Quantum Entanglement (гет)

— Ты, должно быть, шутишь!

Рабастан с благоговением уставился на Гермиону.

— Он приказал тебе принять метку?

Регулус казался столь же ошеломлённым, но это было ничто по сравнению с яростью и ревностью, вспыхнувшими на лице Барти-младшего.

— Конечно, — кивнула Гермиона.

Пятеро подростков снова прогуливались по саду, небо было мрачным и затянутым тучами, а в воздухе витал пьянящий запах мокрой земли. Было холоднее, чем накануне, и Гермиона была одета в плащ поверх мантии. Она прошла мимо мокрых роз, шипы зацепились за свободную ткань.

— Но что случилось? — умолял Рабастан, бегая трусцой, пока не поравнялся с Гермионой.

— Я бы тоже хотел услышать ответ на этот вопрос, — сухо сказал Северус.

Они прошли под цветочной аркой и остановились перед большим фонтаном с огромными мраморными птицами. Вода, казалось, вырывалась из-под крыльев птиц, на мгновение повисла в воздухе, прежде чем упасть в чашу фонтана.

Четыре парня присоединились к Гермионе, которая прислонилась к влажным камням, окружавшим фонтан, и смотрела в воду.

— Во время обеда он увидел в моей голове воспоминание, о котором хотел узнать больше. Его решение состояло в том, чтобы полностью раскрыть мой разум и исследовать каждое воспоминание. На основании этого и небольшого разговора он сказал мне, что я присоединюсь к нему.

— Вот так просто? — недоверчиво переспросил Рабастан.

— Именно так.

Барти с горечью бросил плащ на ближайшую скамью.

— Не обращая внимания на то, что Тёмный Лорд никогда не приглашает никого вступить в свои ряды без нескольких месяцев наблюдений и встреч.

— Ревнуешь, Барти? — спросила Гермиона, разглядывая тощего парня.

— Думаю, он ошибся.

— Неужели?

Барти выглядел осмелевшим, когда никто явно не возражал.

— Да. Думаю, ты его как-то одурачила. Ты хороша, но не настолько!

— Прояви больше уважения! — возразил Рабастан, направляясь к нему. Но не успел он сделать и шага, как Барти издал пронзительный вопль.

Огромные мраморные птицы, парившие в центре фонтана, бесшумно двинулись, и птица, которая добралась до Барти, обернула его каменными крыльями сзади. Это могло бы быть объятие, если бы его лицо не показывало, как ему больно.

— Помогите! Уберите это от меня!

Гермиона, прислонившись к фонтану, повернула ладони вверх, чтобы показать пустые руки.

— Кто, я?

— Убери это!

Рабастан, Регулус и Северус выглядели встревоженными и смотрели друг на друга, словно задаваясь вопросом, на чьей они стороне.

— Всё еще думаешь, что я этого не заслуживаю? — небрежно спросила Гермиона, заставляя крылья напрячься.

— Нет! нет… клянусь, — выдохнул Барти. — Пожалуйста! Ты это заслужила. Ты его не обманула.

Гермиона кивнула и небрежно махнула рукой в сторону птицы. Она отдёрнула крылья и неохотно поплыла обратно к фонтану.

— Вы видели, что она только что со мной сделала?! — закричал Барти, как только его освободили. Он злобно ткнул пальцем в сторону Гермионы.

— Она психопатка! Почему никто из вас не помог мне?!

Рабастан и Регулус обменялись тревожными взглядами, прежде чем Регулус заговорил.

— Приятель, сам Тёмный Лорд только что завербовал её. Ты безумнее моей матери, если считаешь, что это хорошая идея — принять другую сторону.

Барти разинул рот и уставился на своих друзей.

— Так вот оно что? Ты позволишь ей выйти сухой из воды, обращаться с ней, как с королевой, за счёт своих старых друзей?

Он сплюнул на землю, а затем развернулся на каблуках и ушёл.

— Понятно.

* * *

Барти Крауч покинул поместье Лестрейнджей раньше, чем остальные вернулись из сада. После нескольких неловких минут настроение улучшилось, и Рабастан с Регулусом начали задавать вопросы о встрече.

