Вспомнила чего? — не унималась Клэр.

— Да, это… своего мужа. Мне вот принесли такую же копию документа.

— Правда? Я слышала, что Свидетельства никогда между собой не повторяются…

— Повторяются. Но только в пределах семьи.

С улицы вдруг на пределе слышимости стали доноситься непонятные звуки.

— И что это значит? — спросила Клэр, рассматривая натюрморт из разноцветных клубков.

— Предначертанность жизни будущих поколений.

— То есть? — Клэр устала от мудреных речь старухи. Она хотела знать о Представителях как можно больше.

— Ты увидишь, увидишь все, — заверила Клэр внучку, вставая с кресла.

Рокот постепенно набирал силу.

— Пошли, выйдем на улицу, подышим свежим воздухом.

Женщины, ступив на мощенную плиткой дорожку, прогулочным шагом пошли под руку.

Вдруг на несколько секунд их накрыла тень.

Подняв практически синхронно голову, Форды обнаружили постепенно снижающийся серый транспортный вертолет. Его площадкой должна была послужить лужайка соседнего дома, чьи жильцы, судя по всему, успешно эвакуировались.

Машины на дороге так никуда и не уехали.

А вот люди куда-то подевались.

— Ну что, милая моя, — кричала Витчмэн. — Тебе пора.

— Как?! В смысле, ты остаешься? Но ведь…

— Клэр, пойми, — от меня пользы в новом мире будет, как от горохового шута. Даже меньше. Да и мне, честно говоря, осталось немного. Приступы на этой недели обострились. Из-за них. Так что спасайся. Сама.

Клэр, заплакав, обняла свою бабушку. Она поняла, что ей никак не получится договориться со своей напористой старушкой.

Смысла в борьбе не было.

— Клэр, теперь ты — Человек Новый. Так что запомни: ни в коем случае не смотри на действия окружающих. Поступай так, как считаешь нужной. Не озирайся на Старый вид. Не повторяй его ошибок…

Клэр, покинув объятия, согласно кивнула.

Вертолет приземлился. Выйдя из его нутра, к двум женщинам направился высокий статный мужчина в смокинге и черных очках. С желтой бабочкой.

— Добрый день, вас беспокоит агент Вижен. Мне положено сопроводить некую Клэр Форд до борта. Судя по всему — это вы, мисс, — обратился агент к молодой девушке.

— Это я… — подавленно пискнула Форд.

— В таком случае пройдемте в вертолет, мисс, — торопился Вижен.

Клэр посмотрела в глаза бабушки.

Витчмэн — в глаза внучки.

— Прощай...

— Удачи тебе, дитя мое.

. * * *

Вертолет, оторвав крупное обвисшее брюхо от земли, взмыл в воздух. Спешку пилота можно было понять — через считанные минуты по воздушному пространству пройдут волны всех возможных излучений, способные прервать в одно мгновенье полет винтокрылой машины.

Клэр села у иллюминатора. Сейчас ей ничего не хотелось. Всеми мыслями она сейчас была с мужем — Капитаном Хиллом, командиром спецподразделения «Дельта». Выжил ли он? Если да, то где он сейчас находится? Не зная ответы, Клэр могла себе отдать отсчет в одном: впереди человечество ждет крайне суровое испытание. Испытание, в ходе которого и выяснится: искупят ли люди свои грехи кровью или… или погибнут…

…Вертолет уже давно набрал высоту и крейсерскую скорость, когда, позади него, над поверхностью многострадальной земли взбучился огромный ядерный гриб…

«Вот оно — начало конца», — подумала Клэр, засыпая…

«Вот оно — начало конца.» Клэр Форд

* * *

Все, что было создано, все, что было разрушено — дело рук человека и его техники. И пусть формально инициатором губительного процесса послужила иная сила, но все же основную массу бед человек причинил сам себе. Своей неспособностью к действию, своей бездарностью, это существо никак не смогло корректно отреагировать на опасность извне. А опасность, сама находясь в непростой ситуации, смогла разомкнуть душку заржавевшего замка неприкосновенности землян, открыв тем самым врата в наш мир гораздо более страшным ужасам...

Наши герои, пребывая в разных стадиях познания, совсем скоро получат новую порцию впечатлений.

Хотя и не исключено того, что данные впечатления станут для некоторых из них последними…

* * *

Привкус крови во рту. Кровь, стучащая в барабанных перепонках. И, в конце концов, кровь, которая течет по жилам, бешено гонимая сердцем. Вот оно — ощущение абсолютной тишины.

Джо Райан Смит действительно не слышал. Теперь, к его близорукости, судя по всему, добавилась еще одна утрата — частичная потеря слуха. И симптомы — вечная «вата» в ушных раковинах, иногда разгоняемая противным низкочастотным писком. Добавьте к этому списку сотрясение мозга и затрудненное дыхание. Получается — эдакое подобие старца, разменявшего свою молодость на развлечение и разврат…

Впрочем, сейчас Джо без особого для себя труда наблюдал за космосом. За его крайне, крайне, крайне крохотным кусочком. Но даже Кусочек — это несоизмеримо много по сравнению с одиноко лежащим на небольшом островке человеком. Но вот с некоторыми из человеческих амбиций Кусочек соперничать не мог.

«Человек — наименее развитый из разумных существ Миров — хранит в своей черепной головке… точнее, черепной коробке, такие… возможности, что их просто-напросто грех не использовать. Но, кхе-кхе, просрать возможности — это про нас. Про людей…»

«Откройтесь, мистер Смит. Отодвигайте все засовы, впускайте свежий воздух. Он поможет вам, раскрепостит ум и сознание. Не противьтесь переменам — идите к ним навстречу…»

«А вот и он. Куратор. Чертов путеводитель. Зачем? К чему все это?..»

«…Пустота. И жутко разряженный, но все-таки воздух. Легкости он не добавляет. Значит — и ум не раскрепостит… Нет, не в воздухе дело…»

Мыслил Джо не складно. По понятным причинам. Но мыслить надо было. Чтобы выжить. Чтобы перейти на следующий уровень.

Смит, наконец, отошел от прострации. Частично. Поэтому и описание мира, в которого бойца «Дельты» закинула сущность, пойдет с данного момента более… углубленное.

Островки на вид были из какой-то прессованной каменистой крошки, образующей перевернутую полусферу, из которой на десять-пятнадцать метров то там то сям выглядывали металлические столбцы. Варьировались по площади срезы-площадки очень сильно: от нескольких квадратных метров, до квадратного километра. Каждый из астероидов сообщался с соседним подобием канатных мостов. Мосты шли как в гору, так и в спуск.

Картина, на самом деле, вырисовывалась весьма забавная: одинокий затерянный человек решал «важные» и «насущные» проблемы, прыгая, подобно попрыгунчику, с одного островка на другой. Замкнутость и зацикленность на регулярности, без сомнения, не являлись результатом деятельности одной только человеческой натуры: окружающая природа и ее мир тоже вносили определенную лепту в дело. В дело эволюции.

Джо же знал, что его цель — не на островке. Ни на одном из двадцати двух.

«Значит, нужно выбираться отсюда...»

Как? Этого Джо уже не знал. Не сказали…

Но сержанту вполне возможно было догадаться о выходе. Начать поиски на островках? Досконально осмотреть каждый из них? А, может, пройти по ним в разной последовательности? Замкнуть кольцо? Треугольник? Создать ломанную?

«Что ж, идей много. С чего бы начать? Пожалуй, проверю-ка я для начала свой астероидик. Не может же тут ничего быть.»

* * *

Из цикла воспоминаний Сэма…

Часть 6

— …станция точно пуста? — тревожился один из новобранцев свежеиспеченного отделения «Особки», опасливо поглядывая на мутную белесую дымку, стелящуюся над рельсами на высоте двух — двух с половиной метров.

— Не бойся, парень, — подбадривал командир отделения — сержант Пэйн, «Циклонист», — тут нечисти нет. Доверься.

Новобранец все никак не решался сделать первый шаг. Все мы знаем, как в жизни порой непросто пойти в неизвестном направлении, не имея четкой карты. Границы между объектами размыты, сплошные линии превращены в пунктиры, пунктиры — в еле заметные на фоне чистого белого листа черточки… И так всегда: сначала, вроде бы, находишь ту самую границу, за которую ступать нельзя, а потом оказывается, что черта эта была такой же ложной и бесформенной, как и вся карта…

— Иди уже, задерживаешь только всех. И так от графика отстаем…

«Выбора не дали. Таков жребий…»

Мартин Джейкоб не пылал желанием соваться на полуразрушенную станцию Лос-Анджелеского метрополитена «Голливуд/Хайлэнд». Но как поступить иначе?

Первую «остановку» на маршруте — Станцию «Голливуд/Вайн» — люди перешли без происшествий. Хотя обстановка на «Вайн» явно не располагала к спокойствию — на полутемной станции в неровных лучах фонарей творился настоящий теневой спектакль, где свое истинное призвание нашли существа из других измерений.

Мартина по-тихому примкнули под крыло Сэма, не смотря на возраст и низкие боевые возможности: сержанту просто-напросто требовался быстрый, юркий и, главное, сообразительный разведчик. Под данное клише вполне попадал Джейкоб.

Мартин — обычный аризонский парень. Родился в Фениксе. Проживал там же. Учился в местном колледже, потихоньку грызя гранит науки. Как-то был даже свидетелем знаменитых огней. Тогда, весной девяносто седьмого, его друзья шутили, что инопланетяне прилетели, чтобы забрать в «сборную Млечного Пути» некого Мартина Джейкоба — одного из лучших любительских разыгрывающих на Западном побережье. Играл он действительно здорово: порой он сам не понимал, как за одну игру делал около десяти результативных передач. Играя за свой колледж, юный плеймейкер смог завоевать множество командных и личных наград, не однократно признаваясь самым ценным игроком турниров. Карьера, впрочем, завершилась так толком и не превознеся парнишку: перелом лодыжки, полученный на тренировке, поставил крест на баскетбольном будущем перспективного дарования. Травма то зажила, но вот выйти на прежний уровень Мартину так и не удалось. Один неудачный прыжок — и все. Путь закрыт…

Но судьба дала парню новый шанс. Летом того же года к ним в семью пришло радостное известие: отец, занимавшийся перепродажей недвижимости, в одном из купленных домов обнаружил гараж, полный редких раритетных «кадиллаков» и «фордов». Находку удалось очень выгодно сбыть: несмотря на огромный налоговый процент, семья Джейкобов получила на руки более миллиона долларов. Купив квартирку в одном из небоскребов Лос-Анджелеса и вложив оставшиеся средства в бизнес, семья моментально поднялась по социальной лестнице на несколько ступеней. Впрочем, счастье, дарованное случаем, продлилось недолго.

При начале штурма города Мартин находился в вагоне метропоезда, мчавшегося по фиолетовой линии. А вот его родителям и брату, в тот злополучный день, не повезло: они оформляли новую жилплощадь в центре города, планируя продать ее в будущем с хорошей надбавкой. Цена итоговой транзакции оказалась чересчур высокой…

О своей утрате парень не знал, хотя и догадывался, что шансов выжить прямо под открывающимся Сверхпорталом, взорвавшимся «сверхновой», мягко говоря, немного.

Тем временем, Мартин аккуратной и тихой поступью шагал к станции, внимательно всматриваясь в туман. Каждый шаг отдавался глухим эхом, перекатывавшимся на пределе слышимости в низкий утробный рык. Хотя, может, и не кроссовки парня являлись источником такого странного шума…

Мартин не боялся. Практически. Его с детства учили, что бояться — это не страшно до той степени, пока ты со своим страхом совладаешь на равных. Когда же страх берет вверх — жди беды…

Пока что информации о состоянии станции поступало в крайне скудном количестве: туман, по мере продвижения вглубь, постепенно уплотнялся. Если вначале проглядывалось около двух десятков шпал, то теперь предел видимости обозначался на четвертой шпале.

«Если какая-нибудь тварь вздумает сейчас отведать человечины, то я ей ничего не смогу противопоставить. Разве что застрелиться, облегчив страдания…»

Парень держал на готове складной пистолет-пулемет. Толку от этой пуколки даже против земных созданий немного. Что уж говорить про иноземных. По крайней мере, на нем был закреплен подствольный фонарик, помогавший развеивать темноту на несколько десятков сантиметров вперед…

Наконец, из тумана выглянул край перрона. Прижавшись к стене, Мартин принялся вслушиваться в тишину. Тишина, имея крайне интересную особенность не выдавать своих друзей, молчала, как ни в чем не бывало. Подкупая и опьяняя людей, тишина создавала мнимость спокойствия и безопасности. Она убаюкивала, акцентируя внимание не на окружающем, а на внутреннем мире. Мире эмоций, чувств, вожделений. Желаний человека, его слабостях.

Джейкоб со жгучей страстью пока справлялся. Пусть, и сжимая кулаки до рези в ладонях.

«Че-е-рт, как тянет, как зовет…»

Парень опустился на корточки и, обливаясь потом, вдруг решился на необдуманный поступок.

Начать охоту. На суккуба.

* * *

— …«Беркут», говорит «Гнездо», доложите об обстановке. Прием.

— Говорит «Беркут». Зона поражения преодолена, повторяю: зона поражения преодолена, Борт движется согласно установке №11.1998. Прием.

— Вас понял, сохраняйте курс. «Точка» в обозначенном секторе, квадрат — B4. Как поняли? Прием.

— Сектор знаем, квадрат B4. Координаты введены. Прием.

— Конец связи…

…Девушка, потерев стеклянные глаза, зевнула. Понять причину своего пробуждения она не могла, как бы ни старалась разобраться.

Размяв затекшие запястья, Клэр потянулась, невзначай взглянув на свои часы.

«Судя по наручному хронометру, прошло не более двух часов. Значит, все это время мы летели. Интересно, куда это мы…»

Хронометр ей достался в подарок от мужа. А тому — в награду за выслугу лет на военной службе. Марку часы носили «Seagull» — «Чайка». Данная премиальная модель была выпущена в честь какой-то юбилейной даты на Флоте. Ограниченной партией. Вручались «Чайки» только большим шишкам из Командования ВМФ, либо — особо отличившимся «рядовым» трудягам. Капитан Хилл относился ко второй категории. Компактность, ударопрочность, герметичность корпуса и, конечно же, точность механизма, позволяли «Чайке» выполнять свою работу даже в самым тяжелых климатических условиях. Данные качества не только помогали Хиллу сэкономить нервы и, как ни странно, время, но и стерегли жизнь обладателю часов. Что-то в них такое было, нечто… особое…

Вертолет, несмотря на большое количество посадочных мест, пустовал. Единственным посторонним человеком в салоне значился агент, «пригласивший» девушку на винтокрылое судно.

Сейчас мужчина дремал, сидя в кресле соседнего ряда.

— Эй, мистер… агент Вижен, — позвала Форд.

Вижен, резко вскинув голову, недовольно осмотрелся, но, наткнувшись на взгляд пассажирки, чуть растянул уголки рта в улыбке.

— Да, миссис Форд. Вы меня звали?

— Простите, что разбудила, но у меня к вам вопрос.

— Я вас слушаю, — деловым тоном сказал агент.

— Мы уже так долго летим… Я могу поинтересоваться, куда? Если это, конечно, не тайна…

— Кхм… тайны тут нет, но вот в чем дело… — дернув головой, ответил агент. — Место нашего прибытия, так сказать, далековато и… высоковато.

— Не поняла…

— А понимать тут надо буквально, мисс. На протяжении следующих месяцев вы будете находиться на высоте шести тысяч километров.

— В горах?! — воскликнула Клэр.

— Да, вы меня правильно поняли. На высоте уровня моря сейчас оставаться опасно… точнее, рискованно. Поэтому мы держим курс на обитель самых высоких вершин планеты — Гималаи.

— Непал?! Вау, это же… это же, это просто…

— Невероятно. Да, нутра горных цепей хранят в себе не только миллионы тонн камня. Наша Организация, при поддержке нескольких десятков ведущих стран, разработала и построила сверхсекретный комплекс многокилометровых убежищ под кодовым названием «Ковчег». На случай часа X.

— Значит… — ошеломленно выговорила Клэр.

— Верно. Час X не за горами.

— И сколько спасутся людей? Наверняка, что на всех не хватит ресурсов, жилья…

— Как минимум, мы ограничены в площади жилых секторов комплекса. А в остальном… знаете, разве вы думаете, что все заслуживают шанса на спасение? — оживился агент. — Вспомните своих знакомых, коллег по работе, близких; вспомните их характеры, поступки; вспомните и продиктуйте мне имена тех, кто попадал бы под пункты Свидетельства. Ну, давайте, мисс, может коллеги в ком-то ошиблись, изучая ваши связи…

Клэр опустила глаза в пол. Грусть снова накатилась на нее безудержной волной.

«Хилл… нет…»

— Вот видите. Даже среди родных людей трудно снискать кандидата. А про избранного — и говорить нечего… Ладно, думаю, что с вас достаточно, — заметил Вижен, наблюдая за всхлипываниями Клэр.

Ей было больно.

Ей было страшно.

И сейчас, как никогда прежде, ей было одиноко.

«Час X не за горами.» Агент Вижен

* * *

— Сектор «Дельта», квадрат B4. Координаты введены. Прием.

— Конец связи…

Дежурный, сняв гарнитуру, отключил приборную панель, радарную установку.

В последние часы в его жизни произошло множественное количество разнородных событий, которые, в большинстве своем, не поддавались здравому смыслу. Самым главным из событий, безусловно, являлся подрыв «Объекта» десяти мегатонной ядерной боеголовкой.

База «Скорпион-2» спецподразделения ВС США «Дельта» после «бума» не пострадала. Практически. Лишь одну из пяти внешних стен, принявшую большую часть мощи ударной волны, немного покосило. Ну и были выведены из строя три сторожевые вышки и, как следствие, — системы слежения за периметром. В остальном, база и ее обитатели чувствовали себя в безопасности: основному укреп-бункеру «Цитадель» вообще было плевать на разного рода «погодные» спецэффекты на поверхности.

Дежурный же, находясь в надземной части «Цитадели» — башне «Центр» — выполнил последние действия перед тем, как спуститься в комплекс. Он сопроводил вертолет УОП последними инструкциями и дал напутственные координаты.

За чертой Западного побережья его полномочия заканчивались.

Бросив прощальный взгляд на комнатку диспетчерской, агент начала спуск в «Цитадель».

* * *

— …дружок, эй! Хорош уже притворяться, — просунулся сквозь пелену забвения чей-то бас.

Обладатель баса, видимо, не удовлетворившись произведенным его голосом эффектом, окатил лежачего навзничь человека жидкостью из ведра. Человек, произведя нечленораздельный вопль, с силой оттолкнул «пожарника».

— Ебленский пес! «Хромой», блять, дай отдохнуть нормально!

— А-ха-ха-ха, — закатился смехом Патрик Скотт. — Ты уже дрыхнешь, без малого, шесть часов кряду! А мне, помнится, ты говорил, что дежурство у нас разбито на пятичасовые отрезки. Так что сейчас тебе придется несколько увеличить свой отрезок для общего блага, я прав? — весело поинтересовался Скотт.

— Я сейчас твой «отрезок» возьму, и укорочу на пару-тройку сантимов. Чтоб желания не было в следующий раз будить меня, — погрозился Сэм, параллельно приходя в сознание.

— О, значит шутить изволим. Ну, тогда, принимай смену, — сказал «Хромой», собираясь занять освобождающуюся ложу под лестницей.

Сэм, пихнув под ребра прошедшего рядом с ним «охотника», занял уже свое место. На табурете у окна.

Знакомые отделались легким испугом, когда вокруг них в воздух поднялись десятки тонн песка. А вот ассасином не поздоровилось. К такому выводу постояльцы бара пришил благодаря обнаруженной ими на крыше оторванной конечности одного из нападавших. Какой частью тела конечность была в прошлом — определить так и не удалось.

Проведать свежи вырытые братские могилы никто не решился. Зачем тратить силы на такое бесполезное занятие, когда есть дела и поважнее? Ну, например, снять пробу с очередной вскрытой бочки запасливого прошлого хозяина салуна «Святой Патрик». Почему бы и нет.

Скотт, бросив злорадный взгляд на фигуру у проема (окном огромную проплешину в стене язык не поворачивался назвать), повернулся к стене и практически сразу захрапел. Храп этот, впрочем, был обманчив: даже во время сна «охотник» не расслаблялся ни на минуту.

Сэм же, отхлебнув из оставленной Джексоном полной фляги, принялся всматриваться в дали ночной пустыни.

Воздух был свеж и прохладен, небо — чисто и темно одновременно, напиток из фляги — обжигающе приятен и крепок. В голову Сэму лезли самые разнообразные мысли, то подталкивающие его к прошлому, то — заставляющие вникнуть в хитросплетенные линии будущего. Сэм не имел морали и чести, достоинства и добродушия. Он не сожалел о содеянном в Лос-Анджелесе, хоть и иногда старался разобрать серию некоторых крайне загадочных происшествий, произошедших до Прорыва и приведших человечество к капитуляции.

Сэм знал о существовании УОП — крайне могущественной организации, представляющей, по официальной версии, «самых деятельных политиков мира». При этом не уточнялось, в какой степени эти политики были полезны. Кроме того, ему было известно о сговоре Организации и большинства правительств государств мира и то, что не все сотрудники данного ведомства происходили из рода человеческого… Было еще и одно странное Бюро, которое, вроде как, и являлось дочерним филиалом Организации, а вроде как, и достаточно самостоятельно существовало само по себе…

Пэйн, повертев полупустую флягу, скрестил руки на груди. Что он знал о «Циклоне»?

А знал он, что подразделение «Циклон» относилось к независимой наемной мини-армии, действующей в интересах УОП. Белый Дом закрывал глаза на откровенные зверства «ураганщиков», пользуясь их изолированностью от государственных структур, что позволяло переносить всю ответственность настоящим политикам с Правительства на УОП. В случае чего. УОП, судя по всему, было категорически наплевать на свою репутацию.

Сэм попал в «Циклон» по воле случая. Однажды к нему, тогда еще зеленому рядовому срочной службы, подошел человек, назвавшийся Ректором. Человек предложил заключить крайне заманчивую сделку: перевести в одну из рот подразделения «Циклон» рядового Пэйна с последующим внеочередным получением звания «сержант», взамен — подписав Свидетельство о Прохождении Особой Службы в УОП. Ни о каких подобных бумагах Пэйн не слышал (разве что ему по пьяни один из сержантов разглагольствовал, что было бы неплохо «получить Свидетельство на бессрочное пользование борделем»), как следствие, отказавшись принять предложение бюрократа. Ректор оставил Сэма в покое. Единственным поступком, о котором жалел Сэм, был как раз-таки отказ в принятии Свидетельства.

Сначала к нему подошел подполковник, посетовав на «пошедшую последнее время «безграмотную» молодежь». И выдав «комплекс профилактических мер по борьбе с нерасторопностью» и назначив шесть нарядов вне очереди (на что ему полномочий не хватало, но подсуетившись (!), заставил деда-сержанта дать выговор (!!!)). Затем, на Сэма стали, как говорят, «залупаться» собственные сослуживцы, с которыми он, до недавних времен, был в хороших отношениях. Вся служба, короче говоря, после того отказа пошла наперекосяк. Одни неприятности сменялись другими, репутация упала ниже плинтуса и продолжала свое головокружительное пике, а выхода из данной жопы все никак не предвиделось.

Спустя примерно месяц мучений к Пэйну на повторный диалог снова пришел он. На этот раз, правда, никаких разногласий у сторон не возникло и контракт был подписан. Только контракт и ничего более.

Обещанное звание Пэйн так и не получил, дослужившись самостоятельно до него, впрочем, довольно таки быстро. Но осадок от того, что его провели вокруг пальца, словно десятилетнего мальчишку, остался у него на всю последующую жизнь.

Осадок же во фляге сигнализировал о том, что пора бы ее наполнить снова.

«Хромой» ради пробуждения выплескал остатки эля, забродившего то ли из-за невнимательности старика Патрика во время разлива, то ли — из-за просроченного срока годности. Но факт оставался фактом — употреблять закисшую гадость не рискнул бы даже самый отчаянный алкоголик со стажем.

Посему, Пэйн решился спуститься в погреб — запасов выпивки и провианта у Стюарта хватило бы для двух людей на месяц осады.

* * *

Лейтехе досталось. После того, как его разум успешно отключили от мировой ноосферы, все на базе даже немного возрадовались тишине и спокойствию. Но ненадолго. Следующим по званию после Тима шел Уорент-офицер Николас Вильнев, который, в силу своей душевной слабости и мягкотелости, не мог в должной мере выполнять обязательства по управлению целым подземным мини-городом. Бойцы нужны были командиру, а командиру — бойцы.

Так или иначе, но после отключки дурости у больного, судя по всему, не убавилось. Последний час на подземных уровнях происходило самый настоящее акапельное выступление: возгласы Филипса доносились до всех уголков базы. Пусть это и было физически невозможно. Так что если раньше бойцы радовались тишине, то теперь они в бессилии крыли трехэтажным матом лейтенанта, его прародителей и медика, побоявшегося вколоть Тиму успокоительное.

Боец, поняв, что ему не уйти от расспросов лейтенанта («уж лучше сейчас слабо мыслящему доложу, чем потом здравому»), поспешил к медицинскому отсеку на уровне D.

Идентифицировавшийся боец зашел внутрь. В помещении, выкрашенном в бело-голубой цвет, в глаза сразу же бросились стойка и стоявший за ней дежурный. Потом — пять остекленных дверей, похожих на классические двери из классических госпиталей.

Дежурный, отложив какую-то бумажку, устало кивнул.

Вин, в знак признательности бодро кивнув, взялся за ручку крайней правой двери.

— Капрал Картер по вашему приказанию прибыл, сэр! — отчеканил молодой афроамериканец.

— А-а-а, — приподнялся со своей постели командир, — все-таки пожаловал. Ну, выкладывай нигга, что там у тебя.

Картер закрыл дверь. Сжав челюсти, он выдавил через силу:

— «Птичка» успешно преодолела внешний барьер связи, пилот принял свежие команды, «рейс» должен долететь без происшествий, сэр.

— Разве? Что-то как-то просто все вышло, — посерьезнел Филипс. Лихорадка ненадолго расслабила хватку на пульсе действующего командира, словно желая проверить: остался ли у того рассудок или нет.

— Вы думали, что они…

— Я ничего не думал, капрал!!! — вдруг сорвался лейтенант. — И вообще! Что ты тут забыл, черножопый?! Я тебя что ли вызывал? Где он? Где дежурный?! Хочешь, чтобы я копыта быстрее двинул?! Пшел прочь, урод!!! — кричал, не жалея связок, пострадавший.

Картер, махнув правой рукой у головы, поспешно покинул палату в приемную.

Рассудок пострадал, в этом факте теперь капрал не сомневался:

«Мда, такими темпами лейтеха скоро на свой собственный шланг в туалете кидаться будет. Надо эту проблему на повестку дня вынести…»

— Что-то вы быстро, капрал.

Картер, почесав затылок, откинул свои невеселые мысли.

— Да там… в общем, плохо ему…

— Состояние нестабильное, вироколин не действует. Ясно. Ступайте, вы опаздываете на совещание…

Покинув медицинский блок, капрал механически зашагал по нескончаемому коридору-линии.

* * *

Зловонье, слышавшееся из погребка, вполне могло посоперничать с «цветочными» запахами гуталина в казармах ВС. Пэйн ясно помнил ароматы начищенной кирзы, так что ему было не привыкать. Тем более, что трупняк за последние годы стал для него роднее хозяйственного мыла.

Сэм купался в трупнике, смывавшем леденящим кипятком все предубеждения и заповеди, накопленные за прошлую жизнь, оставляя лишь голое тело и чистый разум. Ничего лишнего, только все самое необходимое для того, чтобы выжить.

Прикрыв лицо первой попавшейся под руку тряпкой, Пэйн, аккуратно перешагивая через трупы бандитов, пробирался сквозь промозглый запах к кладовке.

Подвальчик бара когда-то разделили на несколько секторов: нулевой — что-то вроде технического помещения, в одной из стенок которой вмуровали дверь, ведущую на другие сектора; первый отвечал за хранения муки, пряностей и основных ингредиентов для приготовления крепких алкогольных напитков; второй служил в качестве резервного отсека для различных пушек; третий — для хранения уже готовой продукции мини-пивоварни Патрика, находившейся в четвертом отсеке.

Сэм держал курс на третий отсек.

Успешно преодолев самый въедчивый запах в своей жизни, Пэйн наконец дошел до вожделенного третьего отсека. В нем лежали ровными рядами несколько десяток дубовых и сосновых бочек, наполненных разносортной и разновыдержанной жидкостью. Сэм знал, что в одной из этих бочек хранится весьма редкий напиток: именной ирландский виски марки «Proper Thirteen».

Как такой «великолепный» напиток смог оказаться у Патрика в захолустье, да еще и в объеме десятков литров — останется загадкой уже навсегда.

«Как же выцедить из целой орды одну единственную емкость?.. Кхм…»

Вариантов выполнения данной задачи существовало великое множество, но Сэм, как известно не выбирающих легких путей, приступил к неполезному, но крайне «познавательному» процессу дегустации.

Шпунтуя одну бочку за другой, Пэйн с несоизмеримым с чем-либо удовольствием употреблял стакан за стаканом. Вкус уже давно утратил свои ощущения, запахи — свои ароматы. Ну а зрительное восприятие в той ситуации не играло вообще никакой роли.

«Для того, чтобы распробовать невидимое, не обязательно видеть, верно?..»

* * *

— Совещание объявляю открытым! — изрек Вильнев.

Сотня людей, отвечавших за несение службы в самых разнообразных сферах, опустились на заботливо заготовленные пластиковые стульчики.

Резервный конференц-зал уровня F вмещал в себя гораздо больше человеческой массы, ежели помещение на верхних уровнях башни «Центр». Ничего удивительного в данном факте не было: подземные ярусы расползлись на огромные объемы, недоступные верхним этажам надземной части комплекса. Законы физики в данной Вселенной еще никто не отменял…

— Итак. Как вы знаете, два часа сорок минут назад в силу вступил кодекс «Вавилон». Объявлена чрезвычайная ситуация пятого, максимального разряда, — изредка запинался на заранее составленном тексте Вильнев. Ему не хотелось ударить в грязь лицом перед своим подчинением, поэтому он и заготовил речь загодя. Выступления на публику было явно не самой лучшей чертой уорент-офицера.

— Из чего следует, что наша база переведена в полный автономный режим. Связь с внешним миром теперь ведется только по двум запеленгованным каналам. Ну а нам предстоит временно скрываться под землей. Все-таки протокол не предписывает долгое бездействие, — рубленными фразами отсчитывался Николас.

Люди, ловя каждое слово, молчали. В них постепенно скапливалось напряжение вперемешку с паникой. Такое сочетание весьма опасно. Особенно под землей.

— Поэтому нам нужно быть в любой момент быть готовыми выступить. На этот счет имеются какие-то вопросы?

— Разрешите, сэр?

Из задних рядов вытянулась чья-то рука.

— Слушаю.

— Уорент-офицер, так что же c «Горой»? Если задействован кодекс по удержанию внешней угрозы, значит, что там произошла не авария?

Вильнев, похолодев, сглотнул. Он ожидал подобных вопросов, но чтобы так рано… Видимо, он недооценил силу коллективного разума.

Все-таки не стоило забывать, что человеку предписано в качестве защитной реакции гасить свое беспокойство в том числе и путем общения с себе подобными.

— Хороший вопрос… э-э-э… боец, — Вильнев не разглядел хозяина конечности. — Как вы понимаете, говорить в неблагоприятном ключе сейчас не очень то полезно и…

Николас, оглядев присутствующих в зале, взял передышку. Благодаря ней он смог сформулировать свою мысль до конца:

— …И поэтому я подчеркиваю следующее: действительно, официальная версия с «аварией» ничего не имеет общего с тем, ЧТО там происходит в реальности… вернее, происходило. Научно-Исследовательский комплекс «Столовая Гора» подвергся вторжению извне. Из-за неудачного эксперимента в комплексе грань между измерениями — нашим и потусторонним -, что называется, стерлась. Что повлекло за собой… кхм… крайне опасное переселение на Землю неквалифицированных форм жизни. Больше мне добавить нечего, мужики.

