Шанс на жизнь, шанс на смерть. Часть первая: Рыцари (джен)

— Первый крестраж — диадема Ровены Рейвенкло — активизировался в начале сентября, — негромко начал Гарри-из-будущего, подойдя к столу. — Риддл спрятал его неподалеку от Стоунхенджа, и это дает нам маленькое преимущество: в том месте когда-то Мерлин и рыцари проводили один любопытный обряд. В этот раз слабость Волдеморта к исторически и магически значимым местам сыграла с ним дурную шутку, — презрительная усмешка искривила его губы. — Стоунхендж фокусирует нашу магию и усиливает ее в разы, а в некоторые дни и в десятки раз. Но крестражи — порождения Бездны, а потому чужды магии этого мира. Так что наша первая вылазка не должна доставить особых хлопот — защита на этом крестраже будет несколько ослаблена. — Он расстелил на столе карту, и Гарри удивленно моргнул: он не заметил, когда его будущее «я» вообще успел ее достать. — На этой карте отмечены места, в которых спрятаны все крестражи, а еще те места, в которых наша сила будет действовать особенно эффективно. Но это так, на будущее, — он неопределенно махнул рукой. — Ближайший магический всплеск произойдет в канун Дня всех святых, так что это будет веселенький Хэллоуин.

— А разве не лучше было действовать в день осеннего равноденствия? — спросила Эшли, разглядывая карту с детским любопытством. — Это же один из четырех ключевых моментов в году!

Гарри-из-будущего скупо улыбнулся:

— Верно. Но мы не знали точно, как отреагируют крестражи на всплески магии теперь. Пришлось перестраховаться.

— Нет, я все равно не понимаю! — Эшли энергично тряхнула головой. — Ты же знаешь, где крестражи, и скоро узнаешь, как они реагируют на нас, так почему же не расправиться с ними со всеми разом? Неделя или две — и все, финита! У Волдеморта не будет подпитки из Бездны, мы на коне…

Гарри-из-будущего слушал ее с искренним интересом.

— Эшли, ты же еще никогда не сталкивалась с подобным, верно? — она неуверенно кивнула. — Дело в том, что такие столкновения отнимают очень много сил. Бездна поглощает нашу магию, как голодное чудовище поглощает пищу. Поэтому лишь пятьдесят процентов — и это в лучшем случае! — пойдет на пользу, все остальное растворится бесследно. Коэффициент полезного действия слишком низкий… После на полное магическое восстановление уйдет от нескольких суток до недели. И это с учетом того, что в обезвреживании каждого крестража будет участвовать по пять-шесть человек и не возникнет никаких форс-мажоров.

— Пять человек вместе с тобой? — басовито спросил Эммет.

— Нет, — Гарри-из-будущего чуть отошел и встал так, что его лицо наполовину утонуло в густой тени. — Я теперь побочный элемент, лишний винтик в системе. Мое вмешательство в такие серьезные дела может окончательно нарушить равновесие. Или просто убьет меня, — закончил он, легко пожав плечами

— Не говори так… — едва слышно взмолилась Катерина.

— Так что я не могу участвовать, — проигнорировав ее шепот, закончил Гарри-из-будущего. Однако поза его стала напряженной, а глаза словно утратили блеск. — Контролировать, наблюдать, но не более.

— Извини, — пробормотала Эшли, не сводя с него встревоженного взгляда.

— Все в порядке, — ободряюще улыбнулся он. — Я знал, что ты спросишь.

— Все-то ты знаешь! — добродушно проворчал Эдриан, разряжая обстановку.

— Что поделать, — развел руками Гарри-из-будущего. — Опыт обязывает.

— Насчет знаний! — вмешалась Эмили. — Что помешает Волдеморту перепрятать крестражи? Ведь рано или поздно он догадается о том, что происходит. Если уже не догадался.

— Не думаю, что он решится на подобное, — покачал головой Гарри-из-будущего. — Крестражи будто бы врастают в ткань мироздания на манер паразитов, оплетают все вокруг своими невидимыми щупальцами. И каждый перенос их с места на место значительно ослабляет контакт с Бездной. А после активации находиться вблизи таких мест опасно и для Волдеморта — высока вероятность того, что его тело не выдержит такого потока энергии. Он просто сгорит заживо синим пламенем.

— Почем именно синим? — не понял Гарри.

— Не знаю, — пожал плечами его будущее «я». — Я встречал упоминание о таком явлении в одном из трактатов. Там речь шла о волшебнике, создавшем два крестража и имевшем глупость проверить одну из своих «игрушек».

— Ужас какой! — поежилась Эмили.

— Глупость человеческая не имеет границ, — философски заметил Эдриан. — Ведь, насколько я понял из досье на Тома Риддла, ему прочили кресло Министра магии лет через десять после окончания школы?

— Вероятно, — согласился Гарри-старший. — Амбициозный, умный, талантливый… Думаю, он с легкостью выиграл бы на выборах, но вместо этого он предпочел идею единоличной власти. И бессмертия, — он задумчиво замолчал.

— А разве такое в принципе возможно? — неуверенно спросила Эшли.

— Философский камень дает бессмертие, — заметил Джеймс.

— Но Волдеморт стремится к абсолютному бессмертию, не зависящему ни от эликсиров, ни от чего-либо еще, — сказал Гарри. — Думаю, даже крестражи виделись ему лишь отсрочкой.

Все посмотрели на него.

— А ты неплохо изучил Темного Лорда, да? — с толикой удивления сказал Эммет.

— Пришлось, — коротко ответил Гарри. Ему было не очень-то приятно вспоминать о своих визитах в сознание Волдеморта или о встречах с ним.

— Хм, — Эммет еще раз взглянул на него с интересом, будто впервые увидел.

— Так что мы будем делать с диадемой? — напомнила Эшли. — Ну, план надо составить или что-нибудь такое…

— Кто-нибудь хочет не принимать участия в этом?

Таковых не нашлось.

— Тогда в полночь с тридцатого на тридцать первое октября собираемся здесь и отправляемся все вместе к Стоунхенджу. Рыцари Света с Гарри будут обезвреживать крестраж, а темные — держать щит.

— Он пойдет с нами? — изумилась Катерина.

Гарри невольно хмыкнул: надо же, «Снежная Королева» едва ли не впервые продемонстрировала эмоции! С чего только ей так остро реагировать на эту новость?

— А почему нет? — с мягкой усмешкой сказал он. — Если мне все равно предстоит столкнуться с этим, то лучше рано, чем поздно, как ты считаешь? — было очень легко и комфортно обратиться к ней на «ты».

— А если с тобой что-то случится? — сердито сказала Катерина. — Вряд ли у нас будет время возиться с тобой!

— Со мной не нужно возиться, — ровно ответил Гарри, стараясь унять злость. — Я вполне в состоянии позаботиться о своей безопасности. Кроме того, — уже спокойнее продолжил он, — разница между нами не так уж и велика.

— Только в возрасте, — высокомерно ответила Катерина и демонстративно отвернулась.

Озадаченный Гарри взглянул на свое взрослое «я».

— Думаю, Гарри прав, — примирительно заметил тот. — Чем раньше, тем лучше.

— Тогда ты будешь следить за тем, чтобы он не путался под ногами, — вынес вердикт Эммет.

— Чтобы не путался под ногами? — с подозрительной веселостью уточнил Гарри-из-будущего. — Легко!

Гарри вспыхнул, но промолчал — толку сейчас возмущаться?

— В таком случае собрание окончено? — он взглянул в искрящиеся смехом глаза Сириуса и невольно тоже улыбнулся.

— Окончено, — кивнул его будущее «я». Он отошел в тень и словно бы пропал, но Гарри остро ощущал его присутствие, а потому не торопился уходить.

Карты на столе уже не было.

Рыцари разошлись, негромко переговариваясь. Сириус остался сидеть и заговорил лишь после того, как Генри плотно прикрыл за собой дверь.

— Я теперь шпионю за тобой по приказу Дамблдора, представляешь? — он рассмеялся лающим смехом. — Но что самое забавное — Снейп меня чуть на части не разорвал, когда я согласился!

— Может, вам уже пора помириться? — вкрадчиво предложил Гарри, усаживаясь на свое место.

— Да что вы заладили — помириться, помириться! — Сириус удачно спародировал голос Гарри-из-будущего, вызвав у крестника веселый смешок. — Мы, собственно, уже и так помирились. Ну, почти, — поправился он под ироничным взглядом.

— Мама будет рада узнать об этом, — произнес Гарри и нетерпеливо оглянулся.

Из теней соткалась женская фигура. Гарри и Сириус поднялись, приветствуя ее.

— Мама! Рад тебя видеть! — искренне сказал Гарри.

— Здравствуй, Лили! — Сириус отвесил ей шутливый полупоклон, весело улыбаясь.

— Ну как тебе рыцари? — поинтересовалась она, потрепав сына по волосам.

— Нормально, — пожал тот плечами. — Эммету я, кажется, не нравлюсь, Катерина считает меня ребенком, а остальные — очень милые люди.

— Все будет хорошо, — ободряюще сказала Лили. — Они обязательно примут тебя, им надо лишь немного времени и терпения.

* * *

— Итак, Поттер, — отрывисто начал Снейп на очередном занятии окклюменцией. — Ваши успехи неожиданны… — он скривился и продолжил через силу: — И с учетом вашего возраста — и характера, разумеется! — довольно значительны. Поэтому с сегодняшнего дня будем отрабатывать элемент неожиданности — Темный Лорд не станет ждать, пока вы соберете свои мысли в кучу. Легилименс!

