Инквизитор под прикрытием (джен)

— Хм, — сказал Техноген. — У-у-у… Вон оно что. Ага. Даже так? О! Ну и ну. Ах вот ты как? А если я тебя вот так? М-да-а-а…

Ева попыталась заглянуть ему через плечо, чтобы подсмотреть, что происходит на экране. Но ничего не поняла в увиденном. Какие-то сплошные строчки, столбцы, значки на белом фоне… И ни одной кнопки «Взломать игру».

— Гена. — Еще через пять минут она не выдержала и подергала его за рукав. — Ну что там? Кстати, вы разработчика игры нашли? Искали вообще?

Техноген ответил с запозданием, оторвавшись от экрана лишь через минуту.

— Нашли, он ничего не знает… В смысле, это не его игра, его для вида приписали…

И снова уткнулся в экран. Это был тот самый ноутбук, который Ева похитила со склада вещдоков. Тот, на котором была установлена игра, затянувшая Дефоссе. Ева хотела сказать об этом Техногену, но тот, похоже, сразу понял сам. Прежде чем начать работу, он несколько мгновений пристально смотрел в камеру ноутбука. Камера смотрела в ответ. Затем ноутбук тихо звякнул, и лишь после этого Техноген его включил. И не задал ни единого вопроса.

Теперь Ева ждала.

Прошла минута, вторая, третья… Потом Ева заказала чашку кофе, чтобы скоротать время. Телефоны больше не кусались, с улицы не доносился грохот скачущих машин. На всякий случай она сообщила в инквизицию, что нужно бы подчистить память или подправить восприятие всем, кто это видел. И хотя свидетели наверняка успели разбрестись по всему городу, в инквизиции ответили, что займутся ими.

Кофе давно закончился. Ушли посетители, покусанные телефонами, появились другие. Бармен уже пару раз кому-то звонил, с опаской беря в руки свой телефон, но тот вел себя примерно. Техноген полностью погрузился в работу.

«Если бы у него не получалось, он бы так не увлекся», — подумала Ева. И потормошила его за плечо:

— Гена! Эй, Гена!

— Что?.. — пробормотал тот, все так же управляя курсором при помощи взгляда.

— Этьен говорил, он собирался тебя попросить, чтобы ты заколдовал гарнитуру для связи с городом. С нашим городом пообщаться! — повторила она чуть громче. Техноген, казалось, не слышал или не вникал в ее слова. — Ты заколдовал? Он тебя просил?

— Какой Этьен? — через полминуты ответил Техноген. — А, этот… Нет, не просил…

— А для меня сможешь заколдовать? Тебе будет не сложно?

— Что заколдовать?..

Ева вздохнула. Может, она зря отвлекала увлекшегося духа технологий? Но сидеть без дела, пока в городе все еще орудовали неизвестные создатели игры, пропадали смертные и исчезала магия, было невыносимо. И она терпеливо повторила все, что спрашивала о гарнитуре.

— Ну сходи, купи где-нибудь наушники и микрофон, самые дешевые, я заколдую, — наконец сообразил Техноген.

У Евы возникло впечатление, что, отсылая ее, он надеется хоть ненадолго от нее избавиться.

Она вышла на заснеженную улицу. Снег все еще сыпался, мелкий, похожий на ледяную крошку. Мимо проехала снегоуборочная машина. Ничто не напоминало, что всего час назад она скакала по дороге, круша и громя все, с чем сталкивалась.

Техноген изобрел гарнитуры, позволяющие поговорить с душой города лично, еще осенью. До этого любое обращение к городу требовало сложного и долгого ритуала. И не факт, что ритуал дал бы результат. Многие даже сомневались, что душа города действительно существует… Города наделяли колдунов и ведьм магией, и существовал запрещенный ритуал, чтобы пробудить некую сущность, которую называли душой города, но явление оставалось неизученным. «Душа города», пробудившись, заставляла смертных драться, убивать и грабить друг друга. Потому-то ритуал и запретили много веков назад. И никто не мог понять, почему пробуждение души приводит к такому результату. Неужели все души городов — разбойничьи сущности, которым лишь бы подталкивать жителей к драке?