Уорент-офицер опустил глаза в пол.

Зал некоторое время переваривал свалившейся на нее информационный ком. Люди явно были не в восторге от своего положения.

Но кому-то не хватило сказанного.

Рука поднялась уже из первых рядов.

— Сэр, я хочу уточнить кое-что.

Николас, подобравшись, посмотрел на обвинителя:

— Уточняйте, капрал.

— Лейтенант Филипс вообще сможет вернуться в строй? Я к нему заглядывал недавно: он совсем плох. Получается, что на время активации всего кодекса мы находимся под вашим командованием? Или это только временная мера?..

Вдруг нечто шепнуло:

«Ни в коем нельзя не упускайте ситуацию из-под контроля, мистер Вильнев. Соберитесь»

Мир, на мгновенье потеряв былые краски, снова расцвел.

Вильнева ни с того ни с сего смелые размышления пройдохи заметно напрягли.

— Во-первых, капрал, — с нажимом проговорил Николас, — вам не положено негативно отзываться о своем командовании. Лейтенант Филипс, на сколько мне известно, идет на поправку. Несмотря ни на каких… комментаторов. Во-вторых, да, сейчас управление ротой по уставу передается мне. Надеюсь никто не возражает по этому поводу?

Зал не возражал. Более того, он даже несколько прогнулся под напором силы.

— Ну, тогда, в-третьих, — не своим голосом рыкнул командир, — сразу говорю: мои приказы ровняются приказам старших офицеров. И это не обсуждается. Еще есть вопросы?

Информационный голод зала был утолен предостаточно.

— Заседание объявляю закрытым! — грохнул Вильнев кулаком по трибуне.

«Что-то как-то просто все вышло.» Тим Филипс

* * *

Островок Джо оказался бесхозным. Никаких подсказок, меток, посланий сержант так и не нашел.

«Что ж, тут ничего нет. Может, стоит попытать счастье на других клочках твердой поверхности?..»

…Сила гравитации в складке практически отсутствовала. При хорошем прыжке тут можно было вполне улететь за пределы архипелага. Чего Джо совсем не улыбалось делать.

Но странности на этом не заканчивались. Воздух, весьма плотной и осязаемой субстанцией, буквально «втекал» в дыхательные пути при вдохе, оставаясь при этом весьма разряженным. Точнее, очень даже разряженным. Как при данном феномене у Джо банально не закипала кровь — загадка. Хотя, легкие симптомы «кессонки», скорее всего, имели место быть.

«Нет, никаких «хотя бы отложить». Не думаю, что тут надолго задерживаться полезно для здоровья. Пора переходить на следующий островок.»

Джо боялся сделать первый шаг. Для каждого он по-своему волнителен, но бойца просто сдерживали ощущения. Его организм всеми способами сигнализировал о том, что дальше хозяина ждет только смерть.

Спокойно покачивающийся на ветру (!) канатный мост говорил об обратном.

Неизвестно кто бы вышел в итоге победителем из непростой схватки, если бы повествование опять не подкорректировала сущность:

«Мистер Смит, — разносился где-то в подкорке сознания голос бюрократа, — не привилегируйте личное мнение — отдавайтесь нам полностью. И да, будьте осторожны в перегоне: простуда не дремлет.»

Джо надеялся, что его хранителям не удосужиться прихлопнуть его на полпути. И чтобы оправдать возложенные на него надежды, он опустил занесенную стопу на доски. И проделывал он данное действие десятки, сотни, тысячи раз.

Расстояние между пунктами в Календаре Событий редко когда измеряется в метрах…

* * *

Из цикла воспоминаний Сэма…

Часть 7

Туман окутывал. Туман скрывал. Туман защищал.

А еще туман очень сильно ограничивал обзор Мартину, заставляя того использовать крайне неинформативные «инструменты»: обоняние, осязание, слух. То немногое, что, щедро даренное природой, сейчас работало на полную катушку, пытаясь хоть немного, но компенсировать недостаток зрительной информации.

Суккуб хорошо прятался. Найти место его лежки в таком молоке было крайне непросто, так что Мартину приходилось изучать каждый квадратный метр станции, то натыкаясь на колонны, то спотыкаясь об лавочку. А желание так и не отпускало молодого парнишку, заставляя того все время сворачивать с правильного пути…

Как же быть?

Оставить все как есть или все же попробовать пересилить себя?..

Скитаться в бесплодных поисках уже не было смысла, так что Мартин решил воспользоваться последней задумкой.

Выйдя примерно на середину платформы, парень сел, сложив ноги по-турецки. Положив оружие у ноги и прикрыв веки, он начал успокаивать себя, размеренно покачиваясь из стороны в сторону, словно маятник. Делая глубокие вдохи и отсчитывая в уме наклоны, Джейкоб постепенно замедлял сердечный ритм, входя в подобие транса.

Вдруг за спиной показался еле слышимый шорох. «Буддист» сохранял спокойствие, давая суккубу возможность подобраться поближе.

Желание же не желало отступать. Несмотря на гнет превосходящих его высших сил. Все-таки животная составляющая была «зашита» на более низком уровне, которую враз искоренить — невозможно по понятным причинам…

Но высшие силы одарили Мартина невероятной волей, способной переламывать ничтожные стремления. Парню не хотелось прямо сейчас идти на такие радикальные перемены, поскольку они изменили бы «внутрянку» молодого человека до неузнаваемости. Да что уж там — Джейкобу было просто страшно за себя. За свой индивидуализм…

Тем временем, враг подобрался совсем близко. Его всхлипывания и кряхтение выдавали в нем вредное, но крайне приятное… увлечение. Мартин на сладострастные провокации не повелся: развернув корпус, он полоснул очередью из пистолета-пулемета по суккубу.

Суккуб отозвался громким эхом вырвавшихся из ствола пороховых газов.

Встав, Джейкоб огляделся.

Морок, навеянный суккубом, оседал на кафеле в виде небольших капелек, что позволяло, наконец, рассмотреть станцию.

Кроме пулевых отверстий, в остальном — вполне себе обычная станция, напоминавшая обстановкой «Голливуд/Западный».

«Эта страница позади, пора перелистывать дальше.»

— Эй, что там было?

Из туннеля, подсвечивая фонариком, выскочил Сэм.

— Туман спал? — удивленно молвил Пэйн. — Как тебе…

— Просто взял и разогнал… Пора идти дальше. Ты же сам меня в начале торопил, верно? — напомнил Мартин, перехватывая поудобнее ремешок.

— А-а-а, хрен с тобой! Роббинс! — крикнул за спину сержант.

— Да, — отозвался один из завербованных.

— Поди сюда. Постой тут пока рядом с парнишкой, я приведу людей.

— А тут безопасно? — высунул нос из туннеля Роббинс.

— Ну, как видишь, Мартин жив, — хлопнул по плечу Джейкобу Сэм. — Давай-давай, вдвоем то всяко веселей.

— А ты молодец, — обратился уже к парнишке командир отделения. — Я сразу в тебе заприметил диверсанта и разведчика в одном флаконе. Продолжай и, быть может, ты проживешь еще гораздо больше остальных.

— Что? — не понял намека Мартин.

— Капче. Ладно, братцы, не скучайте тут сильно. Я мигом.

Пэйн подтянул шнуровку на ботинках. Бегать по шпалам он умел и, должно быть, любил.

* * *

Из цикла «видений» Джо…

Часть 3

— …Раз, два, три, четыре, пять… Я иду тебя искать!

Маленький человек, отслонившись от дерева, открыл глаза.

Его друга, вроде как, по близости нигде не виднелось. Мэтью умел найти такое место в саду, в котором его бы не нашла и целая поисковая группа спасателей.

Но там, где не справится толпа, на выручку придет одинокий брюнет десяти лет, ведь у него было неоспоримое преимущество — он знал схроны в большом двухэтажном коттедже, позиции на приусадебном участке и извилистые ходы в лабиринте-цветнике. Беспорядочное прочесывание участка — не лучшая идея. А вот точечная проверка всех «подходящих» мест при задействованном тихом «режиме» ходьбы…

Мальчик, первым делом, забрался на крону дерева, на ветках которого расположился «Наблюдательный пост мальчишеской армии».

На «посту» — пусто.

Тогда брюнет побрел по опоясывающей дерево тропинке, впадающей в сеть многочисленных дорожек.

Дальше его путь по довольно-таки крутой лужайке пролегал до живой изгороди, причудливо петлявшей под разными углами. Старшие говорили, что с воздуха изгородь образует какой-то символ, чье название мальчик забыл.

Изгородь — мертва.

«Наверное, Мэт опять спрятался в доме… Или…»

Обрадовавшись дельной мысли, мальчик побежал по тропинкам к возвышающемся на холме дому. Но, не добежав пары десятков метров, он свернул с дороги ко второй по значимости постройке на усадьбе, больше похожей на крытый бассейн.

Босые ноги сразу же почувствовали мягкий газон и гальку, местами раскиданную на траве неизвестным творцом. Мальчик не замечал попадавшие под ногу камешки — они, скорее, сами не замечали его ног, то впечатываясь под тяжестью в сырую землю, то отлетая невзначай отфутболенные стопой. Но вот один из них все-таки оставил свой отпечаток — неудачно подвернув ногу, брюнет свалился на выпиравший из грунта острый каменистый осколок. К счастью, осколок не причинил серьезного вреда, оставив лишь небольшую кровоточащую ранку. А при неудачном стечении обстоятельств, он вполне мог пробить череп или горло…

Но удача сопровождала брюнета: мало того, что он отделался во время падения легким испугом, да еще и субъект поисков, судя по всему, находился неподалеку.

Перейдя на неспешный «режим», брюнет подкрался к затаившемуся за постройкой товарищу. Тот, ни о чем не подозревая, рисовал мелком на стене, изредка останавливаясь выводить контур и вслушиваясь в звуки окружающей его природы.

Но на сей раз к рядовым звукам пения и шелестения листьев прибавился посторонний человеческий вскрик. Художник, отпрянув от своего творения как от огня, недовольно покосился на заливавшегося смехом чумазого брюнета.

— Нашел, я тебя нашел! — дразнил неизвестный мальчишка, показывая язык.

— Зачем было так пугать? Сказал бы просто. Сложно что ли? — надулся Мэтью.

— Сложно? Не-е-т, просто хотел тебя на трусость проверить. Что-то ты скучный какой-то последнее время. Рисуешь постоянно фигню всякую, не разговариваешь особо. Что с тобой?

— Джо! Мэтью! К столу, обед готов! — позвал по именам чье-то женский голос.

Джо раздосадовано пнул по стенке.

— Вот беда! Ладно, потом доиграем...

Мальчики пошли по наиболее короткой дороге — по газону…

…Прошли годы. Владелец усадьбы — Джо Форд Старший, продал свое имущество, передав его во владение какой-то техасской семейке. Семейка эта имела темное прошлое и неопределенное настоящее, так что усадьба быстро пошла в упадок. И в убыток. По прошествии нескольких лет, обширный участок земли приобрел на аукционе русский филантроп, который влил большие деньги в проект под названием «Божья Благодатъ» — сеть санаториев и релаксирующих комплексов по всему миру.

От славных Фордов здесь осталась только реплика рисунка неизвестного под названием «Участок Преисподние». На нем был изображен с обширного ракурса исполинских размеров башня с красновато-оранжевой воронкой на верхушке, возвышающаяся над карликовыми зданьицами. А вместе с плотной облачностью и едва выделявшемся на фоне этой серости Солнцем, действительно создавался постапокалиптический образ нашествия полчищ демонов. Только авторы названия сего произведения допустили маленькую оплошность: разрушения причинили не те, кто жил под землей, а те, кто пришел с небес. Ангелы…

* * *

Сэм выругался, когда его лысина смачно приложилась об край бочки. Бочка же, получив импульс, перекатилась через руку, из-за чего она получила двойную порцию мата и импульса.

Пэйн ночью серьезно «перебрал». Сейчас он «болел» и любой, даже незначительный раздражитель. Тело плохо подчинялось приказам мозга, отзываясь болью и судорогами во всех своих частях.

«Блять, все-таки заснул. А я молодец, успел из каждой по хорошему глотку сделать. Вот только где тот вискарь — так и не понял…»

Прикладывая невероятные усилия, Сэм облокотился на более-менее устойчивый шкаф с рукописями рецептов («дегустатор» обрыл все закутки погребка на предмет наличия любых упоминаний о «Proper»). Приступ рвоты не заставил себя ждать.

«Облегчившись», бывший «Циклонист» побрел к лестнице. Затхлый запах, конечно, за одну единственную ночь не выветрился, но зато сейчас так сильно не давил, притупляясь напавшей на алкоголика апатией.

— Сэм, алкаш дрянной, в подвале бухал без меня, паршивец? — негодовал «Хромой», смотря на вылезшего из подпола «бомжа». Других слов, более емко отражающих внешний вид Пэйна, не существовало.

— Э-э-э… не ори, Джексон, башка и без твоих воплей раскалывается… тут вода есть где? Обычная, хоть минеральная.

— Если была бы вода, стал бы я на тебя ночью выплескивать эль? Осталось немного, — признался «Хромой». — Но литров пять-шесть. Остальное я себе заготовил в дорогу.

— Ты уже уезжаешь? А как же уговор о…

— Хрен я клал на уговор, во-о-о-т такой, — растянул в разные стороны руки «охотник». — Я не подписывался провожать пьяного и беспомощного опустившегося. Да-да, ты сейчас в моих глазах такой-сякой, — пресёк попытку опротестовать вердикт Скотт.

— То есть, ты мне набздел, что отведешь меня к выжившим с «зачисток»?! — прошипел Сэм.

Джексон ехидно улыбнулся.

— Нет, я тебя не обманул. Я сам один из них.

* * *

Из цикла воспоминаний Сэма…

Часть 8

«Мда-а… Дела пошли паршиво. Мало того, что следующая станция — «Юниверсал Сити» — завалена, так еще и сработали «сюрпризы», оставленные мной на «Западной»…»

Иначе как объяснить три потухших индикатора на массивном наручном «браслете», закодированного для приема показаний отслеживающих устройств? Конечно, всегда существует вероятность отказа техники, но насколько она мала по сравнению с вероятностью человеческой ошибки при установке датчиков движения…

Код Сэма ошибиться не мог.

«Значит, народу пора торопиться…»

Но как и, главное, куда? Ведь туннель был подорван, а путь назад был отрезан по известным причинам…

Бойцы «Особки», в очередной раз закурив, шепотом обсуждали возможные варианты выхода из ситуации. Ну, или хотя бы, из метро. Начальство же вело полемику на более высоком уровне, то голося на все метро, то опускаясь до более точечных пикировок. К консенсусу, впрочем, ни одна из подгрупп так и не подошла.

Сэм исподлобья наблюдал за всеми потугами. Иногда до него долетали обрывки отдельных «стоящих» идей, но, прислушиваясь, он быстро выбрасывал их в воображаемый утиль. Сержант ждал, пока «большие дяди» дадут сказать ему слово. К мнению же рядовых солдат тут относились весьма брезгливо, это он понял еще с начала заключения пакта об совместном сотрудничестве.

— П-с-с-с… Сэм. Почему мы не двигаемся дальше? — шепнул рядом сидящий Джейкоб.

— Парень, ты что, слепой? — раздражился Пэйн. — Не по шарам, что впереди с туннелем?

— Да я не про это, — отмахнулся молодой. — Почему мы не пройдем параллельными ходами? Там же, как я слышал, обслуживающая…

— Все тут обвалилось, — сплюнул Сэм, отстегивая от небольшого складного карабина магазин. — А эти недотроги все никак не могут уяснить, что нам нужно как можно скорее тащить задницы на поверхность.

— У тебя есть план?

— У меня всегда есть план, парень, — подкупил сержант, извлекая патрон за патроном.

— А-а-а, ладно, не буду приставать.

Спустя еще несколько невыносимо долгих минут, «дядя» решили наконец снизойти до Сэма: к нему, словно отколовшийся айсберг от льдины, со стороны завала задрейфовал Стэмфорд.

— Так, что ты там предлагал, сержантик? — издевательски произнес лейтенант.

— Тебе лично все выложить? На блюдечке? — резко поднялся Сэм.

Лейтенант с сержантом обмеривали друг друга недружелюбными взглядами, поочередно то сжимая, то разжимая кулаки.

Необходима была срочная разрядка.

В качестве изолятора выступило тело Мартина, услужливо впихнутое между двумя нагревающимися элементами. Парень, подняв руки в знак мира, сказал следующее:

— Мужики, давайте не будем устраивать мордобой? На нас, вон, дети смотрят. У них и так тяжелая жизнь впереди намечается, а вы тут…

— Отойди, сопляк! — замахнулся лейтенант. — Яйца еще не выросли, чтоб тут указывать! Я тебя щас таким…

Развернув парня на девяносто градусов, Стэмфорд сильно толкнул того к стенке, допустив тем самым серьезный просчет. Сэм, выпавший из сектора видимости, не преминул воспользоваться шансом. Проскользнув к отвлекшемуся офицеру сзади, Пэйн наложил на его горло заточку.

— Не брыкайся, урод! — шепнул в самое ухо Сэм, надавливая на кадык острием. Шепот подействовал на лейтенанта вполне ожидаемо: тот, расслабившись, полностью отдался в руки «Циклониста».

— Твою мать, что творит этот уродец?! — крикнул кто-то.

— Сержант, — донеся бас полковника Ларсона, — ты мне начинаешь надоедать своими выходками. А мне очень сильно не нравится, когда кто-то начинает постоянно мозолить глаза. Одно неверное движение — и ты труп. Тинэйджер, кстати, тоже будет на твоей совести.

Пэйн краем глаза уловил, как парня взяли на мушку. В Пэйна же смотрела целая орава пушек. Бойцы, нетерпеливо поглаживая курки, были в любой момент готовы выпустить в двух беззащитных людей целый свинцовый рой.

— Вы только теряете время, думая, как пройти по подземным ходам, — начал Сэм. — Но при этом вы не рассматриваете всерьез очевидное — поверхность.

— Эн нет, этот вариант — чистое самоубийство. Ну пройти то мы пройдем, но какими потерями? В лучшем случае уцелеет треть гражданских, да, может, половина остатков роты. Опять о себе только думаешь, ублюдок ты ненасытный, — свел челюсти Ларсон. — Твою вину за содеянное и так не выкупить не за какие шиши. Идешь на неоправданные риски, хочешь героем умереть?! — завелся старший офицер. — Так флаг тебе в руки! Ребята, отпустите его! И щенка малолетнего тоже! Вали наверх, тебя никто не удерживает!

Двое бойцов выплыли из общей массы и, подойдя к Сэму, пнули коленом в живот, заломив руки.

Джейкоба скрутили без лишних предисловий.

— Заберите у них огнестрельное оружие! Пускай сержант разбираете с ними бритвой!

Бойцы также реквизировали и пистолет-пулемет с карабином.

— Отчаливайте! Желаю вам скоропостижной и безболезненной смерти!

«Эта страница позади, пора перелистывать дальше.» Мартин Джейкоб

* * *

Чтобы пройти путь от мечты до реальности, не всегда нужно прикладывать большие усилия. Так, иногда, порой достаточно и небольшого толчка, запустившего серию самопроизвольных цепных реакций. Реакции же, протекающие по неизвестным нам законам бытия, следуя своей слепой интуиции, создадут в итоге невероятно правдоподобный действительный образ загаданной нами формы, тем самым воплотив в жизнь наше желание…

Клэр как нельзя сильнее хотела встретиться со своим мужем. Увидеть его исхудалое загоревшее лицо, колючий, но крайне притягательный и осмысленный взгляд, искусанные от вечной нервотрепки губы, столько раз шептавшие ей нежные слова. Увидеть того человека, ради которого она готова была отдать во вечное владение душу дьяволу, получив взамен право на продолжение рода Фордов…

Нет, ей не движили животные потребности, ее разум практически всегда оставался неприступен для соблазнов и прегрешений. Просто для нее Хилл являлся тем внутренним дополнением, с которым она была по-настоящему счастлива. И пусть ее возлюбленный не всегда шел на встречу, пусть он иногда перегибал палку, провоцируя девушку на агрессию, пусть иногда… Главное, что он никогда не оставлял ее в беде, помогая во всех свершениях и начинаниях, оказывая поддержку во всех делах…

«Милый, милый Алекс, где же ты сейчас, дай хоть какую-нибудь весточку, дай знать, что ты до сих пор жив…»

Но Алекс не отвечал на мысленные послания жены. Более того, похоже, что и ответить было некому… Точнее, даже не ответить, а переслать в нужном направлении нужным операторам сообщение, содержащее сильный эмоциональный подтекст…

Девушка, впрочем, решила не горевать по чем зря. Ее надежды подкрепляли слова Кея, произнесенные им во время символического оговора неопределённых моментов договора. Не верить представителю у Клэр повода не было. Иначе затем он вообще тратил на нее драгоценные минуты? Ради любопытства? Или он ведет свою игру, не подвластную даже Организации?

«Бабушка ведь говорила, что каждый из них - индивидуум совершенно невероятного порядка, но, видно, что у них какие-то свои заморочки по поводу старшинства… Точно, не как у людей…»

Клэр уже давно уяснила себе, что представители входили в клуб крайне развитых цивилизаций, обладающих невероятными способностями. Они что-то настойчиво требовали с человечества, безуспешно пытаясь на протяжении тысячелетий отделить плевела от зерен. Но в любом случае, как говорила Витчмэн, «даже боги не бессмертны». Не бессмертны в каком плане? Что у них вообще ассоциируется с вечностью и непостижимостью?

«Они для нас как… как коза для капусты. Капуста живет, размножается в своем крайне ограниченном ареале. Но вот вдруг откуда не возьмись появляется коза, поедающая капусту. Растение даже толком и не поняло, что произошло. Просто раз и… все…»

Форд оперла голову о руку. Стрелки ее часов продолжали свой ход, неспешно поворачиваясь то в одну, то в другую стороны…

Пространство же по ту сторону иллюминатора занимала плотная облачность, собиравшаяся в ближайшие минуты исполнить «танец дождя» в аккомпанементе грозы. Первые капли, стекающие в виде «треков» по стеклу, пока не собирались в потоки воды, вместе создающие огромную взвесь вокруг вертолета. Тем не менее, транспортник УОП неуловимо погружался в тучи…

Тесный мирок девушки готовился дать трещину...

* * *

На третий день Бездействия…

— …опять овсяная каша? Даже нормальный кусок масла не подложат в эту…

— Ничем помочь не могу. Таков приказ, — ответил на недовольство белобрысого капрала повар столовой.

— А зачем мы вообще экономим запасы провизии? В любом случае, кодекс дольше чем на неделю не распространяется. А у нас еды и питья на недели вперед… — подхватил волну негодования другой боец.

— Оставить разговоры! — рявкнул уорент-офицер, доедавший свою порцию. — Давай, если у нас жратвы в избытке, будем ее разбрасываться направо и налево?! Боец, я вообще не понял, что за странные у тебя размышления. Если был такой приказ — значит, была на то причина. Причина, более веская, чем предписания «Вавилона».

Залив в глотку компот, который, впрочем, лучше назвать слегка разбавленной водой, Вильнев поднялся из-за столика.

— Бойцы! На все про все у вас не более двадцати минут! Затем, согласно штатному расписанию, сбор в зале! Опоздавшие понесут серьезное наказание… Как поняли?

— Так точно! — раздались с разных сторон голоса.

Протиснувшись сквозь голодную и напряженную толпу, канадец покинул столовую, располагающуюся в одном из отсеков сектора D. В небезызвестном коридоре, связывающей огромной прямой кишкой все помещения «Цитадели», Вильнев продолжил свой путь. Изредка останавливаясь напротив дверей с табличками «Генератор N-ый», он дошагал до шлюза, ведущего в медицинский отсек, в которые можно было попасть, в случае чего, и другими путями.

Лейтенанту Филипсу перевели в палату со всеми удобствами: отдельным «ссанузлом», телевизором (по понятным причинам сейчас не работающим), парой тумб, да шкафчиком. Но все же главным достоинством, безусловно, являлась отличная звукоизоляция, которой так не хватало в предыдущей палате. Но насладиться своим расположением офицер не мог: его тело уже на протяжение трех дней было приковано к постели. Что именно поразило рассудок Тима военные врачи внятно так и не сказали. Твердили больше про «тяжелое психоэмоциональное расстройство, перешедшее в неизлечимую фазу…», тише добавляя: «…в неизлечимую и, скорее всего, летальную фазу…».

Проведя ключ-картой по магнитной полосе, Вильнев стал дожидаться, пока отодвинуться все запирающие ригели. Процесс этот длился не сказать чтобы много, но, по его завершению, Николас в нетерпении скоблил носком ботинка кафель пола, готовясь сорваться в освободившийся проем.

За стойкой стоял все тот же… проводник. Отдав честь, он продолжил заниматься офисной работой на сей раз с приличной стопкой листов.

— Опять хрень всякую заполняешь? — тихим шепотом спросил Вильнев.

— Да, сэр, вот веду тут учет по… по посетителям, — согласился дежурный, не отрываясь от своего занятия.

— Кхм… Ладно… Лейтенант как там, спит?

— Никак нет, сэр. Бодрствует. И, вроде как, горячка даже отошла… пока.

Уорент-офицер удивлено поднял бровь.

— Он вменяем? — переспросил Вильнев.

Получив утвердительный кивок, он произнес:

— Значит, я могу с ним поговорить?

— Ну, скорее всего… — дежурный хотел было сказать «нет», но, вспомнив о том, что с недавних пор Вильнев не принимал ни в каком виде отказы, переменил ответ, — …да. Только не тревожьте сильно лейтенанта понапрасну: приступы в любой момент…

Николас резко дернул ручку крайней толстенной двери. Иначе ее открыть было нереально. Ворвавшись в покои Тима, канадец отрапортовал:

— Сэр, мне запоздало доложили, что вы… э-э-э…

— В адеквате, — помог договорить лейтенант.

— Ну да, именно так, сэр.

— Сколько я был в отключке? — опомнился офицер.

— Один день, шестнадцать часов и плюс-минус десять минут (по крайней мере, столько указывали настенные электронные часы, являющиеся несомненным атрибутом любой «нормальной» палаты). Конечно, вы иногда… ну… возвращались к нам, но буквально на несколько минут. Сами понимаете, не так уж и много…

Вильнев виновато улыбнулся.

Лейтенант смахнул пот со лба левой рукой. К правой же велся сплетенный жгуток проводов, питавших организм Тима.

— Ну, рассказывай, что да как.

— Новостей действительно много, — уорент-офицер пододвинул к койке стульчик. — Разрешите?

— Да-да, садись. Весточек больше каких: хороших или плохих?

— Ну, в основном, для нас, конечно, плохих. Командование специальных операций пока добро на эвакуацию не дает, обосновывая это тем, что «на территории известной пустыни радиационный фон от взрыва «грязного» заряда пока превышает рекомендуемые нормы для проведения операции «Колибри»». «Колибри» — это кодовое название спасательной миссии, — на всякий случай пояснил Вильнев.

— Да понял я, не дурак… Черт, опять штабники свою старую песенку поют. «Мы не можем, так как бла-бла-бла, сохраняйте спокойствие, бла-бла-бла…». На кону жизнь целой роты, ста пятидесяти человек мать вашу, а они и жирных задниц с нагретых мест не поднимут. Что за скоты… — вяло пробубнил Филипс. От былой силы в голосе не осталось и следа. Всего лишь за два дня лейтенант потерял целый десяток килограмм. Процесс были не в состоянии остановить не множественные инъекции экспериментальных препаратов, валявшихся на складе с незапамятных времен, не специальные метафизические профилактики.

— Мы пока придерживаемся «Вавилона». Хотя я и отдал приказ о всесторонней экономии ресурсов, начиная с туалетной бумаги, заканчивая питьевой водой.

— «Вавилон» — это хорошо… по крайней мере, не смогут застать нас врасплох… — довольно и сытно произнес Филипс. — Кстати, какова там обстановка на поверхности? Ну, кроме радиации, есть еще какие-либо «сюрпризы»?

— К сожалению, да, есть. Межпространственный переход ядерный взрыв, понятное дело, не сорвал. Но, по неизвестным для нас причинам, переход несколько ослаб. Более того, согласно показаниям приборов, в какой-то момент он даже полностью перекрылся. На два часа. Но потом произошло… произошло то, что мы не можем объяснить, — взволнованно поведал Вильнев.

— И что же?

— Невероятный всплеск энергии, в десятки раз превышавший по силе взрыв боезаряда на «Объекте». К счастью, он произошел в шестистах милях от нас, из-за чего серьезных последствий удалось избежать. Но все равно шандарахнуло так, что мы решили будто началась Третья мировая… Всю проводку на верхних уровнях повыжигало, башне «Центр» и ее передатчикам теперь точно каюк…

— Потери? — хрипло спросил лейтенант. За каждого подчиненного он нес не только ответственность перед семьями и перед страной, но и перед… собой.

— Один боец погиб … капрал Вин Картер… он, когда импульс накрыл, работал в генераторной…

Филипс сглотнул тяжелый ком. Пусть он и ненавидел Картера, пусть и постоянно прищемлял его и, в какой-то степени, даже унижал, но… смерти капралу он точно не желал…

— Суки… — только и смог выдавить командир. — Эти суки из штаба ответят за него. Или я черкну кое-какой донос на них…

Филипс и вправду владел крайне интересной для общественности информацией. Ведь все подразделение «Дельта», от «малого» до «старого», подписывало Соглашение о Неразглашении Правительственной Тайны Внешних Рубежей, в котором черным по белому указывалось, что человечество — не только не единственная разумная цивилизация во Вселенной, но и что даже Вселенная далеко не уникальна в своем проявлении…

— На вопросы им, вериться, придется отвечать неприятные…

— Ладно, оставим пока эту тему… — сказал Филипс, прикрывая веки. — Со мной все в порядке, если что… Ты там про всплеск говорил…

— Да, вот, это… это даже, скорее, не отдельный такой импульс, а череда быстрых и мощных суперизвержений. Ну вот, как если знаете, у супервулкана происходит… Тут похожая ситуация… Все, что ползло, летало, плыло в радиусе примерно двухсот километров превратилось в пепел…

— Занятно… Мы связь с внешним миром сохранили?

— Основной и резервный кабеля, вроде как, не пострадали, — в задумчивости проговорил Николас, — но…

— Что «но»?

— Как бы… короче, к нам редко, но метко стали долетать странные… э-э-э… послания, что ль…

— Конкретики, больше конкретики, уорент-офицер.

Лейтенант почувствовал первые симптомы сонливости и для того, чтобы не заснуть, он гонял по сосудам ног и рук кровь.

— К примеру, три часа назад мы получили очень загадочную… стенограмму. Вот, если хотите, я могу зачитать.

В знак своей готовности, он вынул из кармана распечатку, испещрённую многочисленными пометками. В течении двух часов все подразделение пыталось дешифровать сообщение, но коллективный разум впервые за все время дал позорную осечку, ведь послание состояло из всего лишь одного предложения.

— Валяй, — согласился уже с предложением Вильнева лейтенант, открывая глаза.

— «Когда силы неба сольются с силами земли, дайте силам моря дорогу на берег».

— И что? Прямо ничего не пришло в голову?

— Ну как, — уклончиво ответил канадец. — Тут, скорее всего, имеется в виду ВМФ: «Дайте силам моря дорогу…». Распознать источник не получилось, сигнал, скорее всего, децентрализованный, так что…

— То есть вы считаете, что сила неба — это ВВС, а земли — сухопутные войска?

— Да, — ответил Вильнев, тревожно посматривая на кардиограф. На экране аппарата линия начала потихоньку выпрямляться. — Иначе затем посылать именно к нам?

— Кхм… розыгрыш исключен?

— Кому сейчас в голову придет заниматься такой ерундой? — удивился Николас. — Тем более, для того, чтобы мы приняли хоть какую-то часть сообщения, необходимо в течении минуты удерживать передатчик в узком «окне», случайно меняющем свою частоту. Случайно наткнуться на него, увы, практически невозможно… Да и соответствующую по мощности технику любители точно не имеют…

— Тогда остается: либо провокация, либо это — какая-то рекомендация от наших друзей из Пентагона... Так, а что в це-це… целом в мир-р-ре твор… творится? — с трудом выговорил последние слова пострадавший.