Первым порывом Гарри было, конечно же, воспользоваться силой Князя, но это было бы нечестно. Потому он, сконцентрировавшись, заставил Снейпа на мгновение задержаться в одном из воспоминаний — кажется, профессор угодил куда-то в зону сентиментальщины, потому что перед внутренним взором Гарри мелькнула фотография матери, — а потом вытолкнул чужака из своего сознания, немало гордясь своим достижением: все-таки «по-честному» справиться со Снейпом было сложно!

Впрочем, сам профессор особенно радостным не выглядел.

— Неплохо, — странным голосом произнес он. — Что это за воспоминание?

— Что, простите? — растерялся Гарри.

— Легилименс! — было ему ответом.

«Ах да, элемент неожиданности», — досадливо подумал Гарри, проваливаясь в собственные видения. Кажется, в этот раз Снейп устраивал ему нечто вроде профилактической встряски — чтобы не зазнавался. Череда картинок проносилась мимо него с пугающей скоростью, и среди них все чаще и чаще мелькали рыжие волосы…

— Отвратительно, Поттер, — как будто издалека услышал Гарри ледяной голос Снейпа.

Оказалось, что профессор стоит над ним с палочкой наизготовку, а сам он лежит на полу в кабинете: видимо, его только что привели в чувство с помощью заклинания. Гарри, осознав свой полный провал, глухо застонал, уронив голову обратно на холодный каменный пол.

— Поднимайся, иначе последние мозги застудишь, — бросил Снейп, отворачиваясь.

Гарри медленно встал, следя за профессором, как коршун, и в каждую секунду ожидая атаки. Зельевар, однако, медлил.

— Среди ваших воспоминаний очень мало тех, что связаны с Темным Лордом, — наконец сказал он, все так же стоя спиной.

— Я мало о нем думаю, — осторожно ответил Гарри и тут же поспешно добавил: — Сэр.

— И никаких снов, видений и прочего? Шрам не болит? — Снейп в конце концов развернулся к нему лицом и вперил в него прямой взгляд черных глаз.

— Нет, сэр.

— Хм… — задумчиво протянул Снейп.

— А должны быть? — спросил Гарри, надеясь, что его любопытство в этом случае вполне объяснимо.

— Темный Лорд готовит что-то грандиозное, — медленно проговорил Снейп, не отводя взгляда. — И он вполне может воспользоваться вашей связью… для своих планов. Легилименс!

Гарри, ожидавший чего-то подобного, среагировал моментально: Снейп едва успел заметить обрывок какой-то ссоры с Дадли, когда перед его носом словно с грохотом захлопнули дверь.

— Не так отвратительно, как ожидалось, — процедил Снейп. — Но недостаточно быстро! Темному Лорду хватит всего мгновения промедления, и вы — в его власти.

— Профессор Дамблдор ведь говорил, что я не опасен, — напомнил ему Гарри.

Губы Снейпа изогнулись в знакомой ядовитой полуулыбке.

— Когда находитесь на расстоянии от него — возможно, — сладко протянул он. От таких интонаций в голосе Снейпа Гарри передернуло. — Но что будет, когда вы встретитесь? — мрачный взгляд был ему ответом. — Кроме того… — внезапно он дернул левой рукой, словно обжегшись. — Свободны, Поттер, — процедил Снейп сквозь зубы. — Идите отсюда!

Гарри не надо было просить дважды. Он пулей вылетел из кабинета и помчался в гриффиндорскую башню. Раз Волдеморт вызывает шпиона, значит, намечается что-то важное.

— Рон! — громко позвал он, оглядываясь в поисках друга.

— Его нет, они с Лавандой ушли, — услышал он голос Невилла. — Что-то случилось?

— Нет… то есть да… Снейпа вызвали, — прошептал Гарри, поравнявшись с Невиллом. — Я должен знать, что там будет происходить.

— Тебя подстраховать?

— Если тебе не сложно, — выдохнул Гарри.

Он с содроганием толкнул «дверь»: ничего хорошего от этой сходки Пожирателей Смерти ждать не приходилось.

Кажется, все были в сборе, потому что кто-то уже начал докладывать. Гарри, видящий глазами Волдеморта, разглядывал Внутренний Круг. Впрочем, смотреть было особо и не на кого: кроме того, «новенького», Пожирателя с глазами-льдинками его никто не интересовал. Однако конкретно этого типа как раз и не было.

Раздался характерный хлопок, и в круг, отвесив сидящему на троне поклон, ступила еще одна фигура. «Эге, да это же Снейп!» — подумал Гарри, поеживаясь. Настроение Волдеморта, насколько он понял, было далеко не благодушным, а смотреть на то, как пытают зельевара…

Темный Лорд, однако, на опоздавшего никак не отреагировал. Он слушал докладывающего (кажется, это опять был Эйвери), вертя в руках палочку. Новости для него были неутешительными: суд на Пожирателями, так глупо попавшимися в Лютном переулке Незнакомцу (палочка мгновенно нагрелась), состоялся сегодня. Им, конечно же, вынесли обвинительный приговор: наличие Меток вкупе со ставшим маниакальным стремлением Фаджа (а хорошенько его припугнули!) к справедливости давно уже предопределили исход дела. По мере того, как Эйвери съеживался, рассказывая плохие новости, палочка в руках Волдеморта нагревалась все больше и больше и под конец пылала, как раскаленный добела металл, впрочем, не причиняя ни малейшего вреда своему хозяину.

— Круцио! — прошипел Темный Лорд, не дав Эйвери закончить. Тот зашелся диким воплем и рухнул как подкошенный, судорожно дергаясь. — Фините. Этот Нессснакомецсс сслишшком часссто путается под ногами, — взгляд кроваво-красных глаз остановился поочередно на лицах всех присутствующих. — Северуссс! — тот поклонился и выступил на полшага вперед. — Надеюсссь, ты выяссснил у ссстарика, кто это мошшшет быть? Мне недоссуг исскать ссамену нерадивому сслуге…

— Дамблдор не знает, кто конкретно это может быть. Однако, — поспешно добавил Снейп, когда рука Волдеморта с палочкой дернулась, — он нашел упоминания о волшебниках, которые могли блокировать Убивающее проклятие, — поняв, что гроза миновала, Снейп продолжил немного спокойнее и увереннее: — Это некие Рыцари Стихий. О них известно в магическом мире, но лишь на уровне легенд и сказок. — Волдеморт чуть кивнул: да, он тоже слышал кое-что об этих Рыцарях. — И Дамблдор полагает, что они… пробудились… в связи с последними событиями, — деликатно закончил Снейп.

— А Поттер?..

— Дамблдор не исключает возможности, что мальчишка принадлежит кругу Светлых Рыцарей. Но все же ему больше по душе версия, что его спасла жертва матери.

Голос Снейпа при этих словах стал настолько безучастным, что даже Гарри — не говоря уже о гораздо более опытном Волдеморте — понял, что зельевар далеко не так равнодушен, как хочет казаться.

— Прекрасссно, — настроение Волдеморта немного улучшилось, и Пожиратели Смерти чуть расслабились. — Вы долшшны найти сссведения об этих рыцсссарях. Черессс неделю я хочу сснать о них вссе, что только мошшно.

Пожиратели Смерти зашевелились.

— Люциуссс!

— Да, мой Лорд, — склонился тот.

— Твой ссын хотел стать моим приближенным?

По обрывочным картинкам в голове Волдеморта Гарри понял, что Малфой никогда даже не намекал на возможность подобного. Однако тот склонился еще глубже — так, что взгляд Темного Лорда останавился на беловолосой макушке, — и проговорил с почтением, почти благоговением:

— Он мечтает об этом, мой Лорд!

— Тогда скоро его мечта исполнится, — благосклонно произнес Волдеморт…

Собрание продолжалось, но Гарри выскользнул из сознания Темного Лорда. Руки его тряслись так, что вода из стакана, поданного Невиллом, наполовину расплескалась. Он жадно осушил его и снова наполнил.

— Что произошло? — почти с испугом спросил Невилл, видя такое его состояние.

— Он… он хочет сделать Малфоя Пожирателем Смерти, — побелевшими губами ответил Гарри.

Волдеморт впитывает в себя энергию Бездны через крестражи и прорывы в материи реальности, как сухая губка впитывает воду. А Драко наполнен силой Света, даже если и сам пока что этого не осознает. Стоит ему принять Метку, и… и все…

* * *

Гарри всю следующую неделю был как на иголках. Он, конечно же, сообщил все Лили, а она передала тому Гарри, но… О, Мерлин, он впервые так боялся за кого-то! Что, если они не успеют?... Если Волдеморт поторопится?.. Если… Господи, сотни таких «если»!

На занятиях ОД уже отрабатывали Патронуса, но Гарри с трудом мог контролировать процесс обучения. Он то и дело подходил к Карте Мародеров, встревоженно искал точку с подписью «Драко Малфой» и успокаивался — ненадолго! — только тогда, когда обнаруживал ее: то в гостиной Слизерина, то в библиотеке, то где-то в коридорах… Иногда ему начинало казаться, что Малфой нарочно мечется туда-обратно.

Наконец в конце учебной недели — в пятницу, если точнее, — Лили передала ему весточку от того Гарри: Люциуса будут ждать в Лютном переулке сегодня вечером.

— Малфой!

Драко медленно обернулся, борясь с желанием дать в лоб нахалу и хоть так сорвать злость.

— Чего тебе? — бросил он, не заботясь о приличиях.

Гарри подошел к нему ближе и проговорил чуть слышно:

— Твой отец может встретиться с интересующим его человеком сегодня в семь вечера в магазине «Горбин и Беркс», — он вдруг порывисто оглянулся, словно бы почувствовал на себе чей-то взгляд. — И Дамблдору в глаза не смотри, он не особенно заботится об этичности, когда добывает сведения, — добавил он с язвительной усмешкой.