Потом появился Техноген. И легко и непринужденно сумел заколдовать первую гарнитуру.

Скоро такие гарнитуры появились у всех глав ковенов и лож. Ну или почти у всех. И город N, первый, с которым удалось поговорить, поведал главе ковена, что ритуал подходил не для всех городов. У старых, с вековой историей, уже существовала душа, и она не спала ни днем ни ночью. Ее не требовалось пробуждать. Пробудить можно было душу совсем молодого города, в котором она еще не успела проснуться сама.

Или душу мертвого города. Теоретически.

А если провести ритуал в старом городе, просыпалась душа тварная — средоточие людских инстинктов. Именно она заставляла смертных идти вразнос. Ведь с ней просыпались их самые темные порывы, старательно подавляемые, скрытые под тонкой оболочкой цивилизации.

Тогда, осенью, когда все это стало известно, Ева очень заинтересовалась ритуалами пробуждения. Она перечитала кучу рукописей в библиотеке ковена. Там рассказывалось, как провести ритуал для пробуждения души города и ритуал, чтобы убить душу.

Потом рукописи изъяла Элен. Чтобы у ведьм не было соблазна попробовать.

У Элен была гарнитура. Должна была быть. Как и у Войного, и у Чернокнижного… Город К. считался чуть ли не главным в плане магической активности. И как только в нем начались исчезновения смертных, а тем более — когда появилась игра, Элен, Войный или Чернокнижный должны были обратиться к городу и спросить, что происходит. Конечно, города часто сами не знали. Иначе им бы не требовались маги, чтобы помогать сражаться с магическими аномалиями и нашествиями тварей. Но порой можно было получить подсказку или услышать что-то, что натолкнуло бы на мысль…

Почему никто до сих пор не поговорил с городом К.? Ждали Дефоссе?

А может, он просто не сказал ничего полезного, и она, Ева, сейчас просто зря теряла время?

Второе казалось более вероятным. Самая бесполезная ведьма, как-никак. Самой бесполезной ведьме не может прийти в голову ничего ценного.

Но все же она отыскала магазин электроники и купила там простенькую компьютерную гарнитуру — наушники и микрофон.

Когда она вернулась в бар, Техноген сидел в той же позе и все так же смотрел в экран. Там что-то происходило. Строчки кода то останавливались, то принимались бежать по белому полю с сумасшедшей скоростью, сливаясь в сероватое полотно. Духу технологий это не мешало. Он был в своей стихии. Ева смотрела на него, и ей чудилось, что перед ней лишь небрежно сделанная иллюзия. То ли голограмма, то ли бумажная поделка. Тронь — развеется…

Она осторожно коснулась плеча Техногена.

Тот не развеялся. Плечо было твердым, теплым и материальным.

— Что там? — пробормотал Техноген.

— Гарнитура, — мягко напомнила Ева. — Ты обещал заколдовать. Я купила гарнитуру, заколдуй, пожалуйста.

Техноген снова завис почти на минуту. Затем глубоко вздохнул и отвернулся от экрана. Строчки замерли.

— Вот что, — произнес он. — Давай я заколдую, и иди по своим делам. Не мешайся. У меня здесь работы — как минимум до завтра.

Сейчас он казался не похожим сам на себя. Ева точно разговаривала с незнакомцем. Она поморгала, пытаясь понять, почему Техноген вдруг стал таким странным. Может, в него через интернет вселилась какая-то тварь? Прямиком из игры, которую он пытался взломать. А что? Версия выглядела более чем правдоподобной.

Не сразу Еву осенило, что изменились его манеры. Дух технологий прежде держался, как вечный мальчишка. То ли изображал наивность, то ли на самом деле был наивным, веселым, игривым и чуточку смешным… даже тогда, когда заколдовывал телефоны, заставляя их кусаться.

Сейчас с него слетела шутовская маска. Невидимый колпак с бубенчиками исчез, и в наступившей тишине Ева вдруг остро ощутила, насколько потустороннее существо сидит напротив нее. Насколько оно не человек. И насколько лишено человеческих чувств, и насколько блестяще умеет их изображать, мимикрировать, сливаться с толпой, выглядеть безобидным…

— Чего застыла? — Техноген пощелкал пальцами у нее перед глазами. Ева вздрогнула и полезла в сумку за гарнитурой.