— Ну, вроде бы, ООН созвала экстренное заседание в Париже. За закрытыми дверьми. До открытых СМИ лишь донесли, что «угроза» ликвидирована, и что жителям планеты бояться «незваных гостей» больше не стоит. На заседании подписали даже временное соглашение «о взаимопомощи и совместной военной доктрине». Между всеми странами-участницами.

Тим сморгнул.

— И вот по закрытым каналам Министерства обороны после Инцидента объявили полную боевую готовность. Максимального уровня. В моря выплыли все крупные атомные подлодки серии «Огайо», «Лос-Анджелес». Авианесущие группы патрулируют прибрежные акватории. На аэродромах ведется круглосуточное дежурство, постоянные облеты. Боеголовки на крылатых носителях средней и дальней приведены введены в боевое положение. И это, лейтенант, происходит во всех странах: в Китае, во Франции, Германии, Великобритании, России… Активируется все что только можно и нельзя… Вы представляете, что произойдет, если хоть одна страна сделает просчет? Заплывет там чересчур далеко за морскую границу ядерный ракетоносец или истребитель-бомбардировщик нарушит воздушное пространство над крупным городом? Мир поставлен на уши… Если честно, мне страшно, лейтенант, — вдруг признался Вильнев, покрываясь испариной. — И только «Дельта» сидит под землей, окопавшись неизвестно от чего, ожидая новые команды свыше. Нас загнали сюда, и держат, маринуют, маринуют…

— Мы можем, лейтенант, — вдруг прошептал Вильнев, — пойти наперекор штабникам. Послать их к чертовой матери.

Филипс, в прямом смысле потеряв дар речи, вперил взгляд в лицо Николаса.

— У нас есть костюмы. «Изумруды». Если перевести всю энергию, в том числе и с резервных батарей, на подслой «Антирад», то мы сможем избежать серьезного облучения от «грязи» на поверхности. Сделать реально, я вам как специалист говорю. Кроме того, уцелело два вертолета: успели перегнать их подъемником в подземный ангар до «бума». Приоденемся, приосанимся, да в путь-дорогу отправимся… на «Чинуках-MX».

Уорент-офицер не понимал, что лейтенанта сейчас схватил удар, парализовавший речевые отделы. Более того, совсем скоро он должен был перетечь в инсульт, способный прервать кровоток. Каковым признаком являлось постепенное посинение кожи.

— На дочернюю базу «Василиск» путь держать будем, где подразделение «Омега» значится, а там дальше поглядим. По крайней мере, из жопы подземной выберемся…

Лейтенант покрылся «ледяной корочкой», наподобие той, с которой обнаруживают пропавших альпинистов в снегах… Беззвучно двигая губами, больной тщетно пытался привлечь внимание.

Собеседник, как назло, не смотрел на него, ведь в четырех стенах были более достойные внимания вещи. Ну, например, глухая белая стена с одиноко пригвожденной к ней пейзажу далекого заснеженного пика, небольшого рыбацкого хуторка и речки, на обеих сторонах которой высилась хвойная громадина тайги.

— …звякнем капитану Хиллу, — наконец упомянул о настоящем командире уорент-офицер. — Я слыхал, что он благополучно эвакуировался с Объекта. Куда-то под Нью-Йорк, вроде бы. Эх, как не вовремя ему «путевку» оформили… Вот буквально на три дня раньше и тогда…

Закончить фразу Вильневу не суждено было также, как и прожить Филипсу до конца очередного дня. Когда тело лейтенанта закатилось в агонии, Вильнев смекнул, что не все у того в норме. Резко поднявшись во всей свой нешуточный рост, он завопил, как казалось ему, на всю базу:

— ВРАЧ-А-А-А!!!

Вопль не возымел тот эффект, на который рассчитывал его создатель: палата с безразличием поглощала любые звуковые колебания, чьим бы источником они не являлись.

Вылетев пулей в приемную, Вильнев застал за стойкой лишь ворох пожелтевших непонятных бумаг, механически проштампованных в правом нижнем углу. И красные моргающие буквы «Тревога!» с выжатой до упора большой кнопкой у шлюза.

«На базе пожар! Сработала система тушения!»

Одним прыжком настигнув шлюз, Николас лихорадочно проводил по сканеру свою «визитку». Сканер отвечал лишь предупреждающим двойным гудком отрицания.

«Зар-р-аза! Кто-то заблокировал отсек! У меня нет доступа! Что за херня…»

Футовая сталь не поддавалась кулакам, пинкам, упрекам. Вильневу только осталось смирится со своей судьбой…

* * *

…Человек с возвышенности искоса наблюдал за движением в палаточном лагере. То туда, то сюда носились люди, обремененные судьбоносными для кого-то делами: лагерь, преимущественно, служил для медицинских целей армии. Кроме того, летала разнообразная техника, также занимавшаяся людьми, нуждающимися в крове, еде, одежде, медикаментах.

Человек повернул голову немного правее. В той стороне обосновался полевой аэродром, оборудованный на скорую руку. Посадочные площадки, впрочем, вполне были пригодны для эксплуатации. На них находилось несколько десятков конвертопланов, «Апачей». На этом фоне, заходящий на посадку «пузатый» «Чинук» выглядел весьма колоритно.

Алексу «Чинук» показался смутно знакомым. Сосредоточив свое внимание только на подозрительной машине, капитан заприметил необычные черты обвода фюзеляжа, чересчур массивные окружности лопастей и турбины двигателей.

«Невероятно…»

К капитану, не разбирая дороги, летел молодой военнослужащий:

— Капитан Хилл! — задыхался он. — Капитан Хилл! Это… это они!

— Кто? — спокойно поинтересовался капитан.

— Подраздел… подразделение «Дельта»! И там еще какая-то женщина…

Капитан, не дослушав доклад, помчался в сторону аэродрома…

«Не противьтесь переменам — идите к ним навстречу…»

* * *

Джо опомнился. Он лежал навзничь, на это раз, правда, не отдыхая. Заняв вертикальное положение, сержант попытался ухватиться за стремительно тающий в потоке образов конец ленты-видения. Но видение оказалось шустрее. Затерявшись в дальних затворках сознания, оно не желало выдавать свою позицию, затаившись до поры до времени.

Вздохнув, Смит спешно проверил бортовым компьютером системы жизнеобеспечения «Аметиста» на предмет наличия повреждений. Кроме того, что запас газовой смеси, смешивающейся с воздухом складки, был исчерпан на четверть, в остальном — полный порядок.

Закончив основные приготовления, Джо, не теряя времени, натянул эластичные перемычки мини-джамперов — разработки известной американской лаборатории, внедренной, в том числе, и в костюм. В условиях, близких к невесомости, прыжок позволил бы преодолеть сразу несколько пунктов. Но вот незадача — для эффективного перелета требовалась хоть какая-то мало-мальски ровная площадка, каковой на островке, изрытым вдоль и поперек небольшими кратерками и воронками, судя по всему, не было. Сержанту пришлось импровизировать.

Найдя два небольших углубления, чьи центры находились друг от друга на расстоянии полутора метров, Джо растянул свои ноги. Полусогнув колени, он подождал, пока автоматика переведет всю зажатую потенциальную энергию в свободную энергию кинетики. Эффект превзошел все ожидания: оторвавшись от грунта, словно планетный космический модуль, Джо в своем «скафандре» за несколько секунд достиг уровня самых верхних астероидиков.

Вершину архипелага составляла огромная, по местным меркам, глыба. Она, переливаясь на рассеянном свету десятками цветов и сотнями оттенков, представляла из себя этакий самородок всезнания, над чьей добычей человечество потратило и продолжает тратить тысячи лет своего существования…

Но Джо, равнодушно пролетев возле самоцвета, продолжал, продолжал и продолжал набирать высоту. Пусть и относительную, пусть и несоизмеримо маленькую по сравнению с вечностью, но все же высоту.

Вот и островки затерялись из виду, превращаясь в мельчающие с каждым мгновением песчинки на фоне глубин неизведанных морей. Темнота же, должно быть знакомой читателю по некоторым… э-э-э… предыдущим писаниям… постепенно облегала со всех сторон тело человека сильнее ткани костюма. Забираясь в нутро, пропитывая его и слипая, она выгоняла все лучики света, каждый фотоник, заполняя освободившееся место пустотой.

Молодой человек же, без зазрения совести, неожиданно для себя миновал горизонт. Горизонт событий…

* * *

Из цикла воспоминаний Сэма…

Часть 9

Кто-то облегченно вздохнул. Вернее сказать — многие вздохнули. Сэм Пэйн — «Циклонист» и убийца, виновник в погибели, по крайней мере, двух тысяч жизней, покидал запертых под землей людей, оставляя уже их жизни на совесть высших сил. Силы, конечно, не имели никакой совести (что подтверждала их крайняя степень жестокости), но, мысленно поблагодарив Сэма, они по каким-то причинам дали пока отсрочку беззащитным млекопитающимся.

Пэйн и Джейкоб собрали немногочисленные пожитки: спальные мешки, две полулитровые бутылки воды и вскрытый армейский сухой поек дневного рациона, обшарпанный дырявый армейский рюкзак с подсумком, да оружейный фонарик. На большие уступки обозленные люди пойти были не готовы. Обыскивать их не решились, видимо посчитав, что ничего серьезнее заточки закрома комбинезона и разгрузки «Циклониста» не хранят.

Распределив свое имущество по отсекам рюкзака, изгои собрались уже было отправиться туда, где сейчас царствовала анархия и смерть, как вдруг к ним подошли двое безымянных детей.

— Подождите, — раздался звонкий голосок, разогнав неприветливую обстановку.

— Мы не хотим, чтобы вы ушли без поддержки. Вы не обычные.

Сэм направил лучик света на белые, словно мел, лица детей. Пред ним стояли невысокие девочки в замызганных платьицах в крапинку с черными, то ли от гари, то ли от природы даренной распущенными косами.

— Э-э-эм… ну… э-э-э… — растерялся Сэм.

Дети в его жизни были нечастыми гостями. Но, к сожалению, в последнее время он видел слишком много страданий, чтобы просто остаться равнодушным к чьей-то заботе. Посему, он спросил:

— А вы… ну, как бы…

— Мы сироты, — ответила на несказанный вопрос одна из девочек: та, что на вид немного пониже.

— Сочувствую… — вырвалось на порыве у Пэйна. Впрочем, напустив на себя свойственный ему безучастный вид, он уточнил: — Сочувствую, что вашим родителям не повезло также, как и вам.

— Родители… — протянула бледнолицая. — Мы родителей не видели уже очень давно. Они нас бросили, посчитав за необычных. Мы не в обиде за них. Каждый решает так, как ему лучше поступить.

Все фразы произносились лишь одним ребенком. Второй молчал, но, в его глазах читалось такое понимание, что Сэму даже стало как-то не по себе.

— А вас как зовут? — подал голос Мартин, присев на корточки.

— Меня — Микель, ее — Эльза, — тыкнула поочередно на каждую из близняшек тоненькая ручонка девочки.

— Приятно. Ну ладно…

Мартин, захотев уже было подняться, замер в неуклюжей позе. Ведь он почувствовал поток силы, по сравнению с которым зазывания того суккуба — не более чем шалость.

— Не торопись. Не торопитесь. Мы подарим вам сцену. Пусть каждый из вас возьмет Эльзу за руки.

Приятели, переглянувшись, поступили по совету.

— Вслушайтесь. Вы должны это услышать…

* * *

Из цикла «видений» Джо…

Часть 4

Далекий, далекий огонек угасал, отдавая последнюю материю темноте. Материя быстро теряла температуру, равняясь на окружающий ее холод. Но законы природы не переставали действовать даже в такой неопределенности. Поэтому и холод, принимая в себя материю, немного, но согревался. Если бы материи было больше, то и эффект был бы явственней.

Там, в самом сердце этой космической бури, находилась невероятно плотная и невероятно маленькая точка. Сингулярность, являющаяся той крайностью в спектре плотности, способной только принять материя.

Огонек, потеряв понятие пространства и времени, угас. Но не исчез, перевоплотившись в противоположность материи. Антиматерию…

…Дождь пробирал до исхудалых костей, нескончаемым потоком низвергаясь с тяжелых свинцовых туч. Солнце, видимо, почуяв свою бесполезность, спряталось за многокилометровой облачностью, из-за чего сплошная тень облаков вполне вольготно покрывала всю сушу…

Стояла невероятная духотень, подкрепляемая стопроцентной влажностью воздуха. Ощущение тропического климата не покидало обитателей планеты ни на минуту, но только ощущение. Ведь от самих тропиков даже в южных широта не осталось ни-че-го. Растительностью новый мир в принципе особо сильно не изобиловал, ограничиваясь в основном редкой порослью мхов на камнях, да небольшими чудом уцелевшими пустынными кустарничками в степях. Да, теперь основным видом рельефа были степи.

Моря — испарены. Воздух — загрязнен и обескислороден. Суша — безжизненна и однородна. И это там, где совсем недавно жизнь наполняла каждый уголок, создавая впечатление своей неистребимости. Но нет, проиграв однажды всего лишь одну схватку со смертью, она быстро пошла в упадок, поставив на грань вымирания свои порождения.

Теперь миром правили те, кто не скрывал ни в каком виде свои истинные помыслы, завуалировывая их под слоем лжи и корысти, — Альянс. Цепные псы, по приказу хозяев спущенные на сладкий кусок обилия и процветания. На Землю. Осуждать их, впрочем, не нужно — человечество подвело слишком близко к себе необузданную мощь параллельных миров, не осознавая в полной мере ту опасность, которую несла в себе сила.

Сверхцивилизация подстегнула и без того взведенный курок, заставив капитулировавшее человечество разрядить ядерный арсенал по своим же городам. Урбанизированные страны быстро вышли из игры, которые по совместительству, являлись еще и ведущими на политической арене. Сопротивление было сломлено, так толком и не сформировавшись.

Наводнив планету всевозможными иноземными проявлениями жизни, Бюро Альянса, как это ни странно, посчитали схему с городами весьма занятной. Костяк из городов Восточной Европы во главе с Прагой превратили в колонии строго режима с жесткой политизацией всех сфер жизни общества. Любое отклонение от поведенческой нормы возбранялось, любое проявление агрессии — жестко пресекалось дубинками вплоть до летального исхода. Люди забыли слова «свобода», «жалость», «человечность», «справедливость» в таких адских условиях. Их заставляли думать о светлом будущем, уготованном хозяином, а не о жестоком настоящем, и, тем более, о прекрасном прошлом. Так и проходил день за днем, месяц за месяцем, год за годом… Исполнение обещаний так и не наступило, а люди, уставшие от постоянных стрессов, думали лишь бы о том, как спокойно поспать хотя бы два часика подряд…

Огромные автоматизированные мегасооружения по всей планете, тем временем, без передышки перерабатывали пригодный для дыхания воздух в отравляющую смесь. Но респираторы на лицах людей должны были не только «обогащать» газ: радиоактивный фон повсеместно превышал уже старые нормы в десятки раз и не думая спадать в ближайшие сотни лет. Потомкам же увидеть свет не суждено было: радиация наложила свой отпечаток «скверны» на репродуктивные функции человека. Альянсу не требовалось даже ставить какие-то там «подавляющие поля», успешно применявшиеся в других параллельных Вселенных. Радиация — вот идеальный стерилизатор…

…Прошло более полувека. От пары миллионов людей, выживших после Конфликта, до описанных дней досуществовало лишь несколько тысяч жалких, голодных, старых инвалидов. Они уже были не в состоянии ни на какую осмысленную работу, готовясь покинуть зараженный мир навсегда. Альянс же, выжав из планеты, словно из апельсина, все соки, отправился дальше покорять неизведанные миры, полные таких же жалких созданий, как и человек…

* * *

Из цикла воспоминаний Сэма…

Часть 10

Сэм открыл глаза. Сейчас они отдыхали после затратного марш-броска, пытаясь затеряться в темноте ночных улиц.

Местом ночевки они выбрали кинозал. Судя по всему, тут крутили дешевые боевики, на что намекала паршивая отделка, не справляющаяся с поглощением звуков (на что надеялся Сэм), и порядком потертые складывающиеся кресла. Хотя, вполне возможно, что кинотеатр отсылал к той эпохе немого кино, когда о комфорте думали в последнюю очередь.

Мартин с доблестью нес вахтовую службу на маршруте «Запасный выход — основной вход», впрочем, уже заметно при передвижении заваливаясь на бок. Но бездымный костер, зажженный «Циклонистом» у экрана, вполне хорошо до сих пор обогревал бока, из-за чего Пэйну захотелось вполне заслуженно еще немного подремать. Но, скрипнув зубами, мужчина нашел в себе силы сломить лень.

Тяжелая рука легла на плечо Джейкоба. Парень, вздрогув, воскликнул:

— Отойди!

Но, проникнув в суть ситуации, стушевался:

— Извини, я подумал…

— Да ладно тебе! — ободряюще хлопнул по плечу Сэм. — Не более чем необдуманная реакция. Только в следующий раз не кричи и не отскакивай в сторону. Стой смирно, как на параде. Помнишь, как я урода того подловил? Лейтеха правильно тогда докумекал: сделай он хоть одно резкое движение, и я бы его прирезал без промедления.

— Подставив нас под пули…— негодовал Мартин, рефлекторно ощупывая свое горло.

— Подставив? Нет, что ты. Лично меня они хотели использовать в качестве пушечного мяса. Чтобы я сделал за них всю работу по ЭМИ, не подвергая опасности их шкуры. А вот за тебя я не ручался, уж прости…

Увидев, что паренек заметно скис, Пэйн опять ободряюще заговорил:

— Ну что было — то было. Главное, что мы целы, верно?

Мартин отвернулся.

Сэм, поцокав языком, потормошил угли, выливая на них остатки чудо-розжига — масла «Хенкель». Данная жидкость могла поддерживать стабильный огонь в течении трех часов, медленно испаряясь, что и позволяло избежать большого выделения дыма даже из сырой или обработанной древесины. Формула хранилась в секрете, но как-то раз один из знакомых Пэйна сказал, что производство вроде как ведется с помощью иноземных технологий с применением, соответственно, иноземного сырья. Так или иначе, но запах испарений звучал как аромат лаванды и липы, вперемешку с запахом различных протухших молочных продуктов. Что наводило мысли на органическое происхождение масла.

Запасливый Пэйн, смочив спасенные от реквизиции пули в розжиге, превратил их в прекрасные зажигательно-трассирующие боеприпасы. Пусть и в количестве всего тридцати штук.

Попытавшись избавится от неприятного привкуса плевком (впрочем, неудачно), сержант проверил подгонку своей амуниции.

— Лад, ты это, вздремни малеха. Через… через примерно часика три пойдем дальше. Если повезет — уже стемнеет. У НИХ активность ночью почему-то падает. А там… там надо будет в любом случае быстро булками шевелить, а то или убьют, или опередят. И что хуже — я, честно говоря, не знаю. Но поставил бы, пожалуй, на второе…

* * *

Ну вот и очередной рассвет очередного дня. Если быть точнее — третьего по счету с начала вещания. Но утро, так толком и не начавшись, уже сулило одни неприятности…

Сэм обескураженно хлопал ресницами, Джексон — насмешливо свысока глядел на запачканную физиономию. Физиономию, видевшей смерть во всех ее видах. Так что жерло наставленного на «Циклониста» оружия явно не произвело на того сильного впечатления.

— Не делай глупостей, «ураганчик», — качнул головой «Хромой», показательно взводя курок «Кольта». — Давай поговорим сейчас без лишних телодвижений. Они нам ни к чему. Перейдем сразу к «танцам».

Пэйн поникнул и проникнул в суть сказанного:

— Что ты хочешь знать?

— Опустим подробности «зачисток». И твоих похождений в метрополитене. Меня интересует только один человек — Мартин Джейкоб, молодой парнишка. И одно событие — момент с его подставой. С твоей стороны.

Пэйн, услышав знакомое имя, лишь еще сильнее опустил голову. Свои слова он кинжалом вонзил в пол, словно не желая, чтобы их услышал окружающий его мир:

— Я его нарочито не подставлял. Таковы были обстоятельства.

— Никчемные оправдания! — повысил на несколько порядков свою интонацию «охотник». — Знаешь, почему я тебя не пришил сразу же? А? Ну, спроси меня, ублюдок! — тыкнул стволом в черепушку Джексон.

Сэм поднял глаза. «Охотник» не шутил, хотя, возможно, что весьма ценную голову «бомжа» им не планировалось включать в трофейный список.

— Почему?

— Да потому что у меня закончились пули! Я пытался тебя и отравить, но ты, сука, пронюхал. Я пытался тебя прирезать, но ты, сволочюга, чутко спал. Прям как я. И вот, ты тут. Пьяный. Жалкий. Старый кретин, угробивший всех моих знакомых, возможно, что и родственников…

— Можешь стрелять — правды не получишь.

Сэм, смирившись, равнодушно созерцал «Хромого». У того на лице бушевала война, где противодействие эмоций и разума нашло свое истинное воплощение. Переживая то за одну, то за другую сторону, Джексон сдался:

— Тебе повезло, что в моей братии не принято при казне использовать холодное оружие. Я готов даже побрезговать твоей головой и соответствующей за нее наградой, настолько неприятна мне твоя натура…

Вот всегда так, как в типичных тупых американских боевиках: злодей, наплевав на осторожность, показывает свое превосходство над почти побежденным врагом, затягивая логическое завершение по непонятным причинам. Вот и тогда, «злодей», заболтавшись, несколько потупил свою настороженность, ни с того с чего решив отвлечь свой взор на подозрительное движение на горизонте. Невнимательность, разгильдяйство? Или чуткость, собранность?

Зажав в руке стеклянный осколок, так невзначай оказавшийся под рукой, Сэм одним взмахом пробил толстенную крокодилью кожу охотничьего сапога. Нога, обутая в сапог, подогнулась.

— А-А-А-А! — вопиюще кричал Джексон, безуспешно пытаясь прихлопнуть на ноге большого назойливого комара, никак не хотевшего прекратить свое проникновение в мягкие ткани голени.

Сэм даром времени не терял. Лежа, он подсечкой сбил равновесие «охотника», собираясь победить в неравном «спарринге» с помощью удушающего. Только если в боях данным приемом принято выводить соперника из строя, то в данной ситуации, скорее, из жизни.

«Хромой» свалился наземь. Но «Хромой» не был бы «Хромым», если бы он так просто дал себя одолеть «простым» колотым. Преодолевая режущую в самом прямом смысле боль, Джексон, пусть и потеряв координацию, но попробовал вслепую выстрелить в надежде на рикошет или случай.

Удача, как часто уже бывало, Сэма не подвела: тяжелая пуля успешно улетела «в молоко», выиграв еще пару мгновений. Пока Джексон пытался унять прыгающую рукоятку в ладони, Пэйн захватом перекрыл воздух Джексону, обернув правой рукой горло и выбив левой рукой револьвер из скрюченных от боли пальцев. Осколок задел жизненно важную артерию, из-за чего Скотт лишь обессиленно хватал ртом воздух, долбя с каждым ударом все слабее и слабее по спине Пэйна.

Удача, как часто уже упоминалось, Сэма не подвела: его голова уже никуда и никогда не должна была деться с его плеч…

Из цикла воспоминаний Сэма…

Неизданная часть

И вот как это было. И вот как так стало.

Люди, говорят, без мечты, как птица без крыльев. Ну тогда объявляю: крылья вполне возможно отрастить и без мечты. Ну, например, сбросив человека с высоты птичьего полета. Как тут не помечтать о крыльях, а?..

Конец пути Мартина — действительно стечении глупых обстоятельств, в этом Сэм не врал. Но он утаил от слушателей то, что парнишка — не погиб в том понимании, в котором обычно люди произносят слово «гибель». Нет, Джейкоб просто оказался чересчур расторопным малым для того, чтобы просто так завершать свой век на грешной Земле. Его миссия была… так скажем… уготована в несколько ином ключе несколько иными соображениями…

Потерять преемника Сэму было не впервой. У него не было детей, стабильной работы и даже постоянного места жительства. Он вел кочевой образ жизни, постоянно стоя меж двух огней белого и черного цветов. Серость, уныние и тоска подталкивала к то к одному, то к другому, но так снискать своего истинного предназначения он не смог, тыкаясь постоянно в темноте на безликие фигуры существ, для которых Сэм был идеальным кандидатом. Для него добро и зло потеряли свою былую форму, слившись в один бесформенный круг, ступив за границы которого он сразу бы потерялся навеки в бессмыслице.

Поэтому программа Сэма и была такой напыщенной, ведь субъект познания не должен переходить черту, отделяющую воду от миража…

«Когда силы неба сольются с силами земли, дайте силам моря дорогу на берег.»

* * *

— Черт, какая облачность! — сетовал на непогоду пилот

— Да, что-то навеяло ветром… Но от курса отходить мы не вправе… Думаю, полоса препятствий скоро закончится… Проверь возвратный насос, давление в баках. Показания странные в камере сгорания… Такое чувство, что насос не справляется…

— Опять что ль? На модернизации новый поставить должны были или старый довели до ума? Ох, не верю я технарям из Управления… — пробурчал человек, всматриваясь в показания приборов.

— Да ты что! Тьфу-тьфу, пока все обходилось. Ни одного отказа. И даже вашингтонская авария, пожалуй, не на совести техники… — сказал, судя по всему, командир экипажа.

— Авария? — отлипнув от приборов, спросил молодой человек. — Да там стопроцентно виноват этот… как его… — пощелкал он пальцами. — Да! Рэкфилд! Он инсценировал поломку Генератора, перегрузив его!

Видимо, одна безобидная фраза подогрела давно похолодевший спор, доведя его до невиданных доселе температур.

— Все-таки ты уперся в этот Генератор… Нашел тогда себе удобную отмазку… Ну хорошо, — раскалился командир, — спорим, что генератор перегрузить даже в экстремальных погодных условиях невозможно? А?

— А как ты проверишь? — загорелся идеей уже «Молодой».

— Здесь и сейчас. Прямо в полете.

— Рискнув нами? Пассажирами?

— Я тебе говорю, что риска тут нет, — заверил командир. — Меня задолбали твои постоянные дилетанские выкладки. Я уже более двадцати лет управляю «Чинуками». И я могу небезосновательно утверждать, что импульса — не будет. В новых моделях — уж точно…

Последние слова прозвучали несколько неубедительно. Кроме того, в них чувствовалась затаённая тревога. Но спор есть спор — если уж задал планку, пообещав эксперимент, так будь добр, экспериментируй. Иначе затем сотрясать воздух пустыми звуками?

Мужчины явно были не из робкого десятка, так что пари быстро возымело силу над разумом.

— Идет? — кинул вызов командир.

— Давай!

— Тогда слушай мою команду! Переведи предохранительные схемы в положение B… нет, рисковать, так рисковать — в C, в крайнее… распределитель задуши к хренам, катушки заряжай на максимум, используй резервное питание… все, ждем пока заряд накопится…

— А как мы будем его «снимать»? Постепенно не получиться — всю электронику выжжет…

— Не выжжет, не ссы! Тут схемы и не на такой скачок рассчитаны!

На панели загорелось сразу несколько предупредительных лампочек, негромко запищал спикер.

— Ух, вот это скорость! — восхищенно произнес опытный пилот — «Бывалый». — А они молодцы! Хороший накопитель поставили! Через десять секунд под завязку забит он будет!

— Э-м-м… тут почему-то датчик масляного давления в правой турбине хандрит. Стрелка носится как!

— Дай посмотреть.

Прибор действительно указывал на некоторый переизбыток мощности масляного потока. Командир недоверчиво постучал по стекляшке:

— Да быть такого не может! Этот сраный датчик тоже под замену! Поток, сам по себе, мощнее стал, так что…

— Ранее я таких отклонений в полете не видел, может из-за турбулентности датчик то заливает, то нет? — размышлял «Молодой», принимая во внимание, видимо, небольшую, но ощутимую тряску в кабине.

— Ладно, разберемся попозже… смотри, смотри: заряд на ста процентах!

— Разряжать? — спросил «Молодой», положив палец на переключатель полярности электромагнита.

— Эк подождем еще! Даю обратный отсчет: десять, девять…

Спикер заверещал сильнее, сопровождая возмущение многочисленных светодиодов протяжным писком. Со стороны вполне походило на плохо организованную дискотеку в кабине, где ди-джей, находясь под состоянием аффекта, хаотично зажигал «прожектора», постоянно меняя последовательность «музыкального ряда» вечеринки.

— …восемь, семь, шесть…

Один из главных индикаторов, называемым «Люцифером», невыносимо громко возвестил о перебоях в работе силового агрегата вертолета.

— …пять, четыре, три…

В кабине прозвучало три длинных гудка, сигнализировавших об отказе турбины.

— …два, один, жми! — судорожно прокричал «Бывалый». Эксперимент под его началом зашел слишком далеко.

Напарник перещелкнул тумблер. Аварийная гирлянда мигом погасла.

— Твою мать! У нас отказ бортовых систем! Все вырубилось или нет, проверь?!

Пилот не отвечал. Тогда командир посмотрел на его лицо, опознав которое у него перехватило дыхание.

— Я же говорил… не стоит играть в гляделки со судьбой… — ответил ехидным замечанием «Молодой».

Это был Джонсон Рэкфилд — единственный уцелевший из той жуткой аварии, в ходе которой президентский самолет разложился прямо на посадочной полосе аэропорта.

— Вот так совпадение, не правда ли мистер Пирсон?

* * *

И вот Слепой. На спине. Это уже стало походить на какой-то плохо сочиненный анекдот, рассказывающий о злоключениях литературного советского шпиона. Но, несмотря на абсурдность ситуации, Джо действительно опять предался отдыху, пусть и навязанному…

Кровь на этот раз, правда, вела себя по-другому. По-обычному. Значит…

Джо, не открывая глаз, словно боясь ослепнуть от яркого света, разгерметизировал шлем. Ноздри жадно затянули ворвавшийся ветром свежий воздух. Легкие, раз за разом впуская в себя газовую смесь, никак не могли насытиться. Настолько была прелой и безвкусной та «субстанция» в складке, с трудом усваивающаяся организмом…

Наконец, надышавшись вдоволь, Смит приподнял свои забрала.

Вопреки ожиданиям, свет не ослеплял. Низкая облачность являлась виновником такого нонсенса. Ведь где, как еще не на Земле, можно почувствовать всю силу Солнца, при этом не получив смертельных ожогов?

Вот и сейчас Смит пребывал в некой нерешительности, думая, не ошибся ли он случаем дорогой? Окружающие пейзажи напоминали больше древние полигоны для ядерных испытаний, чем улицы и кварталы былых, сверкающих чистотой и новизной городов.

Пустыня. Песок, одинокое перекати-поле, огромные воронки, засыпанные опять же песком… Дюны, дюны, дюны. Нескончаемые по высоте и длине дюны, под чьими породами скрывались, видимо, остатки сооружений вымершего вида. Человечества…

* * *

— Вот так совпадение, не правда ли мистер Пирсон?

Агент Вижен наставил на фуражку «Бывалого» крупнокалиберную «карманную пушку» — Desert Eagle.

Пирсон обомлел. В заранее спланированную акцию его явно никто не позвал участником. И вот третий лишний, превратностями главной программы оказавшийся на логическом пути двух индивидов. Совпадение?.. Нет. В машинном коде не бывает совпадений…

— Чего застыл? — едко гаркнул саботажник. — Проходи в салон!

— Думаешь такой умный? Без моей помощи вертолет…

— Заткнись!

«Молодой» подкрепил слова таким же тяжелой, как у агента, пушкой.

— Давай, давай, не задерживаемся! — говорил он, махая «Дезертом». — Может ему рот на всякий закрыть, а? Вдруг чего болтнет лишнего…

Агент согласно кивнул. Сорвав небольшую шторку, разделявшую кабину на две части, он из лоскутков ткани слепил подобие кляпа, впихав его в глотку командира экипажа.

Пирсон в молчаливом сопровождении Вижена вышел из кабины.