— Тебе-то какая выгода помогать мне?

— Ты же не останешься в долгу, верно? — чуть улыбнулся Гарри и исчез в толпе школьников.

Малфой пару секунд смотрел невидящим взглядом куда-то вперед, а потом тряхнул головой и устремился в слизеринскую гостиную: если Поттер сказал правду, то у них появился шанс унести не только голову, но и незапятнанное имя из этой заварушки!

* * *

— Гарри!

Он обернулся, и теплая улыбка появилась на губах: к нему спешила Луна Лавгуд, упрямо пробираясь через несущийся ей навстречу поток школьников. Какой-то первоклашка нахально дернул ее за светлую прядь и с хихиканьем побежал дальше.

— Эй! — крикнул ему вслед Гарри.

— Не стоит, — остановила его Луна, поправляя пробковое ожерелье. — Ты же идешь завтра в Хогсмид?

— Да, конечно.

Луна посмотрела на него неожиданно серьезно.

— Тогда будь осторожен, хорошо? — прошептала она. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза: Луна — встревожено и немного печально, а Гарри — озадаченно. Внезапно Луна моргнула, еще шире распахнула свои и без того огромные глаза и заговорщически проговорила: — Иначе тебя могут застать врасплох мозгошмыги!

* * *

— Эй, Поттер!

Гарри обреченно обернулся. Этот выходной в Хогсмиде он собирался провести с Сириусом, а потом улизнуть и встретиться с матерью и Гарри, но все с самого начала пошло наперекосяк.

Лиза, застенчиво улыбаясь, ненавязчиво пригласила его погулять. То ли ее просящие, всегда влажно блестящие темные глаза так на него подействовали, то ли просто гормоны взыграли, но он согласился. И тут же ужаснулся, но отступать было уже поздно.

Потом внезапно выяснилось, что Рон и Лаванда умудрились поругаться прямо с утра, а потому идти рыжику было не с кем. Гарри, не горящий желанием давать Лизе несбыточные надежды, пригласил его с собой. Гермиону при таком раскладе, естественно, тоже.

Впрочем, такому его поведению было еще одно объяснение, которое Гарри упорно гнал от себя: слова Луны звучали у него в ушах, вызывая озноб. Он был абсолютно уверен, что она знает что-то очень, очень важное, но не может прямо сказать об этом. А потому, доверяясь интуиции и Луне, Гарри вознамерился не отпускать от себя друзей надолго.

Лизу новость о прогулке «большой дружной компанией», как выразился Гарри, явно не вдохновила, но спорить было поздно: Рон и Гермиона уже вышли из школы, а потом в самом Хогсмиде еще и Невилл к ним присоединился.

О Сириусе и прочих планах пришлось забыть.

Впрочем, они и так неплохо проводили время: посидели в кондитерской, выпили сливочного пива, а потом прошлись по магазинчикам, разбившись на две группы: чуткая Гермиона уволокла с собой Лизу, избавив Гарри от навязчивого чувства вины. Эх, и зачем он только согласился?..

А потом они собрались все вместе и решили просто направиться куда глаза глядят. Лиза, однако, довольно настойчиво намекала, что хотела бы поближе посмотреть на Визжащую хижину, а раз особых планов ни у кого не было, то всем скопом двинулись к северной окраине Хогсмида.

Тут-то их и настигла еще одна компания — чисто слизеринская, возглавляемая Драко Малфоем.

Гарри страдальчески поморщился: ну не хотелось ему ругаться сегодня, не хотелось! Однако Малфой, по-видимому, хотел сообщить нечто стоящее, а потому пришлось останавливаться и выдерживать бессмысленный спор, силясь отделить правду от шелухи ненужных, но в то же время и необходимых обидных фраз. Что ж, зато теперь Драко знает, что они на одной стороне — в данный момент, к тому же, самой сильной.

— Малфой?

— Не боишься гулять так далеко от школы, а, Потти? — издевательски растягивая гласные, пропел Драко. Гарри на мгновение даже поверил в его неприязнь и неосознанно сжал кулаки.

— Чего мне бояться?

— Кошмаров, Поттер, кошмаров…

И снова — бесполезные препирательства, и через каких-то пять минут они уже вовсю ругаются, со стороны кажется, что они готовы вцепиться друг в друга, как коты, не поделившие территорию. А их сопровождающие, естественно, не могут остаться в стороне.

— …И вообще, Малфой, катился бы ты со своими… — Гарри, оборвав себя на полуслове, медленно, словно во сне, обернулся. И замер: на горизонте тонкой ниточкой чернела полоска не то облаков, не то… По спине пробежали мурашки, и желудок будто ухнул вниз. Гарри почувствовал жуткий холод, пробирающий до костей, и обжигающую, словно крутой кипяток, ненависть: к Хогсмиду направлялись Дементоры.

В горизонт тревожно вглядывались и Гермиона с Драко, ощущая безотчетный гнев и страх. Черная полоска медленно, но неумолимо ширилась, заглатывая миллиметр за миллиметром чистое осеннее небо — будто мифическое чудовище пожирало небесную синь.

Гарри стряхнул с себя оцепенение и на автомате задвинул Гермиону себе за спину.

— Это Дементоры, — голос его был низким и хриплым от зашкаливающих эмоций. — Голодные.

— Н-но они же н-не нап-падут? — пискнула Панси, вцепившись в мантию Малфоя как утопающий в спасательный круг.

— Не нападут?! — с сарказмом переспросил Гарри. — Они голодны! А ты разве забыла, какое любимое лакомство у этих тварей? — он сглотнул, отгоняя подступившую тошноту. — Быстро уводим всех в Хогвартс! Рон, ты открываешь ход в «Сладком королевстве», Лиза, предупреди своих старост и уводи рейвенкловцев. Паркинсон и Забини — Слизерин, Гермиона — Гриффиндор, Драко — Хаффлпафф. Давайте же, быстро!

— А ты? — выдохнул Рон.

— Я позову помощь и предупрежу жителей, пусть они уходят вместе со студентами. Не буду никуда вмешиваться без надобности! — пообещал он.

Ребята, не споря, бросились к башенкам магазинчиков на центральной улице Хогсмида. Гарри, переведя дух, резко вскинул палочку и громко и четко произнес:

— Экспекто Патронум!

Серебристый олень прогарцевал по мостовой, и Гарри даже показалось, что он слышит веселый цокот копыт: цок-цок, цок-цок!

— Дементоры напали на Хогсмид. Студенты и жители эвакуируются в Хогвартс через ход в «Сладком королевстве», выход в школе на третьем этаже возле статуи Одноглазой Горбуньи. Требуется помощь! — Олень проскакал по воздуху в направлении Хогвартса, напомнив о Санта-Клаусе.

Еще взмахнуть палочкой, вложить в заклинание все свои счастливые воспоминания, чтобы вызвать второго Патронуса, снова опровергнув магические законы…

— Дементоры напали на Хогсмид! Всем студентам и жителям собраться возле «Сладкого королевства», старосты проведут вас в Хогвартс! Владеющие чарами Патронуса, задержитесь и прикройте остальных!

Гарри проводил взглядом второго оленя и развернулся лицом к приближающейся туче — иначе и не скажешь! — Дементоров. Они были уже недалеко, как будто близость невинных детских душ заставляла их двигаться все быстрее и быстрее, и отдельные фигуры теперь явственно очерчивались на фоне общей размытой массы.

Гарри убрал палочку и вскинул руки. Он не был уверен, что сумеет полностью претворить свою задумку в жизнь, зато точно знал, что иначе поступить просто не сможет.

«Патронус — квинтэссенция Света…» — всплыли в памяти слова.

Гарри еще раз глубоко вздохнул, призывая все свое самообладание. С его ладоней сорвались яркие светящиеся шары и закружились вокруг него, будто спутники вокруг планеты. Еще два шарика. И еще… Они сливались друг с другом и в какой-то момент сомкнулись вокруг своего создателя ослепительной сферой. И она все ширилась и ширилась, подпитываемая силами Гарри, и со стороны могло бы показаться, что это огромный шар из толстенного матового стекла. От напряжения у Гарри на лбу выступил пот, а ладони казались объятыми огнем, и все же он упорно продолжал увеличивать сферу, а потом вдруг резко развел руки в стороны, и сфера с легким звоном растянулась тончайшей пленкой практически над всем Хогсмидом, закрыв деревню щитом. Долго он не продержится, зато позволит выиграть время.

Гарри бросил последний озабоченный взгляд на Дементоров — близко, слишком близко! — смахнул пот со лба и бросился по узким улочкам — необходимо проверить, все ли ушли. Где-то внутри него натянулись, словно струны, связующие его с рыцарями ниточки, по которым прокатилась волна гнева, страха, просьбы о помощи, тревоги… Они задрожали, передавая его не то приказ, не то мольбу.

* * *

Гермиона стояла возле входа в «Сладкое королевство». Она то и дело поднималась на цыпочки и напряженно, до рези в глазах, вглядывалась вдаль, силясь увидеть наконец-то Гарри. Но его все не было и не было, а уже прошло несколько мучительно долгих минут. Авроры оцепили широким плотным полукольцом площадку перед входом в кондитерскую, чуть позади них полукругом стояли члены ОД, владеющие чарами Патронуса: из-за глупости и вредности Амбридж ни один студент, не состоящий в их кружке, не умел обороняться от Дементоров.

В какой-то момент Гермионе показалось, что она услышала какой-то странный звук, будто тренькнула туго натянутая струна. Она вскинула голову: над Хогсмидом что-то блеснуло, и деревня словно оказалась внутри гигантского мыльного шара. Прошло несколько мгновений, и ей на лицо упала тень — это Дементоры парили над ними, пытаясь пробить защитный купол. Но тщетно.

