Янтарная луна (джен)

Полумна возбуждённо расхаживала по комнате, то и дело бросая короткие взгляды на дверь. Ей не терпелось поделиться с Трандуилом всем, что узнала сегодня. Хотелось рассказать, как пробуждается сила, которую Полумна никогда в себе ранее не чувствовала. Она всегда считала волшебство чем-то обычным, повседневным, тем, без чего невозможно себя представить. И только лишившись возможности колдовать, поняла, насколько сильно от него зависит. А сейчас… Мерлин, это было потрясающе! Сила, которая открывалась в ней постепенно, не имела ничего общего с привычным колдовством, и в то же время была неотделима от самой Полумны. Перед глазами всё ещё стоял огромный бледно-голубой лабиринт. Он завораживал и манил, звал пройти, раскрыть его тайны и выпустить то, что дремало в крови веками. Только сейчас Полумна в полной мере смогла почувствовать тот восторг, которым была охвачена Фиона, когда узнала о её происхождении. Сегодняшний день перевернул мировоззрение Полумны, заставил впервые почувствовать свою значимость, нужность. Если она сможет путешествовать по мирам, если сможет открыть порталы в другие отражения… О ней узнают, заговорят, и больше не будет «подруги Золотого Трио», будет Полумна Лавгуд, знаменитая исследовательница. Когда-то Полумну вдохновляли труды Ньюта Саламандера. Она всегда восхищалась неутомимым исследователем, открывавшим миру новых потрясающих существ. Что теперь помешает Полумне стать открывателем новых миров?

Перспективы, вставшие перед никогда не бывшей амбициозной Полумной, кружили голову. Хотелось принести пользу, стать кем-то значимым, оставить след в истории. Сделав очередной круг по комнате, Полумна рухнула в кресло, широко улыбаясь. Ну, где же Трандуил? Куда он пропал? Они не виделись с утра, и, не будь Полумна так занята с Фионой, давно бы обратила внимание на отсутствие эльфа. Быть может, он её избегал?

Ледяная дрожь прошла по позвоночнику, и эйфория, в которой пребывала Полумна, мигом угасла. Он не хотел её видеть. Возможно, решил, что она станет вешаться ему на шею, уговаривая связать свою жизнь навсегда? Полумна фыркнула — Трандуил занял определённое место в её сердце, это было трудно отрицать, но после вчерашнего рассказа о жене, о сыне и о том, что он потерял, Полумна прекрасно понимала, что будущего, хоть какого-нибудь будущего у них нет и быть не может. Осознавать это было грустно, немного больно, но справедливо.

Трандуил был, как яркая звезда, сияющая в ночном небе Амбера. Незнакомая, недоступная, прекрасная. Разве могла она, простая волшебница, мечтать о том, что он когда-нибудь посмотрит на неё иначе, не как на неразумную девочку, которая младше его на несколько тысяч лет? Даже представлять пропасть, которая их разделяет, было страшно.

Но и совсем отбросить мысли о Трандуиле Полумна не могла. Крохотный червячок разъедал сердце, бередил душу, заставляя мечтать о том, как могло бы быть. Если бы не груз его памяти, не его усталая обречённость и смирение… Она бы смогла его излечить от тоски. Отчего-то Полумна была в этом уверена. Но пытаться, навязывать свою помощь не хотела. Ей хотелось стать его другом. Тем, кто всегда рядом, кто может прийти на помощь, поддержать, успокоить, утешить. Хотелось просто находиться неподалёку, и, быть может, со временем Трандуил смог бы взглянуть на неё иначе. Если бы только захотел…

Грустно вздохнув, Полумна покачала головой. Как долго они ещё здесь пробудут? Будущее так туманно, и даже карты Фионы не смогли дать внятный ответ на то, что их ждёт, сколько бы раз она не раскладывала пасьянсы. За всем, что произошло в последние сутки, она совсем забыла, что по-прежнему находится в королевстве, где любой шаг или слово могут быть расценены как угроза королю. И тоска по дому остро вспыхнула в сердце, заставляя зажмуриться. Как она может быть такой эгоисткой! Как может думать о себе и своём будущем, совершенно забыв об отце! Он наверняка с ума сходит, разыскивая её по всей Англии!

Полумна прикусила губу, сдерживая слёзы. Нет. О чём она размечталась? О какой силе и открытиях может идти речь, когда её ждут дома? Надо скорее уходить отсюда, возвращаться обратно. К обычной жизни, к папе. Где же ходит Трандуил? А если его уже схватили по очередному безумному предположению Эрика? А если стража уже идёт за ней, чтобы вернуть в темницу, или, что ещё хуже, в пыточную? Липкий холодный пот прочертил дорожку по позвоночнику. Полумна нервно поёжилась, обхватывая себя руками и пытаясь согреться. Тёплый ветерок, шевеливший шторы, показался пронизывающим зимним шквалом.