В салоне их встретила мирно настроенная девушка.

— Миссис Форд, я отведу этого человека в хвост. Он хотел устроить аварию, но мы его остановили. Старайтесь не обращать на него внимания — он самый настоящий террорист. Не волнуйтесь, я его надежно привяжу к креслу, вырваться он не сможет…

Агент действительно фиксировал ноги и руки пилота, параллельно что-то усердно пытаясь тому доказать. В перебойном гуле, Клэр лишь услышала куски фраз:

— …да, я не позволю… у него серьезные связи, пока придется… подыгрываю… позже… квадрат B4… она изменит… там будет по другой ветке…

«Что тут происходит? Не уж то прямо он виноват? Почему же тогда мне не сказать правды? Ух, не нравится мне все это… Не думала, что можно так легко просчитаться, посадив за штурвал не того человека…»

Вертолет заметно тряхнуло. Клэр, вцепившись в подлокотники, вжалась в кресло.

«Черт, ну когда же закончится этот грозовой фронт… Так и без помощи реально разбиться недолго…»

Лампочки, не горевшие по причине разрядки Генератора, ни с того ни с сего эпилептически вспыхивали в разной последовательности, словно желая передать какое-то послание пассажирам иновременной компании. Из динамиков вырвался голос:

— Приготовиться! Мы попали в сильную бурю! Возможна аварийная посадка!

Клэр еще сильнее вжалась в кресло, понимая, что под фразой «аварийная посадка» подразумевается неконтролируемая посадка, а это гораздо страшнее. Скажем так: падая с высоты трех тысяч километров, можно развить вполне себе приличную скорость. Скорость падения.

Вертолет то кренило, то резко подбрасывало на воздушных ямах, не давая пассажирам расслабиться. Но Вижен, несмотря на тряску, цеплялся за спинки и упорно пробирался в сторону кабины шаг за шагом. В какие-то моменты он останавливался, то ли переводя дух, то ли просто дожидаясь относительного штиля, а в какие-то он даже падал, откатываясь на несколько рядов назад. Но, в конце концов, агент добрался до Клэр, сев перед ней.

— Агент Вижен, — стукнула несколько раз по спинке Клэр, — этот человек, которого вы террористом назвали… он же ничего не делал?

— Да, он ничего не сделал, но, по крайней мере, попытал…

— Не врите мне! Я слышала ваш разговор! Что происходит?! — не успокаивалась Клэр.

— Мисс… все под контролем… под моим личным контролем. Это все, что вам нужно сейчас знать. Не тревожьтесь за чью-либо жизнь — займитесь для начала собой… — душевно проговорила сущность, пытаясь подействовать на сознание Клэр.

Но Клэр, к великому удивлению Вижена, призыв оставила без внимания:

— Говорите мне, что тут за театр творится! Или я разорву договор по прилету, я имею право!

Форд не видела лицо агента, но сейчас оно, пожалуй, впервые за воплощение выразило эмоции:

— Вы растете прямо на глазах, миссис Форд. Это с одной сторон, конечно, приятно видеть, но с другой… пока вы не можете в полной мере реализовать потенциал силы, скорее, всплесками излучая ее…

— Что за такая сила, о которой постоянно все говорят? — хлопала зелеными глазами Клэр.

— …поэтому вы нетипичны даже для избранного, — сущность даже не запнулся при вопросе Форд. — Вполне вероятно, что ваше существование… э-э-э… как-то связано с новыми кодеками… Вас мы не имеем права ограничивать, но не воспринимайте это как должное… Вы случаем не хотите вздремнуть? — вдруг встревожилась спина. — Коррелировать ваше будущее мне не суждено, к сожалению. Но вот предупредить вас о скором… Будьте добры, не трогайте! — не скрывая уже обеспокоенности, попросил Вижен.

«Миссис Форд, ваш… э-э-э… артефакт… благодаря новым установкам в линии… зарядился. Сейчас мы… э-э-э… по неизвестным причинам несколько ограничены… Поэтому самостоятельно приведите в действие артефакт… отмотайте стрелки на четыре часа назад… Не обращайте внимания на моего неопытного коллегу — его программа иногда… так скажем… выдает не совсем правильные пируэты…»

Клэр сонливо зевнула, разжимая тонкие пальцы, которые, переместившись на запястье, снова напряглись на сей раз уже на переводной головке часов. Оттянув ее, девушка несколькими оборотами перевела стрелки на четыре часа назад.

Агент, почуяв неладное, резко развернулся юлой на своем месте.

— Вы не в праве активировать биполятор! Это запрещено вашим Приложением! Вы хоть представляете, какие события могут…

Клэр не слушала возгласы. Вместо этого она весьма грозно ответила истерикой на истерику:

— Не мешайте мне идти своей дорогой! Мне и моим близким! И вы мне не указ! Ясно?!

Вижен замер. Он понял, что ситуация вышла из под его личного контроля.

— Ваше решение. Но помните: все ветви переплетены…

Переводчик, встав в паз, разорвал кольцо необратимости…

* * *

«Кхм, вот же забросило куда… Похоже, что это — следующая часть испытания. Интересно, тут есть хоть кто-нибудь живой…»

Огромная многометровая песчаная глыба, на чьем гребне виднелась маленькая фигурка сержанта, позволяла заглянуть за горизонт. Пусть и ненамного. Там, вдалеке, где реальность тесно переплеталась с вымышленностью, и была конечная точка в маршруте Смита…

Джо видел, отлично видел все немногочисленные детали рельефа, песчинки в океане песка на скругленных силуэтах древних строений, представляющие теперь горы сплавленных остаточных пород.

«Прощай миопия, да здравствует дальнозоркость…»

Расстройство сменилось на противоположную сторону. Злорадная шутка судьбы, никак не иначе…

Впрочем, выгоду извлечь можно из любой ситуации. Если раньше Джо отлично справлялся с «мелкой» работой, по типу тонкой настройки прицельных механизмов турелей, то теперь ему как никогда прежде превосходно давались операции с более крупными объектами, недоступные обычному человеку. Тем более, что тактический модуль «Ястреб» и так фокусировал на выбранных пользователем объектах, подсобляя больным глазам Слепошарого…

Собрав достаточное количество света (что сделать было крайне нелегко), «Аметист» преобразовал в своей матрице изображение, полученное со ста шестидесяти километров.

«Воистину чудесный комплекс… Неудивительно, что за него была такая рубка между правительственными организациями… Победила, впрочем, как всегда Организация…»

Джо, проверяя целостность скелета и костюма, составлявших на тот момент единое целое, попытался несколько раз присесть. Спина отозвалась нытьем. Колени поддержали позвоночник, согнувшись лишь на треть. Вообще, состояние организма было на удивление паршивое: болело все тело, слабость чувствовалась в каждой клеточке, ужасно хотелось спать. При этом типичные биологические потребности, на удивление, не давали о себе знать. Последний раз в туалет Джо ходил еще до всех событий творения, а пищу принимал еще давнее…

«Мда, пробыл в складке всего лишь несколько часов, а состояние такое, как будто тягал железо весь день… Хотя там, наверное, время действительно течет по другим законам. Может и прошло всего лишь три часа, а может, что и столетия по земным меркам… Стоит только отсоединиться от привычной программы, нарушив ее, стоит только попасть в совершенно другие системы исчисления, как у тебя меняется все мироустройство в миг… Процесс не затягивается: просто р-р-р-а-з, и все, ты уже становишься другим существом… даже не биологическим…»

Джо в какой-то мере осознал свое место в многомерном пазле, где каждый объемный кусочек являлся частью составной мозаики. В пазле, без четкой карты, потеряться — проще простого. Поэтому Джо и не спешил с исследованием карты — подчас, она вела в слишком неформальные дали, неподвластные человеческому пониманию… пусть и несколько нетипичному, как у Смита…

Сержант приблизил изображение, желая, видимо, удостовериться в неожиданном открытии. Картинка начала распадаться на пиксели, теряя четкость. Но это не помешало сделать вполне смелый вывод: на бесплодной Земле есть те, кто способны еще плодиться. Люди.

* * *

…Шлюз, словно издеваясь, не спешил подниматься: один из ригелей в полу заклинило. Десяток бойцов в коридоре, поддев зубастое основание, навалились на кусок армированной трубы в надежде хоть на десяток сантиметров сдвинуть массивную дверцу. Та, поддаваясь с большой неохотой, все-таки поползла по направляющим вверх.

База была подвержена чудовищному по своей мощности удару ЭМИ, буквально сожравшем всю электронику. По всей «Цитадели» бушевали пожары от прогара многочисленного оборудования. Аварийная система сработала «как надо», залив всю базу водой, не предназначенной для тушения огня «электрической природы»… Таким образом, «Скорпион-2» превратился из убежища в подземный могильник для сотни людей…

Кто-то наклонился над стальной пастью, подзывая еще не успевшую перевариться жертву:

— Уорент-офицер Вильнев! Вы меня слышите?

Внутри раздался сивый голос:

— Кхе-кхе, я ту-у-т…

Боец наказал своим товарищам:

— Ребята, я сейчас полезу туда, заберу Вильнева и Филипса. В два подхода. Максимально напрягитесь сейчас, а то не дай бог она, блять, рухнет на меня. Как залезу, можете приотпустить. Но не до конца! А то хрен потом снова подымите… Ну ладно, поднимай!

Бойцы, скрипя зубами, еще на пяток сантиметров перебороли шлюз.

— Так, теперь держите, держите, мать вашу!!!

Из помещения повалил густой черный дым. Сержант Джек Вашингтон быстрой извилистой змеей просочился в медицинский отсек. Как только подошвы ботинок миновали опасную зону, ригеля зашли наполовину от своей длины в специальные пазы.

— Сержант, вы как там? — обеспокоенным тоном спросили в коридоре.

— Я в норме! — оповестил в щель Вашингтон. — Вильнев тут рядом, по моей команде приготовьтесь опять поднять шлюз!

— У нас тут труба сорвалась…

— Она выскочила из проема?! — в ужасе прокричал Джек.

— Нет, конец расплющило, она пополам перегнулась…

— Придумайте что-нибудь, я пока тут офицеров в чувство приведу.

Доползя до стойки, он обнаружил еле живого Николаса, дышавшего через окровавленный рукав амбулаторного халата, видимо, нарытого им где-то в палатах.

Джек потрепал по щекам Николаса:

— Где лейтенант Филипс?

— А-а-а… он… все… приступ… хватил…

Джек смачно выругался.

— Можешь... можешь не… идти к нему… кхе-кхе… нам надо… с базы валить… срочно…

— Так, это потом, уорент-офицер. Вот что-то, а сначала свалить надо бы с отсека. Шлюз заклинило, там ребята сейчас работают над этим.

— Быстрее… тяжело… дышать… — происходили из горла Вильнева звуки, которые с огромным трудом складывались в слова.

— Давайте к шлюзу, я вам помогу…

Закинув руки за спины, словно старые сослуживцы, они не спеша доползли до небольшой щели, в которую, как в пылесос, всасывался густой дым. Впрочем, это не сильно помогало: что-то активно горело, выделяя гораздо больше дыма, чем способно было выветриться воздушным потоком.

— Мужики, ну что там? — прокричал сержант, постепенно начиная «вкушать» дым своими легкими.

— У нас все готово. Мы тут вторую трубу поменьше запихали в первую. Вроде должно получиться даже сильнее приподнять…

— Так, аккуратно там, не надо со всей дури тянуть за рычаг. А то опять сорвется…

— Поняли. Поднимать?

— Давай!

Шлюз «покатился» вверх бодрее прежнего. И Вашингтон, протолкнув сначала тело Вильнева, резво перекатился через проем.

Бойцы, дружно выдохнув, отпустили рычаг. Шлюз с грохотом вошел в пазы, подминая под себя крепкую металлическую трубу, словно вафлю.

— Мда, вот это вес… — восхищенно проговорил Джек. — Спасибо вам, ребята.

— А где лейтенант?

Вопрос повис в воздухе. Никто не хотел возлагать на себя бремя.

— Ладно… — выдавил первым сержант без наигранности. Если раньше рота в тихую травила байки про «доблестного» и «зажравшегося» лейтенанта, то сейчас до смеху никому не было и дела. О мертвых либо хорошо, либо… просто лучше всего промолчать…

— База… база в огне… он мне сказал… кхе-кхе… он мне сказал, что один вертолет не пострадал… серый «Чинук»… на котором прилетел представитель… у него защита от ЭМИ… нужно срочно валить, иначе мы застрянем в какой-то там пространственной петле… Вашингтон, командуй…

Сержант понял, что времени для вопросов нет.

— Ты, ты и ты — в ангар, быстро! Ты — беги в зал, сообщи всем… Скажи, чтобы раненых — в первую очередь… Э-м-м… А пилоты? Как с ними быть? У нас только один остался, кто умеет с этой двухвинтовой херней управляться…

— Пилота… не надо… нам нужно просто сесть в машину… и… и… разорвать кольцо… генератор перегрузить… и вот…

Николас слабо похлопал по нагрудному карману. Джек, наклонившись, нащупал во вместилище часы.

— Повернуть головку… и все…

— На сколько?

— Как… кхе-кхе… можно дальше…

«Желаю вам скоропостижной и безболезненной смерти!» Полковник Ларсон

* * *

Сэм склонился над телом «охотника», так же, как и над телами бандитов. Убитых им собственноручно. Его «Циклонисткая» душонка ликовала, ведь теперь земля носила еще меньше живых очевидцев тех жестоких расстрелов... Всех остальных, на протяжении долгих лет, Пэйн выслеживал и беспристрастно приговаривал к смерти. Если вина была доказана, то от правосудия уйти было уже невозможно…

В чем смысл программы Сэма? На вопрос не ответил бы и сам Пэйн, размышляй бы он о нем хоть на протяжение веков. Высший по меркам человеческим уровень познания требует чересчур больших ресурсов даже от такого, казалось бы, хорошо развитого мыслительного центра, как мозг. Для решения оной проблемы требовался совершенно другой по своему принципу работы центр — суперкомпьютер. Он, превышая по силе мозг на миллионы порядков, вполне способен менять ход всего бытия в одно бесконечно короткое мгновенье. Мозгу же достается кроха от всего разнообразия, которой человек довольствуется…

Сэм брызгал слюной слова:

— Вот и ты теперь, сучий потрох, на том свете… Реинкарнации не жди, я уж постараюсь… И пацаненка твоего я найду, отыщу его… Он — последний…

Поднявшись, «Циклонист» дал прощальный пинок. Вот так он проводил в последний путь своих друзей и случайных знакомых — тыкая их носом в смерть… Иногда не специально, иногда — уже по течению кода…

Облив тело Джексона из бочки, Сэм зажег фитиль старой бензиновой зажигалки. На ней красовалась пятиконечная звезда, когда-то бывшей еще и оранжевого цвета. По сути, это все, что осталось у него от предыдущей жизни, от предыдущей миссии. Сэм понимал, что его время подходит к концу, он чувствовал неизбежность конца… Именно это чувство и не давало ему спокойно жить, как все.

«Избавившись от прошлого, я не познаю будущее… у меня просто его нет… Нужно любой ценой найти Мартина. Найти и уничтожить…»

Сэм бросил зажигалку на тело бывшего приятеля. Пламя сразу же задорно загорелось, подгоняемое ветром и парами чистого спирта.

Полюбовавшись еще некоторое время зрелищем, Пэйн закинул на плечо лямку кожаной сумки, приватизированной у одного из бандитов. Не оборачиваясь, он быстрой поступью вышел из салуна «Святой Патрик».

Патрик лукавил, когда говорил, что все мотобайки были выведены из строя. Как минимум двое из машин, в более старой комплектации, имели тихий дизельный двигатель, не подвластный разрушительному действию импульса. Остальные байки — на электрической тяге. Энергию мотор получал с сигарообразного корпуса мотоцикла, представляющего из себя одну сплошную солнечную батарею. Мотоциклы своей формой напоминали древние спортивные автомобили, участвовавшие в кольцевых гонках. Но вот внутренним устройством — относительно современные песчаные мотобайки с открытыми колесами. Если скрестить данные транспортные средства, то и должен получиться оговоренный двухколесный «Франкенштейн»… Как у обычных бандитов оказалась такая продвинутая техника — доподлинно и не сказать. Хотя, стоит заметить, что синдикаты и пользовались некоторой поддержкой… извне… хотя, по большей части, и не материальной… Так что все невозможные варианты вполне возможны…

Огонь, крайне яркими и горячими языками, дотягивался, казалось, до небес. Но это была иллюзия, как и все, что окружало Сэма. Мужчина догадывался о неких… особенностях его мира, но только догадывался. Глубже капнуть не давал сам мир, то ли защищая себе таким образом, то ли — предохраняя своих жителей от познания чего-то крупного и запретного.

Пэйн подошел к мотоциклам. Две «сигары» явно выделялись — их корпуса были просто покрыты в желтоватое покрытие, умудрявшееся отражать большую часть падающего на него света, защищая двигатель от перегрева, и одновременно, при этом, не бликовать. За такой спецэффект байк прозвали «желтухой». Более экологичные собратья не могли похвастаться такой особенностью — их зеркальные корпуса ослепляли на полуденном Солнце не только потенциального противника, но и самих байкеров. Сейчас же на них красиво переливались огненные краски, затмевающие плохо спроецированные детали окружающей местности в отражении.

Изучив «желтухи», Пэйн пришел к выводу, что оба байка на ходу. Но вот в одном из них бак был залит примерно на две трети, когда как в другом топливо виднелось на самом дне вместительного бачка, которого, при неспешной езде километров в пятьдесят в час, должно было хватить на добрые две сотни километров. Вот вам и «жрущий» дизель.

Закинув сумку в специальное отделение под пассажирским сиденьем, алкоголик попытался завезти моторчик. Получилось не с первого оборота. Вырвавшийся громкий выхлоп и приглушенное, но мощное урчание свидетельствовали о том, что байк еще способен намотать далеко не одну тысячу километров на свои колеса. Но Сэму достаточно было и семидесяти — ровно столько требовалось, чтобы доехать до убежища. Подгазовав, он, не заботясь о экономии, помчался по излучающим свет пескам…

…Небольшая материальная точка на горизонте, издав нечленораздельный биомеханический звук, постепенно увеличивалась в размерах, прорисовываясь в элитный штурмовик Альянса…

* * *

Погоня набирала обороты, максимально раскручивая придушенную временем и механиками «четверку». Она старалась разогнать байк быстрее ста километров, чего, впрочем, так и не удавалось сделать. Изредка стрелка спидометра достигала отметки «сто десять», но, скорее всего, — из-за постоянных прыжков по дюнам. Прыжки явно шли не на пользу ни байкеру, ни его байку: иногда от них доносились звуки, одинаково похожие как и на человеческий язык (по большей части непристойный), так и на механические стоны металла амортизирующих пружин, выхлопной системы, частей двигателя.

Жажда скорости толкала Сэма вперед и только вперед. Он, не оглядываясь назад, мчался подальше от прежнего бара беспамятства. И, в том числе, от стремительно настигавшего раллийного гонщика протяжно воющего синтета. Биологическая машина, двигавшееся гораздо быстрее ветра, уже взяла на «мушку» байк. Программа штурмовика высчитала, что для около стопроцентного поражения цели достаточно еще полутора минут полета.

Пэйна такая недалекая перспектива явно не удовлетворяла.

«Но как же быть?»

В округе не было и намека на какую-либо складку местности. Одна сплошная пустыня…

«Продолжать давить на газ?»

Самое безобидное решение, но он для штурмовика в такой ситуации представлял из себя превосходную мишень. Один залп из плазменной пушки — и мокрого места не останется.

«Петлять?»

Еще глупее: потерять с таким трудом набранную скорость — верная смерть…

В голову в экстремальной ситуации приходят самые экстраординарные идеи. Вот и сейчас Сэм, не найдя лучшего решения, выжал до конца стоп-кран, уходя в подобие скольжения по песку. Да, и такое бывало. По прикидкам, скорость примерно в одну четвертую маха биологическая машина просто не смогла бы погасить за раз. При этом важно было разрядить пушку, не дав ей прямым попаданием сделать из байка и байкера мангал с шашлыком.

У Сэма не было такой математической программы, как у штурмовика, так что ничто не могло гарантировать успех. Но замысел сработал: за десять секунд до сближения, синтет, не ожидавший такой наглости, просто пролетел вперед по инерции. При этом, конечно, последовал мощный залп высокотемпературной плазмы, прожёгшей все, что встало у нее на пути. Но тут и программа допустила просчет: она не приняла во внимание сильный встречный воздушный поток, образовавшийся в результате резкого торможения синтета. В итоге, смертоносный сгусток угодил в песок в десяти метрах левее Сэма. Тем не менее, хоть какой-то урон нанести цели удалось: несколько раскаленных комков слипшегося песка, отлетевших от места попадания, упали на корпус мотоцикла, проходя сквозь него без каких-либо серьезных затруднений. Один комок умудрился пролететь буквально перед самым носом Сэма, шмыгнув в огороженную водительскую кабинку. Сэм вовремя успел раздвинуть ноги, «пропуская» оранжевый шарик.

«Черт, еще бы чу-чуть и… остался бы без детей. Хотя, что-то припозднился я о них…»

В голову в ответственные моменты Сэму, как часто бывало, лезла не только экстраординарная мысль, но еще и всяческая чепуха. Таковы были законы его природы…

Но радоваться маленькой победе над машиной пока не стоило. Да, перезарядка главного калибра займет у штурмовика в районе пяти-семи минут (в зависимости от мощности «выстрела»), но что с того? Получается, что Пэйн только отсрочил неизбежное… Тем более, что арсенал «летуна» не ограничивался одной лишь только серьезной пушкой. Мелкие калибры, выпускавшие сотни мини-зарядов, ценило абсолютное большинство разумных рас во Вселенных…

Два скоростных импульсных-пулемета, чье устройство чем-то походило на систему Гатлинга, раскручивались с неуловимой быстротой. Штурмовик же, довольно-таки резво затормозившись до безопасных скоростей посредством хитроумной системы аэродинамических закрылок, по дугообразной траектории зашел на новый заход. У машины имелась закрытая соосная система несущих винтов, располагавшееся в задней части фюзеляжа, благодаря чему она могла выполнять сложнейшие пилотажные фигуры без потери точности стрельбы в жестких полетных режимах.

Байк заметно «потяжелел» в управлении. Кроме того, похоже, что и двигатель не смог отделаться от порции «магмы». Спидометр теперь говорил, что больше семидесяти километров в час байку не разогнаться.

«Летун», разгочегарив свои пулеметы до красна, принялся изливать заряженные энергией сгустки в сторону «желтухи». Первые «выстрелы» сопровождались характерным воем, помогшем Сэму вовремя уйти с линии огня. Синтет был еще далеко, примерно в полутора километрах, так что небольшая пятисекундная очередь носила больше предупредительный характер.

«Блять, он, наверное, не будет даже сближаться. Теперь, чтобы опять не промазать из плазмомета, на отдалении держаться будет… Нет, не успею я никуда доехать… Глупо было надеяться на уговор…»

Штурмовик, зафиксировав цель, летел себе в «бреющем» режиме, дожидаясь перезарядки. Сэм же гнал, гнал как только позволяла уже порядком потрепанная техника…

«Где же ты?.. Почему не отзываешься?..»

Метр за метром летели, отображаясь в виде циферок на одометре. «Циклонист», словно зомбированный, продолжал свой забег со смертью, понимая, что он точно не выйдет из марафона победителем… Штурмовик издевательски маячил в трясущихся зеркалах, покрытых тонкой сеткой трещин, из-за чего создавалось впечатление многомерности пространства. То появляясь в одном из скрепленных пленкой осколков, то в другом, он постоянно напоминал о себе известным воем, не давая ни на секунду усомниться в своем доминирующем положении…

…Громогласно прогудев, пушка выдавила из себя огромный по массе и размеру ком, молнией полетевшим точнехонько в мотоцикл. В уже пустой мотоцикл. А Сэм колбасой перекатывался на песке, наблюдая за калейдоскопом двух стихий: земли и неба. Удовольствия ему такое зрелище не доставляло: очень уж больно ему было, когда сломались ребра и вывихнулись от неудачного падения руки, защемив нервы…

Сэм панически заорал.

Не так, ой не так он хотел умереть, лежа на ненавистном им песке.

Беспомощной. Жалкой. И так и не состоявшейся полноценной программой. Кандидатской программой, если хотите…

«Давай… давай! Лети сюда, завершай начатое…»

Но штурмовик Альянса, потеряв вдруг всякий интерес к человеку, отправился в обратный путь…

Рациональность в очередной раз одержала убедительную победу над бессмыслицей…

* * *

«Не бывает безысходных ситуаций, — учили нас книжки. Жизнь же плевать хотела на учения: где есть тот выбор, где он, черт его побери, когда тебя ведут, словно козу на привязи, вокруг собственного столба-пальца? На хере вертят, короче говоря… Нет никакого выбора, это — не более чем отмазка тех, кто ничего не понимает в ходе истории. Все звенья цепи связаны лишь только последовательно, все события вытекают один из другого… Логика, логика, логика… Нет никакой «предначертанности», но и нет того, что можно изменить… Код управляет всем и вся, в нем просто заложен диапазон принимаемых нами решений. Пойдешь ли ты сегодня более короткой или более длинной дорогой на работу? Казалось бы — вот он выбор. Но нет, ты ведь не пойдешь чересчур длинной третьей дорогой. Это — затратно, не выгодно. А там, где подкрадывается рациональность, если и существует свобода, то очень ужатая, мнимая. Вот он — апофеоз истины…»

* * *

…Сэм лежал в луже запекшейся крови. Крови, настоящей крови, сочившейся матовыми струйками из пробитой плазмой во многих местах плоти.

На ум приходила ему первая часть проекции, где воссоздавались разрушенные постройки, пожухлая трава, воронка Сверхпортала над коммерческим центром мегаполиса… Нет, это — в прошлом. Сейчас — только горячая, словно сковорода, пустыня, где Сэм, поджариваясь на песке как на углях, сквозь слезы мечтал о прощении…

…Силы покидали тело. На поддержание дальнейшего существования просто не хватало, как это не странно, оставшихся сил…

…Ему осталось только на Воспоминание. Воспоминание Единственного Совершенного им Подвига…

* * *

Из цикла воспоминаний Сэма…

Часть последняя…

Мартин пропал. Вот так, наверное, и пропадают люди, чересчур далеко распутав свой клубок…

Пэйн не смог отыскать никаких следов. От слова совсем. Джейкоб словно испарился, распавшись на мельчайшие составные части материи — атомы. А те, в свою очередь, поглотились безмерным миром составных частиц, где любое, даже самое крупное число, терялось так же бесследно, как и Мартин…

С чего бы это вдруг толстокожего Сэма так притянул заурядный, ничем не примечательный молодой человек?

«Вот бы… вот бы еще раз сказать ему, предостеречь… Он… он явно нерядовой… нет, не в смысле военных званий, а, как бы, тот, кто… э-э-э… не могу, не положено говорить… не дослужился… Но как же так… я же с ним вот-вот разговаривал, по плечу хлопал… Охотник, наверное, какой утащил… хотя я бы услышал… нет, брехня какая-то… так не бывает», — сбивчиво мыслил Сэм, в тщетных попытках пытаясь найти хоть какое-нибудь доказательство. Доказательство его невиновности в случившемся… Таковым послужила советская зажигалка, почему-то поменявшей свой цвет со временем. По крайней мере, в девяносто первом она была красной…»

Запрятав артефакт в разгрузку, «Циклонист» залил водой и так неясный огонь, дополнительно притоптав угли…

…Когда они поднялись, когда они миновали территорию царства тьмы, даже невпечатлительный Сэм ойкнул. Некогда жемчужина Калифорнии, символ человеческого воссоединения двух разномастных течений, сейчас утонула под ударами инородной напасти, разобравшей по кирпичикам все то, что горожане строили на протяжении десятилетий… И вовсе не коммунизм или капитализм, а то, идеализированное, что так охотно засело в головах жителей Земли, но так и не нашедшее поддержки со стороны сильных сей планеты… Пыталось оно реализовать себя в разных формах, но всегда исход был один — кровавейший развал всего и вся. Этот город не стал исключением: новоявленная элита установила тут тоталитарный режим, дополнив его специфическими постулатами древней, как сама Солнечная система, межгалактической расы — Альянса…

Единого Лос-Анджелеса больше не существовало. А существовали лишь разрозненные группки людей, ведших свою войну на всех фронтах: подземных, водных, наземных и, даже, временами воздушных вот уже на протяжении двадцати двух дней со дня X — официальной сдаче Земли Альянсу. Неофициально же война продолжалась больше в партизанском направлении. Кроме того, многие военные образования ослушались тайного приказа Высшего командования — кодекса «Вавилон», предписывающего мобилизацию внутренних резервов для нанесения контрудара. Порой, из-за решительных действий полчищ захватчиков, резервы выкашивались подчистую. Сержанту Сэму Пэйну, бойцу второй специальной роты подразделения «Циклон», повезло выполнять разведку, когда его сослуживцев одним за другим разрывали чудовища, единовременно вывалившие из порталов в местах образования многочисленных прорывов по всему городу. По всему штату. По всему континенту. По всей Земле.

Альянс поступил верно, выжидая, пока расы из миров Зен ослабят, вымотают человечество. Все-таки они не хотели загонять на такой небольшой шарик основные армии, стиравшие когда-то подобные камешки в пыль. И в один не очень прекрасный день они вошли, ворвались во владения «царей природы», проломив непрочный щит обороны…

Здания, скребущие доселе небо, осели, повалившись друг на друга, словно сложенный ребенком карточный домик. Буквы «Голливуд» почернели, но все также стояли, не желая смириться с тем, что американский кинематограф больше никогда не отснимет достойных картин… Домики неблагополучных районов, казалось, еще помельчали, ведь на территории гетто виднелось огромное количество воронок от взрывов «упреждающих» бомб… И на фоне всего этого летали тучи Штурмовиков, Транспортников и не пойми чего еще, взявшихся неизвестно откуда, кружащихся в сложном многоступенчатом хороводе под Сверхпорталом, гипнотизируя…

Время тягучей жвачкой растягивалось, забирая у человека минуты жизни. Если Пэйн не поторопиться, то «Особка» — его конкуренты и, на данный момент, ярые противники — успеют активировать ГЭИ — Генератор электромагнитных импульсов. Последствия будут весьма серьезными для всех не без исключения: люди потеряют электронику, Альянс — свои войска под Лос-Анджелесом. Портал же от подпитки вовсе не закроется: наоборот, он разрастется, взорвавшись эквивалентом сто мегатонной ядерной бомбы. Сдвинутся тектонические плиты под Калифорнией, пройдет череда девяти бальных землетрясений, поднимутся цунами…

Посему, миссия Пэйна заключалась в предотвращении такой катастрофы, пусть и ценой неизбежных жертв.

Он выбрал наименьшее зло.

Главной его задачей была активация третьего передатчика, коей являлась телефонная вышка. Войдя в резонанс с порталом, он планировал его закрыть, «оглушив» тем самым всех подчиненных воле «Альянса» биомеханических существ, находящихся в агломерации мегаполиса.

Обдумав про себя еще раз план, «Циклонист» вышел через запасной выход на «Аллею славы». Прижимаясь к витринам магазинчиков, спешно пробегая мимо кинотеатров, постоянно останавливаясь и вслушиваясь, он медленно, но верно продвигался вперед. К своей цели.

Приборчик на запястье заполнил тонкую зеленую полоску на кристаллическом дисплее еще на одно деление, тем самым показывая близость грядущей катастрофы.

«Осталось всего два деления. Надо поскорее перейти «Аллею» и начать подъем. Но где тут дорога наверх то?..»

Сэм так увлекся просмотром рекламных баннеров, вывесок и указателей, что он едва не пропустил перекресток четырех дорог.

«Вот и я, вот и я тут, в обители звезд мировой величины. Интересно, а сами звезды могли хоть догадываться о том, что некоторые из их ролей воплотятся наяву?..»

Подъем в гору недвусмысленно намекал на себя кривизной дороги, предлагая пройти к раскинувшемуся на холмах элитному району. Сэм не стал отклонять приглашение.