Северус обычно молчал, но Гермиона знала, что он всё равно склонен высказывать свои мысли наедине.

Утро, когда все собирались уезжать, наступило очень быстро, и, не успела она опомниться, как Гермиона уже стояла в дверях с расшитой бисером сумкой в руках и прощалась.

— Мисс Блэк, для меня было честью приветствовать вас в нашем доме.

Деус Лестрейндж низко поклонился, целуя Гермионе руку, и она удивилась, как изменилось его отношение с тех пор, как Лорд Волдеморт объявил, что она вступит в его ряды.

— Лорд Лестрейндж, не могу выразить, как я благодарна вам за ваше гостеприимство, — возразила Гермиона.

— Увидимся в Хогвартсе через неделю, — пообещал Рабастан, официально обнимая Гермиону. Регулус кивнул и взял её руку, чтобы поцеловать.

— Счастливого пути.

Гермиона и Северус собирались аппарировать обратно в Хогвартс вместе, так как ни у кого из не было дома, чтобы вернуться на последнюю неделю каникул.

— Ну что? — Гермиона повернулась к своему высокому спутнику. Северус вежливо предложил ей руку.

— Действительно. Спасибо за гостеприимство, Лорд Лестрейндж. Рабастан, Регулус, скоро увидимся.

Без дальнейших церемоний Гермиона и Северус аппарировали из поместья, приземлившись на тропинке Хогсмида, которая вела к замку.

В тот момент, когда поместье Лестрейндж исчезло, Гермиона вздохнула с облегчением. Напряжение, которое она едва осознавала, что вынесет, покинуло её тело.

— Ты в порядке? — спросил Северус, поворачиваясь.

Гермиона рассмеялась.

— Да! На самом деле я чувствую себя лучше, чем всю эту неделю. Ненавижу, когда за мной всё время наблюдают.

Северус поднял бровь.

— И не говори. Я не был рождён с серебряной ложкой в заднице, и иногда, вспоминая все правила, у меня кружится голова.

Гермиона снова рассмеялась.

Откровенность признания напомнила, насколько отличается этот Снейп от того, кого она знала. Повинуясь импульсу, она сделала предложение.

— Ты хочешь отправиться в Хогсмид, прежде чем мы вернемся? Мне бы не помешало сходить и запастись кое-чем.

— Почему нет?

Рука об руку они направились в деревню Хогсмид. Северус шагал быстро, и Гермиона шла вместе с ним. В замке их ждала целая неделя отдыха, и ни Пожиратели Смерти, ни Мародёры не беспокоили их.

* * *

Остальные пасхальные каникулы прошли спокойно, как и ожидала Гермиона. Они с Северусом сражались, тренировались и учились.

— Знаешь, ты удивительно хорошая компания, — сказала Гермиона, оторвавшись от своих книг однажды днём в общей гостиной Слизерина.

— Потому что я не разговариваю?

— Потому что ты не говоришь глупостей.

— Я польщён, — сухо сказал Северус, используя палочку, чтобы стереть строчку.

Гермиона снова наклонила голову, чтобы скрыть улыбку. Через мгновение она подошла к вопросу, который действительно хотела задать.

— У Хогвартса нет дуэльной команды, не так ли?

Северус удивлённо посмотрел на неё.

— Нет, уже много лет.

— Почему?

— Понятия не имею. Об этом надо спросить Слагхорна.

— Я могла бы создать её, — задумчиво произнесла Гермиона. — Может быть.

— Ты ведь не собираешься начинать? — спросил Северус. В его голосе было что-то такое, что заставило Гермиону посмотреть ближе — он держал книгу приподнятой, чтобы она не могла видеть выражение его лица.

— Международная ассоциация дуэлей обычно устраивает соревнования между школами, и я знаю, что в неё входят и другие колдовские школы Европы. Почему не Хогвартс?

Северус долго молчал.

— И ты будешь обучать их в тренировочном зале, как я полагаю?

Именно фальшивая нота в голосе Северуса подсказала Гермионе, в чём именно заключалась проблема.

— Конечно, нет! Это работа профессоров. И тренировочная комната — это шанс, от которого я, конечно, не хочу отказываться.