Бледный Рон поймал ее встревоженный взгляд и покачал головой: он тоже все не видел Гарри. Только серебристый олень, стоявший, будто на страже, возле них, немного успокаивал: его создатель еще жив.

Гарри, где же тебя носит, герой недоделанный?!

Гермиона закусила губу, подавляя порыв броситься на поиски запропастившегося друга. В ее душе будто смешались ее гнев и страх и чьи-то еще чувства, такие мощные и чистые, что ей казалось, будто она слышит зов о помощи. Она сжала палочку еще крепче.

Гермиона оглянулась на башни Хогвартса и вдруг увидела развевающиеся мантии преподавателей: Снейп, МакГонагалл и Дамблдор, сопровождаемые Патронусами, спешили к «Сладкому королевству». На мгновение у нее остановилось дыхание, а потом сердце забилось с удвоенной силой: они спасены!

— Где Поттер? — требовательно спросил Снейп; его глаза горели каким-то мрачным, сумасшедшим огнем.

— Не знаю, — она покачала головой, опасаясь, что разъяренный профессор не поймет смысла слов.

— Как не знаете, Грейнджер?! — взорвался он. — Где вы видели его в последний раз?

— На северной окраине. Он… он хотел сделать что-то, чтобы выиграть время.

Снейп рванулся мимо нее, причем Гермиона услышала, как он что-то процедил сквозь зубы — и вряд ли приятное.

Третьекурсники скрывались в проходе — торопливо, но без давки и суматохи. Появление преподавателей, казалось, успокоило их, и они уже не оглядывались на старост с таким отчаянием.

Сначала ушли рейвенкловцы, за ними хаффлпаффцы. Гриффиндорцев уводили третьими, а слизеринцев — последними: у них пропал один из студентов.

Гермиона дернулась было, чтобы предложить помощь, но в этот момент почувствовала, как вокруг все мелко-мелко задрожало, а потом будто задребезжала туго натянутая струна. Щит, который она обозвала про себя мыльным пузырем, лопнул, и теперь они оказались совсем беззащитными. Патронусы преподавателей, авроров и студентов взмыли в воздух, но Гермиона ясно видела, что это лишь попытка спастись. Причем попытка, заранее обреченная на провал: Дементоров было слишком много, а патронусов — слишком мало.

Внезапно в ушах у нее странно зазвенело, как если бы где-то рядом раздался вопль на очень высокой частоте. С отчаянным криком «ГАРРИ!!!» она бросилась куда-то вперед, ведомая шестым чувством или чем-то подобным, но уж никак не холодным рассудком. В толпе возле нее мелькнули платиновые волосы, но Гермиона не заметила этого, она вообще ничего вокруг не видела, лишь бежала так быстро, как только могла — вперед, туда, где был Гарри.

Поворот, и она видит жуткую картину: Гарри, ее друг, соратник, защищал одну из студенток. Гермиона не разглядела, из какого она факультета, да и не до того было: небольшой серебристо-белый мерцающий щит, поставленный Гарри, держался едва-едва, готовый вот-вот лопнуть под натиском нескольких десятков Дементоров. Она с трудом различала лицо друга — бледное, напряженное. Было видно, что ему необходима хоть небольшая передышка, как необходим пловцу глоток свежего воздуха перед очередным нырком в темную глубину.

— Экспекто Патронум! — завопила Гермиона не своим голосом, и с кончика ее палочки сорвалась выдра.

Откуда-то сбоку выстрелил луч света — не Патронус, но нечто очень близкое к нему и даже — она почувствовала это — более сильное. Луч света врезался в щит Гарри, но не разрушил его, а, наоборот, заставил сиять ярче и чище. Гарри взмахнул палочкой, и его щит растянулся, захватив Гермиону и… Драко Малфоя, который прикрывал ее сзади.

— Экспекто Патронум! — яростно выкрикнула Гермиона. Ее единственным желанием в этот момент было спасти друзей и спастись самой и уничтожить мерзких тварей, посмевших напасть. Из-за охватившего ее гнева она даже не удивилась, когда ее палочка выстрелила густой, вязкой, будто бы живой темнотой, которая вмиг опутала сверкающий щит наподобие частой сетки.

В голове было пусто и странно легко. Ее не возмутило присутствие Малфоя, наоборот, оно казалось ей таким естественным и правильным! И поведение Гарри — его стремление защитить их — казалось само собой разумеющимся, как и ее собственное желание уберечь его и Драко любой ценой.

Всхлип девочки выдернул ее из состояния эйфории. Она резко обернулась и наткнулась взглядом на заплаканные синие глаза. Готовые сорваться с языка слова упрека застряли в горле.

— Сможете удержать щит сами хотя бы пару минут? — хрипло спросил Гарри. Он прислонился к стене и дышал тяжело и часто, будто пробежал стометровку за рекордно короткий срок.

Гермиона почувствовала, как по спине поползла струйка холодного пота. Мерлин, ведь Гарри не переносит близости дементоров!

— Сможем, — она с трудом узнала в этом твердом, решительном голосе свой собственный. Действительно смогут, должны смочь!

— Хорошо. Тогда я отправлю девочку к «Сладкому королевству», там ее встретит кто-нибудь из преподавателей.

Гермиона только кивнула — все вопросы потом, потом!

— Приготовьтесь. На счет «три» я прекращаю питать щит, — скомандовал Гарри. — Раз, два, три!

Гермионе показалось, что она тоненько пискнула, когда на нее навалилась невиданная, небывалая тяжесть — словно весь мир теперь лежал на ее плечах. Она задохнулась и согнулась, судорожно схватившись за какой-то выступ в стене. Господи, как только Гарри мог держать такой щит один?!

Она чувствовала, как ее магия хлещет мощным потоком будто откуда-то из самой ее сущности, из души. Ей сейчас не нужна была палочка, она сама словно бы стала проводником чистой, первозданной магии. Но как тяжело, Мерлин, как тяжело!..

Гермиона с трудом подняла голову и увидела, как Гарри усаживает девочку на серебристого оленя, и глаза ее широко распахнулись: ни в одной книге не упоминалось о магии столь мощной, чтобы можно было сотворить полностью материального Патронуса! Девочка вцепилась в сияющие ветвистые рога, и олень понес ее вперед с умопомрачительной скоростью. Дементоры шарахались в стороны, не в силах перенести воплощение Света, в которое Гарри вложил всю свою силу Князя Стихии. Всю, без остатка.

Он почти стек по стене, едва дыша. Гермиона подползла к нему, краем глаза заметив скорчившегося Драко, который пытался встать с колен. Он рухнул в очередной раз и, видимо, плюнув на все, подполз к ним и уселся рядом с Гарри с другой стороны. Они, не сговариваясь, сузили щит в несколько раз. Вроде немного полегчало, но Гермиона ясно понимала, что это ненадолго.

Дементоры, будто почувствовав, что жертвы ослаблены, стали наседать на щит с удвоенной силой. Гермионе начало казаться, что все до единого эти твари теперь кружат возле них, терпеливо дожидаясь, когда последние силы их покинут.

«Ну уж нет! — с яростью подумала она. — Нас найдут, а до тех пор мы непременно продержимся!»

Гарри вздохнул и поднял голову. У Гермионы возникло такое чувство, будто кто-то снял с нее половину ноши. Она чуть сжала руку Гарри, выражая этим жестом благодарность и сожаление, что не может взять на себя хоть чуточку больше. Гарри слабо улыбнулся и замер, прикрыв глаза. Его вторую руку сжимала бледная ладонь Драко Малфоя.

Гермиона не знала, сколько прошло времени — пять минут, десять, час… А, может, и целый год, хотя ее рассудок отрицал возможность подобного. Дементоры живым облаком окутали их, и теперь казалось, что наступила непроглядная ночь — холодная и до жути опасная. И были только смертельная усталость, долг держать щит, ведь от этого зависели две другие жизни — бесценные жизни! — да теплая ладонь Гарри.

— Все будет хорошо, — хрипло прошептал он.

Гермиона не могла даже кивнуть или улыбнуться, поэтому лишь чуть крепче сжала его руку. Перед глазами все расплывалось, реальность начала казаться просто кошмарным сном, который вот-вот закончится… Сейчас… Просто еще чуть-чуть продержаться…

В какой-то момент (через час? два? три?) темную массу разрезал яркий луч света. Послышались голоса, показались силуэты волшебников. Что-то грохотнуло, и Дементоров словно развеяло по ветру. Гермиону будто хорошенько встряхнули — перед глазами прояснилось, а тяжелая пустота в голове сменилась привычной ясностью. Ладонь чуть покалывало, и она вырвала ее, запоздало сообразив, что это Гарри отдает ей свои силы. Но каким образом, она понять не могла.

— Гарри? — она встала на колени перед ним и дрожащими руками отвела черные пряди со лба. Малфой судорожно сжал его плечо, словно опасаясь, что Гарри может не открыть глаза.

— Я в порядке, — прошептал Гарри и сделал попытку выпрямиться, но тут же обессилено откинулся на стену, крепко сцепив зубы, чтобы не застонать.

— Гарри!!! — к нему вихрем подлетела рыжеволосая девица, нечаянно оттолкнув Гермиону. Та пошатнулась и наверняка упала бы, если бы ее не подхватил незнакомый светловолосый парень.

— Я не собираюсь умирать, — еле ворочая языком, пробормотал Гарри. Он приоткрыл глаза и уставился на девицу зелеными глазищами, которые (Гермиона могла поклясться!) сами по себе светились мягким зеленоватым светом, будто неоновые лампочки. — И я не читаю мысли, просто у вас на лицах все написано.

