Мир тебе, Воин (джен)

Наступил новый день, но дюны Мадари всё не отпускали своих гостей. Профессор Огон, заставляя тренироваться в древнем словообразовании, приказал составить ряд слов с общим корнем «песок». Рэй Барни посчитал покорение песчаных вершин достаточной тренировкой и отправил чемпионов взбираться на почти отвесную скалу, поросшую редкой ползучей растительностью. После пары разбитых коленок он заявил, что берёт свои слова и медали обратно, — и велел снова прыгать по столбам. Обладателя разбитых коленок Саймона это задание не обрадовало.

На урок истории ребята пришли усталые и с безбрежностью моллюсков растеклись по партам.

Профессор Дипэк, щуря подслеповатые глаза, зашуршал конспектами:

— Дюны Мадари… Я бывал там несколько раз и, наверное, больше уже не побываю. А как приятно чувствовать под ногами мягкий тёплый песок. Здесь тоже когда-то была пустыня, — он сделал неопределённый жест рукой. — Лишь разомкнутая арка возвышалась над иссушённой почвой. Так утверждают легенды. Когда Бог Мрака был низвергнут, Табит пришёл в эти бесплодные земли у подножия гор и решил воздвигнуть в память о погибших товарищах Храм Даглар. Он позвал Наала и вместе они исцелили мёртвую почву: привели ручью, наполнили пруды, пробудили травы и деревья, построили здания и повелели хранить в них воспоминания. И мы храним…

— Жаль, я не владею обеими руками, — вздохнул Тирс, шагая на урок каллиграфии, — после полуторачасовой записи воспоминаний правая ни на что уже не способна.

— Спорим, нас заставят писать ассоциации со словом «дюны», — проворчал Магги. — Этот песок повсюду. Кажется, и из меня посыплется, если хорошенько потрясти.

— Дедушка Магги, — рассмеялся Биджой.

— Топай, внучок, — в тон ему ответил мальчишка, — а то дедуля задаст тебе трёпку.

Но старый каллиграф не спросил их о песке. Пристроив свой саквояж и усевшись поудобнее, он проговорил, глядя на детей:

— Вчера вы встретились с океаном?

— Наше задание было о дюнах, — вежливо напомнил Найджел.

— Я знаю, куда вы ездили, — с той же вежливой мягкостью ответил Джая Савитар. — И я повторяю свой вопрос: вы встретились с океаном?

— Это Сорни с ним встретился, — усмехнулся Биджой. — На обратном пути от него пахло, как от…

— Водоросли, — пришёл на помощь Тирс.

— Я никогда не видел океана, поэтому попросил у господина куратора разрешения спуститься к воде, — объяснил Кайт.

— Очень интересно, — улыбнулся старик. — Что ж, поступим так: напишите три слова-впечатления от встречи с дюнами…

— Я же говорил! — прошептал Магги.

— А вы, Кайтос, напишете мне об океане.

Сегодня слова нашлись быстро: «песня», «морская звезда» и «кит». Но всё же ему не удалось побить рекорд Магги, который сдал свой листок спустя десять минут, изобразив на нём три однокоренных слова к слову «песок». И только вернувшись за парту, он хлопнул себя по лбу:

— Надо было написать про груши и мороженое!

— Спасибо за идею! — откликнулся Тирс.

Когда Кайт сдавал свою работу, Савитар мельком взглянул на слова и спросил:

— Вы встретились с китом, Кайтос?

Мальчик проговорил тихо:

— Во сне.

Учитель долго смотрел на него, потом кивнул, показывая, что тот может идти.

Последним вернул свой лист Саймон. Джая Савитар положил его работу сушиться рядом с остальными и сказал:

— А ты увидел океан, мальчик?

— Нет, профессор, — печально покачал головой Саймон. — Я не смог забраться на песчаную гору.

Старик кивнул, словно уже знал ответ.

Выйдя из класса, Биджой недовольно пробурчал:

— Не рассмотрел песок — пиши про океан! Ничего себе послабления для особо одарённых!