Когда Снейп заметно расслабился, Гермиона криво улыбнулась. Мужская гордость всё ещё сбивала её с толку, хотя годы, проведённые с Гарри и Роном, по крайней мере научили её узнавать её.

— Меня бы это заинтересовало, — сказал Северус гораздо веселее.

— Я обязательно поговорю со Слагхорном, — согласилась Гермиона, прежде чем вернуться к своим книгам.

* * *

В последний вечер пасхальных каникул Гермиона и Северус праздновали свой последний вечер свободы в общей гостиной вместе с бутербродами и несколькими тыквенными пирожками, в то время как они читали ежемесячный экземпляр «Зелий», который с нетерпением ждали.

— Смотри!

Северус ткнул пальцем в глянцевую обложку, где на странице мелькнуло изображение большого паука.

— Я так и знала, — воскликнула Гермиона, делая глоток из бутылки. — Они наконец легализовали яд акромантула.

— Никто никогда не переставал пользоваться им, — сухо сказал Северус, переворачивая страницы, пока не добрался до статьи.

Гермиона соскользнула с кресла и опустилась на колени у низкого столика, чтобы прочесть мелкий шрифт.

— Я вижу, они оставили пункт семь в силе, — сказала она через мгновение. — Стараются, чтобы все были счастливы.

— Ты думаешь, им следует позволить собирать яд с живых акромантулов? — сказал Северус с тошнотворным видом.

— Я думаю, если ты оглушишь их первым, проблем не будет.

— Сначала убить, потом оглушить. Какая идея, — сухо пробормотал Северус. Что-то в его тоне встревожило Гермиону, и она пристально посмотрела на него.

— Что это значит?

— Ничего. — Северус перевернул страницы, чтобы прочитать интервью с новым мастером зелий, но шестое чувство Гермионы не давало ей покоя, и она хлопнула рукой по странице.

— Северус Снейп, скажи мне, о чём ты сейчас говоришь, или я напишу в гильдию зелий и скажу, что ты нарушаешь их законы уже много лет.

— Ты бы не стала, — уверенно сказал Северус, делая ещё один глоток сливочного пива. — После этого тебе придётся быть гораздо более скрытной, чтобы скрыться от них самостоятельно, потому что ты знаешь, что я сразу же сообщу о тебе.

Гермиона посмотрела на друга.

— Перестань уклоняться от темы и расскажи мне всё, что знаешь.

— Это что, нечистая совесть? — протянул Северус. Но когда Гермиона скрестила руки на груди и бросила на него убийственный взгляд, он затих.

— Это должно быть очевидно. Я знаю.

— Знаешь что?

Северус вздохнул и слегка приподнялся в кресле.

— Ты хочешь, чтобы я всё объяснил? Я знаю, что это ты убила Эйвери.

Сердце Гермионы заколотилось, когда она подумала о том, чтобы наложить забвение на настоящего друга, который у неё здесь был.

— Откуда ты знаешь?

Стараясь говорить ровно, Гермиона медленно и осторожно потянулась за палочкой.

— На самом деле мне потребовалось некоторое время, — признался Северус.

— Но он был моим другом, и я не собирался мириться с нелепой попыткой Дамблдора провести расследование. Ты была единственным человеком, который имел мотив.

— И почему же?

— Потому что единственные люди, которые хотели его смерти, были слишком благородны, чтобы сделать это. Пожиратели Смерти собирались завербовать его, поэтому они не сделали бы этого. И Дамблдор и всё его окружение, возможно, хотели, чтобы мы все упали замертво, но они не собирались пачкать руки.

Пальцы Гермионы коснулись палочки.

— И как этот вывод привёл тебя ко мне?

Северус криво усмехнулся.

— Потому что ты единственный человек который победил его. И у тебя был мотив.

— Если бы это была я, и не то, чтобы я что-то подтверждаю, как ты думаешь, каким мог быть мой мотив?

— Я не был наивен насчет своих друзей, хорошо, Гермиона? Я знаю, на что был способен Эйвери. Я знаю, что в своё время он делал довольно страшные вещи, и я также знаю, как увидеть, когда кто-то использует легилименцию. Я видел, как ты использовала её во время боя, я догадался, что ты могла видеть.