— Шутишь, значит, жить будешь, — с облегчением выдохнула рыжая. Гермиона посмотрела на нее со смесью любопытства и неприязни: когда, интересно, эта ведьмочка успела познакомиться с Гарри?

— Но недолго, — вдруг усмехнулся Гарри, смотря куда-то через ее плечо.

Гермиона тоже посмотрела за спину рыжей и увидела фигуру в темном плаще. «Незнакомец», — с облегчением подумала она. Уж он-то точно не позволит ее другу умереть!

— Гарри? — слабым голосом позвала она, и сама не зная, зачем.

— Да в порядке я, в порядке! — устало улыбнулся он.

Гермиона перехватила скептический взгляд Малфоя и мысленно с ним согласилась. Слова Гарри не произвели на нее должного впечатления: лицо у него было белым, как мел, а руки мелко-мелко дрожали. И потом, насколько Гермиона знала своего друга, он обязательно попытался бы встать, если бы мог.

Тем временем Незнакомец подошел к ним и остановился на расстоянии пары шагов. За его плечом застыла тоненькая фигурка, которую Гермиона сперва и не увидела — это была молодая девушка, почти девочка, с растрепанными белыми волосами. «Неужели седая?» — с невольным сочувствием подумала Гермиона. От нее не укрылся и полный тревоги и затаенной боли взгляд, который девушка не сводила с Гарри. Да оторвись же ты от этой рыжей, балбес!..

Тем временем Незнакомец деловито осведомился:

— Все целы?

— Да, — кивнул Малфой.

— Ну и чудненько! — с энтузиазмом воскликнула рыжая. — Тогда отправляйтесь в Хогвартс, только про нас особо не распространяйтесь, лады?

— Боюсь, что нас могут прочитать без нашего согласия, — осторожно возразила Гермиона, не зная точно, что можно сообщать этим странным людям. Она с подозрением покосилась на светловолосого, что продолжал стоять возле нее и еще не проронил ни слова.

Гарри медленно встал. Чуть покачнулся, но устоял на ногах.

— Вряд ли сегодня будет до вас, — миролюбиво заметил Незнакомец. — А потом мы что-нибудь придумаем, — Гермионе показалось, что он издал короткий смешок, но она не была в этом уверена. Да и с чего бы ему веселиться?..

— Возвращайтесь в Хогвартс, — уже серьезным голосом продолжил Незнакомец. — Вас наверняка обыскались.

Гермиона чуть поежилась: ей казалось, что этот странный волшебник смотрит на нее в упор, и от этого становилось не по себе. Судя по тому, как застыл изваянием Малфой, он ощущал нечто подобное.

— Да и на ногах вы еле стоите.

Гермиона, впрочем, могла бы поспорить с последним утверждением. Она чувствовала, как в нее понемногу вливаются силы, и с подозрением покосилась на Гарри. Но тот стоял очень спокойно; бледность стремительно покидала его лицо, уступая место здоровому румянцу.

— Будешь устраивать головомойку? — уныло поинтересовался Гарри.

— Ну что ты! — со вкусом произнес Незнакомец. — На мне лишь разбор ошибок, а выволочку тебе кое-кто другой устроит!

— Доктор Джекил[1] отдыхает, — пробормотал Гарри, а потом вдруг резко мотнул головой: — Подожди-ка, ты что, все рассказал ма… Эээ… Ей?!

— У нее свои источники, — туманно ответил Незнакомец. — Идите, — вдруг скомандовал он изменившимся голосом, завершая странный диалог.

— Спасибо, — искренне проговорил Гарри, и Гермиона, наконец, сообразила, кто же делился с нею силами.

— Может, стоит их проводить? — с сомнением спросил светловолосый. У него оказался неожиданно низкий, будто бархатный голос, который никак не вязался с его смазливой внешностью.

— Не думаю, — покачал головой Незнакомец. И исчез.

Парень усмехнулся и отошел на несколько шагов.

— Ну, до встречи! — попрощался он тепло и тоже будто бы растворился в воздухе.

Рыжая подмигнула всем и словно бы каждому в отдельности, помахала рукой и аппарировала с легким хлопком.

— Ну и знакомые у тебя, Поттер! — растерянно проговорил Малфой, явно ошарашенный таким странным и бесцеремонным поведением.

— Привыкай, — коварно усмехнулся Гарри и первым двинулся к «Сладкому королевству».

* * *

Северус Снейп застыл возле входа в Большой Зал, который временно переоборудовали в пункт первой помощи: студентов отпаивали и откармливали шоколадом, так что несчастные домовые эльфы сбились с ног, разнося трясущимся детям сладости. Просто чудо, что обошлось без жертв!

Снейп бросил беглый взгляд на неестественно прямую спину Блэка, стоящего в одиночестве в тени. «Как заключенный», — мрачно подумал он и отвел глаза. Но его взгляд словно магнитом тянуло к Блэку, ведь именно тот как-то ухитрился уговорить Снейпа не метаться по деревне в поисках Поттера, а остаться рядом с детьми и поддерживать щит, пока их эвакуировали. И теперь Снейп не мог отделаться от чувства, что это именно он повинен в том, что мальчишки до сих пор нет! Однако Блэк был необычайно спокоен, будто точно знал, что с Поттером все в порядке.

Нервы Снейпа не выдержали, когда в тенях возле Сириуса ему почудилась мелькнувшая рыжая шевелюра.

— Блэк! — прошипел он, подойдя к давнему недругу. — Где носит твоего больного на голову крестника?

— Вместе с твоим, ты хочешь сказать? — отозвался Сириус.

— Вместе… Что? — Снейп был ошарашен. Он ведь был абсолютно уверен, что Драко покинул деревню одним из первых!

— Они втроем — Гарри, Гермиона и… Драко вытащили девочку-третьеурсницу, как ее… Энни?

— Забини, — машинально кивнул Северус.

— Вытащили ее из самой гущи Дементоров и просидели почти десять минут, дожидаясь помощи. Вот-вот должны прийти, — Сириус бросил взгляд на двери, но троица все не появлялась.

— Ты пренебрегаешь своими обязанностями, — отчеканил Снейп, с ненавистью глядя на безбашенного, безответственного Блэка.

— А ты — своими! — огрызнулся тот. — Мы даже представить не могли, что Дементоры нападут на Хогсмид!

— Уж извини, Темный Лорд не делится со мной всеми своими гениальными злодейскими планами! — ядовито ответил Снейп.

Сириус благоразумно промолчал, хотя внутренне кипел от злости. Мерлин, да если бы Малфой не предупредил их, что намечается штурм Азкабана, они едва ли успели бы так быстро среагировать! Сам Сириус едва не заработал инфаркт, когда по нему шарахнуло эмоциями Гарри. Надо будет обязательно обучить его правильно пользоваться своей связью с рыцарями, иначе еще одна такая встряска…

Люциус Малфой накануне успел сообщить, что Темный Лорд планирует освободить из Азкабана своих сторонников — после обвинительного приговора попавшимся в Лютном он более не мог ждать. Сам Сириус предупредил о готовящемся штурме Орден Феникса, а потому все силы были брошены на то, чтобы предотвратить массовый побег. И вот, когда сидящим в засаде орденцам и рыцарям (первые, естественно, даже не подозревали о присутствии последних) уже начало казаться, что в последний момент все отменили, Дементоры покинули пределы магической тюрьмы. Но никому и в голову не могло прийти, что эти твари отправятся в Хогсмид, где были в этот день беззащитные дети!

Надо признать, Темный Лорд в этот раз переиграл их всех.

Рыцари, получив от Гарри сигнал SOS (который был больше похож на хороший удар по голове), первыми покинули свои посты и переместились в Хогсмид. Их сил хватило на создание нового, гораздо меньшего, зато не в пример более прочного щита взамен лопнувшего, который и установили вокруг «Сладкого королевства», захватив и несколько соседних домов — так, чтобы прикрыть всех собравшихся там волшебников. Дамблдор и МакГонагалл руководили эвакуацией снаружи, а Флитвик и прочие принимали детей в школе. Сириус, получивший четкие инструкции от Дже… Гарри-старшего, с трудом разыскал в создавшейся суматохе Снейпа, который как раз снимал с оленя-Патронуса перепуганную заплаканную слизеринку. Девочка и рассказала, что Гарри Поттер спас ее и отправил в Хогвартс, а сам остался. Она сказала, что ему пришли на помощь, и Сириус решил, что это кто-то из рыцарей: Гарри, при всем его могуществе, не потянул бы такие энергозатраты в одиночку. К тому же, слабые успокаивающие импульсы, шедшие от крестника (тьфу, от обоих крестников!), окончательно убедили его в том, что с Гарри все в порядке. Они со Снейпом увели детей и ушли последними.

А потом грянул взрыв — это Катерина, Генри и Дже… Гарри-старший шарахнули по Дементорам силами Стихий — благо детей и жителей уже увели из потенциально взрывоопасной зоны.

И теперь Сириус едва удерживался, чтобы не начать метаться как лев в клетке. Лили, разгневанная как незнамо кто, сообщила, что Гарри, Гермиона и младший Малфой направляются в Хогвартс.

Сириус тайком покосился на Снейпа: интересно, с чего б ему так волноваться о Гарри? Он же его терпеть не может…

— Гарри! — воскликнул вдруг кто-то.

Сириус резко вскинул голову и увидел крестника — живого и невредимого. Рядом с ним по обе стороны шли Гермиона и младший Малфой. У Сириуса словно гора с плеч упала, губы сами собой расползлись в улыбке, а сердце захлестнула гордость — Гарри смог, сумел!..

— Поттер!!! — завизжала Амбридж, волею судьбы оказавшаяся ближе всех к нему. — Ты с ума сошел! Где тебя носило?!

Гарри, ошарашенный таким приемом, недоуменно моргнул, а потом разозлился.