— Он Бог Войны — ему можно всё, — раздался позади голос Найджела.

Биджой презрительно усмехнулся.

— А может, мы неправильно поняли задание? — прошептал Саймон.

— Чего тут непонятного? Ты же видел вопросы в рабочей тетради.

— Если мы неправильно поняли, то и куратор ошибся, — пожал плечами Эрстон.

— Может, и ошибся, — совсем неслышно произнёс Саймон.

* * *

На следующий день песчаные дюны были забыты, ибо после завтрака ребят ожидала встреча с преподавателями, которые должны были учить их воевать, исцелять и проявлять милосердие. К уже знакомому мастеру мечей присоединились старичок со старушкой, Накайн и Сария, такие древние и ладные, что их можно было принять за супругов или брата с сестрой. Конечно, они оказались друзьями Джая Савитара, появившегося из ниоткуда со своим чемоданчиком.

— Похоже, здесь организовали тайный клуб пенсионеров, — невесело хмыкнул Биджой.

Найджел и Вирджи молчали, но в их напряжённых позах и сдержанных взглядах читалось нестерпимое желание отправиться вслед за мастером мечей. Кайт же, наоборот, предпочёл бы слушать о травах, врачующих раны, или словах, исцеляющих душу, но вынужден был волочить за собой деревянный клинок.

Оставив Биджоя и Саймона в одном конце тренировочного поля с книгами по теории боя, мастер Лестер отвёл Кайта в другой и сказал:

— Слышал, ты попробовал себя в деле и был разбит?

Мальчик вздохнул. Лицо его ещё хранило лиловую припухлость, что делало ответ излишним.

— Такого не должно повториться, ты понимаешь?

Кайт кивнул медленно, словно через силу.

— Ты больше не Кайтос Сорнэй, ты Мелкон, Бог Войны. Каждый твой удар должен попадать в цель, а сам ты не должен пропускать ни одного удара.

— Но один удар Мелкон всё же пропустил, — зачем-то возразил он. — Тот, который его убил.

— Вот поэтому ты не должен пропускать ни одного удара! — с нажимом повторил мастер. — Достань клинок.

Кайт с той же медлительностью вынул деревянное лезвие из ножен. В памяти снова мелькнули отрывки сна. Рука дрогнула, но мастер сжал его запястье:

— Твоя рука не должна дрожать! Она проводник, соединяющий меч с сердцем. Раскрой своё сердце и найди в нём Мелкона!

После тренировок, занявших всю первую половину дня, он почти перестал чувствовать собственное тело.

— Будет трудно, но ты справишься, — с уверенностью проговорил мастер, заканчивая урок.

От этой уверенности учителя у ученика не вырастали крылья, напротив, к лопаткам будто привязали гири. Чувствуя, что изображать вдохновение в столовой ему не под силу, Кайт остановился у пруда и спрятался в тени плакучей ивы.

Здесь, опустившего пальцы в зеленоватую воду, нашла его Вирджи.

— На пустой желудок трудно удержать меч, — хмуро заметила она, садясь рядом.

— Ты говоришь, как мой учитель.

— Он плохо тебя знает. Будь я твоим учителем, притащила бы за шиворот в столовую.

— Тогда мне повезло, что ты просто… — он замолчал, не зная, как закончить фразу.

— Как урок? — спросила девочка, поднимая с земли заросший мхом камень.

— Мастер верит, что сможет вылепить из меня Мелкона.

— А ты?

— А я… не уверен, что мне это нужно.

Вирджи покачала головой.

— Как твоё занятие? — постарался сменить тему Кайт.

— Пожалуй, так же. Бабушка Сария верит, что сможет вылепить из меня Табита.

— А ты?

— А я ни черта не понимаю, про что она говорит! — огрызнулась Вирджи. — Чему я должна учиться? Ты должен воевать, Найджел — исцелять, а я? «Милосердствовать»? Даже глагола от этого слова не образуешь!