Не в силах сидеть в неизвестности и просто ждать, Полумна решительно поднялась, решив выйти в нижний зал, туда, где всегда кто-нибудь скучал, разговаривал, да просто туда, где всегда было полно придворных. Может, кто-нибудь обмолвится о Трандуиле? Но, стоило ей подняться, как дверь распахнулась, и Трандуил, взъерошенный, но абсолютно целый и невредимый, прошёл в покои.

— Где ты был? — не сдержавшись, воскликнула Полумна, вкладывая в свой вопрос все страхи, которыми была переполнена последние часы. Взгляд Трандуила, поначалу удивлённый, потеплел, и он понимающе улыбнулся.

— Всё в порядке, ездил с Бенедиктом за город.

— Точно ничего плохого не случилось? — Полумна не могла внятно объяснить, почему тревога с возвращением Трандуила не развеялась, а стала только сильнее.

— Ничего, что могло бы нам угрожать, — кивнул Трандуил, особо подчеркнув «нам». Полумна выдохнула и наконец позволила себе улыбнуться. — Наш отъезд придётся отложить, надеюсь, ты сможешь потерпеть ещё немного до возвращения домой?

— Если ты будешь рядом! — вырвалось у Полумны, и она тут же прикусила язык — обещала же себе не пытаться навязать себя и своё общество. Трандуил мягко коснулся её щеки костяшками пальцев и посмотрел прямо в глаза.

— Я никуда не денусь, Полумна, пока ты не окажешься в безопасности.

— Обещаешь?

— Обещаю. — Он торжественно кивнул и вдруг прижал к себе, неслышно выдыхая в макушку. — Я несу за тебя ответственность.

— Не хочу быть обузой, — невнятно проговорила Полумна куда-то в его рубашку.

— Ты не обуза. — В голосе Трандуила послышалась улыбка. — Ты — сокровище. Настоящее сокровище для потерявшегося в себе, заблудившегося между мирами эльфа. Я благодарен Эру за то, что встретил тебя здесь.

— Правда? — Полумна подняла глаза, недоверчиво глядя на него. Но Трандуил был серьёзен и просто молча смотрел нереальным, светящимся изнутри взглядом. Только моргнув, Полумна поняла, что это луна отражается в расширенных зрачках. Медленно, боясь вздохнуть, она встала на носочки, приближаясь к его лицу, и только почти коснувшись губ, выдохнула: — Я не буду пытаться заменить тебе жену. Я не прошу тебя освободить для меня место в сердце. Просто сделай вид, что любишь меня. Ненадолго. Пока мы здесь. Пожалуйста.

Трандуил осторожно заключил её лицо в ладони, касаясь лбом лба, и Полумна замерла в ожидании ответа.

— Я не хотел причинять тебе боль, но уже причиняю, — с горечью проговорил он.

— Я не ребёнок, Трандуил, я справлюсь с ней, — упрямо ответила Полумна.

— Милая, маленькая, храбрая девочка, — нежно прошептал Трандуил. — Я, наверное, никогда не пойму, что таит в себе женское сердце.

Полумна не ответила. Просто обняла его, прижимаясь щекой к груди, и счастливо вздохнула. Пусть будет так. Пусть хотя бы здесь и сейчас рядом с ней будет тот мужчина, которого она выбрала. Тот, кто дарит ей тепло и чувство защищённости. Тот, от кого бабочки в животе непрерывно порхают, задевая сердце.

Трандуил осторожно гладил её волосы, пропуская пряди сквозь пальцы, любуясь их светом, словно собравшим в себя отблески луны, что заглядывала в окно. Возможно, сейчас это действительно было правильным — перестать думать о прошлом, позволить грузу потерь ослабнуть на время и просто попробовать жить сегодняшним днём. Когда-то давно, теряя друзей и близких в очередной из бесчисленных войн, он принимал подобное решение — заточить память в глубинах сознания и радоваться простому, тому, что может подарить этот миг. Почему же потом разучился? Неслышно вздохнув, он снова поцеловал светлую макушку, доверчиво прижимавшуюся к его груди, и мягко отодвинул Полумну от себя, заглядывая в её лицо.

— Мы оба слишком одиноки здесь, — тихо сказала она. — Мы не знаем, что будет завтра и будет ли оно вообще. Можем только надеяться на помощь, а если её не будет? Что тогда? Застрять здесь навечно? Ждать, пока нас не решат убить, как представляющих слишком большую опасность для короля? Я не хочу умирать, так и не познав любви. Настоящей любви, чужих прикосновений, касаний губ на рассвете. Тебя тянет ко мне, я же вижу. Пусть не так, как могло бы, встреться мы тысячами лет раньше. Но я не безразлична тебе. Или я не права?

— Права, — вздохнул Трандуил, любуясь нежным лицом, залитым серебристым светом. Губы Полумны дрогнули, едва обозначив улыбку, но в глазах полыхала надежда и просьба, та, что она не могла произнести вслух. Но ему не нужны были слова, он принял решение задолго до того, как Полумна решилась озвучить свою просьбу. Легко подхватив её на руки, Трандуил прошёл в спальню и опустил Полумну на кровать, ложась рядом. Облокотившись на локоть, он навис над ней, неспешно скользя взглядом по шее, выступавшим ключицам и груди, тяжело вздымавшейся под зашнурованным лифом.