Техноген взял ее в руки, провел длинными пальцами по наушникам, по микрофону — и отдал обратно.

— Готово. Ладно, беседуй с городом, я пока кофейку выпью.

Он встал и своей легкой пружинистой походкой направился к барной стойке. Следы опьянения исчезли. А ведь часа полтора назад он лыка не вязал. И кофе… Зачем кофе существу, которое только выглядит как человек?

Ева представила себе темную пустоту, сидящую за столом и вливающую в себя кофе. Вздрогнула от холодка, пробежавшего по спине. И надела гарнитуру.

Ничего не произошло.

Звуки слегка отодвинулись, музыка, игравшая на фоне, зазвучала тише. И больше ничего.

Ева повертела головой. Она знала, что город уже должен был появиться. Точнее, дух города, обычно невидимый даже для магов. Она даже негромко окликнула его по имени… По названию города, которое прозвучало, как имя. Окликнула раз, другой, затем вышла на улицу в надежде, что город не хочет появляться в баре… Нет. Ничего.

Ни намека на отклик.

Мелкая снежная крошка взвихрилась в порыве ветра, хлестнула в лицо. Холод проник под расстегнутую куртку. Мимо проехал автобус. Из бара вышли несколько мужчин и неспешно побрели куда-то вниз по улице, вскоре растаяв за пеленой метели. Ева начала замерзать.

Еще немного постояв, она сняла бесполезную гарнитуру и вернулась в зал.

— Ну что? — без интереса спросил Техноген. Он сидел спиной к ноутбуку, устроившись на диване вполоборота, и пил кофе. Глаза его то и дело довольно жмурились от удовольствия. Почти совсем человек.

— Ты точно ее заколдовал? — Ева потрясла перед ним гарнитурой. — Почему ничего не происходит? Город не появляется!

— Да заколдовал я, — поморщился Техноген. — Без понятия. Может, он не хочет с тобой общаться. Города — они такие, не всегда покажутся обычному магу, в смысле, не начальству. А сейчас особенно. Они ж знают, что я этих гарнитур за десять минут могу хоть сотню наклепать. Что им, с каждым болтать? Тебе самой охота без конца разговаривать с кем попало?

— С кем попало — нет. Но он сам наделил меня магией! Значит, уже признал, что я не кто попало!

Техноген пожал плечами.

— Вас таких у него сколько — тысячи две? Больше? В общем, я не знаю. Не хочет говорить или что-то мешает. Когда приедет этот… Этьен, пусть еще он попробует. Или Алиса. Главной ведьме, как я понимаю, ты не доверяешь? Ей-то он точно ответит… Ладно, иди, не мешай. Поковыряюсь еще. Занятная программулина.

— У тебя хоть что-то получается? — спросила Ева, убирая гарнитуру в сумку.

Техноген промолчал. Ева не смотрела на него, занятая сумкой. Уже решив, что не получит ответа, она застегнула куртку, встала, собираясь уходить… и увидела, что Техноген многозначительно указывает глазами на ноутбук.

Не оборачиваясь.

Камера смотрела ему в затылок, как прицел снайперской винтовки.

Еву пробрала дрожь.

— Поосторожнее с этой штукой, — вырвалось у нее. — Еще кинется…

— На меня? Ты меня за кого держишь? — возмутился Техноген.

Ева наклонилась, поцеловала его в щеку и молча вышла из бара.

* * *

Остаток дня до звонка Алисы она провела на работе. Не в ковене, а в полиции. Давно пора было там появиться, помелькать, посидеть за столом и побегать по кабинетам знакомых оперов, создавая видимость активной деятельности. Ева пользовалась путающими чарами, чтобы начальство и коллеги не замечали ее прогулов, но и такая магия была не всемогуща.

Еще нужно было писать статьи. В последние дни она непозволительно расслабилась и не написала ни строчки. Доверила это дрессированным электронным буквоедам, которые могли сотворить что угодно, за доли секунды находя в интернете нужную информацию. Но теперь, включив рабочий компьютер и увидев плоды их трудов, Ева схватилась за голову.