— Может, это не действие.

— А что?

Она поднялась и, размахнувшись, бросила круглый камешек в пруд. Ворон взмахнул крыльями и полетел в сторону гор.

— Пришёл сюда страдать под ивой, потому что тебе достался «не тот» бог? Если ты до сих пор не заметил, всем здесь достались «не те» боги! Только Найджел слишком гордый и упрямый, чтобы признать это. Он будет из кожи вон лезть, чтобы стать идеальным Наалом. И станет. А вот мне из кожи не вылезть, — её плечи поникли. — Чёрт! Я почти смирилась. Убедила себя, что достаточно просто попасть на фестиваль. Но сейчас… Мне хочется до мозолей на руках рубить мечом по соломенным чучелам, а не читать молитвы!

— Мне кажется, ты недооцениваешь Табита. Профессор Дипэк говорил: именно Табит нашёл это место, построил Храм Даглар, заложил традицию проведения фестиваля. Без него не было бы нынешнего праздника.

— У тебя хорошо получается, — холодно кивнула Вирджи. — Гораздо более от души, чем у меня.

И повернувшись, побрела прочь.

Кайт бессильно вздохнул. Ничего у него не выходит: ни меч держать, ни решать уравнения, ни утешать.

Ворон вернулся на покрытый мхом камень.

* * *

Придя воскресным утром на место сбора, дети с удивлением обнаружили там главного архивариуса.

— Сегодня меня попросили понаблюдать за вами, — с улыбкой проговорил Тарий, глядя на Кайта.

Мальчик опустил глаза. Наверное, Альраи послал с ними архивариуса, надеясь, что тот своим ищущим взглядом высмотрит в нём черты Мелкона.

В автобусе Тарий выдал им длинный список вопросов, но Кайт отложил их на пустующее сиденье, вспоминая вчерашние уроки. Вот уж кто не увидит в нём даже тени великого героя, поднявшегося на Акелдаму, так это профессор Войд.

Через несколько часов горных дорог, автобус остановился на пустынной парковке. Поблагодарив водителя, они отправились к высоким воротам. На арке, представляющей собой облупившуюся радугу, крупными буквами было написано «Страна детства».

Внутри действительно оказалось подобие площадки. Машинки и вертолёты из игровых центров были врыты в землю, и теперь только детская фантазия могла заставить их качаться и кружиться.

— Какая древность! — касаясь поблекшей краски, восхитился Твид.

— Смотрите! — Биджой, словно заправской сёрфер, съехал с маленькой синей горки.

— Детский сад! — закрыв лицо руками, пробормотала Вирджи.

— Архивариус, что мы должны делать? — с вежливой прохладой обратился к Тарию Найджел, которого тоже не впечатлили эти аттракционы.

— Полагаю, отвечать на вопросы в ваших рабочих тетрадях, — ответил Тарий. Он сел за белый ажурный столик, принесённый сюда десяток лет назад из какого-то кафе, и отстранённым взглядом наблюдал за резвящимися детьми.

— Осмотрим всё, а потом займёмся писаниной, — решил Магги.

«Страна детства» оказалась небольшой долиной, окружённой горами. При входе располагалось административное здание, в котором находился ресторан, теперь уже закрытый. Только вывески с названиями блюд всё ещё трепетали на ветру, словно флаги кораблей. За зданием спряталась ещё одна площадка, состоящая из лабиринта красных тоннелей и горок. Рядом протянулось высохшее русло ручья, выложенное разноцветными камешками.

— Эй, кто отважится войти в лабиринт Магги? — раздался весёлый крик мальчишки, оседлавшего один из красных тоннелей.

— Давайте лучше в догонялки! — предложил Тирс.

— Точно! — Магги мигом спрыгнул на землю.

Вирджи с Найджелом продолжали бродить среди погребённых по пояс автоматов и вписывать их в рабочие тетради. Остальные с криками носились по залитой солнцем поляне. На фоне этого почти летнего безумия нелепой аппликацией казался мужчина, ссутулившийся на белом ажурном стуле.

