Родственные души (гет)

Агентство Всемогущего существенно отличалось от тех, в которых Сакура уже успела побывать. На первый взгляд, все выглядело достаточно скромно, но вот когда дело доходило до современных технологий… Сакура была абсолютно точно и бесповоротно влюблена в лабораторию в этом месте. И во все эти восхитительные, а главное — очень полезные гаджеты. Один из таких теперь был успешно вживлен ей в руку и должен был передавать сигнал её местоположения даже очень глубоко под землёй. Так же один из помощников Тошинори очень долго и подробно объяснял, что ей нужно делать, как себя вести и какая у нее главная задача.

В целом, это была продуктивная встреча, и Сакура даже немного воспрянула духом. К сожалению, хорошее настроение испарялось так же быстро, как к ней направлялся один, похоже, очень решительно настроенный молодой человек.

— Нет… Нет. Нет!

— Я тоже рада вас видеть, Сэр Ночноглаз.

— Какого чёрта вы здесь делаете? Я же предупреждал, что вас и близко не должно быть возле Всемогущего.

— Не то чтобы у меня был выбор.

— Ками-сама! Харуно, почему вы не понимаете? Вас не должно быть здесь, — нервно продолжал он. — Это худшая цепочка событий. Худшая! Ну почему же вы меня не послушали?

Мирай так искренне сокрушался, что Сакуре даже стало немного совестно.

— Сасаки-сан, может все не так уж и плохо? Я крепче, чем вам кажется. И потом, меня уже не единожды пытались…

— Вы абсолютно точно умрёте, — полным яда голосом перебил её про-герой. — И мне даже было бы плевать на вашу безответственную тушку, если бы это событие не имело таких масштабных последствий.

То, как уверенно он это говорил, немного, но всё-таки настораживало.

— Честно говоря, мне кажется, вы немного переоцениваете мою скромную персону…

Ночноглаз сжал пальцами переносицу и тяжело выдохнул.

— Не разочаровывайте меня… Искренне сомневаюсь, что вы не понимаете в чем дело. Харуно-сан, вам не кажется, что это слишком жестоко, так откровенно пользоваться человеком, играя с его чувствами?

А вот это уже было совсем безосновательное обвинения, и молчать об этом Сакура не собиралась.

— Я понятие не имею, о чем вы говорите, — все больше раздражаясь, процедила та. — Между мной и Яги-куном не было ничего такого, чтобы давало вам право так себя вести со мной!

С учётом того, что Сакура была ниже Сасаки почти на полметра, выглядеть достаточно грозной было крайне проблематично, что, в свою очередь, прямо пропорционально увеличивало желание стукнуть хорошенько надменного про-героя.

— Я говорю о человеке, который всю свою сознательную жизнь видел перед собой только одного настоящего соперника. Которого он пока так и не смог превзойти, и вряд ли сможет в обозримом будущем, — все с тем же ядом принялся объяснять Ночноглаз. — Мало того, этот его соперник ещё и замечательно флиртует с его невестой, а затем отправляет её на верную смерть. Правда, отличненько получается, да Харуно-сан?

Отвечать той как-то не хотелось.

— Знаете, Харуно, у каждого есть свой предел. Точка невозврата, после которой всё уже никогда не будет так, как прежде, — продолжал рассуждать Сасаки. — Для кого-то этой точкой может стать утрата любимого человека, а для кого-то сожаление о неверном решении и погибшем друге. Согласитесь, несколько подрывает веру в себя и свои силы, когда ты, пусть и косвенно, но виноват в скоропостижной утрате друга. Смерть которого после ещё и стала катализатором того, что один молодой и очень перспективный герой выберет совсем не геройскую сторону, а потом будет во всеуслышание обвинять в этом тебя и Комиссию. Вам ли не знать, Харуно-сан, что у некоторых бывает достаточно огня, чтобы зажечь толпу. Во всех смыслах этого слова.

Ночноглаз, наконец, окончательно высказался и только гневно смотрел на Сакуру. Та же некоторое время обдумывала ситуацию, чтобы затем всё-таки спросить:

— Но если все настолько серьезно, почему вы не пошли с этим сразу к Всемогущему?

Тот лишь в очередной раз тяжело вздохнул, и уже скорее опечаленно, чем раздражённо, ответил:

— Эта информация строго конфиденциальна, и, вообще-то, я не имею права её разглашать. Но, дело в том, что моя причуда первая подобная в своем роде, и, честно говоря, всё ещё есть некоторые пробелы в понимании механизма её действий. Но есть две вещи, в которых я уверен наверняка — это то, что те моменты, что я вижу в будущем, всегда происходят, и то, что чем больше людей знают о каком-то конкретном событии, тем скорее оно произойдет.

— Но, если это в любом случае предрешено…

— Но Вы даже не пытаетесь! — непривычно эмоционально вскрикнул Ночноглаз. — Вас не должно быть здесь! Если бы вы только сразу прислушались к моим словам, может быть…

Он в очередной раз устало потёр виски. Вся эта ситуация начинала всё больше и больше действовать Сакуре на нервы. Одно дело её собственная жизнь, и совсем другое, когда на неё вешают ответственность за гипотетическое будущее. Её печать сотни была рабочей. Последние полгода она только крепла и наполнялась. С кем же ей предстоит столкнуться, что Ночноглаз так уверенно предрекал ей смерть?

— Хорошо, я откажусь от плана Яги-куна и впредь буду его избегать, — с тяжелым вздохом согласилась Сакура. — Сегодня же вечером мы со Старателем пересмотрим ситуацию и найдем другое решение…

— Единственное, о чем я вас прошу, отбросьте глупые иллюзии и просто постарайтесь выжить. Просто останьтесь в живых, Харуно-сан…

Прощаться они не стали. Стрелка на часах едва подползла к шести часам вечера, и, по-хорошему, Сакуре нужно было бы отправиться в агентство Тодороки. Но, после всего услышанного сегодня, хотелось хотя бы пару часов тишины и покоя, чтобы получше обдумать сложившуюся ситуацию. Решив, что это, наверное, и будет оптимальный вариант, та отправила сообщение Энджи и двинулась в сторону дома.

Когда недалеко от дома возле неё притормозил черный тонированный автомобиль, Харуно не была удивлена или напугана. Чего-то такого и следовало ожидать.

— Мои приветствия, Сакура-чан, — раздалось из приоткрытой двери автомобиля. — Ну что, дорогуша, самое время не дать тебе зачахнуть в этом мерзком прогеройском гадюшнике.

Сакура тут же повернулась и молча села в машину. К сожалению, в том, что это произошло по её собственному желанию, она была уверена только отчасти.