Вот он, еще один зримый результат того, что магия постепенно слабела! Часть материалов буквоеды вообще не смогли написать. И на рабочей почте Евы лежало уже пять гневных посланий от редактора ведомственной газеты. От начальственной расправы ее спасали только путающие чары, которые еще как-то держались. Поэтому начальник верил, что она заняла неотложными делами.

Те статьи, которые оказались буквоедам под силу, пестрели ошибками. Ева вчиталась — и страдальчески застонала. Большей ерунды она в жизни не видела. Ну если не считать некоторых протоколов допроса, которые ей порой приходилось просматривать.

Она сделала большую кружку кофе и погрузилась в работу. Нужно было хоть немного разгрести эти авгиевы конюшни.

Ева писала, редактировала и переписывала материалы, пока за окном не стемнело. И почти не отвлекалась. В кабинет кто-то заходил и выходил, бегал фотограф, ища какой-то особо ценный штатив, заглядывали опера. Один из них отхлебнул кофе из Евиной чашки и взвыл, когда чашка укусила его за нос. Ева лишь вздохнула и незаметно развеяла невидимого точильщика. Эти паразиты, как и обычные немагические точильщики, заводились в старых зданиях. А здание управления полиции в городе К. было образцово старым, с антикварным ремонтом из семидесятых, прогнившими полами и допотопной мебелью. Магических точильщиков интересовала не только мебель, они могли жить в посуде, оргтехнике и даже в сейфах с оружием…

Наконец позвонила Алиса.

— Приезжай в ковен, — сказала она без предисловий. — Я кое-что узнала.

* * *

Ева добралась до ковена почти в девять вечера.

Если Алиса планировала именно сейчас проникнуть в кабинет Элен, то время она выбрала неудачное. В девять вечера ведьмы и не думали расходиться по домам. Они и в хорошие времена до полуночи засиживались в кафе-гостиной, не говоря уже о многочисленных отделах, в каждом из которых хватало работы. А сейчас ведьмы постоянно работали в усиленном режиме из-за активности тварей.

Если бы спросили Еву, она бы сказала, что где-то между двумя и четырьмя часами утра еще можно проскользнуть незамеченными, если обойти стороной дежурные посты в вестибюле и нескольких отделах. Но у Алисы, похоже, было другое мнение.

Ева нашла ее все в той же кафе-гостиной. Недаром это место по размеру превосходило все остальные помещения ковена и пользовалось всеобщей любовью. Алиса сидела в одиночестве за столом в углу, наполовину скрытая раскидистыми листьями драцены. Этот угол опытные ведьмы обходили стороной — он располагался у окна, и там стоял вечный холод. Не помогали даже согревающие узоры. Когда-то там поселилась арктическая носопырка. Это создание состояло из одного большого носа и занималось только тем, что дышало ледяным воздухом. Никакие чары против него не работали, кое-как от холода спасали только мощные обогреватели. В домах у смертных водились целые стаи арктических носопырок, и зимой смертные на все лады костерили сквозняки и плохое отопление.

— Планы меняются, — сообщила Алиса. Она вновь потягивала облепиховый чай. — Во-первых, квартира Элен — на верхнем этаже недалеко от ее кабинета. Во-вторых, она в каком-то скрытом секторе этажа, придется сначала ее искать и при этом стараться не попасться на глаза ни Элен, ни тем, кто кроме нее бывает наверху. В-третьих, одних жучков в ее кабинете уже мало. Нужно понаблюдать за ней лично.

«Ничего себе запросы у Безымянного», — подумала Ева. Вслух она сказала:

— Понаблюдать? Мы что, в засаде должны сидеть у нее в кабинете? И как долго?

— Пока у нее будет проходить совещание с ближним кругом. Или у вас их называют не ближним кругом? Я про тех ведьм, которые входят в ее совет.

Ева кивнула.

— Советом и называют… У них сегодня совещание? И что там такого секретного?

— Если бы мы знали, — хмыкнула Алиса, — не нужно было бы следить.

