Rehab для Темного Лорда (гет)

Энтузиазм, с которым Волдеморт включился в предвыборную гонку, порой пугал Гермиону. Еще вчера Томаса Кадмуса Дагворта-Грейнджера не существовало, а сегодня готовится прием в честь возвращения наследника в лоно семьи. Через неделю он уже приятельски здоровается с самыми влиятельными людьми в Министерстве, а через две — получает место секретаря при Амосе Диггори. Вскоре исполняющий обязанности Министра Магии и шагу не может сделать, не посоветовавшись с Томом.

Пресса довольно быстро переключилась со скандального разоблачения Уизли на новое лицо, мелькающее в сводках Министерства. На колдографиях с мероприятий статный, уверенный в себе персонаж перетягивал внимание с издерганного и уставшего Диггори. Мужчины строили догадки, а дамы фантазировали.

И никто из обывателей не предполагал, что представительный маг с открытой улыбкой первым делом навестил всех членов тайного сообщества, влияющего на политику Министерства, и в приватной обстановке продемонстрировал им свою непривлекательную сторону. Как и мечтали заговорщики — ужас возродился. Персонально для них.

— Кого-то можно держать только на страхе, — рассуждал Риддл, подчеркивая еще одно имя в списке сторонников Руквуда. — Они так привыкли. Другого подхода они не поймут.

— Так вы и не пытались, — пожала плечами Гермиона. Несмотря на возможные последствия, что-то вынуждало ее пререкаться с Волдемортом.

— А что им мешало начать жить по-новому? Заметь, ни один не воспользовался шансом, когда меня не стало. Этот дефект морали нивелируется только смертью, — Том слегка скривился, очевидно, вспомнив пребывание в чистилище.

— В том, что они стали такими, есть и ваша вина, — тихо сказала Гермиона.

— Верно, — кивнул Волдеморт. — Какое раздражающее чувство — соглашаться с тобой! Но раз так, я буду нести эту ответственность, как умею. Их амбиции и деньги надо держать под контролем.

— Профилактическим Круциатусом? Показательными расправами?! — на возмущенное восклицание Гермионы поднял голову спавший на каминной полке Живоглот.

— Еженедельными сеансами легиллименции с отдельными счастливчиками. Ни одна грязная тайна не ускользнет.

Гермиона недоверчиво посмотрела на Тома, который закончил редактировать список и теперь вальяжно откинулся в кресле, давая напряженным мышцам долгожданный отдых.

— И вы еще сравнивали меня с домовым эльфом, с большой охотой копошащимся в грязи? По-моему, у вас с ними гораздо больше общего…

— Грейнджер, остановись, — Волдеморт предупреждающе вскинул руку. А потом вдруг выражение его лица стало откровенно порочным. Он посмотрел на нее особенным, оценивающим взглядом, от которого Гермионе захотелось не то что закутаться в старомодные тряпки, а безвозвратно потеряться в шубе Хагрида на излете лета. — Не забыла, что твои маленькие шалости и фантазии я тоже видел? Как думаешь, сколько времени понадобиться, чтобы ты простонала мое имя?

Гермиона оцепенела. Ей хотелось зажмурить глаза и заткнуть уши, но было совершенно ясно, что образ Тома Риддла, делающего непристойные намеки, так просто из памяти не стереть.

— Не стоит опускаться до повторений, — медленно проговорила Гермиона, стараясь вернуть душевное равновесие. — Мы оба знаем, что дальше слов не зайдёт.

— Как знать, как знать… — Ридлл выразительно поиграл бровями.

Гермиона вздрогнула. От мысли, что он продолжит испытывать ее нервы таким способом, по коже поползли мурашки. И что самое гадкое, эти мелкие твари вызывали нездоровое, неуместное любопытство. «А что будет, если..?»

— Я, пожалуй, пойду, — быстро сказала она. — Когда вам надоест вести себя вызывающе, сможем продолжить разговор.