Она застыла, ожидая его прикосновений, чувствуя, как сердце заполошно стучит где-то в горле и шумит кровью в ушах, заглушая все звуки. Но Трандуил медлил, лаская одним только взглядом, заставляя ярче вспыхнуть щёки, приоткрыться в ожидании губы. Чувствуя, как разгорается внутри пламя, зажигая давно остывшее сердце. И когда Полумна уже готова была сама потянуться к нему, безмолвно моля о поцелуе, он коснулся её губ, вовлекая в долгий, тягучий поцелуй. Неспешно лаская одними губами, погружая руку в её волосы, притягивая за голову к себе, Трандуил словно пил её медленными, глубокими глотками.

Полумна задыхалась, чувствуя, как кружится голова и тело становится лёгким, а душа медленно взлетает вверх, кружась под пологом кровати. Она замирала от восторга и предвкушения, пока длинные, унизанные кольцами пальцы освобождали её от шнуровки, поочерёдно обнажая одно за другим плечи. Короткая россыпь поцелуев рассыпалась по коже, покрывая её колкими мурашками, что отправлялись в путь по позвоночнику, собираясь в пояснице, заставляя неосознанно приподнимать бёдра. Тонкие пальчики Полумны осторожно пробирались по его спине, вытаскивая рубашку из штанов, касаясь горячей кожи спины, ныряя под ткань и легко царапая маленькими ноготками.

Тряхнув плечами, Полумна выпростала руки из рукавов, освобождаясь от платья, и снова вернулась к его рубашке, задирая её вверх, стягивая с головы и отбрасывая в сторону. Приглушенный вздох сорвался с губ Полумны, когда его кожа впервые коснулась её, и его руки потянули платье вниз, избавляя от ненужной ткани. Внутри полыхало пламя, пульсируя, собираясь в тугой комок между ног. Чувства, ранее никогда не испытанные, плавили мозг, заставляя забыть обо всех преградах, что стояли когда-либо между ними; придавали смелости. Полумна закинула ногу на бедро Трандуила, подаваясь вперёд, замирая от прикосновения чужой, подрагивающей плоти. Задержала дыхание, ощутив давление, пропуская его в себя, и расслабленно выдохнула, когда он наполнил её, прижавшись бёдрами.

Движения, мягкие, плавные, подхватили, кружа в хороводе ощущений, растворяя в лунном свете, заглядывавшем в окна. Полумна ловила его губы и тут же выпускала, делая очередной прерывистый вдох. Что-то росло в ней. Огромное, неизведанное, запредельно сладкое, и хотелось тянуться этому чувству навстречу, раскрываясь, сильнее выгибая спину, протяжно, с полустоном, выдыхая. Руки Трандуила крепко держали её за спину, прижимая к себе, пока губы оставляли влажные поцелуи на шее, скулах, а бёдра двигались навстречу, не останавливаясь ни на мгновение.

Полумна парила, летела где-то в неизведанных вершинах навстречу разрастающемуся голубому сиянию. Чужие стоны, тихие, приглушённые, заставляли вторить в ответ, всё громче и громче. И когда небо взорвалось сотней ярких сияющих звёздочек, Полумна распахнула глаза, невидяще глядя перед собой. Комната растворилась, ушла, и перед глазами мерцала одна, отчётливая картина — огромный Лабиринт, со всеми его изгибами и дугами, и теперь Полумна совершенно чётко знала, как именно надо его пройти.

За окнами серело, и лёгкий бриз, долетавший с моря, шевелил волосы, охлаждал разгорячённые тела. Полумна лежала тихо, почти не дыша, не находя ни одного слова в голове, что могло бы передать её чувства. Она ощущала себя живой, по-настоящему живой, и мир словно раскрасился разнообразными оттенками и красками, стал выпуклым и реальным. Кажется, теперь она наконец понимала, что имели в виду, когда говорили, что Амбер — это центр реального мира. Нигде больше она не смогла бы испытать подобного, и не хотела. Это было не счастье даже, нет. Словно сложившаяся головоломка, сошедшаяся формула, последний мазок в картине, которую писал много лет.

Трандуил поднял её ладонь, осторожно целуя кончики пальцев, и Полумна улыбнулась, поворачиваясь к нему.

— Спасибо, — единственное слово, что смогла вымолвить, единственное, что было уместно сейчас.

— И тебе, — прошелестел Трандуил, пряча лицо в её ладони. Облегчение, что охватило его, было сродни горе, сброшенной с плеч. Он словно очистился от давней застарелой чешуи, облепившей душу склизким панцирем. Лёгкость наполняла и искрилась внутри, и казалось, что он сможет подняться в лунный город, вбежав по ступенькам в один миг. Сможет раствориться среди призрачных улиц, обретя, наконец, покой.

Сейчас им не нужны были разговоры, только доверительное, понимающее, уютное молчание. И никакого завтра.