Услышав шум голосов, начальник парка нажал какую-то кнопку в своём маленьком кабинете — и из труб, скрытых в тени гор, по засохшему руслу ручья потекла вода. Красные лабиринты были вмиг забыты. Скинув ботинки, ребята принялись бегать по ручью, поднимая вверх ледяные брызги. Даже Найджел с Вирджи позволили себе ненадолго превратиться в обычных детей.

Промокший, но счастливый, Кайт улёгся на траву. Пока солнце и ветер сушили его одежду, он смотрел в небо, и собственное сердце казалось таким же лёгким, как проплывающие в вышине облака.

Откопавший в зарослях плюща полустёршуюся вывеску с картой Магги побежал к архивариусу.

— Там написано, что в парке есть огромная горка! Можно мне сходить проверить?

— Можно нам, — без особого энтузиазма поправил архивариус. — Я же не могу отпустить вас одного.

— А он пойдёт не один! — подскочили Тирс с Биджоем.

Тарий улыбнулся и, поднявшись, побрёл к дороге, протянувшейся вдоль горной реки.

— Вирджи, пойдём искать горку! — закричал Магги.

— Снова ты со своими детскими забавами, — проворчала девочка.

— Нет, это гигантская горка!

— Не для мальчиков, но для мужчин, — торжественно продекламировал Тирс.

Вирджи презрительно усмехнулась и побежала к ним.

В глубине парка ребята обнаружили качели в виде верблюда с двумя головами и тремя горбами.

— Привет от дюн Мадари, — рассмеялся Магги, оседлав жёлтое чудовище.

— Вы ведь собирались на горку, — напомнил Тарий.

— Но не упускать же такую возможность! Ребята, давайте вместе покачаемся! Вирджи, Кайт!

Но Богиня Милосердия отвернулась, показывая, что не интересуется детскими развлечениями. Кайт тоже замер, разглядев в ветвях деревьев старые часы и скульптуру девочки с завязанными глазами. Вирджи подошла, чтобы спросить, на что он смотрит, но так ничего и не спросила.

— Зачем помещать в парк с названием «Страна детства» такую статую? — пробормотала она. — Эта девочка… Она ведь слепая.

Кайт не ответил, чувствуя неизъяснимую печаль от вида этого изваяния.

— Эй, вас не дозовёшься! — подбежал к ним Магги. — Ладно, верблюда я прощаю, но от горки вы не имеете права отказаться!

— Да где она, твоя горка? — раздражённо проворчала Вирджи.

— Туда! — скомандовал Магги и повёл их вдоль реки к зарослям гортензий, ещё только готовящихся выстрелить ярко-голубыми шарами. Река, наполненная лишь камнями, тоже будто спала и ожидала, когда её оживят дожди.

Сливы и вишни в тени гор сменились высоченными лиственницами, почти не пропускавшими солнечных лучей. Ковёр рыжеватой хвои скрадывал звуки шагов. Из глубины леса послышался мерный голос кукушки.

— На севере говорят, если спросить кукушку, сколько осталось жить, то она ответит, — вспомнил Кайт.

Словно услышав его слова, птица замолчала.

— Ну, всё! Тебе конец! — усмехнулся Биджой.

— Это не считается, я же не спрашивал её, — улыбнулся мальчик.

— Нашим кукушкам, наверное, невдомёк северные суеверия, — сказал Эрстон.

— Горка в такой глуши, — недоверчиво пробормотал Твид. — Магги, ты уверен, что правильно прочитал карту?

— Конечно, она хоть и старая, но не на праязыке написана!

— Смотрите, — испуганно прошептал Саймон, указывая куда-то вперёд.

Там вырастал из скал огромный каменный дракон. Из его пасти тянулись вверх серпантинные ленты роликовых горок и терялись в зелени, покрывающей склон.