Она замолчала. Ева тоже молчала, задумчиво разглядывала окрестности и размышляла, какие защиты помогут скрыться от почти десятка самых опытных ведьм, включая Элен. Она надеялась, что Безымянный подсказал своей любовнице способ остаться незамеченной. Не зелье же невидимости пить, в самом деле. Если кто-то из ведьм хоть на миг заподозрит, что в кабинете есть чужак под зельем невидимости — бросить проявляющий узор они смогут за пару секунд.

— Когда начало? — спросила Ева.

— В десять. Как раз успеем развернуть наблюдательный пункт. — Алиса неосознанно покосилась на свою объемистую сумку, висевшую на ручке кресла. — Сейчас, успею еще выпить чашечку облепихового чая. Не могу, как у вас его вкусно готовят. У вас свои повара или телепортируете откуда-то?

Не дожидаясь ответа, она постучала по столу, чтобы вызвать меню. Оно появлялось прямо на столешнице — как технология будущего, только магическая. Ева не особенно интересовалась, кто именно готовит еду и напитки для ковена. Она только знала, что может заказать любое блюдо из ассортимента любого ресторана в городе К., и оно появится, как только в ресторане его приготовят. Оплата со счета ковена автоматически зачислялась на счет ресторана. Эти чары существовали чуть ли не с основания магических сообществ.

Наверное, чай тоже готовили где-то там, у смертных…

Чашка появилась перед Алисой, высокая, стеклянная, с прозрачными стенками, сквозь которые виднелись солнечно-оранжевые ягоды и слой меда на дне. И Алиса немедленно сделала глоток.

— Нет, почему облепиховый чай — это я понимаю, — пробормотала Ева себе под нос, задумавшись и не следя за словами. — Но почему Безымянный?..

Из рассеянности вывел смешок Алисы. Ева опомнилась и неловко кашлянула.

— Я ничего не говорила.

— Да? Ну как хочешь, — фыркнула Алиса. И добавила, подражая ей, таким же задумчивым и безразличным тоном:

— На самом деле мне просто нравится, что на меня все косятся. А когда перемывают кости — м-м-м…

Ева хотела извиниться, но не стала. Она была ведьмой. Как и Алиса. А ведьмы всегда отлично понимали чужое любопытство.

— И где мы будем прятаться?

— Сейчас увидишь…

Алиса глубоко вздохнула, скроила страдальческую физиономию и допила чай, одновременно пытаясь и поспешить, и растянуть удовольствие. На мгновение прикрыла глаза, собралась с мыслями и встала.

— Пошли. Нет, не на этаж к Элен. Нам нужно на крышу.

Воздух почти невесомо всколыхнулся им вслед. Повеяло сквозняком. Арктическая носопырка растревоженно принюхивалась к ароматам облепихи, сиропа и сладковатых духов Алисы.

* * *

На крыше хозяйничал пронизывающий ветер. Но Ева почти не замечала его. Она пыталась удержаться на обледеневшей черепице и не улететь вниз без всяких полетных чар. Алиса же, кое-как устроившись на коньке крыши и держась за дымоход одной рукой, сверялась с картой или схемой в телефоне.

— Так, здесь у них лаборатория… здесь кабинет… тут библиотека, — бормотала она. — Значит, вот где-то тут должна быть квартира Элен. Ничего так квартирка… а есть же еще расширение пространства…

— А обязательно все это высчитывать на крыше? — не выдержала Ева. — Я свалюсь сейчас! И кому взбрело в голову делать такую крышу?

— Подожди, — пробурчала Алиса. — Минуточку, не отвлекай, я еще не пробовала накладывать этот узор в одиночку.

«Какой еще узор?» — подумала Ева, но послушно промолчала. Налетевший порыв ветра переключил ее внимание на более насущную проблему.

«Никогда больше не полезу на крышу зимой!» — свирепо подумала она.

Алиса сунула телефон в карман, прикрыла глаза и пошевелила пальцами, точно разминаясь. Потом устроилась поудобнее и принялась плести узор.