Гермиона злилась на Риддла, злилась на саму себя и ситуацию в целом. Невозможность высказаться заставляла ее ретироваться, чтобы в очередной раз попытаться найти в этом хоть что-то положительное. С каждым разом это становилось все труднее.

— Странное дело, — бросил вдогонку Том. — Мы оба поддаемся искушению подпортить отношения. Ты своим способом, а я своим.

— А вам не приходило в голову, что довольно сложно быть дружелюбной к тому, кто бесцеремонно ввалился в дом, устанавливает тут свои архаичные порядки да еще и решил поиграть в сексуальное преследование? — напряжение, которое мучило Гермиону, внезапно набрало критическую массу и теперь грозило перерасти в ураган. — И если с вашим нахождением тут я худо-бедно мирюсь, то возмутительные намеки злят меня до глубины души. Я пыталась не обращать на это внимания, но сегодня вы перешли черту.

Гермиона выхватила палочку и направила ее на Темного Лорда.

— Может, я и не ровня вам в бою, но предупреждаю, ходите и оглядывайтесь, Том. Продолжите эту мерзкую линию поведения, и я отомщу. В тот момент, когда вы не будете этого ожидать.

Судя по всему, Волдеморт удивился такой экспрессии. Вряд ли угроза сильно испугала его, хотя задуматься заставила.

— Гермиона, выдохни, — посоветовал он. — Еще немного, и твою гостиную разнесет спонтанным выбросом магии. Ты высказалась, теперь моя очередь.

Гермиона подобралась, когда он поднялся с кресла и сделал пару шагов в ее сторону.

— Твоя дерзость, постоянная критика… Я не привык к такому, знаешь ли. Все, кто возражал мне, обычно платили за это высокую цену. У меня нет намерения серьезно тебе навредить, но слишком сложно удержаться от желания ужалить побольнее. Любым доступным способом. И я знаю твои слабые места, уж прости…

Он казался искренним. Оставалось надеяться, что это не очередная хитрая манипуляция.

— С тобой очень сложно, Гермиона, — с досадой закончил Риддл.

— С вами тоже, Том, — озвучила она вполне очевидную вещь.

В воздухе повисло молчание, и его при всем желании нельзя было назвать тягостным. Это был необходимый тайм-аут без подколок, оскорблений, двойных смыслов. Вот только продлился он не достаточно долго: Гермиона, пользуясь безнаказанностью, решила идти до конца. Благо аргумент был подготовлен заранее.

— Вы не думали, что кто-нибудь узнает, где и с кем вы живете? Если на мою репутацию вам плевать, то подумайте о своей. Люди обожают сплетни и домыслы. Как это скажется на кандидате на министерское кресло?

Риддл попытался ухмыльнуться, но получилось довольно наигранно.

— Дожили. Девчонка заботится о моей репутации.

Гермиона пожала плечами. Почему-то ей казалось, что Риддл прислушается.

Через несколько дней он съехал. Перебрался к сэру Гектору. Дверь на мансарду оказалась опечатана чем-то мудреным и опасным, возможно, покруче проклятья, поразившего Альбуса Дамблдора. Живоглот вообще перестал подниматься туда. Темный Лорд и здесь проявил свой сволочной характер, однако продолжал исправно платить за апартаменты.

Казалось, ничто не мешало ему исчезнуть из ее жизни, но, вступив в клуб Волдеморта, покинуть его почти невозможно. Риддл частенько давал Гермионе различные поручения, пока сам зарабатывал репутацию на службе в Министерстве. Иногда присылал​ домовика чуть ли не на рассвете.

Его кабинет на новом месте жительства был куда роскошнее прежней каморки под крышей. Гермиона проводила там много времени, работая с документацией, которую прямиком из Министерства переправлял ей Волдеморт. Он говорил, что слишком ценит свое время, чтобы потом перепроверять работу за министерскими лоботрясами.