«Черт, тут по дороге придется в открытую идти. Надо выждать немного, подготовиться…»

Сержант извлек из рюкзака плотно сбитый сэкономленный взрывпакет, начиненный шрапнелью. Осколочно-фугасный заряд. Или килограмм особо мощной взрывчатки.

«Циклонист» пропихнул в недетский пластилин детонатор, подвязывая его изолентой для надежности. Осталось только нажать на красную боковую кнопочку на «браслете», чтобы произвести фурор реальными спецэффектами на улицах Голливуда.

У Пэйна в карманах лежали еще три рожка, набитых под завязку натовскими бронебойными патронами. Но вот незадача: подходящего калибра на просторах «Аллеи» так и не нашлось.

«Найти бы амунацию, как в одной криминальной игре, да закупиться по полной. Но нет, в моей Вселенной такое чисто физически невозможно. А жаль, ведь так охота иметь у себя под рукой любой ствол на любой случай… а так — только кустарная бомба, да лезвие-заточка. При трех магазах под «эмку». Печальная история… Хрен с ним, унывать некогда! Времени и так впустую потрачено…»

Избавившись от бесполезного рюкзака и в очередной раз проверив шнуровку высоких берцев, Пэйн налегке отправился в «туристический поход» по искусственным вершинам…

Сорока минутами позже…

…«Поход» проходил нормально. Подозрительно и беспрепятственно.

«Активность противника упала раза этак в четыре. Даже когда мы на «Хамере» раскатывали, Штурмовиков и то больше было… странно все это… такое чувство, что они концентрируются у Сверхпортала для… чего-то грандиозного…»

«Циклонист» спешно петлял по проезжим полотнам, пролегающих на холмах в виде американских горок. Один «дворец» сменялся другим, открытые теннисные корты — оазисами, в прошлом полностью скрытых голыми пальмами. И что самое удивительное — ничто из имущества богатых и знаменитых особо не попортилось, а то немногочисленное, что все-таки попробовали «подравнять с землей» — вполне еще подлежало капитальному ремонту.

«А кого тут бомбить то? Все прежние хозяева попрятались, оставив участки новым владыкам. А прислуга… ну, возможно, что и ее прихватили… кому охота жить «изнуряющей» жизнью даже под землей? Плоды цивилизации вкусили и не отпускает теперь послевкусие, не отпускает…»

Но догадки быстро развеяли прахом душераздирающие крики из усадьбы, облицованной мрамором. Сэм, продвигающийся до этого момента весьма решительно и непринужденно, сбавил темп. Что-то его затормозило, что-то его… позвало.

«Я не могу оставить женщин в беде… они… хрен бы его знал, скорее к ним!»

Преодолев живую ограду, переползя ее в прорехе, Пэйн заглянул за «закулисье». Вовсе не этого он хотел увидеть.

На лужайке пред домом на усыпанной камнями газоне лежало несколько тел в неестественных позах, одетых, словно куклы, в платья и фартуки.

«Ну вот и оно. Похоже, что когда речь заходит о деньгах, собственная шкура оцениваться начинает гораздо ниже номинала…»

В самом же «дворце» происходило явно что-то бесчеловечное. Крики переменялись на выстрелы, выстрелы — на будоражащие сознание атаки существ. И так этот ряд бы и шел, наверное, долго, если бы не вмешался Пэйн, быстрой тенью проскользнувший в вырванный с мясом вход для прислуги. Спустя пять минут вся возня в доме утихомирилась, чему, в большей степени, поспособствовал подрыв самодельной «фугаски»…

…Сэм покидал роскошную усадьбу в смешанных чувствах. С одной стороны, его спасательная операция закончилась полным фиаско — шрапнель и щепа прервала линии не только стайки хаундаев, но и двух «нечистоплотных» девушек, нашедших свое последнее пристанище на окровавленных простынях. С другой же стороны, при беглом обыске он обнаружил ничем не примечательный шкафчик, оказавшийся оружейным хранилищем.

«Кольт сорок пятого… коробок с тридцатью «маслятами» к нему… ну и, конечно, пятнадцатая «Аэрочка» под пять пятьдесят шесть… скелетный короб, пламегаситель, коллиматор, удобный приклад… крутая пушка, заказная…»

Настроение Сэму находки явно прибавили. Да и чернющие буквы одного из символов западного кинематографа уже не казались такими уж мелкими.

«Вот, где заканчивается асфальт и начинается бездорожье… пора, наконец, настичь свою цель…»

…Сэм устал. Устал по-человечески. Ноги еле отталкивали от пыльной дороги, заплетаясь на каждом третьем шагу. Живот бурчал, требуя пищи. Голова не пойми от чего гудела, наливаясь тяжестью. Но он терпел, мотивируя себе тем, что до антенны осталось немного, что оступись он сейчас, люди потеряют всякие шансы… Сэм не знал, насколько далеко продвинулись его конкуренты, смогли ли они вообще выбраться из тоннелей или так и остались под землей, одумавшись и поверив врагу…

«Нет, они, суки такие, полезли, полезли наверх, таща за собой гражданских… Полкан мне заливал про неоправданные потери… Уже сам тогда все просчитал, сволочь дальновидная…»

Последний изгиб дороги. Последний поворот судьбы. И вот она — вышка. Целая и невредимая.

Пэйн утомленно вздохнул, непроизвольно садясь на дрожащие колени. Он практически дошел. И, что важнее, — он выжил, вопреки возгласам «Особки».

На ум сержанту пришел Мартин, его неопределенный характер, его качества, позволившие «разрядить» опасную воздушную аномалию на «Хайлэнд». Чем был хуже Сэм? Не уж то только тем, что он был уже сформирован?

«Брехня, все брехня… пацаненок молод просто был, жизнь излучал… а я… я запрограммирован излучать только смерть, подобно радиации…»

Браслет же практически добил индикатор, оставив лишь один сегмент. До катастрофы оставались считанные минуты.

Облокотившись на «Ар-15» как на ходуль, Сэм натужно распрямился.

Вышку когда-то огородили условной металлической сеткой, без проблем поддавшейся кусачкам многофункционального складного ножа. Переведя предохранитель винтовки в положение «одиночных», Сэм направился к опорам.

Вышка использовалась практически по прямому назначению: для фокусировки и многократно усиления сигнала с целью его последующей ретрансляции. Но для настройки на другой лад требовалось весьма громоздкое оборудование, которое, впрочем, помещалось в небольшом вытянутом серебряном футляре — еще одном артефакте из других миров.

«Циклонист» подошел вплотную к опоре. Недоверчиво постучал по ней, хмыкнув. И, развернув пакет, прижал к облупленной красками конструкции футляр. Тот, загудев, намертво «прикипел» к опоре. Станция, засияв синеватым ореолом, собирала двоичные последовательности чисел программы деактивации Портала.

«Ну что ж, дело сделано… Осталось только дождаться и… привлечь внимание…»

Сэм, присев на колено, приник к прицелу. Переведя «флажок» в автоматический режим, сержант приготовился принять «гостей»…

…Хоровод над Порталом несколько растянулся, протягивая свое щупальце к антенне на холме. Пэйн, выждав, пока Штурмовики подлетят поближе, открыл беспорядочный огонь. Трассеры, разлетаясь во все стороны вытянутыми фаерболами, дразнили Штурмовиков, заставляя их извергать уже свое «пламя».

Все, что требовалось — это «беспокойная» передача Штурмовика в Сверхпортал. Футляр же, приняв недостающий элемент в коде закрытия, транспонировал передачу, транслировав ее в узком диапазоне…

«Как же хорошо, что Мартина нет со мной…»

…Молнии, неестественно интенсивно сверкая, били по небоскребам, земле, гетто, огибая ангар аэропорта «Бербанк», из которого постепенно разрасталась огромная полусфера невидимых импульсов.

Один из разрядов молнии угодил прямо в вышку на холме, «наэлектризовав» ее одиноко стоящую опору и растерзанное тело подле.

Штурмовики бесились, завыв в многострадальном хоре над городом, падая один за другим на землю. А Портал… Портал просто исчез, напоследок расширив Сан-Андреаский разлом на добрую сотню метров. Так силы моря и получили свою дорогу на берег…

* * *

…Над окоченевшим трупом стояла мертвенно-бледная фигура, облицованная в темные тона смокинга. Фигура, нарисовав ухмылку на своем лице, выразилась вслух:

«Вы ждали помощи, мистер Пэйн, но получили лишь упокоение. Отнюдь, но не мне решать, как откликнуться на зов. Пусть я и являюсь частным агентом, но предыдущие связи с Представительством приходиться держать… в узде… Не беспокойтесь, я не держу на вас зла, просто в свое время мне казалось, что вы чересчур снисходительно относились к людям, даря им надежду… Признаюсь, что я заблуждался… Вы, кажется, забыли свою зажигалку… Вот, пожмите мне руку, я передам вам транспространственный передатчик… Благодарю за помощь, если бы не он, то я вряд ли смог бы с вами… кхе-кхе… пообщаться… в неформальной обстановке. Доброго пути. Ваш покойный слуга…»

…Мартин, поправив светло-зеленоватую бабочку, скрылся из поля наблюдения читателя…

«Где же ты?.. Почему не отзываешься?..» Сэм Пэйн

* * *

«Судя по всему, образец ткани Буллсквида, полученный нами в ходе последней Вылазки, имеет весьма высокий уровень защиты от химического воздействия не только неблагоприятной среды его ареала обитания, но и от различных высокотоксичных реагентов первого и специально квалифицированного нами нулевого классов. Кроме того, обнаружились и короткие (длящиеся примерно пять-семь миллисекунд в различных последовательностях) импульсы неизвестной природы, исходящие из специализированных клеток верхней группы мягких тканей. По мнению наших микробиологов, импульсы являются следствием активной деятельности микроорганизмов типа D. Тем не менее, Совет высылает запрос на повторное рассмотрение Испытательной Группой экспериментальной партии универсальных костюмов полного цикла «Аметист», разработанных на основе исследований флоры и фауны Пограничного мира. Теперь, благодаря искусственно синтезированному материалу «Гиполит», наш комплекс имеет всю необходимую защиту от радиоактивного, химического и электромагнитного излучения по всем фронтам и диапазонам. Более подробные характеристики и спецификации костюма высланы в обновленной версии Приложения.»

Человек, предварительно еще несколько раз пробежав глазами по строчкам сообщения, приступил к ознакомлению со сноской о костюме в пресловутом Приложении. Изучив и сноску, человек подметил, что костюм на бумаге — первоклассная и, главное, универсальная защита от всех возможных и, наверное, невозможных видов физического воздействия, способная одинаково хорошо противостоять как рентгеновским лучам, так и малым и средним калибрам стрелкового оружия. Но сержант не питал иллюзий по поводу реального уровня защиты «Аметиста» хотя бы потому, что подобные комплексы из поколения в поколение перенимали «детские болячки».

«Так-с, заряд практически на нуле; системы замкнутого дыхания повреждены; передатчик выведен из строя; биометрический сканер барахлит, как бы он не отверг меня; от внешних слоев защиты остались лишь «лохмотья»; внутренняя стенка «капсулы» сильно деформирована, кое-где виднеются откровенные сквозные дыры. Как этот костюм умудрился пережить еще и очередь из крупнокалиберного пулемета — непонятно… ух, запасные батареи в порядке, осталось только перепрошить блок управляющей электроники и все, костюмчик мой.»

Проделав все необходимые действия, человек попробовал надеть на себя комплекс:

«У-у-у-х, зараза, забыл про систему «свой-чужой», она же встроена в отдельную схему.»

Мужчина, потерев ушибленную током лодыжку, продолжил свои манипуляции на сей раз со второй цепью, разделенной от основной системы и питающейся за счет запасных батарей. Что-что, а «Аметист» явно не имел себе равных в плане надежности и многофункциональности.

Когда работы по финальной калибровке практически завершились, человек неожиданно обнаружил, что за его действиями кто-то внимательно следит. Он резко встал и, постепенно разворачиваясь на триста шестьдесят градусов словно танк, принялся высматривать потенциального наблюдателя в залежах песков. Но, успокоившись, Джо Смит все-таки облачился в латы кислотного цвета…

* * *

«Это же… это же я…»

Джо непонимающе хлопал ресницами, уставившись на свою точную копию, возившуюся вдалеке с «Аметистом». Все действие копии было отточено и, одновременно с этим, утончено. Так настоящий Смит не работал, предпочитая более резкие и цепкие движения. Значит, его двойник — это не более чем зеркало…

«Да, мистер Смит, зеркальный образ имеет место быть в причудливой… э-э-э… пространственной веренице... вашей Вселенной. Образ индивида, обладающий несравненным набором личностных качеств, повторяется в различных проявлениях уже в других… Пузырях… Все, что происходит здесь и сейчас, все это тесно переплетается с вашим маршрутом. И вы можете наблюдать за собой со стороны, несмотря на возникающий диссонанс между временем и местом ваших наблюдений…»

Смит задумался.

Его программа явно не хотела принимать факты. Все его шаги по коридору, все его прыжки по островкам были заранее известны и просчитаны. Любой его чих или фраза — прописаны. Именно так и работает книжная симуляция…

Прошла минута. Две.

Сущность разорвала связь.

Джо поддел носком песок, давая тому рассыпаться мелкими золотоносными ручейками.

«Все… все обман, всемирный заговор … Они… они понимали, что я попытаюсь выйти за рамки симуляции. Тогда, когда мне впервые пришло видение, я погрузился, я заснул… И… и я так и остался во сне… Навсегда… Мне приходят кусочки из разных периодов, а я все никак не могу сложить из них картину… картину реальности… пора войти в симбиоз со своими видениями…»

…Свет залил своей чистотой мозг, разглаживая силой извилины, словно бархатное покрывало…

* * *

Из цикла «видений» Джо…

Часть последняя…

…Толпа. Толпа озлобленных людей, жаждущих справедливости. Повсеместные митинги, перешедшие в неконтролируемые массовые протесты, вовлекали в себя все больше и больше элементов…

…Десятки, сотни, тысячи Порталов перенесли на планету невиданных и непознанных для большинства агрессивно настроенных существ. К борьбе с ними земная флора была не готова. Превосходство чужаков наметилось в самом начале войны. Семичасовой войны…

…Прищемление прав людей, их истребление. Альянс делал все, для того чтобы разумная раса погрязла в нищете и голоде, в боли и страдании… Возможно, что такая «практика» смогла бы послужить катализатором к переменам, назревавшим с незапамятных времен становления первых государств. Но нет, перемены зашли слишком далеко, меняя до неузнаваемости саму сущность человеческого восприятия, подвергая его излишнему давлению… Человек должен был проникнуться новой реальностью, согласоваться с ней, а не пытаться подмять под себя изменчивый мир…

Какие бы жесткие условия перемирия не были установлены новым мировым правительством во главе с Брином, на какие бы уступки не пришлось пойти, это — стоило того. Отбор жесток, но, одновременно с этим, и справедлив. Люди этого не понимали. Точнее, не хотели понимать…

«Последние люди, исчезающий вид настоящих людей. Избранные... Вот, кто во главе поколений поставят развитие, мистер Смит, на путь. Вы станете свидетелем тех Великих свершений под началом Великих людей, меняющих ход истории, размыкая ее кольцо, тем самым… тем самым освобождая людей от прожитого…

Начать с чистого листа, как когда-то начинал Ной — не в этом ли главное предназначение избранных?.. Как угодно вам…»

…Ну вот и пустыня. Минуло тысячи тысячей лет. Срок — весьма немалый. Но только лишь для скороспелой жизни…

Земля была изуродована вечной, как само бытие, войной. Войной, безусловно, захватнической и жестокой, погубившей множество невинных существ. Последней Войной, ставшей бесценным уроком для вышивших, коих осталось не более тысячи особей…

И вот, где-то в Богом забытой пустыне, разросшейся подобно грибку по всему миру, и лежал, издыхая от жажды, некий Джо Райан Смит, бывшим когда-то сержантом, ищущим приключений...

«Облака… такие далекие… такие легкие… они… они словно зовут меня, клича по имени… Черт, а как же обидно все-таки… за ребят в «Дельте»… за обычных людей, заслуживающих хотя бы крупицу Знания… они же не поймут, так и не поймут, что выхода отсюда нет… чье-то эксперимент? Не-е-т… Просто тупая фантазия тупого сверхсущества… Агенты… кхе-кхе… его наместники во Вселенной… Не дают нам, героям хреновым, уйти за пределы… хотя, кто знает: может, что любое действие, любое мое видение — чьё-то разыгравшееся воображение?.. Не дадут мне так и узнать правду, силы покидают…»

Куда попадает человек, когда он отправляется в свой последний путь? Это и предстояло узнать дублеру Смита, чей оригинал так и не нашел свою путеводную звезду под небосклоном тьмы…

* * *

Из перехваченной сводки переговоров пилотов борта N…

Ведомство: Командование специальных операций США

Подразделение: первая оперативная рота специального назначения «Дельта»…

Дата: спустя шестьдесят часов после Инцидента…

««Гнездо», говорит «Аист-3», квадрат B4 не установлен, повторяю, — квадрат B4 не установлен. Прием.»

«Говорит «Гнездо». Вас понял, принимайте приказ: субъект «Роза» доставить в квадрат B2. Исключить контакты. Прием.»

«Субъект «Роза» доставить в квадрат B2, контакты исключить. Будет сделано. Прием.»

«Конец связи…»

* * *

В кабине царило удивительное спокойствие. Каждый занимался своим делом: «Бывалый» — следил за высотометром, «Молодой» — наклонял ручку «шаг-назад», изменяя вертикальное положение «Чинука»:

— Один «шаг» минус. Сбавляй обороты. Угол десять, не заваливай на правый бок…

— Все под контролем, не волнуйся, пап…

…Вертолет, прижимая и так низкую траву к земле, коснулся шасси твердой поверхности впервые за… неисчислимый промежуток времени…

На транспортнике когда-то летели пассажиры транспространственной Организации, в числе которых значились Николас Вильнев, Клэр Форд, Джек Вашингтон, известные непримиримые пилоты, и еще несколько пока неизвестных персон, удостоенных в будущем нашего серьезного внимания.

И капитан Хилл, стоявший пока несколько обособленно вдалеке на возвышенности. Впрочем, через минуту его фигура уже бежала по направлению к серому «Чинуку».

Кто-то недовольно пробурчал вслед капитану о «неподобающем поведении», кто-то — лишь проводил его глазами, удивляясь непонятной спешке человека, по праву отдыхающему от событий в «Исследовательской Горе». Так или иначе, но из вертолета успели вывалиться недавние пассажиры, прикрываясь рукой от слепящих лучей восходящего Солнца…

И вот Алекс добежал. Добежал, спотыкаясь на каждой выпирающей кочке. Он остановился, не веря до последнего, что ЭТО — случилось. Семья снова воссоединилась. Его взгляд, так часто вспоминаемый Клэр, пересекся с ее взглядом. Его учащенное дыхание дополняло ее редкие вздохи. Они — снова вместе. Несмотря ни на какую судьбу или контроль ведомыми.

«Или эта встреча опять-таки прописана?..»

Любопытство Клэр даже в такие моменты не знало предела. Она чувствовала в определенной степени некие ниточки, связывающие ее путь и пути нескольких других… кандидатов… А это означало только одно — конкурентов у девушки в становлении возникнуть не должно… Но не будем забегать слишком далеко вперед, ведь пока линии вполне себе спокойно отсеклись одна за одной, по сути, возложив на Форд все обязанности по повествованию…

…Темнело. Возня в лагере, по большей части, прекратилась. Отдых требовался всем — и медикам, часами напролет занимавшихся тяжелыми увечьями, и военным, без устали помогавшим медикам и, в придачу, выполнявших свой долг перед страной. Гражданские же, часть из которых была недееспособна, тоже хотели отдохнуть. Им, эвакуировавшимися из прилежащих к «Горе» городков, ничего не оставалось, кроме как ждать. Умирает самым последним все-таки человек, а не его надежда…

Вильнева «поселили» в большой шатер, где курс реабилитации проходили только и только офицеры. С тяжелыми ранами в лагере дело не имели — попросту не было подходящего оборудования. Да и зачем, если все хирургические вмешательства проводили в нормальных условиях? Пока проводили…

Бойцов «Дельты» расквартировали вместе с бойцами других подразделений в дальнем, прилегающем к аэропорту, участку лагеря для того, чтобы в случае тревоги быстро прийти в боевую готовность.

Ну а Алекса с Клэр снова разлучили — на этот раз, правда, по соседним палаткам. Вдвоем, даже паре, устав находиться в тесных жилищах не позволял. Мало ли… а вдруг…

Тем не менее, супруги сейчас сидели на возвышенности, которую недавно топтал капитан, что-то тихо обсуждая. С горки открывался отличный вид, чем не преминуло воспользоваться местное командование: позади пары раскинулся огромный шатер, наподобие тех, что устанавливали во времена цирковых выступлений. В счастливые и беззаботные времена.

Сейчас же поводы для праздника отсутствовали: проводы последнего «рейса» завершились не очень-то и хорошо. Чего хорошего в отказе бортовых систем, повлекшей за собой гибель тридцати пяти человек?..

Но отвлечемся от печального. Ведь мы и так пропустили, как Клэр что-то игриво прошептала мужу, подмигнув, как Алекс потом, улыбнувшись, покачал головой. Как они говорили, жадно говорили без передышки, словно боясь не найти больше времени душевно побеседовать…

— Почему… почему ты полетел ТУДА? — смотрела молящими глазами на возлюбленного Форд, дожидаясь услышать правду. Она уже порядком устала от лжи, окружавшей ее везде, куда бы она не пряталась.

— Приказ. Это — приказ…

— Нет! — несильно тыкнула плечом Клэр. — На такие операции никто силком тащить не будет! Был набор, и ты соглас…

— Да, я согласился, да, я рисковал. Но поверь: я знал, что уцелею. Просто поверь… — заверил Хилл.

Они еще какое-то время молчали.

— Знаешь… Нам все-таки оформили Свидетельство! — вдруг возгласила Форд.

Алекс вздрогнул.

— Свидетельство о Неприкосновенности Личных Прав и Свобод Супружеских Пар? Не верю, покажи.

Девушка извлекла из папки-файла уже порядком измятую бумагу, покрывшуюся поверх желтоватых разводов еще и бурыми пятнами.

— Чего она такая вся…

— Грязная? — подсказала Клэр, пытаясь безуспешно оттереть пятнышко рукавом.

— Да. Грязная.

Хилл забрал из рук жены Свидетельство.

— Сама не знаю, вроде бы Он мне давал чистый листок… Я его никуда в грязь не роняла… уж поверь, — усмехнулась Клэр, выдергивая из рук Алекса соглашение.

— Э-э-э… я ничего не успел прочитать! — пожаловался, словно маленький ребенок, капитан.

— Обойдешься пока! Тем более, что оформили только меня. Уж извини, ты в сделку не входил…

Клэр положила голову на плечо Хиллу. Она наблюдала за кроваво-красным небом, обделенным на несколько следующих часов лаской Солнца. Алекс же глядел как бы вовнутрь себя, пытаясь что-то непосильно вспомнить.

— Это ведь только начало?

Алекс, не находя, видимо, подходящих утешений, правдиво ответил:

— Да, Клэр. Это — только начало …

…Три фигуры в деловых одеяниях. Три призрака, в любой момент готовых появиться в повествовании, изломав его, изъяв из него логическую цепочку, вставив в пробелы свое видение плоскостей сюжета. Три верных агента, служащих одной общей Цели, хранивших одну великую Тайну…

— Это они?

— Без сомненья.

— Остальные перекодированы согласно…

— Приложению, — синхронно произнесли фигуры. Один поправил бабочку, второй — наушник. Третий, в выдержанной и характерной для него манере, стряхнул несуществующие пылинки с темно-зеленого пиджака.

— Дальнейшие инструкции? — спросил «второй», уже заранее зная ответ на этот вопрос.

— «Следование».

— «Предостережение» пройдено…

— «Роза» не восприимчива к воздействию программы «Свет».

— Ни в каких формах.

— Значит…

— Активируем «Тьму»…

Переглянувшись, агенты отправились порознь.

Восвояси.

Итак, линии переплелись. Кандидаты, не прошедшие испытания, больше не побеспокоят нас своими нелепыми историями. Ну а тех, кто преодолел барьер, отделявший слои иллюзионных миров, ждут новые свершения, которые помогут проложить путь сквозь зябкую чащу для избранного…

В завершающей фазе будет жарко. Жарче, чем когда-либо еще.

Осталось немного. Совсем.

Выбор близится…

* * *

Раннее утро. После Инцидента…

Лагерь просыпался. Хотя, его некоторые временные жители бодрствовали всю ненастную ночь, подготавливая к вылетам авиацию.

— …сколько нам еще тут возиться? Топливо залито, силовой агрегат в норме, лопасти не деформированы. А?..

— Без понятия, Джонсон. Нужно все внимательно еще раз проверить. Слишком часто стали вертолеты падать…

Мужчина потер затылок, выражая тем самым свою контрафактную озабоченность. Утолив чесотку, он продолжил:

— Вообще… похоже на какой-то производственный брак. Только вот где следует искать его?

Джонсон Рэкфилд, сын «Бывалого», выразил свою точку зрения:

— Ну, вроде же, Генератор иногда… барахлит. С типичной полетной нагрузкой не справляется, если перевести в «агрессивный» режим работы…

— «Агрессивный» на то и «агрессивный», чтобы максимум энергии получать, — отрезал отец «Молодого» — Кристофер. — Такой режим только в случае нештатных ситуаций следует включать. Ты что, не знаком с Приложением по «Чинуку»?

— Да знаком я, знаком… — пытался отмазаться от «пробельной» темы Джонсон. — Просто мне кажется, что там не всегда указывают реальные данные…

— В Приложении то? Альтернативу этому списку матричных кодов программы, увы, пока не… создали. По мне — вертолет вполне так хорошо смоделирован… Явных прорех не видно… по крайней мере — для нас.

— Слушай… — вдруг осенило сына. — А что, если само Приложение как бы изменено? В процессе исполнения программы вертолета своих задач?

Кристофер отрицательно покачал головой:

— Невозможно. На такое не способны даже самые мощные известные источники силы… если только…

Мужчины изумленно уставились друг на друга.

— Артефакт, — одновременно вырвалось у них.

* * *

Девушка встала позже обычного. Обычно, Форд приходили какие-то бессодержательные сны, в большинстве своем — пустышки. Видения же, связанные лично с ней или с ее переживаниями, никогда не посещали особу.

Сегодня Клэр ничего не узрела. Сегодня ничто не нарушало ее покой…

Но вот покой ее новых соседей, судя по всему, уже давно не давала сирена, пищавшая, казалось, на всех ладах. Из-за тонких красноватых стенок палатки ясно доносились тревожные голоса людей.

Тревога не желала покидать Клэр ни на минуту, словно боясь, что женщина, находясь в сознательном спокойном состоянии, была способна на… необдуманные поступки, каковые мы уже удосуживались видеть в предыдущих частях писания…

— Миссис Форд?

Наша Миссис Вселенная, испугавшись от неожиданности, вскрикнула, передернувшись.

Гость тоже несколько испугался, рефлекторно сделав шаг назад. Он до сих пор не привык к резким реакционным выходкам местных аборигенов.

— Что вы ж так…

— А стучать вас не учили, мистер? — надзидательным тоном спросила девушка.

Оставалось только спросить: «куда?». Но гость пошел по другому сценарию:

— Я, конечно, все понимаю, но сейчас правила этикета не столь важны, как… изменения… кхм… я дам вам пять минут, чтобы привести себя в порядок. Я знаю, как вам, людям, важна собственная внешность. Хотя, стоит отметить, что это — не более чем скорлупа, скрывающая гораздо более значимые характеристики… Я буду ожидать вас у крайней палатки. Поторопитесь.

…Клэр выбралась из удушающего жилища. Выбралась, стоит заметить, с явной охотой. И вот куда.

В такой же по сути мирок, давящий со всех сторон своими палатками, шатрами, наспех проведенными проводами электролиний. Полями, лесами, морями.

Клэр было тесно, она никак не могла реализовать свой потенциал. Вот уже сколько лет в ее распоряжении пребывала сила, которую боялись даже агенты. А им бояться, уж поверьте, по пустякам не приходиться… Посему, за ней и установили пристальное внимание со школы, предугадывая дальнейшие действия девушки на многие-многие ходы вперед… Точнее, пытаясь предугадывать.

Не во всем можно построить стройную логическую цепочку. Например, в линии Клэр — уж точно нельзя…

Но вот проследить — вполне. Чем представители и пользовались до недавнего времени. После того, как биполятор изменил самобытность линий, контролировать действия в судьбоносной чехарде стало намного проще. Чем и воспользовались агенты уже сейчас. Впрочем, недавнее и сею минутное для наших кураторов — не более чем разделение по понятиям, но никак не по исчислению.

Встав на тропу между палатками, Форд сразу же заприметила человека, равнодушно озиравшегося на бегающих людей. По крайней мере, так показалось Клэр. Так или иначе, но женщина не отвлекалась на посторонние раздражители в виде гомонящих на разный лад людей.

— Что же… Вы уложились в положенные пять минут. Мало того, что вам важна внешность, так вы еще и крайне… расточительно… пользуетесь отведенным временем. Для вас, миссис Форд, для вас…

Сущность и не повернулась к девушке. Для нее зрительный контакт был не столь важен, как само по себе наличие субъекта для… беседы.

— Лагерь… Почему все переполошились?

— Люди почуяли опасность. Большую опасность, исходящую из далеких миров. Ваша… бабушка… была довольно таки продолжительный срок в авангарде нашего списка кандидатов. Но, к сожалению, когда настала пора выбора, она… сломалась. Ее природа воспротивилась переменам. И это, отнюдь, — распространенное явление среди кандидатов в вашей Вселенной. Где-то причины другие, где-то… их вообще нет… Мы надеемся, что ваша специфическая природа не повлияет на решение… Иначе…

Сущность замолкла, сформировывая новые фразы. Клэр решила помочь в составлении диалога:

— Мы так и будем здесь…

— Да. Собрание, — вдруг выговорил представитель. — Пройдемте за мной.

* * *

— Да нет, они так не могут! Ты же только что с «горячей точки»! Это же… это же…

— Тише, тише Клэр. Успокойся.

Девушка уперлась в плечо Алекса, заплакав. Капитан прижал к себе хрупкое создание.

— Все будет хорошо. Я же вышел, правда? Значит, у меня опыт какой-никакой имеется… Клэр, послушай…

Хилл с трудом оторвал от себя жену, заставив ее посмотреть прямо в его глаза.

— Ты же понимаешь, что мы ничего тут не решаем. Даже старший состав тут больше для проформы. Всем заправляют… сама знаешь кто. Что-то пошло не так. Там, в «Горе». И боюсь, что этот Инцидент касается теперь всех нас. Это мой долг, Клэр, — сказал Хилл, отходя в пустоту, — это мой долг…

* * *

Девушка проснулась в холодном поту. Обычно Форд приходили какие-то бессодержательные сны, в большинстве своем — пустышки. Видения же, связанные лично с ней или с ее переживаниями, никогда не посещали особу.

Но сегодня Клэр узрела настоящее видение. Пусть и косвенное.

Расстегнув молнию на одной из стенок зеленой палатки, женщина вылезла наружу.

Снаружи было достаточно прохладно, из-за чего Форд съежилась, обняв сама себя. И темно.

«Судя по «Чайке», сейчас только пять часов утра. Пф-ф-ф… надо меньше всякого бреда перед сном надумывать, вот и все… А то переживаешь, переживаешь понапрасну… Кстати, как там он…»

Девушка нагнулась под козырьком палатки мужа.

Вход расстегнут. Алекса нет.

«Видимо, и ему не спится…»

— Клэр!

Девушка оглянулась. Звал ее Джек, сержант «Дельты».

Тот самый сержант.

Форд подошла к окликнувшему ее бойцу.

— Клэр, тут тебя Хилл просил. Он у пятой вертолетной площадки.

— Зачем?

— Ну… как бы… наше спецподразделение получило приказ о…

Рассудок Клэр помутнился, уши налились ватой. Ноги подкосились, укладывая тело на землю.

«Все-таки сон…»

— …там поработать придется в итоге. Эй, эй, что с тобой?! Давай поддержу!