А узор действительно оказался сложным. Ева следила за ее движениями, но не узнавала эту магию. Хотя за десять лет стажа успела выучить чуть ли не все магические комбинации и плетения. Даже в незнакомых узорах можно было вычленить элементы и хотя бы приблизительно понять, для чего они. В этом же… Пространственные чары? Расширение пространства? Пространственные — да. Но на расширение не похоже, скорее на…

Ева не успела додумать. Алиса резко повернулась к ней и какой-то хитрой петлей включила в узор. Голова закружилась. Ева в ужасе выругалась, понимая, что падает. Мир крутанулся, сделав кульбит, перед глазами пронеслась крыша, подтаявшие снежные комья, далекие городские фонари, голые ветки и танцующие в магическом плетении руки Алисы… и холод вдруг сменился теплом помещения.

Ева сидела уже не на крыше, а на полу. Кругом темнели стены туннеля. Под ногами обнаружился ковролин, точно такой же, как в ведьминском кафе-гостиной.

Ночное небо виднелось небольшим квадратиком в прорезь люка над головой. Вот Алиса запрыгнула в люк — высота оказалась внушительной — и коротким узором закрыла дверцу.

— Черт, — проворчала она. — Так и знала, что что-то пойдет не так.

— И что из всего этого пошло не так? — изумилась Ева, вставая. — Нет, не отвечай. Лучше скажи, что пошло так.

— Выход должен быть прямым, а не в виде люка, — вздохнула Алиса. — Ну ладно, вылезем как-нибудь. А теперь пошли. Сейчас увидишь. По-моему, какой-то такой коридор использовал тот парень, которого вы с Этьеном накрыли на посту надзора.

— Который проклятиями швырялся? Ну да…

Ева вдруг поняла, что коридор действительно похож. Только тот, на надзорном посту, был земляным, а у этого стены оказались каменными. Но размер и весь общий вид, и возможность попасть через этот коридор куда-то внутрь здания…

— Куда он ведет? — спросила Ева.

— Должен вести в часы. — Алиса обошла ее и быстро зашагала вперед. Она шла без фонаря или свечи и скоро исчезла во мраке. Ева поторопилась следом.

Какие еще часы?

Но часы скоро возникли перед глазами. Огромные, выше человеческого роста, и прозрачные. Не сразу Ева поняла, что это не часы были огромными, это ход пролегал в каком-то ином измерении и уменьшал все, что находилось внутри. И циферблат тех часов, что висели на стене где-то на этаже Элен, вовсе не был прозрачным. Или был — но только с нужной стороны.

— Это инквизиция так следит за людьми? Удобно, — оценила Ева. Алиса покосилась на нее, но спорить не стала.

А за окном, в которое превратился циферблат, развернулась просторная уютная гостиная.

Она виднелась далеко внизу, точно Ева смотрела не нее с высоты седьмого или десятого этажа, не меньше. Но при желании не составляло труда разглядеть все, что там происходило.

Гостиная щеголяла мягкими диванами, креслами, журнальными столиками и ковром с высоким ворсом. Ковер был светло-серым с голубыми узорами, нарядным почти по-праздничному. Босые ноги ведьм тонули в нем. На столиках горели свечи, и до часов долетал утонченный аромат благовоний. Не тех дешевых и химических, что продавались в каждом магазине эзотерических товаров, а каких-то других, явно дорогих и изысканных.

Все ведьмы уже собрались.

Они сидели на диванах и в креслах. Некоторые прикрывали ноги пледами. У некоторых в руках были чашки с чаем, кофе или шоколадом. Элен держала бокал с вином. А может, это была кровь?..

Ева уже ничему не удивлялась.

В том числе и тому, что никакого важного совещания не происходило.

Шли минуты. Секунда за секундой утекали в небытие, стрелки на прозрачном циферблате медленно двигались, приближая ночь. Алиса рядом то клевала носом, то просыпалась и скрипела зубами, нетерпеливо вглядываясь в мирную сценку. Но компания ведьм все так же лениво предавалась безделью.

Разговоры их доносились до укрытия Евы и Алисы, как сквозь толстый слой ваты. Ведьмы обсуждали модный бутик, какой-то новый сорт кофе, французские духи, нос Марьяна Войного…

Ни слова о тварях, игре, исчезновении смертных или исчезновении магии. Будто всего этого просто не было. Вымысел. Иллюзия. Сказки безумных старух для несуществующих внуков.

До самого конца собрания.