В перерывах между делами Гермиона навещала в лаборатории сэра Гектора, иногда обедала с ним и всякий раз вежливо отклоняла предложения удочерения. Сэр Гектор по вполне понятным причинам не наигрался в родительство с Волдемортом и явно рассчитывал перенести всю нерастраченную энергию на Гермиону.

Несмотря на занятость, у Гермионы все же выдавалось свободное время. Она навещала Невилла и Ханну, миссис Тонкс с дочерью и внуком и заглядывала к Аберфорту, чтобы в очередной раз молча посидеть на табурете в комнатушке Снейпа. А потом набралась смелости и посетила Косой переулок, не прибегая к маскирующим чарам или Оборотному зелью.

Нет, ее не встречали там с распростертыми объятиями. Судя по выражению лиц владельцев заведений, откуда ее еще не так давно выставляли, большинство чувствовало в ее присутствии некоторую неловкость и даже стыд. Если бы Гермиона была более мстительной, она бы испытала от этого удовольствие. Влияние Джинни Уизли сдулось, как дырявый воздушный шар.

Гермиона подумала, что давно не виделась с Алджерноном Блишвиком, которому была обязана поддержкой в трудную минуту. Возвращаться в Мунго было не особенно приятно, но за время каникул с Волдемортом тяжелые воспоминания о сестринской работе потеряли яркость.

Бывший начальник был рад встрече, пересказал все местные новости и тут же попросил вернуться обратно. Вкупе с заверениями о том, что она достойна лучшего будущего, предложение снова заняться чисткой больничных уток обескураживало.

— Я планировала все-таки закончить обучение в Хогвартсе, — ограничила фантазии Блишвика Гермиона. — И, если честно, я еще не определилась с выбором будущей профессии. Когда интересно все и сразу — это просто ужасно. Чувствую себя книжным нюхлером.

Заведующий отделением выглядел немного озадаченным.

— Я, признаться, думал, что ты здесь из-за своего друга.

Гермиона не сразу поняла, что он имеет в виду.

— Гарри здесь? — упавшим голосом уточнила она.

Блишвик кивнул.

— В своей прежней палате. У него снова те самые идеи. И шрам воспалился. Миссис Поттер уговорила его пройти лечение.

— Миссис Поттер, — сквозь зубы повторила Гермиона. Громкой свадьбы не было, но Джинни, очевидно, добилась своего. — Этого следовало ожидать.

— Хочешь его навестить? — поинтересовался Блишвик. — В прошлый раз это помогало.

— Обстоятельства несколько изменились, — с сомнением ответила Гермиона. — Но я попробую, конечно.

Вопреки опасениям, Гарри встретил боевую подругу вполне мирно. Судя по листу с назначениями, ему удвоили дозу зелий. Он рассеянно улыбался и смотрел в окно на развалины бывшего крыла с «пустышками». Гермиона вспыхнула, почувствовав острый приступ вины. Меркантильные мотивы Джинни меркли перед тем, что сотворила она. Когда Гермиона освобождала Волдеморта, то даже не представляла, какой дорогой ценой придется за это заплатить.

В кабинет Блишвика она вернулась совершенно разбитой.

— Такое случается, Гермиона, — с порога бросился успокаивать ее колдомедик. — Я, возможно, поспешил, выписывая мистера Поттера в прошлый раз. Не переживай так. Мы сделаем все возможное, чтобы помочь ему. На этот раз я решил полностью отменить посещения. Кроме твоих, разумеется. Ему категорически противопоказаны волнения до полной реабилитации. А миссис Поттер… — он многозначительно замолчал.

— Спасибо, — горячо поблагодарила Гермиона.

— Я еще ничего не сделал, — улыбнулся Блишвик.

— Вы даете мне надежду.

