Магическое расследование Корморана Страйка (джен)

— Я на секунду, — притормозил вдруг Поттер и быстро метнулся в сторону приемной стойки.

К Мэтью и Страйку тем временем к подлетел высокий тип с впечатляющим носом, с врачебной бесцеремонностью схватил обоих за подбородок, пощелкал перед лицами длинными пальцами и заявил Мэтью:

— У вас шок. Держите, выпейте это! Не Мунго, а проходной двор!

Пока Мэтью с непонятной ему самому покорностью пил прозрачный настой, вернувшийся Поттер что-то негромко спросил, и крючконосый набросился уже на него.

— Ваше дело не думать о зельях, а спасать мир! Спасли? Рад за вас! А теперь помалкивайте и не мешайтесь под ногами, нам еще разгребать и разгребать после этого спасения!

Поттер хмыкнул и потянул спутников дальше. Через несколько минут, успокоенный волшебным раствором до состояния полной эмоциональной окаменелости, Мэтью оказался у кровати своей невесты.

Робин смотрела на него какими-то виноватыми глазами и была так бледна, что практически сливалась с простыней. Страйк откашливался и что-то сконфуженно бурчал себе под нос. Вид у него был такой, точно больничная кровать и ему бы не помешала. Потом в комнату вошли еще трое — пышноволосая девушка, державшая за руку длинного рыжего парня, и угрюмый старик в дорогом костюме. Поттер извинился и ушел. Девушка вышла вперед.

— Меня зовут Гермиона Грейнджер, — сказал она.

Рыжий назвался Роном Уизли.

— Мистер Мэлфи, мистер Страйк... Мэтью — простите, не знаю вашей фамилии — вы имеете право на объяснение, и вы его сейчас получите. Прежде всего главное. Волшебство существует, и мы — волшебники.

Мэтью с приглушенным зельем изумлением заметил, что Робин, Страйк и даже старый мистер Мэлфи с пониманием кивнули. Девушка взмахнула рукой с волшебной палочкой. (Волшебной палочкой? Да, и впрямь хорошо, что крючконосый напоил его успокоительным, все теперь казалось не таким уж и странным). Вдоль стены возникли три стула с выгнутыми спинами, на которые она жестом предложила присесть.

Рыжий привалился к дверному косяку, а девушка принялась расхаживать перед ними, словно учительница перед классом.

Она начала с повести о темном волшебнике, желавшем покорить мир магов и обычных людей, который в попытке обеспечить себе бессмертие прибег к запрещенным ритуалам, требовавшим человеческих жертв, и создал крестражи — якоря для души в мире живых.

Мэтью слушал ее, как взрослые дети слушают страшную сказку — было любопытно, но не слишком пугало. Голос Гермионы доносился до него словно издалека. А вот Робин дрожала как осенний лист, и тогда Мэтью пересел со стула на кровать и обнял ее одной рукой.

— Ты как? — спросил он шепотом, наплевав на продолжавшийся где-то у него за спиной рассказ.