— Спасал одноклассников, — отчеканил он. — Ведь вы, — он обвиняюще повысил голос, — первой сбежали, как крыса с корабля!

Амбридж подавилась гневной тирадой и смешно выпучила глаза. Дамблдор улыбнулся в бороду, предоставив Гарри возможность самому разобраться с чиновницей — мальчику необходимо выпустить пар.

— Впрочем, — продолжил Гарри убийственно вежливым тоном, — это в вашем духе — оставить детей на растерзание Дементорам.

— О ч-чем ты говоришь? — проблеяла Амбридж, отступая на шажок. Ее маленькие водянистые глазки забегали. — Уж не хочешь ли ты сказать, что я могу быть виновной в нападении на тебя летом? Это просто смешно! — она жалко хихикнула.

— Ваше поведение говорит само за себя, — отрезал Гарри и отвернулся, чтобы перевести дух. Нет, прав был тот Гарри — слишком много сил забирает стихийная легилименция, если даже такой слабенький посыл говорить правду заставляет почувствовать головокружение.

Лицо Амбридж пошло красными пятнами, и она завопила в ярости, позабыв обо всем на свете:

— Да что ты понимаешь, глупый мальчишка! Твои бредни ставили под угрозу стабильность в стране! А теперь, когда совершено нападение, ты — надежда магического мира — лезешь на рожон! Какая была необходимость спасать девчонку, когда тебя самого едва не убили?!

Гарри слушал ее, открыв рот от изумления. Кажется, он переборщил с внушением говорить правду…

— Незнакомую девчонку! — кипятилась Амбридж. — Отродье кого-то из Пожирателей Смерти!

— Отродье Пожирателей Смерти? — тихим от ярости голосом произнес Гарри. Его лицо страшно побелело, а глаза будто полыхнули зеленым огнем, заставив стоящих поблизости отпрянуть. — Они просто дети! И вы, мадам Жаба, обязаны были заботиться обо всех нас и нашей безопасности, а не делить на своих и чужих! — его слова гремели в тишине Большого Зала подобно грому в горах. — А вы вместо этого гонялись за фантомными заговорщиками! Из-за вас мы оказались беззащитными перед лицом настоящего врага!

Гарри чуть вздрогнул и оглянулся, когда на плечо ему опустилась теплая рука — Дамблдор стоял за его спиной как последний оплот добродетели. Гарри нашел бы много не очень приятных слов в адрес и дражайшего директора тоже, но в его планы не входил конфликт, тем более на людях. Разгромить в пух и прах Амбридж, смешать ее с грязью, вытащив на свет божий ее сомнительные делишки, — да, но Дамблдор был ему не по зубам.

— Я понимаю твое волнение, Гарри, — успокаивающе произнес директор, — но тебе необходимо отдохнуть… И рассказать нам, что произошло.

Гарри взял себя в руки и покорно кивнул:

— Да, профессор.

Через полчаса он сидел в таком знакомом кабинете и пил крохотными глоточками крепкий сладкий чай, заедая его шоколадом. Дамблдор должен был вот-вот прийти, а Сириус, Снейп и МакГонагалл уже были тут. Гарри посмотрел на очередной кусочек шоколада, почувствовал легкую тошноту, вздохнул и отодвинул от себя опустевшую чашку.

Снейп в очередной раз окинул его цепким взглядом, удостоверяясь, что все в порядке. Гарри порадовался, что уже не пьет чай, иначе непременно поперхнулся бы.

Дамблдор вошел неслышно и с достоинством опустился в свое кресло.

— Никто из учащихся не пострадал, — сказал он мягко. — Думаю, это отчасти и твоя заслуга, Гарри?

Тот только пожал плечами: не давать же подробный отчет о своих действиях.

— Расскажи нам, что произошло, — произнес Дамблдор, так и не дождавшись внятного ответа. — Поскольку мисс Грейнджер и мистер Малфой сейчас не в состоянии ничего сообщить…

— Что с ними? — встрепенулся Гарри, бывший на сто процентов уверенный, что они в порядке.

— О, ничего страшного, мой мальчик, — успокаивающе поднял руку директор. — Они в больничном крыле под крылышком Поппи. Спят.

— Ааа, — с облегчением протянул Гарри. До него только сейчас в полной мере дошло, какой опасности они все подвергались. Адреналин схлынул, и во всем теле разлилась неприятная ватная слабость.

— Так что же произошло? — напомнил Дамблдор.

Гарри с трудом отвел взгляд от его глаз и начал рассказывать слегка подправленную версию событий:

— Мы были на северной окраине Хогсмида, когда увидели Дементоров. Я попросил ребят предупредить старост, а сам применил чары Патронуса. Одного отправил в Хогвартс, а второй должен был оповестить жителей…

— Второй? — сдавленно уточнила МакГонагалл. Ее глаза расширились в безмерном удивлении, а очки даже сползли ниже обычного. — Но… Гарри, невозможно вызвать двух Патронусов одновременно!

— Ты не совсем права, Минерва, — мягко произнес Дамблдор, задумчиво глядя на несколько сбитого с толку Гарри. — В некоторых старинных трактатах есть упоминания о волшебниках, обладающих почти безграничной силой… Которые достаточно могущественны, чтобы вызывать двух или даже трех Патронусов. И они могут отражать Убивающее проклятие, — глаза директора заблестели почти лихорадочно.

— Тогда почему ко мне все так прицепились? — жалобно спросил Гарри. Из-за игры света и теней его лицо казалось почти детским, и Дамблдор едва ли не смущенно отвел взгляд.

— Такие истории считают выдумкой, мой мальчик. Красивой легендой. А ты… ты — живое доказательство.

Гарри ответил ему непонимающим взглядом, вырвав тяжелый вздох у Снейпа.

Дамблдор слегка улыбнулся.

— Мы обязательно поговорим об этом, но позже. А пока расскажи, что было дальше.

— Я попробовал вызвать как можно более мощного Патронуса, — с новыми силами начал вещать Гарри, — как на третьем курсе, помните? Но почему-то получился щит.

На этот раз МакГонагалл издала лишь невнятное изумленное восклицание.

— Но этого вам показалось недостаточно, и вы решили погеройствовать? — желчно произнес Снейп.

— Если вы о той девочке, сэээээр, — сердито протянул Гарри, — то я просто не мог бросить ее!.. Они бы… А она совсем еще ребенок, — пробормотал он.

— Ты тоже ребенок, Поттер! — рявкнул Снейп, яростно сверкая глазами.

— Я нес ответственность за нее! — повысил голос Гарри. — Она младше и точно не смогла бы защититься! Вы что же думаете, я смог бы бросить ее умирать?

— А если бы твою собственную душу высосали? — тихо, вкрадчиво спросил Снейп. — В этом случае ты лишил бы надежды тысячи и тысячи человек!

— Я знал, что делал! — упрямо вздернул подбородок Гарри.

— Вы поступили безответственно, Поттер! — отрезал Снейп. — Впрочем, как и всегда, — ядовито добавил он.

— Ты преувеличиваешь! — запротестовал молчавший доселе Сириус. — Гарри в состоянии оценивать свои возможности и действовать соответственно. Кроме того, он знал, что помощь на подходе, — Сириус благоразумно умолчал, что имеет в виду отнюдь не членов Ордена Феникса.

— И снова эту помощь оказал Незнакомец, — задумчиво произнес Дамблдор. — Он не пытался поговорить с тобой, Гарри? — внезапно спросил он в лоб.

— Пытался, — пробормотал тот, ошарашенный такой прямолинейностью. — Спросил, как мы. И велел возвращаться в школу.

— И все?

— Все, — честно ответил Гарри. — А должен был что-то еще сказать? — полюбопытствовал он.

— Ничего, мой мальчик. Совершенно ничего, — задумчиво проговорил Дамблдор. Его лицо приобрело сосредоточенное выражение, будто какая-то с блеском выведенная теория с треском провалилась, и теперь необходимо выяснить причину этого. — Думаю, тебе стоит отправиться в Больничное Крыло, иначе Поппи будет в ярости. Сириус тебя проводит, — Дамблдор ободряюще улыбнулся, лукаво блеснув стеклами очков-половинок.

Сириусу и Гарри не оставалось ничего другого, кроме как выйти из кабинета.

— По-моему, он что-то подозревает, — негромко сказал Гарри, когда они оказались в надежном полумраке коридора. Не пришлось даже накладывать никаких чар — тени сами скрывали их от чужих глаз и ушей.

— Кажется, он считал тебя Князем одной из Стихий, — хмыкнул крестный. — И сейчас сбит с толку.

— Да уж, — невесело улыбнулся Гарри. — Радует только, что после сегодняшнего он окончательно уверился в том, что Незнакомец, — тут он не сдержал ехидного смешка, — это Князь обеих Стихий. Только вот как долго мы сможем водить его за нос? — задумчиво проговорил он.

— Думаю, достаточно долго, — уверенно ответил Сириус. — Мы должны успеть обезвредить все крестражи, а уже потом можно будет раскрывать инкогнито. Волдеморт ведь придает большое значение суждениям Дамблдора?

Гарри кивнул:

— Да. Как бы он ни относился к нему, но нельзя не признать выдающихся способностей Дамблдора, — в его тоне странным образом смешались презрение и неприкрытое восхищение.

Сириус скривился, но промолчал. Они шли медленно, наслаждаясь возможностью поговорить, не возбуждая ничьих подозрений.

— Как думаешь, Амбридж наконец-то выкинут из школы? — спросил вдруг Гарри с надеждой.

— Может быть, — пожал плечами Сириус. — Хотя я бы на это очень-то не рассчитывал: по-моему, Фадж все-таки побоится оставлять школу без присмотра. Гарри, кажется, хорошенько припугнул его, а министр свято верит, что он действует по указке Дамблдора.