— Класс! — восхищённо выдохнул Магги.

— Вот же он! Дракон из задания! — поражённая Вирджи принялась листать рабочую тетрадь.

— Семнадцать, — проговорил Найджел, делая пометки.

— Что?

— Страница семнадцать.

Кайт, позабыв про задания и про горки, осторожно коснулся чешуи, оказавшейся на удивление тёплой. Чудовище напомнило ему дракона из сна.

— Ну, кто первый? — рассмеялся Магги, потирая руки.

— Пожалуй, я подожду внизу, — опасливо пробормотал Саймон.

— Здравая мысль, Триггви, — согласился архивариус, присаживаясь на деревянную скамейку у лап дракона.

Саймон встал у невысокой ограды, не решаясь сесть рядом. И вдруг сжался от громкого рыка, гулким эхом отразившегося в ущелье. Старый механизм по-прежнему заставлял чудовище рычать каждый раз, когда кто-то проезжал через его пасть.

— Это потрясающе! — вскакивая на ноги, воскликнул Магги. — Сайми, не дрейфь!

Но мальчик только испуганно замотал головой.

— Тогда ты, Кайт! Нельзя упускать такой шанс!

— Я, пожалуй, попробую, — задумчиво сказал Кайт. Забравшись по узкой металлической лестнице наверх, он уселся на мягкие ролики и оттолкнулся. Дважды он был поглощён драконом и рождён заново. Второй, более крутой, спуск стоил ему содранной кожи на локте. Но, как справедливо заметил Магги, оно того стоило — чувство почти полёта!

— Архивариус, чтобы пройти третий, самый крутой трек, нужно забраться на гору, — снова начал просить Магги.

— На вершине расположена смотровая площадка и… замок, — разбирая стёршиеся буквы на табличке, добавил Найджел.

— Хотите подняться наверх? — вздохнул Тарий.

— Может, вы подождёте нас внизу?

— К сожалению, не могу. Но пойти должны все девять, — напомнил Тарий, вставая. — Триггви, вы пойдёте?

— Я? — испуганно повторил мальчик.

— Сайми, ну, пожалуйста! — схватил его за руку Магги. — Мы же эту гору никогда не увидим больше!

Саймон всем своим видом показывал, что не испытывает ни малейшего желания видеть в будущем ни эту гору, ни какую-либо другую. Но пробормотал, вздыхая от безысходности:

— Пойду.

— Отлично! Мы готовы! — решил за всех Магги.

Отыскав старые каменные ступени, Тарий стал медленно подниматься.

— Держитесь меня, — предупредил он. — Здесь много дорог, разрушенных камнепадами и оползнями.

— Камнепады, оползни… Как мило! Магги, куда ты нас потащил? — проворчал Эрстон.

Скоро каменные ступени сменились деревянными брусьями, потом исчезли и они. Тарий неторопливо отыскивал верное место на змеящейся тропе, которая осыпалась под ногами, будто сбрасывала кожу. Через полчаса беспрерывного подъёма, они оказались на поляне, окружённой зарослями кустарника.

— Не советую совать туда нос, — сказал архивариус, заметив заинтересовавшегося ботаникой Твида. — Травы способны расти, держась за воздух. Вряд ли у вас получится так же.

Найдя лавочку, он опустился на неё, наблюдая, как дети, будто стайка обезьян, полезли на стены замка, оказавшегося пересечением лестниц, сеток, тоннелей и горок.

— Я король крепости! — не заметив стоявшего за спиной Найджела, воскликнул Биджой.

— Этот замок тоже есть в вопросах, — сказала Вирджи. — Ты молодец, Магги, без тебя мы его бы не нашли.

Тот довольно улыбнулся:

— Да я просто хотел прокатиться с самой высокой горки!

Вирджи отложила тетрадь и, размяв руки, крикнула:

— Посторонитесь, королева идёт!

Всего в несколько мгновений она оказалась на вершине рядом с Найджелом и Биджоем.