Ситуация с Гарри выбила Гермиону из рабочего настроя, и на следующий день она допустила несколько грубых ошибок в составлении отчета об эффективности работы отдела магических происшествий и катастроф. Вечером сэр Гектор стал очевидцем вспышки гнева Темного Лорда. Гермионе было не впервой, а вот пожилой маг пересмотрел восторженное отношение к Тому.

— В каких облаках ты витаешь, Гермиона? — спросил Риддл, когда ему надоело гонять ее по гостиной. — Ты меня разочаровываешь.

— Это вы во всем виноваты, Том, — тяжело дыша поделилась Гермиона.

— Что? Серьезно? Опять я? — ехидно спросил Риддл. — Я работаю целыми днями, улыбаюсь в колдокамеры и стараюсь быть доброжелательным с целыми толпами кретинов. Мне даже пытать никого нельзя. В чем я провинился на этот раз?

— Вы загнали Гарри в Мунго. Он думает, что вы ему мерещитесь.

— Так это же хорошо. Не будет мешаться под ногами до выборов, — довольно усмехнулся Риддл.

— А потом из него сделают овощ по вашему приказу? Это ведь так удобно, да, Том?

— Я бы мог, наверное, но зачем? — Риддл, присоединившийся к сэру Гектору за столом, налил себе бокал вина и отсалютовал Гермионе. — Я бы просто стер у него воспоминания о моей внешности, характерных жестах и голосе и заменил их чем-то гротескным. Пусть себе живёт безмятежно, не разглядывая волдемортов в каждом приятном молодом человеке.

Сэр Гектор на последней фразе поперхнулся тушеным горошком.

— Клянетесь? — с нажимом спросила Гермиона.

— Я не трону Поттера, твоих родных, разумеется, и друзей, если таковые остались. Даже если они придут ко мне с самыми недобрыми намерениями. Все будет только по закону, — заверил ее Риддл. — А теперь дай мне спокойно поесть. Потом принесу эту дурацкую клятву. А взамен ты тоже кое-что пообещаешь. Не одному же мне с Непреложным обетом мучиться?

Гермионе после такого заявления кусок не лез в горло.

Оказалось, что Темный Лорд просто хочет получить клятву неразглашения.

— И не надо так укоризненно на меня смотреть. Знаю, что ты не Рита Скитер и за сенсациями не гонишься. Если проговоришься, окажешься вне закона вместе со мной. Поэтому нужно подстраховаться. По-моему, я не так уж много прошу.

Сложно было с этим не согласиться.

Чтобы невзначай не нарушить Непреложный обет, Гермионе пришлось отвыкать даже про себя называть Темного Лорда по прозвищу или прежней фамилии. Он стал просто Томом. Или Томасом, когда Гермиона была не в духе. Обращаться по фамилии не получалось: она невольно начинала улыбаться, чем сбивала весь серьезный настрой.

Лето давно закончилось. В Хогвартсе начался новый учебный год. Минерва МакГонагалл прислала Гермионе письмо, в котором радовалась ослаблению давления со стороны Министерства и выражала надежду в ближайшем будущем снова увидеть Гермиону в числе учащихся. От этого тоскливо щемило сердце.

Близились выборы. У Тома почти не было шансов проиграть: все влиятельные члены Визенгамота так или иначе были склонны поддержать его кандидатуру. Кто-то впечатлился деятельностью Томаса Дагворта-Грейнджера на посту помощника исполняющего обязанности Министра. А некоторым поступили солидные денежные субсидии от клуба подневольных любителей Темного Лорда. Практика еженедельной выборочной легиллименции оказалась весьма действенной. Предатели охотно откупались золотом от пристального внимания своего господина.

Конкуренция на этих выборах практически отсутствовала. Свою кандидатуру предложил Амос Диггори, но от него за милю несло разочарованием и усталостью. Доверия к Шеклболту, водившему дружбу с Артуром Уизли, у Визенгамота не было. Том же сразил высокое собрание обстоятельной речью, обманчивой скромностью и располагающей улыбкой. Со стороны могло показаться, что таким Министром будет легко манипулировать, поскольку он будет благодарен за оказанную честь. И никто не собирался разубеждать в этом почтенных магов Визенгамота раньше времени.