— Забавно, правда? — весело рассмеялся Гарри. — Фадж думает, что Незнакомец — человек директора, Волдеморт наверняка думает так же. А потом — бац! — и все в шоке.

— В шоке — это точно! — поддержал его Сириус. — Да если бы не Патронус, я бы наверняка принял его за Джеймса! Вы так похожи, — грустно сказал он.

— Только глаза мамины, да? — улыбнулся Гарри несмело. Он хорошо понимал, что мать его отругает за то, что он заставил ее волноваться, а потому старался оттянуть момент встречи с ней как можно дальше. Пожалуй, он впервые испытывал подобное. — Она такая красивая! — вздохнул Гарри. — Неудивительно, что папа сразу в нее влюбился.

— Да, Джеймс все годы в Хогвартсе грезил о ней, — оживился Сириус: он любил рассказывать об их школьной жизни. — Но Лили, такая кроткая и тихая на первый взгляд, на проверку оказалась тверже каменной скалы! Ей не нравилось откровенное позерство Джеймса, а он отчаянно старался привлечь ее внимание, безумно ревнуя ее к Снейпу.

— Папа ревновал к Снейпу? — неверяще переспросил Гарри, изумленно распахнув глаза. Он даже сбился с шага.

— Еще бы, — снисходительно хмыкнул Сириус. — Лили ведь почти все свое время, даже в Хогвартсе, проводила с Сопли… Северусом, — с трудом поправился он.

— А Снейп?..

— А он любил ее, — тихо ответил Сириус. — И, кажется, до сих пор любит… — он вздохнул. — Лили невозможно было не любить, — негромко проговорил Сириус, и было видно, что мысли его очень и очень далеко.

Гарри в замешательстве молчал. Он уже клял себя за любопытство, ему казалось, что он вмешался во что-то, совершенно его не касавшееся. Но ведь сказанного не воротишь…

* * *

— Мадам Помфри, я так хотел хоть один курс в Хогвартсе провести без отдыха в лазарете! — Гарри умоляюще сложил руки, глядя на медсестру огромными сияющими глазищами, и сердце ее дрогнуло.

— Ладно, — проворчала она. — Но при малейшем недомогании сразу же придешь сюда!

— Да, мадам! — Гарри шутливо отдал честь и выскочил из кабинета.

Мадам Помфри если и была удивлена его неожиданно хорошим состоянием после сегодняшней стычки (да и после летнего «отдыха» у Дурслей), ничего не сказала. Но с чего бы ему чувствовать себя плохо, если его хорошенько накачали свежими силами: что-что, а энергообмен между ним и вторым Гарри был почти естественным! А вот Гермионе и Драко пришлось полученные силы «переваривать».

Гарри сразу же свернул в просторное помещение, в котором провел немало времени, восстанавливаясь после своих приключений и — как ни горько это было сознавать — совершенных глупостей.

— Эй, ребята, вы как? — задорно спросил он, аккуратно прикрывая дверь — мадам Помфри не терпела небрежного отношения к казенному имуществу.

Гермиона и Драко лежали на соседних койках и, судя по их лицам, были отнюдь не в восторге от этого.

— Чудно, — язвительно ответил Малфой. — Мы проспали все на свете!

— Не драматизируй! — фыркнула Гермиона. Видимо, это был отголосок ее недавних споров со слизеринцем. — Тебя же от допроса с пристрастием избавили, к чему это показное возмущение?

— С тобой посоветоваться забыл, — ядовито откликнулся Малфой, настороженно следя, как Гарри садится на койку Гермионы. — Что происходит, Поттер?

— Ну… Меня допросили, — весело ответил Гарри.

— Я не о том! — раздражился Драко. — Что происходит вообще? Только не вздумай угощать меня сказками и… — он глубоко вздохнул. — Да что происходит? — растерянно пробормотал он.

Гарри с удивлением оглянулся на Гермиону. Та полусидела, сердито нахохлившись, будто часть злости Малфоя передалась ей. Или наоборот.

— Эй, вы точно в порядке? — осторожно переспросил он, чувствуя какой-то подвох в происходящем.

— Да в порядке, в порядке, — лениво отмахнулся Малфой. Его злость как рукой сняло.

— А ты, Гарри? — тихо позвала его Гермиона.

— Со мной все хорошо, — тепло улыбнулся он. — Там же был мой Учитель, а уж он-то ни в коем случае не допустил бы ничего плохого!

— Тебе Дамблдора было мало, и ты решил еще кому-то слепо поверить? — ядовито процедил Малфой, натягивая чуть повыше одеяло — будто замерз.

— Не кому-то, — поправил его Гарри. — Этот человек никогда — слышишь, никогда! — не предаст и не подведет меня. Ему я верю как себе, — с непонятной интонацией усмехнулся он.

— Хорошо-хорошо, — поспешно заверил его Драко. — Верь, кому хочешь. Только объясни, что произошло в Хогсмиде. По мне будто бланджером заехали! — капризно заявил он.

— А ты чего ожидал? Выложиться на полную и через пять минут быть как огурчик?

— Не понимаю, причем тут огурцы, но ты выглядишь явно лучше нас!

— Да вы тоже не полутрупы, — усмехнулся Гарри.

— Это ведь твой Учитель, да? — спросила Гермиона.

— Учитель? — удивленно переспросил Малфой.

— А ты что же думал, меня Дамблдор Высшей магии обучает? — развеселился Гарри. — Как бы не так!

— Ты же вроде как Избранный… Люби-и-имчик, — протянул Драко.

— Ага, любимый козел отпущения, — мрачно отшутился Гарри. Он взмахнул палочкой, накладывая чары. — Кстати, как ты относишься к Темным Искусствам?

Малфой несколько мгновений смотрел на него как на умалишенного, а потом гордо вскинул голову и медленно, четко выговаривая каждое слово, произнес:

— Темные Искусства — бесценное наследие предков. И если ты собираешься спорить по этому поводу, то даже не трать на это мое время!

Гарри удовлетворенно кивнул.

— Тогда приглашаю тебя в наш кружок по интересам — будем изучать Темную магию.

— Поттер, ты спятил? — снисходительно ухмыльнулся Драко. — Дамблдор мигом прикроет твой кружок!

— А кто ему об этом скажет? — в тон ему возразила Гермиона.

Малфой удивленно переводил взгляд с одного гриффиндорца на другого.

— Вы что, серьезно? — неверяще спросил он.

— Такими вещами не шутят, — без тени улыбки ответил Гарри.

— И где же вы… мы будем заниматься?

— В Тайной Комнате.

Гермиона и Драко воззрились на Гарри с одинаковым изумлением.

— Поттер, ты либо чокнутый… либо гений, — потрясенно проговорил Малфой.

Гермиона в кои-то веки с ним согласилась.

Гарри покидал Больничное Крыло с удовлетворенной улыбкой на губах. Все живы-здоровы и даже счастливы, Малфой окончательно в их рядах, и вырвать его из лап Волдеморта они как-нибудь смогут. Что еще для счастья надо?..

Он неторопливо поднялся в гриффиндорскую башню. В гостиной уже собрались почти все его одноклассники и теперь обсуждали произошедшее, но при появлении Гарри все как один замолчали.

— Эээ… Гарри? — неуверенно обратился к нему Симус. — Мы… знаешь… извиниться хотели, вот, — виновато проговорил он, опуская взгляд. — Мы должны были поверить тебе, ты ведь… ну, всегда старался защищать нас.

Гриффиндорцы зашевелились, по гостиной прокатился гул одобрения.

— И если тебе не сложно… Мы бы хотели вступить в ваш кружок для изучения ЗОТИ.

Гарри выглядел слегка удивленным.

— Если Амбридж оставят на посту преподавателя, то, конечно, приходите. А если нет, думаю, необходимость в таких занятиях сама собой отпадет.

Рон поймал его взгляд и улыбнулся. Гарри протиснулся через толпу и сел напротив друга: тот играл сам с собой в волшебные шахматы.

— Расслабляешься? — поинтересовался Гарри, поудобнее разваливаясь в кресле.

— Да. После сегодняшнего хочется куда-то деть себя.

— Ты о чем?

— Нервы, — коротко ответил Рон, не отводя взгляда от шахматной доски. — Как там Гермиона? Меня к ней не пустили.

— Уже лучше. Думаю, завтра утром мадам Помфри уже позволит ей вернуться к учебе. Они с Драко снова поцапались, — усмехнулся Гарри.

— Так он же слизеринец, — заметил Рон таким тоном, будто это все объясняло.

— Ты несправедлив…

— Я несправедлив?! Тебе не кажется, что это ты чересчур яро заступаешься за него?

— Он спас мне жизнь сегодня! — с жаром возразил Гарри.

— А ты спас сестру его одноклассника, — буркнул Рон.

— И что ты предлагаешь — вести счет? Кто кому задолжал жизнь — и сколько раз?

— Я предлагаю тебе быть осторожнее: за тобой следят, и мы не знаем, кто это!

— Но не Малфой же!

— Ты в этом так уверен? — кажется, в голосе Рона прозвучала обида.

— Конечно, уверен, — отрезал Гарри. Разговаривать с Роном совершенно расхотелось.

Он пытливо посмотрел на Рона. «А ведь глаза у него ярко-голубые», — появилась кощунственная мысль, и Гарри поспешно отвел взгляд. Нет, нельзя так думать! Рон его друг, они прошли вместе огонь, воду и трубы подземелий Слизерина, а это что-то да значит!

— Пойду еще раз проведаю Гермиону и Драко, — пробормотал он, боясь ляпнуть что-нибудь непоправимое.