— Этот замок похож на Небесный Корабль, вот почему нас привезли сюда, — сказала она, оглядывая мир, протянувшийся до горизонта.

— Да, — односложно ответил Найджел.

— А вы не собираетесь потренироваться? — обратился Тарий к Кайту и Саймону, когда все остальные уже заполнили верхнюю площадку замка.

— Это ведь… необязательно? — Саймон начал заикаться.

Кайту хотелось узнать, каким выглядит мир с такой головокружительной высоты, но оставлять Саймона одного казалось неправильным.

— Потом, — уклончиво ответил он.

— Как пожелаете, но я не собираюсь сидеть тут до вечера.

Облазав все тоннели и сетки, Магги скомандовал обратный путь:

— Теперь на самую страшную горку?

— Это ведь… необязательно? — повторил Саймон. — Можно просто спуститься по лестнице?

— Обязательно только подняться на Небесный Корабль, когда начнётся фестиваль. А всё остальное на ваше усмотрение, — ответил архивариус, которого начала раздражать пугливость мальчика.

Дождавшись, когда все потянутся к дороге, ведущей вниз, Кайт быстро подбежал к замку и стал карабкаться наверх. Забравшись на самую высокую площадку, он окинул взглядом открывшееся пространство. Казалось, он очутился на острове, покрытом ковром из лиственниц. За пределами зелёного царства начинался океан дорог и зданий, крошечных, будто фигурки из папье-маше.

«Настоящего океана отсюда не разглядеть», — подумал Кайт. Покинув замок, он стал медленно спускаться по узкой тропинке. Шумные голоса звучали где-то впереди. Беседуя с самим собой, он не замечал, как они становятся всё дальше. И вдруг, будто разбуженный воцарившейся тишиной, понял, что заблудился. Он прошёл ещё немного вперёд, надеясь, что ошибся, но ни товарищи, ни самая крутая горка так и не появились. Потеряв несколько минут в размышлениях, стоит ли продолжить спуск или вернуться к замку и попытаться найти верную дорогу, Кайт всё же решил отправиться вниз. «Может, спущусь чуть дальше центральной части парка, но внизу будет проще сориентироваться».

Мальчик пытался убедить себя, что всё в порядке, но мозг уже начинал прокручивать в памяти школьные уроки по безопасности: с какой стороны растёт мох, как строят дома муравьи. Тропинка, тем временем, привела его к ручью, вьющемуся по дну ущелья. Кайт сначала хотел двигаться вдоль русла, понадеявшись, что ручей впадает в реку, протекающую по парку. Но дно покрывали заросли колючего кустарника, и он не решился вступить с ними в схватку. Перейдя ручей по камням, оставленным каким-то добрым первопроходцем, он продолжил следовать по тропинке, но она вдруг снова превратилась в лестницу, ведущую наверх. Кайт не хотел покорять ещё одну гору, но другого пути не было — только катиться со склона вниз. «Хорошо, что есть ступени. Значит, здесь есть путь, по которому ходили люди», — подумал он, но через несколько пролётов лестница оборвалась, осталась лишь тонкая нить тропы. «Буду идти по ней, не сворачивая, куда-нибудь да выйду. Даже горы не бесконечны».

Подъём снова сменился спуском. Где-то ещё светило яркое, почти летнее солнце, но здесь, в тени деревьев, чьи верхушки сливались с горами, лежали сумерки. Сам воздух пах вечным вечером, в корнях деревьев шевелились тени.