В решающий день Том был совершенно невыносим. Даже обожающий его домовик предпочитал прятаться на кухне, где остервенело пек булочки. Сэр Гектор заперся в лаборатории, вывесив табличку «Не беспокоить. Идет эксперимент». Поэтому Гермионе, опрометчиво явившейся из дома по свеженалаженной каминной связи прямо перед мрачные очи кандидата в Министры Магии, досталось по полной программе. И вид у нее слишком беззаботный, и на голове будто лукотрусы сношались, а в маггловском шмотье в приличный дом вообще соваться не стоит. Пришлось быстро цеплять на лицо выражение вселенской печали и молча разглаживать (в пятый раз после домовика!) подол парадно-выходной мантии кандидата. Когда Том наконец отбыл в Министерство, она вздохнула с облегчением.

Визенгамот объявил свое решение к трем часам пополудни. Назначение и сопутствующее праздничное мероприятие запланировали на следующий день. А этим вечером Министр Дагворт-Грейнджер праздновал в кругу семьи.

Сэр Гектор буквально лучился от гордости, поднимая тост за тостом. Гермиона, молча потягивая вино, чувствовала странную эйфорию от того, что ее безумный проект реабилитации Темного Лорда вступил в финальную стадию. Она была рада, что мужчины, увлеченные обсуждением государственных планов, не требовали от нее участия в разговоре. В обычное время она бы возмутилась, но не сегодня.

Сэр Гектор, уже изрядно пьяненький, в очередной раз поднял бокал.

— А теперь выпьем за милую леди, без которой я не обрел бы такого выдающегося наследника, а магическая Британия — нового Министра Магии. Гермиона, деточка, дай я тебя расцелую!

Внезапно оказавшись в центре внимания, Гермиона зарделась. Она попыталась встать навстречу объятиям сэра Гектора и еле устояла на ногах.

— По-моему, Гермионе уже пора отдохнуть, — скептически заметил Том. — Эй приготовит комнату.

— Нет, — возразила Гермиона, которую не радовала перспектива ночевать под чужой крышей. — Я воспользуюсь камином.

— И заплетающийся язык уведет тебя куда-нибудь в район Лютного, — покачал головой Том.

— Кто бы говорил? — фыркнула Гермиона. — Спорим, что вы сейчас тоже не способны выиграть конкурс скороговорок?

И они поспорили. А потом были многочисленные «Мордред у Морганы украл крестражи, а Моргана у Мордреда хроноворот» и «Троллю тролля не перетроллить не перевытроллить». Сэр Гектор смеялся до слез, потом попросил снисхождения к почтенному возрасту и удалился спать. А развеселившаяся Гермиона позволила чуть менее косноязычному Тому проводить ее через камин.

Чтобы уместиться в нем вдвоем, пришлось довольно плотно прижаться друг к другу. Но прежде они целую минуту неловко толкались, пытаясь сохранить приличную дистанцию. В довершении ко всему, когда Том нарочито медленно и четко произносил адрес, дымолетный порох попал Гермионе в нос и она громко чихнула. По каминной сети их протащило вверх тормашками и в облаке сажи выкинуло на ковер.

— Никакого почтения к официальному лицу, — ворчливо проговорил Том, когда Гермиона, оказавшаяся после приземления сверху, активно двигая конечностями, сползла в сторону.

— Торопите события, Том, вас еще не назначили, — Гермиона не удержалась и показала язык. Голова еще немного кружилась, поэтому она разлеглась на ковре лицом вверх. Из угла робко подал голос Живоглот, впечатленный странным поведением хозяйки.

— Да, Глотик, у меня тоже дежа вю, — туманно выразилась она, а потом пояснила: — Проекту реабилитации Волдеморта почти десять месяцев. И вот мы снова валяемся в моей гостиной, только вы не шипите на меня с ненавистью. Прогресс.