— Иди-иди, тебя наверняка заждались! — фыркнул Рон и демонстративно начал заново расставлять шахматные фигурки.

Гарри, поколебавшись, встал и направился к выходу. Идти в Больничное крыло ему вообще-то не хотелось, и он свернул к лестнице, ведущей на восьмой этаж. Хотелось дать волю скопившемуся напряжению, а что для этого подходит больше, чем выматывающая тренировка?..

А Рон Уизли сидел в гостиной Гриффиндора и смотрел невидящим взглядом на шахматную доску. Его душила горькая обида.

Гарри, с которым они дружили столько лет, теперь стал таким чужим и далеким! Нет, Рон прекрасно понимал необходимость хранить в тайне дела с Незнакомцем, ведь Дамблдор — тут рыжик поморщился — не преминет воспользоваться столь полезным знакомством своего подопечного. Да и вообще с некоторых пор директор вызывал у Рона исключительно противоречивые чувства: с одной стороны, усвоенное с детства правило «Дамблдор всегда прав», а с другой — реальность, которая заставляла волей-неволей поскрипеть мозгами. Что бы кто ни говорил, а Рон прекрасно играл в шахматы, и стратегическое мышление у него было на высоте. И ему не давали покоя все те мелочи, нестыковки, которые то и дело проскакивали в последнее время.

И, разумеется, Рон, вопреки всем сетованиям Гермионы на его толстокожесть, заметил, что взаимоотношения Малфоя и Гарри как-то неуловимо изменились. И все это началось задолго до их совместных отработок. Стоить только вспомнить, с каким жаром Гарри защищал белобрысого в первые дни учебы! Впрочем — губы Рона искривились в какой-то горькой улыбке, — Гарри всегда старался искать в людях хорошее… Уж не прав ли Дамблдор — не промыли ли его другу мозги? А что, вполне вероятно… На кладбище мало ли что могло случиться…

Нет, нет и нет! Нельзя так думать. Гарри это Гарри, его друг.

Но все же червячок сомнения продолжал подтачивать его веру.

Даже если Гарри чист, то с какой стати Малфою так меняться? Годы вражды и соперничества, а тут — на тебе! Мир, дружба, сахарные перья… Может, это именно он — крот? Охмурил какую-нибудь девчонку из ОД, и та с радостью все ему рассказывает. Взгляд Рона невольно переместился на ярко-рыжую макушку Джинни, склонившуюся над домашним заданием. Она, вон, тоже с того вечера, как они столкнулись в коридоре, нет-нет, да и поглядывает на Малфоя, будто раздумывает над чем-то. Рон вообще-то был рад, что она перестала грезить о Гарри — она ведь для его друга как младшая сестра. Но Малфой-то, Малфой!..

Рон со вздохом выпрямился и немного поерзал, устраиваясь поудобнее. Почти машинально переставил коня на «G-3» и едва сдержал горький смех — Гарри, Гарри, неужели все эти годы дружбы и та памятная шахматная партия для тебя теперь лишь пустой звук?..

Рону казалось, что ответ на все его вопросы где-то рядом. Стоит только оглянуться вокруг, чтобы понять… Но нет.

Да еще и слова деда весь вечер звучат в ушах, будто кто-то сидит у него на плече и неустанно шепчет их. Эти слова будто выжжены каленым железом у него на сердце.

«Настанет день, — прохрипел дед перед самой смертью, — когда ты по-другому взглянешь на своих друзей и врагов. Только после не перепутай первых со вторыми. И не забывай, что семь осколков Бездны сотворят чудовище… Семь осколков…»

Рон нахмурился. Какие семь осколков? Может, Гермиона была права, и он просто принял сказку за чистую монету?..

За такими невеселыми мыслями его и застал Колин Криви.

— Эй, Рон! — позвал он, озираясь по сторонам, словно высматривая кого-то. Впрочем, почему кого-то? Наверняка опять бедолагу Гарри выслеживает. — Тебя профессор Дамблдор к себе вызывает. — Рон поморщился. — Пароль «мятные леденцы».

— Прямо сейчас? — обреченно уточнил он.

— Ага, — закивал Колин. — А Гарри где?

— Откуда мне знать, где твой Гарри! — с раздражением отозвался Рон. Он соскочил с кресла и быстро вышел из гостиной, провожаемый недоуменным взглядом Колина.

«И что могло потребоваться от меня Дамблдору? — сердито думал он. — Я не Гарри, от меня проку нет…»

— Профессор? — он осторожно постучал и вошел, с любопытством озираясь по сторонам.

— Здравствуй, Рональд, — приветливо улыбнулся сидящий за широким столом директор и указал на кресло напротив себя.

Рон сел и с преувеличенным интересом стал изучать какие-то странные приборы, стоящие на столе. Хм, и с чего бы профессору называть его по имени, а?..

— Надеюсь, с тобой все в порядке? — хитро блеснул глазами директор. Рон кивнул. — Ты повел себя как настоящий гриффиндорец в Хогсмиде, — дружелюбно продолжил Дамблдор, пытаясь поймать взгляд рыжика. Но тот с глупым выражением лица продолжал таращиться на окружающую его обстановку.

— Просто нужно же было что-то сделать, — пробормотал он, скромно потупившись.

— Ты действительно молодец. И мисс Грейнджер с мистером Малфоем, — Дамблдор заметил, как при имени слизеринца Рон дернулся, как от удара. — И, естественно, Гарри. Хотя он и поступил несколько безответственно, — сокрушенно вздохнул он, наблюдая за реакцией. Рон несколько напрягся, но не более. Директор вкрадчиво продолжил: — Если бы мистер Малфой не успел прийти к нему на помощь, думаю, все могло закончиться трагедией. — Рон застыл, опустив голову еще ниже, но Дамблдор видел, как его уши стремительно краснеют, и уже мысленно потирал руки. — И этот Незнакомец… Я так беспокоюсь о Гарри. Ведь он еще очень юн и неопытен, а так легко поверить красивым словам…

Уши Рона приблизились по цвету к оперению Фоукса.

— П-профессор… — еле слышно проговорил он. — Гарри, он… Разве можно доверять слизеринцам? — выпалил он, сжав кулаки.

— На Слизерин попадают хитрые и коварные, — уклончиво ответил Дамблдор. — Боюсь, как бы Гарри не угодил в расставленные сети…

Рон молчал. Директор, досадливо дернув рукой, произнес:

— Мистер Малфой-младший — истинный сын своего отца. Боюсь, он может с легкостью предать дружбу Гарри.

Эти слова произвели эффект разорвавшейся бомбы.

— Он Гарри не друг! — с яростью воскликнул Рон, на мгновение подняв взгляд.

Дамблдор успел ухватить обрывок недавних мыслей: младший Уизли действительно был обижен. Возможно, играть на таких чувствах и не честно, но что поделать: как говорят магглы, нельзя хранить все яйца в одной корзине. А Сириус слишком уж предан своему крестнику…

— Не друг, — мягко произнес Дамблдор. — Но, боюсь, Гарри слишком… хорошо относится к людям, чтобы видеть их скрытые намерения. А я не могу быть рядом с ним, чтобы предотвратить... Но, возможно, ты сможешь…

— Я… я смогу, — прошептал Рон, не поднимая глаз.

Рыбка заглотила крючок. Дамблдор был уверен, что вспыльчивый и обидчивый Рон в ближайшие несколько дней не будет общаться с Гарри, как прежде, а потом… а потом ему будет слишком стыдно, чтобы признаться во всем. Некоторое время, разумеется. Но этого должно будет хватить, чтобы выведать те детали, которые наконец-то прольют свет на происходящее.

Дамблдор задумчиво смотрел вслед медленно плетущемуся гриффиндорцу, не чувствуя триумфа или хотя бы удовлетворения от хорошо проделанной работы. Что же творится вокруг? Рональд оказался более мелочным, чем ожидалось, узнать о намерениях Люциуса Малфоя даже через Снейпа не представляется возможным, а ведь он ведет какую-то свою игру! И этот Незнакомец… вернее, Князь. Князь обеих Стихий!

Дамблдор устало откинулся в кресле и помассировал виски. Даже Омут Памяти не помогает освободиться от груза этих мыслей!

Мерлин, да что же происходит, если в мире появляется столь могущественный волшебник? Неужели это крестражи Тома оказывают столь губительное воздействие? Но Гарри уже уничтожил один. Тогда сколько же их всего создано? Два? Три? Но это уже забота рыцарей Стихий во главе с Князем. Но Гарри какое отношение имеет к этому? В лучшем случае он Рыцарь одной из Стихий, в худшем — просто Мальчик-Который-Выжил. И это новое пророчество Трелони… «Мойры ткут новое полотно». Как это понимать? Пробудился Князь, и теперь узор судьбы изменился? А то, первое пророчество, из-за которого погибли Поттеры, потеряло силу? Лили, милая, добрая Лили… Конечно, твоя любовь сыграла свою роль, но Гарри, должно быть, все-таки был рожден Рыцарем, иначе у него не было бы ни малейшего шанса выжить.

Дамблдор устало прикрыл глаза. Ему было безумно жаль, что все случилось так, как случилось. Если бы можно было вернуться во времени назад… Но даже Маховики не дают возможности исправить прошлое… Эх, да что об этом говорить! Была бы такая возможность, Северус всю Землю перерыл бы, но нашел ее… Он столько лет упорно считал Гарри Поттером, что неожиданный успех мальчика в зельях заставил увидеть в нем сына Лили и разбередил старые, но так и не зажившие раны.

Лили, ты бы меня убила, если бы узнала, какую судьбу я готовил для Гарри…

[1] Имеется в виду персонаж из книги Р.Л. Стивенсона «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда», страдающий раздвоением личности.