«Если идти и идти, не останавливаясь, может, эта дорога приведёт меня домой…» Вместо страха по венам начало разливаться пьяняще-горькое чувство свободы. Ни разукрашенной маски, в которую нужно ежечасно учиться себя превращать, ни людей, вколачивающих в него знания и мастерство, ни даже тех, чьи доброта и участие связывают путами! Бежать, оставить их всех…

«О чём это я? Как я могу думать такое? Особенно о маме!» — испугавшись самого себя, вздрогнул Кайт. Больше он не думал и не мечтал, только шагал то вверх, то вниз, постепенно теряя чувство времени. Когда всё тело, будто повинуясь заклинанию злого волшебника, налилось железной тяжестью, впереди, наконец, забрезжил солнечный свет. Собрав последние силы, мальчик вырвался из плена гор и оказался на пустынном шоссе, протянувшемся вдоль железнодорожных путей. Найдя какого-то прохожего, Кайт принялся расспрашивать его о «Стране детства», но тот лишь устало махнул рукой, указывая то ли направление в парк, то ли в прошлое.

Доверившись этому проводнику, мальчик продолжил путь. Его одиночество нарушали редкие машины и ещё более редкие поезда. И вдруг Кайт с удивлением узнал пустынную парковку и маленький автобус.

«Они ещё не уехали!» — с благодарностью подумал Кайт и побежал в радужные ворота.

Ребята расположились кругом на большом покрывале для пикника. Обед давно был съеден, но они продолжали сидеть.

— Простите, я заблудился! — воскликнул Кайт.

Все вздрогнули, а потом на лицах отразилось разное. Найджел смотрел ровно, но в глазах плескалась высокомерная радость. Его сателлиты и Марк Тирс откровенно улыбались. Даже в глазах Саймона замерла непонятная надежда. Биджой был мрачен, но за темнотой взгляда Кайт с удивлением разглядел страх. Страх был и в глазах Вирджи.

— Да что вы все? — Магги подбежал к Кайту и схватил за руку. — Это же наш Сорни!

— На твоём месте я бы этого не делал, — усмехнулся Тирс.

— Вас не было больше часа, — строго проговорил архивариус.

— Я никак не мог найти верный путь.

— Вы говорили с кем-нибудь?

— С прохожим. Попросил объяснить мне дорогу.

Тарий кивнул.

— Простите, что заставил всех волноваться!

— Дело не в волнении… не только в волнении, — попытался объяснить архивариус. — В ваш первый день в Храме Альраи рассказывал о правилах. Вам запрещается прерывать подготовку.

— Но я не прерывал подготовку. Я просто заблудился, — возразил Кайт, забыв, что недавно сам мечтал уйти.

— Может, и так. А может, из этого одинокого путешествия вернулись не совсем вы.

— Как это «не совсем я»? — удивлённо переспросил он и тут вспомнил что-то о слугах Бога Мрака, которые могут завладеть душой покинувшего Храм.

— Правила были придуманы давно, тогда никаких экскурсий не существовало. Решение примет Альраи. Поездка окончена, возвращаемся в автобус.

Пока ребята складывали пустые коробки из-под еды, Кайт неприкаянно стоял рядом, желая и не смея помочь им.

— Пусть чумной садится в самый конец, — повелел Тирс, когда они подошли к автобусу.

Архивариус ничего не сказал.

Трясясь на горной дороге, Кайт думал, как нелепо оборвётся, наверное, его история на фестивале.

«Ты же хотел домой», — горько упрекнул он сам себя.

Конечно, хотел. Но всё же не так, не из-за нелепой ошибки.

«Нелепых ошибок не бывает. Ошибка есть ошибка».

А может, это действительно верный путь? Может, потому он и заблудился на той дороге? Не дезертир, а признанный негодным к службе. И теперь можно будет вернуться к своей собственной жизни.

Кайт прислонился к стеклу и закрыл глаза, чувствуя, как сквозь покой, который он пытался найти в грядущем, прорастает чувство потери. Мальчик не понимал, что теряет, и оттого потеря становилась ещё более невосполнимой. Эти несколько часов в автобусе показались ему самыми длинными. Но когда впереди заблестел позолоченный шпиль Храма, Кайт трусливо подумал, что предпочёл бы ехать вечно.

У западных ворот уже ждал их куратор. Тарий подошёл к нему и заговорил шёпотом. Потом обернулся к детям:

— Я позову Альраи. Ждите здесь.