Том хмыкнул и задумался, очевидно, вспоминая.

— В то время я считал, что ты послана мне в наказание, — после недолгого молчания сообщил он. — Я и сейчас иногда так думаю, но факты свидетельствуют об обратном. Мерлин, ну почему ты не родилась на полвека раньше? С такой верной помощницей весь мир уже был бы у моих ног!

— Нет уж, спасибо! — нахмурилась Гермиона, продолжая смотреть в потолок. — Меня вполне устраивает мой возраст. И я бы никогда не стала помогать вам творить зло.

— Даже если бы я очень попросил?

Том вдруг взял ее за руку. Гермиона, повернулась и сделала попытку освободиться, но он слишком крепко сомкнул пальцы на ее запястье.

— Вы не умеете просить, только приказываете, — голос Гермионы задрожал, только не от злости или негодования. Том снова смотрел на нее «так». Опасно.

Медленно, словно нехотя он отпустил ее руку.

— А если так? — Том протянул ладонь, словно пытался дотронуться до отражения в зеркале. — Тебе хватит смелости?

Остатки алкоголя моментально выветрились из головы Гермионы. Сердце отчаянно стучало. Она замерла, как первокурсница перед Запретным коридором. За этой дверью ее ждало что-то гораздо более пугающее, чем адский цербер.

— Разве тебе не любопытно? — продолжал соблазнять Том. Его темные глаза напрямую заглядывали в суматошные мысли Гермионы. Тонкие губы изогнулись в многообещающей улыбке. — Вижу, что любопытно. Ну, позволь же себе.

Он замолчал, ожидая, а Гермионе чудился голос, нашептывающий на ухо.

«Перестань думать о том, что скажут другие. Живи для себя».

Не отдавая себе отчет, кому принадлежали эти слова, Гермиона несмело протянула руку.

Переплелись пальцы. На тыльной стороне ладони расцвел освежающий поцелуй. Это было так… старомодно, что Гермиона невольно улыбнулась.

В гостиной раздался приглушенный хлопок.

— Хозяин просил напомнить ему в полночь, что утром церемония в Министерстве Магии.

— Сгинь! — сквозь зубы приказал домовику Том. Эя мигом сдуло.

Момент был потерян. Гермиона мягко отстранилась и села.

— Будет лучше, если вы отправитесь домой, Том. Впереди сложный день, — она произносила эти дежурные фразы и никак не могла понять, жалеет ли, что их прервали, или, наоборот, счастлива. Было похоже на то и другое одновременно.

— Не смею возражать, — насмешливо согласился Том. Он поднялся и подал руку Гермионе. — Придешь на церемонию?

— Не думаю, — Гермиона опустила взгляд. — Если только под угрозой Круциатуса. Этот официоз мне не по душе.

— Твое право, — Том был подозрительно уступчив. Он сделал шаг к камину, потом развернулся, подошел к Гермионе. — Сэр Гектор так и не расцеловал тебя в качестве благодарности.

Она замерла. Это было совершенно нечестно, хотя Гермиона понимала, что так легко Том не сдастся.

Он усмехнулся, подчеркнуто-медленно наклонился и едва коснулся губами щеки. А чтобы Гермиона не сильно расслаблялась, более ощутимо приложился к шее. Затем быстро попрощался и оставил ее посреди гостиной в состоянии глубокой рефлексии.

Этой ночью Гермиона не уснула, перебирая возможные варианты развития событий, большинство из которых откровенно ее пугали. Срочно требовалось что-то предпринять.

Здравый смысл подсказывал только одно решение.

Едва солнце встало над Годриковой Лощиной, Гермиона вышла из дома, закрыла дверь на замок, запечатала для верности заклинанием, хотя, если верить Тому, в этот дом и так нельзя проникнуть без его ведома, взяла переноску с Живоглотом и аппарировала.