Вашингтон взял подмышки ослабевшую девушку.

— Врач нужен?

— Нет… все в порядке. Пойдем… пойдем скорее…

* * *

На аэродроме опустело сразу несколько площадок. Кроме того, в воздух планировало подняться еще два модернизированных «Чинука».

Клэр же, запыхавшись, уставилась на табличку под номером «пять» и пустующий пятак за ней.

Сержант, отдаляясь в сторону «Чинуков», лишь спешно бросил на ходу:

— Мне пора, пока.

— Э-э-э, а где…

Клэр не успела договорить. Как и не успела на проводы мужа.

— Его вертолет уже поднялся в воздух. Вы хотели с ним попрощаться, мисс? Не волнуйтесь, — сказал возникший рядом дежурный, как всегда заносивший в блокнот какие-то заметки. — Его жизнь в надежных руках.

Форд хотела было возразить насчет самоуверенности и того, что она в корне не согласна с дежурным, что там еще КАК опасно. Но вместо этого она почему-то спросила следующее:

— Он выполнит свой долг?

— Долг… знаете… — тут дежурный спрятал в карман черных джинсовых штанов блокнот, поправил оправу прямоугольных очков, зачем-то заправил клетчатую рубашку в штаны, — знаете, каждый имеет право на счастье. Пусть и условное. В вашем случае меня грызет некое… что вы называете, совесть… И я готов пожертвовать своим… расположением… ради вашей пары… Хоть и понимаю, что мне это дорого обойдется… Я вам помогу. Безо всякой корысти.

Ведомый указал на двухвинтовой вертолет.

— Сейчас вы берете и садитесь в машину. Она доставит вас к вашему… мужу.

— Легенда?

Клэр поверила своему проводнику. Иначе кому еще верить? Людям?

— Уже соткана. Вы пройдете, не волнуйтесь.

Женщина выдавила:

— Спасибо… Как мне вас запомнить?

— Вы меня не знали и не знаете. Так почему же, миссис Форд, оставить эту тайну нетронутой? Идите. Отсрочки вам не давали…

Клэр благодарно поклонилась и побежала.

«Плывите по течению, не сворачивайте на оттоках…»

* * *

— Да где же Сара?! Нам вылетать срочно надо, а эта дура…

— Да сам в шоке. Говорено ей же было, заранее все… Стой, это она бежит?

— Без понятия. Ты знаешь, как она выглядит?

— Ну, вроде… Симпатичная такая. Стройная, с русыми волосами, глаза зеленоватые такие, с отливом. Ну, и как положено, все на месте… — тише добавил потянутый мужчина лет тридцати с коротким ежиком не по годам седых волос.

— Чего?! На сестричку запал? А-ха-ха! Ты бы еще сказал, что она тебе…

— Завались! Она практически подошла уже.

— Как скажешь, — развел руками товарищ «Ежа», известного больше под кличкой «Клоун». Выглядел он весьма своеобразно: весь в наколках, скрытых под застиранным желтоватого цвета хакки комбинезоном, чьи рукава были явно не в пору хозяину. В придачу и лицевая анимация выражала какой-то налет грима, скрывавшего неизвестные нам замыслы.

Клэр приблизилась к мужчинам.

— Почему опаздываем, барышня?

— В смысле, опаздываем? Я тут вовсе не…

— Прямо и скажи, что боишься лететь, не виляй.

Девушка опешила от наглого тона «Клоуна». «Еж» же решил заступиться:

— Марк, отстань от нее. Ты вот сам частенько на сборы опаздываешь… И что, после этого тебя прилюдно унижают? Нет, тебя просто потом без свидетелей учат пунктуальности. Кулаками. Сара, я тебя как-нибудь расскажу, как ему напихивали всем…

Лицо Марка Принглса окрасилось красной пунцом, что говорило о взрывном характере мужчины.

— Заткни. Пасть, — проскрипели коричневатые зубы «Клоуна». — Сара. Ты же пришла? Ну так чего ждем, загружаемся, загружаемся!

Клэр ловко запрыгнула в грузовой отсек через задний люк. Мужчины же несколько неуклюже взбирались, сопя и пыхтя, словно заправские курильщики. Впрочем, так оно и было.

— А-ха-ха, — засмеялась Форд. — И какие из вас будут бойцы? А? Мужланы, блин… Неудивительно, что на «Горе» вы допустили вторжение, проиграв…

Пассажиры вертолета синхронно развернули головы для того, чтобы посмотреть на источник такого странного вывода. Клэр, завидев на себе враждебные взгляды, смиренно извинилась:

— Простите… Не подумала.

— Ты поаккуратнее со словами, — предостерегающе произнес Принглс. — Тут не любят всякий необдуманный ширпотреб. И чтобы ты знала: в Инциденте замешаны далеко не только «мужланы». Далеко и не в первую очередь.

— Ладно, проехали. Сара, присаживайся вот сюда.

«Еж» хлопнул ладонью по сидушке, развернутой под углом в девяносто по отношению к фюзеляжу.

«Сара» села. Рядом плюхнулся седой.

— Меня, если что, Акимом зовут. Это я тебе по дружбе говорю. Но в принципе — только по прозвищу. Привыкай.

Девушка прочитала надпись на нашивке, согласно кивнув. Ей захотелось выдать свою небольшую тайну, как вдруг ее сознание прожгла игла.

«Миссис Форд, не вынуждайте меня слишком часто привлекать. Это, отнюдь, не полезно…»

— Да-а-а… — протянула Клэр, прикладывая руку ко лбу. — Приятно познакомиться.

— А у тебя какое прозвище? Сразу закрепить в уме.

Клэр открыла было рот, как по машине прошлась волна вибраций.

— Внимание! Взлет через тридцать секунд! Всем закрепить свои вещи, занять места, надеть ремни!

Люди спешно принялись выполнять команды.

Задний люк поднялся вверх, наполовину закрыв единственный выход.

В отсек вышел пилот. «Бывалый». Подходя к каждому, он дергал ремешки, проверяя натяжку. Показав больший палец, он ушел обратно в кабину.

Грохот лопастей набирал силу. В момент громкого пика, пассажиры ощутили, как «Чинук» оторвался от земли.

«Роза. Я теперь цветущая роза…»

— …пятый авиационный полк. Ведем борьбу, прием. На нас напали, повторяю: на нас напали «скаты», прием…

— …Говорит отряд «Гризли». Несем потери, враг наступает, теряем сектор. Прием…

— …Они прорвали линию! Патроны на исходе, даем запрос на эвакуацию…

— …Запрашиваем удар по точке!!! Их тут не меньше пяти тысяч!..

* * *

«Чинук» довольно таки быстро долетел до точки.

«Значит, эта самая точка находится не так далеко от лагеря. Около часа всего летели…»

Но вот в остальном прослеживалась весьма странная логика. Для чего Военные силы опять были мобилизованы? Ведь до Восточного побережья напасть ну никак не могла достичь. Что опять за операции готовило Командование, о которых проговорился Джек?

«Ведь Инцидент исчерпан, опасности больше нет.»

Или есть?

Так или иначе, но «воздушный грузовик» завис в воздухе, ожидая, пока из его брюха выскочат паразиты.

— Быстро, быстро, быстро, пошевеливайтесь! — кричал «Бывалый», судорожно вцепившись в штурвал. И вовсе не из-за поддержки горизонтальной стабильности машины, а на случай… внештатных ситуаций.

Люди быстро попрыгали с платформы-люка, отбегая от вертолета.

— Джонсон, бери управление на себя! Я с ними.

— В смысле? — тупо уставился на Кристофера сын.

— В коромысле! Мне… мне наказали идти с ними. Контролировать силу девушки. Тем более, у нее в распоряжение мощный пробойник. Если вдруг ей опять что-то взбредет в голову, то на этот раз обычными скачками в сетке мы не отделаемся. Все к хренам переплетется. Будущее — с прошлым и наоборот. Так что давай без меня. Удачи.

Отец снял гарнитуру, вышел через дверь в головной кабине.

Сын же только сглотнул, переводя режим работы турбин, тем самым заставляя «Чинук» набирать практический потолок. Только так в тех военных условиях гарантировалась защита от летающей техники противника. И то, гарантия эта — далеко не стопроцентная.

«Ты же помнишь про Генератор? Помнишь ведь?»

«Помню…»

«Ты знаешь, что делать в час X…»

Кристофер отнял палец от виска. У него с сыном была установлена телепатическая связь, дарованная... свыше… Подобием (только более всеохватывающим) этой связи пользовались и представители, благодаря чему они молниеносно реагировали на изменения в линиях, вовремя появляясь там, где происходил разрыв. Любой природы, любой причинности.

Рэкфилды находились в нижней ячейке управляющих слоев общества, больше работая на чужие, чем на свои судьбы. Они — это инструмент, коего в симуляции для выполнения разных задач — в избытке. Порой, что и обычных проекций перевешивали в количестве. Ну и в весе, конечно же. Значительно перевешивали…

Для сохранения баланса иногда проходили чистки реестра. Таким образом, мир избавлялся от неугодных и бесполезных программ, освобождая место под запись для новых и новых бет… Но, как и в любом вымеренном детище, и тут находились свои исключения. Либо — особо настойчивые программы, уже давно перевалившие за десяток версий, отполированные до блеска. И от этого — невероятно живучие и непредсказуемые. Либо — специальные предохранительные элементы, внешне ничем не отличавшихся от людей. Кандидаты. Они, как правило, не знали о своем предназначении, ходя и владели весьма полной информацией о симуляции.

Ну а те, кто ступил за грань симуляции, становятся избранными. Примеры, думаю, читателям приводить нет нужды. Но замечу, что в, замешанном подобно тропическому коктейлю, писании, избранный еще ни разу не представал пред нами. Кроме того, он только косвенно обозначался в некоторых диалогах агентов, которые совсем не понимали, как справиться с таким противовесом…

«Бывалый», сложив пальцы «козырьком», все равно щурился от нестерпимо яркого Солнца. Точнее — от его картинки. Разглядывал он морские горизонты, высматривая там катера, яхты, пассажирские лайнеры, танкеры. Для чего — одному ему было известно.

— Кхм… Отделение! Внимание! — созывал к себе лейтенант Принглс «десантников».

— Мы в десяти милях южнее Балтимора. Или примерно в тридцати пяти милях восточнее Вашингтона. На острове Гибсон, если говорить географическим языком, — начал «Клоун», потерев сопливый нос. — В нашу задачу входит поддержка основной группы во главе с «Гектором». Выступаем в роли подкрепления. Но это не значит, что мы прохлаждаемся, пока наши ребята в поте лица зачищают сектор за сектором. Мы займемся пока не слишком пыльной работенкой. Будем держать в курсе событий Командование, что называется, из первых уст. В бой вступать — только по необходимости. Едем в Глен-Берни, пригород Балтимора. Оттуда — рукой подать до международного аэропорта.

Марк выдохнул, поднял голову.

— Через три часа прилетит Борт номер один. И хрен бы его знает, что произойдет. В мире сейчас нестабильность. И на политическом, и на физическом уровне. В любой момент может открыться … проход в ИХ измерение. Хоть где. Хоть когда. Зафиксировано уже более пятисот случаев за пределами территории комплекса «Гора». А сколько не зафиксировано… В общем, нужно быть готовым ко всему. Вопросы?

Клэр подняла руку.

— Да.

— Почему мы не высадились прямо в аэропорту?

За «Клоуна» ответил Аким:

— Воздушное пространство закрыто над штатами Мэриленд и северной Вирджинией. Только правительственный транспорт имеет разрешение на пролеты. Мы же считаемся под ведомством Министерства обороны. Хотя, черт бы его знал, кто сейчас под кем… — сплюнул мужчина.

— Еще вопросы?

Бойцы промолчали, выражая свою готовность.

— Тогда двинули в парк Даунс. Оттуда нас подберут. И да, будьте внимательны на каждом шагу, мать вашу! Пару десятков сообщений о иноземной фауне и отсюда поступало…

* * *

Отделение не спеша продвигалось к парку, останавливаясь при каждом подозрительном шорохе. Они шли параллельно улицам, преимущественно стараясь держаться на открытой местности подальше от деревьев и домов. Кто знает, какие «жильцы» поселились в брошенных постройках…

Людей эвакуировали не только из наикрупнейших точек Прорыва (стабильных от нескольких минут до часов). Граждан забирали в принципе из агломераций поближе к самим мегаполисам. А тех, кто не попадал по тем или иным причинам в города, — оставляли в палаточных лагерях. Конечно, особо крупные населенные пункты (с численностью населения от десятка тысяч) просто превращали в обширные базы, куда перекидывали незадействованные запасные части для защиты и, в том числе, для удержания порядка. Но, чаще, люди просто съезжали с обжитых мест, ища пристанище в оплоте человеческой цивилизации…

«Интересно получается. Как когда-то дикари искали защиты от диких животных у огня, прячась в пещерах, дрожа от страха. Так и мы сейчас кучкуемся, вжимаясь в спасительные стены, прячась под слоями почвы, нарекая себя на веки отсталого образа жизни… История идет по спирали, это верно. Но вот эту спираль мы чересчур сильно раскрутили, в придачу еще и скомкав…»

Один из ведущих молча поднял руку, сжав ее в кулаке.

Группа в очередной раз остановилась.

— Что там? — тихо спросил «Клоун».

— Датчик биологической активности показывает шесть неопознанных существ в направлении с три по пять часов. Он не откалиброван, так что…

— «Цели» крупные? — перебил Марк, инстинктивно посматривая в сторону оговоренного сектора.

— Да так и не скажешь. Вроде собаки… Лабрадора.

Отделение как раз успело миновать мост между Гибсоном и континентом. По пути им не встретилось ни одной души. Живность словно вымерла. Или убралась куда подальше.

— Хех… первые признаки жизни. Я уже и не думал, что мы до самого парка увидим кого-нибудь.

— Лучше бы и не видели, — пробубнил себе под нос ведущий — «Рапид». — Такие иногда подробности услышишь из переговоров, что потом всякое желание идти на задание отпадает.

— Если не ты, то кто? Кто будет защищать женщин, детей, стариков?

«Рапид» сверкнул глазами, высказавшись:

— Кто?! Я что ли? Абсолютно незнакомых мне людей, с которыми, быть может, я никогда не свижусь?! Которые мне потом и «спасибо» не скажут, лишь отступая от меня, как от прокаженного?! Да они в лучшем случае обо мне будут помнить в течении пяти-десяти лет. Старики умрут. Женщины… ну от них, может быть, и толк будет… Но вот дети подрастут, у них самих родятся дети, которым родители передадут лишь маленькую такую частичку, затерявшуюся со временем в пустых от сытной жизни головах. Потому что им это не надо. Как и мне не надо знать про былые подвиги предков. В чем их смысл? А, в чем? Предостеречь? А-ха-ха, — надорвал живот человек. — Мы снова, снова и снова наступаем на один и те же грабли. Никаких выводов мы не сделали даже из Второй мировой. ООН не в счет, это — лишь попытка верхушек замылить глаза людям. Сколько уже военных конфликтов эта организация не смогла разрешить? А терроризм? Холодная война, чуть не перешедшая в Последнюю мировую?..

«Клоун», в прологе внимательно слушавшим речь паренька, потом лишь тяжело вздохнул, продумывая про себя наиболее оптимальные варианты разминки с неизвестными животными. Он не стал затыкать парня, поскольку, во-первых, говорил тот пусть и возбужденно, но не подымая голоса, а во-вторых, командир понимал, что у молодого просто накипело за последние сутки. Чего уж таить: Марк бы и сам был бы не против отсчитать Командование. Таких безалаберных офицеров Принглс не видал очень давно…

— …для себя мы только живем. И немного — для будущих поколений. Вот и все. Не доросло еще человечество до того уровня, где добро и зло сольются в одну стихию… безразличие. И расчетливость.

— Может… — Принглс пожевал желваками, собираясь с мыслями, — может человечество и такое плохое, глупое, но вот мне сейчас пофигу на тебя. И, пока ты мямлил и скулил, как последний щенок, обделенный молоком, я сообразил план. Безразличие и расчетливость, говоришь? — Марк навис глыбой над пареньком. — Тогда знай, элемент: я до этого допер намного раньше всех твоих войнушек. И намного больше, чем всякие там организации… ну, почти всякие… Ясно, человечек?

«Рапид», закусив язык, пару раз моргнул.

— Иди, скажи, что привал окончен. Отдохнем уже в парке. Или на том свете. Как повезет.

* * *

Клэр бежала. Пусть ее амуницию составляли только джинсы, кроссовки да кофта, с намалеванным красным крестом на повязке, но ей приходилось нелегко. Она не привыкла к изнуряющим броскам по пересеченной местности, не привыкла жить в постоянном страхе, шарахаясь от любого, даже с виду нормального человека только из-за того, что он — потенциальная угроза. Мародер. Убийца. Насильник. Или обычный наркоман, заблудший. Таких людей Форд, когда-то, излечивала, наставляя их на верный путь. Когда-то…

— Я… я… устала… дальше… — хрипела глотка девушки, судорожно сжимаясь.

— Чуть… чуть остал… осталось. Потерпи, — говорил ей «Еж», тащивший на своем горбу свыше двадцати килограммов. И вправду: до ровных рядков деревьев, обозначавших границу парка, было метров двести-двести пятьдесят. Казалось бы — недалеко. Но с каким трудом это расстояние преодолела группа, прибавив на последнем отрезке.

Когда миновало с два десятка «рядков», лейтенант скомандовал:

— Стоп!!!

Группа, пробежав еще по инерции с десяток метров, наконец, встала.

— Ну зачем… зачем так нестись, лучше бы наоборот спокойно обогнули их и…

— Спокойно не получилось бы, сестра, — сказал «Клоун», тоже порядком запыхавшийся. — Хаундаи почуяли нас еще на мосту, затаившись за той возвышенностью. Вообще, это как-то странно, ведь они стараются избегать скопления превосходящих по силе существ. Но, видимо, у них сегодня плохо с падалью…

— Они не ринулись за нами? Шума там много наделали…

— Не ринулись. В лесок побоялись сунуться.

Клэр сглотнула.

— Что значит: «побоялись»? — встрял «Бывалый». — Тут опасно?

— Ну… Нас никто не тронет… — неопределенно ответил «Клоун», проверяя подгонку системы стяжек на своем комбинезоне. Судя по всему, это была какая-то облегченная версия одного из упомянутых ранее комплексов.

Люди переводили дух по-разному: кто-то — прислонившись к деревьям, кто-то — сидя на ярко-зеленой траве.

«Какой красивый парк… И какой тихий. Ни одной птички, ни одной букашки. Только деревья покачиваются на ветру, шелестя листьями. Убийственная красота…»

«Роза» так и не шелохнулась с места, наблюдая за древними изваяниями природы. Также независимо существующих от людей, как и люди, которые, в свою очередь, отделились от материального мира, создали в итоге свой собственный утопичный мир. Первый вариант. Но он, судя по всему, готовился плавно перетечь в деспотию…

— Так, перерыв окончен, — громковато сказал Марк. В итоге, его «перерыв» разнесся между стволами эхом, затухая. — Мда, с акустикой тут… Все всё поняли? Подъем, подъем!

Из леса донесся ответный утробный возглас. Множество странных низких звуков.

— До дороги еще метров восемьсот. Соберитесь! Бегите, как в последний раз…

Бойцы, вытравив усталость из своего организма стимулятором из шприцов, поднялись на ноги. Клэр от «дозы» отказалась наотрез. Не то, чтобы она вспомнила о наркодиспансере, но… В общем, следуя заложенным принципам, девушка просто побежала за остальными.

Но на одном энтузиазме, как известно, далеко не убежишь. Вот и Форд через три сотни стала заметно отставать от группы, еще в придачу и петлявшей по еле заметным тропкам в толстом ковре травы.

Глаза застилал пот, рот жадно открывался, ловя каждый порыв. Мышцы наливались тяжестью и молочной кислотой. В какой-то момент она даже ощутила легкое покалывание в теле, но то быстро затухло. Мозг же отказывался верить в то, что его носитель потерял из виду других носителей.

Клэр потерялась. Что и следовало доказать.

* * *

Девушка ходила туда-сюда вокруг деревьев, натыканных в сырую землю ровным строем. Как будто перед ней исполинских размеров построились солдаты, изредка «подергивая» ветвями-суставами.

«Как же… они вот прямо, вот тут проходили, видно же по следам… или это не их отпечатки… непонятно…»

Форд попыталась крикнуть в надежде на то, что погоня уже давно миновала ее. За ней действительно никто не гнался, но и искать ее никто не спешил.

Тогда Клэр пошла в обратном направлении, держа курс строго прямо. Благо, что растительность тут помогала не сбиваться. Но и эта затея провалилась: пройдя свыше пятидесяти вышек, край так и не появился в поле зрения.

«Бред… все бред… я сошла с ума…»

Она опустилась на колени.

«Что происходит… что-о-о… неужели я заслужила эти испытания? Неужели мы все их заслужили?.. Испытание… лабораторные крысы…»

Клэр потерла красные не сколько от слез, сколько от скопившейся злобы глаза. Сила в ней бурлила, вытекая в виде мощных пространственных волн. Деревья погнулись, закручиваясь в спираль, трава пожелтела, осыпаясь… Вокруг девушки творилась буря эмоций, сметавшая все проявления чужеродного мира, выдергивая их с корнем и растирая в порошок. Существо в ней рассвирепело, и этот крик вырвался наружу, окончательно ломая складку…

— …Ну, чего разоралась то?

На макушку девушки легла чья-то неподъемная рука. Клэр отдернулась, разворачиваясь.

Это был Кристофер.

— Вы… вы нашли меня?

— Никто тебя не нашел… тебе повезло, — «Бывалый» саркастически улыбнулся. — Но вот я… как видишь.

— Я… что я сделала?

— О-о-о… ты сделала невозможное, Клэр. Ты прошла испытание, вернувшись в свой временной период. А это значит, что теперь твоя кандидатская защищена и вывешена на рассмотрение…

Из-за спины мужчины донесся знакомый гул.

— Так, красавица, подъем, — сказал Кристофер, протягивая руку. — Бежать сможешь?

— Да сколько еще мне…

— Сможешь. Тогда, ступня в ступню, ясно? Иначе опять в портал по дурости залетишь…

— …не приземляться, повторяю: посадка строго запрещена! Ждите!

— …баки пустые, через пятнадцать минут начнем планировать…

— …помехи, помехи! Электронная бомба!...

* * *

— Эй! Эй!!! «Одноглазые» там!!! — крикнул кто-то.

«Клоун», заприметив еще и двух бежавших навстречу людей, отдал приказ:

— Рассредоточиться! Огонь открывать по своему усмотрению! Надеюсь, наши додумаются уйти с линии поражения…

«Бывалый» додумался. Повалив за собой и девушку, он потащил еще за широкий ствол дуба, тем самым прикрывая от возможных атак с обеих сторон.

Кстати, насчет сторон.

В одной роли выступала неорганизованная группа из двух десятков вортигонтов, созванных вортальным кличом со всей округи. Вооружение: энергия.

В другой — уже организованная группа из восьми людей (не считая Клэр и Кристофера), трое из которых были вооружены карабинами «M4A1», а остальные — элитными заказными винтовками «AR-15».

Расстояние между противниками — около ста метров или «двадцати деревьев».

И началась битва.

Первыми тон задали люди, прицельными очередями загодя желая высечь всех двуногих существ. Выстреливая по два-три патрона за раз, они пытались прижать неприятеля к земле и деревьям, не дав подойти на эффективную дистанцию атаки, выраженную в, примерно, «трех деревьях». Но каково было удивление людей, когда, казалось бы, беззащитные вортигонты, стали напролом идти сквозь пули. А пули, не причиняя особого вреда, отскакивали от брони, оставляя там неглубокие вмятинки. И это — бронебойный боеприпас пять пятьдесят шесть, выпущенный со сверхзвуковой скоростью.

Да, забыл упомянуть: тех и других защищала броня, вполне себе способная отражать подобные «пульки»… Потому, обе стороны быстро поняли, что стрелковым оружием вопрос не закрыть.

Вортигонты, почуяв уверенность в своих силах, быстро добежали до оговоренной ранее границы, низвергая, подобно богам, электрические заряды в людей. А вот эта атака возымела хоть какой-то эффект: двое бойцов, неудачно выглянувших из-за столбов, при попадании в них сгустков упали, дергаясь на траве.

— Твою мать, перевести защиту в режим «Гамма»! Быстро! — кричал «Клоун», колдуя с сенсорным дисплеем на запястье. Для активации такого режима требовалось выполнить всего три действия, но в тот момент три действия и решали все.

Еще один человек повалился наземь.

— Нос не высовывайте, слышите! — кричал что есть мочи в радиопереговорное устройство Принглс. Не у всех оно работало: у «пораженных» — тем более. — Сосредоточить огонь на отдельных целях!

— Кидаю «шумовую»! — возвестил «Еж», отрывая чеку от «лимонки».

— Аккуратней, аккуратней, блять! Швыряй ее в воздух…

Аким последовал рекомендация, подбросив «подарок» до самых крон.

— Готовься…

Граната разорвалась, высвобождая акустическую волну.

— Пли!!!

Пять стволом хищно вынурнули из-за древ, выбрав для «свинцовой терапии» оглушенную особь. На сей раз зашита не спасла: более пяти десятков пуль все-таки вырыли траншеи в металле и плоти.

— Понятно, как теперь делать? — спросил «Клоун», меняя рожок. — Вон, еще один согнулся! По нему!

И снова пули застучали барабанной дробью по пластинам, впечатываясь и, тем самым, вминая материал вовнутрь. Минус один.

— У кого сколько осталось?

— Осколочная, три магаза да пистолет.

— Аналогично.

— Две гранаты и магазина. Пистолет просрал…

— Гранат нет, пять рожков и три обоймы под «Кольт».

— О, «Сворд», видишь меня?

«Сворд» чуть повернул влево голову. За двадцать метров от него лежал плашмя, прикрывшись за кочкой (каковую тут встретить — большая редкость), командир с пистолетом. Винтовка валялась на траве.

— Вижу тебя, «Клоун».

— Кидани-ка два рожка бронебойных. Никуда не ползи, так прям кидай.

Боец с грустью «облегчил» свою разгрузку на шестьдесят снарядов пять пятьдесят шестых. Поудобнее прислонившись, он с размаху отправил воздушным способом «посылку». «Посылка», звякнув о кочку, скатилась к рукам лейтенанта.

— Ого, как швыряешь, — с уважением заметил Марк, — эх, вот носи ты гранаты…

— Я лучше возьму дополнительных боеприпасов, чем бесполезных «гренок».

— «Бесполезных»? Да без «шумовой» мы бы сейчас…

«Еж», выцеливая очередную жертву, как-то удачно попал в «заряжающего» вортигонта, свалив того замертво всего десятью попаданиями.

— Я, кажется, понял, когда в них стрелять, — радостно проговорил в рацию Аким. — В момент, когда они образуют свой заряд. Броня что ли слабеет. Или поддерживать поле не могут.

— Что за еще, нахрен, поле?

— Не знаю. Но я не раз видел, как они в стороны руки разводили, но не для атаки, а для… подзарядки брони. На ней, вроде, прослойка магнитная какая-то. Пули затормаживает или отклоняет. А когда мы вместе стреляем, то прослойка уже не справляется, пропуская пули, летящие на полной скорости.

— Подзарядки… «Вепрь», как слышишь?

— Слышу хорошо, «Клоун», — сказал боец, ближе всех располагавшийся к иноземным существам.

— У тебя две гранаты. Какие?

— Осколочная и слезоточивая.

— Ну полный пиздец… Зачем ты потащил газовую? Хотя… подожди…

Марк на некоторое время затих в эфире.

— «Клоун»? — не вытерпел боец.

— Да. Так, «Вепрь», слушай мою команду: кидаешь слезотовичку, ждешь, пока… она хорошо дымит?

— Вроде бы.

— Ну вот, ждешь, пока она облако создаст и потом меняешь позицию. На одиннадцать дерево, с корой такой черной (мужчины находились по диагонали, благодаря чему любое направление было для них одинаково равнозначным). Вот к нему и быстро задницу тащишь. Как выполнишь, ждешь дальнейших указаний, ясно?

— Понял, принял.

— Выполнять!

Подчиненный достал из пришитого подсумка гранату, оторвал чику. Цилиндрик отлетел в траву, испуская густой едкий дым. Когда облако должным образом сформировалось, мужчина коротким, но мощным рыков достиг дерева.

Вортигонты несколько обескуражились дымовой завесе, прекратив наносить «дуговые удары». Прекратили даже те, кому обзор ничего не перекрывало.

— Я на месте!

— Как далеко противник?

Боец осторожно высунул голову.

В черную, лоснящуюся смолой кору прилетел заряд. В считанных сантиметрах от зеваки.

Лейтенант, узревший отколовшиеся щепки, в плане смертоности нисколько не уступавшие шрапнели, проорал в устройство:

— Твою мать! Ты как там, живой?!

Боец ответил не сразу:

— Да… Трое за кленом, две «двойки» за темно и светло коричневатыми соснами, еще трое — за кедром. Четыре за дубом. Нет, вроде пять.

— И все? Остальных, хочешь сказать, пришили?

— Троих точно.

«Клоун» озадаченно хмыкнул.

— «Скай», на тебе «двойки». Еще и подкарауливай тылы. Чет мне кажется, что нас в кольцо взять хотят… «Вепрь», так, теперь ты берешь осколочную и бросаешь под дуб. После внимательно следишь за «кедровыми». «Сворд», «Еж» принимаете «дубовых» горяченькими. Я же беру на себя «кленовых». Ребята, — обратился ко всем командир, передергивая затвор. — Стрелять только тогда, когда они заряд скапливают. И не давайте им передыха, стреляйте, стреляйте в этих чертей! Как поняли?

— Так точно! — поочередно прогудели динамики в шлеме «Клоуна».

— Ну, ни пуха… Начинаем!

Бросок. Слежка. Отстрел. Ответка. Снова отстрел.

Минус двенадцать.

— Продолжать! Но патроны экономить!

Вортигонты гибли один за другим. Их неуязвимость вмиг улетучилась, когда люди быстро разобрались что к чему. И вот результат.

Еще двое, продырявленные, подохли. Эффективность людского огня возрасла сразу на пять порядков. Чего не скажешь о беспорядочном «огне» пришельцев, которые отключались, оставляя сеть без связей. И коллективный разум погас.

Теперь вортигонты выходили из-за своих бывших укрытий, также, как и в начале битвы, не кроясь.

— Они что, хотят нас психологически задавить? Хрена им лысого! Давайте, давайте, немного осталось! — вещал Марк, дожидаясь разряда от очередного существа. Когда оно подняли вверх конечности, словно прося благословения, лейтенант нажал на курок.

Минус один.

«Никакого прощения, никаких уступок! Значит, ворвались к нам, молодцы такие, воспользовались шансом. Нас просто так не взять! Мы покажем им, вот покажем, когда операцию «Ластик» устроим. Всех вытравим, никто не останется нетронутым…»

— «Клоун», вроде бы все цели уничтожены…

— Отставить стрельбу! Проверить все трупы! Взять образец защиты, желательно — целый фрагмент. Аккуратно подходите, с мушки не спускайте! Услышите какие-то звуки из «скафандра» — не приближайтесь! Но желательно, конечно, обследовать всех. Я займусь ранеными. Выполнять!

И битва завершилась.

* * *

— Вроде утихло все… Ты как?

— В норме.

Клэр немного затрясло.

— А если там наши все…

— Не исключено, — шепотом произнес «Бывалый», вслушиваясь. — Поэтому пождем еще. Тут не видно нихрена, будем по шагам ориентироваться…

Каким образом, впрочем, не представлял и сам Кристофер. Ведь под корнями старого матерого многолетнего дуба и звуки плохо различались, сливаясь в один неразборчивый шум. По типу электронных помех.

Но «зацепки» уловить все же удалось: кто-то прошел рядом с деревом, обогнув его. Потом, этот самый «кто-то» стучал по чему-то металлическому. И тишина, после которой прозвучал выстрел, оглушив «землероек» под дубом.

— Да, это наши… — схватился за череп Рэквилд.