Экейн проводил его взглядом, в котором страх мешался с завистью. Наверное, нужно пройти столько лет и ступеней наверх, чтобы с таким спокойствием говорить о потерявшемся ребёнке. Если бы подобное произошло в песках Мадари, он вернулся бы седым и готовым искать новую работу. Но Тарий невозмутим и черноволос, а свой корабль придётся покинуть Сорнэю.

— Да что вы в самом деле?! — всплеснул руками Магги, походя к Кайту, от которого все старались держаться подальше, как от прокажённого.

— Не надо, Магги, — попытался остановить его Кайт.

— Нет, надо! Вирджи, ты же говорила, что это просто мифы, сказки!

— Нравится стоять с ним — стой! — выкрикнул Тирс, защищая свою богиню, лицо которой превратилось в белый камень. — А мы не хотим заразиться и вылететь из-за этого Сорняка!

Кайт вздохнул. Странно, что Биджой ещё не пошутил над ним. И вдруг во внезапном прозрении посмотрел на одноклассника. Стинэй Биджой стоял вместе с остальными и в тоже время — отдельно. Мастер мечей сказал, сателлиты уходят вместе со своим Богом. И сейчас перед Биджоем открывалась та бездна, по которой Кайт всю дорогу пытался протянуть шаткий мост покоя и смирения.

За металлической калиткой послышался звук шагов. Настоятель и архивариус прошли меж каменных стражей и отворили ворота. На лице Альраи, словно на ветреном небе, сменялись печаль, беспокойство, сомнение и снова печаль.

— Тарий рассказал о случившемся, — медленно проговорил он, будто стремясь выиграть для себя время. — Вы знаете правила. Я сам рассказывал о них. Кайтос Сорнэй не покидал намеренно место проведения экскурсии, — в голосе едва заметно прозвучала надежда, что произносимые им слова — правда, и ещё незаметнее — сомнение. — Но он… потерял путь. Больше часа он бродил по дорогам, о которых мы ничего не знаем. Кого он встретил на этом пути, нам не известно.

— Прохожего! — не сдержавшись, выкрикнул Магги. — Он встретил прохожего, у которого спросил дорогу. Или вы думаете, что горы кишат туристами из преисподней?

— У тьмы разные лица. А иногда у неё… совсем нет лиц, — проговорил Альраи, но Кайту показалось, что он хотел закончить фразу по-другому. — Подойди сюда, мальчик.

Кайт вышел вперёд и поднял глаза. Ветра во взгляде Альраи задули ещё сильнее. Настоятель знал, что должен успокоиться, чтобы принять верное решение. Но спокойствие рассыпалось, словно карточный домик. Больше всего он хотел, чтобы сейчас рядом оказался старый каллиграф, но Савитара рядом не было. А значит, решение принимать ему.

— Ты останешься, — сказал Альраи.

Кайту показалось, будто он ослышался.

— Если его пропустят стражи, — тихо напомнил архивариус.

— Если пропустят стражи, — повторил Альраи и, не оглядываясь, пошёл назад в Храм.

Тарий, Экейн и дети вошли в ворота, охраняемые каменными валунами. Кайт остался один по ту сторону арки.

— Теперь вы, Сорнэй, — проговорил архивариус.

Кайт нетвёрдой походкой пересёк невидимую линию.

— Бу! — с насмешливой угрозой выкрикнул Тирс.

— Он может остаться, — произнёс архивариус и, кивком показав Экейну, что оставляет дальнейшую судьбу детей на него, отправился вслед за настоятелем.

Биджой выглядел так, словно с его плеч сняли горы, на которые они сегодня взбирались. Саймон же, напротив, поник. Похоже, возвращение к мечам и столбам не обрадовало его.

— Поздравляю! — Магги крепко обнял Кайта, рискуя вывихнуть ему что-нибудь.

— Спасибо, — смущённо пробормотал мальчик и побрёл к Храму. За ним ещё более чёрная на белых камнях тянулась его тень.