Гермиона смотрела на Северуса Снейпа и удивлялась, как она могла знать всё о будущем и всё ещё недооценивать этого человека.

— Ты ничего не мог видеть. Ты был по другую сторону квиддичного поля!

— Я наблюдал за Эйвери, — сказал Северус, качая головой. — Я видел, как его глаза на секунду побелели, что они делают только тогда, когда кто-то проникает в сознание через прямой зрительный контакт.

Гермиона выругалась, удивляясь, как она могла забыть про этот побочный эффект. Но тогда, кто бы мог подумать, что кто-то будет уделять такое пристальное внимание?

— Он умер через несколько недель после дуэли, — решительно сказала она.

— Я знаю. И это было очень мило с твоей стороны, что ты потратила столько времени, планируя это, и убедилась, что у тебя есть алиби.

Они зашли в тупик. Гермиона схватила палочку и приготовилась к тому, что большая часть общей комнаты, вероятно, будет уничтожена, если она не поймает элемент неожиданности из-за Северуса. Она слишком хорошо научила его сражаться на дуэли.

— Хорошо. Я сделала это, — призналась она.

— Я знаю.

Северус откинулся назад, нахмурив лоб, и уставился в высокий потолок. Гермиона снова удивилась тому, насколько он поразителен, всё ещё в расцвете юности. Это был идеальный момент, чтобы заставить его забыть обо всём этом, но что-то остановило её руку.

— Почему ты не сдал меня?

Северусу потребовалось много времени, чтобы ответить. Его лоб нахмурился, как будто он серьёзно обдумывал свой ответ. Когда он наконец заговорил, голос его был серьёзен и напряжен.

— Эйвери был моим другом, но это потому, что я был один и мне нужна была правая рука, чтобы приблизиться к Тёмному Лорду. Когда ты убила его, я сразу понял, что это ты. Но я не сдал тебя потому, что думал, что он это заслужил.

Это было болезненное признание, нелёгкое. Несмотря на быстрое объяснение, Гермиона поняла, что Северус не был так бойко настроен на дружбу с Эйвери, как ему хотелось бы, чтобы она подумала.

— Я видела, как он пытал и насиловал ребенка, — тихо сказала Гермиона. — Вот почему я это сделала. Это была не его фантазия, а настоящее воспоминание. Он это сделал.

Северус закрыл глаза, его лицо вытянулось.

— Я думал, что было что-то в этом роде. Но я никогда не знал, что в этом замешан ребёнок. Он иногда хвастался тем, что они с отцом делают с магглами, но я никогда не был уверен, насколько это преувеличено.

— Я не могла оставить его в живых, — просто сказала Гермиона. — Он собирался сделать это снова и снова. Снова и снова.

— Я знаю. Вот почему я никому не сказал, что это ты.

Гермиона медленно опустила палочку и глубоко вздохнула.

— Я не жалею, что убила его. Но мне жаль, что он был твоим другом, и он умер.

— Некоторых людей лучше не делать своими друзьями, — сказал Северус, качая головой. — Если бы я знал, что служение Тёмному Лорду связано именно с этим, я бы никогда не присоединился. Но у Эйвери просто больная голова.

Гермиона решила, что сейчас, вероятно, не время, чтобы Северус узнал, что служение Тёмному Лорду влечёт за собой именно это. Если бы он был предоставлен самому себе, то пришёл бы к такому выводу самостоятельно в скором времени, и тогда смог бы сделать лучшый выбор.

— Теперь у тебя есть я, — сказала она, снова поднимая свой бутерброд. — И Рабастан, и Регулус. Я знаю, у тебя такая же дерьмовая семейная жизнь, как и у меня, но мы не должны быть одни, пока есть друг у друга.

— Да, — сказал Северус, качая головой, словно пытаясь избавиться от мрачных мыслей. — Ты права.

Когда он снова потянулся к журналу с зельями, в его глазах было удивление, словно он видел всё по новой. Гермиона импульсивно сжала его руку.

— Я тоже была одна до того, как пришла сюда, — честно призналась она. — Но теперь никто из нас не останется один.