— Эй, эй, это Кл.. — оговорилась девушка. — Это Сара! Со мной Кристофер!

Снова шаги закружили вокруг ствола. Из прохода излился столб света, заставляя зажмуриваться.

— Убери фонарь! Убери!!!

Столб исчез.

— Эк как закопались! Ну это хорошо, иначе посекло бы вас тут в фарш…

— Снаружи чисто? Всех убили?

— Всех-всех, — заверил человек с всколоченным ежиком волос. — Выбирайтесь, нечего там застуживать все себе…

— Без тебя… кхе-кхе… знаем, умник, — съязвил Кристофер, выкарабкиваясь из-под корневища. Встав на ноги и отряхнувшись, он помог и девушке покинуть стискивающие объятия растения.

— Это чья-то нора? — сделал любопытный вид Аким.

— Скорее — лежка. Но очень глубокая. И большая. Мы там вдвоем спокойно разместились, но она еще метров на десять вниз уходила.

— Бр-р-р, — повела плечами Клэр. — А если бы там засел какой-нибудь чудик? Пискнуть бы не успели…

— А-ха-ха… Ты, Сара, сама сейчас на чудика похожа!

Клэр провела пальцем по чумазому лицу, удостоверяясь в сказанном. Девушка вытерла палец, беспокойно оглянувшись.

— Моя медицинская помощь нужна кому-нибудь?

— Помощь… Твою мать!

«Еж» надел шлем.

— «Клоун», «Клоун»! «Роза» и «Бывалый» живы! Повторяю…

— Быстро «Розу» к ребятам! Скажи ей!

— Есть!

«Еж» закинул руки на затылок, приподнимая специальную пластину, препятствующую «гулянию» задней поверхности, соединенной с «передом» гибкой лентой скотча. Особого скотча. Шлем оторвался от костюма.

— Помощь нужна и срочно! Беги во-о-он к тому кедрику, видишь? Захвати с собой и Кристофера. Пусть на подхвате будет.

* * *

Оглядев всех поверженных врагов, бойцы отдыхали, обмениваясь впечатлениями от боя:

— Блят-т-ский случай, как-какой-то их спец… спецназ п-п-пожаловал, — запинавшись невпопад, говорил «Вепрь». — Как он-ни же …

— Да… еще таких чудных отыскать надо… В отсчете переговоров Инцидента я ни разу не замечал упоминаний о «бронированных одноглазых»… Пули эти сраные, как горохом о стенку. Нам бы такой материал заполучить… — размечтался «Скай».

— Пуля, при грамотном расчете, может пробить многое чего. А вот осколки гранаты… Да и волна действует ток в радиусе пятнадцати метров… Оружие ближнего боя, не больше… — ведал «Сворд».

— Так брал бы пятидесятку БМГ да лупошил бы всех с километра, — заметил командир. — Ты не забывай, что ситуации разные бывает. Вот, скажем, движется группа из десяти единиц. Плотная такая, что твое гов… ну, понял… Одна «лимонка» — и все, нет группы. А винтовкой ты их заколебешься выкашивать. Тебя быстрее убьют…

— Еще ни-ни разу не… не видели, чтобы они двиг-гались… плотно. Об-бычно же раз… разрозненно, но слаженно-о-о действуют. Как един… единый организм…

— Хорош тебе херни нести. Они вместе всегда ходят, не тупые же.

Принглс, матерясь без устали, занял вертикальное положение. Подминая уже и так порядком истоптанную траву сапогами, он приблизился к «Розе». Девушка возилась со стонавшим раненым, находившемся в бреду, помогая ему бинтовкой электроожогов на груди промасленным лоскутком ткани.

Марк встал рядом, наблюдая за процессом.

— Ну что там?

Форд стряхнула локон волос с вспотевшего лба.

— Состояние нестабильное. Сердце уже два раза отказывало, массаж делала и искусственное дыхание. Ну и воняет же у него изо рта… — скривилась Клэр, облизывая губы. — Если я его и спасу, то, получается, напрасно. Его сосудистая и так теперь ни к черту, а сигареты сведут его в могилу быстро такими темпами, быстро…

Закончив с повязкой, Форд погладила по взъерошенных волосам солдата.

— А остальных… вот… Я…

Два обугленных трупа, лежащих возле еле живого бойца, красноречиво замещали слова.

— Ничего. Ты не виновата. «Рапид» и «Шест» погибли, выполняя свой долг…

Клэр вскочила, оттолкнув ни на миллиметр своими ручками Марка.

— Долг?! Да ведь вас ведут на убой, как свиней! А вы даже ухом не повеете! Мозгов то нету! Вот зачем, думается вам, «точка» в парке? А? Ваши смелые размышления, давайте!!!

«Клоун» аж пошатнулся. Уж что-то, а он не ожидал от с виду невзрачной девицы такой… словесной силы…

— Парк — выгодная локация. Деревья маскируют с воздуха, да и на земле…

— Ага. Выгода. С пространственными проходами и этими… Парк — идеальное место для засады. Мы, если помнится, две миновали. Эта была третья.

До побегушек с Хаундаями, оказывается, отделение успело еще и повоевать с хедкрабами, затаившимися в набережных песках у моста. В этом и крылась причина того, почему запасы патронов к схватке с пришельцами успели изрядно источиться.

— Кто выживет — тот и пройдет дальше. В следующий тур. И не надо мне, пожалуйста, говорить про какой-то там священный долг перед Родиной и лично президентом!

Клэр затопала к отдыхающим бойцам. Но, замедлившись, она кинула через плечо:

— И не утешайте меня тогда, когда мой муж, «выполнив долг», приедет ко мне в гробу, накрытым вашим сраным флагом! Не утешайте…

Похоронная процессия прошла мимолетно. Никто не хотел заострять внимание на том факте, что выработай «Клоун» план раньше, потерь бы удалось и избежать. Понимание приходит и с ответственностью, но, порой, чересчур поздно…

Солдаты отдали дань погибшим, еще немного отдохнули и отправились дальше. Шли они медленно, фиксируя каждое подозрительное отклонение на датчиках, вслушиваясь до писка в ушах, всматриваясь до рези в глазах. Тем более, что и транспортировка раненого нисколько не ускоряла движение.

— Без дерганий держите! — настаивала Клэр, идя рядом с полевыми носилками. — Я ему даже пульс нормально измерить не могу!

— Так берешь и несешь, — пререкался боец, поудобнее перехватывая рукояти. — Еще чего, будет нам тут женщина…

— «Сворд», рот закрой! — прошипел «Клоун». — Один щас потащишь «Зубра», да еще как!

Клэр ехидно улыбнулась носильщику. Не успело пройти и трех часов, как ее зауважали на равных среди неравных.

— Вот же стерва и… стервятник, — пробубнил себе под нос «Сворд».

— За спиной у командира уже интригуем?

— Слушай… Ты просто не представляешь, как нас на спец курсах мутузили, просто не представляешь… Там с дисциплиной так водилось: не выполнил приказ, любой, даже самый придурковатый, — и тебя «нравоучениям» по полной программе… учат. Я там такого натерпелся, что собирался уже было из Сил валить нахрен. Но одумался.

— И почему же не ушел?

Мускулатура на лице «Сворда» несколько дернулась, выдавая тяжелые эмоциональные переживания.

— Это личное, — отделался универсальным предлогом мужчина.

— Личное со службой? Интересно…

— Бойцы, не болтать! — прервал диалог «Клоун». — Мы подходим…

«Сара» еще раз проверила частоту сердечного ритма раненого.

«Ему нужна госпитализация, «моторчик» постоянно барахлит… Странно вот что… у погибших — ровно такие же костюмы, как и на нем. Погибшие что, не успели защиту выставить? Времени, вроде бы, предостаточно было… Я то толком ожоги смертельные и не увидела. Характер повреждений тканей больше намекал на то, что умерли они, скорее, от болевого шока, чем от электрического заряда. Как будто их поджарил костюм… Что-то не то в слоях…»

Клэр и не заметила, как группа вышла на полянку, освобожденной от высокой растительности. Там пролегала сквозная асфальтовая дорога, расширявшаяся парковкой.

Небо озарилось молниями. Накрапывал дождь.

— Прекрасно, просто прекрасно мы из лесу вышли… — бурчал «Скай», развертывая карту местности на своем сканере. — Я так понимаю, что «точка» тут. Когда нас подберет «попутка»?

— Когда положено, — не стал вдаваться в детали Марк. — Хотелось бы, конечно, чтобы она побыстрее прикатила…

— То есть, нескоро? — встревожилась Клэр.

— Да твою… «Роза», специально для тебя.

Принглс захватил запястье девушки, несколько раз тыкнув в циферблат.

— Понятно, когда?

— Понятно…

— Так. Дежурите по периметру, в оба в лес глядеть! «Роза», на тебе «Зубр». Если ему станет херово, шепнишь мне, разрешим как-нибудь. Докладывать о любых признаках присутствия в нашем квадрате! Выполнять! — распоряжался лейтенант.

Часики мед сестры тикали, отсчитывая мгновенья. Дежурство не выявило никаких посторонних.

— «Клоун», говорит «Гиена»: минутная готовность, квадрат B4.

— Принял. Мы в квадрате, ждем вас.

Марк, переведя частоту, проголосил:

— «Попутка» скоро будет, сбор на парковке!

Дождь усилился, поливая уже и так промокшую Клэр с утроенным усердием. Сопливя, она дрожащими руками ввела «Зубру» обезболивающее.

«Держись, держись… Помощь рядом…»

К носилкам подбежали двое молодцев, резво подняв их. Форд, расправив ноги, задала вопрос:

— У нас будет спец транспорт?

Ответили бойцы, вроде бы, утвердительно. Толком Клэр не расслышала из-за дождя и изолированных шлемов.

И на дорогу выкатилось два бронированных четырехместных «Хаммера». И еще один санитарный.

— По машинам! — раздался из динамиков костюмов голос Марка.

Бойцы, разделив полянку на сектора, спиной отходили к внедорожникам, прикрывая медиков. Бойцы же на крышах вращали пулеметные гнезда, нервно зыркая по сторонам.

Вдруг из-за дерева показалась двуногая фигура, собиравшаяся поразить людей электричеством. В такую погоду разряды вортигонтов были особенно опасны, порой, распространяясь на десятки метров вперед…

Но пулеметчик оказался резвее. Выжав гашетку, он снес огненным шквалом противника.

— Нас учуяли! Скорее, скорее!

Торопить, впрочем, уже не имело смысла: все расселись по машинам, ожидая лишь, пока водители покинут этот проклятый лес раз и навсегда…

Но лес, словно не желая отпускать людей, подложил «мину». «Хаммеры» заглохли.

— Что за… — только и успел выговорить «Клоун», когда его головную машину разнесло в куски от удара чудовищной молнии. Водители судорожно проворачивали ключ в замке зажигания, пытаясь раскрутить генератор.

— Акум сел, не знаю, в чем дело, — пожаловался водитель в «санитарке».

В небе собиралась вторая молния, нависая дамокловым мечом над вторым «бронивечком».

— Открывай капот! — сказал «Еж», выпрыгивая из кузова.

— Что ты…

Аким, приподняв одной рукой капот, второй схватился за минусовый контакт.

Заморгали фары, завелся двигатель.

— Газуй, газуй нахрен!

— Но как же…

— Быстрей!!!

Машина, прокрутив колеса, все же снискала сцепление на мокром асфальте. Пулеметчик все это время не замолкал ни на секунду: ему казалось, что в тенях деревьев скачут существа, только и выжидая, пока землянин остановит свое оружие…

Остановился механизм не по собственной воле: молния, состоящая из чистой энергии, пронзила пулеметчика и, вместе с ним, «Хаммер».

Ухнул взрыв. И последний, полный боли и ненависти крик водителя.

Клэр была по локоть в крови. Чужой крови неспасенных ею жизней…

— О боже… Они все…

— Погибли…

Форд не поверила собственным ушам: заговорил «Зубр».

— Эй-эй, — девушка взяла за руку мужчину, выставив правую руку. — Сколько у меня пальцев? Сколько?!

— Три… воды… — прохрипела обезвоженная глотка.

— Да-да, сейчас… — засуетилась «Роза», выискивая бутылку. — Да где же она… Аким, дай флягу!

«Еж» слабо отреагировал на просьбу, неопределенно помотав головой.

— Ребята… «Клоун», «Сворд», «Скай»… Еще четверо неизвестных мне… В раз… просто в раз… За что?..

Клэр выхватила из пояса «перегоревшего» бутыль, в последствии, протягивая ее к губам «Зубра». Когда он порядком напился, она познакомилась:

— Меня зовут Клэр. Клэр Форд. Я…

— Спасибо… Я — Гарет… знаю, что… должен…

— Да брось ты! Я только первую помощь оказала, благодарить будешь потом тех, кто…

— Нет… я… не оставлю без…

Тут мужчина что-то забредил. Его глазные яблоки принялись поворачиваться под веками, словно изучая невидимые слайды с киноскопа…

— Ну вот… снова…

— Главное, чтобы ты не свихнулась.

«Бывалый» закрыл болтающуюся на ухабах дверцу. Облокотившись спиной о нее, он медленно разжевал:

— Понимаешь ли… Тебе еще рано сознаваться или решать за других, как это делали до тебя… но вот помогать, помогать другим в тяжелых жизненных ситуациях, это… это твое призвание, твоя отрада, опираясь на которую, ты правильно поступишь в дальнейшем. Ты знаешь, чем я обычно занимаюсь? Спорю, что и не догадываешься. С виду я — совершенно обычный человек, наделенный совершенно стандартными полномочиями. Штампами. В моих поступках не кроется какая-то потаенная угроза или самовольная помощь, нет, — заверил Кристофер, поматывая головой. — Мои поступки — это заранее спланированная акция, вход в которую открыт только узкому кругу… Вот, допустим, что в одном параллельном мире я летел себе на вертолете, следуя чьему-то приказу. Я выполнял свою работу, не думая о последствиях, не желая о них и думать в принципе. Но тут пришла ты: неопытная, наивная, но настойчивая, сильная…

У Клэр поползли вверх брови, от удивления приоткрылся рот.

«Разговор… Тот разговор, агента и пилота…»

Рэквилд дрожащими губами промолвил:

— Вижен сказал мне… Он сказал, что ты — остановишь Последнюю войну… Борт номер один… упадет… в любом случае… как бы ты не старалась… это уже происходило, ты просто не помнишь… в другом случае… И… и…

У мужчины началась эпилепсия: его конечности вывернулись, тело выгнулось.

— И ты ничего не сделаешь! Организация… обладает слишком большими полномочиями… не все представители остались… многие ушли на вольные… кхе-кхе… хлеба-а-а… За ними охота… за тобой — охота… бойся тех, кто носит галстуки… черные… Старшие… чуть ли не боги в их… сет… сетке…

Мужчина схаркнул на пол кровь.

— Все… проболтался… Приложение… не… не переписывал… Вот же гад…

Кристофер схватился за живот, скорчив гримасу ужаса на своем лице.

— Прощай… наш Спаситель…

И он сделал последний, финальный штрих: опрокинулся спиной на дорогу, забрызгивая ее красной жидкостью…

* * *

...Аэропорт. Еще одна «точка» в маршруте нашей героини. Отправная «точка». Но куда?

«…Куда бы ты не пошла, Клэр. Куда тебя они не закинули, верь. Верь в свою природу, чувства, эмоции. Верь в искренность, Клэр. Ты живешь в мире полным фальши, где никому нет и дела до твоей избирательности… Знаешь, как порой мне тяжко приходилось в юные годы? Никто не верил в мои предсказания. Размытые, неоднозначные, но, в целом, значимые. И я пережила их, лишь тоскливо вздыхая, когда они один за другим исдохли, когда их дети, внуки, правнуки пошли по стопам родителей в землю... Они долго не живут, Клэр. Врунишки долго не живут…»

Эти слова бабушки въелись плешью в сознание девушки. За трое суток до Инцидента, Витчмэн рассказала чуть ли не все скопившиеся за старость наблюдения, подкрепляя их видениями хронологии. В вечер Клэр усвоила больше информации, чем во все пережитые ей годы…

«Как, кажется, много утекло с тех пор… а минуло то всего пять дней. Хотя… кто его ведает…»

Доехали остатки группы спокойно. До самой полосы доехали. Встретили их, замечу неожиданно, с радостью. Как было сказано встречающими: «после «молний» только пепел совочками сгребать, да в урны братские ссыпать…»

Гарета перехватили врачи, сделав внеочередную операцию на сердце. Клэр тогда порядочно изумилась.

«Надо же, какими люди становятся расторопными на войне… Что им мешает быть такими в мирное время? Мотиваторы, так упорно отвергаемые по тупости?..»

…Огромный, просторный бизнес-зал, переоборудованный в не менее масштабный «перевязочно-горюче-релаксирующий» пункт. Или, короче говоря, — в милитаризованный центр связи и поддержки «Сатурн». Диспетчерскую вышку тут оставили пока гражданским авиалиниям, работающим над незакрытыми штатами. А таковых становилось все меньше и меньше… Поэтому и государственная «вышка» плавно отдавалась под ведомство оборонных сил, надеясь, видимо, что от этого как-то выиграют обе стороны…

— …Как у вас прошло? Без… несчастных случаев?

Алекс растянулся на диване, прихлебнув из чашки зерновой кофе.

— Ну, в целом, как по маслу. Высадили в Абердинском испытательном полигоне, что севернее Балтимора. Народа там… Видно, в серьезное дерьмо мы встряли, раз все лучшие силы к столице подтянули…

— Спецназ?

— Именно. «Морские котики», подразделения быстрого реагирования «Центавр», «Диксон», наше, «Дельта». «Циклон» даже прислали, хотя что им делать то, «уборщикам» хреновым…

— «Циклон»… я слышала, что они под УОП. Интересы пересеклись?

— Секретная информация, девочка, — зловеще произнес Хилл, впрочем, поперхнувшись.

— Секретная, тоже мне… Все твои я секреты знаю… Много чего болтал, когда я…

— Кхм… так… — капитан резанул свободной ладонью воздух. — Давай, не будем тут…

— О, Джек!

К паре подкатил улыбчивый мужчина. Отдав честь и получив разрешение, он позволили себе расслабиться в кампании.

— Привет, привет. Рад, что тебя, Клэр, смерть миновала. А вот ребят…

Вашингтон выругался.

Алекс попробовал сообразить теорию:

— Никаких данных о вортигонтах в парке Командованию не поступало. Так то, конечно, всех бы на полигоне и…

— И почему же, интересно, «не как всех»?

— Пожди, Клэр. Если… я видел только две группы «Центавра» и одну — «Диксона». Вроде бы, их тоже в какие-то дерби островные… Пока без паники, к счастью…

— То есть, подразделения «потерялись»?

— Похоже на то… — нехотя подтвердил Алекс, кладя пустую чашку на стеклянный стол. — А ты что, знаешь об этом феномене что-то?

— Там… я же тебе рассказывала… Когда мы забежали в лес, то я в портал попала, переместившись в какое-то подобие… пузыря пространственного. От нашего слоя его отличить сложно, но вот одно меня насторожило… — Клэр впала в переживания. — Там… как будто моя вторая натура прорезалась… Я так явственно ощущала все процессы, все движения… И через меня протекала какая-то непонятная, но… такая родная энергия… не знаю, как передать словами.

— Тебе в наркодиспансере тогда память не отшибло? От передозировки никто еще не… кхе-кхе не пострадал… Нет, не сердись только, я серьезно.

— Да я и не сержусь…

Джек показательно кашлянул в кулак, привлекая внимание.

— А, ну как же… Говори, сержант.

— Капитан, посадочное время Борта в шесть. Через час.

— К закату… Чудненько-чудненько…

Хилл был явно недоволен временем. Оно в принципе не нравилось мужчине, в виду своей относительности. Для одного — час. Для второго — секунда. Для третьего — сто веков…

— Что же, господа. Час X, никак не иначе… Затяжные переговоры не сулят ничего хорошего… И как всегда, все хотят урвать самый сладкий кусочек…

Алекс поднялся, похрустел суставами, принявшись нарезать круги вокруг диванчиков. Супруга же беспокойно поглядывала украдкой на него.

«Война меняет людей, бесповоротно меняет… Когда привыкаешь к смерти, перестаешь ценить настоящую, мирную жизнь… Надеюсь, что Алекс устойчив.»

— …Воспользоваться беспорядком, ужалить давнего врага, да побольнее, а потом списать все на третью сторону… Так же водиться у нас, верно? Переговоры… кому они нужны? Да Клинтон там нихрена не решил. Всего то — дипломат от лица США… В ровню их представители не ставят, за детей принимая с ядерной игрушкой… К чему нам собираться, что-то пытаясь разрешить? Давно уже известно, что только войной человечество способно с проблемами разобраться. Когда они нагребаются, когда их уже нечем покрывать, тогда гнев раздувается… и утопляем планету в крови как раз-таки тех, кто и не желает конфликтов… На ком лежит ответственность?!

Капитану повезло, что в огороженном бизнес-зале тогда отдыхали только «свои». И то они неодобряюще перешептывались. Насчет чего — Клэр было не услыхать.

— Алекс… хватит.

Любвеобильный голос жены заткнул получше всяческих «резкостей» капитана.

— И все равно это бесполезно…

Хилл вышел за круговую траекторию, направившись к выходу. За ним последовала Форд.

Вашингтон посидел-посидел, да воткнулся к сослуживцам, спокойно себе устроившимся у стеклянной стенки. За ней открывалась панорама взлетно-посадочных полос, лайнеров, трапов и серых бетонных плит, намоченных ливнем.

— П-с-с, ребят. Я вот что… может, в картишки?

* * *

«Молодой» не хотел мириться с гибелью отца. Когда ему сообщили положенные, в душе, вроде бы, даже ничего и не дернулось. Но хладнокровие быстро уступило ярости, а то — безнадежности. В итоге же Рэкфилд понял, что только он в ответе за своего родственника. И никто более.

«Месть будет сладкой, как леденец с мышьяком. Ну держитесь, мистер президент…»

«Чинук-MX» имел очень солидный практический потолок, достигавший порядка четырех с половиной тысяч километров. Что в полтора раза выше, чем у стандартных моделей «Боинга». Этой особенностью воспользовался смертник: подняв машину на половину высоты Эвереста, он на двууста километрах в час мчался в Балтимор. Джонсон тонко рассчитал, что уже через пять минут самолет Билла Клинтона — сорок второго президента США — снизится для захода на посадку до трех-трех с половиной километров. А затем… затем самолет последнего главы рухнет прямо на терминал международного аэропорта, прибив еще и пару сотен, а то и тысяч армейцев далеко не самой последней руки.

И всепланетный хаос не заставит себя ждать.

И человечество задохнется в радиоактивных осадках ракет.

* * *

— Алекс!!!

Капитан углублялся в терминал, протискиваясь сквозь гомонящую толпу. Клэр не поспевала за ним, то задевая кого-то, то — смещаясь с пути.

Но высокая фигура капитана служила отличным ориентиром, благодаря чему эффект от любых виляний сводился на нет.

Толпа поредела, маневрировать стало проще. Хилл явно направлялся к выходу.

Девушка прибавила шагу. Она заметила, как муж о чем-то договорился с охранником, как после охранник по рации разнес указ на все посты…

— Мэм, вам сюда нельзя, — сказал кто-то сбоку. Впрочем, неизвестный уточнил: — Но я могу помочь вам за… скромную плату.

«Деньги… жажда наживы всегда сопровождает человека… И апокалипсис — не помеха…»

— Сколько?

— Не все так просто. Баксы — не интересны. Если раздобудете половину хотя бы из этого списка — поговорим и о награде с моей стороны.

Сделку предложил заключить некий мужчина тридцати лет от роду с красной кепкой. Он несколько выделялся на фоне толпы не только головным убором, но и… какой-то силой во взгляде, какой-то нерушимостью в фигуре. Возможно, что такое описание — не редкость, а самое настоящее совпадение с… кем-то.

Когда Клэр ознакомилась со списком, то у нее чуть челюсть не отвалилась. Батарейки разной емкости; воды десять литров; провизия: тушенка, сухие пайки, галеты, сушенные овощи, фрукты; поливитамины; спальный мешок; мужское белье в количестве пяти трусов; удобные ботинки. Где-то даже ковбойская шляпа приписана была неровным почерком. И, подчеркнутое двойной линией двойным слоем чернил: оружие. С тремя обоймами.

«Где же я быстро разживусь всем этим? Во все тяжкие пускаться? Думай, думай…»

Белье отыскалось быстро. Как и провизия (в неполном виде, естественно), ботинки. Шляпу даже в одном из прилавков воровка, заболтав нерадивого продавца, взяла. Но главный пункт — огнестрел — так и не хотел зачеркиваться.

«Вот же дура! Джек…»

Девушка, оставив только на голове шляпу, было опять пошла сквозь толпу, когда она завидела сержанта у продуктового автомата.

— Да полоскать твой лоток, отдавай батончик, гадина!

Последовал мощный джеб, покачнувший раздатчик на ножках. Затем — пинок ногой. Автомат лишь переморгнул светодиодами, недовольно бурча приводными механизмами.

— Да ты сраная машина! Голодом меня заморить решила? Ну так получай, на!

И снова ничего.

— Помочь?

Вашингтон, прокляв напоследок всех машинных богов, обернулся.

— А… да, я бы не отказался от шоколадки сейчас! Знаешь, вот все время кормили хрен пойми чем, так вот теперь даже обычный протеиновый батончик кажется…

Клэр ловко с разворота приложилась точнехонько по застрявшему между стеклом и спиралью плитке сахарозаменителя. Наклонившись, она извлекла из лотка вожделенный продукт.

— …райской пищей. Слушай, у тебя разрядов никаких по искусствам нет?

— Есть. Но, как понимаешь, — одной только благодарностью ты не отмажешься.

— И что хочешь взамен?

Женщина попробовала взять с наскока:

— Твой пистолет. И патроны к нему.

— Ты… ты хоть представляешь, чего просишь? Личное оружие!

— Тише ты! — тявкнула Форд, прижимая палец ко рту. — Разве я сделаю чего-либо плохого?

— Ты — врят ли. Но вдруг…

— Нет, оружие мне нужно для… самообороны. Да. Мне выйти подышать на полосу…

— Неубедительно. Ладно, пойду другой автомат найду…

Клэр схватила за плечи Джека, взглянув к нему в глаза.

— Эй, ты чего…

— Алекс… он… он вышел за терминал… я боюсь, что он опять на авантюру согласиться какую-нибудь… помоги… пройти… за пост охраны…

И снова у нее проступили слезы.

— Пожалуйста-а-а-а…

— Э-э-э… ну сразу бы так… пойдем.

Сержант схватил за руку спутницу.

— Сержант Вашингтон! Спецподразделение «Дельта», рота T2…

— Ладно, долой. Чего хочешь, сержант?

Охранник покосился на Клэр.

— По приказу капитана Хилла, моего командира, вывожу вот эту девушку из терминала.

— Кхм… а мне он сказал обратное: чтобы ее не выпускать отсюда. Уходите. Или доложу вашему капитану. Он, кстати, хмурой какой-то… небось, на вылет назначили…

— Мне… мне очень надо… хотя бы с ним поговорить… минутку…

— Простите, милочка, но приказ — неоспорим. Где же вы раньше то были?

Джек щелкнул затвором девятого калибра.

— Что ты…

— Ты, собака облезлая, только и способна, что чужую волю исполнять! Не видишь, что ей мужика своего проводить надо?! У тебя есть семья?

Охранник кивнул.

— И что бы ты отдал, чтобы тебя, возможно, в последний раз свидели близкие?

— Все… Но мне…

— Достал уже… Клэр, беги! Он у пятых ворот! Там у нас отбывная точка! Там таблички, не пропустишь.

— Спасибо…

Джек, тем временем, с размаху врезал непослушному рукоятью пистолета. Данным поступком явно не впечатлились братья по несчастью: проголосив начальству в рации, они, расчехляя дубинки, готовились отучить бойца «левых» подразделений от самодеятельности. Очень долгий и болезненный урок затеивался.

Шестеро против одного. Что же, это достойно уважения.

Но Джек вынул из рукояти обойму, тем самым разряжая пистолет. Администраторы аэропорта приободрились, заметив такое послабление от человека.

— Удачи, Клэр. И да… батончик был вкусным…

Выстрел. И упавшая на пол гильза вместе с горячим трупом.

* * *

— ««Аист», немедленно измените курс! В случае неподчинения мы собьем вас!»

Военные тянули, полагая, что одинокий вертолет — не угроза для целой небесной флотилии. Вот уже шесть раз диспетчер безуспешно пытался отговорить пилота, угрожая силой.

— ««Аист», последнее предупреждение! Немедленно покиньте воздушную зону аэропорта! Даем вам тридцать секунд…»

«Молодой» и не собирался менять курс, выжимая тягу из силового агрегата.

«Так, еще немного… Надо наверняка…»

— «…Двадцать, девятнадцать…»

* * *

Переход. Длинный переход между терминалами, где затеряться в пассажиропотоке — проще некуда. Но тогда напротив всех рейсов на информационном табло стояла подпись «отменено». Пассажиры, как отдельные эритроциты крови аэропорта, перестали течь в русле иностранных туров. Органы-залы сразу обмякли из-за кислородного голодания. И смерть гражданской авиации надвигалась неумолимо, ведь кому выгодно проводить одноразовые маршруты?

Капитан стоял в сторонке, сжимая шлем. Да и, стоит сказать, никто из отделения не болтал особо. Уж слишком далеко зашел сюжет, чтобы отшучиваться где не попадя, как раньше. Герои…

Зажглась зеленая лампочка, возвещавшая об разблокировке раздвижных автоматических дверей. Бойцы молча натянули перчатки, лямки рюкзаков на плечи. Шлема, прошипев, соединялись с костюмом через шланги и проводку.

Хилл протер забрало, посмотревшись в него, как в зеркало. Увидел он исхудалое загоревшее лицо, губы, искусанные от вечной нервотрепки, двухнедельную щетину, которую он так и не сбрил в виду недостатка ненавистного времени. И взгляд. Не осмысленный и доброжелательный взгляд, а неподвижный, колючий, западающий в самую душу злостью…

— Капитан?

Хилл попытался оттереть это незнакомое ему лицо, попытался припорошить его водяной пудрой пота. Не получилось.

Тогда он спрятался под маской шлемофона, обезличив себя прозвищем «Гектор».

— «Гектор» на связи.

— Начать кодекс «Судный лебедь».

— Есть!

Хилл, шлепая композитом по лужам, шагал к конвертоплану.

— Так, вы последний? Хорошо, взлетаем! — пытался перекричать искусственную непогоду пилот.

Когда задний люк захлопнулся, машина уже разворачивала в воздухе поворотные двигатели в «самолетное» положение.

Хилл глянул на взлетно-посадочный пятак, предназначенный под автобусную остановку у ворот.

Там, промокая до ниток, стояла одинокая вдова, поднявшая трясущуюся ладонь в знак прощания. Алекс прислонил свою ладонь к холодному стеклу окна.

«Прости, Клэр…»

* * *

«Борт на линии! Так, перевести предохранительные схемы в положение C, в крайнее… распределитель отключить, катушки заряжать на максимум, использую резервное питание… все… десять секунд…»

— «…Девять, восемь, семь…»

Приборная панель замерцала, кабину затрясло. Трансформаторный гул нарастал, оглушая, сливаясь с дикторским отсчетом…

— «…Три, два, один…»

«За тебя, папа… за тебя…»

…Импульс, выраженный двумя высоковольтными катушками, вырвался в свободный полет вместе с крылатой ракетой класса «воздух-воздух» с F-16. И то и другое произвело красочный эффект: серый «Чинук» разорвало прямым попаданием реактивного снаряда, а лайнер, потеряв электронные средства управления, завалился на крыло…

И вот самолет протаранил сначала крылом «Скопу», а потом, носом, — и крышу терминала, которая от контакта покрылась рябью, словно от брошенного в воду камня…

Но кто-то собрал кольцо необратимости.

Время остановилось вспять.

— Правда, весьма впечатляет? Когда я впервые узрел это, я… чуть не остался тут навсегда. Но вам повезло: я проведу вас, расскажу все, что вам положено знать на… данном этапе. И тогда дальнейшее существование обретет новый смысл… Уж поверьте, возвращаться обратно вам не захочется, миссис Форд…

Клэр открыла заслоненные сгибом руки глаза. Мир перед ней замер, застыл. Любое движение на мельчайшем уровне — остановилось.

Без света. Без материи. Без энергии.

Капли дождя, лучи, тени, бетон, даже воздух — все это превратилось ровным счетом в ничто…

Полная, абсолютная темнота.

И голос в голове.

— Книжная матрица, двухмерная в своей форме. Изначально — девственно чистая, нетронутая чьим-либо пером. Но потом… она обретает объем. В ней расширяется содержание, которое затем делится на главы. Иногда, в моменты особой важности, матрица распараллеливается на слои… Асинхронные вычисления… Да… Там уже событийность завязана по-своему… Так можно проследить за всеми вероятностями во Вселенной… Вселенные же ограничены как набором функций и законов, так и волей ее творца…

Мир спроектировался, просчиталась его геометрия, физика частиц. На сетку спроецировалась земля, на нее — бетон. Затем появилась вода, собираясь в капельки, растягиваясь одномерными струнами…

Но Форд все еще не видела.

— Хотите знать, как вы дышите? Просто — никак. Поздравляю — с этого… кхм, не передать… у вас полностью отсутствует обмен веществ! Вам не надо принимать пищу, пить воду, дышать.

Представитель, шагая по неведомой дороге, «приблизился» к Клэр. Он был ничем не отлилим от других, за исключением одной детали. Шею ему охватывал черный, как сама чернота, галстук.

— Мы находимся в пузыре, где внешние процессы относительны с той точки зрения, с которой наблюдатель может воспринимать электромагнитные волны. Грубо говоря, что можете видеть — то видете. За спиной, к примеру, у вас… пустота. Как и под ногами. А теперь, когда вы проверили мои слова, бетон наложился на сетку. Но вот информации все равно нет… Пустые вычисления… Сейчас… кхм… неправильное употребление для ситуации, ну если для вас так проще… и будет свет…

Фотоны, отражаясь от плоскостей, обрисовали пространство.

— Стоп-кадр! Забавно, не находите? Достаточно наделить пользователя мощными нейроными связями и поменять пару строчек машинного кода в абстрактном исчислении — и все. Готова программа, могущая сворачивать в рог пространство-время. А это — главная сила, дарованная… писателем. С помощью нее герои могут препятствовать неизбежному… играться с реальностью… кривить прямые сюжета, заплетая их в пересекающийся узел…

Сущность прошла сквозь Алекс без явного сопротивления.

— В каждой Вселенной есть свои главные герои, свои избранные. Кто-то уже действует, а кто-то — уже давно отправились на… доработку. В вашей Вселенной, миссис Форд, Избранный один и только один. Вы его не знаете, но наши уважаемые… читатели… наверняка направляли его по заранее заложенному деспотичному сюжету, положившему свое начало через двадцать лет после Инцидента… Но есть еще и Кандидаты — «запасные» варианты, активировавшие в случае потери контроля над Избранным или его смерти…

Представитель потянул шею вверх, ослабляя натяжение.

— Давит… Да, буду любезен ознакомить с нами. Кто мы и для чего явились — известно. Но вот в остальном… мы представляем Главный компьютер… Все ваши мысли, все мои действия, все процессы неживой природы, все это — прописано нашим… хозяином… тем, кто создал из многочисленных вариаций ваш неповторимый мир. Вы не захотите моргнуть до той поры, пока этого не захочет писатель. Вы не ступите ни шагу, пока писатель не пропишет строки действия. Писатель — это программист, чьим основным инструментом является буква, складывающаяся в словосочетания, фразы, абзацы, части... Его произведения, Вселенные — книжные матрицы, где он самостоятельно созидает персонажей. Вы — бесспорно главный персонаж, отличавшийся от остальных… Остальные живут в своих огороженных мирках, не обращая внимание на проблемы человечества. Вы — исключение из систематичности. И ваша бывшая работа говорит об этом. Вы — лекарь человеческих судеб и спаситель их жизней…

Старший взял шарик воды, задумчиво потирая его меж пальцами.

— При соприкосновении, материя привязывается к той системе отсчета, откуда в последний момент матрица считала показания положения объектов. В свою очередь, те объекты, что находятся в неопределенности, оставляют лишь оболочку. Они не привязаны ни к одной из систем, существуя сами по себе… Когда спин замрет раз и навсегда, вот тогда и наступает момент воссоединения к одной, общей системе уже координат… Ось, опора пропадает, и испытуемый отправляется в свободное течение по линиям… Знакомая история, не правда ли?

Шарик вдруг всосался подушечкой, растворившись без следа.

— Если говорить про наших… помощников… то тут все несколько сложнее. Напрямую воздействовать нам воспрещено Приложением — регистре, навязываемым матрицой для исполнения задач в заданном писателем диапазоне. Оно есть абсолютно у всего — у дерева, как у структуры, у атома, как у элементарии. Это, понимаете ли, наша сдерживающая фактура, ступив за рамки которой, мы… теряемся. Таковые прецеденты Кандидату и предстоит пережить, когда бесцельное прозябание дней становится повседневностью… И помощники незаметно для самого Кандидата подталкивают его на путь… Агенты — младшие из нас. Их дифференциация носит исключительно поверхностный характер. Бабочки тьмы…

Представитель отошел к трапу. Но его речь ни насколько не потеряла в громкости.

— Вот Кристофер Рэквилд. Весьма заядлый… тип. Он согласился подписать Право на Усыновление Сироты, взамен поклявшись в верности матрицы. Да, вы правы — это самая настоящая присяга получается… Джонсон же был заядлым фанатиком — он верил в миссию отца. Верил до последнего… Что же, его жертвенность пришлась как нельзя кстати. Иначе, что и моего появления вы бы не дождались, ведь мне, как главе Организации, положено встревать в суть повествования только в критические для сюжета повороты… Джек Вашингтон — еще одна неудача. Весьма жизнерадостный человек, увы, мало чем похожий на вас… Но вот Алекс — это масштаб. Вам не хватало его в моменты одиночества? Любому Избранному нужна родная доверенная душа… Ну а любовь — квинтэссенция такого расклада… Давайте сменим… ракурс…

Клэр в миг сменила угол обзора, телепортировавшись на крышу терминала.

Самолет успел зайти лишь на половину кабины в вибрирующую мембрану статичного пространства. Остальная часть судна ненатурально покрылась складками на «бумажных» стенках фюзеляжа. Лопатки двигателей замерли; струи расширяющихся газов инверсии из сопел простирались на несколько десятков метров, оставляя огненный шлейф; крылья, отломившись в момент удара, висели в воздухе вместе с многочисленными кусками дюралюминиевой обшивки. За стеклом застыли в неописуемом страхе лица пилотов, тщетно пытавшихся вручную свести Борт на полосу…

Наместник призраком прошел сквозь метровые бетонные волны к «Боингу».

— Про Права… Эта тема смежна с темой о бессмысленности странствий Кандидатов. Так вот, Права — это закрепляемые на… так скажем… базовом, нулевом уровне… выражения сокровенных желаний, воплощенных в симуляции. Вы хотели завести ребенка с Алексом Хиллом. Что же, воля ваша… Вы — беременны. Да-да, не удивляйтесь, матрица все сделала за… вашего мужа… сформировав тот перечень задатков, в будущем раскрытых вашим потомком. Но вы, того не подозревая, шли, упорно шли к разрешенной уже самой матрицой задаче, рискуя жизнями окружающих вас людей… Нам это, стоит заметить, не приглянулось, миссис Форд. Ваш… хронометр… отослал вас в параллельный слой, где порядок событий пошел по другому… сценарию. Так… серый вертолет… потерялся, разбившись о прибрежные скалы. Все члены экипажа и пассажиры погибли. Капитан Хилл, узнав о гибели жены, напрочь отказался задействовать… «Дельту»… в операции «Судный лебедь». Соответственно, и некому было покушаться на… президента. Понимаете?

Ладонь прошлась по стеклу, вызывая колебания.

— Капитан, «Дельта», Инцидент — иллюзия. Иллюзия вашего разума, но никак не матрицы. Вы, прыгая из одной плоскости в другую, только внесли еще большую путаницу, надумывая лишние …метафоры… и сравнения… На САМОМ деле Земля — никем не тронута. На САМОМ деле земляне — не подчинили термоядерный синтез, не изобрели емкие источники питания, не измельчили лунную пыль, не провели червоточин между мирами, не вырыли километровые туннели научно-исследовательских комплексов, щедро финансируемых вашей... бюрократией… На САМОМ деле люди — эгоистичные, нажилистые создания, испорченные материальными подношениями... Эта матрица — продолжение утопичной перспективы, реализованной впервые… Люди не захотели жить в полной гармонии с природой… точнее — их натура не захотела… Значит, что пора перевернуть мироустройство… В этом нам помогут… «друзья» из других измерений… И сверхциливизация, успешно перекравшей целые галактические карты…

Рука сущности прекратила тряску, хлопнув по металлу.

— Но ведь и иллюзию интерпретируют по-разному. Симуляция симуляции… Инцидент — отображение главных человеческих страхов о непознанном. То, чего вы не понимаете, то, что выходит за рамки вашего восприятия — того ваша раса и боится… И, в качестве терапии, прибудет «Альянс», засеев в умы мысли о новом расовом превосходстве модернизированных существ. Они практически не нуждаются во сне, отдыхе. Их физическая сила — несоизмерима с человеческой. Невосприимчивы к боли, к лишениям. Без причуд поведенческих, без жалости… Пик развития человека как, прежде всего, — существа рационального и… разумного. Как видно из последних десятилетий… ставка делается на удовлетворения основных потребностей. В целом — это верное устремление. Но проблема в том, что люди просто-напросто зациклились в бесконечном этом самом «удовлетворении», оставляя более возвышенные темы так и не тронутыми… Ладно, не без отступлений обходимся… Перейдем к следующим темам…

Окружение сменилось. Оператор поменял пленку в проекторе с бетонного на лунный ландшафт. Земля в миг «уменьшилась» до размера теннисного мячика. Солнце «жарило», ускоряя тепловое движение. Представитель частично закрывал аккреционный диск, создавая затмение для Клэр.

— Итак. Некоторые… несостоятельные агенты… используют портативные источники — артефакты — в виде чемоданов, заколок, часов, любой вещи… Таковые вещи являются мощным накопителем силы. Артефакты в близи друг с другом или с… естественным… создают связки. Если же разорвать связь, то высвободившаяся сила уничтожит ее бывших носителей… Мне достаточно просто снять часы, как вы аннигилируйте без следа… Но мы пока не будем этого делать, верно?

Тени заметно сместились. Небесные тела изменили свое положение.

— Сила во мне, отнюдь, безгранична. И, признаю, достойного применения ей не нашлось… Я не задаюсь целью создавать или разрушать… Я просто наблюдаю за уже установившимся порядком вещей. Когда интерес пропадает — я перематываю время. Но вот законы сего мира гласят, что смотреть в прошлое возможно только через призму… ностальгии. Мне это чувство не знакомо… увы, привязанности не цепляют мой разум… Копии Вселенных проблему не решают. Многомерные даже копии, ведь они применимы только к более простым моделям…

Луна завращалась вокруг собственной оси. Солнце всполыхнуло.

— Планета ничтожно мала даже по сравнению с родительской звездой. Звезда — с галактикой и так далее… Какое же место в цепи занимает человек? Ответа Организация так и не дала… Ближе всех подобралась… Старшая каста из первой матрицы… наверное, правда не понравилась Создателю…

Звезды растянулись в смыкающиеся полосы. Тени пропали.

— Теперь… Сновидения. Они кидают в новые симуляции путем… погружения… Вас они коснулись только один раз. Вы — особый случай. Как замечалось, Витчмэн прекрасно до поры справлялась с наставничеством. Но когда вы выросли, повзрослели, то эта женщина обменялась безвозмездно частичкой Знания нереальности, неосуществимости со своей… внучкой… простите, что постоянно запинаюсь, но ваш язык… некоторые словесные системы были весьма познавательны для ознакомления с культурой…

И снова пустующая темнота застелили глаза.

— Итак, финал. Вы этого ждали? Вы думали, что самостоятельность — признак становления? Кхм… полагается, что от этого никогда уже и не избавиться… И вас это смущает? Это никогда? В вашем понимании, недоступность — потеря? Потеря кроется не в совершенном, а в том, чего вы так и не сделали… Вернее сказать, потеря — следствие убеждения… Все интереснее и интереснее… Хозяин дает вам законное Право. Выбора, как понимаете.

В темноте обозначилось два прямоугольных контура, из которых изливался чистый свет.

Полная противоположность, извечная борьба двух течений, стихий. Света и тьмы. Добра и зла. Но когда твое внутреннее «я» устает от борьбы, ты отбрасываешь оковы сравнений и вычитываний. Ты начинаешь верить в предназначение. Которого и в помине нет. Заблуждение, как и все, что окружает человека…

Оно вытянуло правую руку.

— Исход номер один. Назовем его «Вектором». Вы возвращаетесь до момента биполярного разложения и остаетесь в том слое. Муж выживет, но вы больше его не встретите никогда…

Оно вытянуло левую руку.

— Исход номер два. «Скаляр». Вы переходите обратно в аэропорт и пытаетесь предотвратить смерть мужа. Но после вас ждет… противоборство с превосходящей расой…

Клэр заинтересовал второй исход. Но неужели все старания летописца — напрасны? Неужели героям так и не научились думать наперед?

Девушка замерла. Должно быть — не понапрасну…

— Напряжение… оно прямо исходит от вас… не осознаете в полной мере весь груз ответственности… но мы знаем: вам довериться можно. Не подведите… читателей… сделайте правильный выбор…

Представитель, заинтригованный реакцией, даже замолчал, хотя его речь должна была продолжаться и продолжаться, запутывая Форд…

Но Форд и не шелохнулась.

Что? Что будет за той дверью? А за другой? В чем подвох? Не бывает так просто…

— Подвоха нет, миссис Форд. Все, что я изложил, — чистейшая правда. Моими устами глаголит… истина. Горькая. Сладкая. Безвкусная истина, утверждённая хозяином…

Хозяин же устал следить за трепыханиями персонажей. Пусть, что они и прописаны им вручную…

Предлагаю вашему вниманию каждый из вариантов.

И пусть они будут одинаково справедливы…

Запутанность…

Вариант 3

— …поэтому вы нетипичны даже для избранного… вероятно, что ваше существование… э-э-э… как-то связано с новыми кодеками… Вас мы не имеем права ограничивать, но не воспринимайте это как должное… Вы случаем не хотите вздремнуть? — вдруг встревожился агент. — Коррелировать ваше будущее мне не суждено, к сожалению. Но вот предупредить вас о скором… Будьте добры, не трогайте! — не скрывая уже обеспокоенности, попросил Вижен.

Клэр сонливо зевнула, разжимая тонкие пальцы, которые, переместившись на запястье, снова напряглись на сей раз уже на переводной головке часов…

Но только лишь для того, чтобы проверить часовой пояс…

* * *

Горные цепи вот уже более часа являлись неотъемлемой частью панорамы с вертолета. Машина заметно снизила как и скорость, так и высоту, маневрируя между заснеженными горными пиками.

— Аккуратно, медленно… еще не хватало в какие-нибудь воздушные потоки угодить… Так, еще две мили к западу…

«Молодой» отлично справлялся с пилотажем даже и без своего заносчивого напарника. И это — на поврежденном имцпульсом тяжелом двухвинтовом судне, летевшим, что называется, на честном слове автора. Тем не менее, машина постоянно норовила уйти в «занос», ведь и лопастям досталось порядочно.

В кабину соизволил войти Вижен.

— Вижу, что дела идут неплохо…

— Да-да, пока неплохо… Хрен его знает, как буду зажать вертушку. Авторотациец, наверное, не получится — главный винт только две трети тяги создает, разобьемся при снижении… Хотя… если использовать местные потоки…

— Ладно, не буду мешать.

Агент зашел в салон. Бросив взгляд на дремлющую пассажирку, он занял ближайшее кресло у прохода. Кристофер, прилипнув к иллюминатору, бодрствовал. Он кинул вопрос:

— Ну что, мы сможем приземлиться?

— Джонсон справиться. Нам повезло, что его назначили в пару к вам…

— Еще как, блин, повезло…

Рэквилд потянул носок.

— Она больше не будет нервничать? Боюсь я ее… всплесков…

— Ничего не могу гарантировать. Я пробовал… прощупать ее сознание — бесполезно. Она дополнительно форсировать события, играть на нервах… Создадим ее благоприятную обстановку, сведем с мужчиной… Точнее — лишь подтолкнем ее, подскажем.

— Правильно, — согласился «Бывалый», — а то еще начнет гнать на нас лошадей… То не то, это, десятое… Не поймешь, баб этих… Особенно — молодых. Одна сплошная ходячая загадка.

— Мне кажется, что загадки тут нету. Просто… ухожер не всегда хочет включать голову. Изучить свои мотивы. Ее привычки. Мне достоверно не сказать, ведь я…

— Согласен. Тебе этого никогда не сказать, машина…

Агент сложил пальцы домиком.

— Оно и к лучшему. Любовь — чересчур мощная сила, неконтролируемая, алогичная… Любовь порождает все самые яркие эмоции — от гнева, до радости. А эмоции — это рудимент человеческого восприятия природы. Пора бы уже по-новому взглянуть на привычные для вас явления…

— П-ф-ф… Принимайте нас такими, какими мы есть. Иначе, зачем вам вообще вся эта возня со сложными ветвями, с противоборством физиологии и общества?

— Не все представители согласны с политикой Организации. Кто-то считает, что, действительно, человечество — несовершенно, и что мы зря все эти тысячелетия уделяли вам столько пристальные… услуги.

— Права?

— Права. Вам выдавали?

— Нет. Да я бы и не принял зверских условий. Как люди вообще идут на такие опрометчивые шаги? Явно не от счастья…

— Людям нравиться, когда в их жизни появляется какая-то осмысленность. Когда они могут взять ниточки в свои руки… Управление… Пожалуй, что тяга к управлению — слабость только неимущих и глупых. У кого власть — у того и все блага. Закон превосходства…

— Что же… Ты прав…

— Мы. Мы правы, мистер Рэкфилд.

— Я вам не мешаю, ребята?

Кристофер вопросительно глянул на Вижена. Тот кивнул.

Клэр показалась в проходе, озадаченно проговоря:

— А ведь сами мне лапшу на уши…

— Я не соврал тогда: он — это, в определенной степени, угрожал вашей безопасности.

— Ах вот как… Я потребую разъяснений. От органов.

Девушка топнула ножкой. А вот Кристофера разобрало на смех.

— Нет, ну ты… ну ты посмотри… какой из нее к черту кандидат? Ха! Да я бы поверил в пьяницу бездетного, чем в эту… в эту…

Агент сделал еле заметный пас рукой. Мужчина, что-то промямлив, уставился в окно.

— Спасибо… иначе бы я не выдержала и…

— Не стоит благодарностей. Так, вижу, что ваше новое воплощение что-то требует с меня.

Форд схитрила, решившись придержать любопытство на потом.

— Нет. Я просто хотела… успокоить этого говнюка. Еще раз спасибо.

Клэр вернулась на место, пристегнувшись.

— Заходим на посадку! Держитесь там, и… молитесь. Будет немного потрясывать.

Вибрация обшивки ознаменовала пору снижения. Двигатель (только один) надрывно завыл и… смолк.

— Блять!!! — сматерился по громкой связи «Молодой». — Перегрузил турбину! Сейчас внутренности немного сожмутся!

Сжались еще как. «Чинук», задрав кабину, набирал скорость свободного падения. Его винты пока не спешили раскручиваться под набегавшим потоком воздуха, лишь лениво покручиваясь. По крайней мере, этого было явно недостаточно для комфортного подобия планирования.

Но вот, как на удачу, снизу подул мощный восходящий поток. Лопасти постепенно набрали ход, замедляя падение.

— Еще в запасе девятьсот метров! Давай, родная, давай!

Семьсот, шестьсот, пятьсот, четыреста пятьдесят, четыреста… До твердыни оставалось совсем немного.

* * *

Шасси скрипнули о лед, надежно приняв вес летательного аппарата. Впрочем, скорость до должного уровня погасить не удалось: достаточно долго проскрипев, два амортизирующих узла в носовой части сломались. После, последовал режущий слух звук скребущего металла о ровную поверхность.

— Ладно, ну хоть так…

Рэквилд с довольным видом скинул гарнитуру, на всякий отключая все электронные системы.

В салоне он застал только одевающуюся девушку.

— А куда все подевались?

— Да вот, вышли уже… Там холодно?

— Когда смотрел в последний раз, по приборам было около тридцати. Минуса. Ну, делая поправку на высоту… Двадцать, как минимум.

— То есть, может быть и выше?

Джонсон не понял попытки-шутки, выгнув брови.

— Ты то сам так что ли пойдешь? Не замерзнешь?

— Да что мне… тут всего то до гермозатвора дойти…

— Ну смотри, потом не обижайся, что не предупредила…

Парень лишь обозначил на лице, что он обижаться на такой «пустяк» уж точно не будет.

— А… преступника хоть замотали?

— Замотали-замотали, открой люк то. Как выходить будем?

Рэквилд хлопнул по лбу, пообещав вернуться.

Когда же он вернулся, то несказанно удивился.

В салоне, за неимением девушки, находилось еще три человека в «Севах» — тяжелых китайских аналогов американских защитных комплексов.

Стоит учитывать, что в Поднебесной, научные лаборатории зашли не так далеко в потусторонние миры. Но исследования, безусловно, проводились.

Боец, на ломанном английском, приказал пилоту заложить руки на затылок. Двое остальных поддержали слова командира винтовками.

— Не оформили мне, значит, визу… — печально проговорил «Молодой».

— Я тебя предупреждала одеться потеплее. Тебе далеко придется идти…

— Ну спасибо, что позаботилась обо мне, сука.

Парня вывели из вертолета. Клэр осталась одна.

«Может, я неправильно сказала? Да нет, глупости… Надеюсь, что тут расовое деление в равных долях…»

* * *

Форд заблуждалась. Китайцев в подземном убежище «Ковчег» на каждый квадратный километр — три сотни.

«Что же, хитрое решение: когда земляне вымрут, из-под гор выйдут самые настоящие… морлоки. Узкоглазые… И память о европеоидах и африканцев останется только…»

Сам по себе комплекс представлял из себе громадный «холодильник»: экономили нещадно, отсчет производился не только за каждый потраченный киловатт электричества, но — и за каждый грамм воды. Тарифы на коммуналку там, видимо, были отнюдь не маленькими. Но пока человечество не ограничено, пока оно, не оглядываясь, потребляет — все хорошо. Но как только наступит кризис любого характера, как все сразу ни с того ни с чего образумятся. И так далее по циклу. «Воистину идиоты», — как говаривал один из сильных вида сего.

— О, какая встреча! Миссис Форд, вы ли это?

К озиравшейся по сторонам девушке подошел известный по начальным главам мужчина в деловом темно-зеленом костюме. Галстук его — ярко красного разлива. Повышение — никак не иначе.

— В-вы?!

— Да я. Я. Я. Я! Не ждали?

Клэр отступила на шаг. На два. Но представитель шел за ней, куда бы она не отступала.

— Мне кажется, что… мой бывший коллега внес… несуразицу. Давайте проведу… экскурс по здешним… отсеками. Вы не откажитесь, поверьте.

— Надеюсь, вы будете точны в формулировках…

Первым делом, сущность провела девушку в огромный комбинат по производству питательных веществ. Или мульти полезных добавочных препаратов, которых обитателям потребовалось в избытке.

— Как вы знаете, под землей нехватка основных витаминов и минералов ощущается сильнее всего. А нехватку устранять призваны данные… препараты. Организм, видите ли, очень требователен…

Далее они прошли вглубь, где плотность населения выросла еще на порядок. Приходилось постоянно пробираться сквозь два, а то и три потока людей.

— В будущем ситуация с… заторами только ухудшиться. Будьте готовы. Впрочем, сюда вы явитесь не более десяти раз за все свои подземные будни…

Когда спальные отсеки миновались, Клэр ойкнула. Она ступила в огромном крытом парке на живую траву.

— В комплексе весьма затруднительно поддерживать комфортные условия для растений. Но тут оборудован некий… уголок, где каждый человек сможет насладиться уединением и природой… Но, к сожалению для вас, только не более чем на час в месяц. График посещений весьма плотный, да еще и… уборки. Ну и кислород поддерживать в нужной концентрации тоже не мешало бы… Теперь — в информационный центр.

В центре было также тесно. То туда, то сюда сновали люди с какими-то бумагами, папками.

— Каждый день, ровно в… девять часов, ваш район будет тут ознакамливаться с рабочим графиком. Да, каждый район насчитывает около ста единиц. Запомните — вы закреплены за Голубым…

Шутка ли прозвучала или нет, но женщина улыбнулась. Проходящему рядом с ним человеку.

— Знакомый?

— Да… давний.

— Что же, значит вам будет проще тут обустроиться.

— Что я буду делать?

Представитель собирался с мыслями.

— Вы… вы будете делать то, что лучше всего умеете. Лечить.

— От чего? — чуть ли не выкрикнула Клэр. — Я только наркоманами и занималась…

— Значит, что пора переквалифицироваться. В новом мире на первый план выйдут люди, чьи интересы тесно связаны с интересами общества. Медицина. Наука. Образование. Обслуживающие отрасли. Знаю, выглядит больше как идиллия, но поживете и все самими увидите…

Форд осмотрела напряженные, но от этого — не менее счастливые лица. Лица по-настоящему занятых людей, знающих свое призвание и свою цель. Просыпающихся каждый день не по подъему Солнца, а по собственным биологическим часам. Минимум контроля — больше движения.

— Мне кажется… Мне кажется, что такой подход ведет в тупик. Разве СССР — не в пример?

— Союз не учел одного главного фактора — стремления к свободе. Но где же вы ссыщите эту свободу в замкнутом пространстве?

Ответ пробрал Клэр получше всякого известного дождя.

«Все-таки скот. Загнали в стойло с пастбищ и калиточку ту прикрыли. Давайте, давайте теперь попробуем их в золотую клетку запихать! Что из этого выйдет? Пожрут ли они друг друга или заживут в здравии да в недосягаемом доселе мире? Мультинация, где преобладает всеобщее равенство и закон. Но кто управляет спектаклем? Где тот невидимый сценарист, режиссер и продюсер по совместительству? А где-то там, за гранью… Мне этого не понять… Людям этого не познать…»

— Как вы оцениваете новый дом? Как по моему кроткому мнению — лучшего и не снискать на Земле.

Клэр поделилась коротко, но, в свою очередь, исчерпывающе:

— Неброский загон.

И двадцать лет минуло, как одно мгновенье:

Без праздника, без смеха, без любви.

И перестали тешить их двуякие сомненья:

Как далеко забрАлись вещие козлы?..

Запутанность…

Вариант 4

Капитану повезло, что в огороженном бизнес-зале тогда отдыхали только «свои». И то они неодобряюще перешептывались. Насчет чего — Клэр было не услыхать.

— Алекс…

Любвеобильный голос жены заткнул получше всяческих «резкостей» капитана.

— И все равно это бесполезно…

Хилл вышел за круговую траекторию.

— И ты даже не подумаешь обо мне? Вот так возьмешь и бросишь, как надоевшую игрушку?! Иди, иди, тебя Родина зовет… Ты для нее важнее, чем я — для тебя…

Офицер, раскинув расклады, сказал:

— Клэр, мы сотни раз обсуждали службу. Да, возможно, тянуть лямку в солдатской форме — не лучшая затея. Особенно в наше время. Но я не примерюсь с теми падлами, что объявили нам войну. И там, на фронте, мы сражаемся в равной как и с внешними, так и с внутренними врагами. Не с крысами из Штаба, не с кровожадными пришельцами, нет. С самими собой. Если сломим лень, наточим ножи, зарядим винтовку, то примем на штыки нечисть. Если победим в этом мини-сражении, то и победим во всем Конфликте, конфликте человеческих интересов. Формула успеха, как всегда, проста до безобразия. Нужно всего лишь сложить все переменные воедино…

Рядовые в углу совсем утихомирились. Клэр также вышла из круга комфорта.

— Я пойду с тобой. Куда бы ты не отправился.

— Клэр… тебя никогда не разубедить… Ну что же, судя по отсчету, ты хорошо показала себя в лесах, «Роза». Найдется ли для тебя место в новом приключении?

— Это не от меня зависит…

— Разве? А как ты проникла на «Чинук? Неужели, только благодаря натуре?

— Помогли, — честно призналась Форд. Кто именно — загадка писания.

— И не представитель, да? Все страннее и страннее… Притянули же всячины всякой… Сроду не знали не о каких вортигонтах, хедкрабах, хаундаев, буллсквидах… Стык миров… фантастика становится реальностью… и будущее переходит в настоящее. Всего то пятнадцать лет назад мы и не представляли, что в недалеком нас ждет фантастика. Боюсь заглянуть еще на двадцать лет вперед… Сержант, вы назначаетесь моим первым заместителем. И, в мое отсутствие, все права передаются вам. И восемьдесят человек под вашу опеку.

— Есть, сэр! — отчеканил заместитель, подскочив.

— Эй, ребята… Чтобы без соплей…

— Так точно, без соплей! — вытянулись бойцы.

— Пойдем, женушка. Заглянем в «кафетерий».

— Ты только что выпил две чашки кофе?

— Перед полетом не напьешься, кхе-кхе…

* * *

— Здравствуйте, во флягу зальете?

— И вам здравия. Зальем конечно. Что, на «дело»?

— Да вот, снова ополчились на нас тучи, — отшутился капитан, протягивая мятую купюру номиналом в три доллара с изображением Франка Рузвельта.

— Да не надо тут ваших бумажек, капитан. Вы мне лучше информацией отплатите.

Хилл напрягся.

— Сразу говорю, что все данные о…

— Да что вы… — рассмеялось еще молодое, но уже морщинистое лицо. — Где тут… шляпку, вот знаете, как в фильмах…

— Неделю моды уже устраивают? Хах, не успели еще и постреляться, как общественные мероприятия готовят… К чему вам шляпа, уважаемый?

— Хочу посвятить последующую жизнь… охоте, — невозмутимо продекламировал странный человек.

— Вот как… На крупную дичь?

— На… порядочную.

— Вроде, видел я какой-то магазинчик ковбойской атрибутики. На первом этаже. Загляните туда, как случай занесет…

— Благодарю. А тут… есть тир какой-нибудь?

— В смысле?

— Ну, там для новобранцев, тренировочный. У меня лицензия есть, просто давно не стрелял, боюсь, что рука отвыкла от тяжести оружия…

— Понимаю… Подойдите к инфо-центру, там скажут, где искать тир.

— Двойная вам благодарность. Вот, в подарок вам дарю.

Мужчина снял с пальца наперстен с выгравированными символами.

— Эй, как вас зовут то хоть?

— Джексон. Джексон Скотт. — и, тише добавил: — Вы меня еще повидите, не забывайте…

Джексон спешно спустился по эскалатору вниз. За шляпой и оружием. Алкоголь у него запрятан. Ведь что еще требуется для настоящего киллера-ковбоя?

Конвертоплан завел двигатели не сразу: на избавление от затекшей во все щели воды ушло какое-то время. Тем не менее, когда просушка завершилась, машина спокойно поднялась на высоту двадцатиэтажного дома…

Разваливавшийся президентский лайнер, спикировав, разрубил вибрирующей плоскостью крыла «Скопу», упав, в итоге, за аэродромом…

И вот, у остатков «трансформера», сойдясь из разных мастей, собрались Они. Главы Бюро.

— Объект «Роза» ликвидирована…

— Как и его дополнение…

— Без вариантов.

— Симуляции?

— Схлопнутся, ведь кандидатов больше…

— Нет.

Агенты сдержанно улыбнулись.

— Частники проиграли, пойдя…

— Вразрез с матрицей.

— Теперь?

— Избранный.

— Ждем…

— Когда его напарница вырастет и станет…

— Поддержкой Единственного…

— Неповторимого…

— Свободного Человека.